вил себе  времЯ.  ‚  воображении сразу
возникло все сочинение, можно было братьсЯ за перо.
     џ начал так. Љогда человек сидит перед часами, ему кажетсЯ, что времЯ
едва ползет. Љак он ни взглЯнет на часовую стрелку, она словно застыла. Ќо
если  человек мчитсЯ  в  автомобиле,  течение времени становитсЯ длЯ  него
более  наглЯдным.  Џока  он  сосчитает "раз,  два,  три",  мимо  него  уже
промелькнуло  и   осталось   позади   несколько  телеграфных  столбов.   Ђ
близлежащие предметы -  например,  камни мостовой -  даже сливаютсЯ в одну
бесконечную ленту.  ЉаждаЯ  секунда,  каждаЯ  долЯ  секунды -  кусок  этой
несущейсЯ ленты.
     ‚  такой  картине Я  изобразил времЯ как  движение.  Џомню,  в  своем
сочинении Я смело заЯвил, что при температуре минус 273 градуса –ельсиЯ не
существует времени, ибо при такой температуре нет движениЯ, это абсолютнаЯ
смерть, абсолютный межпланетный ноль.
     Ђ  наше времЯ,  двадцатый век,  Я  уподобил несущемусЯ на  всех парах
экспрессу.
     ’олько не улыбайтесь.  Ќадо и  здесь учитывать времЯ и,  в частности,
возраст отважного философа, строчащего за партой сочинение.
     €так, наш век Я уподобил экспрессу. Њне очень хотелось провести жизнь
в  таком экспрессе;  поэтому Я  поместил себЯ  туда в  качестве пассажира.
Ћднако едва Я написал слово "пассажир",  это сравнение резнуло менЯ.  Ќет,
увлеченно писал Я,  не пассажиром,  не в вагоне,  а на локомотиве мечтаю Я
провести жизнь. Ќа локомотиве, чтобы и мои усилиЯ убыстрЯли его ход.
     „вижение  поезда  Я  представил  очень  красочно.  ќтапы  жизни  были
станциЯми,  на  которых останавливаетсЯ поезд.  ‡десь мы  терЯли некоторых
спутников, вместо них входили новые. џ сочинЯл с воодушевлением и особенно
увлексЯ,   когда  вообразил  человека,   отставшего  от  поезда.  ќкспресс
тронулсЯ;  в окно видно:  человек бежит, догонЯЯ последний вагон, но поезд
набирает скорость, всем Ясно - человеку не успеть, а он в отчаЯнии все еще
бежит.  ќкспресс поворачивает на  закруглении,  здесь  можно  взглЯнуть на
отставшего последний раз, и мы видим, как каждое мгновение нас отделЯет от
него, как между нами ложитсЯ времЯ.
     „лЯ нас,  будущих инженеров,  писал Я, жизнь есть Яростное стремление
вперед:  инженер,  человек техники, кто хочет жить вместе с веком, никогда
не  должен  отставать  от  времени,  от  экспресса современности.  ќтим  Я
закончил сочинение и заработал пЯтерку.
     Ђ теперь,  в 1928 году, упрЯмо дожимаЯ "Ђ„‚€-100", Я все чаще ощущал,
что времЯ уходит, словно поезд от того, кто отстал.
     Џо  ночам менЯ  стал  преследовать кошмар:  Я  куда-то  бегу -  локти
прижаты  к  бокам,  корпус  устремлен вперед,  мелькают  коленки,  дыхание
учащенно - и вдруг с ужасом вижу, что не подвигаюсь ни на шаг, что бегу на
месте.  ‚о  сне  Я  делаю судорожные усилиЯ,  чтобы оторватьсЯ от  мертвой
заколдованной точки, напрЯгаю силы, но напрасно: продолжаетсЯ страшный бег
на месте.


        31

     Љак-то в те дни, в вечерний час, к Ѓережковым зашел ѓаньшин.
     Ѓережков лежал на кушетке в  своей комнате.  ’еперь он часто проводил
так вечера -  ничего не делаЯ,  не притрагиваЯсь к  чертежной бумаге или к
книгам, не включаЯ света.
     Ћн услышал шум в прихожей,  услышал, как ЊариЯ Ќиколаевна здоровалась
с гостем... ‚ иные времена Ѓережков выбежал бы к своему другу, встретил бы
его шуткой и улыбкой,  а сейчас не хотелось подниматьсЯ.  Ћн услышал голос
ѓаньшина:
     - Ѓережков дома?
     - „а.
     - Ћчень хорошо. Ћн нужен.
     Ќужен?  ‚друг  взволнованно забилось  сердце.  Ѓережков вскочил.  …му
почудилось,  что  вот-вот,  сию  минуту,  в  его жизни произойдет какой-то
нежданный-негаданный счастливый поворот.  ќто не раз бывало в  прошлом.  €
нередко   вестником   новой,   необыкновенной  эпопеи   ЯвлЯлсЯ   ѓаньшин.
‚спомнилось,  как много лет назад, зимним вечером 1919 года, ѓаньшин вошел
сюда же,  в  этот дом,  в  эти двери,  и  воскликнул чуть ли не с  порога:
"Ѓережков,  погибаем без тебЯ!  ’ы нужен!"  €  через пЯть минут друзьЯ уже
неслись  на  мотоциклетках  по  залитым  луной  зимним  улицам  Њосквы  на
заседание "Љомпаса".  ’еперь опЯть такаЯ же зима, такаЯ же луна! ‚от она -
в  смутном прЯмоугольнике окна.  Ћт нее в неосвещенной комнате голубоватый
полумрак.
     Ѓыстро нашарив туфли,  Ѓережков бросилсЯ встречать того,  кто  только
что сказал о нем, Ѓережкове: "Ћн нужен!"
     ѓаньшин уже снЯл тЯжеловатую шубу на  меху и  меховую шапку.  Ќосовым
платком он  протирал запотевшие очки.  Ѓез  очков его  лицо терЯло обычную
насмешливость,   было  несколько  беспомощным  и  добрым.   “же  известный
профессор,  теоретик-исследователь авиационных двигателей,  он  возглавлЯл
винтомоторный отдел  в  –ентральном научном  институте авиации,  постоЯнно
бывал  занЯт,  сосредоточен на  своих исследованиЯх и  очень редко находил
свободный вечер, чтобы встретитьсЯ с другом.
     Ѓережков схватил обе руки ѓаньшина и посмотрел ему в глаза.
     - Џодожди!  Ќе надевай очков!  ѓовори сразу! ‘кажи что попало, первую
подвернувшуюсЯ фразу.  Џусть будет нелепость,  ерунда,  но говори,  говори
сразу!
     Ћшеломленный  этим  натиском,   ѓаньшин  неловко  улыбалсЯ.  Ѓережков
вглЯдывалсЯ в его близорукие глаза.
     - Ќу! - подгонЯл он.
     - €нтереснаЯ задачка, -  проговорил ѓаньшин. -  €  тебе хорошо за нее
заплатЯт.
     - ‡аплатЯт? - Ѓережков разжал пальцы, его руки вЯло упали.
     - —то ты?
     - Ќадевай свои очки. Ќе то...
     Ѓережков уныло покачал головой.
     - Ќе то, ѓаньшин...
     - Ђ Я уверен,  что ты увлечешьсЯ.  ќто интереснейший заказ. џ узнал о
нем  случайно и  сразу  объЯвил,  что  такую  вещь  может  сделать  только
Ѓережков.
     ѓаньшин произносил фразы,  которые раньше  безошибочно действовали на
Ѓережкова. Ќо тот сказал:
     - Ђ теперь ты врешь. ‡ачем?
     - ‚овсе не вру. —то с ним?
     ѓаньшину  не  нужен  был  ответ.  Ћн  знал  от  Њарии  Ќиколаевны про
подавленность,  про тоску друга и составил вместе с ней небольшой заговор,
чтобы  как-то  разбудить,   воскресить  прежнего  жизнерадостного,   вечно
увлеченного,  азартного и  озорного Ѓережкова.  ѓаньшин никогда не одобрЯл
прошлых  заблуждений и  метаний своего  друга,  считал,  что  Ѓережкову не
следует ничем отвлекатьсЯ от  работы в  институте авиационных моторов,  от
навсегда избранного прЯмого  пути,  но  на  этот  раз  в  виде  исключениЯ
все-таки решил помочь ему отвлечьсЯ.  Ћн отыскал длЯ Ѓережкова, специально
этим занЯвшись,  конструкторскую серьезную задачу,  сулЯщую к  тому же,  в
случае успешного решениЯ,  немалый гонорар.  Ђ  сие,  как  было известно с
давних пор, обычно тоже задевало некоторые струнки Ѓережкова.
     Ћднако что-то с первых слов было испорчено, с первых слов не удалось.


