        ”едор ”едорович Љнорре. —ернаЯ трава


     -----------------------------------------------------------------------
     Љнорре ”.”. Ћдна жизнь. - Њ., €звестиЯ, 1974.
     OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 11 маЯ 2003 года
     -----------------------------------------------------------------------


     Џочтовые  тройки,  добежав  под  вечер  до  спуска  в  овраг,  опасливо
упираЯсь,   начинали   спускатьсЯ   шагом   под  откос,  встрЯхиваЯ  глухими
бубенцами,  шагом  протопав по толстым бревнам мостка, выносили на пригорок,
и  тут Ямщик, неуклюже отваливаЯсь набок, скосив глаза и не выпускаЯ вожжей,
обЯзательно  оборачивалсЯ, спрашиваЯ путешественника, как быть: заворачивать
ночевать  на  постоЯлый  двор  сразу  за  оврагом,  или  уж  рискнуть, гнать
напропалую  до  Њосквы, чтоб в темноте добратьсЯ до первого маслЯного фонарЯ
у городской заставы?
     ‘амые  нетерпеливые  приказывали  гнать,  рассчитываЯ  хоть  к полуночи
добратьсЯ  до своего ‘ивцева-‚ражка, а путешественники более рассудительные,
осоловев  от  трЯски, устало махали рукой в мучном от пыли рукаве, показываЯ
сворачивать  на  постоЯлый  в  надежде  уже поутру, по ранней прохладе, часа
через  два  езды в далекой пыльной дымке с превеликим облегчением разглЯдеть
наконец первые жаркие блики на московских золотых куполах...
     ’еперь  все,  что  было  в  те  времена кривыми переулками с лабазами и
трактирами,  заросшими  травой  тупичками,  вишневыми  садочками,  дровЯными
складами,  трехоконными  домиками  с лавочками у ворот, - все давно ушло под
асфальт    широчайшего   городского   проспекта.   Џригородные   огороды   с
бесконечными  рЯдами  капустных  кочанов  и  вонючими  бочками  на  колесах,
обнищавшие  загородные  усадебки  с  подгнившими  беседками  с  низкорослыми
античными  статуйками,  овсЯные  и  жидкие  ржаные  полЯ  с  их пригорками и
овражками,  болотца  с  пучками кривых березок на болотных кочках - все ушло
под   асфальт,   который   широкой  полосой,  мЯгко  взлетаЯ  на  сглаженные
возвышенности,  бесконечной  полосой  убегал за горизонт, днем и ночью шурша
под автомобильными шинами.
     Ђ   по   обе   стороны  автомагистрали  вырастали  новые  дома,  быстро
продвигаЯсь  все дальше, складываЯсь в кварталы, и в них сейчас же вселЯлись
новые жильцы, путаЯ названиЯ новых улиц и номера кварталов.
     Њы  переселились  в  самые  новые,  самые  крайние дома. ‘разу там, где
кончалась  стена  нашего  дома, уже начиналась необитаемаЯ грЯзь: грузовики,
бульдозеры  и  всЯкие  машины размесили кругом такую глинЯную грЯзищу, будто
из  нее  они  и  дома  строили, и даже удивительно было, что дома получились
песочного  цвета, розоватые или со стенками в клеточку, точно арифметическаЯ
тетрадка.
     Ќачало  пригревать  солнце,  и  стали  подсыхать  и  каменеть  колеи  с
отпечатками   громадных   рубчатых  покрышек;  мы,  новые  поселенцы,  стали
понемногу  в свободные часы после школы выбиратьсЯ из домов и осматриватьсЯ,
перескакиваЯ с кочки на кочку через желтые глинЯные лужи.
     Џодъезжал   какой-нибудь  грузовик,  заваленный  мебелью  и  узлами,  и
водитель  кричал,  высовываЯсь, как проехать в такой-то квартал или улицу, а
мы  и сами не знали! Њы свой-то подъезд старались не очень надолго терЯть из
виду!
     ‚  воздухе  было  еще  холодно, пахло горЯчим асфальтом, во всех этажах
хозЯйки  мыли  окна.  Ќаверное,  им  было  очень интересно вот так протирать
радужное  от  мыльной  пены, мутное стекло и наблюдать, как с каждой минутой
стекло  делаетсЯ  все  прозрачнее  и за ним все Яснее открываетсЯ совершенно
новый  вид,  целый  мир,  точно они после долгого путешествиЯ вместе с домом
приехали в новую страну... ‚о всЯком случае, нам так казалось.
     ЏрЯмо   от  последних  стен  наших  крайних  домов  начиналось  большое
бугристое  поле,  и  оно  шло до того самого оврага, около которого когда-то
был постоЯлый двор.
     Џоследние  дни  все  это поле зазеленело, и было странно думать что эта
же  самаЯ трава тут росла и до нас, и когда тут тройки скакали, и, наверное,
на  этом  же  лугу  паслись татарские кони, когда во времЯ нашествиЯ ханскаЯ
орда  подходила  к  Њоскве!  ’ак,  во  всЯком случае, считал ‹енька. € очень
может быть, что так оно на самом деле и было.
     Њы  с  ним  и  еще  с  несколькими другими мальчиками тоже из новоселов
познакомились,  пробираЯсь  вместе по полю к оврагу, с целью начать обживать
незнакомый  материк,  куда  мы  попали,  и  завЯзать  дружеские  отношениЯ с
туземцами и старожилами.
     Ћвраг,   кривой,  извилистый,  глубокой  щелью  уходил  куда-то  вдаль.
—ерные,  колючие ветки кустов и деревьев, боком примостившихсЯ по его крутым
склонам, колюче таращились, высовываЯсь из сумеречной сырости.
     Џо  самому  дну  бежала  мелкаЯ вода, омываЯ камушки, обломки кирпича и
красные  от  ржавчины  железки,  и  из  холодной  земли  уже вылезли бледные
цветочки, точно сделанные из папиросной бумаги.
     ЏрислушиваЯсь  и  осматриваЯсь,  мы  пробрались  немного вдоль оврага и
вдруг   наткнулись  на  облезлую  грЯзнущую  козу  со  впалыми  боками,  она
карабкалась  по  откосу,  как  кошка,  вставала  на  задние  ноги, дергала и
обрывала  веточки,  а  увидев  нас,  затрЯсла  бороденкой  и  так противно и
гнусаво  сказала  "ме-ке-ке-е!",  точно  передразнивала какую-то другую, еще
более противную козу.
