ловой. ‘казать "профессионально" - ничего не
сказать. џ понимаю только один профессионализм  - умение  строить картину. ‚
остальном  лучше   быть  дилетантом,   они  честней  пишут.  Џри   известных
способностЯх, конечно, о чем тут говорить... ђазумеетсЯ, не все так  просто,
но каждый художник, даже самый умелый, если честен, перед новой картиной все
равно дилетант.
     - € это... в ’аллине не брали?..
     -  Ѓрали, а  потом  перестали, говорЯт, у  нас уже полно,  хватит. „аже
бесплатно не берут.
     џ  вспомнил  стены  третьего этажа старого зданиЯ  на  аллее, ведущей к
морю... Љогда возвращаюсь  сюда,  обхожу  этот дворец искусства  на изрЯдном
расстоЯнии, иду сразу к воде.
     -Ђ ваши, значит, совсем не брали?
     Ћн махнул рукой:
     -  Ќичего!..  ѓоворЯт,  недоучка...  †ена  нашла  знакомого,  академика
живописи, Я стал учитьсЯ у него. ‘мотри, эта - моЯ!
     Ћн схватил одну  из  работ  и, повернув ко мне, торжествующе уставилсЯ,
ожидаЯ похвал.
     Џосле  тех первых...  это был удар, куда все у  него пропало! Џейзаж не
отличалсЯ от всей  этой кучи барахла с золотом и лепниной -  тот же кричащий
пустой  цвет...  Ќо все  же,  академик недоучил его,  один  из  углов упрЯмо
выбивалсЯ - глубокий коричневый, насыщенный желтый... оттуда торчало дерево,
вылепленное мощными мазками.
     -Ќе  доработал.  Џосле ее  смерти  не  могу по-новому  писать. Џробовал
по-старому,  тоже не получаетсЯ, настроение не то. Џропало у менЯ настроение
на  прежнюю  живопись.  ‘делал  несколько этой  весной,  отвез,  они  только
высмеЯли, говорЯт, за старое принЯлсЯ...
     -Џокажите.
     Њы вернулись на первый  этаж,  вошли в его спальню,  он  вытащил из-под
кровати еще  один  сверток, развернул.  ‚  нем  было  три  небольших холста,
размером в полметра.

     ***
     џ  был  разочарован, ничего старого... Ќо  по крайней  мере  интересно.
Џочти  однотонные вещи,  коричневое, красноватое, серое... ’ри натюрморта на
фоне странных пейзажей, вдали горы, равнина, озеро или река. Ѓутылки,  стада
разных бутылок. —увствовалась  большаЯ  энергиЯ. Ќикуда  он не вернулсЯ, нет
больше  "наива"...  Ќо  есть,  черт  возьми,   над  чем  работать,  от  чего
оттолкнутьсЯ!..
     -Ѓросил, -  он  махнул  рукой,  -  неинтересно, ни то  ни се...  пустые
какие-то вещи.
     - џ бы купил их. „вести за три, больше не могу.
     •отЯ покупать не хотел, решил ему помочь. ЌеплохаЯ живопись... научилсЯ
чему-то,  но  сколько  потерЯл по  пути...  †ивого состоЯниЯ  больше  нет!..
Џримитивисты, которые учились, писали потом средние работы.
     Ћн обрадовалсЯ.
     -’еперь на крышу хватит! Њне главное - крыша, на днЯх привезут, сразу и
расплачусь. ‡аказал без красот, не до жиру - дерево и жесть.
     —то Я мог сказать...  Ќастроение  мерзкое.  ‘реди полЯ, на  краю болота
башнЯ, в ней картинки, не нужные никому... Ќет, не верну ничего!..
     -“ вас долги?
     Ћн вздохнул:
     -‚ыше головы,  смотри, какую махину отгрохал... ‡наешь, давай  перейдем
на "ты", легче будет.
     џ не  люблю тыканиЯ, больше всего  менЯ  устраивает стараЯ лениградскаЯ
манера - по имени -  и "вы". Ќо  согласилсЯ,  стало жаль его. ‚се у  него не
так, как мне казалось с расстоЯниЯ.  ѓромкого успеха не ожидал,  но  думал -
работает... Ђ он занЯлсЯ черт знает чем, решил  строить мавзолей себе и жене
бездарной!..  “чилсЯ  у дураков, потерЯл  лицо... ‚от  где потерЯл,  а он по
сломанному носу скучает.
     Ќо спорить не  хотел, чувствовал, что  виноват перед ним  - вовремЯ  не
вспомнил, а теперь без  правды  не помочь.  Ћпыт жизни  -  помогай  молча  и
незаметно, а правда... она последнее средство.
     -Џослушай мой совет, не обижайсЯ, - брось все это, картины оставь теще,
а сам  удирай  отсюда... да  хоть в  ђоссию, у  нас тебЯ смотрЯт,  хвалЯт...
Ѓогатой жизни  не  жди, зато есть еще люди. ‡десь  потонешь в провинциальном
болоте. Ћтдай за долги землю,  строение это, отбейсЯ  и беги, иначе заклюют.
€деЯ с музеем хороша, но одному человеку не под силу.
     - ‚от добью крышу... иначе все пропадет.
     Ћн  ничего  не  слышит. Љакой  музей,  силоснаЯ  башнЯ  в поле...  мхом
зарастет...
     -Џусть хотЯ бы сто лет простоит, все равно  музей! Њои картины - и  ее,
еще возьму нескольких, их тоже не хотЯт, интересные ребЯта. Ќу, а посадЯт за
долги...  возьму  карандашик,  спокойно   там  порисую,  может,   что-нибудь
придумаю... - он захохотал.
     •оть бы тебЯ посадили, каюсь, подумал...

     ***
     Џотом он, уже серьезно, говорит:
     - Ђ Я надеЯлсЯ, ты купишь все... землю, здание... € Я отдам долги.
     -‘колько?
     -Ћколо миллиона.
     џ покачал головой, огромные деньги!.. ’акие долги Я покрыть не в силах.
     Ћн вздохнул:
     - ‡начит, пропал...
     -’ы не пропал, если бросишь  эту затею. …ще  раз говорю -  беги отсюда.
Ћпишут твою  землю, дом... покроешь долг. “езжай, возьмись, пиши  картины, у
тебЯ получалось!
     - ‚от дострою музей...
     џ пожал плечами, он ничего не понимал.
     -Џопробуй еще лица, - сказал ему. - Ќапиши мой портрет, Я куплю.
     Љогда   художник   ставит   задачу  на  пределе  умениЯ,  он  неизбежно
возвращаетсЯ к основам, которые  хорошо знает. € Я подумал, что именно через
портреты он мог бы вернутьсЯ к тому, что потерЯл.
     -  „авай,  на  днЯх,  как  освобожусь...   -  он  без  особого  желаниЯ
согласилсЯ.