        32

     ‚скоре  все  сидели  в  столовой.  Ќа  электроплитке  готовили  кофе.
Ѓережков не  надел пиджака,  так и  осталсЯ в  домашней фланелевой куртке.
‹ицо, раньше всегда розовое, заметно пожелтело, казалось обрюзгшим. “голки
губ  уже  не  загибались ребЯчливо  вверх.  ѓаньшин  положил  на  скатерть
небольшой  пакет,   обернутый  в  газету, -   видимо,  какие-то  бумаги, -
передвинул  его,   многозначительно  произнес:   "‚от!" -  и  даже  поднЯл
по-бережковски  указательный  палец,  но  и  этот  прием,  рассчитанный на
неистребимое любопытство Ѓережкова, не произвел никакого действиЯ.
     - —то с тобой, Ђлексей?
     - Ќичего... ‘лужу. •ожу на службу.
     - Ќо ты как будто болен?
     - Ќет, температура не повышена.
     - „уховнаЯ? ќто Я вижу.
     Ѓережков усмехнулсЯ:
     - Ќичего, бывает... Ћтлежусь.
     - Ќо почему ты не спросишь, что Я тебе принес?
     - џ спрашивал.
     - Ђ этот сверток? Џочему не крикнешь: покажи?
     - Ќу, покажи...
     ‘верток был раскрыт.  ’ам оказались два американских журнала. ‚ одном
среди   прочих  рекламных  объЯвлений  целую   страницу  занимала  реклама
автомобилЯ "кросс" с несколькими фотоснимками.
     Ќа автомобиле был установлен мотор с воздушным охлаждением.  ‚ другом
журнале,   в  обзорной  серьезной  статье,  этому  мотору  было  посвЯщено
пЯтнадцать -  двадцать строк.  Ћ  нем  там  говорилось,  как  о  последней
технической  новинке.   Ќо  никакого  конструкторского  описаниЯ,  никаких
расчетных данных, ни одного чертежа не приводилось.
     - Ќадо спроектировать, -  повторил ѓаньшин, - тракторный мотор такого
типа.  Њотор в  шестьдесЯт сил с  воздушным охлаждением,  с  вентилЯторным
обдувом.  €щут конструктора.  Љто сконструирует подобный мотор? џ ответил:
Ѓережков! ’олько Ѓережков!
     „алее ѓаньшин очень Ясно  проанализировал задачу,  произвел примерный
расчет теплоотдачи, набросав на полЯх два-три уравнениЯ.
     - „лЯ проектированиЯ, -  говорил он, -  дают шесть месЯцев.  Ђ у тебЯ
это будет готово,  знаю,  в  две недели.  € заработаешь три тысЯчи рублей.
‘только тебе будет уплачено по договору.
     Ѓережков молча рассматривал снимки.
     - Ќу, что же ты молчишь? ‘делаешь?
     - „олжно быть, сделаю. ‘пасибо тебе... Ќе хочетсЯ, а сделаю.
     - —то с тобой? - снова спросил ѓаньшин. - —его же тебе хочетсЯ?
     - —его мне хочетсЯ?  Љогда-то  ты  хорошо понимал менЯ.  Ђ  теперь...
’еперь мы с тобой очень разные.
     - ‚се-таки скажи.
     - Њне  хочетсЯ, -   сказал  Ѓережков, -  чтобы  конструкторы  Ђмерики
рассматривали снимки моего мотора.  Ќашего мотора,  ѓаньшин! € говорили бы
между  собой:  "—ерт возьми,  никакого конструкторского описаниЯ,  никаких
расчетных данных, как бы нам сделать такую вещь".
     ѓаньшин промолчал.
     - •очетсЯ  необыкновенных дел! -  продолжал Ѓережков. -  Њне  надоела
служба, опротивел наш несчастный мотор в сто лошадиных сил, над которым мы
возимсЯ два года, который за это времЯ безнадежно устарел. ‚се опротивело,
друг... ’ы помнишь, мне мечталось... ќ, мало ли о чем мечталось?!
     - Ќо  мы  с  тобой  теперь хорошо знаем, -  сказал ѓаньшин, -  что  в
технике не бывает необыкновенного.  ‚се подготовлено предыдущим развитием.
…сть законы технической культуры, через них не перепрыгнешь.
     - ‚от в этом и проклЯтие!
     - Џочему?   ’ы   просто  хнычешь.   “   нас  культура  моторостроениЯ
развиваетсЯ, мы движемсЯ...
     - „вижемсЯ... - Ѓережков махнул рукой.
     Ћн не продолжал спора,  опЯть стал безучастным.  Ђ ѓаньшин высказывал
свои мысли.  —еловек инженерного мышлениЯ ныне уже  не  может сомневатьсЯ,
что  советский авиамотор скоро будет создан.  …сли это не  удалось до  сих
пор,  то  совершитсЯ через год  или  через два года.  „лЯ этого есть база,
несколько заводов,  надо лишь работать.  €ндустриальнаЯ культура понемногу
возрастает,  научные институты расширЯютсЯ.  —его ты еще хочешь?  Џоразить
мир  гениальными конструкциЯми?  —удесным  способом перескочить через  все
этапы?  —епуха!  ќтого не бывает и не будет! Џора стать реалистом, обрести
философию инженера. ‚озьми ‹адошникова...
     Ѓережков встрепенулсЯ.
     - Ќу, как он? —то у него нового?
     ѓаньшин  сказал,  что  новый  большой  самолет ‹адошникова,  "‹ад-8",
успешно   прошел   испытаниЯ  в   воздухе.   ‡аинтересовавшись,   Ѓережков
расспрашивал о подробностЯх.  Љакой размах крыльев у этого "‹ад-8"?  Љакую
он показал скорость? ѓрузоподъемность? ‘колько на нем моторов? Ћдин? Љакой
же марки? Љакой мощности?
     - ‹адошников, -  говорил  ѓаньшин, -  облюбовал  "Њайбах",  последнюю
модель, шестьсот пЯтьдесЯт сил.
     - "Њайбах"? - протЯнул Ѓережков.
     …му  вдруг  вспомнилась историЯ  "‹ад-1",  длЯ  которого  одно  времЯ
предполагалось заполучить немецкий мотор "Њайбах",  снЯтый в  дни войны со
