        ”едор ”едорович Љнорре. Ћрехов


     -----------------------------------------------------------------------
     Љнорре ”.”. €збранные произведениЯ. ‚ 2-х т. ’.2.
     Њ.: •удож. лит., 1984.
     OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 11 маЯ 2003 года
     -----------------------------------------------------------------------


     …ще  в  войну  на пустыре за железнодорожными путЯми были выстроены длЯ
рабочих  эвакуированного  завода  эти  одинаковые  бараки странного розового
цвета.  ‚ойна  кончилась,  но все вокруг еще полно было ее отголосков. ‡авод
уехал  обратно  в  свой город, как бы раздвоившись, и оставил на месте такой
же  завод,  только  поменьше.  ‘тарых  рабочих  большей частью переселили на
другие  квартиры,  так  что теперь весь этот барачный квартал был населен до
того  разными  людьми, что и объЯснить-то было трудно, какаЯ судьба свела их
вместе  в  этих  одинаковых  унылых и длиннющих домиках, шелушащихсЯ розовой
краской  посреди  бывшего  пустырЯ  с  протоптанными  по  всем  направлениЯм
пыльными  тропинками,  громадной  лужей  у  водоразборной  колонки  летом  и
молочными ледЯными торосами зимой.
     ‚  субботу  почтальон  приходил утром и вместе с газетами оставил ‘офье
‹ьвовне письмо длЯ ее соседа - водителЯ автобуса Ћрехова.
     —тоб  Њонька  не  сложил  из  конверта  кораблика  или  самолетика, она
спрЯтала  письмо в карман фартука и до самого вечера посматривала на ворота,
не  покажетсЯ  ли Ћрехов, все времЯ помнила, что нужно отдать письмо. Ќо тут
она  обнаружила,  что Њонька пропал. •отЯ это происходило по нескольку раз в
день,  она  каждый  раз  в отчаЯнии хваталась за голову и начинала метатьсЯ,
как  курица  перед  автомобилем,  терЯЯ  всЯкое  соображение, увереннаЯ, что
именно  на  этот раз Њонька пропал окончательно, погиб страшной смертью, она
его  потерЯла, сыночка своего, красавчика своего сладкого, свою единственную
радость,   ангелочка   обожаемого!   €,  дергаЯ  себЯ  за  седеющие  волосы,
постанываЯ  от  предчувствиЯ  неминучей  беды, она выбегала, оглЯдывалась по
сторонам,  во двор, уже начинаЯ причитать над его растерзанным трупиком, над
его закатившимисЯ звездочками-глазками!..
     Ќа   подламывающихсЯ,  слабеющих  ногах  она,  спотыкаЯсь,  кидалась  к
заброшенному  колодцу,  с  воплем  заглЯдывала  в  его зловещую темноту, уже
готоваЯ  и  сама  ринутьсЯ  туда  следом  за своим бриллиантовым котиком, за
своим...  Ќо колодец был неглубокий, к тому же забитый всЯкой дрЯнью, и даже
ее безумные глаза могли разглЯдеть, что ее сокровища там нет.
     ‘разу  ей становилось чуточку легче, но она не сдавалась и, дергаЯ себЯ
за  волосы,  чуть  не  падаЯ  при каждом шаге, бросалась к воротам с криком:
"Ћй,  он  попал  под грузовик!" Ќо тут кто-нибудь из соседок, наблюдавших за
знакомой сценой, выходил на крыльцо и кричал:
     - —его надрываешьсЯ! ‘офьЯ!.. ‚он твой на сарае сидит с мальчишками!
     Ќе  верЯ  своему  счастью, она оглЯдывалась, всплескиваЯ руками: Њонька
действительно  сидел  на  низенькой  крыше  сараЯ,  болтаЯ  ногами, в полной
безопасности.
     - Њонечка!..  -  бессильным,  опустошенным  голосом  вскрикивала  ‘офьЯ
‹ьвовна,  бросалась  к  Њоне  и,  вцепившись ему в ногу, сдергивала с крыши,
рискуЯ  грохнуть  затылком  об землю, хватала и трЯсла его за плечи так, что
от  него  только пыль летела, вопЯ окрепшим пронзительным голосом: - Њонька,
чтоб  тебе  подохнуть! ќто холера, а не мальчишка, пропадешь еще один раз, Я
убью тебЯ, змееныш окаЯнный!
     Њонька,   точно   его  лично  это  совершенно  не  касалось,  с  полным
равнодушием  позволЯл  матери себЯ трЯсти, мотаЯсь в ее руках, как трЯпичнаЯ
кукла.  Ћн  знал, что через минуту она его отпустит и пойдет по своим делам,
страстно  поцеловав  на  прощание  и  пообещав в следующий раз выколотить из
него всю душу.
     Џока  все  это происходило у сараЯ, Ћрехов, чье письмо мЯлось в кармане
фартука  у  ‘офьи  ‹ьвовны,  прошел  через  двор  и успел по волнистому полу
длинного  коридора  дойти до своей комнаты, вынуть из кармана бутылку водки,
сорвать пробку, налить себе поменьше полстакана и выпить.
     Џосле  этого  он,  уже  не  торопЯсь,  снЯл  куртку, повесил на один из
множества  громадных гвоздей, торчавших из стены и составлЯвших значительную
часть  обстановки комнаты, на другой гвоздь повесил кепку, снЯл ботинки, лег
на  кровать,  закинул  руки  под  голову  и терпеливо стал ждать, пока водка
начнет  действовать  и  на  сердце  у него помЯгчеет, кое-что затуманитсЯ, а
кое-что  вдруг  проЯснитсЯ - что именно и как получитсЯ, заранее он не знал.
Џо-разному  бывало.  …му хотелось подумать о чем-нибудь совсем другом, но он
ничего  не  мог  поделать  -  с  неправдоподобной  Ясностью  опЯть  всплывал
Ђнисимов!..  ’от  самый Ђнисимов, который был последней точкой, не причиной,
а  осью  поворота сто жизни! Џоворота, кончившегосЯ тем, что он теперь шофер
автобуса.  ќто он уломал, упросил, угрозил и, главное, убедил в конце концов
в  критическую  длЯ  них всех минуту выкроить, натЯнуть те самые одиннадцать
процентов,  которые  так  необходимы  были  их  району длЯ лихой сводки, длЯ
звонкой  передовой  в  районной  газете,  которые  в  общей сумме были нужны
области   длЯ   победоносного   рапорта!  €  когда  все  это  рухнуло  самым
естественным  образом,  не  могло  когда-нибудь не рухнуть, - вдруг сорвалсЯ
зубец,  и  полетела  со  скрежетом  на  полном  ходу шестеренка, и стала всЯ
работавшаЯ  на  перегреве  на  рекорд машина, и в наступившей тишине у них в
районе поЯвились деловитые хмурые люди разбирать что к чему.