     ***
     Ќо Я уже сомневалсЯ, сможет ли он вернутьсЯ...
     Џод утро мы расстались, условились днем вместе поехать в городок.
     ‘пал Я долго. ЋчнулсЯ, он тормошил менЯ, сидЯ на краю кровати.
     - Ђйда?..
     ‘обрались быстро, но потом долго ждали автобуса, который огибает озеро,
идет до турбазы и  возвращаетсЯ.  ‚ сумке у  ЊигелЯ звенели бутылочки из-под
кетчупа, в них темно-коричневаЯ масса.
     - Џродаю в нескольких  точках,  в парикмахерской,  в салоне  красоты, у
городской бани, Я везде акционер.
     Њы  зашли  в  парикмахерскую,  он,  не глЯдЯ  на  теток  у  столиков  с
клиентами, проходит в  заднюю комнатку, Я за  ним.  Ћн  покрутилсЯ - никого,
выглЯнул,  сварливым  голосом  спросил  "где  Ђлекс?",  не  получив  ответа,
поставил несколько бутылочек на стол и вышел.  Ќа улице говорит -  "это  мое
заведение, Я вложил". ’очно также мы обошли еще несколько "салонов красоты",
там он  нашел тех,  кого  искал, всучил им целебную  грЯзь,  громко смеЯлсЯ,
хлопал  всех  по  плечу,  хвасталсЯ   своей   медициной,  лечебной  баней  и
процедурами... действием грЯзей - "колоссальный эффект!.."
     …хали обратно  в  темноте,  автобус  старенький,  дребезжит  по гравию,
камешки под фарами светЯтсЯ... ЌесмотрЯ на пустой неприЯтный день, мне стало
хорошо,  давно не вылезал из большого  города. „ом, клиника, мастерские... и
так несколько лет  без  перерыва... Ђвтобус  качает, в нем  мы  да несколько
пьЯненьких  стариков  из рыбацкого поселка, поют  по-русски - "—тобы с  боем
взЯть Џриморье..."
     Њигель сидел впереди, обернулсЯ, лицо сиЯет:
     - Џонимаешь - помогает, одолели даже псориаз и аллергические сыпи!..
     €, подмигнув, добавил:
     - ѓлавное - помогать людЯм...

     ***
     Љто же спорит... помогать...
     Ќо  мне неудобно и неприЯтно рассказывать  многие подробности того днЯ,
унизительные длЯ него  или смешные... они доказывали его неприспособленность
к  делу,  которое  он взЯл на себЯ. Њелкое мошенничество  он воспринимал как
веселую  игру. Љогда  дело касаетсЯ денег,  лучше не шутить, люди с  истовой
серьезностью относЯтсЯ к этим бумажкам, их опасно злить. џ гораздо лучше его
разбиралсЯ в практических делах, и видел, что он долго не продержитсЯ.
     ‚ернулись  поздно, оба  устали. Љ  концу  пути  он умолк, веселость как
рукой снЯло... мрачен, неразговорчив... ‚идимо постоЯнные улыбки да порхание
с грЯзью его утомили, не  так уж просто  давались. Џоели и тут же завалились
спать.
     Ђ утром следующего  днЯ  его все не было...  џ  решил стукнуть к  нему,
дверь отворилась  от толчка. Ћн лежал  поперек кровати, в сущности  даже  не
лежал,  ноги  стоЯли на  полу. ‚идимо, сон застал  его врасплох, он даже  не
успел снЯть штаны, они были полуспущены, виднелись грЯзноватые белые трусы в
красный горошек. џ нагнулсЯ,  он дышал тЯжело  и неровно. —то  за черт?.. Ќа
столике разорваннаЯ упаковка. ‘едуксен. ‚ ней могло быть до десЯти таблеток,
доза не опаснаЯ, но чувствительнаЯ.
     —аса  два Я приводил его в чувство, отпаивал...  Ћставим подробности за
кадром, довольно  противно  это выглЯдело, и  Я вспомнил студенческие  годы,
когда приходилось подрабатывать на скорой помощи.
     Џервые его слова были - " зачем ты менЯ спас?"
     Ћн был безутешен:
     - Њариночка...  как она умирала... мучительно, долго... сам понимаешь -
рак...  € все,  все  пошло  насмарку,  моЯ живопись кончилась,  вот,  торгую
грЯзью, докатилсЯ...
     Ћн  не хотел травитьсЯ, Я был уверен. ‚зЯл горсть таблеток да высыпал в
рот, чтобы поскорей уснуть. € насчет живописи  Я  начал понимать.  ‘ ног его
сшибла  учеба,   академик,  старый  идиот...   €  отсутствие  вкуса,  он  не
чувствовал, что хорошо, что плохо.  Љартины  получались, пока  не размышлЯл,
словно кто водил рукой. …го не учить надо было,  а  поддерживать и  хвалить,
дураки!..
     - ‘лушай, почему менЯ не любЯт?..
     џ решил перевести в шутку:
     - ‘только женщин, и тебе все мало...
     Ћн махнул рукой, лицо скривилось:
     -’ы же понЯл...
     -’ы  отличный художник,  но не думай, что  все тебЯ любить должны. ‹юди
любЯт  полегче да  поЯрче... “ каждого бывают кризисы, еще встанешь на ноги.
’олько брось эту идею с музеем.
     - Ќет, Я перед смертью обещал ей!.. џ должен!..
     Џошли на берег озера. Ћн уже пришел в себЯ, замкнулсЯ, ему было стыдно.
џ не мог ему помочь, чувствую, все  мои слова мимо... џ лишний здесь. Љак-то
все, все разладилось в нем.  ЏостоЯнные эти упреки по поводу чужого  лица...
‚ранье беспомощное, врет самому  себе... Ђ что лицо... сам хотел, псих!..  €
очень неплохо получилось.
     Љ  счастью,  после   обеда  приехала  машина,  привезли  крышу,  начали
собирать. Ћн ходил радостный, счастливый, даже не пил...

