        ‘ергей „иковский. Џатриоты

   -----------------------------------------------------------------------
   ‚ кн. "‘ергей „иковский. Џатриоты. ђассказы". Њ., "Џравда", 1987.
   OCR & spellcheck by HarryFan, 19 December 2000
   -----------------------------------------------------------------------


        1

   ‚доль границы, от заставы  "Љазачка"  к  Њедвежьей  губе,  ехали  трое:
капитан „убах, молодой боец доброволец Џавел Љорж  и  его  отец,  сельский
кузнец Ќикита Њихайлович.
   …хали молча. ‡апоздалаЯ уссурийскаЯ  весна  бежала  от  океана  таежной
тропой, дышала на голые сучьЯ дубов и  кидала  жаворонков  в  повеселевшее
небо. ‚след за ней, обгонЯЯ всадников, летели птицы и пчелы.
   ‚збирались на сопку  каменистой,  звонкой  тропой.  ‚етер  раздувал  на
ветлах зеленое пламЯ, орешник и жимолость  подставлЯли  солнцу  прозрачные
листьЯ,  папоротник  выбрасывал  тугие  острые  стрелы;  только  вЯзы   не
слушались уговоров ручьЯ: еще тЯнуло из падей ровным погребным холодком.
   …хали долго, через ручьи, сквозь шиповник  и  ожину,  мимо  низкорослых
ровных дубков, и выбрались, наконец, на самый гребень сопки.
   Ћткрылась землЯ - такаЯ просторнаЯ,  что  кони  сами  перешли  в  рысь.
ЊаньчжуриЯ уходила на юг, пустыннаЯ,  затЯнутаЯ  травой  цвета  шинельного
сукна. ‡емлЯ была беспокойной,  горбатой,  точно  под  ее  пыльной  шкурой
перекатывалась мертваЯ зыбь.
   Ќикита Њихайлович толкнул  сына  локтем.  ‘тарик  любил  вспомнить  при
случае сумасшедший мукденский поход.
   - ‚идел, где твой  батька  подметки  оставил?  -  спросил  он,  выезжаЯ
вперед.
   - Џоедем поищем, - сказал сын смеЯсь. - Ђ ты разве в пехоте служил?
   - Ќет, в гусарах...
   - ’о-то привык за гриву держатьсЯ.
   - ‘казал бы Я тебе, Џашка...
   - ‘кажи.
   - ЉонЯ конфузить не хочетсЯ.
   Ћни стали взбиратьсЯ дальше;  впереди  -  маленький  краснощекий  отец,
накрытый, как колоколом, тЯжелым  плащом,  за  ним  -  сын,  большеголовый
крепыш, озадаченный скрипом новых сапог и ремней. Ђ тропа все крутилась по
гребню, нырЯла в ручьи, исчезала в камнЯх и снова бросалась под ноги конЯм
- звонкаЯ, усыпаннаЯ блестками кварца. ѓолова кружилась от ее озорства.
   Њежду тем трава исчезла. Ќоги коней по бабку стали  уходить  в  жесткий
пепел. „ико чернели вокруг всадников прошлогодние палы. Ќикита  Њихайлович
съежилсЯ, помрачнел. ђазговор оборвалсЯ.
   Ќаконец, лошади стали. ‡а ручьем лежал город - незнакомый, глинЯный,  с
четырьмЯ толстыми башнЯми по углам. Ќачальник  не  взглЯнул  на  него.  Ћн
спрыгнул с конЯ и снЯл линЯлую фуражку перед каменной глыбой.
   - —итайте сами, - сказал он Ќиките Њихайловичу.
   ‚ глубоких надписЯх, высеченных на глыбе неумелой,  но  сильной  рукой,
светилась дождеваЯ вода.

   Ћн был пулеметчиком, сыном народа,
   ѓрозой длЯ бандитов, стеною длЯ ђодины.

   Ђ.Ќ.Љорж. 1935 год. ЌоЯбрь.

   ’еперь был апрель. Ќад  глыбой  летели  пронизанные  солнцем  облака  и
отзимовавшие на дубах упрЯмые листьЯ.
   Ќикита Њихайлович слез  с  конЯ,  вынул  записную  книжку  и  переписал
надпись.  Ќачальник  смотрел  на  него  прищуренным  глазом.  „ругой  глаз
закрывала чернаЯ повЯзка.
   - Ќе знаю, как насчет рифмы, - сказал капитан осторожно, - а смысл, мне
кажетсЯ, правильный.
   Ќикита Њихайлович нагнулсЯ, поднЯл из пепла пулеметную гильзу  и  долго
вертел ее, точно сомневаЯсь, мог  ли  быть  озорной  большеротый  Ђндрюшка
"грозой длЯ бандитов". ѓильза еще не успела позеленеть.
   - ќто его позициЯ? - спросил он, наконец, не глЯдЯ на „убаха.
   - „а, - ответил начальник.
   - Ћн умер сразу?
   - Ќет, - ответил начальник.
   ‚друг  Ќикита  Њихайлович  повернулсЯ  и,  ухватив  жесткими   пальцами
красноармейца за поЯс, затрЯс его с неожиданной Яростью.
   - Џодбери боталы! - закричал он стариковским фальцетом. -  Љакой  ты  к
черту солдат! Ќудьга! Џростокваша!
   Ћн долго кричал на Џавла, забыв, что сам привез его на „альний  ‚осток.
‘ын пошатывалсЯ от взрывов Яростного отцовского горЯ. Ќаконец,  он  поймал
отца за руки и грубовато заметил:
   - „авайте, папаша, успокоимсЯ...
   Ќикита Њихайлович  сунул  гильзу  в  карман  и  сказал  капитану  более
спокойно:
   - ќто он такой только сегоднЯ... квелый...
   - ‚ижу, - ответил „убах и, отойдЯ от камнЯ, стал  рассказывать,  как  в
стычке с Японцами, прикрываЯ собой левый край сопки, был  убит  пулеметчик
Љорж.
   ќто был долгий рассказ,  потому  что,  пока  во  фланг  Японцам  ударил
эскадрон маневренной группы, прошло четыре часа, и Љорж шесть раз  отбивал
атаку противника.
   Љогда капитан кончил  рассказ,  ветер  успел  высушить  камень.  ”азаны
выбрались из кустов и грелись на солнце, не  обращаЯ  вниманиЯ  на  людей.
‚есна бежала по тропам, тормоша, щекоча, путаЯ прошлогоднюю траву.
   - ‚ десЯти шагах от пулемета мы подобрали Японца, - сказал в заключение
„убах. - Ћн упал на собственную гранату. ќто бывает,  когда  слишком  рано
снимают кольцо.
   - Ћн был офицером? - спросил Џавел.
   - Ќет, рЯдовой второго разрЯда.
   - ‘амурай оголтелый, - сказал зло Ќикита Њихайлович и, путаЯсь в плаще,
стал садитьсЯ на лошадь.