     Ќачалось  тЯгостное  заседание,  и  Ђнисимов  сразу же сам взЯл слово и
начал  говорить,  безжалостно  бичуЯ  себЯ  за ошибки. —ерез несколько минут
начало  получатьсЯ  так,  что ошибки эти, возможно, не его личные ошибки, но
он  готов  полностью принЯть за них ответственность. Џотом он стал громить и
бичевать  эти ошибки и всЯкую малейшую нечестность с Яростью и даже открытой
угрозой.  Ђ  поскольку  не  может же человек самому себе грозить, получилось
так,  будто  в  кабинете вроде бы поЯвилсЯ кто-то другой, главный виноватый,
кому он грозил со всем презрением и Яростью!..
     Џрием  это  был  старый,  и  пользоватьсЯ  им  многие  умеют,  но, надо
признать,  тут  Ђнисимов  показал  класс:  прЯмо  у всех на глазах со скамьи
подсудимых  как-то  перебралсЯ  сперва  на  место длЯ свидетелей, а закончил
речь  уже  почти  на  трибуне  прокурора,  страстно  требуЯ  самого сурового
наказаниЯ  кому-то,  кого  он обвинЯл и клеймил... Ќадо полагать, не себЯ же
он  требовал  наказать?..  €  ни  слова  не  сказал,  как  он сам накачивал,
уговаривал,  убеждал,  улещал, и манил, и грозил таким, как Ћрехов, районным
работникам,  чтоб они давали ему цифру и проценты, если нет лучшего продукта
налицо...
     Ћн  думал,  что  невозможно  человеку пережить такой позор, но Ђнисимов
был не из тех, кто от сознаниЯ своей вины кончает самоубийством.
     €  вот  теперь,  долгие месЯцы спустЯ, Ћрехов, лежа в розовом бараке на
своей  койке,  опЯть томилсЯ на заседании, с гадливой ненавистью слушал речь
Ђнисимова  и  опЯть  молчал,  как  там,  в упор разглЯдываЯ Ђнисимова, и все
ждал,  что  тот  наконец  расскажет  правду, как он, добиваЯсь своего, ломал
угрюмое  сопротивление  людей.  Ђнисимов  после своей речи, весь раскаленный
негодованием,  сидел  с  суровым,  непреклонным и скорбно-победоносным видом
человека,  мужественно  победившего  у всех на глазах грехи: свои и чужие. Ђ
Ћрехов  молчал.  Ћт ненависти. ’ак ничего и не сказал, только смотрел в упор
и молчал...
     - ‘у-укин  с-сын!..  Ћ,  сукин  сын! - мычал Ћрехов сквозь сжатые зубы,
ворочаЯсь  на своей койке, точно все зло и подлость мира вместились длЯ него
в этого Ђнисимова...
     Ќаконец,  усилием  воли  оторвав  свои  мысли  от Ђнисимова, он начинал
вспоминать  свою  жизнь за последние годы и в который уже раз убеждалсЯ, что
вспомнить  было  как-то  нечего. ‚се было как-то одинаково: работа, текучка,
неотложка,  спешка  -  все в сегоднЯшнем дне, в декаде, в квартале, куда там
даже о будущем годе подумать!
     ‚  комнату  вошел  маленький  мальчик  ‚овка и, прикрыв за собой дверь,
постучалсЯ изнутри.
     - Ќу?  -  спросил Ћрехов, даже обрадовавшись, что его мысли прервали. -
—то скажешь?
     - Џапку  моего  не  видел?  - чтоб завЯзать разговор, уныло осведомилсЯ
‚овка. Ћни с отцом - водителем „рожжиным - были Ћрехову соседи по коридору.
     - Џридет скоро.
     - „а-а,  придет...  ‚решь.  —то  же  он  не  идет-то? - плаксиво проныл
‚овка.
     - ’ы, может, голодный?
     - Њожет, голодный, а он, черт, не идет!
     - …сли  у  тебЯ отец черт, значит, ты сам чертенок. Ќе смей ругатьсЯ, -
не поворачиваЯ головы, спокойно сказал Ћрехов.
     - џ  не  матерно.  џ матерно никогда не позволЯю. Ђ где он валандаетсЯ,
чего домой не идет?
     - ’ы голодный?
     - Љонечно, голодный... џ два блина слопал. ‘офьЯ дала...
     - ‘бегай за колбасой.
     - Ђ  сколько  брать?  Љило?..  -  Ћн захохотал своей остроте и серьезно
спросил: - ’риста грамм?
     - —етыреста... ‚ левом кармане куртки возьми. ‘лышь? ‚о внутреннем!
     - —то  Я,  не  знаю?  -  презрительно  хмыкнул  ‚овка, быстро подставил
табуретку,  влез  на  нее  и  вытащил  из  кармана  куртки  деньги. - “х ты!
Џолучка?
     - Ђванс.
     - Ђга,  верно!  -  поправилсЯ  ‚овка. - Ђванс. Ќу, Я дунул! - и выбежал
вон.
     Њинут  через  десЯть  он  вернулсЯ  бегом,  как  ушел,  шлепнул на стол
колбасу и разложил по столу сдачу. ‚о рту у него тоже была колбаса.
     - „овесок,  -  поЯснил  он,  напоказ  громко  чмокаЯ.  - Ђ ты что пьешь
больно медленно? ‚се так и осталось, пока Я ходил.
     - ‚ечер длинен. Ќадо планировать. ’ы режь колбасу-то. …шь.
     Ћни  закусили.  Ћн  лежа  медленно  жевал,  а  ‚овка вертелсЯ на стуле,
поглЯдываЯ в окно.
     - —его  она  менЯ  блинами  угощала,  знаешь? ЋпЯть ей причудилось, что
Њонька  в  колодец  вЯкнулсЯ. ‡авелась на всю-ю катушку! € вот мотаетсЯ, как
кошка  угорелаЯ. Џосле отыскалсЯ, вот обрадовалась! Џсих. ‘дохнешь от нее! -
Ћн  хихикнул и покосилсЯ на Ћрехова. “бедившись, что рассказ успеха не имел,
задиристо спросил: - Ђ что, не псих, скажешь? Ќу скажи? Ќе псих? Ќе псих?
     - Џсих, - сказал Ћрехов медленно, - это кто сдуру чудит.
     - Ќу Ясно, - внимательно слушаЯ, сказал ‚овка.
     - Ђ тут, может, вовсе другое.
     - Љакое такое другое?
     - Ќе  наше  с  тобой  дело  какое...  Ђ вдруг, например, когда-нибудь в
колодце она уже видела что-нибудь?
     Њинуту ‚овка сопел, все медленнее прожевываЯ хлеб с колбасой.
     - Ќе Њоньку?
     - Ќе Њоньку.
     - Ђ ты не выдумал?.. Ђ чего он туда полез, дурак?
     - Џочем Я знаю... …два ли чтоб сам полез.
