се же  золотце  Њорозов!  -  восхищенно  воскликнула
‹идочка, вытерла пальцы о  бумажку,  но  никто  не  обратил  на  ее  слова
вниманиЯ - все окружили Љонстантина.
   ’от  стоЯл  несколько  взволнованный,   блестели   капельки   пота   на
запачканном маслом лбу, говорил, посмеиваЯсь, охрипшим голосом:
   - Ѓратцы,  это  был  грандиозный  кошмар!  ‹обное  место  времен  €вана
ѓрозного! ѓонЯл по всему курсу, не даваЯ отдышатьсЯ. "Џочему это? „лЯ чего
это? ‡ачем это?", "Џредставьте  такое  положение",  "‚ообразите  следующее
обстоЯтельство". ‹азил на карачках возле комбайна  и  врубовки,  нащупалсЯ
болтов на всю жизнь. -  Џосмотрел  на  свои  руки,  темные  от  смазки,  с
изумлением. - ‚ годы своего шоферства никогда так лапы не замазывал. Ќу  и
Њорозец! Ћн, ребЯта, одержимый. Ћн в темечко контуженный  техникой.  ”у-у,
дьЯвол! —уть живьем не съел.
   Ћн, отдуваЯсь, все посмеивалсЯ, все разглЯдывал свои руки, и Ясно было,
что он зол, с трудом скрывает неприЯтное ему волнение;  и  ‘ергей  сказал,
оживленно хлопнув. Љонстантина по плечу:
   - Џошли на бульвар. ‚ыпьем  газированной  воды.  €демте,  Я  угощаю,  -
предложил он, подмигиваЯ Љосову и Џодгорному.
   - ’ы, кажетсЯ, менЯ не приглашаешь?  -  спросила  ‹идочка  безразличным
тоном. - Љак это благородно!
   - „аже учитываЯ эмансипацию, у нас мужской разговор, - сказал ‘ергей. -
”ракциЯ женщин может оставатьсЯ на месте.
   - Ќе лезь к  ним,  ‹идка.  “  них  фракциЯ  фронтовиков,  -  проговорил
Њорковин, сидЯ на подоконнике.


        4

   Ѓульвар был полон студентами всех курсов, успевших и  еще  не  успевших
сдать экзамены: везде сидели на скамьЯх, разложив  конспекты  на  коленЯх,
лихорадочно долистывали недочитанные учебники,  и  везде  стоЯли  группами
посреди аллей, загораживаЯ путь  прохожим,  разговаривали  взбудораженными
голосами, охотно смеЯлись, радуЯсь тому, что "свалили  экзамен",  что  уже
было лето.
   ‚озле тележки с газированной водой  в  пЯтнистой  тени  лип  вытЯнулась
очередь, звенела мокраЯ монета, шипела,  била  струЯ  воды  в  пузырЯщиесЯ
газом стаканы. € от мокрых двугривенных, от этого освежающего шипениЯ,  от
прозрачного вишневого сиропа в стеклЯнных сосудах  веЯло  приЯтно  летним:
знойным и прохладным.
   ‘ удовольствием и расстановками выпили по два стакана  чистой,  режущей
горло газировки; Љонстантин,  раздуваЯ  ноздри,  вылил  второй  стакан  на
испачканные в машинном масле руки, вымыл их, вытер о молодую траву, сказал
превесело:
   - Ќу что, в •имки, что ли, купатьсЯ поедем? €ли куда-нибудь в Љунцево?
   - Џока сЯдем здесь, - предложил ‘ергей. - Џозагораем.
   ‘ели на горЯчую скамью. Љонстантин  освобождение  расстегнул  на  груди
ковбойку, отвалилсЯ, глЯдЯ на испещренную  слепЯщими  бликами  листву  над
головой, дыша глубоко, с медленным наслаждением.
   - Ѓратцы, а жизнь-то все-таки хороша, - сказал Љосов. Ћн  подкидывал  в
воздух влажный двугривенный и ловил его.
   - Ћсобенно потому, что райской не будет, - пробормотал Љонстантин.
   Џодгорный, нежась на солнце, весь обмЯкший от жары, размЯгченный, хитро
и благостно зажмуривалсЯ, словно хотел сказать что-то и не говорил.
   -  Ћптимисты,  дьЯволы,  -  снова  пробормотал  Љонстантин.  -   †ертвы
суевериЯ.
   - Ќет, хлопцы, Я вам должен сказать, - заговорил Џодгорный с  блаженной
ленцой. - ‘коро планета ћпитер вспыхнет солнцем,  научно  доказано,  много
водороду. ЏоЯвЯтсЯ над нами два солнца - вот тогда будет жизнь!
   - „еватьсЯ будет некуда, - сказал Љосов.
   - „а вы что, температурите? -  спросил  зло  Љонстантин.  -  ѓрадусники
купили в аптеке?
   - ‚от что, Љостька, - проговорил ‘ергей, - Њорозову  ты  должен  сдать.
—то бы это ни стоило. Ѓеру на себЯ всю теорию. Ѓуду гонЯть тебЯ по системе
креплений весь вечер. ‡автра  утром  ты,  Љостька,  приедешь  в  институт,
запрешьсЯ с Љосовым в  лаборатории,  и  он  погонЯет  тебЯ  по  деталЯм  и
неисправностЯм. Ћн запаритсЯ, поможет Џодгорный. Џриемлем план?
   - Људа ж денешьсЯ, - сказал Џодгорный, сладостно, лениво  позевываЯ.  -
’аки дела в танковых частЯх...
   - Ќу, устроим утром аврал? - Љосов, поймав в воздухе монету, зажал ее в
кулаке, прицелилсЯ на Љонстантина  жарко-синим  глазом:  -  Ќу,  орел  или
решка?
   - ‚ы что менЯ атаковали? - произнес Љонстантин,  все  наблюдаЯ  пеструю
путаницу  солнца  и  теней  на  листве.  -  Ќажим  партийной   группы   на
беспартийного большевика? Ќо таким образом Я превращусь в фикус с  желтыми
листьЯми. Џлюньте на все - поедем в •имки!
   - Ѓрось, - сказал ‘ергей. - Џоехали домой. Џоехали, Љостька.
   - Ђ ну, р-раз - майна, вира! Ћт-торвем от предмета!
   Љосов захохотал, сильным движением сдвигаЯ со  скамьи  разомлевшего  от
усталости  Љонстантина.  €  тотчас  Џодгорный  с  другой   стороны   начал
подталкивать его в бок, заговорил убедительно:
   - ’а шо мы тебе, подъемные краны? ‘оображаешь чи не?..
   - •ватит тут менЯ щупать, Я  вам  не  болт  креплениЯ.  “цепились  -  в
рукавицах не оттащишь! ‚ы что, свЯтые?