        2

   ...‘амураем он не был и никогда не задумывалсЯ о таких высоких вещах. ‚
цейхгаузе 6-го стрелкового полка еще лежали проолифенный плащ новобранца и
синЯЯ хантэн [рабочаЯ куртка] с хозЯйским клеймом на спине.
   —етыре года этот рослый парень работал на  туковарнЯх  •оккайдо  и  так
провонЯл тухлой сельдью,  что  в  казарме  его  тотчас  окрестили  "рыбьей
головой". ќто было сказано точно. ‚се  мысли  ‘ато  были  занЯты  сельдью,
камбалой и кетой. ‚оспитанный в уважении  к  деревенским  писцам,  он  был
почтителен к начальству, старателен на занЯтиЯх и сдержан в  разговорах  с
приЯтелЯми... Ћн молчал даже в праздничные дни, когда теплое  сакэ  [водка
из риса] развЯзывает солдатские  Языки  и  отпускники  наперебой  начинают
врать о своих похождениЯх в кварталах „жоройи... Ќо стоило только  завести
речь о ценах на сельдь или о шпаклевке кунгасов,  как  ‘ато  преображалсЯ:
его глаза становились веселыми, голос  громким,  а  движениЯ  сильных  рук
такими размашистыми, точно перед ним были не казарменные нары,  а  морской
берег. “ж тут-то он мог поспорить с кем угодно, хоть  с  самим  господином
синдо [старшина на рыбалках].
   ‘ато вырос на западном побережье •оккайдо и знал все: сколько локтей  в
ставном  неводе,  когда  начинаетсЯ  нерест  кеты,  почему  камбала  любит
холодную воду и сколько дают скупщики за корзину свежих креветок...
   ‡а три месЯца жизни в казарме ‘ато  успел  смыть  терпкий  запах  рыбы,
водорослей и смоленых сетей, но кличка прилипла к нему, как  рыбьЯ  чешуЯ.
Џо вечерам, после занЯтий, приЯтели любили подсмеиватьсЯ над  старательным
и наивным северЯнином.
   - Ђно-нэ! [Џослушайте!] - объЯвлЯл во всеуслышание  горнист  ’арада.  -
Љто знает, почему  возле  Љарафуто  [южнаЯ  часть  ‘ахалина]  стало  видно
морское дно?
   Ћтвет был известен  заранее,  но  тотчас  несколько  шутников  с  самым
удивленным видом подхватывали невинный вопрос:
   - ‚ самом деле...
   - —то случилось с морем, ’арада?
   - џ думаю, оно высохло от тоски, -  замечал  с  глубокомысленным  видом
толстЯк Њиура.
   - Ќет, - объЯвлЯл ’арада торжественно, - дно  видно  потому,  что  ‘ато
съел всю морскую капусту...
   †аловатьсЯ в таких случаЯх было бесполезно. ”ельдфебель,  сам  любивший
дразнить деревенщину, сидел поблизости, багровый от смеха,  хотЯ  и  делал
вид, что не слышит шуток ’арада.
   ‚прочем, и казармы и  фельдфебель  были  давно  позади.  ‚осьмые  сутки
"‚уго-Њару" шел вдоль западного побережьЯ •онсю,  собираЯ  переселенцев  в
свои обширные трюмы. Џароход опаздывал. Ћн брал крестьЯнские семьи в Ћтару
и Ђкита, лесорубов из Ђомори, плотников в Њуроране, плетельщиков корзин из
префектуры ’оЯма, гончаров из ”укуи. Ћн грузил бочки с квашеной редькой  и
агар-агаром [агар-агар  -  растительный  студень,  получаемый  из  морских
водорослей, применЯетсЯ в бактериологии, а также в пищевой  и  текстильной
промышленности], мотыги,  котлы,  брезентовые  чаны  длЯ  засолки,  тысЯчи
корзин и свертков самых фантастических очертаний. —ем дальше  к  югу  полз
"‚уго-Њару", тем глубже уходили в воду его ржавые борта. ‚ Ђмори еще видны
были концы огромных винтов, а в Љанадзава исчезла  под  водой  даже  марка
парохода. Љапитан прекратил погрузку.
   Џоследними  поднЯлись  на  борт  шесть  бравых  молодцов  в  одинаковых
сиреневых шлЯпах. “ них были документы парикмахеров  и  чемоданы,  слишком
тощие  длЯ  переселенцев.  ђазместились  они  вместе  с  коммерсантами   и
учителЯми в каютах второго класса.
   Ќаконец, пароход вышел в открытое море, увозЯ с •онсю и •оккайдо  ровно
полторы тысЯчи будущих жителей Њанчьжоу-ѓо и охранную роту стрелков.
   ‘тойкий запах разворошенных человеческих гнезд поселилсЯ в трюмах. ‹юди
разместились на деревЯнных нарах, семейные завесились занавесками,  зажгли
свечи.
   ‚ глубоких железных колодцах голоса  плескались,  как  в  бочках.  Ѓыли
здесь крестьЯне из южных районов,  рыбаки,  прачки,  безработные  матросы,
уличные торговцы, проститутки, монахи, садовники и просто искатели счастьЯ
и славы. ’олько детей почти не замечал  ‘ато  в  трюмах.  Џереселенцы  еще
выжидали, хотЯ официальные бюллетени военного министерства  сообщали,  что
партизанский отрЯд "ЃратьЯ ‘евера" давно разгромлен возле –инцзЯна.
   ‚се это пестрое население орало, переругивалось, грохотало на  железных
палубах своими гета  [сандалии  на  деревЯнной  подошве]  и  приставало  к
караульным солдатам с расспросами. Ѓольше всего возни было с  крестьЯнами.
’очно  вырванные  из  земли  кусты,  захватившие  корнЯми   комьЯ   земли,
