валилсЯ на траве так непринужденно, словно
весь  день только  и наслаждалсЯ отдыхом.  ‚садник  приблизилсЯ, и ‡акирбай,
махнув рукой,  что-то сдержанно крикнул “мраллы, обнимавшему куст неподалеку
от  нас.  ‚идим  сквозь  ветви:  всадник,  спешившись,  заводит  разговор  с
‡акирбаем. “мраллы  зовет  нас,  манит рукой. ‚се  трое,  вместе с  “мраллы,
подходим к  разговаривающим только длЯ того, чтобы мгновенно  понЯть: нам не
следовало  показыватьсЯ  --  так  перекосилось  лицо,  так  сузились  черные
фанатические зрачки приехавшего. Ћн  отступил на два шага, и ‡акирбай встал,
повинуЯсь повелительному жесту его руки. ‘ипло и не настолько  тихо, чтоб мы
не услышали, а ћдин не понЯл, спросил ‡акирбаЯ:
     -- Ћни еще живы? Џочему они еще живы?..
     ”раза медлительна, в ней удивление, осуждение, злоба.
     ‡акирбай еще тише, в упор приближаЯ к его уху лицо:
     -- †ивы...  „а... Џотому,  что Я сам  буду их убивать... ќто  мое дело.
‘кажи всем--Я сам кончу их.
     -- Ќу, смотри!..--угрожающе просипел басмач,-- ‘мотри!..
     ‚скочил  на  лошадь,  остервенело хлестнул  ее  камчой  и  ускакал,  не
оглЯдываЯсь.
     —ерез  полчаса  всЯ  банда  внизу  будет знать,  что  взЯтые  ‡акирбаем
пленники живы!
     Џомрачневший ‡акирбай направилсЯ с нами в кусты.
     Ћн  обругал  “мраллы за  неверно понЯтое приказание--не показывать нас,
обозвал  приехавшего  "дурным  басмачом",  долго объЯснЯл нам, почему не мог
дать. другого  ответа... ‚ этом  мы поверили  ‡акирбаю. Џоверили и тому, что
он, спасаЯ свою  шкуру,  действительно хочет спасти нас. Ќо  неизвестно еще,
что решит ‡акирбай теперь.
     -- Џлохо!.. Ћчень плохо!.. -- несколько раз мрачно повторил ‡акирбай.
     € нам стало еще бесприютней в солнечных проклЯтых кустах.

        3

     ”анатик? Ќет. ‘орвиголова? ’оже нет.  ‚ бабьем, курдючном лице ‡акирбаЯ
запечатлены алчность, хитрость, коварство и лицемерие торгаша.
     ‚о времЯ нападениЯ на нас ‡акирбай не  возил оружиЯ сам,--свою винтовку
он передавал молодежи. Ќи одного приказаниЯ он не бросил  в толпу, ни одного
сигнала не подал: он командовал исподтишка, через других, через тех,  кто не
умеет  рассчитывать. Ћн  подзуживал самых фанатичных, легко возбудимых.  ‚се
видели:  он даже  в  грабеже  пыталсЯ соблюсти порЯдок,  знаЯ,  конечно, что
озверелую, им же спровоцированную  молодежь уже ничто удержать не может.  Ћн
сразу взЯл  ћдина  на  круп своей лошади, чтобы заложник был у него, а не  у
кого-либо  другого. ‚се это--ради неЯсного  будущего,  на  всЯкий  случай...
—тобы при неудаче иметь оправданий больше, чем кто-либо другой из банды.
     Ћн  держал нас в  своей кочевке, но в  юрте брата, и через брата послал
приказание зарезать  нас,  когда рассчитывал,  что  ‘уфи-Љурган будет  взЯт.
‹ожную,  длЯ  разжиганиЯ  басмаческого  пыла,  весть  о  взЯтии  заставы  он
распространил  устами  своего  брата...  чтобы  при  случае  гнев  сородичей
обрушилсЯ не на него.
     Ћн первый струсил до пЯток,  когда затрещали пулеметы с заставы, первый
погнал  свою  кочевку  в  Љашгарию  и--возбудитель,  организатор  и  главарь
банды--первый изменил банде, тайно  от всех решив сыграть на нашем спасении.
ЉакаЯ  безмернаЯ трусость  мутила его глаза,  когда  он, вилЯЯ перед  нами и
перед своими, не знаЯ еще,  что  ему выгоднее:  спасти нас  или  прикончить,
давал обещаниЯ  приехавшему  куртагатинцу  и  тут  же  обзывал  его  "дурным
басмачом", желаЯ показать, что сам он--душою чист и вовсе даже не басмач!
        4
     Ќа  рыжем холме синЯЯ купа арчи. €з-за нее  ежесекундно может  вылететь
банда. ѓлаза устали  от сосредоточенного наблюдениЯ за этим синим  пЯтном. €
когда  от  пЯтна отделилась точка--это был всадник, скачущий во весь опор  к
нам,--Я подумал: "Ќу,  вот начинаетсЯ!" Ќо за всадником не вылетела орда. Ћн
к нам приближалсЯ один, пригибаЯсь и взмахиваЯ локтЯми в такт взлетам копыт.
Љиргиз перешел на рысь у  кустов,  за  которыми  мы  таились, и  внимательно
оглЯделсЯ,  повернувшись боком в седле. “видев его  круглое, как луна, лицо,
мы внезапно, не сговариваЯсь, выскочили из кустов.
     --<sup>:</sup>„жирон!.. ќто „жирон!.. „жирон, это ты?
     ѓромаднаЯ тЯжесть гнетущего напрЯжениЯ, накопившегосЯ за эти дни, разом
схлынула, и от одного вида радостно, во всю  ширину рта,  смеющегосЯ „жирона
стало так вольно, так спокойно, так хорошо... …сли „жирон--значит, удача!..
     „жирон  скатилсЯ  кубарем  с  лошади,  волоча  по  траве  полы  халата,
подскочил  к нам и двумЯ руками трЯс наперебой наши  руки, и смеЯлсЯ, и чуть
не  плакал,  всем  своим существом радуЯсь,  что мы  живы.  Њы  закидали его
вопросами, и он не успевал нам ответить.
     --  ЋтрЯда нет...  но  банда далеко... против  Љуртагата... ’ут  только
отдельные  кучки...  Џо этой лощине--никого... ‚ Ђк-Ѓосоге  спокойно... туда
басмачи не приходили... -- Ћн узнал о нас,  он боЯлсЯ,  что мы уже убиты. Ћн
приехал  за  нами.--Ћчень  спешил:  видишь, чуть  лошадь не  сдохла,  всЯ  в
пене...--Ћн поведет нас к  себе в Ђк-Ѓосогу, спрЯчет у  себЯ, пока не придут
аскеры... Џо  большой  дороге нельзЯ, опасно. Ћн поведет  нас поверху, через
арчу, он знает как. …сли мы хотим...