   Љонстантин  поднЯлсЯ  в  расстегнутой  до  поЯса  ковбойке,   с   видом
плюнувшего на все человека засвистел сентиментальный мотивчик, но сейчас и
этот свист, и обычнаЯ  его  полусерьезность  раздражали  его  самого,  как
раздражали  слова  ‘ергеЯ,  лениво-добродушные   взглЯды   Џодгорного,   и
низкорослаЯ фигура Љосова, и эта их вынужденнаЯ уверенность в том, что все
будет как надо.
   € вдруг Љонстантин особенно почувствовал, что  у  него  пропал,  стерсЯ
интерес к завалам, креплениЯм, комбайнам,  штрекам,  лавам,  циклам  -  ко
всему тому, к чему был интерес у них. "—то же делать? —то делать тогда?"
   - —то ж, ‘ережка, приду домой, включу радиолку, и все будет в  ромашках
и одуванчиках, - с обычной своей беспечностью сказал Љонстантин. -  €  все
великолепно.
   - ќто как раз не удастсЯ, - ответил ‘ергей. - Џоехали.


   - Џривет коллегам! Љак дела? ‘валили?
   Ћт группы студентов, идущих навстречу по аллее, отделилсЯ  “варов.  …го
синЯЯ шелковаЯ тенниска облегала чуть покатые плечи; его  мускулистые,  со
светлым волосом руки, крепкое лицо  были  тронуты  первым  загаром  -  вид
спортсмена, приехавшего с юга.
   - ‘валили машины, гордость третьего  курса?  -  спросил  он  приветливо
обоих. - ‚се в полном порЯдке или не хватило одной  ночи?  ’ы,  Я  слышал,
‘ергей, сразу  поставил  Њорозова  в  нулевую  позицию  -  пЯть  с  плюсом
отхватил? •одЯт слухи в кулуарах.
   - Њиф, - ответил ‘ергей. - Ќулевых позиций и плюсов не было.  Ќу  а  на
четвертом курсе?
   - ‚се в кармане. - “варов, улыбаЯсь, похлопал себЯ по карману тенниски,
где лежала зачетнаЯ книжка;  был  он,  видимо,  в  отличном,  как  всегда,
настроении, доволен этими  экзаменами,  своим  здоровьем,  своим  душевным
равновесием. - ‚ы куда спешите, хлопцы?
   - Џо хатам.
   - „а вы что? - весело поразилсЯ “варов. -  Њы  собрались  отпраздновать
это дело, присоединЯйтесь! Џойдем в бар: здесь жарища, а там свежее  пиво,
раки, сосиски, а? ’ретьекурсники! џ против  всЯческой  субординации.  „аже
Џавел ‘виридов пойдет. Љак  говорЯт,  глава  партийной  организации  будет
держать на пределе, все будет в норме. Ћбъединим два курса - ваш и наш - и
тихо, мирно атакуем бар. Џавел!  -  крикнул  он.  -  ЏрисоединЯем  к  себе
третьекурсников?
   - џ не пью пиво. - Љонстантин провел ребром ладони  по  горлу.  -  ЊенЯ
тошнит от пива. Ћтрыжка. €кота.
   - Љ сожалению, привет, - сказал ‘ергей. - ‘пешим домой. Ћбед стынет.
   - ‚ы менЯ удивлЯете! Џросто гранитные  скалы!  -  засмеЯлсЯ  “варов.  -
‚идимо, тренируете силу воли.
   - —то поделаешь - воспитываемсЯ, -  вздохнул  Љонстантин  дурашливо.  -
ђежим. ќкзамены. ‘оседи по квартире.
   - †аль, хлопцы, просто на глазах гибнут лучшие люди, - сказал “варов  и
тут же опЯть крикнул шутливо в сторону группы  студентов,  стоЯвших  сбоку
аллеи: - ‘лушай, Џавел,  выЯснилось:  в  нашем  институте  есть  студенты,
нарушающие обычаи экзаменов.  Џредлагаю  разобрать  на  партбюро  со  всей
строгостью! †аль, хлопцы!
   ‘виридов, отрывистым своим голосом разговаривавший в группе  студентов,
сухощавый, прЯмой, в очень плотно застегнутом новом кителе  без  погон,  с
нездорово желтым лицом, приблизилсЯ к ‘ергею, опираЯсь на палку-костылек.
   - Људа вы, ‚охминцев?  Џодождите  минутку.  ’акой  день...  ђазрешаетсЯ
пЯтерки отпраздновать. —то уж там!
   - †дут дома, - сказал ‘ергей. - ќто невозможно.
   Џрежде, когда ‘виридов преподавал военное  дело,  он  не  всегда  носил
китель, иногда поЯвлЯлсЯ на занЯтиЯх в черном, нелепо  сшитом  и  неудобно
сидевшем на нем гражданском костюме, но после того, как ушел по болезни  в
запас и стал освобожденным секретарем партийной организации, военную форму
носил постоЯнно, и в этом его упрЯмстве что-то нравилось ‘ергею: казалось,
‘виридов не мог забыть армию, в которой ему не повезло. …му было  тридцать
два года, но внешне он выглЯдел гораздо старше - давнЯЯ желудочнаЯ болезнь
высушила, источила его.
   - …сть люди, - сказал Љонстантин уже на автобусной  остановке,  -  есть
люди, которые утром вместе с костюмом надевают на себЯ лицо. Ќе замечал?
   - ’ы о ком?
   - ‚ообще. Ќекоторые всю жизнь носЯт маски. –ирк! ‘крывают застенчивость
- развЯзностью, наглость - смущением, эгоизм  -  ложным  альтруизмом...  Ђ
нужно ли вообще сдирать  эти  маски,  ‘ережка?  ‡ло  сразу  выскочит,  как
поплавок из воды. Ђ?
   - Ќе пожалел бы половины жизни, чтобы содрать эти маски.
   - ’огда в первую очередь, ‘ережа, сдери эту маску с себЯ.
   - Ќе понЯл. Љакого черта!
   - —асто тебе приходитсЯ терпеть? €ли вы уже друзьЯ с “варовым?
   - ’ы весьма наблюдателен, Љостенька!
   - Ќо вы уже два года  улыбаетесь  друг  другу.  ”илософиЯ  случайности?
‚прочем, “варов - первостатейный малый: пЯтерочник, член партийного  бюро,
общественник, со ‘виридовым - неразлейвода. Ќе кажетсЯ ли тебе,  что  этот
парень вместе с костюмом надевает на лицо  улыбку?  -  Љонстантин  щелкнул
пальцами, подыскиваЯ слова. - “лыбочка душевного парнЯ - одежда! Ќи с  кем
не хочет ссоритьсЯ - мил всем! ѓолову наотрез  -  идет  верным  путем.  Ќа
улыбочки и общительность клюют все! € ты клюнул.
   - •ватит.
   - Ђ что хватит? Џолагаешь, он забыл, как ты ему набил харю?
   - …рунда. Ќе хочу сейчас об этом!.. „авай садись в автобус, хватит!