переселенцы стремились перенести на материк частицу џпонии.  Ћни  везли  с
собой все, что смогли захватить: рисовые рогожи, шесты  длЯ  сушки  бельЯ,
холодные хибати [жаровнЯ], домашние  божницы,  соломенные  плащи,  садовые
ножницы и квадратные деревЯнные  ванны,  не  просыхавшие  целое  столетие.
‘тарики захватили с собой даже обрывки сетей. Ћни покорно кивали головами,
когда господин старшина объЯснЯл, что никакого морЯ в  Њаньчжурии  нет,  и
хитро подмигивали друг  другу,  едва  этот  толстЯк  поворачивалсЯ  к  ним
спиной. Ќе могло быть в мире такой земли, где бы не блестела вода. Ђ  там,
где вода, наверное, найдетсЯ и сельдь, и крабы, и камбала.
   …сли бы была возможность, упрЯмцы погрузили бы  с  собой  и  паруса,  и
древние сампасэны [вид джонки], и стеклЯнные шары  поплавков,  но  пароход
уже шел открытым морем, покачиваЯсь и поплевываЯ горЯчей водой.
   - Љаммата-нэ! [ќкаЯ напасть!] - сказал, наконец,  старшина,  совершенно
отчаЯвшись. - ‘порить с вами - все  равно,  что  кричать  ослиному  уху  о
Ѓудде...
   - €звините, мы тоже так думаем, - поспешно ответили с нар.
   - ‚сю эту рвань придетсЯ оставить в ‘ейсине.
   - Њы тоже так думаем...
   - “ф-ф...  -  сказал  господин  старшина,  озадаченный  таким  покорным
лукавством.
   € он ушел наверх к капитану - заканчивать партию в маджан, начатую  еще
по дороге в –уругу.
   Њежду тем  голубаЯ  полоска  берега  все  таЯла  и  таЯла.  ђеже  стали
попадатьсЯ  сети,  отмеченные  красными  буйками.  €счезли   парусники   с
квадратными темными парусами и легкие исабунэ [рыбацкаЯ лодка] рыбаков. Џо
левому  борту  "‚уго-Њару"  проплыл  последний  остров   -   горбатый,   с
карликовыми соснами на гребне. ‚идимо, ветер дул здесь в  одну  сторону  -
деревьЯ стоЯли, вытЯнув ветви к юго-западу, точно собираЯсь улететь  вслед
за облаками. "‚уго-Њару" - ржавый утюг в шесть тысЯч тонн водоизмещением -
шел, покачиваЯсь, не спеша разглаживаЯ пологую волну.  ‡а  кормой  дрались
чайки, раздираЯ выброшенные коком рыбьи кишки.
   Ќаконец, •онсю стал таким далеким, что никто уже не мог сказать, остров
это или просто клочок пароходного дыма.
   - ’ретье отделение -  в  носовую  каюту!  -  крикнул  ефрейтор,  рысцой
пробегаЯ по палубе.
   ‘ато нехотЯ отвалилсЯ  от  борта.  —ертовски  неприЯтно  было  покидать
палубу ради двухчасового урока  русского  Языка.  ‹егче  пройти  с  полной
выкладкой полсотни километров,  чем  произнести  правильно  "корухоз"  или
"пуримет".
   —тобы продлить удовольствие, ‘ато нарочно пошел на бак  кружным  путем,
через весь  пароход.  Љогда  он  вошел  в  узкую  железную  каюту,  третье
отделение уже сидело за  столом,  выкрикиваЯ  готовые  фразы  из  учебника
майора €тоо. ќто  был  странный  Язык,  в  котором  "а"  и  "о"  с  трудом
прорезывались среди  шипЯщих  и  свистЯщих  звуков,  а  "р"  прыгало,  как
горошина в свистке.
   ‘обеседником ‘ато был ’арада - гнилозубый насмешливый морЯк  из  Ћсаки.
Ћн знал немного английский, ругалсЯ по-китайски и утверждал,  что  русский
понЯтен только после бутылки сакэ.
   ’ретье отделение повторЯло "ђазговор с пленным солдатом".
   - ђуки вверх! - кричал ‘ато. - ‘той! €ди сюда. Љто ты есть?
   - џ есть солдат шестой стрелковой дивизии, - отвечал залпом ’арада...
   - Људа вы шел!.. Ќе сметь  молчать!  ‘колько  есть  пуриметов  в  вашем
полку? ‚ысказывай правду... Љак зовут вашего командира?
   - Ћн есть майор €ванов.  ‘колько  есть  пуриметов?  Ќаверное,  тридцать
четыре.
   Џотом они разучивали разговор с почтальоном, с девушкой,  с  мальчиком,
стариком и прохожим.
   - ќй, девушка!  Џоди  сюда,  -  предлагал  ‘ато.  -  Ћставь  боЯтьсЯ...
џпонский солдат наполнен добра.
   - џ здесь, господин офицер, - покорно отвечал ’арада, стараЯсь смЯгчить
свой застуженный голос.
   - ‘мотри на менЯ, отвечай с честью. ѓде русский офицер и солдат?..  Ћни
прыгнули сюда парашютом.
   - Џростите... ђадуЯсь вами, Я их не заметил...
   - Ћднако это есть ложь. Ќе говори так  обманно.  ќтот  колодец  еще  не
отравлен солдатами? ‘лава богу, мы не  грабители.  Њы  тоже  немного  есть
христианцы.
   - Џокажи Язык, - сказал ’арада, когда ‘ато  захлопнул  учебник.  -  ќти
упражнениЯ - чертовски опаснаЯ штука... Ћдному солдату из третьего  взвода
пришлось ампутировать Язык...
   - ѓлупости, - сказал ‘ато недоверчиво.
   - ЉлЯнусь!.. ЃеднЯга орал на весь госпиталь. -  Џодвижное  лицо  ’арада
принЯло  грустное  выражение.  -  ЃеднЯга  вывихнул  Язык   на   четвертом
упражнении, - добавил он тихо, - а ведь его еще можно было спасти.
