џ  знаю,  кого  к   кому
прикомандировать.   ‚месте  душещипательные  романсы  по  дороге  петь
будете,  чтоб  веселей  идти...  ’ак  вот,  пиши  письмо  подружке.  €
родителЯм   напиши...   Њало   ли...  -  Ћн  помедлил,  но  сейчас  же
спохватилсЯ:  - Њало ли что на войне бывает,  может  мне  вперед  тебЯ
удастсЯ письмо доставить.  - €,  должно быть длЯ того,  чтобы поскорей
загладить  обмолвку,  он  сердито  спросил  адъютанта:  -   ђазведчики
вернулись?
     - Ќикак нет! - вытЯнувшись, доложил тот.
     ђудаков поморщилсЯ, точно от зубной боли.
     - ‘тупайте.  Љак вернутсЯ - доложите.  Ђ ты,  ‚олкова, оставайсЯ.
‚озьми  в моем планшете бумагу и берись за письма.  ’ут вот и пиши,  -
сказал ђудаков,  снова склонЯЯсь над старой картой.  - Ќе  люблю  быть
один, вот просто не могу, привык среди людей толочьсЯ.
     - Ђ Ќиколай...  товарищ †елезнов согласилсЯ?  -  поинтересовалась
ЊусЯ.
     - —то?  - не сразу оторвалсЯ от карты командир.  -  Ђх,  Ќиколай!
Џопробовал бы он не согласитьсЯ... на таких условиЯх... ’ак, говоришь,
на броде грунт каменистый? ѓрЯда на перекате широкаЯ, фуры пройдут?
     ‚ неровном  свете то затухающего,  то вновь разгорающегосЯ костра
холодные звезды  то  тускнели,  то  Ярко  мерцали  на  бархатном  фоне
сентЯбрьского неба.
     ђазложив на командирском планшете бумагу,  ЊусЯ  обдумывала  свое
письмо.
     —то написать родным?  ђудакову не удалось спрЯтать свою обмолвку,
девушка  успела  подумать и оценить его "мало ли что".  Ќо и без этого
она понимала,  на что идет.  „а,  нужно написать такое письмо, чтобы и
мать,  и братишки,  и сестренка знали, какой была она, о чем думала...
Ћбычно девушка даже и в мыслЯх  избегала  слова  "смерть".  Ќо  в  эту
минуту не думать о ней она не могла.  "ќ, что там мудрить, напишу, как
получитсЯ!" - решила ЊусЯ.
     Љарандаш быстро забегал по бумаге.  Њысли разом нахлынули,  и она
едва успевала записывать их.
     "„орогие мамочка, папа, сестричка Љлавочка и братьЯ ‚итЯ и ‚овик!
- писала она.  - џ иду на важное задание, на какое - может быть, потом
вы узнаете,  и потому хочу поговорить с вами, дорогие мои. ‚ы простите
менЯ за то,  что Я доставлЯла вам столько хлопот и огорчений,  что  не
послушалась и не уехала с вами тогда. Ќо, откровенно говорЯ, Я об этом
не жалею.  ‚едь Я не со зла  так  поступила,  ведь  Я  хотела  учитьсЯ
любимому делу, а дело прежде всего, как любит говорить папа... „орогие
мои и родные!  ‚ы,  может быть,  думаете, что сумасброднаЯ ваша Њуська
забыла вас?  Ќет, Я помню о вас всегда, вы всегда со мной, и когда мне
становитсЯ очень трудно,  Я думаю о своей родной  мамочке  и  мысленно
беседую и советуюсь с ней.
     Њожет быть,  кто-нибудь из моих  эвакуировавшихсЯ  подруг  наврал
вам,  что Я погибла,  или,  кто их знает, наболтал, будто Я осталась с
немцами.  ’ак не верьте, это ложь. џ жива, здорова и работаю длЯ нашей
милой ђодины, хотЯ где и как - написать сейчас не могу. Ќо верьте мне,
потом все узнаетсЯ.  џ живу и борюсь,  может быть, и не так, как бойцы
нашей  славной,  героической Љрасной Ђрмии на фронте борютсЯ,  но тоже
здорово,  и делаю все, что могу, и жизни своей не жалею. ’ак что вы не
стыдитесь своей непослушной Њуськи.  •арактер у менЯ,  правда, плохой,
но душой Я никогда не кривила,  и если будет нужно длЯ ђодины, то, как
член  комсомола,  выполню  любое  задание,  а  если  надо - погибну за
коммунизм..."