     - ”ашисты?  -  прошипел ‚овка, широко открываЯ глаза. - ‚ерно Я говорю?
-  €  рассеЯнно  принЯлсЯ  за  колбасу,  безброво хмурЯсь, озабоченно что-то
прикидываЯ в голове.
     Ќемного погодЯ он увидел из окна отца:
     - џвлЯетсЯ,  бродЯга...  ѓлЯди,  и  не  торопитсЯ!.. - € не спеша пошел
встречать.
     Ћрехов  налил  себе  еще  около  полстакана, отпил немного и опЯть стал
ждать, но ему опЯть помешали. ’ут же ‚овка вернулсЯ, веселый, сиЯющий:
     - Џапка выпивши и еще с собой принес. —удит! Џошли к нам в гости.
     - Ќет, Я полежу, - сказал Ћрехов.
     ‚овка неохотно вышел.
     Љ  этому времени ‘офьЯ ‹ьвовна вспомнила наконец, что все еще не отдала
чужое письмо, и постучала в дверь.
     - ‚ы уже дома?.. ’ак вам тут письмо.
     Ќе  вставаЯ  с  кровати,  Ћрехов  попросил подсунуть письмо под дверь и
услышал  шелест  бумаги  на  полу.  ѓолубоватый  квадрат скользнул и осталсЯ
лежать,  и  он даже не подумал идти его подбирать, не могло быть ему никаких
интересных  писем,  только  приподнЯлсЯ  на  локте,  отхлебнул  из  стакана,
откинулсЯ на мЯтую блинчатую подушку и опЯть стал ждать.
     „верь  распахнулась, и, дружно держась за руки, шумно ввалились ‚овка с
„рожжиным.
     - —его  же  это  ты?  Ћт  нашей  компании  отбиватьсЯ,  бирюк!  Ђ?..  -
дружелюбно погрозилсЯ „рожжин.
     - џ  полежу,  -  сказал  Ћрехов,  слегка  помахав  кистью  руки  вместо
приветствиЯ.  “  него  уже начинало отходить на сердце, и теперь хорошо было
бы подумать в одиночестве. - Џолежать хочетсЯ.
     - Ќу,  мы твои гости! - покладисто согласилсЯ „рожжин. - ‚овка, марш за
припасами, все сюда! †иво!
     ‚овка стрелой выскочил за дверь.
     - ‚се-таки  при мальчишке хлебать эти прохладительные напитки... - вЯло
поморщилсЯ Ћрехов.
     - Ћй,  грех...  -  смеЯсь,  замотал  головой  „рожжин.  - ‚от перееду в
коттедж-особнЯк,  начну  напитки  принимать  исключительно  в своем скромном
холле, а ‚овку, чтоб не портилсЯ, каждый раз буду запирать в сортире...
     ‚ернулсЯ  ‚овка,  прижимаЯ  обеими  руками к груди и сверху придерживаЯ
подбородком  кулек  с  прЯниками  и  коробку  с  печеньем.  Ћт  стараниЯ  не
разронЯть  и  от  удовольствиЯ Язык у него был высунут, он гордилсЯ тем, что
отец,  когда  возвращалсЯ выпивши с получки, притаскивал ему груду прЯников,
печеньЯ.  ‚овка  только  и  жил  в  полное свое удовольствие, когда отец был
выпивши,  ждет не дождетсЯ каждый раз такого днЯ, ладно еще, что ждать-то не
долго  приходилось, и тогда уж у них начиналась дружба, прЯники и веселье до
самой ночи.
     Џисьмо,  которое  ‚овка  при  входе  задел  ногой,  с  легким шуршанием
скользнуло на середину комнаты.
     - Џисьма  у  тебЯ  по  полу  валЯютсЯ, - сказал „рожжин и вдумчиво стал
разливать в стаканы, аккуратно поровну.
     ‚овка  выложил  на стол припасы, раздал каждому по прЯнику, а себе, как
непьющему, вытащил сразу два.
     - Ќераспечатанное!  -  сказал  „рожжин,  закусываЯ  прЯником  и  издали
разглЯдываЯ письмо. - „авай Я прочитаю, если тебе тЯжело. ‚овка, подай!
     ‚овка поднЯл письмо с полу, и отец протЯнул к нему руку.
     - Ќе твое, не лапай! - сказал ‚овка отцу и отдал письмо Ћрехову.
     - ‹адно,  успеетсЯ!  -  равнодушно,  не  глЯдЯ  даже на конверт, Ћрехов
отложил письмо на стол.
     - Ђ   может,  что  интересное?  ‘рочное  какое-нибудь?  -  „рожжин  сам
усмехнулсЯ  такому  предположению.  - Њожет, тебЯ восстанавливают на прежней
ответственной должности, а?.. ‚от это бы да!
     - Џоди ты... Ќеужели ты воображаешь, что Я мечтаю?
     - ‚ случае чего, ты тогда менЯ с ‚овкой к себе в секретарши возьми.
     - Ѓудет   трепатьсЯ-то!   -   с  удовольствием  слушаЯ,  снисходительно
усмехнулсЯ ‚овка. - ‡авелсЯ!
     - џ  у двери сЯду и пойду от посетителей отлаиватьсЯ: "‚ы куда претесь,
гражданка?  ’оварищ  Ћрехов  совершенно  занЯтый  длЯ  разговоров  с вами!..
’оварищ  Ћрехов  проводит  важное  совещание!"  -  а  ты в это времЯ сиди за
дверью, бутерброды с разной начинкой кушай, кофием запивай...
     - Ќе был Я таким. ќто в "Љрокодиле" рисуют, отвЯжись ты от менЯ.
     - Ђга,  мне  тоже  не  веритсЯ,  -  вдумчиво разглЯдываЯ стакан в своей
руке,  „рожжин  вздохнул.  -  Ќе  веритсЯ,  что  ты  каким-то там... этим...
работником был.
     - Њне тоже не веритсЯ.
     - Ђ не снитсЯ? ‚о сне?
     - Ќет... ’ак, кое-какаЯ сволочь снитсЯ.
     - ќто  сон в руку... ‚озьми нашего черта. ќто начальник? Ћн же ни в зуб
ногой!  ’ехники  не  нюхал, а только может свободно всЯкие слова употреблЯть
из техники... и то другой раз невпопад!
     Ћрехов  молчал  и  думал прежнее. ‘нова видел двор, куда он вышел после
того  заседаниЯ,  дождик  и  черные  лужи под ногами, темный вечер, и машины
одна  за  другой зажигают фары, урчат остывшими за времЯ ожиданиЯ моторами и
одна за другой разъезжаютсЯ, двор пустеет. € он остаетсЯ один.
     „рожжин повертел письмо перед собой и сказал:
     - Ќет, тут тебе повышениЯ не предвидитсЯ. Ќу почитай! ‹ичное.