   ...Ћн каждый день  встречалсЯ  с  “варовым  в  институтских  коридорах,
вместе сидел на партийных  собраниЯх,  вместе  в  перерывах  курили  около
подоконников, и ‘ергей, казалось, привык к нему, смирилсЯ с чем-то, и  уже
не хотелось думать о прошлом - мысль  об  “варове  всегда  вызывала  тупую
усталость, и каждый раз, когда он начинал думать о  нем,  поЯвлЯлось  злое
ощущение    недовольства    собой.     Џри     встречах     был     “варов
простодушно-приветлив, подчеркивал свою особую расположенность и,  как  бы
выказываЯ радость, улыбалсЯ ему:  "Џривет,  старик!"  Ѓыл  он  неузнаваемо
другим, выглЯдел, казалось, моложе, чем  пЯть  лет  назад,  на  фронте,  -
похудели щеки, отчего обострилось, но стало мЯгче лицо.  €  ‘ергей  словно
постепенно  погас,  притерпелсЯ  к  этому  новому,  непохожему  на   того,
встреченного после фронта “варову, не было желаниЯ и  сил  возвращатьсЯ  к
прежнему, не было той непримиримости, которую он  чувствовал  в  себе  три
года назад.
   ’олько раз прошлой зимой  на  студенческом  собрании  он,  сидЯ  позади
“варова,  увидел  вблизи  его  сильную,  упрЯмо  неподвижную   шею,   край
пристального,  в  задумчивости  устремленного  глаза  -  и  что-то   тогда
оборвалось, сместилось в душе. €  вновь  кольнула  прежнЯЯ  ненависть.  Ћн
опЯть  взглЯнул  на  “варова  -  шеЯ  ослабла,  край  голубого  глаза  был
покойно-улыбчив, “варов оглЯнулсЯ на ‘ергеЯ, сказал доверительно: "‘тарик,
не болит у тебЯ башка от этих бесконечных собраний? џ уже  готов".  ‘ергей
молча и твердо смотрел на него, и было такое чувство, точно замешан был  в
чем-то отвратительном и противоестественном.
   —ерез несколько дней это ощущение прошло.


        5

   - •ватит, ‘ережка, конец! -  сказал  Љонстантин  и,  перегибаЯсь  через
подоконник, вылил из графина  воду  на  голову.  -  Џерестарались.  џ  уже
перенасыщенный раствор, из менЯ сейчас начнут выделЯтьсЯ кристаллы.  џ  на
пределе.
   - Ђбсолютно?
   - Ћкончательно. Ќет, ‘ережка, хорошо все-таки поживали в каменном  веке
- никаких тебе шахт, никаких машин, сиди, оттачивай дубину и поплевывай на
папоротники.
   - Љончаем. - ‘ергей  развалилсЯ  в  старом  кресле,  устало  и  не  без
удовольствиЯ  вытЯнул  ноги.  -  „а,  Љостька,  неплохо   было   в   эпоху
первобытного коммунизма. Њечтай только об  окороке  мамонта  -  прекраснаЯ
жизнь. € все Ясно. Ќу и духота...
   ‚се окна и двери были раскрыты, но вечерний  сквознЯк  слабо  тЯнул  по
комнате, папиросный туман вЯло шевелилсЯ под потолком.
   - ‚се Ясно! ѓде вы, мамонты? - Љонстантин захохотал,  ударил  учебником
по стопу. - ‚се! ‘ этим все! Џерерыв,  перекур,  проветривание  помещениЯ.
‚иват и ура! Љак будем разлагатьсЯ - радиолу крутанем  и  по  случаю  жары
тЯпнем жигулевского пива? €ли наоборот?
   - ‘начала к Њукомоловым -  на  нас  обида.  ‚стретил  утром.  Џриглашал
обЯзательно зайти. џсно?
   - ‘огласен на все.
   ‚ комнате-мастерской  Њукомолова  по-прежнему  пахло  сухими  красками,
холстами, табачным перегаром, по-прежнему  возле  груды  картин,  накрытых
газетами, белели стойками два мольберта  перед  окнами  (к  свету),  бедно
жались по  углам  старые,  покорЯбанные  стульЯ,  на  залЯпанных  сиденьЯх
которых валЯлись тюбики красок, стоЯли баночки длЯ мытьЯ кистей: была  все
та же аскетическаЯ обстановка в комнате. Ќо  странно  -  она  не  казалась
пустой: со стен внимательно и отрадно смотрела инаЯ  жизнь:  наивное  лицо
беловолосой некрасивой девочки с  большим  ртом,  но  удивительно  умными,
мЯгкими глазами, рЯдом - знойный лесной свет солнца сквозь  листву  берез;
первый снег в  московском  переулке,  на  снегу  грЯзный  след  проехавшей
машины; луговаЯ  даль  после  дождЯ.  ‘ергеЯ  поражало  противоречие,  это
несоответствие запущенности мукомоловской мастерской с полнозвучной жизнью
картин, будто здесь, в комнате, жили лишь начерно, а на стенах  -  набело,
Ярко, счастливо.
   Љогда они вошли,  Њукомоловы  сидели  при  свете  настольной  лампы  на
диване, ”едор ”еодосьевич занималсЯ тем, чем обычно занималсЯ по  вечерам,
- сопЯ, подобрав под себЯ ногу, набивал табаком папиросные  гильзы;  ќльга
Ѓорисовна вслух, ровным  голосом  читала  газету,  то  и  дело  поправлЯла
черные, с проседью волосы, падавшие на висок.
   - ќлЯ! Љто к нам пришел! ’ы посмотри - ‘ережа, ЉостЯ! ќлЯ,  ќлЯ,  давай
нам чай! - Њукомолов вскочил, смеЯсь, долго двумЯ руками трЯс руки ‘ергею,
Љонстантину. - ќлЯ, ќлЯ, ќлЯ, посмотри, кто к нам пришел! ’ы  посмотри  на
них!
   -  Ћчень  рада  вас  видеть,  ‘ережа  и  ЉостЯ,  -  со  слабой  улыбкой
проговорила  ќльга  Ѓорисовна,  свернула  газету,  сунула  ее  куда-то  на
полочку;  смущенно  запахнула  мужскую,  очень  широкую  на  ее  маленькой
девичьей фигурке рабочую куртку, запачканную старой краской на рукавах.  -
џ одну секундочку... ’олько поставлю чай.
   - Ќу зачем беспокоитьсЯ, - сказал ‘ергей.
   - ‘адитесь, садитесь на диван, садитесь! ‚от коробка с папиросами,  это
крепкий табак! - вскрикивающим голосом заговорил Њукомолов и забегал подле
дивана, спотыкаЯсь, задеваЯ за подвернувшиесЯ  краЯ  коврика  на  полу,  и
вдруг сильно закашлЯлсЯ, сотрЯсаЯсь телом, прикурил папиросу, с  жадностью
вобрал дым, выговорил: - Ќичего, ничего. ѓлавное - вы пришли.  ‘пасибо.  џ
рад. ќто главное... ќто большаЯ радость!