сбитого русскими зенитчиками "цеппелина", -  мотор,  тогда  самый мощный в
мире.  ‹ишь "Ђдрос" был еще мощнее.  Ќо где теперь "Ђдрос"?  ‡аброшен,  не
доведен...
     ѓаньшин продолжал отчитывать Ѓережкова:
     - ЏриглЯдись, как работает ‹адошников. ќто подвиг последовательности.
Ћн с железной логикой переходит от одной своей конструкции к следующей.  Ђ
ты   мечешьсЯ.   ЏредаешьсЯ  пустым  мечтам.   Љем  ты  себЯ  воображаешь?
ђазочарованным гением?  ЌепонЯтым художником?  Џора наконец уразуметь, что
ты  не  художник,  ты  техник.  Џожалуйста,  можешь целый год прохныкать и
провалЯтьсЯ на своей кушетке,  мотор у  нас поЯвитсЯ и  без тебЯ.  ‘начала
маломощный,   небольшой,  потом  пойдет  нарастание  мощности,  восходЯщаЯ
криваЯ.  Ќо  пусть это будет и  твой восходЯщий путь.  „ругого перед тобой
нет! Џретерпи мужественно неудачи и работай! € не мечтай, пожалуйста, ни о
чем несбыточном.
     Ѓережков покорно слушал.  „а,  ѓаньшин нашел свое место в технике,  в
науке,  стал  авторитетным ученым,  всЯ  последующаЯ жизнь была  перед ним
словно прочерчена.  Ђ он,  Ѓережков,  опЯть маЯлсЯ,  опЯть не знал,  что с
собой делать, не находил себе дороги в мире.
     Њаша сказала:
     - ѓаньшин,  довольно его  пробирать...  „авайте лучше  чем-нибудь его
развеселим.
     - •орошо, -  сказал ѓаньшин. -  ѓде  будем встречать Ќовый год?  —ур,
только не у вас!
     - Џочему?
     - Џотому  что  из   этого  субъекта, -   он  подтолкнул  Ѓережкова, -
мириадами  выделЯютсЯ флюиды  мрачности.  ‚сЯ  квартира  ими  переполнена.
‘оберемсЯ  у  менЯ,   идет?!   €  трЯхнем,  Ѓережков,  стариной.  Џридумай
что-нибудь невероЯтное, чтобы гости ахнули!
     - „а, - невпопад произнес Ѓережков.
     Њаша разговорилась,  была рада гостю. ‹ишь Ѓережков сидел по-прежнему
молча - отсутствующий, постаревший, погруженный в свои переживаниЯ.
     ѓаньшин рассказал о некоторых новостЯх.  ‚ промышленности, особенно в
машиностроении  и   в   металлургии,   заметно  оживилось  проектирование.
ЏроектируютсЯ новые  заводы.  ѓоворЯт,  готовЯтсЯ важные решениЯ такого же
рода и об авиапромышленности.
     Ѓережков спросил:
     - Ќовые заводы? Њоторостроительные? ѓде?
     ѓаньшин этого  не  знал.  Њожно предполагать,  сказал он,  что  будет
выстроен завод длЯ  выпуска моторов типа "Њайбах".  ‹адошников обратилсЯ к
правительству с  запиской  о  необходимости соорудить такой  завод,  чтобы
обеспечить моторами его новые машины "‹ад-8".  €дут толки и о других новых
заводах.  „а  и  некоторые  старые  будут,  как  поговаривают,  расширены,
обновлены.   Њосковский   автомобильный  завод   ЂЊЋ   определенно   будет
перестроен. ’ам начаты уже проектные работы.
     Ћба  друга  не  знали  тогда,   что  эти  толки,   эти  новости  были
предвестниками первой пЯтилетки, знаменитого первого пЯтилетнего плана; не
знали,  что менее чем через полгода этот план будет провозглашен с трибуны
партийной конференции на всю страну и  на весь мир.  ‚  тот вечер Ѓережков
еще не понимал, что, тоскуЯ и томЯсь, он всем сердцем ждал эту новую эпоху
великих и необыкновенных дел.
     - ’еперь  везде  требуютсЯ проектировщики и  конструкторы, -  говорил
ѓаньшин. -  ’ы валЯешьсЯ, ноешь, а между тем настает, кажетсЯ, твое времЯ.
ЏоднимайсЯ,  берись за карандаш, черти и черти! џ уверен, ты еще потрЯсешь
нас всех своей карьерой.
     Ѓережкову вспомнилась фраза,  которую он где-то прочел:  "“ поэта нет
карьеры, у поэта есть судьба". Ћн произнес эти слова вслух. ѓаньшин махнул
рукой.
     - Ќеисправим! - воскликнул он.
     “  Ѓережкова радостно екнуло сердце.  "Ќеисправим!"  ‡начит,  он  еще
прежний? ‡начит, его еще можно узнать?!
     - ‘лышал ли ты,  горе-поэт, - продолжал ѓаньшин, - что кто-то изложил
в стихах правила трамвайного движениЯ.  ’ам есть и такое:  "‘тарик, оставь
пустые бредни, входи с задней, сходи с передней". ЏонЯл?
     - Ђ мне это неинтересно.
     - "‘тарик,   оставь  пустые  бредни..." -   еще  раз  продекламировал
ѓаньшин. Ћн рассмеЯлсЯ. …му нравилось это двустишие.
     ЏрощаЯсь, ѓаньшин снова пригласил всех к себе встречать Ќовый год.
     - ’ысЯча  девЯтьсот двадцать девЯтый, -  сказал  он. -  €  мне  скоро
тридцать шесть.
     - Ђ мне тридцать четыре. € еще ничего не сделано.
     - ‚от и  делай скорей мотор с  вентилЯторным обдувом.  €ди  завтра же
заключай договор. Џойдешь?
     - Џойду. Џодзаработаю.
     - €ронизируешь? Џерестань же ныть!
     - •орошо, не буду.
     “ходЯ,  ѓаньшин долго  надевал калоши,  шубу.  Џотом,  вдруг перестав
укутыватьсЯ, провозгласил:
     - ‡наешь, в запасе имеетсЯ еще один способ вывести тебЯ из спЯчки!
     - Љакой там еще способ?
     - ЋбЯзательно приходи ко мне под Ќовый год.  Џриготовим тебе сюрприз.
Ќовогодний сюрприз.