     ЊусЯ представила себе,  как мать будет читать ее письмо, читать и
плакать,  а вокруг нее будут стоЯть,  хлюпаЯ носами,  братишки и  эта,
какаЯ-то  совершенно неизвестнаЯ сестренка,  которую она видела только
крохотным,  только что народившимсЯ существом.  „евушке стало жалко их
всех и особенно самй себЯ.  ’еплый комок подкатил к горлу. ЊусЯ упрЯмо
трЯхнула головой.
     "„орогаЯ мамочка,  папа,  милые  братишки  и сестренка!  Ќо вы не
бойтесь,  Я не погибну.  џ знаю,  что выживу, мы победим фашистов, и Я
снова  возьмусь  за  свое  пение.  ‚оевать  еще придетсЯ много,  и мы,
наверное,  долго не увидимсЯ.  џ не жалею, что попала сюда, потому что
пока  фашисты  топчут  нашу  землю,  какаЯ же может быть учеба!  ђазве
какое-нибудь пение в голову пойдет? ‚от победим - и заживем счастливо.
џ кончу училище и приеду к вам.
     ’ы представлЯешь себе,  мамочка:  приеду актрисой,  везде  афиши,
аршинными  буквами  написано:  "‘олистка  ЊариЯ ‚олкова".  ‚ы сидите в
первом рЯду,  а Я выхожу на сцену в длинном вечернем  платье,  и  папа
спрашивает тебЯ:  "Ќеужели это наша Њуська-…жик? ‚от не ожидал!.." Ћй,
размечталась Я!  ђазве об этом сейчас думать надо!  Ќо без мечты и без
поэзии,  как  говорил  тут  у  нас один умный и хороший человек,  ведь
нельзЯ ни работать, ни жить, ни воевать. Џравда, мамочка?.."
     ЊусЯ перечитала  написанное  и  задумалась.  Ќет,  письмо  ей  не
удавалось!
     ‘низу, от  подножиЯ  холма,  где курилсЯ посеребренный луной дым,
несло промозглым,  осенним холодом. ‹едЯнаЯ луна блестела в небе. Ѓрр!
ЊусЯ погрела над огнем руки, печально вздохнула и приписала:
     "Љрепко, крепко всех вас обнимаю, моих родных, любимых и дорогих,
все времЯ думаю о вас, мечтаю о встрече. ‚аша Њуська-…жик".
     Ћна не успела заклеить  конверт,  как  из  тьмы  к  костру  вышел
Ќиколай.  Ћн был такой черный, что лица его на темном фоне неба нельзЯ
было разглЯдеть,  и только зубы да белки глаз  золотисто  поблескивали
отсветом пламени.
     - Џротивник приближаетсЯ к высотке  вот  оттуда,  с  юго-востока.
‘ейчас  километрах  в семи,  - доложил разведчик,  косЯсь на Њусю,  на
конверт в ее руке.
     „евушке показалось,  что  от  этой  вести ђудаков вздрогнул и еще
ниже склонилсЯ над картой, точно на спину легла какаЯ-то тЯжесть.
     - Ќо идут медленно,  по той же самой низине,  что и мы шли, вдоль
ручьЯ.  ‘вернуть им некуда,  кругом  горит,  -  продолжал  Ќиколай.  -
ђастЯнулись... видать, совсем уже выматываютсЯ.
     Љомандир вскочил на ноги:
     - Ђдъютант, будите людей Љарпова. Џо левому краю холма, вон там и
там, копать пулеметные гнезда. Љопать в полный профиль. Џрочно. € чтоб
у менЯ не спать на ходу!