   Њукомолов задержалсЯ  около  дивана,  тоскливыми  глазами  обежал  лица
‘ергеЯ и Љонстантина, сконфуженный, вытер носовым платком  пот  со  лба  и
выдавленные кашлем слезы в уголках век.
   - ”у, жарко... ‚ы чувствуете - ужасно душные вечера,  -  проговорил  он
извинЯющимсЯ тоном и сел, сгорбЯсь, теребЯ бородку. - Ќу как вы поживаете?
—то новенького у молодежи? Љак успехи?
   - ‚се по-старенькому, если не  считать  экзамены  и  всЯкую  мелочь,  -
сказал Љонстантин.
   - Ђ как вы? - спросил ‘ергей. - —то у вас нового, ”едор ”еодосьевич?
   Њукомолов подергал бородку, рассеЯнно разглЯдываЯ стершийсЯ коврик  под
ногами, и как будто не расслышал вопроса.
   - Џростите, ‘ережа. —то у менЯ? —то у менЯ,  вы  спрашиваете?  „айте-ка
мне газету, ЉостЯ! -  встрепенувшись,  воскликнул  Њукомолов  с  деланной,
вызывающей веселостью. - ’ам, на полочке, куда  положила  ќлЯ!  ‚ы  читали
газеты? Ќет? ‚от послушайте, что пишетсЯ. ‚ы только послушайте.
   Ћн, торопЯсь, развернул газету, оглЯнулсЯ на дверь, помолчал  некоторое
времЯ, пробегаЯ по строчкам.
   - Ќу вот, пожалуйста! ‚от что говорит  наш  один  деЯтельный  художник:
"Љосмополитам  от  живописи,  людЯм  без  роду  и  племени,  эстетствующим
выродкам нет места в рЯдах советских художников. ЌельзЯ спокойно  говорить
о том, как глумились, иезуитски издевались эти  антипатриоты,  эти  гнилые
ликвидаторы над выдающимисЯ произведениЯми нашего времени. Њы  выкурим  из
всех щелей людей, мешающих развитию нашего искусства... ‘транно прозвучало
адвокатское  выступление  художника  Њукомолова,  пейзажики   и   портреты
которого  напоминают,  мЯгко  говорЯ,  вкус  раскусанного  гнилого  ореха,
завезенного с ‡апада. Ћднако Њукомолов с издевкой пыталсЯ..."  Ќу,  дальше
этот отчет читать не нужно, дальше идут просто  неприличные  слова  в  мой
семейный адрес... ‚о как здорово! Ђ вы как думали!
   - Ќе понимаю. ќто... о вас? - проговорил ‘ергей.  -  џ  читал  зимой  о
космополитах. Ќо при чем здесь вы?
   - Џри чем здесь Я, ‘ережа? ЊенЯ просто  обвинЯют  в  космополитизме,  в
отщепенстве. ‚ чуждых народу взглЯдах... ‚от и все.
   Њукомолов быстро стал зажигать спички,  ломаЯ  их,  глубоко  затЯнулсЯ,
выдохнул дым, вместе с дымом выталкиваЯ слова:
   - Ќачалось с того, что Я пыталсЯ защитить одного критика-искусствоведа,
его обливали грЯзью. Ќо Я его знаю. ‚се неправда. ќтому  нельзЯ  поверить.
ум, свист, топанье - ему не давали говорить. …му кричали из  зала:  "‚аши
статьи - это плевок в лицо русского народа!" Ђ это культурный, честный,  с
тонким вкусом человек, коммунист, уважаемый настоЯщими  художниками,  смею
сказать. Љстати, он тЯжело заболел после этого полупочтенного собраниЯ.  €
что, вы думали, было сказано после этого?  -  Њукомолов  отсекающе  махнул
зажатой в пальцах папиросой. - Ћдин наш монументалист на это сказал:  "Ќас
инфарктами не запугаешь". ‚от вам!..
   Љонстантин, с грустным вниманием слушаЯ  Њукомолова,  положил  ногу  на
ногу, слегка покачивал носком ботинка.
   ‘ергей, хмурЯсь, спросил:
   - Ќо почему... в чем обвинЯют вас? €менно - в чем?
   - Ќе знаю, не могу понЯть! —удовищно  все  это!  Њне  кричат,  что  мои
пейзажи -  идеологическаЯ  диверсиЯ.  —то  Я  преклонЯюсь  перед  западным
искусством, что Я эпигон Љлода Њонэ! Ќо  где,  в  чем  влиЯние  ‡апада?  -
Њукомолов недоуменно повел бородкой по картинам на стенах. - Ќе  знаю,  не
понимаю. Ќичего не понимаю.
   Њукомолов сказал это уже с каким-то отчаЯнием и тотчас, спрЯтав  газету
на полочке, преобразилсЯ весь: через порог, поправлЯЯ одной рукой  волосы,
мелким шагом переступила ќльга Ѓорисовна, несЯ чайник. Њукомолов кинулсЯ к
ней, неловкий в своей старой  расстегнутой  куртке,  подхватил  чайник,  с
излишним стуком поставил на стол - тень Њукомолова качнулась на стене,  по
картине, - воскликнул с оживлением:
   -  ‘пасибо,  ќленька!  Ѓудем  чаевничать  напропалую.  —ай  великолепно
действует против склероза и, несомненно, омолаживает организм.
   € тут же, опережаЯ ќльгу  Ѓорисовну,  начал  молодо  бегать  от  низкой
застекленной тумбочки, заменЯющей буфет,  к  столу,  ставЯ  чашки,  бросаЯ
ложечки на старенькую скатерть. ќльга  Ѓорисовна,  все  проводЯ  рукой  по
волосам, как бы прикрываЯ седые прЯди, сказала смущенно:
   - Џочему вы сидите без света? ‘о светом веселее и лучше.
   € повернула выключатель - зеленый,  еще  довоенный  абажур  над  столом
наполнилсЯ огнем. ‚ комнате  стало  теснее:  портреты,  лесные  и  полевые
пейзажи, казалось, придвинулись со стен,  раскрытые  окна  превратились  в
черные провалы.
   ‘ергей смотрел на Њукомолова,  вытирал  пот  на  висках.  ’еплые  струи
воздуха, запах нагретого асфальта вливались в  духоту  комнаты.  Њукомолов
наклонилсЯ над столом, нацеливаЯ дрожащий  носик  чайника  в  чашку.  Ѓыло
тихо, жарко, все молчали. Љрутой чай с  паром  лилсЯ  в  чашку.  Ћт  пара,
ползшего по скатерти, от молчаниЯ, от  смущенной  улыбки  ќльги  Ѓорисовны
было еще жарче, теснее,  неудобнее,  и  еще  более  неудобно  было  ‘ергею
оттого, что он не понимал до конца злой смысл того, о чем  говорил  сейчас
Њукомолов,    лишь    чувствовал,    что    где-то    рЯдом    совершалось
противоестественное, неоправданное, ненужное. ђади чего?.. ‡ачем?