        33

     Џроводив гостЯ,  Ѓережков взЯл из  столовой журналы,  оставленные длЯ
него ѓаньшиным, и пошел к себе.
     ‚  комнате  по-прежнему  был  лунный  полусвет.  Ќа  полу  в  светлой
голубоватой  полосе   вырисовывалась  крестом  тень   оконных  перекладин.
‡адумавшись, Ѓережков смотрел на этот крест. —ас или полтора часа назад он
услышал отсюда возглас ѓаньшина:  "Ћн нужен!" -  и вскочил,  как на призыв
судьбы.  Ќо друг ушел,  а  у  Ѓережкова ничего не изменилось.  ‡аказ?  Ќу,
сделаю,  а дальше?  Ћн усмехнулсЯ,  включил электричество, положил на стол
журналы и рассеЯнно стал перелистывать.
     ЏлотнаЯ,  меловой белизны,  глЯнцевитаЯ бумага  скользила в  пальцах.
’ипографские краски - цветные и чернаЯ - были очень Яркие. †урналы молодой
‘оветской страны  печатались не  на  такой  бумаге,  не  такими  красками.
Њедленно переворачиваЯ страницы,  Ѓережков даже  в  пальцах  ощущал  иной,
неизвестный  ему  мир -   ‡апад,   заграницу.  ‚от  объЯвлениЯ  знаменитой
"„женерал моторс компани",  вот рекламы фирмы "ђайт",  фирмы "‘идней", вот
небольшаЯ, очерченнаЯ овальной рамкой марка ”орда.
     Ѓережков  листал  дальше.   ‚  рекламах,   заголовках,   фотоснимках,
рисунках,   чертежах  перед   ним   вставала  американскаЯ  промышленность
автомобильных и авиационных моторов, проплывала индустриальнаЯ Ђмерика.
     Ќа  раскрытой  странице,   занЯтой  рекламой  моторов  "‘идней",  был
изображен  леопард  в   прыжке.   ЋбъЯвление  извещало  о  выпуске  нового
авиационного мотора  "‘идней-‹еопард" мощностью в  семьсот  лошадиных сил.
‚се   свои   моторы   фирма   "‘идней"   называла   так:    "‘идней-Џума",
"‘идней-џгуар", "‘идней-‹ев". Љ этой мощности, к достигнутому новому пику,
сразу подошли,  как  знал  Ѓережков,  несколько конкурирующих американских
фирм.  Џочти такой же  мощности уже  достигли и  последние немецкие моторы
"Њайбах", "ЃЊ‚", "’айфун" и другие.
     Ђ  у  нас?  ‘оветские заводы с  великими трудностЯми стали  выпускать
авиамоторы  в  триста  сил,  и  то  иностранной конструкции,  сегоднЯ  уже
устаревшие,  уже замененные на  ‡ападе более современными моделЯми.  €  ни
одного своего мотора, созданного русскими конструкторами! Ќеужели мы, черт
возьми,  творчески бессильны? Љто доказал, что американцы или немцы умнее,
талантливее нас? Ќет, с этим Ѓережков никогда не согласитсЯ.
     Џрошло  свыше  четырех  лет  с  тех  пор,  как  он  смиренным младшим
подмастерьем  поступил  в   учение   к   елесту,   в   Ќаучный   институт
авиадвигателей.   Ћн   уже  чувствовал,   на  что  способен  сработавшийсЯ
коллектив,  руководимый таким умницей.  ‘ам он  за это времЯ был вышколен,
получил   теоретическую   выучку,   стал,   без   преувеличениЯ,   отлично
образованным специалистом.  Ћн  училсЯ  с  жадностью,  жадно  вчитывалсЯ в
новейшие труды по специальности,  жадно всматривалсЯ в  чертежи.  Љонечно,
чертежи самых новых,  самых мощных авиамоторов были  коммерческим секретом
той или другой иностранной фирмы и не публиковались, но в институт елеста
теперь часто поступали моторы в натуре, приобретенные в различных странах.
ќти моторы изучались на испытательной станции Ђ„‚€.  елест сам с любовью,
с  увлечением занималсЯ оснасткой такой станции в  новом здании института.
€з-за границы по его выбору были выписаны многие мерительные инструменты и
приборы. ‚ “правлении ‚оенно-‚оздушных ‘ил он не знал отказа, когда просил
об  ассигнованиЯх в  золоте  длЯ  этой  цели.  ђодионов говорил  ему:  "‚ы
получите все,  Ђвгуст €ванович,  только давайте скорее советский мотор длЯ
авиации".  Ќо елест не удовлетворилсЯ иностранным оборудованием; он давно
вынашивал  мысли  о  некоторых собственных приборах,  каких  не  знали  за
границей.  €ногда он  брал под  руку Ѓережкова и,  прохаживаЯсь с  ним  по
испытательному залу,  выложенному кафельными плитками,  ласково заглЯдываЯ
ему  в  глаза,  делилсЯ с  ним  своими  замыслами.  Ѓывало,  здесь  же,  в
разговоре,   с  присущей  ему  легкостью,   с  улыбкой,  Ѓережков  находил
конструкторские решениЯ длЯ какой-либо идеи елеста. Љонечно, не все мысли
поддавались так легко воплощению в некую вещь, в прибор. Љое-что удавалось
не сразу,  требовало переделок,  доводки,  упорной работы. елест гордилсЯ
своей станцией.  Ћн  утверждал,  что  она  не  уступает ни  одной подобной
установке во всем мире.  „лЯ изучениЯ очень мощных двигателей был сооружен
стенд на  открытом воздухе -  при форсировке,  когда из  мотора выжимаетсЯ
все, что он может дать, в институте из-за сотрЯсениЯ и гула нельзЯ было бы
работать, если бы мотор ревел в самом здании.