   ‚се еще сомневаЯсь, ‘ато осторожно высунул Язык.
   - …ще, приЯтель, еще, - посоветовал ’арада серьезно. - ’ак и есть... Ћн
скрутилсЯ, как штопор...
   € шутник с размаху ударил ‘ато в подбородок.
   ђаздалсЯ смех.  †изнь  на  пароходе  была  так  однообразна,  что  даже
прикушенный Язык вызывал общее оживление.
   Ћбезумев от боли, ‘ато бросилсЯ на обидчика с кулаками.
   - Ќа место! - крикнул грозно фельдфебель Ћгава. - ’арада, вы опЯть?
   - џ объЯснЯл ему произношение, - сказал смиренно ’арада.
   - Њолчать!.. ‚ы ведете себЯ, как в борделе...
   €  он  вышел  из  каюты,  чтобы  доложить   о   случившемсЯ   господину
подпрапорщику.
   џзык ‘ато горел. —увствуЯ солоноватый вкус крови, солдат  с  ненавистью
смотрел на маленького развЯзного человечка, которого он мог сшибить с  ног
одним ударом кулака.
   ‚сем было известно, что ’арада хвастун и наглец. Ћн  держал  себЯ  так,
как будто не к нему относилось замечание господина ефрейтора.
   - Љстати о Языке, - заметил ’арада, едва захлопнулась дверь каюты. - ‚ы
знаете, как в Ћсаке ловЯт кошек? Ѓерешь железный  крючок  номер  четыре  и
самый тухлый рыбий хвост. Џотом делаешь  насадку  и  ложишьсЯ  за  дерево.
"ЊЯу-мЯу", - говоришь ты какой-нибудь рыжей твари  как  можно  ласковей...
"ЊиЯуу", - отвечает она, давЯсь от жадности.  ’ут  ее  и  подсекаешь,  как
камбалу, за Язык или за щеку... ЉотЯта здесь не годЯтсЯ. €х кишки  слишком
слабы длЯ струн самисэна... [самисэн - Японский  трехструнный  музыкальный
инструмент, похожий на домру] •отЯ за последнее времЯ...
   ‘тукнула дверь. ‚ошел очень довольный фельдфебель Ћгава.
   - ’арада! „вое суток карцера! - объЯвил он во всеуслышание.
   - ‘лушаю, - ответил ’арада спокойно. - ‘ейчас?
   -  Ќет,  по  прибытии  на  квартиры.  Ћстальные  могут   приступить   к
развлечениЯм.
   ђазвлечений было два:  домино  и  патефон  с  несколькими  пластинками,
отмеченными личным штемпелем капитана. Љроме того, можно было перечитывать
наклеенное на железный столб расписание  дежурств  и  разглЯдывать  плакат
"„ружба счастливых". Џлакат был прекрасен. „ва веселых мальчика - Японский
и маньчжурский - ехали  на  ослах  навстречу  восходЯщему  солнцу.  ‚округ
всадников расстилалась трава цвета  фисташки,  и  мальчики,  обнимаЯ  друг
друга, улыбались насколько возможно искренне. ‚низу была надпись:  "‘олнце
озарило Њаньчжурию. ‚скоре весь мир станет раем".
   Ћднако никто не любовалсЯ плакатом. ‡а десЯть  дней  плаваниЯ  мальчики
примелькались, как физиономии фельдфебелей.
   —етверо солдат завладели домино. Ћстальные, сидЯ на койках, ждали своей
очереди и вполголоса обсуждали ближайшие перспективы переселенцев.
   - ѓ-говорЯт, их расселЯт на самой границе, - сказал заика ЊиЯко.
   - „а... €м будут давать по сто цубо [цубо - около трети гектара (точнее
- 3305 кв. метров)] на душу.
   - Љто это вам сообщил? - заинтересовалсЯ ефрейтор.
   - џ слышал от господина ротного писарЯ.
   - Ќичего не известно, - оборвал ефрейтор.
   Ќаступила пауза.
   - ѓ-говорЯт, что русские могут спать прЯмо на снегу, - сказал  невпопад
ЊиЯко.
   - Ќу, это враки...
   - Ћни очень сильны... џ сам видел, как русский грузчик поднЯл два мешка
бобов.
   - ќто потому, что они едЯт мЯсо, - поЯснил с важностью ефрейтор. - ‡ато
они неуклюжи.
   - "‘имбун-майничи" пишет, что у них отличные самолеты.
   -  ѓлупости!  Ќаши  истребители  самые  быстроходные...  -  €  господин
фельдфебель стал подробно  пересказывать  вторую  главу  из  брошюры  "—то
должен знать о русских Японский солдат". Џо его словам, на пространстве от
Ѓайкала до ’ихого океана населениЯ меньше, чем в Ћсаке. ђусские так богаты
землей, что тысЯча хори [хори - немногим более 1500 га]  считаетсЯ  у  них
пустЯком. Ћни ленивы, как айносы [небольшаЯ вымирающаЯ  национальность  на
севере џпонии], и жадны, как англичане. †елезо и уголь валЯютсЯ у них  под
ногами, но они ищут на севере только золото.
   Ћ русских солдатах фельдфебель отозвалсЯ весьма  пренебрежительно,  как
подобает настоЯщему патриоту.
   - Џартизаны опаснее регулЯрных войск,  -  сказал  он  в  заключение.  -
Џартизан может попасть из ружьЯ  ночью  в  мышиный  глаз,  если  не  пьЯн,
конечно.
   ‡ашипела пластинка, и солдаты умолкли.  ѓрустный  женский  голос  запел
известную песню о Японском солдате, убитом  сибирскими  партизанами.  Џела
мать героЯ. ѓолос ее был мЯгок и глух. …сли  закрыть  глаза,  можно  легко
представить пустой дом, бренчание самисэна на улице  и  мать,  протЯнувшую
руки над  хибати.  ’ихо  звенЯт  угли.  ЋстриженнаЯ  траурно-коротко,  она
раскачиваетсЯ и поет:

   ‚ дом вошел солдат незнакомый,
   ‘нега чистого горсть передал.
   - ‘нег - как горе, он может растаЯть, -
   Ќезнакомый солдат мне сказал.
   - ѓде •акино? - его Я спросила. -
   ‘ети пусты, и лодка суха.
   ’онет тот, кто плавает смело, -
   Ќезнакомый солдат мне сказал.

   Ќад  головами  слушателей  гудела  от  ударов  воды  железнаЯ   палуба.
‘ветло-зеленые волны беспрестанно заглЯдывали  в  иллюминаторы.  ‚ременами
распахивалась дверь, и мелкаЯ водЯнаЯ пыль обдавала собравшихсЯ.  ‚прочем,
солдаты не обращали на это вниманиЯ. ќто были рослые, выносливые  парни  с
•оккайдо, которым предстоЯло увидеть если  не  ‘ибирь,  то  нечто  на  нее
похожее. Љаждый из них представлЯл себЯ на месте "убитого •акино".

   Ѓыл бы он лейтенантом сегоднЯ, -

   вспомнила мать и умолкла.
   ’арада, успевший заглЯнуть в костЯшки соседей, с треском положил плашку
на стол.
   - Ѓыл бы Я ефрейтором сегоднЯ! - сказал он с досадой.
   ђаздалсЯ смех. ‚сем было известно, что ’арада за  драку  на  каботажной
пристани был разжалован в рЯдовые второго разрЯда.
   џзык ‘ато горел. Џротивно было смотреть на оттопыренные  уши  ’арада  и
слушать его дурацкие шутки.
   - ђазрешите выйти по надобности? - спросил ‘ато ефрейтора.
   - ‘тупайте. ќто уже шестой раз...
   - €звините... ЊенЯ укачало.
   Ћн долго бродил по железной палубе, побелевшей от соли. ‡а два часа все
изменилось неузнаваемо. ’уман закрывал теперь мачты, трубу  и  даже  часть
капитанского  мостика.  Ѓеспрестанно  бил  колокол.  Ќадстройки  на   баке
казались  страшно  далекими,  точно  очертаниЯ  идущего  впереди  кораблЯ.
Љазалось,  что  "‚уго-Њару"  покачиваетсЯ  на  Якоре,  но  стоило   только
присмотретьсЯ внимательнее, и тотчас десЯтки деталей выдавали  непрерывное
движение  парохода.  ’ихо  повизгивали  по  краЯм  палубы  цепи   рулевого
управлениЯ, вздрагивал корпус, вертелось на корме  колесо  лага;  а  когда
‘ато заглЯнул за борт, то поразилсЯ быстроте мутной волны, бежавшей  вдоль
"‚уго-Њару".
   ‚се четыре люка были открыты. Љапитан экономил  электричество:  на  дне
трехэтажных трюмов горели свечи. ‹юди  успокоились,  привыкли  к  сумраку,
постоЯнному дрожанию железных  нар  и  резкому  запаху  карболки.  Њужчины
играли в маджан и хаци-дзи-хаци ["88", ЯпонскаЯ  игра  в  карты],  женщины
вЯзали грубые шерстЯные  фуфайки.  ‘квозь  ровный  гул,  поднимавшийсЯ  из
трюмов, иногда прорезывалась песнЯ, затЯнутаЯ одиноким певцом.
   ’рюм походил на дом в разрезе.  ‘транно  было  видеть  на  крыше  этого
мирного дома скорострельную пушку ѓочкиса. ‡акрытаЯ чехлом, перехлестнутаЯ
тросами,  она  стоЯла  на  корме  "‚уго-Њару",  напоминаЯ  переселенцам  о
возможных, опасностЯх.
   ‚озле  пушки  всегда  толпились  любопытные.  Ѓравый  вид  солдат,   их
металлические шлемы и суровые лица  вызывали  у  деревенщины  почтительный
восторг.
   Ћдин  из  зевак,  крестьЯнин  с  сухими  руками,  отмеченными   пЯтнами
фурункулов, остановил ‘ато.
   - Џростите, почтенный, - начал он робко, - ведь вы уже были на ‘евере?
   "Џочтенный!" ќто было сказано снизу вверх. Џервый раз за полгода службы
‘ато  почувствовал  себЯ  настоЯщим  солдатом.  “ши  его  побагровели   от
удовольствиЯ. Ћн  хотел  ответить  наивному  собеседнику  "нет",  но  Язык
опередил желание ‘ато.
   - „а, - сказал он поспешно, - Я был в Њаньчжоу-ѓо.
   - ѓоворЯт, что там нет ни деревьев, ни рек...
   ЏодражаЯ господину фельдфебелю, ‘ато выпЯтил губы:
   - ѓлупости!
   - Ћднако многие возвращаютсЯ обратно...
   - ѓлупости! - повторил ‘ато твердо. - Ќичего не известно.
   € он, заметно важничаЯ, зашагал дальше, не замечаЯ своих распустившихсЯ
обмоток.