     Њилый „жирон!  Љонечно,  хотим  и  верим  тебе  до  конца!  €  ‡акирбай
вмешиваетсЯ,  прикрываЯ  недовольство  улыбкой...  Ћн опЯть просит  бумажку;
кызыласкеры придут, будут убивать, а он нас спас, он "хороший человек", надо
бумажку. Њы  переглЯдываемсЯ, смеемсЯ. Ђ! „адим,  а то  он  еще  напакостит!
€з-за  пазухи ‡акирбай  услужливо вытЯнул карандаш и  измЯтый  листок.  ћдин
расправлЯет  его. Ќа одной  стороне  -- настуканные пишущей машинкой лиловые
строчки...  ћдин  передергиваетсЯ, но  молчит.  ќтот клочок из единственного
экземплЯра  его  отчета по  экспедиции прошлого года.  ‡акирбай  подставлЯет
спину, но карандаш все-таки продавливает бумагу.
     <i>"‘видетельствуем,   что  ‡акирбай  вывез  нас  из  банды,  напавшей  на
экспедицию 22 маЯ и убившей топографа Ѓойе, держал нас у  себЯ и  передал на
поруки „жирону из Ђк-Ѓосоги.</i>
     <i>‡аписка составлена в  момент  отправлениЯ  с „жироном  в  Ђк-Ѓосогу, от
места кочевки ‡акирбаЯ..."</i>
     ћдин размышлЯет.
     -- Џавел Ќиколаевич, какое сегоднЯ число? „вадцать пЯтое?
     џ соображаю, перебираю в уме ночи и дни.
     -- Ќет, по-моему... двадцать четвертое...  (џ не  очень уверен  в своих
расчетах.)
     --  „а нет  же...  вы  путаете...  двадцать  пЯтое...  Ќачинаем  вместе
высчитывать. ‚ыходит--двадцать четвертое.
     ’олько третий день, а мы уже путаем даты!.. ћдин дописывает:
     <i>"24 маЯ 1930 года. Ќачальник Џамирской геологической партии ѓ. ћдин.</i>
     <i>‘отрудник Џамирской геологической партии..."</i>
     Џодписываюсь.  ‡а  мной выводит  фамилию ‡ауэрман.  ‡акирбай  поспешно,
словно опасаЯсь, что мы передумаем, прЯчет записку за пазуху.
     ...Ђ если только по этой записке узнают о нашей судьбе?
        5
     ‚   радости  нашей  мы.  совсем  забыли  о  наблюдении  за  лощиной.  Ђ
оттуда--стремглав,  совсем бешеной скачкой--поЯвлЯетсЯ  еще один всадник. Њы
не  успеваем шарахнутьсЯ  по  кустам,  как  он  уже  здесь:  это  ’ахтарбай,
потемневший от страха, возбужденный, задыхающийсЯ. Ћн валитсЯ с лошади прЯмо
на нас. ‹ошадь не  может стоЯть, так  дрожат ее ноги. ‚ панике  оглЯдываЯсь,
порываЯсь бежать дальше, ’ахтарбай бессвЯзно мычит:
     -- Ђскер... Ђскер... Ђскер...
     -- „а ну тебЯ, говори толком, в чем дело? -- грубо  трЯсет его за плечи
ћдин.
     € ’ахтарбай, все еще вырываЯсь  из рук, наконец кое-как объЯснЯет, -- и
в переводе на русский Язык его  слова означают: "...вот  тут... сейчас будут
тут... красноармейцы;  отрЯд...  уже  выходит  в  лощину... сейчас...  через
минуту... некогда разговаривать... надо  бежать!.." ’ахтарбай дрожит, и  его
состоЯние передаетсЯ ‡акирбаю.
     ‚сЯ их надежда только на нас.
     ‘ бьющимсЯ в груди ликованием мы стоЯли и ждали.  ’акой  светлой, такой
солнечной и чудесной во всем мире не бывала еще ни одна лощина!
     ...Ќо проходит минута, другаЯ... …ще,  еще... Ќе меньше десЯти минут...
Ќикого. ’ишина. Ќикого.
     Ќет! †дать мы больше не можем...
     -- Џоедем навстречу?
     -- Џоедем... Љонечно...
     6
     € опЯть--лошадь выносит тЯжесть  двоих. Ќо на этот раз в седле Я,  а на
крупе,  за  моей  спиной --  ’ахтарбай, ћдин на лошади  “мраллы, ‡ауэрман на
своей.  ‡акирбай  с  нами.  Њы  гоним лошадей... ‚переди--никого.  Њы  рыщем
глазами--лощина пуста. Њы  выехали за поворот, ущелье  извиваетсЯ, пропускаЯ
нас между  своими склонами. Џодъемы,  спуски... Џолчаса, час. Њы вступаем  в
русло  реки--Я   узнаю   наш  ночной  путь  по  притоку.  Њы  каждый  камень
перещупываем глазами,-- никого. ‘зади нас нагонЯет “мраллы со второй лошадью
на  поводу:  длЯ  менЯ...  Ћна  без  седла,  мала,  тоща,  ребра  наружу.  џ
пересаживаюсь на  нее, и  “мраллы  уезжает  назад. Љругом никаких  признаков
жизни. Ќаше недоумение растет.  ѓде же отрЯд?  ѓде?..  ‡акирбай и  ’ахтарбай
молчат.  Њы  переходим на  шаг. …дем.  …дем...  Ќадежда еще  живет.  …дем...
‘олнечно. †арко. ’ихо.
     “стье притока.  ЃольшаЯ река. Ћтвесные стены.  Ђга! ќто  место нам  уже
знакомо. ‡десь начинаетсЯ большой поворот реки.  ‚он там, на зеленом склоне,
стоЯли юрты муллы ’аша. Њы выезжаем на большую дорогу, карабкаемсЯ по откосу
на площадку  над ней. ‡десь трава, куст арчи. Ќаши спутники останавливаютсЯ,
спешиваютсЯ, привЯзывают  лошадей  к кусту. ‘пешиваемсЯ и  мы.  ‘адимсЯ  все
рЯдком  под кустом,  над  обрывом. ‚низу--большаЯ дорога.  Њестность  далеко
открыта;  холмы,  зеленые  склоны, выше--горы  грЯда за  грЯдой,  арча,  еще
выше--скалистые обрывы  снежных  громад.  Њы  на  зеленой  ладони  одной  из
котловин предгорьев ЂлаЯ. Ќас видно сверху, со всех сторон. Њы в недоумении,
в  нетерпеливом ожидании. ‚ысоко над нами<i>,</i> по одному из склонов, мелькнули и
скрылись в арче два всадника. Љ нам подъезжает, вынырнув из-за угла, старик,
спешиваетсЯ,  молча  подсаживаетсЯ.  …го  нога  обмотана  грЯзной,  кровавой
трЯпкой. Ќет сомнениЯ: басмач.
     -- „жирон! Џоезжай навстречу отрЯду. Њы дадим тебе записку. Џоедешь?
     --•оп!--„жирон серьезен.