     ‘  неугасающей  жадностью  Ѓережков  накидывалсЯ на  все  современные
авиационные моторы иностранных марок,  прибывающие в институт. Њногие часы
он проводил около них, разбираЯ и собираЯ механизм, чтобы схватить замысел
конструктора,  быстро набрасываЯ черновые, приблизительные чертежи главных
разрезов.  ‚  заграничных  конструкциЯх он  нередко  встречал  то,  что  с
совершенной Ясностью давно видел в воображении, порой даже начертил, но не
построил,  не осуществил,  не мог осуществить.  Ћн в таких случаЯх ощущал,
будто кто-то выхватил и  отнЯл от него конструкторскую счастливую находку.
Ќо он не злилсЯ:  в  ту пору в нем еще не пошатнулась вера,  что его времЯ
впереди,  что  рано  или  поздно он  станет создателем самых замечательных
двигателей на  земном шаре.  “знаваЯ конструкции,  которые давно  виделись
ему, он как бы говорил незнакомому автору: "Ќу-ка, посмотрим, как тебе это
удалось?"  €ногда он  восхищалсЯ отдельными решениЯми,  но  в  этих  своих
заочных встречах с  иностранными конструкторами он  все  же  не  нашел  ни
одного,  перед кем открыто или втайне преклонилсЯ бы,  кто заставил бы его
признать:  "ќто гений,  Я не могу так". Ќет, всЯкий раз Ѓережков испытывал
даже некоторое разочарование, всЯкий раз он твердо знал: "Њожно лучше!"
     Ќедавно  и  елесту  и  Ѓережкову  очень  понравилась изЯщнаЯ  мощнаЯ
машина -  американский мотор фирмы "ђайт",  в  пЯтьсот лошадиных сил,  длЯ
глиссера.  Ђвтор  этого  мотора,  пожалуй,  наиболее удачно воплотил идею,
котораЯ   была   теоретически  разъЯснена  и   разработана  елестом.   Ќа
специфическом Языке  конструкторов она,  эта  идеЯ,  обозначалась  кратко:
"жесткость".  ‚  курсе елеста так  называлась большаЯ глава,  содержавшаЯ
много вычислений, расчетов и формул. Њотор "ђайт" отличалсЯ так называемой
блочной  конструкцией,  котораЯ  дотоле  не  употреблЯлась  в  авиационных
двигателЯх, -  все цилиндры "ђайта" были отлиты в одном куске алюминиЯ,  в
едином блоке,  в  монолите металла.  …ще до знакомства с "ђайтом" Ѓережков
пришел к мысли,  что современный авиамотор требует блока цилиндров,  такаЯ
конструкциЯ виделась ему в  фантазии,  он даже выразил ее в  набросках,  и
теперь,  разглЯдываЯ этот прибывший из Ђмерики мотор, разъЯтый в сборочном
зале Ђ„‚€,  Ѓережков снова ощутил, будто кто-то из чужой страны выхватил и
осуществил его замысел.  Ќо  теперь чувство было уже горьким.  Ќеужели ему
так  и  суждено лишь  рассматривать чужое,  неужели так  и  пройдет жизнь?
‘нова,  но  на  этот раз с  грустью,  он  мысленно сказал неизвестному ему
конструктору:  "—то же, поглЯдим, как тебе это удалось". €зучаЯ машину, он
быстро уловил в  ней  скрытые недостатки,  которые длЯ Ѓережкова,  длЯ его
острого  творческого  взора,  были  кричащими.  ’алантливому конструктору,
автору "ђайта",  все же  не  хватало дара общей компоновки.  ђезко повысив
жесткость цилиндровой группы,  он  не  вполне  справилсЯ с  высшей,  более
трудной задачей, - свою идею он не сумел сделать сквозной, провести сквозь
все элементы машины, жестко скомпоновать вещь в целом.
     Ќо вместе с тем Ѓережков Ясно понимал, -  может быть,  Яснее, чем сам
конструктор "ђайта", что в этой машине, в ее блочной конструкции, заложены
возможности  развитиЯ,   которые   делают   ее   наиболее   передовой   из
существующих.  Ћн ощущал в себе силу доказать это, выЯвить эти возможности
в некоей новой машине. Ћн снова знал: "џ могу лучше".
     Ќередко  после  исследований на  испытательных стендах  его  страстно
тЯнуло  к  чертежному столу,  к  карандашу.  •отелось  нанести  на  бумагу
воображаемые его,  Ѓережкова,  созданиЯ,  которые рождались в нем,  томили
его,  как наваждение.  Ќикто не  заказывал ему таких работ,  но  Ѓережкову
становилось иногда невмоготу.  ‘ловно под  гипнозом,  с  немного смущенной
мечтательной улыбкой он,  случалось,  вечером запиралсЯ у  себЯ  от  всего
света  и,   мгновенно  выключившись  из   окружающего,   начинал  чертить,
переносить на бумагу чертежи,  которые представали ему в  воображении.  Ќо
вдруг,  опомнившись,  печально опускал руки.  € бросал, иной раз буквально
швырЯл в угол, скомканный лист и карандаш.
     Љому,  длЯ  кого,  длЯ чего он  чертит?  ѓде,  на  каком заводе будут
строить эту вещь?
     —ертить в  Ящик?  ’ворить длЯ себЯ,  длЯ одного себЯ?  Ќет,  Ѓережков
никогда этим не  занималсЯ.  Ћн  попросту не  понимал,  как мог бы человек
техники,  индустрии,  творец  машин,  находить удовлетворение в  тщательно
разработанных проектах, которым суждено остатьсЯ на бумаге.
     Ќо почему же суждено?  ‡авод,  завод,  могучаЯ техническаЯ база - вот
что ему нужно!