     Ћрехов  нехотЯ  принЯл  конверт,  который  тыкал  ему  в  руки „рожжин,
осмотрел  его с обеих сторон, нахмурилсЯ, медленно надорвал с угла и вытащил
листок,  исписанный  крупными  круглыми  буквами.  Џосмотрел  вблизи, потом,
отодвинув  листок  подальше, опЯть приглЯделсЯ и криво усмехнулсЯ. •мыкнул и
слегка помахал бумажкой в воздухе.
     - ‘кажите пожалуйста!.. Џисьма мне стала писать!.. ‚от до чего!..
     Џотом  он  быстро пробежал глазами письмо, нахмурилсЯ, сразу же перечел
его  еще  раз - оно было совсем коротенькое, - быстро сел на койке с письмом
в руке, точно собираЯсь вскочить и бежать, но осталсЯ сидеть неподвижно.
     „рожжин, внимательно к нему приглЯдываЯсь, сочувственно сказал:
     - ќто от бабы!
     - Ќужны мне твои бабы.
     - Ћт бабы! ‡ачем отрекаешьсЯ, когда Я вижу.
     - ЉакаЯ там баба... Ћт жены.
     - “х  ты!..  “ тебЯ, оказываетсЯ, и жена есть? ‚от это да!.. Љак же это
понимать?.. ‚роде как у менЯ?.. ’ы что? Ђлименты платишь?
     - Ќу, плачу, отвЯжись.
     - ‚се  Ясно. Ђй-ай-ай!.. ‡наешь, тогда давай мне, Я прочитаю и дам тебе
совет...  Ќе  даешь?  Ќе  надо,  не  давай.  џ  тебе  так все скажу, что там
написано.  -  Ћн задумалсЯ, сильно морща лоб, так что даже уши зашевелились,
и  разом  просиЯл:  -  Ђ  вот что: "Џришли мне, котик, еще деньжоночек!" Ќу,
скажи, не угадал?
     Ћрехов   пожевал  губами,  поморщилсЯ,  сплевываЯ  приставшую  табачную
крошку.
     - Ќасчет котика не угадал.
     - Ќе  надо  котика!  -  покладисто  согласилсЯ „рожжин. - Ђ про деньги?
’очно!  €  все  они  одна  в  одну,  одна  в  одну!..  "Ђ  не пришлешь, буду
жаловатьсЯ в партийную организацию!" ’ак?
     - Џальцем в небо.
     - Ђга,  нет?  ’огда,  значит,  скорей  всего,  она  пишет,  что по тебе
соскучилась!  ЋпЯть  нет?  ’огда:  "Ђх,  скучаю, тоскую, помираю, пришли мне
срочно  всю  зарплату  без  вычетов".  Ќу, признавайсЯ! џ же не длЯ смеха, Я
тебЯ утешить, Я помочь тебе хочу. Ћт души, как человеку. Ђ?
     - „а, денег просит.
     - Љак  в  одной  форме  их  всех  штамповали!  ‚се выманит из человека,
выжмет  досуха,  и  тогда  ей  тебЯ  не надо, хоть кидайсЯ из окна головой в
помойку!
     - џ ей и так не нужен.
     - Ђ  это  она  лучше  твоего  знает,  а  все равно выманивает! Ђлименты
взыскивает?  ‡акон!  Ќо  на  этом  точка!  €  дальше не поддавайсЯ! Ћдин раз
поддашьсЯ, они и пойдут, и пойдут!.. € над тобой же потешатьсЯ будут.
     - "Ћни"-то кто?
     - Ћна со своим хахалем!
     - ќто еще откуда?
     - Ќет,  ты  менЯ убиваешь! ‘ какой полки ты свалилсЯ? ’ы сколько лет ее
не  видел,  свою  бабу,  и  воображаешь,  она  там  сидит  у окошка, кулаком
подперевшись, тебЯ дожидаетсЯ? Ћхти!
     - Ќичего Я не воображаю. Њне дела нет, а ты чего надрываешьсЯ?
     - Љак  не  надрыватьсЯ!  -  „рожжин  отчаЯнно  всплеснул  руками.  -  џ
сочувствую! Ћна у тебЯ что? ѓорбатаЯ? ЉриваЯ?
     - џ уж и позабыл. Ќе помню, какаЯ она.
     - Ѓыла  бы  горбатаЯ, ты бы не позабыл. Ќет, она молодаЯ, и ты ее такие
предательские  строчки  читаешь,  и душа в тебе киснет! ’ы размЯкнуть готов!
’ы  на  менЯ посмотри: перед тобой человек, пострадавший от слабости! ‘губил
жизнь  свою,  и  семейную,  и  личную,  и  теперь  не  могу на тебЯ спокойно
глЯдеть,  как  ты спотыкаешьсЯ над той самой Ямой! ‚ какую Я нырнул по самые
уши, и вот сидим с ‚овкой!..
     - ‹адно,  менЯ  ты  не впутывай! - равнодушно пробурчал ‚овка с набитым
ртом.
     - Џомалкивай,  дурачок,  - грустно сказал „рожжин. - ’ы ничего этого не
слушай. €ли забывай тут же.
     - ‹адно, забыл уж. ’ы чего повеселей заводЯ.
     - „а,  да,  самое  веселенькое!  ‘кажи  мне, Ћрехов, почему это такое -
Џушкин  свою жену знал: "Њой ангел!" Ђ у нас нет другого, как "ЊоЯ баба!". €
кто тут прав?
     - ’ы свою и бабой-то небось не называл.
     - ‚ерно,  Ћрехов!  ќто  ты  верно  сказал...  џ,  скорей  всего, именно
ангелом ее считал. Љонечно, про себЯ.
     - —то ж про себЯ только?
     - —то?..  Ђ  неловко  ж.  ‘тыдно  даже  вслух...  Ќо  про  себЯ  Я  так
чувствовал,  как  Џушкин.  Ђ  что  хорошего?  Ќа  практике  что  получилось?
ЌехорошаЯ,   стерва...   ‚овка,  ты  не  обращай  вниманиЯ,  это  мы  так...
Џошучиваем к слову.
     ‚овка  давно  уже начал позевывать и теперь угадал безошибочно, про что
пойдет  разговор,  знакомый  и  скучный: про то, как это получилось, что они
остались  вдвоем,  как отец уважал его мать и узнал, что она ему изменЯет, и
какими  гордыми словами он, не терЯЯ достоинства, ее заклеймил и после этого
покинул  без  сожалениЯ. ‡нал также, что потом отец сдаст и ослабнет, может,
и  слезу  пустит,  признаваЯсь, как эта "гадина" покинула его с ‚овкой сама,
сколько  ее  ни просили и ни стыдили в тот день, когда она уходила, подобрав
все  свои  вещички,  и кастрюльки, и занавески, уходила, злаЯ и насмешливаЯ,
только   и  хлопоча,  как  бы  чего  не  забыть  из  мелочей,  уходила,  как
победительница,  а  гордые  и презрительные, благородные и клеймЯщие слова у
отца тогда еще не были даже придуманы...
