а авиабомба. Ѓросив
взглЯд на небо, он безошибочно определЯл, куда она упадет, и продолжал
свое дело.  ‹юди “зловой закалились.  € хотЯ по-прежнему  звуки  сирен
заставлЯли сердце невольно сжиматьсЯ,  на путЯх,  не смолкаЯ, деловито
попискивали    маневровые    "щуки";    на    сортировочных     горках
переформировывались  составы;  стараЯсь  перекричать далекий и близкий
лай зениток,  дежурный по станции  крупно  объЯснЯлсЯ  с  начальниками
эшелонов;  в депо вертелись станки; электросварщики, бросаЯ в полутьму
пригоршни синих молний,  как ни в чем  не  бывало  продолжали  ставить
латки на простреленные бока паровозов...
     € если между всеми  этими  многообразными  и  опасными  делами  у
дружинников  оказывалась свободнаЯ минута длЯ отдыха,  они отдавали ее
блиндированию поезда.  ќто был  подарок,  который  деповскаЯ  молодежь
готовила  ‘оветской  Ђрмии.  Ѓлиндированный  поезд решено было назвать
"Љомсомолец".  "Љомсомолец" этот обещал стать не бог весть каким чудом
военной  техники.  Ћднако  и  старенькаЯ "щука" с двумЯ металлическими
платформами,  обшитыми толстыми железными листами, могла пригодитьсЯ в
большом  военном  хозЯйстве.  ‚о всЯком случае,  генерал,  принимавший
подарок, очень крепко жал руки молодых патриотов.
     ’оржественно проводив   новорожденный   бронепоезд   на  фронт  и
пребываЯ по этому случаю в самом хорошем  расположении  духа,  Ќиколай
разыскивал по мастерским ђудакова, чтобы во всех подробностЯх доложить
ему о похвале генерала.  € вдруг у паровозных стойл  он  встретилсЯ  с
родителЯми,  которых не видел с неделю. Ћтец и сосед ‚лас Љарпов, стоЯ
у верстака,  ели из общей миски.  ‚озле них на большой ржавой чугунине
сидела мать, котораЯ, по-видимому, и принесла им завтрак. “видев сына,
она ахнула,  протЯнула к  нему  руки,  и  крупные  слезы  побежали  по
бороздкам ее морщин.
     ђадость сменилась  у  ЌиколаЯ  тЯгостным  чувством   вины   перед
родителЯми. …му показалось, что он не видел их много лет.
     ‘тарики очень  изменились.  Ћтец  стоЯл  похудевший,  сутулый,  с
устало опущенными плечами.  …го густые волосы,  черные,  как антрацит,
засеребрились на висках.  Ђ мать,  всегда жизнерадостнаЯ,  деЯтельнаЯ,
против  обыкновениЯ  по-деревенски  повЯзаннаЯ  темным платком,  вдруг
превратилась в тихую старушку.  Љак-то уж совсем по-старчески лежали у
нее  на  коленЯх  руки,  оплетенные  сеткой  вздутых  синих вен.  ‹ицо
покрылось глубокими  морщинами;  глаза,  всегда  ласковые  и  веселые,
как-то   погасли,   голубой  их  цвет  точно  полинЯл.  ‚озле  нее  на
промасленных торцах пола играла синевато сверкающими стружками младшаЯ
дочь Љарпова, ћлочка.
     - —то с тобой,  Ќиколушка?  Ѓолен,  что ли? - тихо спросила мать,
встревожено  глЯдЯ  на  сына.  ‘нЯв с чугунка салфетку,  она заботливо
подвинула его: - Џокушай, мальчик, небось голодный.
     Ќиколай с удивлением смотрел на родителей.  € вдруг почувствовал,
что и сам он очень устал и будто постарел.
     - Њы теперь у свата,  у Љарповны живем.  ‡аходи,  Ќиколушка. €шь,
белье-то совсем черное стало.  ‘менить-то теперь нечем - приходи, хоть
постираю,  -  по-старушечьи зачастила мать,  когда он принЯлсЯ есть из
котелка  томленную  с  Яйцами  картошку.  -  ‡айди  хоть  глЯнь,  ведь
разбомбило нас,  совсем разбомбило,  одни Ямы остались.  ‡аходи,  а то
ведь совсем Я одна.  Ћтец-то тоже  неделЯми  не  показываетсЯ,  все  в
поездках. Љочует, как цыган какой, вовсе дом забыл...
     - Џостой,  мать,  - нарочито сердито прервал ее старый †елезнов и
стал было рассказывать сыну о своем последнем опасном рейсе.
     Ќо Ќиколай вдруг вспомнил,  зачем он шел.  Ћн вскочил,  поцеловал
мать,  кивнул  отцу  и  соседу  и  убежал  искать  ђудакова,  даже  не
поинтересовавшись,  почему  ћлочка,   балованный   ребенок   Љарповых,
подаренный им судьбой уже под старость,  на которого обычно и ветру не
давали дунуть,  играет стружками в депо,  на пропитанном мазутом полу.
’олько  позже  узнал он от секретарЯ парткома,  что жена Љарпова убита
фашистским  ассом,  обстрелЯвшим  из  пулемета  очередь  женщин  перед
продовольственным магазином.
     ђудаков рассеЯнно  выслушал  торжественный   рапорт   ЌиколаЯ   о
проводах  бронепоезда на фронт.  Ћн только что получил сообщение,  что
немецкой бронетанковой армии  удалось  совершить  прорыв  и  захватить
смежный  железнодорожный  узел.  ‚скоре  пришли  известиЯ о взЯтии еще
нескольких полустанков.  €з  области  был  получен  приказ  о  срочной
эвакуации последних, еще не уехавших на восток предприЯтий и городских
учреждений,  о свертывании узлового  хозЯйства.  ‚се  это  нужно  было
выполнить, не сокращаЯ движениЯ на основных магистралЯх.
     Ќаступили самые трудные дни,  когда жизнь безошибочно определЯла,
чего  же  действительно  стоит  тот  или  другой  человек.  €зраненные
осколками паровозы  ремонтировались  уже  на  дворе.  Џуть  до  фронта
измерЯлсЯ теперь часами.
     ђудаков созвал партийный актив.  Ћн огласил  список  коммунистов,
кому  следовало ехать с оборудованием депо в тыл.  Џотом в горком были
вызваны те,  кто оставалсЯ на узле до критического часа.  Ћтправив  на
восток  последние  поезда,  они  должны  были  уходить в лес.  ‘тарики
†елезновы уезжали,  Ќиколай оставалсЯ.  …го назначили ответственным за
безопасность путей в час всеобщей эвакуации. ‚месте с ним перед уходом
в лес должны были держать испытание его дружинники.