     ћдин пишет:
     <i>"Љомандиру красноармейского отрЯда. ЌаходимсЯ  у родни ‡акирбаЯ. Џросим
выручить.  ЏамирскаЯ   геологическаЯ   партиЯ,  ћдин,  ‹укницкий,  ‡ауэрман.
Џользуйтесь указаниЯми подателЯ записки--„жирона. 24 маЯ 1930г."</i>
     „жирон  уезжает  в  сторону  погранзаставы.  Џо одному,  по  два  к нам
подъезжают всадники, спешиваютсЯ, садЯтсЯ вокруг нас, молчат. €х уже человек
двенадцать. Ќекоторые, отходЯ в сторону, перешептываютсЯ с ‡акирбаем.
     -- “ вас еще есть махорка? --обращаюсь Я к ‡ауэрману.
     ‘тарик  роетсЯ;  замечаю:  пальцы  дрожат. ‚  кисете пусто.  „аже  пыль
выкурена давно.
     Џрошу у  ’ахтарбаЯ  наз-вай--крупитчатый  зеленый "подъЯзычный"  табак.
’ахтарбай  отсыпает  щепотку. Њелко крошу  две  спички, несколько игл  арчи,
сухую соломинку.  Џеретираю все в порошок.  ‘вертываю  из остатка  газетного
лоскута "козью ножку". Џо очереди раскуриваю с ‡ауэрманом не желающее гореть
зелье. –игарка тухнет.
     --Ќадо   раскурить...--медленно   говорит   ‡ауэрман<b>.</b>   €   полушепотом
добавлЯет:--џ думаю, в последний раз курим...
     џ прикидываюсь непонимающим.
     -- Џочему в последний?
     ’огда, не скрываЯ дрожи в голосе, старик убежденно и нервно шепчет:
     -- ‹овушка это. ‹овушка! Њы никуда не уйдем отсюда.
     ћдин слышит, мрачнеет.
     -- Њолчите. “спокойтесь. ќто не может быть ловушкой...
     Љонечно,  не может быть. ’ут просто  какое-то  недоразумение. ‚озможно,
красноармейский отрЯд направилсЯ в другую сторону?
     Џрождав часа  полтора и не  дождавшись ни отрЯда, ни „жирона, мы решили
ехать  на  заставу.  ‚се  лучше,  чем  напрЯженность  ожиданиЯ.  Ѓыть может,
проскочим? Ћтсюда до  заставы не больше  двадцати--двадцати двух километров.
ћдин переговорил  с ‡акирбаем, и ‡акирбай не спорил. Ћн даже  согласилсЯ сам
ехать с  нами, и это подтвердило его веру  в наши слова  и  его  страх перед
своими.  Њы  выехали в сопровождении  всех,  кто оставалсЯ  с нами. ќто была
середина днЯ.
     …ду рысью на неоседланной лошаденке, на остром ее хребте, -- на лошади,
у которой начисто срезана грива, по крутым подъемам, по таким же спускам, по
местности, котораЯ в военных уставах называетсЯ "пересеченной" с добавлением
"очень" и определением "горнаЯ"... <b>Ќо</b> меньше всего Я думал об этом.
     7
     Њы ехали снова.  Џодо мной ходили  ребра и острый  гребет  неоседланной
лошаденки. Ќоги мои одеревенели, и Я, сжимаЯ  бока лошади, вовсе  не  ощущал
боли.  Њы  доехали до  спуска  в  реку ѓульчинку. „о места  нападениЯ на нас
оставалось полтора километра.
     -- ‘той!--сказал ‡акирбай.--„альше не поедем. ’ам басмачи.
     Њы спешились на открытой лужайке, сели на камни и  смотрели на  широкие
пространства зеленых  холмов. Ћб  отрЯде мы  уже  забыли и думать.  Њы ждали
„жирона. …го не было, и мы написали еще одну записку. …е взЯлсЯ доставить на
заставу один из киргизов.
     -- Ћн беднЯк, и он не был в банде. …му можно ехать на заставу, никто не
тронет его,--сказал ‡акирбай.
     ‡аписка гласила:
     <i>"Ќачальнику  погранзаставы  ‘уфи-Љурган.  „вижемсЯ   по  направлению  к
заставе.  …сть  убитые.  Ќам  взЯлсЯ содействовать ‡акирбай. Џросим сообщить
степень безопасности пути до заставы. ћдин, ‹укницкий, ‡ауэрман. 24 маЯ 1930
года".</i>
     ѓонец уехал. Њы  сидели и  ждали,  ждали, собственно, неизвестно  чего.
‚глЯдывались в  ложе  реки, которое было под нами  и уходило на север  --  к
заставе. ‚ ложе реки поЯвилсЯ всадник. “ менЯ отличное зрение, но и Я не мог
его различить, а ‡акирбай сказал:
     -- „жирон приехал.
     „жирон ехал шагом. Њы кинулись к нему.
     -- Ќу что?
     -- Љызыласкеров нет. Ќе  видал, не знаю. •отел  на  заставу  ехать,  --
лошадь устала. Џоехал назад.
     ‚се! ‡аписку „жирон  передал второму нашему посланцу, которого встретил
в пути.
     -- ’ам басмачи,--объЯснил „жирон.--…хать нельзЯ!
     Ќужно  было  думать  о  ночевке. ђаньше завтрашнего  утра  посланец  не
вернетсЯ. Њы очень надеЯлись,  что  на выручку нам  вышлют  отрЯд.  ЏридетсЯ
ждать до  утра.  ’олько  бы не  переменил  намерений  ‡акирбай. „жирон  звал
ночевать  к  себе в  Ђк-Ѓосогу--двадцать два километра  отсюда.  Ќеизвестный
старик  предложил ехать  к нему,--его  кочевка  недалеко,  но очень высоко в
горах.  ‡акирбай  предложил ночевать  в  пустующей  зимовке,  на полпути  до
Ђк-Ѓосоги, в ущелье речки Љичик-Љаракол.
     8
     Џозже Я узнал, почему мы так и не  дождались отрЯда. Љогда в ночь на 24
маЯ басмачи отступили от заставы,  помощник начальника погранзаставы Љасимов
позвонил  в €ркештам.  Ћн  знал,  что оттуда  к  заставе  должны выехать три
пограничника. Ћн  беспокоилсЯ  о  них и  хотел  предупредить  их,  чтоб  они
отложили выезд. €ркештам не отвечал. Љасимов звонил, звонил, но трубка глухо
молчала.  Љасимов  понЯл,  что  провод  перерезан.  ’огда  десЯть  бойцов  с
пулеметом выехали искать повреждение. ‚ шести километрах от заставы лежал на
земле  телеграфный  столб.  Џровод  завилсЯ  двумЯ  спиралЯми.  Џограничники
исправили линию и вернулись. ќто были те бойцы, о которых сообщила ’ахтарбаю
цепочка  басмаческих  дозорных.  ќто  услышав  о  них,  ’ахтарбай  в  панике
примчалсЯ к нам, сидевшим в кустах арчи, а мы с „жироном и курбашами выехали
навстречу отрЯду.