     ***
     ќту неделю Я себЯ лишним не чувствовал, дел хватало. Ћн только суетилсЯ
и кричал, пришлось мне разговаривать со строителЯми, Я в этом профессионал.
     Ћт рассвета  до  заката  собирали крышу,  пригнали  кран, поднимали  по
частЯм... –елаЯ  бригада,  всех надо кормить,  а по вечерам  они  уезжали  в
город.  ‚се  это времЯ он был  прекрасен, весел и добр...  по ночам  мы вели
интересные разговоры,  все о живописи...  Ћн ничего, ничего  не  понимал, но
иногда высказывалсЯ очень точно, словно предчувствовал истину. џ спросил его
о старых улицах, с каким настроением рисовал. Ћн удивилсЯ:
     -  Ћбычное...  ничего особенного, один  раз  прошелсЯ  рано утром,  мне
понравилось, пришел еще... Ђ через пару дней сел дома и начал писать... одну
за другой... Ќедели две, наверное, сидел, по две-три картинки в день. Ћткуда
свет?.. џ люблю, когда свет из-за угла, чуть-чуть...
     ‚от и  все. Ќикакого предчувствиЯ беды он не знал, во всЯком случае, не
подозревал в себе.
     - Ќичего  там  особенного  нет,  улицы  как улицы.  ’олько  молчат они,
понимаешь...  Џеред неизвестным днем... „енег не было!.. Њасла  купил четыре
тюбика,  черный,  конечно...   красный  один,  два   желтых...  „аже  белила
кончились,  Я загрунтованные места оставлЯл, холсты- то  у  менЯ давно  были
приготовлены.

     ***
     џ  смотрел на него и думал, счастливый человек, и сам не знает об этом.
„аже если ничего больше не напишет... дело сделано...
     Ќаконец, закончили крышу, расплатитьсЯ денег не хватило. Ћн не  спросил
у менЯ, куда-то  бегал, принес еще и сунул  мастерам вместе  с  трехлитровой
банкой самогона. ‚ тот вечер мы с ним напились, все было по-дружески, тепло,
чудесно...  Ћн  не вспоминал  про  лицо,  а Я  забыл  про  его мелкую  ложь,
вздорность, вспыльчивость...
     Џотом  еще  несколько  дней  жили тихо-мирно, никаких  грЯзей  и  баб с
вагинальными процедурами.  Џравда, пили  каждый вечер. Љак  Я ни  уговаривал
его, он ни в какую,  бежит  в  магазин, к соседЯм, к бабкам каким-то...  „лЯ
него не было  преград,  закрыто или  открыто, спЯт  или  уехали... все равно
находил, доставал. џ старалсЯ мелкими глоточками, а он удивлЯлсЯ, кто же так
водку пьет, рот полоскаешь, что  ли?.. Љак Я ни  пыталсЯ избежать, все равно
за вечер порЯдочно набиралось. ѓоворили о живописи, конечно, о чем еще с ним
говорить.  ‘транные вещи  Я услышал, словно  дикари его учили,  как будто не
было двадцатого века...
     € вдруг спрашивает:
     -‘кажи,  был такой художник,  написал  всего  сорок картин,  а  не хуже
ђембрандта, говорЯт?
     - Ѓыл. „о нас дошло чуть более сорока вещей. ‚ермеер.
     -Ќу,  вот... - ќто  ему понравилось. - ‹адно давай, нарисую тебЯ,  ведь
обещал.
     ‚зЯл толстый фломастер, долго искал  чистую  бумагу, не нашел,  побежал
куда-то, притаскивает  холст, на нем какое-то  масло, собираетсЯ на обратной
стороне рисовать. џ этой дикости не переношу.
     - Џогоди, что у тебЯ...
     Џосмотрел... а это "ђенуар", которым он хвалилсЯ, способный ученик...
     Ћн  ухмыльнулсЯ,  стараЯ ухмылочка  его...  џ ничего не  сказал, сел  и
приготовилсЯ позировать.
     - —его замер, Я уже все подсмотрел, ты же почти три недели здесь.
     € быстро наносит энергичные штрихи, не глЯдЯ на менЯ. Ђ Я подумал - три
недели...  пора и честь  знать, что, у менЯ  нет  своих дел?..  Ќу, Џикассо,
посмотрим,  что  у тебЯ  получитсЯ...  Њинут  двадцать  он  старалсЯ,  потом
закрутил внизу  замысловатую  подпись, а  как же...  €  говорит - готово.  џ
посмотрел. Ћн выкарабкаетсЯ, обЯзательно выкарабкаетсЯ!.. Ќикакой наивности,
но  чертовски  выразительно...  мощный   красивый  рисунок...  и  совершенно
непохоже.
     -ќто Я? - спрашиваю как дурак.
     -Ќу, да... похоже нарисовал, согласись...
     ‘огласитьсЯ было трудно, Я вежливо сказал - "может быть".
     - Џонимаешь,  Я  должен сначала  понЯть,  что главное в  тебе. џ  давно
подсмотрел,  еще тогда... ’ы не сердись, но ты не в  поле воин, ты  крепости
защитник. „линный унылый нос, лоб  - крепостнаЯ стена... глаза  как бойницы,
рот... он не любит жрать,  пить  и любить, не  любит... и говорить  не очень
может,  все  варитсЯ внутри,  за  стеной... ќто главное. Ђ  потом Я еще  раз
поглЯдел, чтобы вспомнить, но  это  быстро - нос  такой, щеки такие,  глаза,
овал...
     Џомолчал, потом говорит:
     - Ђ себЯ не  могу  больше рисовать. ђаньше Я всегда с этого начинал, на
каждом холсте. ‘начала  рисую себЯ, без зеркала, конечно... Љраска покрывает
холст, и Я по  этому слою тут же пишу картину. ’еперь мне нечем начинать, ты
у менЯ лицо украл.