     ђазговор  этот  ‚овку уже не волновал, только нагонЯл скуку, поэтому он
со  стуком  выложил на прощание каждому еще по прЯнику, сгреб свои пакеты и,
зеваЯ, поплелсЯ к себе спать.
     Џосле  ухода ‚овки они допили все, что оставалось, и еще долго сидели и
разговаривали,  полные  сочувствиЯ и дружелюбиЯ, почти не слушаЯ друг друга,
каждый о своем.
     „рожжин грозил в воздухе пальцем и восклицал:
     - ’ы-то  хоть  им  не  поддавайсЯ!  ќто  все  одни  происки!..  …сли ты
пересилить  не  можешь,  тогда  вот  что:  махни туда сам. € нагрЯнь! Ђ? Ѓез
предупреждениЯ,  без  всЯкого...  €  всЯ  картина перед тобой откроетсЯ! ‚сЯ
ихнЯЯ подлость! Ќу, нагрЯнь!
     Ђ Ћрехов, едва слушаЯ, кивал головой, соглашаЯсь:
     - Ђ  зачем  Я  поеду?  Ќадоело, и устал. ‘о всей этой музыкой кончать и
кончать!..  Њне  на  это  наплевать,  а  просто  изумительно, до чего кругом
сволочь!  Ѓез  единого  пЯтнышка,  кругом!  …ще письма не хватало. ‚спомнила
дорогого  мужа, как деньги понадобились! Ђт... любовь! џ даже очень рад, что
письмо! Њне даже это легче. —ем все это противнее, тем мне и легче!..
     - „а,  брат,  другие  люди,  они  могут  даже  убивать  за  измену!.. -
таинственно  лепетал  „рожжин,  горестно ронЯЯ голову все ниже. - Ђ Я что? џ
ни  разу  ее  даже  ударить  не  мог...  „о того моЯ слабость... € вот решу,
знаешь:  ударю! Ќо жалко!.. Љак это, думаю? џ ее ударю, а вдруг ей больно? -
Ћн  всхлипнул  и  стукнул  себЯ  кулаком  по  голове. - ’ак и надо дураку...
‘лабость!
     Ќаутро  Ћрехов  проснулсЯ  с  тЯжелой  головой,  но  нисколько этому не
удивилсЯ, ничего другого и не ожидал.
     …ще  не  совсем  проснувшись,  он  уже начал думать. Џрочитанное письмо
вошло   в  него  и  бродило,  не  находЯ  себе  настоЯщего  места,  точно  в
заброшенном,  темном  доме, неверными шагами бродило, наугад открываЯ двери,
по пустынным комнатам с закрытыми ставнЯми.
     Џочему  его  не оставлЯют в покое? Ќа кой черт ему все письма на свете?
Ќикому  он не нужен, и ему никто не нужен. € очень прекрасно. ’ак зачем же к
нему  лезут,  суют конверты под дверь! Џлевал он на все письма! „умать о них
не желает!
     Ќо  письмо лежало на столе и тикало. Ќе вслух, но так же Явственно, как
мина  замедленного действиЯ. Љак счетчик такси, как будильник, подбирающийсЯ
к часу, когда ему надо затрезвонить и поднЯть весь дом на ноги.
     Џисьмо    вмешалось    в    его   жизнь,   оно   не   давало   додумать
один-единственный,  самый  главный  вопрос,  который можно было окончательно
распутать  только  с  глазу  на  глаз  о  тем черным одноглазым, который все
решит,  разом  освободит ото всей этой по всем швам расползшейсЯ жизни, этой
комнаты,   толчеи  воспоминаний  и  мыслей,  ото  всего  тошнотворного,  как
вчерашнЯЯ водка на донышке липкого стакана.
     „а  какаЯ  она ему жена? †ена по алиментам!.. € все-таки минутами в нем
просыпалась  какаЯ-то  не  то  стараЯ  боль,  не  то  брезгливаЯ жалость при
воспоминании  о  ней.  Џотом вдруг и брезгливость исчезла, и он, поймав себЯ
на  этом,  скрипел от бешенства зубами, перекатываЯсь на смЯтой постели, бил
кулаком   подушку,   переполнЯЯсь   отвращением   и   презрением   к  своему
слюнтЯйству,  даже  „рожжин  понимает  и  видит,  что  его только опутывают,
обманывают, просто деньги выжимают! € кто? Ћна!
     - Ќу,  погодите  вы  у менЯ!.. - грозил он кому-то "им всем", стискиваЯ
кулаки.  -  Ќу,  погодите!.. - собираЯсь вот-вот решитьсЯ, встать и сделать.
‚от только что?..
     Ђ  вдруг, пока он рассуждает, тот взЯл да исчез? ‚ страхе он соскочил с
постели  и  босиком  бросилсЯ  к чемодану. Ћтпер ключом, подсунул ладони под
все  вещи  на самом дне и тотчас нащупал плоский маленький пакет, завернутый
из предосторожности в две газеты и туго перетЯнутый бечевкой.
     Ќа месте! “весистый, очень маленький трофейный браунинг.
     ‘разу  на  душе  делаетсЯ  спокойнее,  когда  знаешь,  что он при тебе:
безотказный, готовый к услугам, надежный.
     ‡аперев  чемодан,  Ћрехов  опЯть ложитсЯ додумывать, принимать решение.
Ќо  то  времЯ  его жизни, когда расстоЯние от принЯтиЯ решениЯ до выполнениЯ
было  не  больше  расстоЯниЯ между буферами двух сцепленных вагонов - пальца
не  просунешь,  - теперь это времЯ прошло. Ћн совсем было принимал решение -
в  самом  деле  взЯть  да  и  съездить  на  денек!  ЌагрЯнуть,  по выражению
„рожжина.  €  не  двигалсЯ  с  места. ђешал, что ехать совершенно ни к чему,
никому  это  не  нужно  и  ничего  не может изменить. € все-таки вдруг опЯть
решал съездить, глЯнуть своими глазами. € опЯть не двигалсЯ с места.
     Ќаконец,  на  третий  или  четвертый день после письма, он как-то почти
нечаЯнно  зашел к начальнику и довольно неуверенно, вЯло попросилсЯ в отпуск
днЯ на три.
     Ќачальник,  которому  действительно не хватало хороших водителей, сразу
же  ему отказал, но на всЯкий случай пообещал подумать, - может быть, недели
через  две  что-нибудь  можно  будет  устроить. ’огда Ћрехов твердо уперсЯ и
объЯвил,  что  дело  у него срочное, ему нужно съездить немедленно. €менно в
ту   самую  минуту,  как  ему  отказали,  он  понЯл,  что  ехать  должен  не
откладываЯ.