        3

   Ћн приехал в отрЯд  прЯмо  со  знаменитой  стройки  N_618  -  маленький
озабоченный человек в резиновых тапочках и пыльнике, надетом на шевиотовый
пиджак. …го глаза были красны от известковой пыли и  бессонницы.  ѓолубые,
белые, зеленые, желтые брызги покрывали кепи приехавшего, точно по  дороге
в отрЯд призывник попал под дождь из маслЯных красок.
   - ‚аша фамилиЯ?
   - Љорж!
   ќто было сказано с достоинством.  Ѓригадир  штукатуров  и  малЯров  был
заслуженно знаменит. ‡а свои двадцать два года он успел  выкрасить  четыре
волжских моста, два теплохода, фасад „ома ‘оюзов,  шесть  водных  станций,
решетку зоосада и не меньше сотни крыш.
   ‚прочем, он нес свою славу легко. Ћна не обременЯла  ни  стремЯнок,  ни
люлек, на которых работал знаменитый малЯр.
   Љорж назвал себЯ и ждал от командира достойного ответа.
   - Ђ-а-а, - сказал пограничник довольно спокойно и  поставил  карандашом
синюю птичку, - сейчас вас проводЯт в каптерку.
   € все. Љорж даже немного обиделсЯ.
   - ‘тройка шестьсот восемнадцать. ‘лыхали?
   - Ќет, - сказал командир с  сожалением.  -  ѓде  же  слышать,  если  их
шестьсот восемнадцать!
   ‚ тот же вечер Љоржу срезали  чуб  и  выдали  сапоги,  скрипевшие,  как
телега. Ћн получил также мЯтую шинель, учебную винтовку с черным прикладом
и старенький клинок.
   ‡атем отделком, старательный толстощекий барабинец, показал Љоржу,  как
подшивать воротничок и заправлЯть койку. Ћн долго  умащивал  круглый,  как
колбаса, матрац, расправлЯл одеЯло и, наконец, отойдЯ в сторону,  наклонил
голову набок, любуЯсь дивной заправкой.
   - Љак Яечко, - сказал он мечтательно.
   - џичко...
   - ‚от-вот... ’еперь глЯдите, что тут обозначено... ’ут обозначена буква
"ны"... Ќы - значит ноги...
   - "ќн", - поправил Љорж.
   Ћтделком обиделсЯ. Ћн вкладывал в обучение душу и не любил,  когда  его
поправлЯли первогодки, не умевшие даже фуражку толком надеть.
   - „авайте не будем вступать в пререканиЯ, - заметил он строго. -  Ќы  -
есть буква "ны"... Ђ теперь возьмите бирку, напишите фамилию и повесьте  у
изголовьЯ...
   Љорж нехотЯ подчинилсЯ.  Љак  не  походило  все  это  на  бурную  жизнь
пограничника, которую он так Ясно себе представлЯл!
   Љорж рассчитывал в первый же день увидеть Њаньчжурию, но отрЯд стоЯл  в
восьмидесЯти километрах от границы, в селе, ничем не напоминавшем  „альний
‚осток. ‘овсем как на “краине, белели здесь мазанки,  шатались  по  улицам
гусаки и скрипели над колодцами журавли,  только  вместо  соломенных  крыш
всюду лежал американский гофрированный цинк.
   Љому в двадцать два  года  не  снитсЯ  бурка  —апаева?  Љорж  мечтал  о
кавалерийской атаке, о буденновской рубке, погоне, перестрелке в горах. Ћн
уже  видел  под  собой  золотистого  дончака,  высокое  лимонное  седло  и
непременно голубой чепрак со звездой.
   ‚место этого его привели в класс и посадили за стол. Њолодой командир в
галифе, подшитых кожей, и щегольских сапогах нарисовал  на  доске  подобие
бочки на четырех тумбах.
   - —то мы наблюдаем? - спросил он, обводЯ строгими глазами бойцов.
   - ‹ошадь.
   - Ќет... ‹ошадь  -  понЯтие  гражданское.  Њы  наблюдаем  как  такового
боевого конЯ. €наче - объект иппологии.
   ‡атем посреди бочки поЯвилось сердце в виде туза, два веника -  легкие,
желудок с длинной трубкой, и командир начал подробно объЯснЯть  украинским
и сибирским колхозникам, длЯ чего нужен боевому коню пищевод.
   Љорж не выдержал:
   - Ђ когда же будет езда?
   - Џрактические занЯтиЯ завтра.
   Џосле урока к Љоржу подошел отделком.
   -  …сли  что  не  Ясно,  требуйте  у  менЯ  разъЯснениЯ,  -  сказал  он
приветливо. - Љонь как таковой устроен просто...
   - „а мне...
   Ќо отделенный командир уже стучал о доску мелком.
   ...Ќочью, скатываЯсь с гладкого, как "Яечко", матраца, Љорж видел  себЯ
главным  объектом  лошадиной  науки.  ѓолый,  он  стоЯл  посреди  кабинета
директора шестьсот восемнадцатой стройки, и маленький лысый Ѓровман, тыкаЯ
Љоржа в  живот  счетной  линейкой,  рассудительно  спрашивал:  "Ђ  что  мы
наблюдаем? Ђ мы наблюдаем пищевод боевого конЯ..."
   Љак многие первогодки, Љорж проснулсЯ раньше побудки. Ћн  долго  лежал,
представлЯЯ своего гнедого дончака, звон шпор и высокое  скрипучее  седло,
пока отчаЯнный крик "подымайсь!" не стрЯхнул кавалериста с постели.
   Ќа манеже его ждало разочарование: вместо гнедого  жеребца  Љоржу  дали
толстого белого мерина, одинаково равнодушно возившего и почту со  станции
и новичков из учебного батальона. “ конЯ были лукавые глаза, седые ресницы
и мохнатые мЯгкие губы, тронутые зеленью по краЯм. ‘тоило  только  вывести
этого бывалого конЯ на манеж, как он  начинал  бегать,  точно  заведенный,
ровной и страшно трЯской рысью. Џри этом голова его ритмично качалась, а в
глубине толстого брюха отчетливо слышалось: вурм-вурм-вурм...
   ‡вали мерина Љайзером,  и  начальник  маневренной  группы  клЯлсЯ,  что
встречал конЯ еще под Џеремышлем в 1915 году.
   Ћбиднее всего, что Љайзер был без седла. ‚месте с другими  первогодками
Љорж должен  был  трЯстись  на  голой  лошадиной  спине,  как  деревенский
мальчишка, соскакивать, бежать рЯдом, положив руку на холку, потом  делать
толчок двумЯ ногами, снова вскакивать на мерина - и так без конца.
   Ћхотно  ходил  Љорж  только  на  полигон.   ‡десь   уже   по-настоЯщему
чувствовалась граница. ‚ густой рыжей траве  перекликались  фазаны.  Џахло
мертвыми листьЯми, юфтью, кисловатым  пороховым  дымком.  Ќа  солнце  было
тепло, а в тени уже звенели под каблуком тонкие ледЯные иглы.
   ’ир находилсЯ в лощине. Ѓесконечными цепЯми расходились  отсюда  сопки.
Џервый рЯд был грЯзновато-песочного цвета, второй немного светлей,  третий
отсвечивал голубизной, а  уже  дальше  шли  горы  богатейших  черноморских
оттенков, от темно-синих до пепельных.
   ЏриЯтно было улечьсЯ на густую травЯную кошму, найти упор длЯ локтей и,
приподнЯв винтовку, почувствовать ее холодок и бодрЯщую тЯжесть. ‘трелЯли,
туго перехватив руку ремнем, - приклад ложилсЯ как  врезанный.  ‚  прорезь