        4

     ”ашистское командование,  очевидно рассчитывавшее захватить  этот
важный узел внезапно,  до сих пор ограничивалось обстрелом и бомбежкой
эшелонов,  горловин  и  пристанционных  поселков.  ’еперь  же,  узнав,
очевидно,  от  разведки  о  демонтаже и эвакуации,  оно решило нанести
мощный бомбовый удар по “зловой.
     ‚ражеские бомбардировщики устремились теперь на “зловую, как стаЯ
слепней на усталого конЯ.  Ќи  контратаки  истребителей,  ни  зенитный
огонь   не   могли   уже  их  отогнать.  Ћтдельным  звеньЯм  удавалось
прорыватьсЯ  к  станции.   Ђ   тут,   как   на   грех,   скопились   в
непосредственном  соседстве  эшелон с боеприпасами,  санитарный поезд,
направлЯвшийсЯ с ранеными в тыл,  и  только  что  прибывший  состав  с
горючим и маслами.
     Ћсколки бомбы угодили в цистерну с маслом.  –истерна превратилась
в  костер.  Њасло,  расплесканное  взрывом,  горело,  зловеще  треща и
пенЯсь, на путЯх, на боках пузатых цистерн с авиационным бензином.
     „ружинники, дежурившие  неподалеку  от  места взрыва,  были сбиты
воздушной  волной  с  ног.   Ќо   в   следующее   мгновение   Ќиколай,
сообразивший,  чем  угрожает занимавшийсЯ на путЯх пожар,  уже бежал к
горЯщей цистерне с маслом.  ђебЯта видели,  как он нырнул  под  колеса
соседней платформы и низом,  по шпалам, пополз к клокочущему огню. Ћни
понЯли:  он хочет отцепить пылающую  цистерну,  изолировать  состав  с
бензином.
     Љомсорг агитировал примером.  ‚се юноши и девушки, сколько их тут
было,   бросились   за   ним.  Љогда  тЯжелаЯ  сцепка  наконец  упала,
дружинники, прикрываЯсь от жара тлеющими пиджаками и куртками, обжигаЯ
руки  о  накалившеесЯ  железо,  принЯлись толкать пораженную цистерну.
‘трашный костер стал медленно удалЯтьсЯ  от  состава.  Џотом  дружными
усилиЯми  отогнали в сторону загоревшуюсЯ цистерну с бензином.  ‚зрыв,
разнесший ее в куски,  произошел уже в пустынном тупике,  не  причинив
существенного вреда.
     Ђ сзади уже гремели странные,  дробные взрывы,  не похожие ни  на
стрельбу  зениток,  ни на разрывы бомб:  на соседнем пути,  постепенно
разгораЯсь,  пылал вагон  со  снарЯдами.  ђазрывы  звучали  все  чаще.
ђаскаленные гильзы,  щепа вагонной обшивки,  клочьЯ кровельного железа
разлетались далеко  вокруг.  €  наконец,  подброшеннаЯ  силой  взрыва,
взвилась в воздух вагоннаЯ крыша.
     - ђастаскивать  эшелон!  -  кричал  Ќиколай,  стараЯсь  перекрыть
голосом треск и гром.
     —умазые, закоптелые дружинники, уже получившие урок бесстрашиЯ, в
прожженной, тлеющей одежде, снова бросились за ним.
     ЏробегаЯ мимо  санитарного  поезда,   ребЯта   видели   в   окнах
испуганные  лица  раненых,  мечущиесЯ фигуры в белых халатах,  слышали
чей-то крик и протЯжный, нечеловеческий вопль.
     ‚от и   горЯщий  эшелон:  гудЯщее,  судорожно  вихрЯщеесЯ  пламЯ,
разлетающиесЯ в щепки доски,  раскаленный воздух,  бьющий упруго,  как
струЯ из брандспойта. …сли не пригнутьсЯ, он валит с ног.
     ‚ дыму  и  копоти  Ќиколай  видел   смутные   фигуры   товарищей,
расцеплЯющих,  растаскивающих  вагоны.  Љто-то из них упал на рельсы и
больше не поднЯлсЯ.  Љто-то,  вскрикнув, присел, зажимаЯ рану. Ќиколаю
врезалось в памЯть, как после одного особенно оглушительного взрыва из
будки паровоза,  уже  зацепившего  санитарный  состав,  выбросило  две
темные  человеческие  фигуры.  Ћни упали на шпалы и остались лежать на
полотне, точно это были куклы из трЯпок.
     Ђ затем он увидел,  как к осиротевшей машине,  перепрыгиваЯ через
шпалы, босые, без пиджаков, в одних нижних рубашках, бежали его отец и
сосед  Љарпов.  Ћни  скрылись  в  будке,  и через мгновение израненный
состав,  перекликнувшись буферами,  тронулсЯ и стал медленно  уходить.
‘анитарный  поезд  исчез  в  дыму.  ЏродолжаЯ  растаскивать  состав  с
боеприпасами,  Ќиколай почему-то удивилсЯ лишь тому,  что отец и сосед
прибежали к паровозу неодетые, точно только что соскочили с постели.
     Ќаконец состав со снарЯдами растащили.  Џахнуло свежим ветром,  и
сразу почувствовалась боль ожогов на лице и руках. ‚озле ЌиколаЯ стоЯл
ђудаков,  как и все черный от копоти.  ”уражку свою он потерЯл, волосы
его были опалены,  левый ус исчез, и над губой виднелсЯ кровавый ожог.
‘огнутаЯ рука была засунута по локоть за пазуху гимнастерки. ‘екретарь
говорил таким же,  как и он,  опаленным,  усталым дружинникам простые,
будничные слова о  том,  что  вот  сейчас  коммунисты,  комсомольцы  и
беспартийные  большевики  -  старый  †елезнов  и  Љарпов  -  совершили
невозможное:  спасли раненых,  бензин,  снарЯды.  Ћн сказал, что такой
народ   победить  нельзЯ,  и  хотел  было,  по  привычке,  подчеркнуть
значительность этого вывода взмахом правой руки,  но  только  охнул  и
побледнел: лежавшаЯ за пазухой рука не повиновалась.
     - ‘пасибо,  ребЯта!  Ќе подведем славное железнодорожное племЯ! -
сказал он.
     ќтими словами в бытность машинистом он любил  заключать  разговор
со своей бригадой после трудного рейса.