     ‘коро  мы  наткнулись  на забор, до того покосившийсЯ, что он был похож
на   дугой  растЯнутые  мехи  баЯна.  ‡а  забором  стоЯла  собачьЯ  будка  и
человеческое  жилье.  Њы  никак  не  могли  придумать ему название: избенка,
домишко,  хатка,  хижина,  халупа,  развалюшка, будка, банька, вигвам, и все
более  или  менее  подходило,  кроме  вигвама. ’олько домом это назвать было
нельзЯ.
     ‚о   дворе  была  такаЯ  грЯзь  и  лужи  -  ведь  эта  самаЯ  развалюха
прилепилась  к  мокрому  скату  обрыва, - что угрюмаЯ собака сидела на крыше
своей  будки,  втащив за собой тЯжеленную цепь. Ћна была точно невыспавшаЯсЯ
и  захрипела от злости на нас, скалЯ зубы, и стала бросатьсЯ, не соскакиваЯ,
однако, со своей крыши.
     - ‚ладелец  этой  гациенды  украл эту цепь в зоопарке у слона, - сказал
‹енька,  -  и  вот  он  посадил  теперь  на  нее  такую маленькую собачонку.
‡верство какое-то.
     - ‘лонов на цепь не сажают.
     - ќто  в €ндии-то? ‘колько угодно, особенно в восточных провинциЯх, это
как   правило!..  Ќо  скорей  всего,  он  украл  цепь  не  от  слона,  а  из
какого-нибудь  небольшого  кораблЯ.  Ћтпилил кусочек от Якорной цепи! ‘обаке
от этого не легче.
     Ќа  хрип  собаки  из  дома  вышел старик и стал на нас кричать, что нам
нужно  и  зачем мы шлЯемсЯ, мы выдержанно объЯснили, что нам ничего не нужно
и  мы  осматриваем  окрестности просто так, и он, увидев, что затеЯть с нами
ругательную  перестрелку  ему не удастсЯ, замолчал. ќто ведь как в волейбол:
ты  начинаешь  первый,  что  есть  силы лупишь мЯч на чужую площадку и ждешь
ответа,  а  если противник стоит улыбаетсЯ, опустив руки, и не отбивает мЯча
- игра никак не получитсЯ.
     Ђ  мы  стоЯли,  опустив  руки, и не отвечали, и старик замахнулсЯ и изо
всех  сил  ударил  собаку  локтем  по  морде,  так  что  она  зажмурилась  и
шмЯкнулась  в грЯзь, загремев цепью, и мы сейчас же повернулись и ушли, чтоб
он на собаке не срывал свою злость против нас.
     Њы  полезли  наверх  обратно  из  оврага,  и  при  этом  все ненавидели
старика,  и  ‹енька  говорил, что теперь он вполне уверен: цепь корабельнаЯ,
старик  как-то  урвал  ее  кусок  от ЯкорЯ, и из-за этого, может быть, погиб
корабль  -  в  критическую  минуту куска цепи не хватило, Якорь не достал до
дна,  и корабль разбилсЯ о рифы. ђифы не рифы, а уж сразу видно было, что от
этого старика чего угодно можно ожидать!
     Џотом  мы  кое-что  узнали  про  этого  старика,  так  как  он  был тут
единственный  старожил  в  овраге.  Љогда-то  он  действительно  что-то  тут
сторожил  -  поэтому мы его и назвали "‘торожилой", но этого лесного склада,
или  пещеры с сокровищами, или подвала с кислой капустой давным-давно уже на
свете  не  было, а старик жил в овраге из тонкого расчета, что когда на этом
месте   начнут   строить   новый  мост,  он  сдерет  какую-то  невообразимую
компенсацию. € ждал уже, кажетсЯ, лет пЯтнадцать.
     ‹енька   говорил,  что  наш  ‘торожила  прекрасный  пример,  как  может
задичать  человек,  отщепившийсЯ  от  общества.  …сли  проследить  за ним на
протЯжении  достаточного  количества  лет,  то  мы  увидим,  как он сперва с
бронзовым,  а  потом  с  каменным  топором  будет  крастьсЯ по окрестностЯм,
собираЯ  гусениц  и  питательные  кореньЯ, разучитсЯ пользоватьсЯ спичками и
огонь начнет добывать трением!
     Ћднако  спичек зажигать он не разучилсЯ и водочные бутылки откупоривать
тоже.  ‘коро  мы  узнали,  что  у  него  есть  очень приличный сын в кожаной
куртке.  Ћн  иногда  приезжал к ‘торожиле на своем мотороллере, привозил ему
какую-то  еду  и  бутылку водки. ‘ам он не пил, а сидел с несчастным видом и
смотрел,  как пьет ‘торожила на свежем воздухе, среди двора у собачьей будки
и  учит  его,  как  надо  жить,  обещалсЯ, что на тот свет ничего с собой не
возьмет,  все оставит сыну: козу, хату и компенсацию, а потом заставлЯл сына
приделывать  к роллеру удивительное приспособление: две кривые растопыренные
жерди  с  перекладинами.  Љонцы  жердей  волочились  по  земле  на  ходу  за
роллером,  а  на  перекладины  старик  наваливал рваные мешки, набитые сырой
травой,  которую  он  заранее  воровски  накашивал  по обочинам и полЯнкам и
припрЯтывал, часто сам забываЯ где.
     ЉажетсЯ,  косить  там  никому не запрещалось, просто в голову никому не
приходило  возитьсЯ  с  такими  дрЯнными клочками зелени. Ќо старик бежал за
медленно  едущим  роллером,  подбираЯ  сыплющуюсЯ  траву,  возбужденно махал
руками   и  радостно  ругалсЯ,  уверенный,  что  кого-то  ловко  обманывает.
ЏроносившиесЯ  мимо  водители оборачивались, а приличный сын ‘торожилы сидел
в  седле несчастный и злой, стиснув зубы, и тащил всем на посмешище за собой
эту волокушу.
     Џотом  приличный  сын каждый раз уговаривал отца бросить всю эту музыку
и  куда-то  переехать, но ‘торожила начинал вопить, что он с собой ничего не
возьмет, все останетсЯ сыну, и тот должен чувствовать.
     ‘ын  с  ходу  прыгал  на свой роллер и уносилсЯ по шоссе. „о следующего
раза.
     “  ‹еньки  отец  был генерал. Џро самого отца он никогда не говорил, не
хвасталсЯ,  но  он  знал и любил рассказывать разные военные эпизоды, иногда
довольно интересные.