     ***
     ЋпЯть он за свое...
     -Ќу, не украл, но сильно покорежил.
     - ’ы так хотел. € вообще, оставь эти мысли, что значит лицо... ерунда -
лицо...
     -’ы ни  черта не понимаешь,  лицо главное,  все от  лица... џ как лучше
хотел. Ќе думал, что стану  себе чужим. Ќу, попробуй, верни мне старое лицо,
все с этого началось!
     - „орогой, не могу  Я тебе  нос  ломать и все такое, это не  длЯ медика
работа. Ќе это главное -  ты собой оставайсЯ, несмотрЯ на лицо, главное - не
изменЯй себе, понЯл?.. Ђ ты вбил  себе в голову... хочешь стать  другим, вот
твоЯ ошибка. †ивопись от этого только пострадает.
     Ћн задохнулсЯ от возмущениЯ, схватил пистолет, трЯсет перед моим лицом.
     - ‚ерни лицо! Љартины верни!..
     € вдруг моментально остыл, отбросил газовую игрушку, налил  себе и мне,
и говорит:
     -‡абудь,  это Я так... Ќе можешь, так не можешь. џ сам  не люблю, когда
менЯ винЯт, а Я такого ничего не делал. џ правду люблю.
     џ не сдержал улыбки, он тут же понЯл и спохватилсЯ:
     - Ќет, Я  люблю дураков дразнить...  и обманывать, притворЯтьсЯ, но это
не всерьез.  Ђ что вообще всерьез...  скоро умру, и  картины  мои сгниют,  Я
знаю. Ќикто кроме менЯ, их  не защитит, Я понЯл, и мне жизни не стало. ‚от Я
и строю музей, он менЯ сожрал наполовину, и жрет, и жрет... ‘мотри, крыша!..
ЋбрадовалсЯ как дурак, а потом  вижу - стены-то из голого кирпича... ‘начала
думал, пусть, а  потом  - нет!.. картины  на них пропадут. Ќе видно картинок
будет...
     -‘амое простое - густо отштукатурить, пусть  неровности  останутсЯ,  не
страшно... и покрасишь в нейтральные тона.
     Ћн просиЯл.
     -‘пасибо  тебе,  а  Я-то думал уже, как эти кирпичи  подровнЯть... ‘ами
клали, опыта никакого, только знаю, сложено крепко.  Ђ фундамент мне помогли
залить. ‘омневались, правда,  мастера, выдержит ли грунт... Ќо  это они зрЯ,
сырость только  за  ручьем  начинаетсЯ.  …ще два этажа добавил, думал,  мало
места будет. ’еперь и одной-то галереи многовато...
     Ђ потом снова:
     -’ы  все-таки подумай,  верни  прежний  вид... џ  словно в  своей  коже
чужой...  как   червь  в  кишке...  €  бабы...  ну,  не   могу,  липнут  как
ненормальные, Я не успеваю...
     Ћн снова  помрачнел, и Я  поспешил отвертетьсЯ -  "  пора спать, Я рано
привык..." “шел к себе.

     ***
     ‚ечером, перед  сном,  еще подумал,  не  слишком  ли  он размахнулсЯ...
пЯтиэтажную  махину соорудил  по  собственному  разумению...  Ћпасно.  Џотом
всегда  вспоминаетсЯ предчувствие, кажетсЯ предвидением событий. Ќа самом же
деле жизнь пропитана нашими  предчувствиЯми на все случаи, этим мы, пожалуй,
больше всего отличаемсЯ от зверей, воображением...
     Џросыпаюсь  ночью,   кто-то  в  темноте  навалилсЯ  на  менЯ.  ќто  он,
согнувшись, сидит на кровати, держитсЯ за голову.
     -‚ерни лицо...
     - ЋпЯть за свое, не буду нос ломать.
     -џ уже сломал.
     џ бы  пропустил  мимо ушей,  спать  хотелось, но  слышу  -  гундосит  и
хлюпает.
     Џодпрыгнул, включил свет.  ‹ицо залито кровью, нос  свернут на сторону.
Ќо  сломан  не там,  где Я  поправил, а  в другом  месте. “видел  и,  грешно
сказать, обрадовалсЯ, вот что значит класснаЯ работа!..
     - „урак, все равно не будет такой, как был!
     - Џусть не  такой, но  не этот,  еврейский!  ЏризнайсЯ,  ты  мне сделал
еврейский нос...
     -  Ќос  с  небольшой горбинкой,  римский...  Љакого  черта ломаешь  мою
работу!..
     - ’еперь мне легче стало.
     -’ы ненормальный...
     џ встал, полез в чемодан, нашел перекись, стерильный материал,  очистил
рану,  стал смотреть, что тут можно сделать. ‘ чудовищной силой он  врезалсЯ
во что-то, это надо уметь...
     - ’еперь Я тебе ничего не должен, верни картины!
     Ћн надоел мне, возмущал своей бесцеремонностью.
     - Џро три тысЯчи забыл?..
     - Љакие еще три тысЯчи... Ќу, ты гад... ну и гад...
     - ‹адно, - говорю, - потом...
     ‚ижу,  нельзЯ  с ним  спорить.  ’о ли не помнит ничего, то ли не  хочет
помнить...

     ***
     Ќо все-таки удалось, выправил ему нос.
     ‘нова почти  неделю жили спокойно,  гулЯли, заходили в рыбацкие поселки
на берегу, ели свежекопченую  корюшку... џ вспомнил детство, и этот песок, -
не такой, как на море, крупней и теплей он  здесь, хотЯ тоже холодный. ‚зЯли
лодку, вдоль берега  можно плавать, а дальше  считаетсЯ  граница, черт знает
что, не привыкнуть мне никогда... „ни стоЯли солнечные, но вода ледЯнаЯ, она
здесь  никогда не бывает теплой.  ‚прочем, местные другого мнениЯ,  купаютсЯ
себе, ходЯт  полуголые.. Ђ Я прЯчусь  от  ветра всю жизнь, постоЯнно хриплю,
чуть дунет, простуда обеспечена. Ќо это единственнаЯ болезнь, в остальном  Я
здоров  пока,  тьфу-тьфу...  Ђ Њигель  купалсЯ,  черный,  тощий, мускулистый
парень, ему бы сто лет жить...
     Ќедолго продолжалось. ЋпЯть просыпаюсь глубокой ночью, кто-то навалилсЯ
на кровать. ‘нова что-то не так...
     - ‚ерни картины... Ќе вернешь, Я себЯ убью!
     ЏротЯнул  руку,  хотел  включить  лампочку.  Ћн  кисть перехватил -  не
надо!..
     џ   испугалсЯ,   что-то  серьезное  случилось,  он  же  демонстративный
психопат, и вдруг - "не надо?.." џ злилсЯ на него тысЯчу раз, и все-таки, ни
разу всерьез не разозлилсЯ.
     - €звини, - говорю, - а мне надо, сам знаешь, куда...
     ‚стал, подошел к  двери и  зажег-таки верхний свет.  Ћн  закрывает лицо
руками.
     - —то с тобой?...
     Ћн молчит, потом судорожно всхлипнул и шопотом говорит:
     - Ђ мне сказали, что газовым можно убить себЯ...  если в висок, в упор,
полный зарЯд... ‚рали, значит. Ќе получаетсЯ.
     -’ы с ума сошел... Џокажи!..
     ‚исок  потемнел, кожа  в  мелких  черных  точках,  как  в порошинках. џ
успокоилсЯ, вот дурак!
     - ‚ыброси эту глупую игрушку!
     -  Њариночка...  Я  подлец...  - Ћн зарыдал.  - Љартин мало,  не  будет
музеЯ...
     ќтого Я уже не мог вынести.
     -  Џерестань...  Ћтдам  картины.  „оконал ты менЯ  - отдам! € помогу  с
музеем,  так  и  быть.  ’олько брось эти  глупости...  грЯзи... и  не стыдно
тебе?..
     -Ђ что?.. Њожет и не грЯзи, но помогает, - он говорит. - ‹юдЯм помогать
нужно.
     -џ  завтра уеду. Ќачни  писать, никаких набросков, сразу быка  за рога,
как раньше писал. Ќе  хочешь возитьсЯ, пиши  без грунта, хоть без проклейки!
Џиши на картоне, на бумаге, хоть на газете... на чем  угодно! ’олько пиши!..
Џриеду  осенью, привезу картины... и достроишь свое чудо, если уж так нужно.
Ђ пока сиди, работай!..
     - Ќе  уезжай,  ты не вернешьсЯ.  Ќу, прости  менЯ,  кроме  тебЯ, у менЯ
никого... ’ы один менЯ понимаешь.
     - Ћбещаю, вернусь.
     Њолчит. Ќе верит...
     - ‚от ты  все знаешь, папаша, как мне надо... почему сам не пишешь?.. -
он недобро прищурилсЯ, - ведь завидуешь мне, завидуешь?..
     џ смотрю, возвращаетсЯ прежнее лицо...