     Џодождав, пока скрип сапог адъютанта стих,  командир обернулсЯ  к
Ќиколаю:
     - ‘мотри на карту. Њы будем сейчас отходить на запад. ‚от по этой
насыпи узкоколейки,  по которой торф возили.  ‚идишь? Ћна песчанаЯ, ее
никакой химией не подожжешь,  а кругом  пусть  горит,  даже  лучше:  с
фланга не обойдут...  Њы пойдем,  а ты,  она, - он кивнул на Њусю, - и
это твой …лка-Џалка пойдете на восток...  Ќу, чего смотришь? Џравильно
понЯл: именно на восток. ‚от хотЯ бы по этой осушительной канаве. - Ћн
показал на карте черную линию пунктира, протЯнувшуюсЯ от высотки через
болото  к  лесу,  пЯтна которого зеленели у самого обреза карты.  - Џо
канаве идти верней,  она и сейчас полна водой,  безопаснее от  пожара.
ЏонЯл?
     ђудаков выпрЯмилсЯ  и  вдруг,  как  бы  сразу   превратившись   в
настоЯщего кадрового офицера, холодным, металлическим тоном произнес:
     - Џартизан †елезнов,  вы - начальник группы. Џриказываю вам любой
ценой  доставить через фронт ценности.  џсно?  ‡а сохранение отвечаете
головой.
     Ќиколай и  ЊусЯ  сразу  тоже  подобрались  и  застыли в положении
"смирно".
     - …сть  доставить ценности,  товарищ командир!  - коротко отрубил
Ќиколай.
     ђудаков, поеживаЯсь,  наклонилсЯ  к костру,  зЯбко протЯнул худые
руки.  Ќиколай сходил в лес,  вернулсЯ с охапкой  хвороста,  подбросил
сухих веток.  Љостер затрещал,  завихрилось желтое жаркое пламЯ; искры
полетели к небу.  ‡везды погасли.  Ђ тьма,  обступившаЯ костер,  сразу
уплотнилась.  Ћткуда-то  с  опушки уже слышались голоса,  позванивали,
стукаЯсь друг о друга, лопаты, топор гулко рубил дерево.
     - Ђ  зачем  же  укреплениЯ,  товарищ  ђудаков?  - поинтересовалсЯ
молодой партизан.
     - ‚се же уйдут! - добавила ЊусЯ.
     ђудаков еще ниже склонилсЯ к огню.  „евушке  показалось,  что  на
вопрос этот ему тЯжело отвечать.
     - “креплениЯ?  - Ћн вздохнул.  - “креплениЯ длЯ обороны.  €х надо
будет держать, пока мы не оторвемсЯ от противника.
     Љомандир выпрЯмилсЯ,  стукнул  сапогом  по  торчавшей  из  костра
головне. –елый вихрь искр взмыл в ночь.
     - Ќу,  ступайте, готовьтесь в путь. Ќачхоз выдаст по вашей заЯвке
все  лучшее,  что  имеем.  ‹ишнего не набирайте.  € еще:  мальца этого
предупредите,  Я с ним уже говорил.  Љстати,  а нужен  ли  он  вам?  -
ђудаков по очереди испытующе посмотрел на молодых людей.
     ЊусЯ и  Ќиколай  опустили  глаза.   Џочему   командир   об   этом
спрашивает?   Ќу,   конечно   же,   нужен!  ќтот  ершистый,  сердитый,
пронырливый и смелый паренек может стать незаменимым товарищем в пути.
‹учшего и не найти.
     - ‹адно, идите втроем, - согласилсЯ командир.
     Џока Ќиколай  и  ’олЯ  тщательно  распределЯли  и раскладывали по
мешкам багаж,  ЊусЯ,  увереннаЯ,  что они отлично управЯтсЯ и без нее,
прилегла в кустах,  на подстилке из хвои,  и вскоре задремала.  ‘квозь
дрему она слышала,  как спутники ее пыхтели  над  мешками,  слышала  и
улыбалась. ЏриЯтно было сознавать, что кто-то о тебе позаботитсЯ.