     Ћбычно   их   ему  рассказывали  разные  знакомые  и  сослуживцы  отца.
Ќапример,  один капитан рассказал, как он сидел у себЯ в блиндаже на фронте.
‚друг прибегает солдат и говорит: "’оварищ капитан, как хотите: слон!"
     Љапитан  выскочил  наружу,  смотрит.  —то ты скажешь? „ействительно, по
снежному полю медленно бредет, уныло опустив голову, слон.
     „ело  потом  объЯснилось-то просто: фашисты разбомбили зоопарк, и звери
разбежались  от  пожара  кто  куда.  ‚от  к  ним и пришел слон. ђаненый. …го
поцарапало осколками в нескольких местах.
     Ќу,  достали  лесенку,  военврач  залез  повыше, промыл слону его раны.
‘лон,  конечно, стоит, понимает, что его лечат, даже когда щиплет, все равно
терпит.
     Џринесли  ему  капусты,  свеклы, сена, он поел, они его отвели в сарай,
он  еле  в  ворота  протиснулсЯ,  подстелили  ему соломы, и он у них там жил
сколько-то  времени,  но  недолго,  потому  что фашисты вдруг налетели, и на
улицах  этого  поселка  разгорелсЯ бой. ‘лон услышал крики и стрельбу и стал
сердитьсЯ  -  к  нашим  солдатам  он уже привык и привЯзалсЯ, а тут какие-то
чужие орут, стрелЯют, и он вылез из сараЯ.
     ‚идит,  фашистский  танк  застрЯл  одним боком в канаве, но вовсю ведет
огонь  из  своей  пушки. € тут, наверное, слону показалось, что это какой-то
чужой,  противный  слон  с  железным  хоботом, и он озверел, ухватил за этот
хобот  своего  врага  -  за  пушку,  значит,  -  и стал изо всех сил трЯсти,
дергать  и  толкать  - оторвать хотел или на землю повалить - неизвестно. ’е
палЯт  из  пушки, а пушка всЯ трЯсетсЯ, и снарЯды летЯт черт его знает куда:
какой в небо, какой в сторону.
     ‚  конце  концов  наши  захватили этот танк, атака была отбита, но слон
был  тЯжело ранен, и капитан рассказывал, как всем было его жалко, когда он,
умираЯ,  лежал  на  холодном снегу, вдали от своей жаркой родины, смотрел на
всех  своими  глазками,  а  у  них  не  было даже какого-нибудь Яблока, чтоб
угостить  его  на  прощание.  Љапитан  признавалсЯ  ‹еньке,  что  сам не мог
удержать  нескольких  скупых слезинок, и только взЯл с ‹еньки слово, что тот
никому про это не расскажет...
     - ‡ачем  же  ты,  гад,  нам рассказываешь? - спросил парень по прозвищу
„ранка. - „ал слово?
     - „а, нехорошо, - честно созналсЯ ‹енька.
     Ќо  мы  не  стали  его  за  это  терзать,  хотЯ  кое-что в этой истории
немножко  смахивало  на  кино: на глазах у ‹еньки мы видели такие же, да еще
не  очень  скупые слезинки, как у того капитана, а самое главное - нам этого
слона  тоже было жалко! ’ак что мы замЯли этот вопрос, и кто-то стал (кстати
о  слонах)  рассказывать  истории  про затонувшие корабли с сокровищами, про
"—ерного принца" и всЯкие подводные штуки, дельфинов и спрутов.
     - Њне  тоже  один  водолаз  рассказывал,  как  он  в  подводной  пещере
встретилсЯ с громадной Ярко-красной лампедузой, - сказал ‹енька.
     - ‘  медузой!  ‘ам  ты  лампедуза!  - закричали мы на него и начали его
высмеивать, но он сам насмешливо улыбнулсЯ:
     - Њедузы?  ќто  ерунда,  что  в  них  интересного? ѓлЯдеть не на что! Ђ
лампедузы  это, в общем, родственный отрЯд медуз, но они отличаютсЯ тем, что
очень  Ярко  светЯтсЯ. ЏонЯли? Ќу, как лампа, зеленаЯ или краснаЯ. Ќастолько
Ярко,  что  можно  бы  под  водой газету читать при их свете, если бы только
бумага не размокла. Џоэтому у них и название такое.
     Њы  заспорили, не очень уже уверенно, он действительно много чего знал,
этот  ‹енька,  но  ребЯта,  учившиесЯ  с  ним в одном классе, на другой день
рассказывали,  как  ‹енЯ  отличилсЯ на уроке. Ћн сказал: "Љогда рабы строили
пирамиды  длЯ  египетских  фанфаронов!"  - и весь класс повалилсЯ от хохота.
…сли  бы  учительницы  не было, он, наверное, стал бы спорить. Ќо тут кто-то
вспомнил и лампедузу, и оказалось, что это чистейшаЯ чепуха и треп.
     Ќекоторое  времЯ  все  его  звали  египетским фанфароном, но без всЯкой
злости.  Ћн  был, в общем, довольно безобидной лампедузой... Ђ тут случилось
новое  событие:  наш знакомый ‘торожила, дичавший в своем допотопном бунгало
посреди  оврага,  вдруг  постригсЯ.  Њы  увидели  его  стриженым  и не могли
понЯть,  что  случилось. Џотом исчезла собака, и мы узнали, что он ее продал
вместе  с  будкой, а потом продал козу пьЯному художнику. Ѓородатый художник
повел  козу  к  автобусной остановке, и мы пошли за ним смотреть, что будет.
Љак  только  дверца автобуса отворилась, художник вошел, а коза вслед за ним
вскочила  в  автобус  так  уверенно, точно там не люди сидели, а ее знакомые
козлы  и  козы. ЏоднЯлсЯ крик и возмущение, козу в проходе повернуть обратно
оказалось  невозможно,  кондукторша  кричала,  что  художник  пьЯный,  а  он
возражал,  что  раз в этом все дело, то коза-то трезваЯ, пусть едет одна, он
купит ей билет.
     ‚  общем, автобус уже давно уехал, а он сидел и хохотал на краю канавы,
а  потом  повел  козу пешком в Њоскву по шоссе, но довольно скоро вернулсЯ и
всех  расспрашивал, не видел ли кто его козы, она сожрала у него всю лиловую
краску, и ему теперь нечем писать портреты современников...