     ***
     Ќо не обрадовалсЯ, сухо ответил:
     -“гадал,  завидую... но Я тебе  добра желаю. ‡авидую тому,  что было, а
сейчас ты  в беде, и никак этого не  поймешь. €ди к  себе, проспись,  завтра
прЯмо с утра начинай. Ђ вообще-то... живи как хочешь.
     ‚иду Я, конечно, не подал, но он менЯ задел чувствительно.
     Ћн  ушел, а Я  долго  не мог заснуть.  ‘начала  -  "прости", а  потом -
"завидуешь, папаша?.."
     Ќаконец,  задремал,  сколько времени  прошло, не знаю,  поплыл куда-то,
видел  картины,  свой домик за соснами... Ѓрось  сдавать, надо у  себЯ жить.
‡апросто  проживу,  картины  не буду покупать. •ватит искать  их,  бегать за
художниками... пожалей себЯ...
     Џодскочил  от  грохота, срываюсь  с кровати,  бегу к  нему,  распахиваю
дверь. ‘ветло, лампочка покачиваетсЯ на голом шнуре. Ћн лежит на  полу рЯдом
с кроватью, глаза раскрыты, молчит.
     - ’ы что?
     - ‘паси, мне таблетки нужны. €ди к Њарине, она тебе даст.
     - Љакой Њарине?.. Ћна же умерла!..
     - ’ы что, дурак?.. умерла... Ћна  с мамочкой живет, обе здоровы, мне бы
так...
     џ сел,  уставилсЯ на него, во  мне вскипал  гнев. ‚первые  не  на шутку
разозлилсЯ. —ертов клоун! “тром уеду, с менЯ хватит.
     -  Ћна  мне изменЯла, с этим, академиком... џ бы  ее  убил,  но  сам-то
хорош... ‚от ты говорил... Я же все помню... Џравильно, себе изменил. ‚озьми
у них  таблетки!.. ’ы один  понимаешь картины, Я знаю,  поэтому и  позвал, Я
пропадаю... сходи, попроси...
     ‚от  такаЯ  смесь.  џ  уж  не  знаю, как  это назвать...  Ѓабы,  грЯзи,
академик, таблетки, разбитаЯ жизнь... Њне хватит! Џочему Я должен терпеть?..
€ тут же спрашиваю его... что бы вы думали?..
     - Љакие таблетки?..
     -  “  них  тонна,  в холодильнике.  Њамочка  медсестра  в  поселке,  за
завтраком тридцать  штук, в обед еще  тридцать, вечером стакан  водки, и  на
боковую, так и живет. Љодеин.
     - Љодеина давно нет.
     - ‘тарые запасы. Љогда запретили его, она  уволокла с аптечного склада,
Я еще помогал... килограммов шестьдесЯт.
     - ЌавернЯка испортилсЯ.
     - ‚  холодильнике?  Њного ты знаешь... “ менЯ спроси.  —астично,  может
протухли, но достаточно еще в них этого добра. €ди!
     - Ќет.
     - Ќу... будь, наконец, человеком, ‹еонардо... ты же ‹ева, Я знаю... а Я
Њиша,  Њиша Я!..  а то все "вы" да "вы"... ’ы словно  из холодильника вылез,
снежный человек...  манекен, жираф, денежный мешок... Ѓудь своим, ‹ева, будь
другом наконец, только  ты можешь понЯть ...  Ќе выходит  ничего, плохо мне,
живописи нет, музеЯ нет...  Њне конец.  €ди, она  тебе  даст,  она тебе  все
даст... красавчик. €ди! Ђ то Я сам пойду, все там сравнЯю с землей, они менЯ
уже достали своими пожарами... „ве бредовые бабы... •уде-е-е-жница... и  она
менЯ учила мутоте этой, академикова любовница... Ђ Я  дурак, дурак,  дубоваЯ
голова... ’еперь ничто  в  башку не  лезет, штрих туда, штрих  сюда... школа
ихнЯЯ, провались она пропадом...
     џ  повернулсЯ и вышел, не  знал,  что  делать. †алко мне  его, попросту
жалко. Ќо надо уехать. ‡автра же уеду, он менЯ потЯнет за собой! Ќу, Њиша...
Њного  лет  Я  так  не  попадалсЯ,  близко  не  подходил. Џро  кодеин  Я  не
понаслышке, эти  таблеточки  мне  годы  испортили,  годы... пока не  нашелсЯ
человек, взЯл менЯ и встрЯхнул.  Ћчистил кровь, выкинул из города, в котором
Я родилсЯ и все пути-дорожки знал... „ругаЯ историЯ, совсем другаЯ.

     ***
     Ќо эта еще не кончена.
     џ постучал, мне тут же открыли.
     -џ  так  и знала,  - она говорит. ‚ыглЯдела она на  все  шестьдесЯт. Ќо
чувствуетсЯ, что была  красива.  Ќо  недоброе лицо, а  глаза... Я  эти глаза
всегда узнаю.  Љак  же Я с Њигелем опозорилсЯ...  Ќе  смотрел, не думал,  не
подозревал.  ‚ласть  таланта, да?.. ‘тарый  идиот,  пора на  пенсион, в свой
подмосковный домик, кормить птиц, овощи выращивать на огороде...
     €з соседней комнаты высунулась старуха,  как  две  капли  воды,  только
морщин побольше и сгорблена сильней. ѓлЯнула  и как хлопнет дверью, затрЯссЯ
дом.
     -Њама, сидите тихо, а то вызову санитаров, - говорит дочь. € мне:
     -’ак что, таблетки?..
     џ кивнул. ђазговоров не  хочу, разбиратьсЯ  в их делах  не буду, возьму
таблетки и  уйду. Њне здесь  не  помочь никому. ‚ конце  концов, Я из другой
страны, через пЯть  дней виза кончитсЯ. Џриехал, посмотрел, уехал...  †ивите
как хотите.
     Ћна  подошла  к  холодильнику,  заслонилась от менЯ дверцей, зашуршала,
достала что-то, протЯнула мне. Џолную горсть маленьких упаковок, Я хорошо их
помню, по шесть штук в каждой было...
     џ взЯл и молча вышел. Џоложил в карман, пока шел, вытаскивал по одной и
перекладывал  из  правого кармана  в  левый,  считал. €х было  девЯтнадцать.
‚ернулсЯ к себе, спрЯтал под матрац все, кроме пЯти,  пошел с ними к Њигелю.
Ћн лежал на спине, глаза открыты, ждал.
     -‚сего пЯть, больше не дала, сволочь?..
     -Ѓольше не дала.
     Ћн  начал  открывать и глотать таблетки, не запиваЯ. џ принес ему воды.
Ћн проглотил все, и лег. Њне надо уехать. “тром же уеду.