   -  €деологическаЯ  диверсиЯ...   -   вспоминающим   голосом   заговорил
Њукомолов, наливаЯ чай в другую чашку.
   - ”едЯ! - с испуганной мольбой проговорила ќльга Ѓорисовна  и  прикрыла
глаза сухонькой ладонью.  -  “молЯю,  оставь  эту  тему...  ”едЯ,  Я  тебЯ
прошу...
   - ќленька, Я старый  человек,  и  мне  нечего  боЯтьсЯ,  -  рассерженно
фыркнул носом Њукомолов. - Ћ, наше  молчание,  равнодушие  не  приводЯт  к
добру! Ќу хорошо, Я не скажу ни слова. џ буду молчать, как старый шкаф!
   € Њукомолов неуспокоенно  тыльной  стороной  пальцев  ударил  снизу  по
бородке.
   - џ знаю, что с тобой будет, - чуть слышно сказала ќльга  Ѓорисовна.  -
‡а  вчерашнее  выступление,  ”едЯ,  тебЯ  исключат...  выгонЯт  из   ‘оюза
художников. —то мы будем делать? —то?
   ‚ голосе ее внезапно зазвенели слезы, и сейчас  же  Њукомолов  трескуче
закашлЯлсЯ и преувеличенно живо,  бодро  заходил  вокруг  стола;  наконец,
преодолев приступ кашлЯ, он забежал в угол, где лежали гантели и гири, там
вытЯнул руку, согнул в локте и, сощурЯсь,  с  детской  наивностью  пощупал
свои мускулы.
   - Ќу и что? “ менЯ хватит силы! Џойду в декораторы. Ќам много не надо -
проживем!
   - ‚ы видели этого сумасшедшего? - тихо спросила ќльга Ѓорисовна.
   Њукомолов присел к  столу,  покрутил  ложечкой  в  стакане,  отхлебнул,
благодарно покивал  ќльге  Ѓорисовне  и,  видимо  утолЯЯ  жажду,  выпил  в
несколько глотков весь стакан, сказал:
   - Ђх, как хорош космополитский чай!
   -  ‚се  это  пройдет,  -  неотрывно  глЯдЯ  на  чашку,  к  которой   не
притронулась, произнесла ќльга Ѓорисовна. - € не надо  портить  настроение
мальчикам. ‚итЯ бы тебЯ тоже не понЯл... Џросто, ”едЯ, произошла ошибка...
‚се пройдет, все успокоитсЯ.
   - Ћшибка, ќленька? Њожет быть!  Ќо  никто  не  хочет  таких  ошибок!  -
воскликнул Њукомолов и протестующе  отодвинул  стакан.  -  —удовищно  все!
—удовищно, потому что несправедливо!
   ѓромко закашлЯвшись, Њукомолов вскочил, подошел к окну и там, сгорбЯсь,
закинул руки за спину, сцепил пальцы. Џотом плечи его поежились, он плечом
неловко стер что-то со щеки и снова, решительно  распрЯмив  спину,  сцепил
пальцы на поЯснице.
   ‘ергей и Љонстантин переглЯнулись; этот жест Њукомолова,  это  движение
плеча к щеке, и неуверенные слова ќльги Ѓорисовны "все пройдет"  неприЯтно
и остро ожгли ‘ергеЯ, и он сказал вполголоса:
   - —то бы ни было, ”едор ”еодосьевич, Я  бы  боролсЯ...  ‡десь  какаЯ-то
ерунда и ошибка.
   Ћн произнес это, злЯсь на себЯ за чужие, ненужно бодрЯческие слова,  за
то, что ничем не мог помочь и еще не мог полностью осознать все.  Ћн  знал
только одно -  была  открытаЯ  и  жестокаЯ  несправедливость  в  отношении
безобидно тихой семьи Њукомоловых, всегда свЯзанной в его памЯти с  именем
‚итьки. €, сказав об ошибке, он верил, что это не может быть не ошибкой.
   - џ не такими представлЯл космополитов, как вы,  ”едор  ”еодосьевич,  -
добавил он; - …рунда ведь это.
   - € на этом спасибо, ‘ережа, - пробормотал Њукомолов.
   Ќо он не отошел, не повернулсЯ от окна, все сильнее сцеплЯЯ  за  спиной
пальцы. ќльга Ѓорисовна, опустив глаза,  трогала  маленькой  ладонью  угол
стола, Љонстантин ложечкой рисовал вензелЯ на скатерти.
   Њолчали. Ћни понЯли, что им нужно уходить.
   - ‘покойной ночи, ”едор ”еодосьевич.
   - ‘покойной ночи, ќльга Ѓорисовна.
   Љогда несколько минут спустЯ они поднЯлись на  второй  этаж  в  комнату
Љонстантина,  ‘ергей  упал  в  кресло,  вздохнул  через  ноздри  и   грубо
выругалсЯ. Љонстантин извлек откуда-то из глубин буфета две бутылки  пива,
заговорил с усмешкой:
   - Ќ-да,  успокоили,  называетсЯ,  старика...  …му  наши  жалости  -  до
лампочки. Ќет, у нас не соскучишьсЯ! - €  он  поставил  бутылки  на  стол,
отчаЯнно щелкнул пальцами. - ‚се равно жизнь продолжаетсЯ. ‚ыпьем, ‘ережа?
Ћстались две последние. €з энзэ. Ћстатки студенческой роскоши.
   - „авай выпьем. —то происходит, Љостька?
   - Ћбычный перегиб палки! Џодожди. Ђ что от  Ќины?  Џисьма,  телеграммы?
Њне хотелось бы ее сейчас увидеть. “лыбка  женщины  успокаивает.  Ђ,  чуть
говорю, из какой-то оперетты.
   - Ќина на “рале, Љостька.


        6

   ‚ конце июнЯ ‘ергей шел один из института к метро.
   ‚ глубине узких темнеющих переулков особенно чувствовалсЯ летний  вечер
с жарковатым запахом пыли.
   Ћн шел мимо высокого забора, над которым  и  в  зеленеющем  небе  висел
среди верхушек лип острый, как волосок, молодой  месЯц;  доносились  из-за
деревьев крики задержавшейсЯ волейбольной игры, удары мЯча.  ‚озле  одного
крыльца вспыхивал огонек, темнели  силуэты:  девушка  в  белых  босоножках
сидела на раме прислоненного к перилам  велосипеда,  парень,  обнимаЯ  ее,
зажигал и гасил  ручной  фонарик;  девушка  кротко  взглЯнула  на  ‘ергеЯ,
помотала ногой, с улыбкой отвернулась.
   …му некуда было торопитьсЯ. Ћн  любил  в  поздние  сумерки  бродить  по
москворецким переулкам.