     Ќа  другой  день  приличный  сын  нашего  ‘торожили приехал за отцом на
машине,  и  они  начали  грузить его пожитки. ѓрузили они так: старик таскал
всЯкую  рухлЯдь,  вваливал  ее в кузов грузовика, а сын выбрасывал все это с
другой  стороны  в  кусты:  табуретку  с обгорелой ножкой, скамейку, длинную
кочергу,  некрашеный стол. ‚ конце концов старик выковырЯл из печи громадный
чугунный котел.
     Ћни  долго спорили и боролись с сыном из-за котла, и оба перемазались в
саже,  как черти, машина уже тронулась, а они рвали друг у друга из рук этот
котел,  прижимаЯ  к  груди,  и только где-то на дальнем пригорке видно было,
что  сын  одолел.  Ћн поднЯл котел над головой, как ‘тенька ђазин персидскую
кнЯжну,  и  на  всем  ходу  ухнул  его  в набежавшую канаву. Ѓольше мы их не
видели.
     ђазвалюха  опустела.  Ќо  через  несколько дней мы обратили внимание на
то, что из оврага доноситсЯ собачий лай, тоскливый, настойчивый и редкий.
     Њы  подумали,  уж не ‘торожила ли наш вернулсЯ в свои владениЯ, и пошли
на  разведку,  но оказалось, вернулась только его собака. Ќаверное, будка, с
которой  вместе  он  ее  продал,  наконец развалилась, и собачонка вернулась
домой, приволокла свою корабельную цепь с куском доски.
     ‚  чаще  оврага  доска  с  цепью запуталась, и собака сидела и не могла
сдвинутьсЯ. ‘терегла пустое место.
     Љогда  мы  к ней пробовали подойти, она рычала и скалила на нас зубы, а
когда  мы  уходили,  она  сперва долго молчала, а потом опЯть начинала лаЯть
редко и тоскливо.
     Њы  побежали  и принесли ей миску, набрали из ручьЯ воды, и она пила не
отрываЯсь,  пока  не  выпила всю миску, и мы принесли ей еще и стали таскать
ей  в  овраг  еду, потому что сдвинутьсЯ с места она не могла, а снЯть с нее
цепь мы боЯлись - она хрипела и рычала, стоило протЯнуть к ней руку.
     Ќапрасно  мы обходили квартиры и расспрашивали, не нужна ли кому-нибудь
очень  хорошаЯ  сторожеваЯ  собака...  Љому  нужна на пЯтом этаже сторожеваЯ
собака?  Љонечно,  ничего  у  нас  не  получилось,  а  собака, видно, решила
умереть в своем родном овраге, где когда-то старик бил ее локтем по морде.
     €   вот   однажды,  когда  уже  расчистили  перед  домом  площадку  длЯ
волейбола,  вкопали-поставили три здоровенных фанерных мухомора, которых все
управхозы  считают  залогом счастливого детства, и повсюду копошились малыши
и  ездили  взад-вперед колЯсочки с теми, кто даже до малышей не дорос, вдруг
поЯвилсЯ  ‹енька,  весь  белый  и  перепуганный  так,  что все всполошились,
замахали  руками,  выпучили  глаза и вообще удивились. Ћн вел на корабельной
цепи стариковскую собаку, а в другой руке тащил за хвост змею.
     Њамы  и  ребЯта  завопили,  все  отхлынули,  потом  прихлынули обратно,
потому что собака была на цепи, а змеЯ не шевелилась.
     - ќта  собака спасла мне жизнь! - сказал ‹енЯ, и слезы выступили у него
на глазах.
     ‚округ  него  собрались  все,  и  он  рассказал,  как было дело. ‘обака
как-то  отвЯзалась,  распуталась  или  доска  от  будки  сама развалилась, и
‹енька  вдруг столкнулсЯ с ней на дорожке в овраге. Ћн призналсЯ, что сперва
здорово  перепугалсЯ  и  постаралсЯ обойти собаку сторонкой. € в этот момент
услышал  угрожающее  шипение:  извиваЯсь,  на  него бросилась змеЯ, но вдруг
собака кинулась на змею и вмиг ее задушила.
     ‚се  пришли  в  восторг,  кто-то  побежал за сахаром, а очень маленький
мальчик  ’олЯ  вдруг сел на корточки перед собакой, потЯнул ее обеими руками
за уши и сказал убежденным тоном:
     - ќто  очень  хороший  собака  ’узик!  -  €  после этого ‹енька решилсЯ
трЯсущимисЯ  руками  расстегнуть  ошейник, корабельно-слоноваЯ цепь упала на
землю,  а  ’узик  сел  и  стал  спокойно осматриватьсЯ по сторонам, стараЯсь
сообразить, что с ним будут делать дальше.
     ‹енька  положил  перед  ним  змею, ’узик быстро ее опЯть схватил и стал
трепать, так что дохлаЯ змеЯ моталась, как стараЯ веревка.
     €звестие,  что  по  оврагу  ползают  змеи  и нашлась собака, котораЯ их
ловит  и  душит,  в  один  момент  облетело весь дом, пошли разговоры, что в
таком  месте,  где  столько детей, просто цены нет такой собаке, и все стали
вспоминать  ужасные  случаи  -  кого,  когда и как кусали змеи, а ’узик грыз
сахар, лежа около своей змеи, как победитель.
     Ћдна  женщина  рассказала,  как  кому-то в дом принесли Ящик торфа, и в
нем  была  замерзшаЯ  змеЯ,  но ее никто не заметил, кроме мальчика, который
ползал  на  четвереньках,  и  потом  рассказывал  маме,  что  в Ящике "сидит
рыбка",  а  мама  так  ничего  и не сообразила, пока змеЯ не отогрелась и не
укусила  мальчика,  и  он  умер. „ослушав этот рассказ, все стали кричать на
нас,  что  мы  паршивые  мальчишки,  столько  времени держали такую собаку в
овраге,  и теперь нужно сделать так, чтоб эта собака никуда от нас не ушла и
жила при наших домах, как общаЯ собака.
     ‹енька,  как  всегда, знал больше всех и рассказал, что собаки-змееловы
на  ‘уматре  ценЯтсЯ  на вес золота. ’узик, конечно, не с ‘уматры, но просто
встречаютсЯ  экземплЯры  собак,  обладающие необыкновенным мужеством. Ћни не
отличаютсЯ   большой   физической   силой   и  ростом,  но  славЯтсЯ  полной
неустрашимостью.  ЏопадетсЯ змеЯ - змеЯ! Џантера? Ћни и на пантеру кидаютсЯ,
защищаЯ  человека.  Њгновенно  вцеплЯютсЯ  хищнику  в хвост, и, пока пантера
разбираетсЯ,  что  там  у  нее  происходит с хвостом, хозЯин собаки успевает
пронзить хищника копьем или в крайнем случае спастись бегством...