     ***
     ‡аснуть  не мог,  лежал,  думал  об  этих  таблетках  под ногами...  Ќе
выдержал,  встал до рассвета, вышел из дома. Ќеужели так  просто  попалсЯ...
‚ернулсЯ,  проглотил  несколько таблеток  снотворного, они  у менЯ  всегда с
собой, через  двадцать минут свалилсЯ  и  спал  до  середины  днЯ. ЏроснулсЯ
совсем разбитым, но  полегчало, как-то отодвинулось  все... ‡анЯлсЯ сборами,
брилсЯ,  мылсЯ... ЊигелЯ не видел, он, наверное,  спал. ќтот человек  или не
спал вообще, или мог сутками не просыпатьсЯ. Ќаконец, собрал  вещи, вышел на
улицу,  напоследок пройтись.  ЏрощатьсЯ не хотелось. Њне надо было бежать, Я
знал. Ћт  всей этой мути, грЯзи... от таблеток. €  близко  нельзЯ подходить.
ђешил даже не брать картины, которые купил, пусть остаетсЯ со своим музеем.
     Ћбнаружил, что он уже на улице, стоит и хмуро смотрит на дом. џ  понЯл,
что обойти  его не удастсЯ, подошел.  ЋбернулсЯ, посмотрел на башню.  Љрышу,
действительно,  подвели неплохо, большие окна  в ней осталось застеклить, но
это дело простое. Ќебо  тут девЯть дней из десЯти хмурое, но все-таки сверху
свет...
     € тут  что-то случилось, крупное но  беззвучное событие - чуть дрогнула
землЯ.
     Њигель схватил менЯ за руку, Я  ничего не понЯл. “ него губы шевелЯтсЯ,
смотрит на башню, Я тоже посмотрел. Ќичего не вижу...
     - —ерт... - он побледнел, хватает воздух мелкими глотками, -  вроде дом
стал ниже...
     џ пожал плечами. € тут раздалсЯ долгий гул, потом треск... вижу, здание
чуть-чуть покосилось. Њигель побежал к дому, Я кричу ему:
     - Ќе подходи!..
     Ќо куда там... Ћн уже у стены, медленно обошел башню, скрылсЯ  из глаз.
‚се снова было тихо, спокойно... џ, постоЯв, пошел за ним. Ћн был у крыльца,
тут  картина  ЯснаЯ -  большаЯ трещина над дверью,  в нее  ладонь влезает...
Џохоже, дому конец... Ќадо признатьсЯ, Я воспринЯл это словно раздвоившись -
мне было  жаль  его... и Я радовалсЯ, что теперь все кончитсЯ, идеЯ лопнула,
сама природа ее отвергла. Љак  можно было ставить такую махину на ненадежную
почву на краю болота... и еще два этажа лишних прилепил!..
     - ЋбрадовалсЯ, да?..
     -Џерестань. ‚о-первых,  может, устоит...  Ђ если  нет... построишь себе
нормальный домик, будешь сидеть у окна, писать картинки...
     џ  пыталсЯ  его успокоить, но понимал,  что  говорю ерунду,  только  бы
говорить.
     Љто-то  подошел к нам, Я  обернулсЯ,  это  была  Њарина. Ћна  в широкой
черной юбке и, несмотрЯ на теплынь, в толстой осенней куртке, застегнутой до
подбородка.  џ  с удивлением увидел,  что  ей не больше сорока. ЋбращаЯсь  к
нему, она сказала:
     - ‚ам нельзЯ будет здесь... идем ко мне.
     ‚ этот момент Я просто не мог повернутьсЯ и уйти,  не мог его оставить,
в воздухе витало предчувствие беды.

     ***
     Љ моему удивлению, он молча покорилсЯ, мы пошли за ней. ‚ошли. ‚ первый
раз она пустила менЯ только на  кухню, сейчас вошли в большую комнату, везде
порЯдок, чисто, по стенам картины,  много  картин...  ’акие  же, все  тот же
"ђенуар".  Ѓыли еще  с напылением,  модные  лет десЯть тому  назад, холоднаЯ
мастеровитаЯ  живопись, скучный механический фон...  Ћна поставила чайник на
газ, вернулась, села. ‘прашивает у менЯ:
     - —то он вам наплел?.. џ знаю все его истории.
     Њигель не слышал, глаза в себе. Ћна говорит, будто его и нет за столом.
     -  ђазошлись,  уже  три  года.  „ура,  взЯлась   его  учить.   “   него
способности... а мне бог не дал, хотЯ училась всю жизнь. џ ему завидовала...
а он мне. Ћн ведь ничего в живописи не понимает, ничего!.. •отела как лучше,
а он вовсе перестал писать. Ћн ужасный человек, если  что взбредет в голову,
не  переубедишь. ЏостоЯнно что-то придумывает, сам плачет  от своих выдумок,
верит в  них...  "•очу новое  лицо!" Њы только  познакомились  тогда...  Ќос
починили, а ему  казалось,  свет  перевернулсЯ.  Џродал  картины,  приехал с
деньгами. џ говорила - не продавай...  Џоверил вам, что ему в музеЯх висеть,
на выставках... а тут не признают... ‚от и решил строить себе музей, выманил
у  менЯ  родительские деньги... у него  талант убеждать  людей. ‚от  и грЯзь
эта... чистый обман. Ђ потом перестали картины получатьсЯ...
     џ  смотрю, он совсем ее не слышит,  смотрит в окно, в уголке  видна его
башнЯ.  Њне было тЯжело и  неудобно ее  слушать, не люблю вторгатьсЯ в чужие
жизни. „а и понЯл, что нельзЯ верить ни ему, ни ей.
     Ћн поднЯлсЯ и говорит:
     -Џожалуй, похожу кругом, посмотрю...
     - Ђ чай?..
     -  ‚ернусь... - он вышел.  Њы сидели молча,  она налила  мне  чаю. џ  с
удовольствием пил, давно не  пробовал настоЯщего  чаю...  Ќо времЯ шло,  и Я
начал беспокоитьсЯ, не  решил ли он там остатьсЯ, это  опасно. Ћна вроде  не
против  приютить его,  хотЯ  бы на времЯ... ‹учше  Я  дам ему  денег,  пусть
снимает в городе, пока разберетсЯ со своей башней.
     - џ пойду.
     Ћна не сказала ничего,сидела и смотрела в  стену. Њне не надо было идти
туда, Я  знал. Ќо Я пошел, ноги сами несли. Ќадо посмотреть, что  с ним, где
он? € Я хотел взЯть таблетки. ‘опротивлЯтьсЯ невозможно стало, слишком много
всего навалилось...
     ‘умрачно  было,  глухо шумели  сосны,  с озера тЯнуло сырым  и холодным
воздухом.
     џ подошел к башне, обошел  вокруг, его  не было.  ‡начит, внутри. џ  не
боЯлсЯ войти, врЯд ли так сразу возьмет да упадет... Ќо, скорей всего, музею
конец. ‚сЯ идеЯ его пропала, Я уж не говорю - деньги... —то он будет делать?
„олжен пересилить свою неуверенность, сесть в любом углу, прилежно копатьсЯ,
ни на что не надеЯсь... ‘пособен ли он?..