   Ћн вышел к метро, долго стоЯл перед  витриной  "‚ечерки",  потом  долго
читал  объЯвлениЯ  на  афишной  будке:  не  хотелось  домой,  не  хотелось
спускатьсЯ в метро, в сквозниковый подземный  воздух,  уходить  сейчас  от
этих тихих летних сумерек, от пыльного заката, угасающего за площадью.
   ‚ институте было собрание перед каникулами и  практикой,  длиннаЯ  речь
директора,  студенческий  капустник,  танцы,  буфет,  дешевые  бутерброды,
духота,  разговоры.  Ћн  устал,  и  после  разговоров,   и   после   суеты
институтского зала было приЯтно стоЯть  здесь,  около  метро,  -  овеивало
будоражащим  воздухом  вечера,  и  была  свобода  и   совсем   неожиданное
одиночество. Ћн испытывал неЯсное удовлетворение  -  все  кончилось,  цель
достигнута, экзамены сданы. "Ђ дальше? Ђ дальше что?  ‹етнЯЯ  практика  на
шахтах? „а, практика. Ђ дальше? Ђ Ќина? Љогда Я ее увижу?"
   Ћн знал, что скоро увидит ее.
   € ему хотелось  стоЯть  здесь,  возле  метро,  читать  заголовки  газет
вперемежку со свежими афишами, но читал  он  невнимательно:  об  испытании
американцами атомной бомбы на островах ’ихого океана, о солдатских  сборах
западногерманского "‘тального шлема", о  начавшихсЯ  концертах  Њосковской
филармонии,  о  летних  гастролЯх  ЂркадиЯ  ђайкина  в  саду  "ќрмитаж"  -
заголовки газет кричали, рекламы концертов успокаивали, говорили  о  жизни
обычной, мирной.
   ‚  этот  теплый  вечер  лета   были,   казалось,   прозрачнаЯ   тишина,
умиротворение, покой во всем.
   Ќина должна была приехать в начале июлЯ. Ћн знаЯ, что скоро ее увидит.


   ‚ конце марта ранним утром он проводил Ќину до такси  и,  не  стеснЯЯсь
шофера, поцеловал ее.
   - ќто вообще какаЯ-то глупость: ты должна уезжать каждый год? €  всегда
к черту на кулички - “рал, ‘ибирь, Ѓет-Џак-„ала.
   - Ќа вокзал не провожай. ‡а минуту на вокзале можно возненавидеть  друг
друга. ‚ Ѓет-Џак-„алу еду первый раз - ты это знаешь.  Џосле  “рала  заеду
туда на неделю. ЊенЯ посылают. ‚от и все.
   - ЉажетсЯ, твой муж там? - спросил ‘ергей очень спокойно.
   - …го снимают и переводЯт.
   ‚ уголках ее губ проступили морщинки, и эти морщинки, впервые увиденные
им, были почему-то неприЯтны ему, но он ответил с нежностью:
   - Њне неважно это. џ жду тебЯ, Ќина. ‘частливо, в общем.
   Љогда она поцеловала его и села в  такси  и  машина,  завываЯ  мотором,
свернула  за  угол,  улица  стала  неправдоподобно  пустынной,  серой,  на
подсыхающих мостовых стоЯла раннЯЯ мартовскаЯ тишина. ‚ этой тишине белым,
усталым за ночь светом горели фонари, и далеко на  вокзалах  перекликались
гудки паровозов. Ћн  представил:  где-то  на  окраинах  Њосквы  начиналось
полное утро, мокрые от тумана поезда пришли на рассвете, ожидаЯ, шипели на
путЯх; и крыши вагонов, и платформы холодны, влажны по-весеннему.
   €  он  представил,  как  она  вошла  в  теплое  купе  вагона  Њосква  -
‘вердловск, уже всЯ отдалившись от него, от прошедшей ночи, когда они  оба
ни часу не спали, - и без цели зашагал по гулкому тротуару Ћрдынки.
   "…го снимают и переводЯт". ђаз  -  прошлой  осенью  -  муж  ее  прислал
короткую  и  странную  телеграмму,  состоЯвшую  из  трех  слов:  "Џоздравь
счастливой охотой",  -  и  Ќина,  прочитав  ее  вслух  и  обратный  адрес:
"Џочтовое отделение †умбек", - сказала:
   -  ‡начит,  у  него  не  ладитсЯ  с  экспедицией.  ’огда  -   страшнаЯ,
истребительнаЯ охота. Ђ потом плов и водка... џ ненавидела эту  охоту.  Ќо
он там полный хозЯин и это ценит больше всего. Ќабрал  себе  в  экспедицию
каких-то  сорванцов.  Ђ  ведь  знаешь,   он   способный   геолог,   только
разбросанный, несдержанный человек.
   Ћн молчал, делаЯ вид, что это не касаетсЯ его.
   ’ри года продолжалась их свЯзь, и он  хорошо  знал  ее,  но  порой  она
казалась  старше,   опытнее   его,   и   он   чувствовал   едва   заметную
настороженность по ее чересчур внимательному взглЯду в упор; по тому,  как
иногда  звонила  вечером  из  геологического  управлениЯ,  робко  объЯснЯЯ
усталым голосом, что задержитсЯ сегоднЯ и нет смысла приходить ему, только
не нужно обижатьсЯ; по тому, как, идЯ с  ним  по  улице,  она  задерживала
глаза  на  лицах  детей,  мальчиков  -  и  он  видел,  как   размЯгчалось,
становилось беззащитно-нежным ее лицо.
   Ћднажды он спросил ее:
   - —то с тобой, Ќина?
   - ’ы действительно менЯ любишь? ’ы никого не сможешь так, как менЯ?
   - џ люблю тебЯ. џ не представлЯю, что бы со мной было,  если  бы  Я  не
встретил тебЯ тогда. џ прихожу к тебе и забываю все.
   - € только-то, ‘ережа?
   - Ќина, мне даже приЯтно, когда ты молчишь. Ќаверное, такое бывает... к
жене.
   - € ты ни разу не сомневалсЯ, ‘ережа?
   - ‚ чем?
   - Ќу, в том, что Я нужна тебе? €менно Я...
   - ’ы спрашиваешь это?
   ЏоднЯвшись на тахте, чуть наклонЯсь вбок, подобрав  ноги,  она  пальцем
кругообразно водила по стеклу звонко стучащего на тумбочке  будильника.  €
наконец сказала полусонным голосом:
   - Љак-то не так у нас, ‘ережа.
   - —то же не так? - спросил он.
   - Џойми менЯ только  правильно,  Я  никогда  не  говорила  об  этом,  -
заговорила она с неуверенностью. - Ќам нужно что-то делать, ‘ережа, что-то
решать окончательно. ЊенЯ иногда унижает... вот это... то, что между  вами
три года уже. џ сама себе кажусь седьмым днем недели.  џ  хочу,  чтобы  ты
понЯл менЯ... џ устала жить как на перекрестке, ‘ережа.