прицела виднелсЯ маленький аккуратный солдат  в  круглом  шлеме.  Ћн  тоже
целилсЯ из винтовки.
   Џервые дни солдат бесстрашно стоЯл во весь рост.  Џотом  он  припал  на
колено, потом лег. ќта хитрость даже понравилась  Љоржу.  Љаждый  день  он
мысленно разговаривал с солдатом.
   "•очешь в лоб?" - спрашивал он, щупаЯ переносицу.
   Љруглый глаз противника заметно подмигивал.
   "ЏрЯчешьсЯ?.. Ќу, держи".
   ‚етер шевелил мишень, и солдат откровенно смеЯлсЯ.
   "Њало? Ќа еще..."
   ‚месте с обоймой кончалсЯ и разговор.
   - Љорж, чего вы колдуете? - спрашивал  командир  взвода.  -  Џридержите
дыхание.
   ‚прочем, это говорилось только длЯ порЯдка. “ первогодка  были  крепкие
руки и глаза цейссовской зоркости.
   ‚се чаще и чаще картонный солдат возвращалсЯ из  тира  с  простреленным
шлемом или дырой в подбородке.
   ‚се шло по-старому. „ни ложились плотно, как патроны в  обойму,  только
обойма эта не зарЯжалась ни разу.  ”изгородок,  манеж,  караульный  устав,
старый учебный пулемет с пробитым надульником (его теперь собирали, закрыв
глаза), тетради, классные доски,  стучание  мелка,  а  по  вечерам  шелест
книжных страниц, рокот домр или перестук домино - все это больше  походило
на образцовую школу, чем на службу в пограничном отрЯде. „аже  казарма,  с
ее кремовыми  занавесками,  бумажными  цветами  на  деревЯнных  столбах  и
четырьмЯ огромными фикусами в ленинском уголке, выглЯдела не по-военному -
мирно.
   Џриближалась зима. Џо утрам, как чугуннаЯ,  звенела  на  манеже  землЯ.
Ћсыпались последние желуди. Ќад станицей ѓеоргиевской,  где  стоЯл  отрЯд,
висел синий кизЯчный дым - во всех печах гудело пламЯ. Ђ Љоржа по-прежнему
держали в учебном батальоне.
   "†ивем, как в Џензе, - писал отцу Љорж, - чистим сапоги, вместо  пороха
нюхаем ваксу... ’ого глЯди назначат в каптеры".
   Ђ между тем на границе было далеко не спокойно.
   „линные цепи  огней  горели  на  юго-востоке,  где  поднимались  крутые
вершины сопок Њать и †елезнаЯ. Џо ночам натужными голосами орали  завЯзшие
в  болотах  грузовики,  и  прожекторы  прощупывали  мосты  и  беспокойную,
горбатую землю.
   Ќа краю села казачки накрест заклеили стекла бумагой - промерзшаЯ землЯ
гудела от взрывов. ‘таничные  дивчата  делились  с  первогодками  калеными
семечками и новостЯми.
   ел тридцать пЯтый год. ‘ укреплений  восточной  полосы  еще  не  снЯли
опалубку, но бетон уже затвердел. “пустив времЯ, противник нервничал.  €зо
днЯ  в  день  с  застав  сообщали  о  выкопанных  пограничных  столбах   и
задержанных диверсантах.
   ЏоЯвились раненые. Џо двору лазарета вторую  неделю  каталсЯ  в  ручной
колЯске красноармеец с пергаментно-светлым лицом. Ћдин  глаз  у  него  был
голубой, веселый, другой  закрывала  чернаЯ  повЯзка.  „ивчата  передавали
красноармейцу через ограду целые веники подмерзшей резеды и гвоздики.
   Ћднажды Љорж не выдержал:
   - ѓде это вас?
   - ‡а “тиной протокой, - сказал негромко боец.
   - џпонцы?
   - Ќет, свои... землЯки... - ответил он, ухмылЯЯсь.
   ‹овко перехватываЯ  колеса  худыми  руками,  он  ехал  вдоль  ограды  и
вспоминал пограничные встречи.
   ...ел из ‚ладивостока Ясноглазый застенчивый  паренек-комбайнер.  €  в
расчетной  книжке,  среди  бухгалтерских  отметок,  были  найдены   цифры,
вписанные симпатическими чернилами.
   ...ла из  Њаньчжурии  полуслепаЯ  китаЯнка-старуха  с  теленком.  Ѓыло
известно заранее - переправлЯетсЯ партиЯ опиума. Ќо только на третий  день
на  брюхе  теленка  пограничники  обнаружили  два  кило   липкой   отравы,
размазанной по шерсти, точно грЯзь.
   ...ел охотник с берданкой и парой  фазанов  у  поЯса.  €  в  картонных
патронах к берданке нашлись чертежи, свернутые пыжами.
   Ђ в последний раз на  тропе  возле  “тиной  протоки  пограничный  нарЯд
встретил подгулЯвших косцов. ’ри казака, в рубахах нараспашку, с  узелками
и "литовками" на плечах, шли, разматываЯ тЯгучую песню, завезенную  дедами
с „она.
   €х окликнули. Ћни отозвались охотно. Ћказалось, колхозники.
   €х спросили: "Ђ какой бригады?" ‘тарший ответил: "Џервой  лыськовской".
€ точно: такаЯ бригада слыла лучшей в колхозе.
   €х еще раз спросили: "‡ачем в сумерках бродите  вдоль  границы?"  ’огда
старший - сквернослов с  толстой  шеей  и  выправкой  старого  солдата,  -
подмигнув товарищам, ответил, что идут косцы  брать  на  буксир  отстающий
колхоз.
   €, уже совсем было поверив косцам,  отделком  порЯдка  ради  потребовал
пропуск: ведь шел же однажды бандит с кнутом пастуха и шашкой  динамита  в
кармане.
   - Ќу а как же, - сказал весело старший косец, - есть и пропуск.
   ’ут, присев на корточки, он развернул  пестрый  свой  узелок  и,  вынув
бутылку-гранату, с матерщиной метнул ее в пограничников.
   ‚ трех косцах опознали москитную белую банду из соседнего маньчжурского
городишка ’инцзЯна...
   Љорж хотел было  спросить,  что  случилось  дальше  с  косцами,  но  из
лазарета вышел санитар и, ворча, увез больного в палату.
   Џосле этого разговора Љорж  помрачнел.  ‘ытаЯ,  толстаЯ  морда  Љайзера
казалась ему удивительно глупой, каша - прогорклой, гармонь  -  фальшивой.
Ѓыло Ясно одно: в то времЯ как он метит в  картонную  рожу,  где-то  возле
“тиных проток идет настоЯщий аврал.
   ‚ тот же  вечер  он  сел  писать  громовую  статью  в  "ильичевку",  но
докончить ее  не  успел.  Љоржа  вызвали  в  штаб,  к  командиру  учебного
батальона.
   - Ќу что ж, - сказал батальонный, поздоровавшись с Љоржем, - поздравлЯю
с назначением и все такое прочее.  ‡астава  "Љазачка".  ‚ыезжайте  завтра.
Љстати, тут и начальник.
   ‚озле печки грелсЯ командир в забрызганных грЯзью ичигах [ичиги - обувь
из сыромЯтной кожи наподобие кожаного чулка]. “ него были массивные плечи,
пшеничные усы и пристальные, слегка насмешливые глаза бывалого человека.
   Ћн шагнул к Љоржу и загремел плащом.
   - ‘ибирЯк?
   - Ќаполовину.
   Љомандир засмеЯлсЯ.
   - Ќу, добре... потом разберемсЯ, - сказал он сиплым баском. - Ђ пока  -
спать. Џобудка без четверти три.  -  €  он  постучал  по  стеклышку  часов
крепким обкуренным ногтем.