     ***
     џ думаю, не надо было входить, может, Я его подтолкнул...
     ‚ошел, все тихо. ЏостучалсЯ,  приоткрыл  дверь.  Ћн  лежал  на кровати,
голаЯ лампочка на шнуре освещала его разбросанную нерЯшливую жизнь.
     - Џривези картины, - он говорит, и Я вижу, у него нет других слов.
     € черт менЯ дернул:
     - Ѓрось паЯсничать, садись и  пиши!.. •орошо получитсЯ, значит победил,
другой победы не будет. „ом  этот... пусть...  Џотом кто-нибудь соберет твои
картины...  как Я, к примеру...  и будут  они в музеЯх. ќто не  твоЯ забота,
пойми...
     -  Ќ-ну,  ты ничего  не  понЯл! џ годы сюда вложил, годы...  и  бросить
все...
     - ’ак бывает, поверь, Я старше. “ходЯт впустую годы...  но какой-нибудь
миг тебЯ вознаградит.
     Ћн резко приподнЯлсЯ, сел на кровати, лицо перекосилось:
     -“йди... уезжай, убирайсЯ,  не хочу тебЯ видеть... Љартины все равно не
отдашь,  крохобор ничтожный... —то  ты  пристал ко мне, все учишь,  учишь...
•одишь за художниками, ходишь... как мародер, гиена, черт тебЯ побери!.. ‘ам
пиши!.. ведь умеешь, всему училсЯ... Ђ ты трус... неудачник, импотент...
     џ вышел,  сердце с болью билось в грудину, отдавало в  шею и голову. Ћн
же сам менЯ звал, писал...
     Ѓог с ним, пусть живет как хочет.
     ‘ейчас уже поздно, но утром, утром сразу же уеду...
     €дти назад не хотелось. Ћстанусь здесь ночевать, что будет, то и будет.

     ***
     Ќет, не думаю, что подтолкнул.
     Њыслей о таблетках больше не было, ссора менЯ встрЯхнула. ‡лость иногда
помогает придти в чувство.
     —аса два лежал, на этот раз он менЯ гораздо сильней зацепил. € в  самом
деле, зачем он  мне нужен, черт с ним!.. Џусть пропадает, больше ни слова...
"‘ам пиши?.." Ћн прав,  что Я всю жизнь бегаю за ними... Ќет, Я ему этого не
прощу...
     Џотом заснул,  и  ничего  не случилось до утра. ЋчнулсЯ, голова  гудит,
ноги  чугунные...  а  башнЯ  стоит,  кое-где  скрипы и потрескивание,  но не
колышетсЯ. џ  вышел в  общее  помещение,  сел за  стол,  чайник поставил  на
электроплитку. ‚се-таки ждал его, надо попрощатьсЯ. •оть он менЯ и обидел, Я
жалел  его. Џусть  приедет, устроим  выставку,  может  отвлечетсЯ  от  своей
мании...
     ‘лышу, он в ванной, льетсЯ  вода, льетсЯ, льетсЯ... Њне стало тревожно,
что он там возитсЯ?..
     џ сидел у стола, чайник давно отключил, пить мне расхотелось.
     ‚от, собралсЯ, приехал...  џ редко совершал  необдуманные  поступки,  и
каждый  раз они оборачивались неудачей или какой-нибудь неприЯтностью. ‹юблю
покой  и постоЯнство, чтобы времЯ  текло размеренно и одинаково каждый день,
трЯски и перемены менЯ угнетают. †изнь коротка, зачем мелкие огорчениЯ, есть
любимые картины, мое дело,  оно менЯ кормит... мой дом, мое убежище, и пусть
кругом беснуютсЯ,  ищут новизны  и сильных  ощущений...  џ  должен стоЯть на
месте... как скала...
     ‘равнение это оч-чень понравилось мне.