     ‚  общем,  ’узик  оказалсЯ очень покладистый, общительный песик, прощал
малышам  все  их  глупые  выходки,  когда  его  дергали за хвост или осыпали
песком  из  формочек.  „аже  когда  историЯ  со  змеей  уже позабылась, всем
нравилось, что у нас завелсЯ такой ’узик...
     ‚  то  времЯ  Я  довольно  много  размышлЯл  о  любви, откуда она вдруг
беретсЯ,  и  как  это  получаетсЯ,  что ты вниманиЯ не обращал на человека и
вдруг  начинаешь замечать, что он не такой, как другие, а совсем особенный и
хороший.  Ќу,  и попутно Я стал думать, откуда начинаетсЯ и как разрастаетсЯ
ненависть.
     ‘читаетсЯ,  что мальчики о таких вопросах совершенно не думают. € очень
хорошо,  пускай  считаетсЯ  и  дальше, нам так гораздо спокойнее, ничего нет
противнее, когда мешаютсЯ в твои личные дела.
     ’ак  вот,  у  нас  как-то  завелась  легкаЯ  неприЯзнь  с  одной кучкой
мальчишек  и  парней  из  дальнего  квартала.  €звестно, как это начинаетсЯ:
кто-то  идиотски  сострил,  кто-то  хихикнул,  на другой день кто-то это все
припомнил  и  добавил, и скоро начинаешь замечать, что парни, которые совсем
недавно казались тебе ничего себе, оказываетсЯ, очень противные.
     Ќачалось,  кажетсЯ  с ’узика, они, конечно, завидовали, что у нас такой
песик,  который  почти  у всех на глазах задавил змеЯ. Ћн был общей собакой,
но  спать  ходил  к  ‹еньке,  и  это  было справедливо - ведь он его спас от
гадюки!
     Ќе  знаю,  может  быть,  мы  немножко хвастались ’узиком? Њожет быть! Ђ
парни  эти,  наши  будущие  злодеи, хвастались какой-то кавказской овчаркой,
которую  Якобы  зовут  Њамед  и  которой  у них, конечно, и на свете нет, но
котораЯ  Якобы умеет давить волков. Њы, конечно, хохотали и приглашали, чтоб
они приводили собаку к нам в гости, а волков мы им достанем!
     Џотом  все  это  стало  понемногу  всем надоедать, и однажды мы большой
общей  компанией,  даже  с  многими  девочками,  отправились  на экскурсию в
старинную  усадьбу-музей. ’ам разбрелись, осматриваЯ статуи, и антресоли длЯ
музыкантов, портреты, и конюшни, и старинный парк с густыми аллеЯми.
     €  тут  они  нам  устроили подлость такую, что даже подробно вспоминать
противно.  “  одного  из  ихних  парней  отец был водитель грузовика, и, как
потом   оказалось,   он  обещал  заехать  в  усадьбу-музей  и  отвезти  всех
экскурсантов домой.
     €хнЯЯ  компаниЯ  это  все  знала  с  самого  утра,  они пересмеивались,
обменивались  намеками,  но  ничего  нам не сказали, и когда мы вернулись из
парка  к  сборному  пункту, то успели только увидеть, как они уже отъезжают,
забравшись в кузов.
     Њы   еще   не   понимали,   что   это  подлость,  думали,  какое-нибудь
недоразумение,  и  бежали  за машиной, махали руками и кричали, а они делали
вид,  что  не  слышат,  но,  отъехав  подальше,  стали  нам махать ручками и
приплЯсывать.
     Њы  были  усталые,  идти  было  еще  очень  далеко, и, конечно, здорово
бесились и, топаЯ к дому по обочине шоссе, задумывали, как бы им отомстить.
     ‹енЯ    предложил,   что   он   в   следующий   раз   попросит   своего
папу-полковника,  у которого в распорЯжении энное количество машин, прислать
за  нами  крытую  военную  машину,  и мы выберем день, когда пойдет дождь, и
прокатим мимо наших врагов и еще обрызгаем их грЯзью.
     - “  тебЯ  же  папа  генерал,  -  сказал Я ‹еньке. - —то это он вдруг в
полковники попал?
     - џ  говорил,  что он генерал? - изумилсЯ ‹енЯ. - Ћн полковник. Ќеужели
не  понЯтно?  Ћн в звании полковника, но должность занимает генеральскую. ‚ы
что, не слыхали, что так бывает очень даже часто?
     Њы  слыхали, и мы очень устали, и плелись очень долго до дому, и дождик
пошел  ради  нас,  а  длЯ  мести  нашим  злодеЯм ничего не могли придумать и
только в конце пути ‹енька предложил сделать так:
     - Њы  промчимсЯ мимо них, но в ту минуту, когда они решат, что мы такие
же  подлецы,  как  они,  мы  вдруг  остановим  машину  и  скажем:  садитесь,
пожалуйста,  ребЯта,  неужели  вы  думаете,  что мы способны проехать мимо и
бросить вас тут одних?
     ‘тали  спорить,  какаЯ  месть лучше, но тут дождик еще припустил, и мы,
мокрые,  шлепаЯ,  скользЯ  по грЯзи, кое-как добрались до дому, так ничего и
не решив.
     Ќо  с  этого  днЯ  мы стали подумывать, какую бы им сделать пакость. €,
как оказалось, их мысли работали, как говоритсЯ, в том же направлении.
     Џесочного  цвета, громаднаЯ, лохматаЯ кавказскаЯ овчарка, котораЯ имела
диплом,  что  ее  отец загрыз восемь волков! ‘вирепаЯ, с широченной грудью и
обкусанными ушами собачища, оказалось, существует на самом деле!
     Њало  того,  „ранке  кто-то давал ее водить гулЯть на сыромЯтном ремне.
Џо  одному  ремню  было  видно,  на  что  способна  эта зверюга, если начнет
рватьсЯ!
     Ќаши  злодеи  почти каждый день стали прохаживатьсЯ с этим диким чертом
вдоль  оврага  на  нашей  стороне,  и  „ранка  двумЯ  руками  с  натугой еле
удерживал его, когда тот тащил его за собой.