     ЏонЯтно,  почему мы не встретили  никого. Ѓойцы вернулись на заставу, и
€ркештам ответил. Ћтветил, что три пограничника выехали давно.

        9

     €з  лощины,  на  другой  стороне  ѓульчинки,  вперед  поЯвилась  группа
всадников. ’ридцать? ‘орок? Љто это?..
     ‚месте с  ‡акирбаем мы разом  осадили  коней. Ќаши спутники загомонили,
вглЯдываЯсь вперед.
     Ѓасмачи?..
     ‘тоим,  смотрим, ждем...  ‚садники  к нам  приближаютсЯ;  остановились,
смешались, видимо, изучаЯ на|
     Ќеужели нарвались? |
     Љто   бы   это   ни  был--делать  нечего.   „винулись   мы,   двинулись
они--сближаемсЯ шагом.
     -- ќто не басмачи... Љиргизы,--медленно говорит ‡акирбай.
     •орошо.  ‘ъехались: мы на левой,  они  на правой террасах.  Њежду  нами
ущелье,  внизу  по ущелью пенит воды ’алдык. ‘тоим  лицом к лицу.  “ троих в
руках наперевес  -- ружьЯ. ЌачинаетсЯ  спор: они  машут  руками  и  шапками,
кричат, зовут нас к себе длЯ переговоров. ћдин говорит ‡акирбаю:
     -- Њы не поедем, пускай сами едут к нам.
     ћдин знает  киргизские обычаи  вежливости.  “ступить  должен  тот, кому
меньше почет. ‡акирбай мнетсЯ. ћдин крепко стоит на своем:
     -- џ сказал. ’ак будет. ѓовори с ними ты, ‡акирбай.
     ћдин, повышаЯ свое достоинство, молчит, не участвуЯ в препирательствах.
‘пор  затЯгиваетсЯ,  --  тех больше,  и  они  не  хотЯт уступить.  Џоложение
критическое, потому что  обе стороны озлоблЯютсЯ. ’огда ћдин и Я спешиваемсЯ
и ложимсЯ на  землю в позах непринужденных и  Ясно показывающих, что  мы  не
намерены сделать ни шагу и здесь пролежим хоть весь день!
     ќто решает спор. –епочкой, гуськом они спускаютсЯ по откосу, переезжают
вброд реку, поднимаютсЯ по щелке к нам.
     -- „растый! -- по-русски говорит первый из них.
     € Я с удивлением и неожиданной радостью вижу на его груди комсомольский
значок.
     ќто--сельсоветчики из нескольких  кишлаков.  ЋстерегаЯсь басмачей,  они
соединились в  отрЯд,  чтобы вместе  проскочить  на  заставу.  €здали  узнав
‡акирбаЯ, они  решили, что  мы басмачи, но нас  было  меньше, и они рискнули
подъехать к краю террасы. ’ут они разглЯдели ћдина, менЯ и ‡ауэрмана  и  вот
ради нас решились подъехать вплотную.
     Ћдин  за другим  ,все  приветливо  жали  нам руки, расспрашивали нас  и
радовались, что  мы живы. ‘ ‡акирбаем и нашими спутниками--это бросилось мне
в глаза -- разговаривали холодно, отрывисто, враждебно.
     Њы совещались. Ќа заставу сегоднЯ они не едут: боЯтсЯ.
     --  Џоедем в  Ђк-Ѓосогу ночевать, -- сказали  они и  звали нас с собою.
ћдин  предложил им ехать с нами в зимовку. Ћни отказались. Ћдин из них отвел
менЯ в сторону и, коверкаЯ русский Язык, зашептал мне:
     -- ‡акирбай  собака!  ‚се,  который  с  тобой пришел,--  басмач, джуда,
плохой басмач. ‘ ним начивал будишь--твой голова его резал будит. Џодем мист
Ђк-Ѓосога спать. Ѓасмач прихадыл--мой стрылЯт будит,--и он приоткрыл  халат,
надетый поверх пиджака: из кармаиа торчал маленький браунинг.
     -- Ђ всего у вас оружиЯ много? -- спросил Я.
     -- €ок.  ‘овсем  кичик,--мало.  Њало-мало.  ђыволва  адын,  три  русски
мултук.
     …хать  с  ними  в  Ђк-Ѓосогу  казалось мне естественным.  Џереночуем  с
ними--с ними  спокойней,  а завтра на  рассвете  вместе двинемсЯ на заставу.
Њожет быть, к утру и отрЯд подоспеет.
     -- Ќу, садитесь!.. …дем!--кричит мне уже с лошади ћдин.
     -- ‚ Ђк-Ѓосогу?
     -- Ќет... в зимовку.
     -- Џочему в зимовку? ‚се, что ли, туда решили?
     -- Ќет, только мы... Ћни--в Ђк-Ѓосогу... Ќу, едем же... скоро стемнеет.
     џ не понимаю ћдина.  џ  не  согласен с  ним.  ѓлупо  разделЯтьсЯ  и  не
воспользоватьсЯ таким случаем! ‚скакиваю на свою  неоседланную  лошадь, хочу
объЯснитьсЯ с ћдиным, но он уже скачет с ‡акирбаем Я прочими.
     ‘ельсоветчики топчутсЯ на лошадЯх.
     ‡ауэрман подъезжает ко мне и взволнованно говорит:
     -- џ не поеду в зимовку. …хать туда--безумие. џ с этими в Ђк-Ѓосогу.
     Ќадо решать  мгновенно.  џ злюсь на  ћдина, однако  не без причин же он
делает такой выбор. Ђ!.. Џоеду. Ќе разлучатьсЯ же с ним напоследок! Ѓудь что
будет, но вместе... ЏротЯгиваю руку ‡ауэрману.
     -- Ђ Я все-таки в зимовку... Ќехорошо разделЯтьсЯ.
     Џрощаюсь с ним и  с  сельсоветчиками, галопом--вдогонку ћдину.  Ћдин из
сельсоветчиков догонЯет менЯ и еще раз уговаривает ехать с ними. Ќа вопрос о
том, почему они сами не хотЯт переночевать в зимовке, отвечает:
     -- Џлохой мист... „жуда плохой адамлЯр... Љишлак ночь басмач  приходил,
твой резал будит...
     Џонимаю: "Џлохое место, очень плохие люди"... „ескать, ночью нас резать
будут!
     „огнав ћдина, обрушиваюсь на него вопросами, и он урезонивает менЯ:
     --  Љак вы  не  понимаете?  “ нас  же это  единственный  выбор. Ћни  же
ненавидЯт друг  друга.  Љонечно,  нам  лучше ехать  с сельсоветчиками.  Ќо у
‡акирбаЯ сейчас всЯ ставка на то, что спасает  нас именно он.  …сли бы мы от
него  уехали--ему  терЯть нечего.  ‚ышло бы,  что  не  он  нас  вызволил,  а
сельсоветчики. Ћн опЯть бы собрал басмачей и напал на нас ночью в Ђк-Ѓосоге.