        4

   Ђвтомобили шли степью.  естнадцать  фиатовских  грузовиков  с  воем  и
скрежетом взбирались на сопки, затЯнутые мертвой травой.
   ‘тоЯл март - месЯц  последних  морозов.  ‘олнце  освещало  голые  сучьЯ
кустов, низкие клены и сверкавшую, как наждак, мерзлую землю.
   ‘тепь  пугала  переселенцев  простором  и  холодом.  ђжаваЯ  посредине,
сиренево-пыльнаЯ по краЯм,  она  третьи  сутки  плыла  мимо  автомобильных
бортов.
   Џепел и ржавчина - два любимых  цвета  маньчжурской  зимы  -  провожали
отрЯд от самой железной дороги.
   ‡амотав головы бумажными платками,  укутавшись  в  одеЯла,  переселенцы
дремали, подскакиваЯ на узлах и  корзинах.  ‘олдаты  были  лишены  и  этой
возможности. Ћни сидели в открытых машинах, выпрЯмившись,  зажав  винтовки
между колен. Ќестерпимо Ярки были иней и голубой лед  ручьев.  Ћт  резкого
ветра   слезились   глаза.   Њногие   солдаты   надели   шелковые   маски,
предохранЯющие нос и скулы. ќто придало отрЯду зловещий вид.
   ‘ветло-серый  "фиат"  поручика  Ђмакасу   скользил   впереди   колонны,
парусиновый верх машины был демонстративно откинут.
   Ђмакасу  не  поднЯл  даже  теплого  обезьЯньего  воротника.  Ћн   сидел
выпрЯмившись, положив руки на эфес сабли, -  олицетворение  спокойствиЯ  и
воинской выдержки.  €з-под  мехового  козырька  торчали  пепельный  нос  и
выбеленные морозом усы.
   ‹юди молчали. ’олько три звука сопровождали колонну в степи: монотонное
жужжание  моторов,  треск  мерзлой  травы  и  грохот  солдатских  ботинок.
Џродрогшие стрелки что было силы стучали ногами в  дно  грузовиков.  Љогда
стук становилсЯ особенно сильным, Ђмакасу останавливал головные машины. Ћн
высаживал солдат и переселенцев и заставлЯл их бежать по дороге.
   ќто было фантастическое зрелище. Џолтораста мужчин, в платках и шлЯпах,
в резиновых плащах, грубых фуфайках, пальто, рыбацких куртках, в резиновой
обуви или  обмотанных  соломой  гета,  взбегали  на  сопку.  €х  подгонЯли
проворные и старательные солдаты в шлемах, отороченных мехом,  и  коротких
полушубках.
   ‘ам господин Ђмакасу, жилистый,  в  легких  начищенных  сапогах,  бежал
впереди орущей, окутанной паром колонны,  придерживаЯ  блестЯщую  саблю  и
маузер.
   Ѓравый вид  поручика,  его  равнодушие  к  морозу  вселЯли  бодрость  в
притихших  переселенцев.  ‘лышалсЯ  смех,  удары  ладоней  по  спинам,  из
застуженных  глоток  вырывались  остроты.  Ќо  все  сразу  умолкало,  едва
автомобили трогались в путь.
   ’ак миновали, не останавливаЯсь, поселки  ансин  и  •айчун  -  низкие,
глинЯные, с тощими псами на площадЯх, переправились  по  льду  через  реку
•аЯр и повернули на запад, где переселенцев ждала землЯ, а солдат - жизнь,
полнаЯ приключений и подвигов...
   ...…ще в Ћсаке по совету  фельдфебелЯ  ‘ато  купил  никки  [дневник]  -
маленький, темно-зеленый, с  изображением  девушки,  приложившей  палец  к
губам. ‘тарательно и бестолково  заносил  сюда  ‘ато  свои  впечатлениЯ  о
дороге. Џокамест они не отличались особым разнообразием:
   "22 февралЯ. Џроехали сто десЯть километров.  ‚ыдавали  сигареты  и  по
одной сакадзуки [чашечка длЯ сакэ] сакэ. ѓосподин  фельдфебель  осматривал
ноги. ’абак по-китайски зоветсЯ хуниен.
   23 февралЯ.  Џроехали  сто  шестнадцать  километров.  ѓосподин  поручик
приказал зажечь гаолЯн [просо; одно  из  самых  распространенных  в  Љитае
злаковых растений; стебли гаолЯна достигают трех-четырех  метров  высоты].
ЊиЯко ложно утверждает, что видел  ночью  хунхузов  [хунхуз  -  грабитель,
разбойник]. Џолучил порицание... Ћгурец по-китайски - хуангуа... Љапуста -
байцай... ‚ыдали тофу [соевый творог], по четыре конфеты... •олодно.
   24  февралЯ.  Џроехали  сто  три  километра.  ђаздавили  собаку.  Љогда
распухают пальцы, следует опускать в горЯчую  воду.  ѓосподин  фельдфебель
сказал: "’русость - врожденное свойство  маньчжур".  Џерец  -  лЯцзЯофэнь.
„ынЯ - сЯнгуа. “тром лопнула шина..."
   ’олько одно происшествие случилось с отрЯдом на пути в џвчжэнь.
   Ѓыл солнечный ветреный полдень, когда колонна пересекла плато  и  стала
углублЯтьсЯ в рощу. ЋтрЯд сильно растЯнулсЯ. ѓоловные машины уже  катились
в роще, подскакиваЯ на корнЯх, а взвод, замыкавший движение, еще  двигалсЯ
по открытому месту.
   Ќеожиданно  степь  задымилась  от  пыли.  ’ри  огромные  бурые  воронки
поЯвились на горизонте. Ћни долго раскачивались, то подходЯ друг к  другу,
то расставаЯсь, похожие на трех дозорных, осматривающих  степь,  и  вдруг,
точно сговорившись, сразу двинулись к северу.
   офер прибавил газ. Њашина была уже на краю рощи,  когда  туча  режущей
пыли,  снега,  сухой  травы  обдала  солдат.  Ќад  головами   переселенцев
заколыхались деревьЯ. ‡аскрипели стволы. ђоща наполнилась резким свистом и
шумом. ’уча листьев отделилась  от  земли  и  унеслась  вверх,  в  голубые
просветы. ‚месте с ней поднЯлось несколько солдатских шлемов.
   Ќевидимые грабли с шумом прочесывали лес.  Љлены  раскачивались,  точно
выбираЯ, в какую сторону свалитьсЯ. ‚друг одно из деревьев  рухнуло,  едва
не придавив автомобиль с пулеметчиками. ђаздалась команда:
   - ‚се из машины! Ћчистить дорогу!
   Ќо смерчи уже удалЯлись, наполненные травой, пылью и  листьЯми.  „есЯть
солдат с трудом оттащили в сторону упавшее дерево.
   Џыль улеглась, и в лесу  стало  заметно  светлее.  ‚ершины  кленов  еще
раскачивались, но внизу было совсем тихо. Ћхваченные тревогой  переселенцы
продолжали придерживать растрепанные ветром циновки.
   ‘олдаты, суеверные, как все крестьЯне,  зашептались,  провожаЯ  глазами
воронки. ‘ато вытащил карманный компас  и  постучал  по  стеклышку.  ‘инЯЯ
стрелка вздрогнула и замерла. ‘мерчи шли на северо-восток.
   - Љ черту в ворота, - сказал негромко ’арада.
   - ќто бывает только в год засухи.
   - Џлохое начало!
   - „а... € притом сегоднЯ,  кажетсЯ,  пЯтница,  -  заметил  встревоженно
‘ато.
   - ‡амолчать! - крикнул ефрейтор, которому тоже было не по себе.
   Ћни снова выбрались в степь. ‘толбов смерча уже не было видно. Ћтъехали
километров пЯть, и  вдруг  из  облаков  с  огромной  высоты  стали  падать
холодные кленовые листьЯ, унесенные смерчем.
   —тобы рассеЯть тЯгостное  впечатление,  господин  поручик  распорЯдилсЯ
выдать по две рюмки сакэ.
   ЋтрЯд медленно двигалсЯ к северу. Ќелегко было добратьсЯ до  пустующего
раЯ, о котором уже третий год кричали газеты. „вое молодых  солдат  умерли
от  бери-бери  [болезнь,  родственнаЯ  цинге,  вызываетсЯ  однообразной  и
скудной пищей] еще по дороге в ‘ейсин, несколько южан отморозили  ноги  на
перегоне ЊулЯо - „унчжун, а неразговорчивый пулеметчик –угамо  был  списан
на острова после очередного просмотра солдатских дневников.
   Ќа вечерней поверке господин  фельдфебель  объЯвил  об  этом  печальном
случае так:
   - Ќе чувствуЯ под собой почвы џмато [древнее название џпонии],  рЯдовой
второго разрЯда –угамо проЯвил малодушие и