     Ћбщественность,   в   особенности  у  кого  были  дети,  в  пашем  доме
возмутилась,   были  принЯты  меры,  и  этого  Њамеда  строго-настрого  было
запрещено  даже  близко  подводить к нашей территории, так что „ранка теперь
только издалека кричал со своими мальчишками всЯкие глупости вроде:
     - ‘корей  давайте  сюда  вашего ’узика, тут змеЯ! - €ли звали: - ’узик,
’узик!.. ’узик!.. €ди сюда!
     Њамед  вставал  на  задние  лапы,  рвалсЯ, и мы, конечно, понимали, что
нашему  маленькому  ’узику  вмиг  придет  конец,  если  этот  черт  до  него
дорветсЯ.
     …два  на горизонте поЯвлЯлсЯ окаЯнный песочный Њамед, весь дом, начинаЯ
с   малышей,   кидалсЯ   спасать   и  прЯтать  ’узика.  …го  звали,  ловили,
подкармливали  печеньем,  заманивали  и  запирали где-нибудь, чтоб он не мог
выскочить и случайно попастьсЯ на зубы дикой кавказской собаке.
     ’узику  не  очень  нравилось, когда ему навЯзывали какую-нибудь веревку
или  детский  поЯсок  и  держали  на  привЯзи.  „овольно насиделсЯ на цепи у
своего  ‘торожилы!  Џоэтому  мы,  дождавшись, когда песочного зверЯ уведут и
опасность минует, иногда водили ’узика прогулЯтьсЯ по оврагу.
     ‘амой   мирной   компанией,   даже  с  несколькими  девочками,  которые
увЯзались  за  ѓалей,  мы  гулЯли однажды по опушке кустов, а наш несчастный
’узька,  не  чуЯ  беды,  шнырЯл по полю, подскакивал, делаЯ вид, что вот-вот
поймает   мыша,   или   копал   землю,   разрываЯ   чью-то  норку,  наверное
какого-нибудь  крота,  который  в  это времЯ отдыхал где-нибудь в безопасном
подвале своего домика, посмеиваЯсь над тем, кто там пыхтит у него на крыше.
     Ђ  „ранка  со  своими паршивцами, оказываетсЯ, сделали вид, что ушли, а
сами  вернулись  и  затаились  в  кустах, и теперь вдруг они все выскочили с
каким-то идиотским торжествующим воплем вроде:
     - ќхе-э-э!  •е-э!..  -  €  впереди  всех выскочил, натЯнув, как струну,
свой   толстый   ремень,  этот  самый  пес  Њамед.  ‘корее  всего  „ранка  с
прихвостнЯми   хотели   просто  нас  напугать.  Ќе  нас  самих,  а  чтоб  мы
перепугались  за  ’узика,  конечно. Ќо тут случилось то, чего, наверное, они
сами не ожидали и не хотели.
     Њамед  рЯвкнул,  вырвал  поводок  из  рук  и  кинулсЯ на нашего бедного
змеелова.
     Ќикто  ахнуть  не поспел, как ’узик, поджав хвост, дунул в кусты, Њамед
за  ним  напролом,  с  разинутой  пастью,  и они оба прЯмо кубарем с треском
покатились  на  дно  оврага.  Љавказец  рванул напролом, ломаЯ кусты, только
треск  пошел,  оба они исчезли из глаз и через минуту выскочили на луг по ту
сторону  оврага.  ’узик,  спасаЯ  свою  потрепанную, лохматую шкурку, прижав
ушки, мчалсЯ во весь мах, как кролик, за которым гонитсЯ матерый волк.
     ’узик  успевал сделать три отчаЯнных маленьких прыжка, а кавказец всего
один,  но  этот  один  был длиннее трех ’узикиных, так что он прЯмо у нас на
глазах  его  нагонЯл,  как зайчонка, и если бы тот не поджимал хвоста, он бы
его уже схватил.
     Џотом  они на всем скаку влетели в березовую рощу за оврагом, мелькнули
между  деревьев, исчезли, и издалека до нас донессЯ тоненький взвизг ’узика,
точно  он  звал  нас  в  последнюю  минуту на помощь, а чем мы могли помочь,
когда  их уже и видно-то не было, и ’узик пискнул, прощаЯсь с жизнью, мы это
все понЯли. € тут мы сами немножко озверели.
     ’узику  теперь  уже  ничто  не  могло  помочь,  но те, кто во всем были
виноваты, кто его сгубил, наши враги были тут, рЯдом с нами.
     „олговЯзый  дурень  „ранка,  который,  может  быть,  и вправду нечаЯнно
упустил  своего  пса, - теперь сделал именно то, что и должен был сделать на
его месте любой малодушный тип...
     Љаждый  по себе знает, как это бывает, например, когда, разыгравшись на
улице  в  снежки, ты вдруг нечаЯнно залепишь в ухо какой-нибудь старушке или
пожилому   прохожему  тугим  снежком!  Љаждый  знает,  до  чего  трудно  тут
остановитьсЯ,  подойти,  выслушать  упреки,  а  то  и  брань пострадавшего и
сказать  ему  самые  простые  слова:  "“ менЯ это вышло нечаЯнно. џ не хотел
лЯпнуть  вас  снежком!" ќто просто ужасно трудно себЯ заставить сделать. „лЯ
этого нужно быть здорово мужественным парнем с сильной волей.
     Ќу,  а  как  на  его  месте поступит обычный малодушный паренек? ќто мы
знаем:  он  подмигнет  товарищам,  заржет  и выкрикнет, чтоб поддержать свой
авторитет:  "Ђ  ты,  дЯденька, другой раз уши дома оставлЯй, целей будут!" -
или  что-нибудь  подобное  в  том  же  роде, что кажетсЯ таким остроумным на
улице и перед товарищами и о чем потом так стыдно вспомнить...
     „ранка, конечно, именно так и поступил.
     - Џриветик,  ’узик!  - дурашливо проблеЯл он. - Ќе поминайте лихом! - €
бессмысленно  заржал,  и  в тот же момент ‹енька бросилсЯ на него и стал его
бить.
     Ќаверное,  у  него  от  возмущениЯ  что-то  заскочило в голове, он даже
как-то  ослаб, себЯ не помнил, и, невнЯтно выкрикиваЯ какие-то слова, глотаЯ
раскрытым  ртом  воздух  и заикаЯсь, он стал пихать кулаками „ранку, толкать
его  плечом,  лЯгать  коленкой,  но  от  горЯ и возмущениЯ делал это все так
медленно  и  так слабо, что тот даже сразу не понЯл, что его бьют. Ћн только
пЯтилсЯ,  отпихивал  ‹еньку  своими  длинными  ручищами  и с удивлением тупо
повторЯл:
     - ’ы это что? „ратьсЯ?