     ’олько глубокой ночью  удалось  Ќиколаю  прикорнуть  на  газетных
подшивках  в комнате комсомольского комитета.  …го товарищи,  успевшие
уже в медпункте смазать и перебинтовать  ожоги,  умытьсЯ  и  закусить,
крутили  патефон,  часто ставЯ одну и ту же пластинку.  "‘редь шумного
бала,  случайно,  в тревоге  мирской  суеты..."  -  пел  тенор  сквозь
сипловатое шипенье заигранной пластинки.
     - "‘редь шумного бала"... - грустно усмехнулсЯ Ќиколай.
     Ѓыло странно и в то же времЯ приЯтно слушать нежную мелодию любви
под грохот отдаленной пушечной пальбы,  под храп усталых  товарищей  и
крики   рабочих,   грузивших   внизу  на  платформу  тЯжелые  Ящики  с
разобранным оборудованием.
     Ќиколай проснулсЯ от какого-то странного звона. …му казалось, что
он едва успел закрыть глаза.  ‘лова романса еще звучали в ушах... Ќет,
прошло,  должно  быть,  порЯдочно  времени.  „ружинники  уже спали,  и
патефон служил одному из них изголовьем... —то же случилось? ‡а недели
войны  Ќиколай  привык  от  сна  сразу  же переходить к бодрствованию.
‚скочив,  он осмотрелсЯ.  ‘ одежды на пол посыпались почему-то  мелкие
осколки  стекла.  ’елефон?..  ’елефон  молчал.  ‚  углу  уютно пиликал
сверчок, внизу по-прежнему кричали: "‚зЯли, взЯли! …ще раз!"
     ‚друг над головой что-то тревожно прошелестело, и через мгновение
невдалеке раздалсЯ взрыв.  ‘ купола депо  плеснуло  разбитым  стеклом.
‘тало Ясно: враг под городом и бьет из пушек по узлу.
     Ќиколай схватил винтовку,  лежавшую возле него,  растолкал своего
заместителЯ и приказал ему будить дружинников.
     - ‘лышишь? - Ћн кивнул в ту сторону, откуда били орудиЯ. - ‚ыводи
ребЯт! Џроверь оружие!
     ‘ам он побежал искать  секретарЯ  парткома.  Ћгромный  зал  депо,
тускло освещенный затемненными лампами, был тЯгостно пуст, как обжитаЯ
квартира,  когда из нее вынесут мебель. ’ам, где с детства глаз привык
видеть  живые  рЯды  работающих станков,  темнели бетонные фундаменты,
торчали замурованные в  пол  болты.  ђабочие  выносили  большой  Ящик.
‘тарый  †елезнов,  одетый почему-то по-зимнему - в праздничной шубе на
хорьковом меху и в барашковой шапке,  - командовал ими.  …ще несколько
снарЯдов  разорвалось  невдалеке.  ‘  купола  снова и снова посыпались
осколки стекла.
     ‘тарый †елезнов  уже  издали заметил сына.  Љогда рабочие вынесли
Ящик из помещениЯ, он обнЯл ЌиколаЯ, устало повис на его плече:
     - ‘лышишь, слышишь?.. €з дому нас выгонЯет, уезжаем... ’ы, сынок,
куда не надо не суйсЯ.  †изнь-то одна человеку даетсЯ...  Ђ мать - она
совсем у менЯ подалась: все плачет, все убиваетсЯ...
     Ќиколай чувствовал лицом прикосновение небритой мокрой щеки отца,
и  ему  было очень жаль этого сурового,  молчаливого человека,  раньше
даже и не умевшего на что-нибудь пожаловатьсЯ.
     - Ѓуду   беречьсЯ,  батЯ!  -  сказал  он,  с  трудом  преодолеваЯ
волнение.
     - Ѓерегись,  сынок,  да так берегись, чтобы †елезновым за тебЯ не
стыдно было!  Ќас,  †елезновых,  всЯ дорога знает,  -  шептал  старик.
‡аслышав  шаги  рабочих,  он  легонько оттолкнул сына:  - Ќу,  ступай,
ступай,  некогда мне,  не до вас  тут...  ќй,  шевелись  там,  уснули,
вареные! ‡а смертью вас посылать...
     Ќиколай отер  со  щеки  отцовские  слезы  и  побежал  в  партком.
ђудакова  не  было.  Ќе  нашел  он  секретарЯ ни у грузившегосЯ у депо
последнего эшелона, ни на станции, где за отвалившейсЯ стеной вокзала,
точно  среди театральных декораций,  открытых длЯ зрителЯ,  была видна
девушка-телефонистка.  Ќе было его и на путЯх,  на которых то тут,  то
там  рвались снарЯды.  Џосле пережитых бомбежек это казалось совсем не
страшным.  Џочти все встречные отвечали,  что видели ђудакова недавно,
но где он сейчас, никто указать не мог.
     Ќаконец, миновав развалины  вокзала,  Ќиколай  увидел  секретарЯ.
‚месте   с  деповским  стрелочником  ‚асилием  Љузьмичом  Љулаковым  -
маленьким кривым стариком,  известным в депо своей неодолимой страстью
высказыватьсЯ  на  собраниЯх  по  всЯкому  поводу  и  страдавшим,  как
говорили, "бестолковой активностью", - ђудаков делал что-то непонЯтное
у  поворотного круга.  Џотом оба они побежали в депо,  а на том месте,
где они только что стоЯли,  с грохотом взлетел в  небо  столб  огнЯ  и
дыма. ’акой же столб тотчас взметнулсЯ и на путЯх у главных стрелок. ‚
воздух полетели обломки шпал  и  скрученные  штопором  рельсы.  ѓлухим
взрывом  отозвалась  водокачка;  внезапно  осев,  она точно растаЯла в
бурых клубах дыма и пыли.  ’угой,  тЯжелый рокот  донессЯ  со  стороны
западной горловины.
     Ќиколай понЯл: все кончено! ЏонЯл и, прыгаЯ через рельсы, побежал
в   депо  вслед  за  секретарем  парткома.  Ќо  тронувшийсЯ  состав  с
оборудованием перерезал  ему  дорогу.  Ќа  Ящиках,  громоздившихсЯ  на
платформах,  сидели  знакомые  поселковые  люди:  мужчины  с суровыми,
окаменевшими лицами;  женщины,  прижимавшие к себе  испуганных  детей.
‘ловно прощаЯсь с родными местами,  тоскливо,  длинно свистел паровоз.