        34

     ‘  поникшей головой,  в  тоске,  он  стоЯл  у  своего стола,  уже  не
перелистываЯ журналов, грустно уставЯсь на рекламы американских моторов.
     „а,  он сумел бы лучше! Ќе лукавЯ, не красуЯсь, Ѓережков повторил это
сейчас,  наедине с самим собой,  перед своей совестью конструктора. Ћн уже
знал себЯ,  знал,  что  его талант созрел.  Љогда-то  он  творил словно по
наитию,  по чутью, чудесным и как бы необъЯснимым образом, теперь, получив
серьезное  образование,   поработав  в  коллективе  елеста,  он  приобрел
теоретически Ясную техническую руководЯщую идею,  стал зрЯчим в технике, в
ее высших областЯх.
     Ќо где же точка приложениЯ его сил?  ‚спомнилсЯ опустошенный и словно
выжженный,   словно   обугленный   внутри   ‹юбарский,   построивший   длЯ
собственного удовольствиЯ моторчик-игрушку.  Љак  вздыхал  этот  инженер с
мефистофельской бородкой, листаЯ французские альбомы!..
     Ѓережков машинально взЯл номер американского журнала.  ‚ мыслЯх вдруг
предстал  мистер  ђоберт  ‚ейл,  жизнерадостно  крЯкающий,  без  стеснениЯ
растирающий при госте полнеющее розовое тело.  Њного времени утекло с  тех
пор,  как  Ѓережков  бросил  ему  вызов,  сказал:  "Њы  еще  потЯгаемсЯ  с
Ђмерикой!" „а, утекло много времени... Ѓережкову уже тридцать четыре года,
а  он  еще  ничего  не  создал,   ничего,   кроме  чертежей  и  нескольких
заброшенных, недоведенных моторов.
     Љак  изменить это?  —то  сказал бы  Ѓережков,  если бы  его спросили:
"ѓовори,  что  тебе надо?"  ‡авод!  ‡авод,  где его чертежи,  его фантазии
становились бы  машинами, -  вот  что ему нужно,  вот где он  померилсЯ бы
наконец силами со всеми конструкторами …вропы и Ђмерики.  …му представилсЯ
такой завод.  ‚о всех проходных будках -  завеса воды.  ‘начала раздетьсЯ,
пройти  сквозь  теплый водопад,  надеть по  другую сторону белый  костюм -
только так можно вступить на территорию завода.  ЌеобыкновеннаЯ чистота во
всех цехах!
     ќ,  что мечтать?!  ‚здохнув, Ѓережков погасил свет и еще долго стоЯл,
смотрел на пол,  на лунную дорожку, где опЯть косым крестом вырисовывалась
тень оконных перекладин.


         * —Ђ‘’њ Џџ’Ђџ * 

                         ’ри вечера под Ќовый год

        1

     Ѓережков, не затруднЯЯсь, назвал дату, когда случилсЯ новый поворот в
его судьбе. ќту дату действительно нельзЯ было забыть; она была особенной,
пожалуй,  даже странной.  ‘обытие,  о  котором пойдет речь,  произошло под
Ќовый год, в последний день, в последние часы уходЯщего 1928 года.
     - …сли нам с вами удастсЯ правдиво написать про этот вечер, - говорил
Ѓережков, -  у  нас  получитсЯ настоЯщий новогодний рассказ  нашего  века.
‘овершенно фантастический и  вместе с  тем совершенно истинный.  Њы с вами
подходим к  временам пЯтилетки.  ќто эпоха фантастических дел.  џ  впервые
ощутил ее тогда, под Ќовый год. Ћщутил и мгновенно был захвачен.
     ‚   этот  день  еще   с   утра  Ѓережков  удивилсЯ  своему  несколько
приподнЯтому настроению. "‘ чего бы это?" - думал он. ЋдеваЯсь, он подошел
к календарю,  оторвал очередной листок, посмотрел на новое число, тридцать
первое декабрЯ,  последний день года.  •орошо,  что  наконец истекает этот
год,  который не  дал  ему  счастьЯ.  ‚от,  наверное,  с  чего взЯлась его
приподнЯтость.   —то  предстоит  ему  сегоднЯ?  Ќовогоднюю  ночь  он,  как
условлено,  проведет у ѓаньшина.  ’от посулил ему сюрприз.  —то это будет?
Њожет быть, какаЯ-либо встреча, неожиданнаЯ и в то же времЯ желаннаЯ.
     Ѓережков смотрел на листок календарЯ,  где типографской черной линией
было  как  бы  подчеркнуто "1928".  “же  свыше пЯти лет  пролетело с  того
вечера,   когда  он  в  ‚ыставочном  киоске,   близ  павильона  "Њеталл  и
электричество",   купил  две  никелированные  гаечки.   „авно  он  затерЯл
маленький  шестигранник,  который  собиралсЯ беречь  всю  жизнь...  ѓде-то
затерЯлась и  строгаЯ девочка.  Ђ  что,  если она найдетсЯ?  Ќет,  слишком
нелепо было предположить,  чтобы сегоднЯ, у ѓаньшина, который даже не знал
о  той  давней встрече на  выставке,  могла  объЯвитьсЯ ‚алентина.  Ћднако
Ѓережков подумал:  "Ђ вдруг?" Џодумал,  помечтал...  Љак это говоритсЯ?  ‘
Ќовым годом... ‘ новым счастьем...
     Ѓережков не запомнил, чем он занималсЯ в этот день...
     ‚  очень светлом,  большом чертежном зале института было шумнее,  чем
обычно.  Џраздник,  предстоЯщий вечером,  уже вторгсЯ в  служебный обиход,
разбивал сосредоточенность. Љаждому хотелось, чтобы скорее миновал рабочий
день.   Љаждый  предвкушал  традиционную  встречу  Ќового  года,  когда  в
дружеской компании провозглашают всЯческие здравицы, пьют вино и веселЯтсЯ
до утра.
     Џриблизительно в  час днЯ в  зале поЯвилсЯ Ђвгуст €ванович елест.  ‘
утра он где-то читал лекции и сюда,  в свой институт,  только что приехал.
Ћн  тоже,  видимо,  сегоднЯ не был расположен приниматьсЯ за дела.  Љивнув
всем, он не прошел в свой кабинет, не направилсЯ к столам конструкторов, а
прислонилсЯ к  горЯчей большой печке,  облицованной молочно-белым кафелем.
‘муглый, с орлиным профилем, с красивой проседью, он молча стоЯл, греЯсь у
печки, и смотрел куда-то в окно с неопределенной довольной улыбкой.
     ‡десь вскоре нашла елеста его секретарша:
     - Ђвгуст   €ванович,    вам   два   раза   звонили   из    “правлениЯ
‚оенно-‚оздушных ‘ил. Џросили менЯ, как только вы вернетесь, сообщить туда
об этом.
     - —то же, сообщите, - сказал елест.
     —ерез минуту произошел следующий телефонный разговор:
     - ’оварищ елест?
     - „а.
     - ѓоворЯт из секретариата товарища ђодионова. „митрий €ванович просит
вас приехать.
     - Љогда?
     - ‘ейчас.
     - ‘ейчас? Ђ что такое? Њожет быть, вы менЯ ориентируете?
     - Љ  сожалению,  ничего не  могу добавить.  „митрий €ванович приказал
отыскать вас и немедленно пригласить к нему.
     - Ќо... -  елест несколько встревожилсЯ. - Њне все-таки следовало бы
продумать,  подготовить вопросы,  о которых будет разговор. Ќе надо ли мне
взЯть с собой те или иные материалы?
     - Ќет. ’оварищ ђодионов об этом ничего не говорил. Џожалуйста, сейчас
же выезжайте. Ћн вас ждет.
     елест  отправилсЯ.  ‚  Ђ„‚€  стало  тотчас  известно,  что  директор
института зачем-то  вызван  к  начальнику ‚оенно-‚оздушных ‘ил.  ‘троились
всЯческие предположениЯ. Њожет быть, новогодние премии, награда? Ќо за что
же награждать,  если институт так и не создал советского авиамотора,  если
злосчастный "Ђ„‚€-100" до  сих  пор  так  и  не  доведен?  €ли заграничнаЯ
командировка? Ќет, вернее всего, новое задание. Ќо какое?
     Љонструкторы с интересом ожидали возвращениЯ директора.  Ћднако через
полтора-два часа, когда служебный день уже подходил к концу, оттуда же, из
секретариата ђодионова,  вновь позвонили в  институт.  Ѓыло передано,  что
ђодионов  просит  ведущих  конструкторов института  немедленно приехать  к
нему.  ‚се они были перечислены в небольшом списке,  утвержденном,  видимо
ђодионовым.
     - Џусть захватЯт с  собой  удостоверениЯ личности, -  предупредили из
секретариата. - Џропуска длЯ всех этих товарищей будут готовы.
     ‚ списке значилсЯ и Ѓережков.
     Џодобных приглашений доселе не случалось.  Ћт института до “правлениЯ
‚оенно-‚оздушных ‘ил  было не  близко.  Џоехали на  трамвае.  Ѓережков уже
успел  забыть  о   своих  предчувствиЯх,   теперь  он   был  по-настоЯщему
взволнован. “ставившись в замерзшее окно, он стоЯл на площадке трамваЯ, то
и  дело ощущаЯ внутреннюю дрожь.  Ћн  не  мог  разговаривать от  волнениЯ,
молчал всю дорогу.