     Ќо  было  видно, что сам-то он в этом далеко не уверен. Ћн все пЯтилсЯ,
и  спрашивал,  и  отпихивалсЯ  ручищами,  как  вдруг  ‹еньке  каким-то чудом
удалось  залепить  ему  довольно  удачно  куда-то  в  область  носа;  „ранка
разозлилсЯ  и  ударил  ‹еньку  так,  что тот отлетел шага на четыре и сел на
землю, но опЯть вскочил и кинулсЯ опЯть в бой.
     €  вот уже тут мы все заорали: "Ђх, вы еще и дратьсЯ?!" - и пошла общаЯ
драка,  какой,  наверное,  не было с тех пор, как привезли первый кирпич длЯ
постройки первого дома, в самом первом квартале нашего района.
     „евочки   кричали:  "Џозор!  Ђ  еще  школьники  называютсЯ!  Џрекратите
немедленно!",  но  у  нас  в ушах все еще стоЯл предсмертный вопль ’узика, и
нам  в  ту  минуту  казалось, что всЯ подлость и несправедливость мира стала
тут,  прЯмо перед нами, и мы набросились на нее и дрались изо всех сил. …сли
мы  уж  никак  не могли помочь загнанному ’узику, мы жаждали хоть отомстить,
потому  что  мы  не  желали признавать торжества несправедливой силы, у кого
зубы длиннее, как у этого лохматого черта...
     Љонечно,  это  всем  нам приходило в голову некоторое времЯ спустЯ, а в
ту   минуту  мы,  стиснув  зубы,  лупили,  боролись,  подбивали  подножками,
валились  в обнимку на землю, старались затиснуть себе под локоть чью-нибудь
шею и ткнуть мордой в грЯзь. € „ранкины мальчишки орали:
     - Ђх! ’ак вы дратьсЯ?
     Ђ наши вопили:
     - Ђ-а! ‚ы еще дратьсЯ?
     “же  кто-то  из  маленьких,  сидЯ на земле, ревел, держась за ухо, двое
врагов в обнимку докатились до краЯ и зашуршали в овраг!
     „евочки  на  нас  кричали,  пробовали растаскивать в разные стороны, но
никто на них не обращал вниманиЯ.
     Љогда  ты,  сцепившись с каким-нибудь злодеем, только и думаешь, как бы
его  свалить,  а  он  пыхтит у тебЯ над ухом, стараЯсь тебЯ тоже подкузьмить
каким-нибудь  приемчиком,  и  потом вы вместе бухаетесь на землю - тут может
заиграть  духовой  оркестр,  и  ты его не слышишь, ты как будто находишьсЯ в
каком-то  другом  мире,  довольно-таки  гадком,  злобном  и  даже  диком, но
выбиратьсЯ из него тебе вовсе не хочетсЯ!
     Ќо  все-таки  мало-помалу  до  нас стало доходить, что девочки визжат и
кричат  как-то  по-другому.  Љ  тому  же  мы  сами немного повыдохлись - еле
дышали,  морды  у  всех  были  багровые,  пЯтнистые.  …сли б нас нарисовать,
наверное  как  раз понадобилась бы та лиловаЯ краска, которую слопала коза у
бородатого  художника.  € зеленаЯ тоже. Ћт травы, по которой мы катались и в
которую  тыкали  друг друга мордами. „евчонки визжали и показывали пальцами,
все в одну сторону. Њы тут поглЯдели и просто ахнули!
     Џо  ту  сторону  оврага  мчалсЯ во весь свой кроличий мах, прижав ушки,
’узик,  а  за ним своими громадными прыжками - озверелый кавказец. Ћн престо
висел у ’узика на хвосте, но, оказываетсЯ, все никак не мог схватить!
     ’узик еще был живой и все еще боролсЯ, спасаЯ свою шкурку.
     „евочки стали звать и кричать. ‹енька вопил, мы все орали:
     - ’узЯ!  ‘юда!  ’узик!  Љ  нам,  скорей!  - “ж тут мы бы его не дали на
растерзание!  „а  куда  там!  Ћбе собаки опЯть мелькнули между белых стволов
берез и умчались в рощу.
     ’огда  мы  опомнились,  и  всей  толпой  сломЯ  голову кинулись вниз по
откосу  оврага,  подбираЯ  на  ходу  кто хворостину, кто какой-нибудь гнилой
сучок или камушек из ручейка на дне оврага.
     “  нас  поЯвилась  надежда, если ’узик еще продержитсЯ несколько минут,
как-нибудь отбить его от преследователЯ.
     Њы  выбрались  на  ту сторону, вооруженные кусочками кирпича и сучками,
но  на  полЯне  уже  никого  не  было. Ѓыло так безнадежно тихо, что девочки
начали всхлипывать.
     Џотом  среди березовых стволов мелькнула песочного цвета шкура Њамеда -
перед  ним  никого  уже  не  было,  он  один выбежал на полЯну, остановилсЯ,
оглЯнулсЯ  и вдруг, поджав хвост, помчалсЯ опЯть, описываЯ круг по полЯне, а
за ним следом вылетел и погналсЯ наш ’узик!
     Ћни  описали  полный  круг  и  вдруг  повалились рЯдом на землю, тЯжело
дыша,   разинув   пасти.  Ќужно  было  быть  слепым  или  идиотом,  чтоб  не
разглЯдеть,  что  морды  у  них  развеселые,  они вдосталь наигрались, бегаЯ
взапуски,  и  теперь,  страшно довольные, вывалив набок Языки, лежат морда к
морде, в восторге от приЯтной игры и друг от друга.
     Џотом  девочки помогали нам оттирать наши багровые рожи, макаЯ платки в
воду,  кое-как застегивали рваные вороты на рубашках, и мы, опЯть разбившись
на две партии, молча пошли по домам.
     ѓалЯ громко проговорила, ни к кому не обращаЯсь:
     - ‚еликий  ученый  Џавлов  как-то  сказал, что собака вывела человека в
люди.  Ќо  он ошибсЯ: она дошла в своей работе только до полдороги!.. „о сих
пор приходитсЯ поражатьсЯ, насколько собаки бывают разумнее мальчишек!
     ‚скоре  после этого случаЯ к ‹еньке приехал наконец его отец-полковник,
он  побежал  стричьсЯ в парикмахерскую, надел белую рубашку и укатил на весь
день  в  Њоскву, обедал с отцом в новой гостинице и вернулсЯ домой еле живой
от  усталости, счастливый, но грустный - оказываетсЯ, полковник завтра утром
улетит  к  себе  обратно  "туда",  а ведь рассчитывал провести в Њоскве „ень
Џобеды, но так уж получилось! ‘лужба!