     - Ѓрось,  брось,  - сказал начальник. - —то у тебЯ вдруг загорелось? Ќе
могу,  -  значит, не могу! - Ћн был в добродушном настроении, и если называл
на  "ты"  и  "своими  ребЯтами"  водителей  и  механиков,  которые, конечно,
говорили  ему  "вы" и часто были намного его старше и по возрасту и по стажу
работы,  то  исключительно  потому,  что был уверен: им приЯтен такой подход
по-простому.  € когда его начальник говорил ему "ты", это тоже было приЯтно,
означало  дружественную  простоту  отношений,  в то времЯ как "вы" неприЯтно
настораживало.
     Ћрехов  подумал:  как  удивилсЯ  бы начальник, не обиделсЯ бы, а именно
изумилсЯ,  если  бы  он с ним заговорил тоже на "ты". € уже с удовольствием,
вежливо повторил, что ехать надо немедленно.
     - —то?  -  удивилсЯ начальник, точно кончив разговор, Ћрехов давно ушел
и  вдруг  вернулсЯ обратно в комнату и заговорил про старое. - Њы же с тобой
уже  договорились.  џ  сказал.  ‚от  вернетсЯ  через  две  недели Љалугин из
отпуска, тогда посмотрим. —то у тебЯ, братец, за спешка?
     - Њне  сейчас  нужно,  -  раздольно  и  медленно повторил Ћрехов, глЯдЯ
прЯмо  в  глаза,  вернее,  в веки начальника, потому что тот уже углубилсЯ в
перелистывание каких-то ненужных бумаг, разложенных по столу.
     - џ сказал, - поставил точку начальник.
     - џ  вам  объЯснил, что мне очень нужно и именно теперь. € всего на три
днЯ.
     - Ќе  проЯвлЯй напрасно назойливости у менЯ в кабинете, - строго сказал
начальник.  -  „а, да. ‘вои замашки прежние бросить пора. ’ы про них забудь!
„авно пора!
     - Љакие  мои  замашки?  Џри чем тут какие-то замашки? - совсем затихаЯ,
спросил Ћрехов.
     - ’акие.  Џрежние.  ’ы  тут рЯдовой водитель, и больше ничего. Ќа общих
основаниЯх.
     - ‡начит, нет? Ќу ладно, подам заЯвление.
     "‡аЯвление" означало - об уходе.
     Ќачальник  перевернул  листок  и  с таким живым любопытством заглЯнул в
следующий, точно увидел там очень веселенькую картинку.
     - ЉланЯтьсЯ  не  будем!  -  проговорил  он с мстительным удовольствием,
целиком   поглощенный  разглЯдыванием  картинки.  …му  уже  было  совершенно
неважно,  что  он терЯет водителЯ первого класса. ‘ейчас ему хотелось только
получше осадить Ћрехова.
     €  Ћрехов  вышел  из  комнаты,  мЯгко  притворив за собой дверь, прошел
через  обширный  двор  мимо  бензоколонок  и  распахнутых  ворот  гаража  по
испачканному  маслом  асфальту  в  диспетчерский  домик  у  выездных  ворот,
попросил  там  перо,  чернила и листок бумаги и твердым почерком написал это
самое заЯвление.
     —ерез  несколько  дней  вечером, когда он сидел на краю своей койки, не
замечаЯ, что давно уже стемнело, кто-то постучал в дверь.
     €з  плохо  освещенного  коридора вошел человек и остановилсЯ на пороге,
ослепнув в темноте.
     - ’ам у двери выключатель, - сказал Ћрехов, не двигаЯсь с места.
     ‚ошедший  пошарил  по  стене,  нашел и повернул выключатель, но свет не
зажегсЯ.
     - …ще раз!
     ‚ыключатель  щелкнул  во  второй раз, и лампочка в пожелтевшем газетном
колпачке фунтиком зажглась.
     Ћрехов  узнал  Њиронова,  старшего механика, пожилого, сутулого, всегда
озабоченного,   точно   слегка   согнувшегосЯ   под  тЯжестью  всЯких  самых
неблагодарных  нагрузок,  которые  на него вечно наваливали по безотказности
его  характера.  Ћрехов  так  и  ждал, что кого-нибудь да пришлют к нему еще
разок  длЯ  переговоров.  ‡начит,  этот тЯжелый разговор взвалили не на кого
другого, а опЯть на Њиронова.
     - Њожно  к  тебе?  -  спросил  Њиронов,  стоЯ на пороге с портфелем под
мышкой,  пузатым,  потертым,  с  надорванной  ручкой  портфелем,  в жизни не
видавшим,  наверное,  ни  единой  бумажки.  -  џ по всему двору плутал, тебЯ
искавши.
     - ЏрисаживайсЯ,   -   сказал  Ћрехов  и,  опЯть  опустив  голову,  стал
внимательно наблюдать за своими непрерывно шевелЯщимисЯ пальцами босых ног.
     Њиронов  неуютно  присел посреди комнаты на табуретку, положив портфель
на  колени,  и  оглЯдел штукатуренные стены, низкий потрескавшийсЯ потолок и
два маленьких окошка без подоконников.
     - Џлохие у тебЯ жилищные условиЯ, - грустно сказал Њиронов.
     - „а ну?.. Ђ у тебЯ?
     - “  менЯ?..  -  Џрежде чем ответить, Њиронов минуту растерЯнно моргал,
точно  ему  в первый раз в жизни пришло в голову, что у него тоже могут быть
какие-то  жилищные  условиЯ, и не без труда припоминаЯ, какие же они у него,
в  самом деле. - “ менЯ, ты спрашиваешь? - €, наконец припомнив, улыбнулсЯ с
некоторым  удивлением:  -  „а,  действительно, у менЯ тоже неважные... Ђ что
поделаешь? „авно ли война кончилась? Љругом нехватки...
     - ‘лыхал  про  войну.  Ђ  тебЯ  насчет чего прислали? ‘тыдить менЯ? €ли
уговаривать? €ли еще что?
     - ‡а что тебЯ стыдить? ‘тыдить тебЯ не за что.
     - ’ак ведь не сам же ты пришел. ‚се-таки прислали?
     - Љонечно,  мне  товарищи поручили. “ тебЯ, скорей всего, с начальником
разговор  вышел?  Њожет  быть,  недоразумение.  ’ы  обиделсЯ  на что-нибудь?
Џоцапались?  •орошо  было  бы  уладить,  если  возможно.  Ђ?.. Ћн ведь может
обидеть человека.
     Ћрехов поднЯл голову и незло усмехнулсЯ:
     - Ђй-ай!  Ћн  же  начальник. ђазве начальники плохие бывают? Љак у тебЯ
Язык поворачиваетсЯ.
     - џ  не  говорю,  что плохой. Ђ недостатки у него есть. ‚от с людьми...
Ќе ладит, нет...
     - …сли он с людьми плох, так чем же он, по-твоему, так хорош?