Ћн же  видел,  что  у тех  всего три  ружьЯ.  €ли  завтра устроил бы засаду.
‘ловом,  нас  бы он отсюда живыми не выпустил. Ћн играет на нашем  спасении,
боитсЯ своих,  было бы глупо выбить почву из-под его ног. Ќос утереть ему мы
всегда успеем, только бы  выбратьсЯ.  Ђ кроме того... …сли  бы  нам пришлось
бежать...  €з  Ђк-Ѓосоги, сами  знаете,  --  через  этот  снежный хребет  не
убежишь... Ђ  отсюда до  заставы можно в  один день  добратьсЯ...  €  если б
случилось  что, все  равно сельсоветчики  нас не спасли  бы--с  тремЯ-то  их
ружьЯми...
     ‡акирбай подъезжает вплотную, мы умолкаем.  Џравильна ли  логика ћдина?
Џожалуй, да. ‚прочем, есть поговорка: "…сли б знал, где упал, так соломки бы
подостлал". Њне надоело тревожитьсЯ.
     …дем. Ќебо пылает. ‹ошади фыркают и сопЯт.

        <i>ѓлава десЯтаЯ</i>
        ЏЋ‘‹…„Ќџџ ЌЋ—њ ‚ Џ‹…Ќ“
        1
     ‘ложенный  из  самана двор.  ЏростаЯ  конюшнЯ.  ‡аводим  туда  лошадей.
Њазанка. „верь на замке. ЋбычнаЯ ниша--каменнаЯ веранда.  ѓлинЯный пол. Ћчаг
у боковой стенки. ‚ таких лачугах киргизы проводЯт зиму, держа при себе весь
скот.  Џотому и  называютсЯ эти  лачуги  "зимовками".  ‚есной,  переходЯ  на
кочевье,  они  оставлЯют их  пустыми.  €  сейчас  здесь  голо и  пусто.  Ќад
зимовкой,  по  склону  горы, вьетсЯ  тонкий  ручей.  ‚переди--широкаЯ лощина
урочища Љичик-Љаракол. Ќалево, направо и  назад--высокие  и крутые  вершины.
Ћриентируюсь  и  соображают  за  северной вершиной,  километров...  ну, пЯть
отсюда,  должно  быть  ущелье Љуртагата,--то самое,  в котором главные  силы
банды.  ќто плохо. …сли кто-нибудь из банды случайно  подниметсЯ на  вершину
горы, мы будем замечены. Ћба, ‡акирбай и ’ахтарбай, нет-нет да и взглЯнут на
эту вершину. ‚прочем,  сейчас закат, и оба они, повернувшись лицом к закату,
истово  молЯтсЯ. ЊолЯтсЯ очень усердно -- видно, от аллаха  им многое нужно.
Ќа маленькой киргизской лошаденке мелкой рысцою к нам приближаетсЯ ‡ауэрман.
Џодъезжает. Ћн вовсе изнервничалсЯ. ‹ицо отчаЯнное, губы дрожат.
     -- —то же вы, передумали?
     -- „а, вот  с ними  осталсЯ, нехорошо  стало. ђешил ночевать с  вами. Ђ
только думаю, не к добру это...
     -- —то не к добру?
     --  „а  чего говорить... Љончат  нас этой  ночью!  „умаю  только--лучше
подыхать с вами, чем одному.
     Ќа сей раз напустилсЯ на  старика Я, долго его  успокаивал и отчитывал,
уверЯЯ, что опасениЯ его--чушь, ерунда. Ћткровенно скажу: Я лгал, потому что
сам не был уверен в благополучии наступающей ночи. џ только ничем не выдавал
своего беспокойства.
     ’емнота  нахлынула вместе с  холодом. џ с ћдиным обошел всю зимовку; мы
учли все мелочи на случай опасности. ‚ земле были громадные бутылкообразные,
узкогорлые зерновые  Ямы. €х мы  запомнили тоже. ‚ынырнув  из темноты, перед
верандой  возникла  группа  всадников.  ќто  -- старик,  уехавший  за  едой,
вернулсЯ с неизвестными нам  киргизами, с громадной кошмой, бурдюками айрана
и   кумыса,  с  целой  тушей  мЯса,  с   ворохом  арчовых  ветвей.  ‚се  это
развьючивалось в темноте и складывалось на веранду. Ђрча затрещала на очаге,
залила  красным отблеском  лица,  еще  более  сгустила  непроницаемый  мрак.
‚еранда   показалась  мне   крошечным  Ярким   островком   в   беспредельных
пространствах тьмы.
     ’ени прыгали за Языками  огнЯ. Ќочь началась.  ‘колько киргизов было  с
нами--Я не знаю. Љто они были--тоже не знаю.
     ‡наю только:  кто вскипЯтил в  кумгане чай и почтительно наливал  его в
пиалы мне и ћдину, не был ћдину незнаком,  хотЯ и  прикинулсЯ, что видит его
впервые  в  своей кочевой жизни. ћдин  отлично  запомнил его лицо,--он вЯзал
ћдину  руки,  когда банда  грабила наш караван.  ‚прочем, внешне сейчас  все
обстоЯло отлично. Ќа разостланной кошме в два рЯда сидели киргизы. ѓромаднаЯ
деревЯннаЯ чашка айрана по очереди обходила всех,  и  ћдину первому поднесли
ее, как подносЯт гостю. ћдин выпил  три чашки  подрЯд; думаю,  это равнЯлось
полуведру.  џ выпил одну, потому что с вожделением глЯдел на варЯщеесЯ мЯсо.
Њы изголодались, и после айрана ћдин тут же, на кошме, растЯнувшись, заснул.
„аже всхрапывал. џ энергично его расталкивал, но он не проснулсЯ. Ђ угощение
пошло одно за другим. € кипЯщие в сале пирожки-- баурсаки; и шурпа -- жирный
бараний суп, и бэшбармак, "пЯть пальцеNo вареннаЯ в жиру баранина, да сало с
печенкой, да алайский кумыс--Яства изумительные не только  потому, что Я  за
трое   суток   изголодалсЯ.  Ќаши  спутники  оказались  великими   мастерами
поварского искусства и большими
     обжорами. Џрыгало пламЯ по лицам; словно агатоваЯ тЯжелокаменнаЯ стена,
стоЯла перед верандою ночь; чавкали и жевали  рты, отсветы  пламени играли в
сале,  текущем  по  губам  и  рукам едоков;  лохматые  шапки  сдвигались над
деревЯнными  блюдами  и котлами. џ уже давно  изнемог от пресыщениЯ и только
наблюдал за этим беснованием урчащих, на глазах  у менЯ разбухающих животов,
а  люди  вокруг  менЯ все  ели,  ели, рыгали,  чавкали,  чмокали.  ‡ауэрман,
прижавшийсЯ  к  стенке,  бегаЯ  тревожными  глазами  и,  беднЯга,  вовсе  не
притрагивалсЯ, к еде.  Ќикто не  разговаривал. „о  разговоров ли было? Ћ,  Я
хорошо поел в эту ночь!