        2

     ‚  приемной начальника ‚оенно-‚оздушных ‘ил горело электричество:  на
улице уже смеркалось.
     ‚ойдЯ вместе с товарищами, Ѓережков увидел несколько конструкторов из
винтомоторного отдела –ентрального института авиации и среди них ѓаньшина.
ѓаньшин сидел на  подоконнике,  как не полагалось бы сидеть профессору,  в
потертом,  мешковатом,  как всегда у него,  пиджаке, в очках на вздернутом
носу,  с  обычной скептической полуулыбкой.  Љонструкторы из  его отдела о
чем-то  расспрашивали его;  они,  видимо,  тоже  только что  прибыли сюда;
ѓаньшин что-то ответил и пожал плечами.
     ‚  углу  дивана сидел  елест,  Явно  раздосадованный или  обиженный,
надутый.  ‘воих учеников,  конструкторов Ђ„‚€, он встретил без улыбки. "ќ,
тут что-то уже произошло", - подумал Ѓережков. € подошел к ѓаньшину.
     - ‡дравствуй. —то такое? Џочему нас вызвали?
     ѓаньшин лаконично ответил:
     - ‘верхмощный мотор...
     - Љак?
     - ‘верхмощный мотор, - повторил ѓаньшин и опЯть пожал плечами.
     - ђасскажи толком! - закричал Ѓережков.
     Ќа него покосилсЯ секретарь ђодионова, покосилсЯ, но ничего не сказал
на первый раз. Ђ Ѓережков требовательно сжал обеими руками кисти ѓаньшина.
     - Ќу, расскажи же!
     ‚спомнилось,  как  он  недавно стоЯл вот  так же  перед своим другом,
ожидаЯ от  него каких-то  чудесных,  захватывающих слов.  Ќо  тогда их  не
оказалось.
     - ‘проси у елеста, - произнес ѓаньшин. - Ќам обоим там влетело...
     Ћн  указал  на  тЯжелую,  плотно прикрытую дверь,  ведущую в  кабинет
ђодионова. ’уда вошел секретарь. ‡атем дверь снова раскрылась.
     - ’оварищи! „митрий €ванович вас просит.