ЋстающиесЯ толпились на изуродованных и развороченных путЯх.  Ќикто не
махал  руками,  никто  не  кричал  прощальных  слов.  ‘реди остающихсЯ
Ќиколай,  к удивлению своему,  увидел соседа Љарпова с дочкой ћлочкой,
сидевшей  у  него  на закорках.  ’олько она одна весело кричала что-то
вслед эшелону, набиравшему скорость, и приветливо махала ручкой...
     ’очно во  сне,  расплываЯсь  в  серой дымке,  прошла мимо ЌиколаЯ
платформа,  где среди других сидели на Ящике отец и  мать.  Њать,  всЯ
согнувшаЯсЯ,  тупо смотрела перед собой невидЯщими глазами.  Ћтец, без
шапки,  но в шубе,  прижимал мать к  себе,  точно  хотел  своим  телом
прикрыть  ее от опасности.  Џо небритому лицу его текли крупные слезы.
Ћн все смотрел в толпу - должно быть,  искал в ней сына,  - а  Ќиколай
видел  это,  но  боЯлсЯ  подать  голос,  чтобы  самому не разрыдатьсЯ.
‚прочем,  этого никто бы и не заметил. “ отъезжающих и остающихсЯ были
одинаково каменные лица, одинаково полные горЯ глаза.
     ‚ ту минуту,  когда,  убыстрЯЯ ход,  уже  постукивали  на  стыках
последние  вагоны,  из черных дверей депо выскочил стрелочник Љулаков.
Џо-заЯчьи прыгаЯ со шпалы  на  шпалу,  он  догнал  уходЯщую  тормозную
площадку и бросил на нее что-то черное.
     - ‡ахватывайте уж и метлу!  Ќе ѓитлеру же оставлЯть! - крикнул он
дребезжащим тенорком.
     Ќервное напрЯжение провожающих как-то ослабло,  даже тень  улыбки
мелькнула на лицах.
     - €шь, рачитель народного добра!..
     - Ђ  в  чем  дело?  ‚се  погрузили...  что  ж им,  иродам,  метлу
оставлЯть?  Њетла,  она тоже в  данный  конкретный  момент  не  должна
доставатьсЯ   проклЯтым   фашистам.   -  €  Љулаков,  подмигнув  своим
единственным глазом, лихо сбил на ухо форменную фуражку.
     ‘мешок прошел  по  рЯдам.  €  уже не так тоскливо смотрели глаза,
когда за виадуком  переезда  скрылась  тормознаЯ  площадка  последнего
вагона.

        5

     - ’оварищ      командир      партизанского      отрЯда,      рота
комсомольцев-дружинников...  -   начал   было   рапортовать   Ќиколай,
вытЯгиваЯсь перед ђудаковым.
     - ’анки под городом...  - устало прервал его секретарь  парткома,
показав  рукой  в ту сторону,  откуда слышались звуки ближнего боЯ.  -
Љомсомольцев твоих сам уведу.  Ѓеги на станцию к  телефонам.  ’ам  ‡оЯ
•лебникова.  —то  бы  ни  случилось,  вместе с ней проводите состав до
разъезда.  ЏонЯтно?  Џередашь  по  аппарату  об   эвакуации,   примешь
последний  приказ  и  взорвете коммутатор.  Ќас ищите в Њалой роще,  у
однодневного дома отдыха. ЏонЯл?
     Ќичего не ответив,  Ќиколай во весь дух пустилсЯ назад к вокзалу.
‚збегаЯ на изрытую осколками платформу,  он  чуть  не  упал  от  удара
сильной  воздушной  волны.  ‡емлЯ заходила под ногами.  Ћн оглЯнулсЯ и
вскрикнул,  застыв на месте:  там,  где с раннего детства глаз  привык
видеть черный купол депо, поблескивавший причудливой мозаикой из новых
и закопченных стекол, высоко поднималось бурое всклокоченное облако.
     „епо не стало.
     ‘реди развалин вокзала,  точно в театральных декорациЯх,  все еще
сидела маленькаЯ остролицаЯ девушка-телефонистка.  Ћна была бледна,  и
все кругом:  осыпь разбитой штукатурки,  сохранившаЯсЯ часть  стены  с
расписанием  поездов,  полированнаЯ  панель аппарата - было забрызгано
кровью.  „евушка сидела в странной позе,  прижимаЯсь  лбом  к  обломку
стены, точно бодаЯ ее.
     - …ще не подошел к Љрюкову,  - чуть слышно прошептала она  серыми
губами,  без  удивлениЯ  смотрЯ  на  ЌиколаЯ.  -  Њаме  не говорите...
‘ломай... аппарат...
     ’олько тут  заметил Ќиколай,  что джемпер телефонистки темнеет от
влажных пЯтен.
     - Ќе  могу  больше...  ‚озьми  трубку...  Њаму,  маму  не  вол...
Њамочка! Ња...
     „евушка поникла.  Ќиколай  подхватил ее.  “дивительно легкое тело
безжизненно обвисло на руках юноши,  и он понЯл,  что маленькаЯ, тихаЯ
телефонистка,  которую  никогда не слышно было на собраниЯх и не видно
было на танцах,  которую  комсомольцы  считали  девушкой  пассивной  и
недалекой,  уже отстоЯла свою вахту. Ќиколай бережно положил ее тело в
сторонке на пол  и  осторожно,  распутав  волосы,  снЯл  с  ее  головы
наушники.
     ‘лушаЯ живое потрескиванье,  доносившеесЯ,  как казалось, оттуда,
где  еще не было фронта,  он следил за тем,  что происходит здесь,  на
просторе изувеченных путей.  ум боЯ передвинулсЯ вправо, к заводскому
району.  Џостепенно  переставали  рватьсЯ  снарЯды.  Ѓыло видно,  как,
упрЯмо отстреливаЯсь,  красноармейцы организованно отходЯт за  переезд
под прикрытие насыпи. ’ам они, должно быть, засели, так как вскоре над
гребнем насыпи полетели легкие,  как семена одуванчика,  дымки.  Џотом
вдали  показалось  нечто  похожее на опрокинутый набок газетный киоск.
…ще и еще.  "’анки!" - догадалсЯ Ќиколай.  Љрасные искры слетали с  их
таких  безобидных  издали  хоботков.  Ќа  броне  сидели  солдаты.  Ћни
прижимались к броне,  прЯчась за башни,  и  очень  напоминали  Ќиколаю
маленьких паразитов,  которые всегда путешествуют,  прЯчась в панцирЯх
навозных жуков.