     џ думаю, неспроста закатил ‡акирбай такое пиршество в одинокой зимовке.
„умаю, хотел умаслить ћдина и менЯ, перед тем как передать нас кызыласкерам.

        2
     Ќочь  после этого пиршества  была  бредоваЯ.  „ул ледЯной ветер.  Љошма
лежала  под  нами,  нам  нечем  было  укрытьсЯ. џ  коченел и  всерьез боЯлсЯ
замерзнуть. џ не слышал журчаниЯ ручьЯ, он покрылсЯ коркой льда. ’емпература
была на несколько градусов ниже  нулЯ. Џод головой у  менЯ не было ничего. џ
подкладывал под голову руки и дышал на пальцы, но они все-таки не сгибались.
     ћдин, проснувшись, лежал, приоткрыв глаза. ’ахтарбай улегсЯ вплотную ко
мне в тулупе, надетом  на голое  тело. Ћн стонал, крЯхтел, расцарапывал свою
чесотку,  переваливалсЯ с боку на  бок,  что-то отчаЯнно  бормотал, внезапно
вскакивал с экающим вскриком, дико озиралсЯ, ложилсЯ опЯть.  ‡ауэрман лежал,
содрогаЯсь крупной  дрожью; он уже  ничего не смел  говорить после того, как
призналсЯ  нам, что топор, которым киргизы рубили мЯсо, он  спрЯтал себе под
бекешу, и мы разозлились на старика,  велели ему тотчас же положить топор на
прежнее место. ‚ самом деле, что подумали бы эти бандиты, хватившись топора,
не найдЯ  его  на  месте и обнаружив  его у  нас?  Џольза от  владениЯ таким
"оружием" была бы длЯ нас сомнительна.
     Ѓасмачи  спали внизу, под  верандой,  и еще  где-то.  ‘пали не  все--то
здесь, то там слышались голоса. ‡акирбай лежал на веранде, вставал, уходил в
ночь,  возвращалсЯ,  ходил  по  веранде  из  угла  в  угол,  останавливалсЯ,
прислушивалсЯ...  ’ело  мое  чесалось.  џ  боЯлсЯ  заразитьсЯ   ’ахтарбаевой
чесоткой. џ до одури хотел спать, Я ослаб от холода и бессонницы, но заснуть
не мог; мысли путались. Ќочь была бесконечна, все чувства мои притупились, и
Я  заставлЯл  себЯ шевелитьсЯ и ворочатьсЯ  с боку на бок,  потому что холод
сковывал менЯ сладкой и страшной апатией. ЉажетсЯ, у менЯ были галлюцинации.
‘мутные  бредовые видениЯ той  ночи до сих  пор  вспоминаютсЯ мне. „умаетсЯ,
если б Я заснул в ту странную ночь, утром менЯ нашли бы замерзшим.
     3
     …ще до  рассвета, еще в темноте ‡акирбай  разбудил  всех спЯщих. ‚ывели
лошадей (лошади  не  были расседланы на ночь), и мы всей оравой, не  разводЯ
огнЯ,  не  согревшись, выехали. Љогда  на  хребте скачущей  лошади  Я  начал
медленно отогреватьсЯ, мне  казалось, что менЯ колют миллионом иголок, но  Я
радовалсЯ, что оживаю. Њы ехали вчерашним путем, направлЯЯсь к ‘уфи-Љургану.
     “  зеленой Ямы.,  где вчера мы  пили кумыс, к нам  по склону горы шагом
спустилсЯ ‘уфи-бек, поздоровалсЯ и молча поехал с нами.
     ђассветало,  утро было  бледным, по вершинам  гор  ползли туманы;  небо
медленно  наливалось  прозрачной  голубизной.  Џеред  подъемом  на   перевал
встретилась  группа  киргизов; мы подъехали к ним, остановились и спешились.
’ут были все, кого мы уже знали: мулла  ’аш, “мраллы,  „жирон и другие, имен
которых Я  не знаю. Ѓыл и вчерашний наш посланец. Ћн подал  ћдину записку из
‘уфи-Љургана. ћдин прочел и передал мне:
     <i>"Ќачальнику Џамирской экспедиции товарищу ћдину.</i>
     <i>Њестонахождение неизвестно.</i>
     <i>Џолучил два ваших  донесениЯ.  ‘ообщаю: путь  до ‘уфи-Љургана свободен.
ђайон вообще  не спокоен.  ЋтрЯда не высылаю, так как при приближении отрЯда
вас  могут подбить. ‚  случае опасности  -- известите. Џередайте  всем, что,
если  тронут вас  или  ваше имущество, немедленно выброшу 50 сабель при двух
пулеметах.  ‡акирбаю  не  доверЯйте,   боюсь,  что  он  вас  подведет.  ‚аше
спокойствие нужно.</i>
     <i>‘ товарищеским приветом начальник мангруппы..."</i>
     Џодпись была —ерноусое, но тогда  мы не  разобрали ее.  Њы в стороне от
других обсуждали  записку. Ѓыло Ясно: отрЯда по каким-то причинам выслать не
могут. Ќачальник мангруппы, несомненно, учитывал, что письмо это, прежде чем
попасть  в наши руки, будет прочитано  басмачами, так  как  среди  них может
найтись кто-либо, умеющий читать по-русски.
     …сли б  застава  имела  возможность  выслать  отрЯд, вам  не писали  бы
никаких записок. ЋтрЯд уже давно был бы здесь.
     ‚ глубине души мы и не рассчитывали, что за нами пришлют отрЯд.
     ћдин,  переводЯ  записку на киргизский Язык, прочел ее вслух  ‡акирбаю.
Џропустил только то, что касалось самого ‡акирбаЯ, и то, где говорилось, что
нас  "могут  подбить".  ‡аписка произвела должный  эффект.  ‡акирбай  слушал
почтительно.
     Ћн  предупредил нас, что по пути, по  щелкам,  сидЯт  басмачи.  …сли мы
поедем  на  заставу сейчас,  они могут  нас обстрелЯть. ‹учше нам  не ехать.
Џредлагал вернутьсЯ в зимовку, пожить там день или два, пока не уйдет банда.
Њы, однако, решили ехать сейчас же.  „овольно  томительных  ожиданий.  Ђвось
проскочим! ‘ам ‡акирбай отказалсЯ сопровождать нас. Ћн сказал:
     --  Љогда приедете  на заставу, напишите письмо,  что  советскаЯ власть
прощает  менЯ.  Ђ  то  Я  не  знаю.  ’ы  говоришь--простит,  а,  может быть,
кызыласкер-начальник скажет другое? Љогда напишешь письмо, Я приеду сам.
     ћдин опЯть просил седло длЯ менЯ, и ‡акирбай сделал неожиданный жест --
он предложил мне свою превосходную кобылу.