        3

     Ѓережков первый раз в  жизни вошел в кабинет ђодионова.  ‚доль стены,
позади  стола,  где  сидел  ђодионов,  виднелись укрепленные на  проволоке
модели  советских  самолетов.   €х  было  много.  ‚ыделЯлись  характерные,
однотипные  по  очертаниЯм,   последовательно  возраставшие  в   размерах,
монопланы ’уполева.  …го  новый  самолет,  тЯжелый  бомбардировщик,  тогда
только  что  вступивший  в  строй  ‚оенно-‚оздушных  ‘ил,   во  много  раз
уменьшенный в модели, был поднЯт несколько выше к потолку и раскинул почти
на  полстены мощные  крыльЯ  светлого легкого металла.  ђЯдом  выстроились
самолеты   ‹адошникова,   тоже   большие,   длиннокрылые,   поблескивающие
нетронутым краской алюминием.  Ѓережков знал: ‹адошников, как и все другие
русские конструкторы,  страдал из-за  отсутствиЯ отечественных двигателей.
Ћн не мог развернутьсЯ вовсю,  проЯвить весь свой дар:  в его распорЯжении
были лишь моторы заграничных марок;  все  они ЯвлЯли собой как бы  сгустки
технической  мысли  уже  истекшего,  вчерашнего  днЯ,  то  есть  были,  по
существу,  уже отсталыми,  ибо промышленность,  создающаЯ моторы, уже ушла
вперед, уже доводила, испытывала неведомые нам новинки.
     ‚  сравнении с  машинами  ’уполева и  ‹адошникова казались маленькими
многие  другие  самолеты,  развешанные в  кабинете,  особенно разведчики и
истребители.  ‚се  они были созданы советскими конструкторами.  Ќо  и  длЯ
маленьких машин в  стране не  было своих моторов.  Ќе было ни одной модели
авиамотора и  в кабинете ђодионова.  Џравда,  некоторые моторы иностранных
марок выпускались на  наших заводах,  но  ђодионов не  дал  места в  своем
кабинете этим  двигателЯм.  Ѓережков одним  взглЯдом охватил эту  картину:
самолеты без моторов.
     ђодионов поднЯлсЯ навстречу входившим - сухощавый, высокий, прЯмой, в
военном темно-синем френче.  Ћн приветствовал всех улыбкой,  показал рукой
на стульЯ.
     - Ќуте-с,  нуте-с, рассаживайтесь, товарищи, - весело заговорил он. -
ђазговор будет о большом деле.
     Ћн помедлил, поглЯдываЯ на лица, ожидаЯ, пока все расположатсЯ. ‘нова
улыбнулсЯ и повторил:
     - Ћ большом деле!
     Ѓережков мгновенно уловил -  в  те часы он был особенно чуток, -  что
ђодионов переживает некое особенное состоЯние. ‘квозь красноватый здоровый
загар,  всегда свойственный ђодионову,  пробилсЯ свежий румЯнец.  †ест был
сдержанно быстрым. ѓлаза блестели.
     - џ почувствовал тогда обаЯние ђодинова, - говорил Ѓережков.
     €,  увлекаЯсь,  забегаЯ, пожалуй, несколько вперед, он очень теплыми,
даже влюбленными словами нарисовал облик ђодионова.
     - ‚  тот  вечер Я  как бы  вновь открыл длЯ себЯ,  понЯл ђодионова, -
рассказывал Ѓережков. -  Џотом  „митрий €ванович часто  вызывал нас,  и  Я
всегда   восхищалсЯ   его    четкостью,    целеустремленностью,    деловой
обаЯтельностью,  которую он излучал. Ћн удивительно сочетал в себе деловую
сухость,  особого  рода  недоступность,  краткость,  лаконичность  речи  с
необыкновенной привлекательностью.  ‚сем своим видом, каждым жестом он как
бы  говорил:  "Љ  делу!  Ѓыстрее к  делу!"  Ћднако,  когда вы ему что-либо
излагали,  он,  перебиваЯ вас  своим  любимым "нуте-с",  очень внимательно
глЯдЯ вам в  глаза,  словно стараЯсь прочесть мысли,  которые живут у вас,
кроме тех,  что вы высказываете, располагал к тому, чтобы быть с ним очень
откровенным.  Ћн  умел  слушать,  от  него исходил ток  доброжелательства,
довериЯ.
     Ћднако   случалось,   что   ђодионов   мгновенно  изменЯлсЯ.   €менно
мгновенно -  это  было его отличительной чертой.  ‚от он  с  вами спокойно
разговаривает,  спокойно и внимательно выслушивает,  никакого волнениЯ или
раздражениЯ вы в нем не замечаете,  и вдруг, если длЯ него выЯснилось, что
ваши слова или поступки ЯвлЯютсЯ неверными, вредными длЯ дела, которому он
беззаветно служит, его охватывало негодование. Ћн как-то особенно поднимал
брови,  густо краснел и сразу, без промежуточных оттенков, без нарастаниЯ,
брал  очень  круто:   начинал  быстро,   горЯчо,   резко  говорить,  резко
жестикулировать,  гневно обрушиваЯсь на факты или мысли,  которые,  по его
убеждению,  ЯвлЯлись неправильными,  нетерпимыми. ‚ эти минуты прорывалась
наружу его страстность. Џотом, после такой вспышки, после того как с силой
выбьет его пламЯ,  оно,  опЯть-таки не  постепенно,  как-то  сразу,  будто
вбиралось внутрь,  пропадало, как прихлопнутое. „митрий €ванович несколько
секунд молчал, потом становилсЯ обычным, сдержанным ђодионовым.
     - Џриведу   еще   одну   черточку  „митриЯ   €вановича, -   вспоминал
Ѓережков. -  Ѓывают работники,  которые взЯли за  правило считать,  что  в
служебной  обстановке  нельзЯ   посмеЯтьсЯ,   пошутить.   Ћни   педантично
придерживаютсЯ этого  и  ведут себЯ  несколько искусственно,  как,  по  их
мнению,  должны были бы  вести себЯ на этом месте большие люди.  ‚  манере
ђодионова не  было  ничего подобного.  Ћн  был  восприимчив к  юмору.  Џри
обсуждении любого вопроса он  легко  улавливал какую-нибудь юмористическую
грань,  особенно если  ее  умел мельком выделить остроумный собеседник,  и
ђодионов  тогда  с  удовольствием,  просто  и  весело  смеЯлсЯ.  …го  смех
обрывалсЯ тоже  как-то  круто,  и  ђодионов опЯть в  один  миг  становилсЯ
требовательным,  внимательным человеком дела. ЊЯгких переходов Я за ним не
знал.
     Ќа похвалу,  на всЯкие материальные поощрениЯ и  награды он был очень
скуп.  ђаботы без напрЯжениЯ,  без увлечениЯ,  без накала он не признавал.
ЏостоЯнное собственное напрЯжение,  казалось,  не утомлЯло ђодионова. ‚есь
смысл жизни длЯ ђодионова был в его борьбе,  в его работе. Ћн служил своим
идеалам,  служил партии и  в  этом,  как Я  думаю,  находил единственное и
полное удовлетворение.
     ‚  собранной,  подтЯнутой  фигуре  „митриЯ  €вановича,  во  всех  его
поступках,  даже  в  атмосфере,  всегда будто  несколько наэлектризованной
вокруг него, жил этот дух преданности делу, которое ему поручила партиЯ.
     ‚се  ради дела -  вот чем всегда веЯло от  „митриЯ €вановича.  Њелкие
люди, длЯ которых личное благополучие, деньги, награды, карьера были самым
главным в жизни,  не любили ђодионова и не удерживались около него. Ќо те,
длЯ кого счастьем жизни было творчество - например, конструкторское, - длЯ
кого высшей наградой,  высшим наслаждением было само создание,  сотворение
нужной  вещи,  те  обожали  ђодионова.  ‚се  ближе  соприкасаЯсь с  ним  в
дальнейшем,  мы,  конструкторы, вскоре убедились, что, если в том или ином
изобретении,   предложении  имеетсЯ  хоть   малейший  толк,   оно   найдет
максимальную поддержку  у  „митриЯ  €вановича.  Њы  знали:  он  не  только
продвинет  конструкцию  в   п