   Ћн понЯл, о  чем  говорила  она,  и  понЯл,  что  никогда  серьезно  не
задумывалсЯ над этим. Ћн привык к тем отношениЯм, которые сложились  между
ними за эти годы. Ќина сказала:
   - ‘ережа, Я начинаю думать, что тебе просто так  удобно:  приходить  ко
мне, когда тебе нужно.
   - ’ы не хочешь менЯ понЯть...
   - Ђ Я уже так не могу.
   ‚ то раннее мартовское утро, когда он провожал Ќину в экспедицию, когда
она сказала, что ненавидит последние минуты на вокзале, ‘ергей возвращалсЯ
с чувством внезапной и мучительной пустоты, он  сознавал:  все,  что  было
свЯзано с Ќиной, должно быть решено им, а не ею.


   ‘ергей вошел в вестибюль метро, постоЯл в очереди у кассы.
   ‚переди тоненькаЯ, с выгоревшими волосами девушка  звенела  мелочью  на
вытЯнутой ладошке, и паренек в тенниске отсчитывал,  застенчиво  перебирал
на ее ладошке деньги, отсчитал и протЯнул в кассу:
   - „ва билета, пожалуйста.
   ‹ето в полную  силу  чувствовалось  и  под  землей:  рокот  эскалатора,
летЯщий сквознЯк, пестрые платьЯ, белые брюки, спортивные  майки,  молодые
лица и руки, кофейно покрытые загаром, - все напоминало о золотистом песке
дачных плЯжей, о водной станции,  накаленной  солнцем,  о  взмахах  весел,
прохладном дуновении свежести по реке.
   ќскалатор равномерно опускал ‘ергеЯ, и он наслаждалсЯ этой механической
плавностью движениЯ.
   Ћн стоЯл рЯдом с тоненькой девушкой: у  нее  были  теплые,  без  блеска
глаза, с нижней ступеньки она неподвижно смотрела на парнЯ в  тенниске,  и
он,  облокотившись  на  поручень,  смотрел  на  нее   таким   же   долгим,
размЯгченным взглЯдом, медленно краснеЯ.
   € ‘ергей невольно отодвинулсЯ, как бы не замечаЯ  их  робкой  близости,
которой они еще стеснЯлись: им было, видимо, по восемнадцати...
   Џолз, стрекотал эскалатор, сзади шуршал "‚ечеркой", по-домашнему  зевал
в газету дачный мужчина в соломенной шлЯпе и, зеваЯ, толкал в ноги  ‘ергеЯ
сеткой, набитой консервными банками. ‘пеша  подымались,  плыли  навстречу,
перемещались лица на соседнем эскалаторе, веЯло струей подземной  прохлады
навстречу ‘ергею. "€м по восемнадцати. Ђ мне уже двадцать пЯть..."
   - Џростите, молодой человек! ‚ы что, не спешите?
   ’угаЯ  сетка,  набитаЯ  консервными  банками,  жестко  нажала  в   бок,
прошуршала, задев его, соломеннаЯ шлЯпа, и ‘ергей  посторонилсЯ,  навалЯсь
на поручни. € в ту же секунду что-то знакомое, светлое мелькнуло среди лиц
на соседнем эскалаторе - он не Ясно увидел, а почувствовал  это  знакомое,
мелькнувшее там, - обернулсЯ. Ќо тут ступеньки эскалатора ушли из-под ног,
кончились, и силой движениЯ вниз его толкнуло на каменный пол.
   ‚ырвавшись, он протиснулсЯ сквозь хаос бегущих от перрона  к  соседнему
эскалатору  толп.  …ще  не  совсем  верЯ,  скользЯ   глазами   по   быстро
подымающемусЯ потоку людей на ступенЯх,  увидел  удалЯющийсЯ  вверх  белый
плащик, повернутое в профиль загорелое лицо, рванулсЯ к перилам.
   - Ќина!..
   "Ћна вернулась?!"
   Ћн крикнул, но она не услышала его - эскалатор заглушил  голос,  -  она
только снЯла серенький берет, трЯхнула головой  -  волосы  рассыпались  по
плечам. € что-то сказала, улыбаЯсь, стоЯвшему  рЯдом  человеку  в  кожаной
куртке - была видна спина его, прЯмаЯ шеЯ. Ћн склонилсЯ к  ней,  и  ‘ергей
успел заметить  незнакомое,  дочерна  выдубленное  солнцем  большое  лицо,
крупный и  твердый  подбородок...  €  Ќина,  и  лицо  это  поплыли  вверх,
смешались в сплошном черно-белом потоке.
   ‘ергей, с двух сторон  стиснутый  текущими  к  эскалатору  людьми,  уже
чувствовал, что не мог обманутьсЯ, хотЯ увидел их так коротко,  нереально,
как будто их и не было.
   - ѓражданин, не мешайте!
   - ‚ы тут... заснули? ђастопырилсЯ!
   …го толкали к эскалатору, его повлекло, как в  водовороте.  Ћн  плечами
попыталсЯ высвободитьсЯ из этой  потЯнувшей  его  вперед  тесноты,  сделал
несколько шагов вперед, и тугой  людской  поток  понес  его  за  собой  на
ползущие вверх ступени, и он стал подыматьсЯ, соображаЯ: "Љто это, ее муж?
ќто он? Ћна вернулась с ним?.."
   ‚ вестибюле он сбежал с эскалатора, вглЯдываЯсь в толпу,  в  движущиесЯ
лица, но здесь не было их. Ћн вышел из метро, торопливо  достал  сигареты,
оглЯдываЯсь,  сдерживаЯ  сбившеесЯ  дыхание.  Џлощадь   кипела   легковыми
машинами,  переполненными  троллейбусами,   чернеющими   около   остановок
пешеходами, неоновый свет лилсЯ на асфальт на головы людей.
   € он увидел  их.  Ћни  стоЯли  на  переходе  через  площадь,  пропускаЯ
вереницу машин, - Ќина без берета, в коротком плащике, широкоплечий,  даже
грузный, человек в куртке, держа чемодан, уверенно просунув  руку  под  ее
локоть, что-то говорил ей, и она чуть-чуть кивала ему.
   "‡начит,  она  вернулась  с  ним?  Ќо  она  дала  телеграмму:  "‚ыезжаю
днЯми"... Џочему она дала неточную телеграмму? ‡начит, он вернулсЯ?.."
   Ћн уже твердо знал, что этот человек с дочерна  загорелым  лицом  -  ее
муж, что она вернулась из экспедиции не  одна.  Ћн  теперь  увидел  его  и
против  желаниЯ   чувствовал,   что   грубовато-резкаЯ   внешность   этого
незнакомого  человека  не  вызывала  в  нем  неприЯзни,   и   первое   его
неосознанное решение - подойти к Ќине - мгновенно  показалось  ему  сейчас
непростительным мальчишеством, каким-то глупым шагом.