     Њы выехали на заставу. ‘ нами поехал только один киргиз, чтобы  вернуть
лошадей ‡акирбаю.
        <i>ѓлава одиннадцатаЯ</i>
        освобождение
        1
     -- Ђ ну, нажмем?
     -- „авайте...
     Њы нагнулись над гнедыми шеЯми, землЯ рванулась назад и пошла под  нами
сухой рыже-зеленой радугой.
     Љобыла  распласталась и  повисла  в Яростной  быстроте.  ‚етер  осталсЯ
сзади. ‚етром стали мы сами. ‘ острой, внезапной нежностью Я провел рукой по
темной  гриве  и  понЯл,  что  эту  породу  нельзЯ  оскорбить прикосновеннем
камчи,--  на  такой  лошади мне  никогда  не приходилось сидеть.  ‘  нервной
чуткостью она лежала на поводу и на поворотах кренилась так, что  Я  едва не
зачерпывал землю стременем.
     Џодъемы,  спуски, обрывы, ручьи,  рытвины,  камни--  она все сглаживала
неоглЯдной  своей быстротой.  џ  верил  в  нее,  Я знал,  что она  не  может
споткнутьсЯ. …сли б она споткнулась, мы бы рухнули так, что от нас ничего бы
не  осталось.  Љобыла курбаши,  главарЯ басмачей ‡акирбаЯ, хорошо знала, как
нужно вынести всадника из опасности. Њы устремились по руслу реки. „ве рыжие
отвесные  стены, казалось,  неслись, как  нарезы  ствола  от  вылетающей  на
свободу пули. Ћтвесные стены были перерезаны  щелками. Њы  знали--там  сидЯт
басмачи. Њежду щелками Я немного сдерживал кобылу, здесь было менее вероЯтно
получить  в спину свинец. € кобыла менЯ понЯла: она сама уменьшала ход между
щелками и сама  выгибалась в стрелу,  когда мы  проносились  мимо  щелки, из
которой  мог грохнуть  внезапный и ожидаемый выстрел.  џ неизменно  опережал
всех--у всех  лошади были хуже. —то было делать? џ домчалсЯ бы до заставы на
час раньше других,  но  мог ли  Я оставить  спутников  позади себЯ?  ‚ырвись
басмачи из  щелки, менЯ б они не догнали,  но зато навернЯка они столкнулись
бы  с  ћдиным и  ‡ауэрманом, потому что,  преследуЯ  менЯ, они оказались  бы
впереди моих спутников.  Ћни перегородили бы им дорогу. € Я  останавливалсЯ.
’рудно  было  заставить  себЯ  решитьсЯ  на  это  и   трудно  было  сдержать
разгорЯченную кобылу, но Я все-таки останавливалсЯ и  поджидал остальных.  џ
стоЯл, и кобыла нервно топталась на месте. џ стоЯл и был отличной мишенью, и
мне было страшно,  и страх мой передавалсЯ кобыле; она нервничала и пыталась
встать на дыбы.  Љогда ћдин,  ‡ауэрман и  киргиз догонЯли менЯ,  Я  отпускал
поводи срывалсЯ с места в гудЯщее быстротой пространство.
     Ќавстречу нам  попалсЯ киргиз.  Њы  осадили лошадей  и наспех прочитали
переданную  им  записку.  ќто  была  записка  с  заставы--начальник   отрЯда
беспокоилсЯ о нашей  судьбе. Њы рванулись дальше, а посланец повернул своего
конЯ и тоже помчалсЯ  с нами.  “ него был отличный конь, он не  отставал  от
менЯ, и теперь у менЯ был  спутник,  равный мне по скорости хода. Њы неслись
рЯдом, и на полном скаку Я  закидывал его вопросами. Ћн, ломаЯ русский Язык,
рассказал  мне,  что  он почтальон,  что обычно возит почту из  ‘уфи-Љургана
через Ђлай в €ркештам, а сейчас живет  на заставе. ќту записку  он  вызвалсЯ
передать   нам  потому,   что  его  конь  быстр,  "как  телеграф",--это  его
сравнение,--и  на  таком  коне  он  проскочит   всюду,  хоть   через  головы
басмачей... ЏригибаЯсь  к  шее  конЯ, мой  спутник поглЯдывал по  сторонам и
бормотал  коню:   "ќш...  ыш-ш..."--и   только  одного  не  хотел--не  хотел
останавливатьсЯ,  чтоб  поджидать  вместе  со  мною  остальных.  Њы все-таки
останавливались  и снова  неслись. Ќаши лошади косили  друг на  друга крутые
глаза, и ветер падал, оставаЯсь за нами. ‘тены конгломератов казались огнем,
сквозь  который   мы  должны  проскочить,  не  сгорев.  ‘путник  мой  хвалил
закирбаевскую кобылу. •алат его надулсЯ за его спиной, как  воздушный шар. џ
знал,  что  кобыла  моЯ  чудесна, Я почти не  верил, что  четверо  суток  до
сегоднЯшнего днЯ ‡акирбай сам ветром носилсЯ на ней, почти не поил, почти не
кормил ее,  гонЯл дни и ночи.  ‚сЯкаЯ другаЯ лошадь неминуемо пала бы, а эта
вот не сбавлЯет замечательней скорости бега.
     „о заставы оставалось несколько километров.  џ уже верил в удачу, а все
же волновалсЯ  и  даже  на  этом  скаку  сдерживал рукой  сердце, размашисто
стучавшее,  и  сотню  раз  повторЯл  себе:  "Ќеужели  проскочим?  Џроскочим,
проскочим?" € в цокоте копыт было  "проскочим", и  уже в предпоследней перед
заставой  долине, у развалин  старого могильника, на зеленой траве  Я осадил
кобылу, спешилсЯ и сел на траву, чтобы в последний раз, подождать остальных.
Њой спутник спешилсЯ тоже и угостил  менЯ папиросой, и когда Я закурил ее (Я
не курил  уже  сутки),  то почувствовал, что мы наконец спасены. ‚скочив  на
коней, мы присоединились ко всем и  ехали дальше  рысью. ‘тих "Ќеужели же мы
наконец спасены?" плЯсал  на моих губах, и  Я удивилсЯ, что вот сейчас  само
пришло ко мне знакомое стихотворение. ‡а последним мысом открылась последнЯЯ
в  сегоднЯшнем  пути  долина, и в дальнем ее  конце  Я  увидел белую полоску
зданиЯ заставы.  Њы  ехали шагом, знаЯ уже, что теперь можно ехать  шагом, и
чтобы  продлить ощущение  радости--такой полной,  что в  горле  от нее  была
теснота. Њы  медленно  подъезжали  к заставе.  Ќа  площадке  ее,  над  рекой
толпились  люди, и Я понЯл, что нас разглЯдывают в бинокли. ‹учшим цветом на
земле  показалсЯ  мне зеленый цвет гимнастерок этих  людей.  Џереехав  вброд
реку, уже  различаЯ улыбающиесЯ  нам лица, Я взЯл  крутую тропинку в галоп и
выехал наверх, на  площадку, в гущу пограничников, тесно  обступивших  менЯ.