     ’анки двигались к вокзалу,  рыча моторами,  скрежеща гусеницами о
рельсы.  Ќебольшие снарЯды начали часто рватьсЯ на путЯх,  и казалось,
что  это  крупный  дождь  бьет  по  лужам.  —ерные  дымы поднимались в
безветрии. ‚ отдалении уже горело несколько подбитых машин.
     Џосле всего  пережитого  Ќиколаю  не  было  страшно.  €м овладело
чувство тупого безразличиЯ к себе и своей судьбе.  ’олько жгучаЯ тоска
оттого,  что враг уже поЯвилсЯ здесь,  где выросли и работали и дед, и
отец,  и братьЯ, и он сам, угнетала его. Џриладив получше наушники, он
достал  пистолет,  достал  патрон и,  переведЯ предохранитель,  присел
пониже за обломком стены, рЯдом с телом девушки.
     Ђ трубка  все  безмолвствовала.  ‘олдаты,  в  рогатых  касках,  в
куртках с закатанными  рукавами,  короткими  перебежками,  стрелЯЯ  на
ходу,  приближались  к месту,  где было депо,  зиЯвшее теперь огромной
Ямой.  ‚ ответ им слышались частые выстрелы из-за насыпи. ‚се больше и
больше  серых  фигур оставалось лежать на путЯх.  Ќо уцелевшие лезли и
лезли.  Џередние уже показались среди развалин.  Ќиколай различал даже
их возбужденные лица. ‚от тут-то обыкновенный девичий голос и сказал в
трубку:
     - ‡ойка, слушаешь? естьдесЯт второй прошел... Љак там у вас?
     ќтот голос,  донесшийсЯ точно с другой планеты,  поразил  ЌиколаЯ
своей спокойной жизнерадостностью.
     - ‡оЯ •лебникова погибла на посту смертью храбрых, - прошептал он
в   трубку.   -  ѓоворит  секретарь  комсомольского  комитета  Ќиколай
†елезнов.  Џередай по линии - ђудаков с людьми действует по  плану.  “
нас немцы. ‚зрываю коммутатор.
     Ќо, уже запалив шнур,  следЯ за тем, как, шипЯ, искрЯсь, бежит по
нему пламЯ, Ќиколай снова приник к трубке:
     - „евушка! Џередай по линии, что коммунисты и комсомольцы “зловой
будут битьсЯ до последнего. Џередай: смерть фашистским гадам! Џередай:
да здравствует коммунизм!
     ‡абывшись, он   кричал  во  все  горло.  Ќемцы  уже  подползли  к
платформе;  услышав его,  они открыли на голос частый огонь. Џули, как
градины,  защелкали  среди осколков стен,  рикошетЯ и брызжа известью.
’Яжелые шаги гулко стучали уже по деревЯнному помосту.  € тут раздалсЯ
взрыв.   –елый  фонтан  кирпича  ударил  вверх,  и  развалины  станции
заволокло багровым облаком пыли и дыма.

        6

     Ќиколаю †елезнову, с детства знавшему на “зловой каждый закоулок,
удалось  под носом у неприЯтелЯ выбратьсЯ из руин вокзала,  перебежать
на восточную платформу и оттуда - в железнодорожную слободку. ‚прочем,
напуганные взрывом солдаты и не пытались его преследовать.
     Ѓой у станции продолжалсЯ.
     Љ вечеру Ќиколай догнал отрЯд ђудакова, сделавший первый привал в
так называемой Њалой роще.
     Љогда-то роща  эта  служила  любимым местом комсомольских маевок.
Џотом  железнодорожные  организации  построили  тут  однодневный   дом
отдыха.  Њашинисты, деповские мастера, слесари ездили сюда по субботам
целыми семьЯми попить на холодке в лесной тишине чайку под  мурлыканье
весело кипевших самоваров,  выдававшихсЯ напрокат в буфете, поиграть в
домино, в шашки, опрокинуть на ночь в хорошей компании чарочку-другую,
потолковать о деповских делах, старину вспомнить, пока молодежь пела и
танцевала.
     ‚ этот  лес,  лежавший  за  городом,  на  восточном берегу озера,
немцам пробитьсЯ еще не удалось. ’ут, среди ажурных цветастых беседок,
среди киосков и столиков, стоЯвших под сенью пестрых полотнЯных грибов
в молодом  низкорослом  курчавом  соснЯчке,  возле  кружевных  веранд,
открытых читален, отрЯд и расположилсЯ на ночлег.
     ’еплаЯ тишина озера,  нарушаемаЯ лишь озабоченным писком стрижей,
скользивших  в  позеленевшем  воздухе,  как  бы  подчеркивала  трагизм
совершившегосЯ.  ‹юди почему-то располагались не на  верандах,  не  на
скамьЯх,  а  прЯмо  на  земле и лежали молча,  погруженные в невеселые
думы.  ’олько ћлочка,  приехавшаЯ в лес на плечах отца,  была довольна
внезапной экскурсией. Ћна что-то весело чирикала, как шустраЯ синичка,
перепархиваЯ от одной группы  к  другой,  смеЯлась,  болтала,  радуЯсь
теплу, лесу, солнцу.
     ‘трелочник Љулаков,  успевший уже принЯть на себЯ в  отрЯде  свою
всегдашнюю    роль   всеобщего   увеселителЯ,   дребезжащим   тенорком
рассказывал окружающим забавные истории,  будто бы случившиесЯ  с  ним
самим,  и,  рассказав,  награждал  себЯ  частым  дробным  смешком,  от
которого слушателЯм становилось еще больше не по себе.
     Ќо скоро и он понЯл, что сегоднЯ этих людей ничем не развеселишь,
понЯл - и стих, свернувшись, как еж, под елкой.
     ‚ эту   минуту   общего  тЯжелого  молчаниЯ  и  поЯвилсЯ  Ќиколай
†елезнов.
     …го обступили, засыпали вопросами.
     - ‡анЯли узел.  Ѓои идут за фабричный район, - ответил он и молча
протЯнул   ђудакову  комсомольский  билет  телефонистки  с  корочками,
слипшимисЯ от крови.
     Ћн не  добавил  больше ни слова,  но руки людей как-то сами собой
потЯнулись к кепкам и фуражкам.
     ’ак началась длЯ ЌиколаЯ †елезнова новаЯ, леснаЯ жизнь.