   ‚ереница машин пронеслась, и он видел, как  они  перешли  площадь,  как
человек в куртке поддерживал Ќину под руку, как в такт походке  волновалсЯ
ее плащик, потерЯлсЯ в сумраке вечера на той стороне площади.
   ’олько тогда он двинулсЯ по улице, и словно бы из  пелены  доходили  до
слуха гудки автомобилей, шум  троллейбуса,  кипение  вечернего  города,  и
возникала мысль, что вот здесь все кончилось,  будто  долго  подымалсЯ  по
лестнице, счастливо торопилсЯ, затем с размаху открыл последнюю  дверь,  а
за ней - провал, мертвеннаЯ пустота внизу...
   "Ќет! Ќе может быть! Ќе может быть!.."


        7

   - џ, ей-богу, умею держать утюг в руках, Я не такой уж негодный парень,
Ђсенька. € не пижон, поверьте. Ќаглаживал себе брюки с юных лет,  научилсЯ
этому мастерству в совершенстве.
   - Ќу что вы врете, ЉостЯ! - сказала ЂсЯ строго. - џсно по вашим брюкам:
вы их  на  ночь  кладете  под  матрас.  Ќе  пускайте  пыль  в  глаза.  ‚от
пепельница. Њожете сидеть, и курить, и наблюдать молча. ‚ы понЯли?
   Ѓыло десЯть часов вечера.
   ‚ комнате  тихо,  по-домашнему  пахло  снежной  свежестью  выглаженного
бельЯ,  белейшей  стопкой  сложенного  на  краю  стола.  ЂсЯ  в   ситцевом
сарафанчике, в тапочках на босу ногу - смуглые плечи обнажены -  послюнила
палец, осторожно потрогала зашипевший в ее руках утюг; помотала  пальцами,
стала гладить, от старательности высунув кончик  Языка;  лицо  озабоченно,
капельки пота выступили над верхней губой.
   - Ђх, ЂсЯ, как вы жестоки ко мне! Ќи в чем не доверЯете. ‚ы смотрите на
менЯ как на не приспособленного ни к чему балбеса. Џрошу вас, не надо.
   Љонстантин ходил вокруг стола, смешливо косил брови,  говорил  жалобно,
полусерьезно, однако не пытаЯсь, как обычно, вызвать у нее улыбку, смотрел
на ее движениЯ утюгом, на разгорЯченное лицо, видел дрожащие росинки  пота
на верхней губе, втайне наслаждаЯсь и нежностью к этим чистым капелькам, и
легкостью  ее  движений,  -  она  не  прогонЯла   его,   как   прежде,   а
снисходительно разрешала быть здесь, и он был рад этому.
   - ЂсЯ, ей-богу, очень жарко сегоднЯ, и еще ваш утюг... „айте же мне.  џ
помогу. џ умру от бездельЯ.
   - „а, давайте говорить о погоде. Љакой душный вечер! - смеЯсь,  сказала
ЂсЯ и сдунула волосы со щеки. - „ействительно: просто какаЯ-то ‘ахара!  џ,
например, чувствую себЯ бедуинкой.
   Ћна постриглась недавно, и как-то незнакомо,  без  кос,  обнажилась  ее
шеЯ, от этого ЂсЯ будто стала выше ростом, и было что-то новое, взрослое в
ее плечах, спине, голых руках, даже в интонации голоса.
   ЂсЯ вопросительно посмотрела на Љонстантина, опЯть  сдунула  волосы  со
щеки - видимо, не привыкла к новой прическе, короткие волосы мешали ей,  -
потом спросила с легкой насмешкой:
   - ‹учше скажите, как вы там  сдали  свои  горные  машины?  ‚сЯкие  свои
штреки, копры? Ќаверно, было бормотание, а не ответ?
   - Љрупно плавал, но потом прибило к берегу.  ‘дал.  Ќе  будем  касатьсЯ
грустных воспоминаний.
   - ’еперь, конечно, на практику?
   - Ћх, придетсЯ, ЂсЯ.
   - Ђ Я так похудела за экзамены,  даже  тапочки  сваливаютсЯ.  —ертовски
трудный был первый курс. ‚ медицинском вообще трудно учитьсЯ. ‚прочем, это
не жалобы, а факт. џ довольна.
   € ЂсЯ набрала в рот воды из стакана, надув  щеки,  брызнула  на  белье,
спросила, словно вспомнив сейчас:
   - ‚ы, кажетсЯ, хотели удирать из института?
   - Ѓыла чудовищнаЯ попытка, ЂсЯ.
   - "Џопытка"! ‚ы просто патологический тип, - сказала ЂсЯ с осуждением и
блеснула на Љонстантина глазами. - ‘ами не знаете, чего хотите! Ќу чего вы
хотите вообще?
   - ЂсЯ, есть вещи, которые долго объЯснЯть. Џросто  у  менЯ  сохранились
животные признаки. €ногда сам себЯ не понимаю.  Џотом  -  Я  ведь  чуточку
старше вас.
   - Ќе козырЯйте старостью. Љак можно не понимать себЯ? Џросто не  ЉостЯ,
а ѓамлет, принц датский!
   - ЂсЯ!
   - ’ише, не кричите, как в гараже, папа спит! Ѓудете кричать тут, Я  вас
прогоню немедленно.
   Ћн увидел на спинке стула пижаму ЌиколаЯ ѓригорьевича и понЯл - его нет
дома, она обманывала.
   - ЂсЯ, Я шепотом...
   - Ќу?
   - ЂсЯ...
   - џ знаю, что Я ЂсЯ. “же девЯтнадцать лет  знаю.  Ќу  что  вы,  честное
слово! - Ћна настороженно посмотрела на него.
   - ЂсЯ... џ... буду брызгать вам... водой.  ЉлЯнусь,  сумею,  вы  будете
довольны. ‚от через неделю уеду на практику, и такого усердного дурака  не
найдете, который будет вам брызгать водой. џ сделаю это талантливо.
   Љонстантин с дурашливой и умолЯющей гримасой потЯнулсЯ  к  стакану,  но
тотчас ЂсЯ, проворно повернувшись к нему, выхватила стакан, гладкое стекло
скользнуло в ее  пальцах,  и  Љонстантин  торопливым  движением  подхватил
стакан на лету, расплескиваЯ воду на ее сарафанчик. Ћт  неожиданности  ЂсЯ
ахнула, поспешно двумЯ руками отрЯхиваЯ намокший подол, взглЯнула быстро -
чернота глаз будто от головы до ног уничтожающе перечеркнула Љонстантина.
   - ’ерпеть не могу, когда мужчина лезет в женские дела! Ќу  что  с  вами
делать? Ћблили менЯ талантливо, вот что! “ходите  сейчас  же,  вы  мне  не
нужны со своей помощью!
   Ћна наклонилась, сдвинув коле