     ‚  семь  утра  ему  нужно  было  ехать  провожать  и  прощатьсЯ,  опЯть
неизвестно  насколько!  “  него  был  такой рассеЯнный и грустный вид, что Я
сказал:
     - •очешь,  мы  поедем вместе с тобой? - Ђэропорт был по нашей трассе, и
ехать было недалеко.
     ‹енЯ  обрадовалсЯ  и  сказал,  что  это  отличнаЯ мысль, у отца времени
будет все равно в обрез, а одному возвращатьсЯ всегда так тоскливо.
     Њы  договорились ровно в семь быть на автобусной остановке: и так оно и
вышло,  мы  Явились  минута  в минуту - втроем, все, кто сговорилсЯ, а кроме
того,  зеваЯ,  притащилсЯ  и  долговЯзый „ранков - „ранка - проводить нас до
автобуса.
     Ќе  то,  чтобы  мы  с  ним  очень  подружились  за  это времЯ, но после
собачьей  истории  всЯ вражда наша с шипением и свистом вылетала, как воздух
из тугой проколотой камеры.
     ‹еньки  на  пустой  автобусной остановке еще не было, но там стоЯли два
чемодана,  которые  стерегла  ѓалЯ.  ‚ообще-то ѓаль у нас видимо-невидимо. ‚
редком  корпусе  одна-две,  а  то  есть  и по четыре. Ќо это была наша ѓалЯ,
симпатичнаЯ.  Ћна  ехала провожать свою маму. Ћни пропустили автобус, потому
что  мама  вспомнила,  что  позабыла  на столе какой-то документик, не очень
важный,  но  все-таки  решила за ним сбегать, а ѓалю оставила на остановке с
чемоданами.
     Њы  поздоровались,  и  ѓалЯ  сказала,  что видела, как ‹енька уехал уже
пЯтнадцать  минут  назад на предыдущем автобусе, не дождавшись нас. ќто было
очень странно. „ранка перестал зевать и сказал, что поедет вместе с нами.
     ‚  общем,  на следующем автобусе мы все подъехали к аэровокзалу и пошли
бродить  по  всем помещениЯм, чтоб все осмотреть как следует, раз уж мы сюда
попали.
     ‹ени  нигде не было, потом он поЯвилсЯ на каком-то балкончике, радостно
нам  помахал  сверху  и исчез. Ќу, Ясно, когда с отцом видишьсЯ раз в год, с
нами  некогда  ему  было  возитьсЯ. Ђ Я разговорилсЯ с ѓалей и даже немножко
упустил  из  виду,  зачем  сюда  приехал. ѓалЯ слегка всплакнула, прощаЯсь с
мамой,  когда  стали вызывать на посадку. Њама укоризненно сказала, что ѓалЯ
стала сентиментальной. Ђ еще спортсменка!
     ќто  правильно  -  многие  девочки  бывают сентиментальные. Ќо бывают и
несентиментальные  тоже. € Я обратил внимание, что эти часто бывают довольно
противные.  Њне  лично,  конечно. Ђ среди сентиментальных попадаютсЯ гораздо
больше очень славных. ‚от уж хоть ѓалЯ, например!
     ‚се  заторопились  на  посадку,  а  ‹енЯ  мелькал где-то впереди всех и
цеплЯлсЯ  за  рукав  здоровенного дЯди летчика-майора, а тот весело смеЯлсЯ.
Љонечно,  это  и  был  ‹енин  отец, и „ранка сказал, что, наверное, его отец
майор  на  должности  полковника,  а еще скорее майор на должности майора, а
остальное ‹енька выдумал, свистун этакий!
     ѓалина  мама  уже прошла последний барьер, и ѓалЯ осталась где-то сбоку
от   контролеров.   Ћтец   ‹ени   остановилсЯ,  взЯл  его  за  подбородок  и
внимательно,  долго посмотрел ему в лицо. Ќаверное, хотел насмотретьсЯ перед
долгой  разлукой.  Џотом  с  сомнением  покачал головой, а ‹енька потихоньку
что-то  бормотал.  Ќаконец  отец  нагнулсЯ,  чмокнул сына в щеку, ни разу не
оглЯнувшись, быстро пошел к взлетной дорожке. †естковатый, видно, человек.
     - ‚от  неприЯтность,  -  сказали мы ‹ене, когда все вместе опЯть сели в
автобус. - ‚зЯли человека да из полковников разжаловали в майоры?
     - џ  сам ужасно удивилсЯ в первое мгновение! - всплеснул руками ‹енЯ. -
‘мотрю  -  майор!  Ђ  вчера  он  был  в  полковничьих  погонах. Ђ что Я могу
сказать? Ќаверное, так надо...
     - ‚рать не надо! - грубо оборвала его ѓалЯ.
     Ћн   покраснел  и,  отвернувшись  от  всех,  уткнулсЯ  носом  в  стекло
автобуса.
     €  тут сентиментальнаЯ ѓалЯ потЯнула его за ухо и заставила повернутьсЯ
к нам лицом:
     - ’ы слышал, что Я сказала? ‚рать не надо!
     - „а,  -  послушно  подтвердил  ‹енЯ. - џ знаю... ’ы что, весь разговор
наш слышала?
     - Ќе глухаЯ, рЯдом стоЯла. Ђ чего ты реветь собираешьсЯ?
     ‹енька гукнул горлом, точно целую сливу проглотил, но не заревел.
     - Џотому... потому что он, наверное, очень хороший человек.
     - Ќе выкручивайсЯ. Џодсвинок! - ѓалЯ с отвращением отвернулась.
     „ранка одобрительно крЯкнул:
     - ’ак его! Џравильно! ’ак его!
     Ќакануне  „нЯ Џобеды вселЯлись новые жильцы еще в один достроенный дом.
Ќас  всех  повыгонЯли из квартир, где шла чистка и уборка к празднику, и мы,
сбившись в кучки, обсуждали вопрос, как мы будем праздновать завтра сами.
     ‚  конце концов решили большой компанией заранее пойти перед салютом на
горку,  захватить  с  собой  красного  вина  и в самый момент салюта поднЯть
бокалы, какие кому удастсЯ притащить в кармане из дому.
     Ќа  горке  мы  собрались  заранее,  в ожидании салюта. €