     Џартизанские будни оказались  куда  менее  романтичными  и  более
трудными,  чем  он  себе  представлЯл.  ‡а несколько длинных и быстрых
переходов ђудаков увел свой  отрЯд  далеко  в  чащу  леса,  туда,  где
неожиданно   длЯ   большинства   партизан   оказалась  заблаговременно
заложеннаЯ  база  с  оружием,  снарЯжением  и  продовольствием.   Џока
вчерашние токари, слесари, паровозники, путейцы, служащие, кладовщики,
еще не успевшие свыкнутьсЯ  со  своим  новым  положением,  медленно  и
неумело рыли землЯнки и оборудовали их,  командир занЯлсЯ организацией
партизанского труда.  Ћн  так  и  говорил:  "труда",  потому  что  еще
смолоду,  водЯ пассажирские поезда,  привык к тому,  что в каждом деле
самое важное - организовать труд.
     ЋтрЯд свой  он  разбил на группы,  позаботившись,  чтобы в каждой
была  партийно-комсомольскаЯ  прослойка.  ‚  группу  минеров,  которым
предстоЯло   вести   главным   образом  рельсовую  войну,  он  отобрал
преимущественно путейцев:  кто же лучше их знает уЯзвимые места своего
хозЯйства! Ќачальником минеров он назначил ‚ласа Љарпова, служившего в
годы гражданской войны сапером Я знавшего подрывное  дело.  ‚  "легкую
кавалерию",  предназначенную  длЯ  быстрых диверсий на автомобильных и
гужевых дорогах,  длЯ налетов на вражеские комендатуры и склады,  были
определены  воспитанники  ЌиколаЯ  †елезнова  - подвижнаЯ,  выносливаЯ
молодежь.  Њаленькую  группу  свЯзи  составили  из  особо  проверенных
стариков  с  почтенной  и  по  возможности безобидной внешностью.  Ћни
должны были под видом беженцев бродить по дорогам, проникать в занЯтые
противником   села,  устанавливать  свЯзь  с  населением  и  соседними
отрЯдами,  с городским подпольем.  €з людей  постарше  ђудаков  создал
"жилищно-хозЯйственный отдел". †енщин и девушек, которых было немного,
определили в "медицину".
     Ќиколай, назначенный   сначала  начальником  "легкой  кавалерии",
вскоре был переведен на самое важное и  опасное  дело  -  в  разведку.
Ќапарником  ему был назначен ‚асилий Љузьмич Љулаков.  †елезнов сперва
возмутилсЯ,  заЯвил было протест, но ђудаков не принЯл это во внимание
и тем еще раз доказал здесь уменье разбиратьсЯ в людЯх.
     Ќе сразу и не легко врастал  молодой  железнодорожник  в  суровый
партизанский  быт,  в  котором оказалось мало романтики и много труда,
невзгод и лишений. Џоначалу ему казалось, что, оккупировав территорию,
враг  занЯл  все  деревни,  села,  все дома,  контролирует все дороги,
прЯчетсЯ за каждым кустом. ќто тЯгостное ощущение преследовало его все
времЯ,  как только он уходил из отрЯда,  от знакомых с детства людей и
оставалсЯ один или с Љулаковым.  Ћно сковывало  его  предприимчивость,
вЯзало по рукам и ногам, и он, человек, которому на постройке землЯнок
ничего не стоило сделать работу двух-трех человек, возвращалсЯ порой с
самого пустЯкового заданиЯ совершенно измотанным и разбитым.
     Ќо Ќиколай переболел этой болезнью и вскоре уже твердо знал,  что
оккупированнаЯ территориЯ продолжает оставатьсЯ советской, и убедилсЯ,
что отважному и вместе с тем осторожному партизану враг не страшен. €,
что  особенно было ценно длЯ его опасной специальности,  он научилсЯ в
любой деревне,  даже там,  где стоЯли фашистские  гарнизоны,  находить
смелого   человека,   готового  посильно  снабдить  разведчика  нужной
информацией, показать дорогу, покормить.
     „а и  весь  отрЯд ђудакова постепенно овладевал искусством лесной
войны.  ќтому содействовала та будничнаЯ деловитость,  какую  командир
сумел  внести  в  сложное,  новое  длЯ  него  дело.  €менно будничнаЯ,
привычнаЯ,  выражавшаЯсЯ даже в том, что подразделениЯ в отрЯде старые
производственники,  по привычке,  называли "цехами",  боевые заданиЯ -
"нарЯдами",  военное обучение - "техминимумом".  ‚ "цехах"  были  даже
зачитаны  перед  строем  тщательно  разработанные  ђудаковым  "правила
внутреннего распорЯдка",  до мелочей регламентировавшие быт  и  боевую
жизнь партизан.
     Џосле первых же вылазок,  успешно проведенных на  дорогах  против
строительных  команд и транспортных колонн,  отрЯд не только внутренне
окреп,  но и  начал  расти.  ‘ама  весть  о  его  существовании  стала
стЯгивать к нему тех,  кто,  так или иначе оказавшись в оккупации,  не
знал,  что предпринЯть,  или растерЯнно выжидал,  что будет.  ђудаков,
правда со строгим отбором,  в первые же дни боевой деЯтельности принЯл
в отрЯд нескольких сельских активистов, людей из партактива, по разным
причинам  застрЯвших  в городе,  и военных - из тех,  что двигались по
вражеским тылам, выходЯ из окружениЯ. ќти последние оказались особенно
полезными  своим  военным  опытом,  знанием  противника и ненавистью к
нему, которую они накопили, двигаЯсь по его тылам.
     Љогда же  линиЯ  фронта  отошла  еще  дальше на восток,  ђудаков,
взаимодействуЯ с  соседом,  отважилсЯ  дать  несколько  открытых  боев
немецким  тыловым гарнизонам и так в этом преуспел,  что ‘овинформбюро
посвЯтило даже специальное сообщение деЯтельности отрЯда товарища ђ.
     Џонемногу партизаны становились хозЯевами положениЯ на дорогах.
     ”ашистское командование,  обозленное тем,  что  ему  не,  удаетсЯ
быстро  восстановить железнодорожную свЯзь на этом стратегически очень
важном направлении, сначала ограничилось тем, что разослало по местным
комендатурам,  тыловым гарнизонам и железнодорожным частЯм инструкцию,
предписывающую крайнюю осторожность при передвижении,  усиление охраны
складов и военных объектов.
     Ћдно из этих предписаний попало в руки ђудакова.  Ћн узнал слабые
места противника и именно в них направлЯл свои удары.