Њне  жали  наперебой  руки,  со  всех  сторон  бежали  красноармейцы,  чтобы
взглЯнуть на нас хоть одним глазком  сквозь толпу, и усатый командир отрЯда,
крЯкнув, улыбнувшись и положив на плечо мне ладонь, сказал:
     --‚от это Я понимаю... ‚ыскочить живыми от басмачей!..
     Ќас трогали, щупали рваную  одежду, нас торжественно  повели  в  здание
заставы, и  командир  отрЯда откупорил бутылку  экспортного  шампанского.  џ
спросил, откуда здесь шампанское, и он, добродушно усмехнувшись, сказал:
     -- Џейте!.. „лЯ вас все найдем!.. Џотом объЯсню.
     Ђ ‹юбченко, милый  ‹юбченко, начальник  заставы,  уже тащил  нам чистое
красноармейское белье, полотенце и мыло и налаживал свой фотоаппарат.
     2
     ‚ымывшись в фанерной беседке, где  желоб превращал горный  ручей в душ,
вымывшись там,  потому что банЯ  была  временно  занЯта запасами  фуража, мы
вернулись  в здание заставы, и  здесь неожиданно  кинулсЯ к  нам  Ћсман.  Ћн
плакал  от  радости (Я  раньше  не верил, что мужчины плачут от радости), он
плакал крупными быстрыми слезами и  прижималсЯ к нам, что-то  говорил, путаЯ
слова, сбиваЯсь  и размазываЯ  по лицу слезы рукавом халата. Ћсман!..  †ивой
Ћсман!.. Ћн показывал нам свои  руки, свое тело, свои босые ноги. € ноги его
были в ранах, и  руки, и тело--в  ссадинах и крови. € тут  мы узнали:  Ћсман
прибежал на заставу только сейчас за пЯтнадцать минут до нас.
     Ќам рассказал один из комвзводов:
     -- Ќаблюдали мы за долиной, вдруг видим--из-за  мыса .показалсЯ кто-то.
‘мотрим--всадник. Ѓыстро-быстро скачет... Љто  такой, думаем? ‚зЯли бинокль,
смотрим  и видим:  лошади  нет,  один  человек  бежит. Ќу, как быстро бежал!
“падет, вскочит, опЯть бежит--скорей лошади, честное слово. Џрибежал сюда --
плачет, смеетсЯ,  хлопает ладонЯми и твердит: "Њэн, мэн"--Я  да Я,--"Њэн наш
человек...  мэн  наш  человек". ‡атвердил одно, и сказать  больше ничего  не
может...  Џотом  руками  всплеснул  и еще  пуще плачет:  "ћдин убит,  другой
товарищ  убит,  третий  тоже  убит...  ‚се  убиты...  ара-бара  взЯл,  всех
убивал...  ‚ай!.. ‘овсем ничего  нет..." Ќу, успокоили мы  его, еле добились
толку. Џовар он ваш, оказываетсЯ... "Њэн наш человек"... Ќу и чудак! Љое-как
мы его в себЯ привели!..
     ’уго пришлось беднЯге Ћсману. Љогда нас везли от места нападениЯ в юрту
’юрЯхана, ‘уфи-бек с несколькими басмачами отделилсЯ  и взЯл Ћсмана с собой.
Џривез Ћсмана в свою юрту. ”анатик ‘уфи-бек бил Ћсмана, раздел  его  догола,
свЯзал в юрте и издевалсЯ над ним.
     ѓоворил ему:
     --  ’ы  мусульманин?  ’ы продалсЯ  неверным? ’ы ездишь  с  ними? ’ы  не
мусульманин. ’ы хуже собаки, все  вы продались неверным, все вы "коммунист",
"коммунист"! ЏоганаЯ ваша землЯ. ‡ачем  с  неверными  ездишь?  Џлюю на  твои
глаза!
     Ќа ночь положил ‘уфи-бек свЯзанного и голого (в одном  халате) Ћсмана в
юрте между басмачами и  объЯснил, что зарежет его  утром, когда все  приедут
сюда, чтоб все могли посмотреть, как карает  аллах отступников от "свЯщенной
воли пророка".
     Љочевка ‘уфи-бека стоЯла ближе к заставе. Ћсман  знал с детства  каждый
куст этой местности. Ќочью  ему  удалось бежать. Ћн сумел развЯзать веревки,
схватил две лепешки и, проскользнув между задремавшими стражами, выскочил  в
ночь.  Џо  снегам, в морозные ночи, голодный, босой и голый,  он бежал. „нем
прЯталсЯ между камнЯми. ЏыталсЯ пробратьсЯ на заставу в обход, через снежный
хребет,  но  едва  не  погиб в  снегах. Ћн возвращалсЯ  и кружил  по  горам.
‘крывалсЯ от всЯкого человека. ‡а ним гнались, его искали, но не  нашли. …го
долго искали, потому что он  был свидетелем  преступлений  банды и  знал  по
именам главарей.  ЏотерЯв надежду  поймать  Ћсмана, ‡акирбай понЯл,  что все
обстоЯтельства нападениЯ  на экспедицию теперь станут  известны  заставе. Ќе
потому ли еще он переменил свое отношение к нам?

     з
     Ќа  заставе  нам  предлагали спать, но до сна ли нам было? ‚есь  день с
комсоставом заставы  мы  обсуждали, как спасти  мургабцев, если все-таки они
еще живы, как вырвать  их  у  басмачей--живых или мертвых, как  доставить на
заставу тело Ѓойе и какие предпринЯть меры длЯ скорейшей ликвидации банды?
        <i>ѓлава двенадцатаЯ</i>
        ’ђ€ ЏЋѓђЂЌ€—Ќ€ЉЂ
     ЊаленькаЯ комната  помощника начальника заставы Љасимова  превращена  в
штаб.  „ва окна--одно на юг, другое  на  восток.  ‚  углу--железнаЯ кровать.
Џеред  окном--стол.  Ќа   столе  брошюры   о   действиЯх  конницы,  учебники
политграмоты,  ветхие номера "Љрасной звезды", чернильница,  чайные стаканы,
буханка  хлеба, окурки... ‚озле двери--ширма. Љак лианы, с нее свисают ремни
аммуниции, полевые сумки, клинки,  кожаные кобуры  наганов  и  деревЯнные --
маузеров. “ стены --  высокий  Ящик, превращенный в  туалетную  тумбочку. Ћн
покрыт  чистым  отрезом  ситца,  на нем  аккуратно  выстроились:  квадратное
зеркало, флакон одеколона, бритвенный  прибор, мыльница,  зубнаЯ  щетка. ќто
единственное  неприкосновенное  место в  комнате помначзаставы  Љасимова. Ћн
неистово  ругаетсЯ, если  кто-нибудь  посЯгнет  на  неприкосновенность этого
места. ‚се остальное-- "майли"