        31

     “же приближалсЯ  час  рассвета.  ЏобледневшаЯ  луна опускалась за
лес.  ‚се:  деревьЯ, трава, песок и даже одежда партизан - подернулось
кристалликами   инеЯ.   ‚   этот   предрассветный  час  коммунистов  и
комсомольцев позвали к командиру. ‘бор состоЯлсЯ у госпитальной фуры.
     ЊусЯ с Ќиколаем пришли, когда все были уже на месте. џвилась даже
старенькаЯ Ђнна Њихеевна.  Ѓыл тут и раненый —ерный,  которому, должно
быть,  кто-то помог сюда прийти.  Ћн сидел у сосны, опираЯсь спиной, и
сосредоточенно строгал какую-то палочку.
     - ’оварищи,  нам  предстоит еще одно тЯжелое испытание,  - просто
сказал ђудаков.  - Њы вынуждены передислоцироватьсЯ в новый район,  на
запад.  †елезных  дорог там много,  без работы скучать не придетсЯ.  Ђ
леса там громадные, на сотни километров - их не зажжешь.
     Љомандир остановилсЯ,  потер ладонью шершавые усы. Џо этому жесту
коммунисты,  знавшие его много лет, понЯли, что он готовитсЯ перейти к
главному.
     - „винемсЯ на запад по насыпи узкоколейки. Ћна начинаетсЯ тут, за
холмом. - ђудаков взглЯнул в лица товарищей, быстро и твердо закончил:
- Ќо наш отход  нужно  прикрыть.  Џонимаете?  Џрикрыть  минимум  двумЯ
ручными  пулеметами.  ‚от  с  этой  высотки надо преградить им выход с
поймы ручьЯ на холм.  ‚ обход их не пустит огонь.  Ќужно  держать  их,
пока колонна не оторветсЯ, пока хватит сил держать. ‚от так.
     ‘тало тихо.  ’олько снизу,  с сухого болота,  должно  быть  очень
издалека,  ветер доносил гулкое потрескиванье горЯщих деревьев. ‹ица у
партизан были задумчивые.
     - Ќужно  двух  охотников,  хорошо знающих пулемет,  - тихо сказал
ђудаков.  - џ говорю  -  охотников,  потому  что  придетсЯ  битьсЯ  до
последнего. ќто должны быть люди, которым мы верим. ‚от и все.
     ‘ердце Њуси забилось.  ‚от подвиг, о котором она столько мечтала!
ќто  не то,  что нести по оккупированной земле мешок с этим нужным длЯ
страны,  но - что поделаешь!  - лично ей,  Њусе ‚олковой,  ненавистным
золотом. „а, именно она спасет отрЯд! Ќа нее можно положитьсЯ. „евушка
взглЯнула на ЌиколаЯ -  и  точно  в  зеркало  посмотрела.  Ќа  широком
открытом лице юноши было то же волнение, и он так же испытующе смотрел
на Њусю,  как она на него. Ћни согласно кивнули друг другу и, взЯвшись
за руки, вместе шагнули к командиру.
     € одновременно с ними,  правда не с такими торжественно  сиЯющими
лицами,  а буднично, деловито двинулись и другие, так что кольцо людей
вокруг ђудакова стало тесным и плотным.
     Ћт костра донессЯ хрипловатый, раздраженный голос —ерного:
     - ’оварищ ђудаков,  менЯ не забудь!  Ќе похвастаюсь,  сам знаешь:
лучшего пулеметчика, чем —ерный, в отрЯде нет.
     ђудаков растроганно смотрел на сплотившихсЯ вокруг него людей. Ћн
хорошо знал всех их и, вероЯтно, даже рассчитывал на такое единодушие.
     - ’оварищи,  товарищи вы мои...  - начал было командир, но тотчас
же перешел на деловой тон: - ђаз все согласны, Я сам выберу... ‚ы двое
- нет:  у вас  другое  задание,  не  менее  важное.  -  Ћн  решительно
отстранил Њусю и ЌиколаЯ.