     Ѓоевые операции,  которые ђудаков и его соседи развернули в  этих
лесных краЯх,  листовки, поЯвлЯвшиесЯ в городах и селах на заборах, на
дорожных указателЯх,  на стенах  самих  комендатур,  постоЯнный  страх
перед  партизанской местью,  овладевавший тыловыми гарнизонами,  стали
наносить  такой  ощутительный  ущерб,  что   фашистское   командование
приказало  широкими  полосами  вырубать  леса вблизи дорог,  создавать
"мертвые зоны", выселЯЯ и уничтожаЯ там все живое. Ћткуда-то из Џольши
на  эту  операцию  были  вызваны  специальные  эсэсовские  части,  уже
прославившиесЯ своими страшными делами в ‚аршаве.
     ѓестапо стремилось   засылать   в   партизанские   отрЯды   своих
лазутчиков, и несколько таких агентов было уже разоблачено.
     Џартизанский штаб  передал  ђудакову  приказ  быть осторожным при
приеме новых людей и  постаратьсЯ  раскрыть  и  выловить  хоть  одного
такого шпиона.
     ‚от тогда-то  командир  отрЯда  поручил  †елезнову   и   Љулакову
пробратьсЯ   в   район   "мертвой   зоны",  проследить  тактику  новых
карательных частей,  постаратьсЯ напасть на  след  немецких  наймитов,
засылаемых длЯ подрыва партизанского дела. ЋтправлЯЯсь на это задание,
Ќиколай напЯлил форму немецкого солдата,  вооружилсЯ автоматом и решил
изображать  конвойного,  который  ведет  в  комендатуру  арестованного
Љузьмина.  „лЯ районов,  где населениЯ уже не было и  где  действовали
каратели, это было неплохо придумано.

        7

     „вое суток   бродили  разведчики  по  обезлюдевшим  пространствам
"мертвой зоны".  Ћни уже  вызнали,  какие  части  здесь  свирепствуют.
Џробравшись  по  задворкам  в  одно  из обреченных сел и спрЯтавшись в
развалинах  колокольни,  они  видели,  как,  сопровождаемые   эскортом
мотоциклистов, ворвались на сельскую улицу автомашины с поджигателЯми.
Њотоциклисты загородили въезды и выезды;  солдаты,  выскочив из машин,
начали подрЯд зажигать дома.  „ело это уже было механизировано и умело
организовано.  ‚ то времЯ как одни эсэсовцы  уничтожали  дома,  другие
ловили жителей, сбивали их в колонны и куда-то уводили под конвоем.
     "Људа? Ќа расстрел?  Ќа  работы?  ‚  фашистскую  неволю.  Ќиколай
понимал,   как  важно  точно  выЯснить  судьбу  исчезающего  населениЯ
"мертвых зон".  Љроме того,  может быть, именно в такие толпы жителей,
потерЯвших  голову  от  горЯ,  гестапо  под  шумок и подсовывает своих
шпионов. ’очно разузнать обо всем этом можно было, только попав в одну
из таких колонн.
     Џосоветовавшись, разведчики решили рискнуть.  Ќо Љузьмич,  обычно
сговорчивый,  решительно запротестовал против того, чтобы главнаЯ роль
в этот раз принадлежала Ќиколаю. € верно: тот был слишком уж приметен.
ќсэсовцы  ни за что не поверЯт,  что этакий дюжий парень околачиваетсЯ
без дела в тылу.  „а  и  одет  был  Ќиколай  неподходЯще.  ‘менить  же
немецкую   форму   на   гражданское   платье   в   "мертвой  зоне"  не
представлЯлось возможным.  ‘ловом, договорились на том, что, умышленно
попав  в  облаву,  Љузьмич  даст себЯ схватить,  а Ќиколай постараетсЯ
держатьсЯ где-нибудь поблизости,  чтобы,  в случае чего, с автоматом и
гранатами прийти на выручку товарищу.
     ‡амаскировавшись в  придорожных  кустах,   Ќиколай   видел,   как
Љузьмич,  изображаЯ  полоумного,  наткнулсЯ на дороге на засаду,  как,
столкнувшись с солдатами, он весьма натурально испугалсЯ, закрестилсЯ,
запричитал,  как  заорал  на  все  поле,  когда  его  ударили.  Џотом,
перебираЯсь от куста к  кусту,  разведчик  проследил  за  арестованным
напарником  до того самого момента,  пока конвоир не толкнул старика в
толпу женщин, собранных на опушке леса. ’еперь оставалось ждать.
     ЏартизанскаЯ жизнь  многому  научила  ЌиколаЯ,  но  бездейственно
ожидать он по-прежнему не умел.  Ђ тут еще  мелкий  дождик,  монотонно
шелестевший  в  листве.  ‘удорожнаЯ  зевота  раздирала рот разведчика.
—тобы  преодолеть  дрему,  он  снимал  пилотку,  подставлЯл  лицо  под
изморось, принимал неудобные позы и даже положил под себЯ две сосновые
шишки.  Ќичто не помогало.  елестЯщий шум  дождЯ,  однообразный  звук
капель,  падающих с листвы,  убаюкивали, и все вокруг: кусты, деревьЯ,
глЯнцевитаЯ от сырости трава - все начинало плыть в сторону, тускнеть.
     "Ќе спать! Ќе спать!" - приказывал себе Ќиколай.
     ‚друг с опушки донессЯ шум драки - визгливый женский крик, глухой
удар. Њимо ЌиколаЯ пробежали в лес несколько женщин. € сейчас же из-за
кустов выскочил Љузьмич.  …динственный глаз его возбужденно  сиЯл,  на
щеках  розовел румЯнец.  Ќапарник тащил за руку круглолицую толстуху в
железнодорожной форме.
     - ‚от,  вот она самаЯ,  Љатерина ‚тораЯ,  немца пристукнула, весь
табун освободила!  - кричал Љузьмич,  когда они втроем укрылись в чаще
леса. - –арь-баба, выдающеесЯ Явление природы, уникум!
     ‘мелый поступок  незнакомки  служил  ей   лучшей   рекомендацией.
ђазведчики   понЯли,   что   перед  ней  можно  не  таитьсЯ.  “знав  о
существовании партизанского отрЯда железнодорожников,  женщина  только
всплеснула руками:
     - Њилые вы мои,  а Я  все  головушку  ломаю:  куда  мне,  сироте,
податьсЯ?  †енщин-то  в  партизаны принимают?  џ ж тоже ваша,  путеваЯ
обходчица с четыреста тридцать второго километра. €з будки своей Я уже
выбралась,  в лесу живу,  в шалаше, все головушку ломаю, что делать...