     - Ќу  вот,  сам  видишь,  ты  обижен.  ‘грубиЯнил он тебе? ќто с ним не
первый случай.
     - џ  не  обидчивый.  Ђ  охоты  работать  вот именно обЯзательно под его
руководством - что правда, то правда! - нет у менЯ такой охоты.
     - Ђх,  как  ты  так  рассуждаешь,  товарищ Ћрехов. Љонечно, ты обижен и
раздражен!  - сокрушенно говорил Њиронов. - Ќе у начальника ты работаешь. ’ы
с ним и сталкиваешьсЯ-то не часто. Ђ?
     - ‘толкнулсЯ, и вот опротивел.
     - Ќу, поговорим, расскажи мне. Ђ? џ по-товарищески!
     - —то  говорить?  “езжаю  Я  по  личным  причинам.  Ђ  руководитель он,
по-моему, дрЯнь.
     - ЌельзЯ  этого сказать. Џочему ты так полагаешь? Џлан выполнЯем. €меем
хорошие показатели. Њы не отстающие как-никак.
     - Џравильно!  -  подхватил  Ћрехов.  -  ‡начит,  и начальник молодец. Ђ
может, с другим мы были бы на первом месте по ‘оюзу?
     - Ќет, ты им определенно обиженный!
     - Ќе  доплюнуть  ему  до  менЯ...  Ђ мало он с людьми грубиЯнит? ‘водит
счеты за каждое слово? ’ы лучше менЯ знаешь.
     - Ѓывали случаи, - печально созналсЯ Њиронов.
     - ’ак, выходит, он скверный человек? Ђ?
     - †есткий.
     - Ќет,  не жесткий, а гадкий. ђаботник? €з средних, посредственный. ’ак
научилсЯ,  попривык,  вроде не заметно, что сам-то он ничего хорошего в дело
не вносит. ’Янет лЯмку.
     - Ќет,  приличный  работник,  а  гениев-то  немного,  но  напасешьсЯ на
всЯкую должность!
     - Ђ  Я  не  понимаю,  как  это  -  человек  гадкий,  но  зато  работник
приличный.  ‚ыходит,  у нас не найдетсЯ приличных работников и чтобы человек
был  хороший,  вполне  порЯдочный?  Ќе  веритсЯ!.. „а ты что в портфель свой
вцепилсЯ, из рук не выпускаешь? ‘екретные дипломатические документы?
     - „а,  -  сказал Њиронов, сам удивившись, что портфель все лежит у него
на  коленЯх.  Ћн нагнулсЯ и поставил его на пол у своих ног, и внутри что-то
звЯкнуло.  Ћн отстегнул единственную слабую застежку и поправил повалившуюсЯ
набок  бутылку  кефира.  ђЯдом  стоЯла такаЯ же втораЯ бутылка и высовывалсЯ
бок  обсыпанной сладкими крошками булочки. - ’аскаю вот из буфета домой... Ћ
чем это мы беседовали?
     - ’ак,  о  жизни. …ще ты менЯ, наверное, должен спросить, зачем Я водку
пью.
     - „а,  говорЯт,  уж  очень.  Љонечно,  не  в рабочее времЯ, но будто уж
очень.
     - „обрые люди не соврали.
     - Џлохое  это  дело, - вздохнул Њиронов, точно у него вместе с Ћреховым
вышла неприЯтность.
     ’от  это  почувствовал,  и  вообще  раздражение у него уже прошло, даже
неловко  становилось,  что  Њиронов,  вместо  того  чтобы нести кефир к себе
домой, сидит тут и невесело так беседует с посторонним мужиком.
     - Џлохое?  џвлЯетсЯ ко мне тут недавно один непьющий, трезвый человек и
сидит,  рассуждает  длЯ  моего убеждениЯ, что алкоголь - это очень плохо. Ћт
него  вред  печенке  и ущерб семейной жизни, а пользы никакой. •орошо. џ его
спрашиваю:  а ты сам-то пил?.. Ћн даже возмутилсЯ, так и шарахнулсЯ от менЯ.
Ћтлично!  џ  ему  тогда  и говорю: какаЯ же твоему мнению цена? џ вот пью, и
это  занЯтие,  как  понимаю,  мне подходит. Ђ ты не пил, и тебе не нравитсЯ.
ќто  все  равно что ты в …лабуге не был, а говоришь, она тебе не нравитсЯ. Ђ
Я там живу, и мне нравитсЯ. —то же Я тебЯ буду слушать?
     - Ђй-ай!  -  укоризненно  рассмеЯлсЯ Њиронов. - Ќе стыдно тебе, Ћрехов!
’ы ведь небось это ‘апарову говорил?
     - ‘апарову!
     - Ћй,  промахнулсЯ,  - старалсЯ удержать смех Њиронов. - ‘апаров?.. Ђх,
в этой …лабуге бывал!.. Ћчень даже.
     - џ потому и говорил.
     - ‚от  ты какой! - Њиронов, улыбаЯсь, подобрал с полу портфель и встал.
-  ’ы  человек думающий, товарищ Ћрехов. Њне тебЯ учить нечему. “ тебЯ очень
тЯжелый  период  жизни,  и  все.  Ќо  ты  сам разберешьсЯ со временем, это Я
уверен. †алко, что ты заЯвление не хочешь обратно взЯть. Ќе возьмешь?
     - Ќет.
     - ‚ижу.  Ќу,  Я  тебе  желаю справитьсЯ с мыслЯми. € вообще желаю. Ѓудь
здоров!
     Џопрощались,  и Њиронов ушел с портфелем под мышкой. Ћн давно уже ушел,
а  Ћрехов  все еще сидел, опустив голову, на краю постели, задумчиво смотрел
на  свои  крупные  босые  ноги  и  шевелил пальцами. ‡рЯ болтал с Њироновым,
только  человека  задерживал.  ‚от  теперь пошел, понес кефир своей старухе.
Џочему  старухе?  Ћна,  кажетсЯ,  молодаЯ,  только  у  нее что-то с желудком
плохо.  ‚от  и  таскает,  беднЯга,  ей  каждый  день из буфета кефир в своем
продуктовом  портфеле.  Џочему  это  "беднЯга"?  ‘ейчас,  наверное,  вытащил
булочки,  сидит,  ссутулившись,  с пустым портфелем на коленЯх, смотрит, как
она ест и кефиром запивает, и, наверное, радуетсЯ... Џохоже, что так.
     ‚  день  отъезда,  стоЯ  посреди  совсем  уже голой комнаты, где, кроме
железной  койки,  стола  и трех табуреток, только гвозди в стене да газетный
фунтик  на  лампочке  остались,  он  оглЯделсЯ  кругом  и вдруг, сам не знаЯ
почему, подошел к зеркальцу, все еще висевшему на гвоздике в простенке.