     ***
     Њелочи вокруг серьезных событий хорошо запоминаютсЯ...
     € вдруг вижу,  он стоит в дверЯх ванной. ‘колько стоЯл, не знаю, в  том
углу довольно темно, Я не смотрел туда, и теперь только краем глаза заметил.
‘тоит и странно покачиваетсЯ, назад и вперед, вперед и назад...
     Њы в падающем доме, Я сижу, он стоит... € молчит. Ќаконец, Я рассмотрел
- он босиком, в спортивных старых штанах, до поЯса  раздет, а руки... —ерные
руки! ’ам  же темно, только вижу - черные. џ вскочил,  подбежал к нему - обе
руки в крови, и кровь тЯнетсЯ за ним от двери.
     Ћн говорит - "молчи", подошел, опустилсЯ на стул, руки в локтЯх глубоко
разрезаны, раны зиЯют, кровь  течет... Ќо, видимо, давление упало,  не очень
сильно  текла,  можно  сказать,  сочилась. ‘колько же  времени он  там был -
полчаса, час?.. џ бросилсЯ  в  ванную, там болото на полу, черные сгустки...
ЊенЯ зло взЯло -  псих, доигралсЯ!..  Ќо ни минуты не думал, что безнадежно,
он  стоЯл  на ногах,  крови потерЯл не так уж  много... Ќадо  только принЯть
меры. ‚ызвать скорую, переливание... џ  много таких видел, их спасали,  если
не слишком долго...
     Џомог ему перебратьсЯ в кресло, в котором до этого сидел, здесь светлей
всего.  ‡аглЯнул  в разрезы,  вижу,  он основательно  потрудилсЯ...  Ќаложил
повЯзку  тугую,  уколол  ему  несколько  средств,  которые  всегда  со мной,
армейские шприц-тюбики - кордиамин, камфара... Џобежал  к телефону, а  это у
магазина,  метров  триста. Џока бежал, все думал... ‚ернулсЯ, он полулежит в
кресле, сознание не потерЯл. “видел менЯ, попыталсЯ поднЯтьсЯ, говорит:
     - †ить хочу... ‹ева, жить...
     -Ѓудешь, Њиша, будешь... кровь Я остановил, сейчас приедут...
     ‘мотрю на него - что-то не так... Ѓледность с синевой, холодный пот  на
лице, он  плывет,  сознание терЯетсЯ... Ћн начал  булькать,  синеть, хватать
воздух белыми губами...
     Џохоже, эмболиЯ...
     Љрупные  вены, которые он разрезал, могли втЯнуть много воздуха, а он в
ванной... полчаса  был?..  час?  и  потом,  пока  Я звонил... …сли  так,  он
обречен, Я не могу помочь, и никто уже не поможет.
     - •очу жить ... - он еще раз говорит, хриплый вдох, и потерЯл сознание.
џ вижу, он умирает, сейчас умрет, и ничего сделать не могу.
     Ћн снова открыл глаза:
     - ЌельзЯ... было...
     - —то, что - нельзЯ?
     - €- изменЯть...
     - ‹ицо?..
     Ћн хватал воздух, губы прилипли к зубам, глаза блуждали.
     -Ќу, ты... ду-рак... Ќе-ет....
     - Њолчи, сохранЯй силы, сейчас приедут...
     Ћн больше ничего не сказал, окончательно  закрылсЯ. —то Я  мог сделать,
тончайший хирург, микроскопические мои швы... “ него в груди  сидел огромный
ком воздуха. —то Я мог голыми руками... € никто, Я думаю, уже не мог.
     џ сжимал руки от бессилиЯ, он умирал.
     Ћн  умер. џ смотрел, как изменЯетсЯ его лицо. ‘начала  рЯбь по  коже...
мелькнули знакомые черты,  его улыбочка  гнилаЯ, которую Я так  удачно стер,
она проЯвилась снова... Џотом исчезла. ‹ицо менЯлось.
     —ерез полчаса он стал таким, каким себЯ нарисовал.
     Њечта, наконец, исполнилась, он таким стал. Њолчание и благородство.
     џ же  говорил, ничего подобного не делал, и не приближалсЯ.  Ќикогда бы
не смог, это выше моего искусства. ќто серьезней лица.
     Ћн-таки добилсЯ своего, но какой ценой! ‡ачем?..
     Ќе мне его судить.
     џ в чудеса не верю. ‡начит, все это было в нем, картины не лгали.
     ‘кораЯ приехала через пЯтьдесЯт минут.

     ***
     Њожет,  и  было  в нем, но  он не мог,  не умел ни сказать,  ни  как-то
по-другому себЯ  выразить.  ’олько живопись!.. ’олько в ней он был  прост  и
глубок, а жизнь таскала его по углам, затЯгивала мелочами... Ћн так и погрЯз
в  жизни, и  в этом, конечно,  была причина  его поступка. Ћн  понимал,  что
потерЯл, хотЯ куражилсЯ и хулиганил.
     ‚се-таки, что он хотел сказать в конце... џ так и не понЯл. ‚ы скажете,
какое значение... „а, да, да, и все же... Њне бы, конечно, хотелось, чтобы в
продолжение одного нашего разговора...
     - ‘е-бе... се-бе... - он бы сказал.
     €зменЯть - себе. ЌельзЯ - себе - изменЯть... Ќадо быть - собой.
     —тобы он понЯл.
     Ќо зачем?..  Љакое  жалкое  тщеславие, заставить умирающего  поверить в
твою правду!.. Џусть умрет с миром. ‘ миром все равно, не умер. Ќу, не знаю,
не знаю...  хотЯ бы без ощущениЯ  ошибки, бесполезности усилий... ‚едь  есть
картины, а провалы и попытки... у кого их не было...
     Џотом Я нашел другой ответ, совсем простой. € поверил в него, он больше
похож на правду.
     Ќикакого "прозрениЯ". ЌельзЯ было изменЯть - проект. Ћн же  говорил, по
проекту в здании должно было быть три этажа, два вспомогательных  и  галереЯ
наверху, а ему было мало, мало - и он налепил еще два этажа галерей.
     Ќо  все-таки,  лучше  сказать -  не  знаю.  Ќе  стоит придумывать концы
историЯм, которые не кончаютсЯ.

     ***
     “тром пришли  какие-то родственники, тут  же  нашлись. Њарина...  Я  не
хотел смотреть ей в лицо. Ћтдал все доллары, которые еще были у менЯ, думал,
взЯть работы или не брать, которые купил... Ћна увидела, что стою, говорит -
берите, вы лучше им найдете применение, или что-то в этом роде, едва слышно,
но понЯтно. € Я решил,  что это так, возьму...  их восемь  набралось. Љаюсь,
прихватил  и одного  президента,  самого  мордастого.  ‡аглЯнул  под матрац,
таблетки там. џ посмотрел на них и ушел. Џосле всего и мысли не было, словно
выжгло... во второй раз.
     ел и  чувствовал себе мародером на могиле. ‚ общем-то Я спасал, но как
бы в свою пользу, и это менЯ мучило всю дорогу.  Ђвтобусом до городка, потом
поездом до ’аллина, и в ту же ночь выехал в  Њоскву. Ћпустошен, подавлен, но
быстро  заснул  на  верхней  полке,  крепко  спал и  проснулсЯ,  когда поезд
скользил вдоль московского перрона.
     ‚ернулсЯ домой. ђазбит на всех фронтах. Ќо Я вернулсЯ.


        <i>‚озвращение
     </i>
     ***
     ‘ вокзала сразу поехал к своему убежищу. —то менЯ туда потЯнуло, трудно
сказать. Ќе хотел  никого  видеть,  мечтал  выспатьсЯ в  тишине.  Ђ может  и
предчувствие беды... что-то все-таки было...
     ‚ошел в  вестибюль и  увидел - тумба свернута, кругом разбитые кирпичи,
все  обильно  посыпано черным  пеплом.  €скореженнаЯ дверь  лежит на  земле.
Љое-как  пробралсЯ  через завалы,  заглЯнул вниз  - там  все  сожжено, голые
черные стены, даже  стеллажи сгорели начисто, что уж тут говорить о живописи
и графике...
     ‘обытиЯ восстановить было нетрудно. Љ зданию подогнали трактор, об этом
говорили  след