Ќет,  вы верно - наши,  с “зловой? Ђ с дистанции кто-нибудь из наших у
вас есть?
     - „орогуша,  ты ж не  Љатерина  ‚тораЯ,  ты  ж  Џетр  ‚еликий!  -
восхищалсЯ  Љузьмич,  обходЯ  женщину  вокруг,  как  башню,  и умильно
посматриваЯ на нее своим единственным глазом. - ‘разу видно, путейскаЯ
косточка! Ћдного мы с тобой роду-племени, милаЯ, одного!
     - Ђ с сынишкой как мне быть?  Ќе одна Я - меньший-то со мной, ему
б еще только в третий класс идти,  Ќа кого Я его оставлю? - озадаченно
спросила обходчица, которую и впрЯмь, как оказалось, звали …катериной.
     - Љрошка  моЯ,  это  положениЯ не менЯет.  ЏорЯдок полный.  “ нас
командир один,  товарищ Љ., так и вовсе с трехлетней девчонкой в отрЯд
пришел. Ќа кашлах ее носит. Љак передислокациЯ, так девчонку на кашла.
     …катерина обрадовалась.
     Ќо Ќиколай,  помнЯ наказ ђудакова,  рассудил иначе. ‘ейчас, когда
немцы,  перешив колею,  восстановили железнодорожное сообщение, важнее
было  иметь  верных  друзей  на  месте  у самых путей.  Ћн посоветовал
…катерине вернутьсЯ в свою будку и идти к немцам на работу и  пообещал
принести ей директиву командира с указаниЯми, что и как дальше делать.
’очно сразу прозрев,  женщина уставилась на ЌиколаЯ,  на его  немецкую
форму, потом вдруг схватила его за борта куртки и прошипела в лицо:
     - ’ы чему же это  менЯ,  охальник,  учишь?  -  ‡атем  она  грозно
повернулась  к  Љузьмичу:  -  ќто  к какому ж такому партизану ты менЯ
привел, кривой леший?
     Ћттолкнув ЌиколаЯ,  она  быстро  пошла прочь.  Џришлось бежать за
ней,  на ходу втолковывать, что партизан не только тот, кто бьет врага
в  открытом  бою,  но и тот,  кто тайно следит за врагом и наносит ему
исподтишка удары в самое чувствительное место.
     Ќаконец …катерина остановилась, задумалась.
     - Ђ чем докажете,  что вы  не  на  немца  работаете,  ну?  -  Ћна
угрожающе посмотрела на партизан.  - ѓоворите,  железнодорожники...  Ђ
кто вы такие?
     Ќиколай назвал себЯ.
     …катерина даже руками всплеснула:
     - €вана  ‡ахарыча  †елезнова  сынок?..  „а  Я с папашей с вашим в
санатории два раза вместе отдыхала.  ’олько не похоже что-то, он ведь,
как жук, черный... ‘тало быть, самый меньшенький? Ђ папаша ваш где ж?
     ’олько после  этого  разговора  согласилась  …катерина  на  времЯ
вернутьсЯ в свою будку на 432-й километр и стать, как говорили тогда в
отрЯде,  "партизанским  глазом".  Ћна  ушла,  наказав  не  задерживать
директив,  так  как  даже  и  днЯ  не  хотела  без пользы длЯ партизан
сотрудничать с немцами, считаЯ это делом постыдным и непростительным.
     Љогда под  тЯжелой  стопой удалЯющейсЯ …катерины перестал трещать
валежник, Љузьмич, наклонившись к уху ЌиколаЯ, таинственно зашептал:
     - ќто  не  все...  џ,  брат  Ќикола,  двух таких немецких овчарок
выследил, только - ах! - чистопородные...
     €, потираЯ руки,  старик рассказал, что среди задержанных там, на
полЯне,  сразу бросились ему в глаза две очень подозрительные бабенки,
по говору Явно не здешние.
     - Ћни все с разговорами подъезжали - как,  да где,  да  что?..  Ђ
одна,  побольше,  гладкаЯ, черноброваЯ, все пытала: "ѓде партизаны, да
много ли их,  да как к ним пройти".  „ругаЯ,  поменьше,  ни о  чем  не
говорила - видать, так, "на подначке" работает. € обе они какой-то все
мешок берегли.  ѓрЯзный, латаный мешок, а они из-за него друг дружке в
волосы вцепились,  не поделили чего-то или, может, нарочно, длЯ отвода
глаз.  џ,  брат Ќикола,  зоркий,  Я одним глазом лучше, чем ты обоими,
вижу, от менЯ не скроешьсЯ! џ сразу себе смекнул: "ѓлЯди, Љузьмич, эти
как раз из тех и есть,  о которых товарищ командир наказывал..." ‚ишь,
скажи ей, где партизаны! ќтаким-то маневром хочет на наши главные пути
выйти...
     Ќиколай задумалсЯ:  может быть,  и действительно эти две - из тех
гестаповских агентов, о которых предостерегал партизанский штаб?
     - Људа пошли?
     - ’ы   на   Љузьмича   положись!   Љузьмич,   брат,   такой,   он
проницательный,  все  примечает.  Љогда  фашиста  кокнули,  Я  за ними
глЯдел,  куда они...  € вижу:  все по опушке, а они в самый лес... ’ы,
милый,  Љузьмича слушайсЯ,  с Љузьмичом не пропадешь!..  Ќу-ка,  брат,
возвращай кисет да трубку,  без табаку подыхаю прЯмо, разум помутнел и
мыслЯ плесневеет.
     ђазведчики решили,  пока  не  стемнело,  догнать   подозрительных
женщин.  ‚зЯв указанное Љузьмичом направление,  они без труда отыскали
две пары следов,  отчетливо  обозначавшихсЯ  на  зеленом,  пропитанном
влагой мху. Ћдни были побольше, поглубже, овальные; другие - поменьше,
с Явным отпечатком подошвы и каблука.
     - Ћни!  - радостно крикнул стрелочник.  - ‚идишь,  черноброваЯ-то
погрузней  и  в  лапоточках,  а  маленькаЯ  -  в  башмаках.  ’очно   и
определенно идем, брат, по графику.
     ‘леды вели вглубь  леса.  ‘начала  они  были  четкие,  с  глубоко
вдавленной передней частью.  Ќиколай понЯл - бежали. Џотом следы стали
ложитьсЯ ровно,  носками чуть врозь.  ‡десь женщины  перешли  на  шаг,
видимо  успокоились.  Џреследовать  их  было  тем  легче,  что  с неба
п