     Џеред  этим  зеркалом  он всегда брилсЯ, но никогда при этом на себЯ не
смотрел.  —удеснаЯ способность - не видеть того, что не хочешь замечать, или
не  замечать  того,  чего не хочешь видеть, подумал он и заглЯнул в зеркало.
Ћн  увидел  слегка  одутловатую,  плохо  выбритую и равнодушную до угрюмости
рожу.  Ќе  первой  молодости, несвежую рожу водителЯ тЯжелой машины, который
изо  днЯ  в  день  по многу часов дышит не прохладой весенних рощиц, а жаром
двигателЯ  внутреннего  сгораниЯ,  да  и  в часы отдыха ради освежениЯ не на
лимонад налегает...
     ‚овка,  уже  перетаскавший  к  себе  все, что Ћрехов не брал с собой, -
стаканы,  коробки от папирос, старые журналы с картинками и прочее, - теперь
снова зашел и спросил:
     - Ђ зеркало? Џозабыл?
     - ‡еркало... ‡абирай и зеркало, это больно паршивое, не возьму.
     ‚овка с удовольствием схватил зеркало и стал протирать рукавом:
     - —ем еще паршивое? •орошев. ’ебе самому сгодитсЯ!
     - ђожа   выглЯдывает   оттудова  больно  мерзкаЯ!  -  сказал  Ћрехов  и
подтолкнул  ‚овку  в  плечо:  - ‡абирай и уходи!.. ‘лыхал? џ там другое себе
куплю.
     - —удак-рыбак, ну глЯди, Я беру! - сказал ‚овка и утащил зеркало.
     Ћрехов  осталсЯ  один,  и  его  вдруг охватило отчаЯние. Ќе то скрытое,
подавленное,  о  каким  он  жил все последнее времЯ, а открытое, такое, что,
как  густой  дым, все заполнЯет вокруг, вытеснЯет воздух из комнаты так, что
и дышать, кажетсЯ, нечем.
     ‚озбуждение  перед  отъездом  и  оживление  от мысли, что кончаетсЯ его
здешнЯЯ  жизнь,  -  вдруг все это ушло. ‘транным образом именно в эту минуту
он  понЯл,  что  ничего  доброго  не  будет  впереди. Ќичего не развЯжет его
отъезд.  Људа  бы  он  ни  приехал,  хоть  в Ђвстралию, в ђио-де-†анейро или
Њурманск,  - все равно из зеркала будет выглЯдывать та же рожа, где бы он ни
оказалсЯ,  всюду  за  ним  будет  таскатьсЯ  этот мужик, опротивевший ему до
отвращениЯ,  всюду  он  будет  с ним, и никуда от него не уехать, сколько ни
менЯй квартир и городов.
     Ќа  вокзал  он  приехал вместе о „рожжиным и ‚овкой - втроем. Џриехал с
полным  сознанием,  что  ему  ехать надо, но куда именно ехать и зачем - это
все  оставалось  не  очень-то  Ясным. ‘обственно, самым главным было желание
оборвать  эту  жизнь, но не отступала и мысль, что все, от чего он стремилсЯ
уйти,  отвЯзатьсЯ,  уехать,  все  равно сЯдет в один поезд с ним, и вместе с
ним  уедет,  и  вместе слезет на любой остановке, хоть выскочи на ходу ночью
посреди голой степи.
     - ќх,  до чего Я тебе завидую! Ќу прЯмо завидую, что ты едешь! - стонал
„рожжин,  когда  они,  зайдЯ  в  вокзальный  ресторан, выпивали на прощание,
позабыв  даже  узнать,  когда  отходит  поезд, да и не решив, куда он должен
отходить.  -  ќто  неважно  -  куда!  Ђ  ты  концы  оборвал за собой и носом
повернулсЯ в океан! Ќу, в самом крайнем случае потонешь. € то лучше!
     - Ѓолтай!  -  басом  сказал  ‚овка.  Ћн сидел за столом напротив отца и
насасывалсЯ  лимонадом  -  ему поставили целую бутылку, живот уже раздуло, а
не  допить было жалко, он икал, но опЯть присасывалсЯ к стакану, хотЯ уже не
лезло.
     - џ-то  от души тебе... чтоб не утопитьсЯ, а пристать к теплому берегу!
Ћт  души! - „рожжин потЯнулсЯ чокнутьсЯ. - € если ты обнаружишь мало-мальски
где  нам  подходЯщее,  ну, жить можно, ты сразу телеграмму давай с адресом и
выходи  встречать.  Њы  с  ‚овкой  все  бросим  и приедем в то место, где ты
будешь  находитьсЯ!..  Џотому  что  нам с ним тут обрыдло... ‚ова, поедем на
повое место к дЯде...
     - Џоехали!  -  сказал  ‚овка  рассеЯнно  и икнул лимонадом. Џотом вдруг
оживилсЯ  и  бодро  добавил: - Џоехали! „ЯдЯ Ћрешкин, шлепай нам телеграмму,
где устроилсЯ. Њало-мальски, и сразу давай! Ђ?
     - ‹адно,  -  сказал  Ћрехов.  -  Ќе потону, дам телеграмму с оплаченным
ответом.
     ‚овке  все  очень  нравилось на вокзале, нравилось надуватьсЯ лимонадом
за  одним  столиком  со  взрослыми,  нравилось, что кругом снуют озабоченные
люди,  пахнет  невиданными кушаньЯми, большой самовар стоит на прилавке, под
стеклом  выставлены  разные интересные тарелочки с закуской, играет музыка и
все   разом   разговаривают,  а  потом  начинает  галдеть  громкоговоритель,
объЯвлЯЯ, что куда-то уходит поезд или вдруг приходит откуда-то!
     Љогда  они  наконец  добрались  до кассы и купили билет, оказалось, что
поезд  вот-вот уйдет, и они все втроем весело бежали вдоль платформы. Ћрехов
вскочил  в  последнюю  минуту  на  подножку, и тут же поезд начал понемножку
трогатьсЯ  с  места.  ‚овка  вдруг  понЯл,  что  он  сам-то остаетсЯ, сейчас
придетсЯ  отправлЯтьсЯ  в  барак и даже свойского соседа Ћрехова не будет, и
неожиданно  взвыл,  отпихиваЯ  проводника,  с  воплем  полез  на ступеньки и
потЯнул  за  собой  отца, а когда тот его оттащил, злобно брыкалсЯ в отцовых
руках  и  рвалсЯ  за  вагоном.  …му,  наверное, хотелось крикнуть что-нибудь
вроде  "Ќе  уезжай!",  но  он не сумел найти таких слов и, в слезах и Ярости
отбиваЯсь  руками  и  ногами, вопил: "Људа ты, черт нехороший, без нас... Ќу
ладно, погоди ты у менЯ!.."
     Ѓилет  он купил все-таки не до ђио-де-†анейро и не до ‘емипалатинска, а
всего до