     - ’оварищ командир,  давай сюда!  - требовал —ерный.  „ержась  за
дерево,  он  поднЯлсЯ и стоЯл,  прислонившись спиной к стволу.  - Ѓудь
отцом,  дай Њирко помереть,  как партизану положено,  за ђодину.  - €,
обращаЯсь  к  остальным,  худой,  черный,  он,  сверкаЯ  белками глаз,
убеждал:  - Љакой Я,  к дьЯволу,  теперь партизан,  с  такими  ногами?
Ћбуза!  ’аскай,  води менЯ...  „айте,  ребЯта, жизнь дожить на большой
скорости, не обижайте. –ыган Њирко советскую власть не подведет.
     Ќа него было тЯжело смотреть. ‚сем хотелось, чтобы он скорее сел,
но он продолжал стоЯть, вцепившись ногтЯми в кору сосны.
     - ‹адно, будь по-твоему, останешьсЯ, - сказал ђудаков.
     Љомандир продолжал смотреть на людей,  теснившихсЯ  у  костра,  и
каждый коммунист, на кого падал его взглЯд, подавалсЯ вперед. Љомандир
на  мгновение  задумывалсЯ,  затем  взглЯд  его  скользил   дальше   и
останавливалсЯ на следующем.
     ‚зволнованнаЯ ЊусЯ,  всЯ внутренне напрЯгшись,  широко раскрытыми
глазами наблюдала за происходившим. Ћказалось, что все эти люди, среди
которых были  и  пожилые  и  семейные,  так  же  как  она  и  Ќиколай,
вызывались  пойти на подвиг,  только делали эго буднично,  даже как бы
стеснЯЯсь того, что волнуютсЯ, и стараЯсь подавить это волнение. Љакой
славный парень этот —ерный!  "†изнь дожить на большой скорости"... „а,
вот такие,  как он,  любЯщие жизнь,  и идут на смертный бой. Ђ Љарпов!
„евушка  заметила,  что  лицо  у  старого  партизана  сегоднЯ какое-то
особенно бледное и торжественное.  ‚от он ждет, когда на него поглЯдит
командир, и, не дождавшись, сам движетсЯ к нему:
     - ЊенЯ,  менЯ оставь,  ‘тепан ’итыч!  Ќе подведу  железнодорожное
племЯ!
     ‚се обернулись.  Љарпов стоЯл подальше  от  костра,  чем  другие.
Ћсвещено было только его лицо.  Џартизаны хорошо знали ненависть этого
человека к оккупантам, его мрачноватую, несгибаемую волю, его каменное
упорство.  ‹юди могли спокойно уходить,  знаЯ,  что пока в этом сухом,
жилистом немолодом теле бьетсЯ сердце, пока стрелЯет его пулемет, враг
не подойдет к высотке.  ’о же,  должно быть,  думал и ђудаков, ласково
глЯдевший на своего старого товарища.  “ костра воцарилось напрЯженное
молчание.  Ћно  нарушалось  только  потрескиваньем догорающих веток да
отдаленным постукиваньем саперных лопат.
     Ќо вдруг,  всех  растолкав,  прорвалсЯ  в  круг  ‚асилил  Љузьмич
Љулаков. ‚ыскочил и загородил собой Љарпова:
     - ќто  почему  ж такое тебЯ,  скажи на милость?  “ тебЯ и внуки и
дочка,  вон она спит.  ’ебЯ!  Џридумал! Ђ Я на что? џ, брат, один, как
семафор посередь полЯ, в жизни торчу... ЊенЯ, менЯ оставлЯй, командир!
„ай Љузьмичу на старости лет послужить народу.  Ђ то выскочил:  Я! ’ы,
брат,  дочку  воспитывай.  ‚он  ответь  людЯм,  на кого ћлочку бросить
собралсЯ. Ќадумал, выскочил... €шь ты, какой горЯчий!
     „аже в  эту  торжественную  сцену  Љузьмич  ухитрилсЯ внести свою
комическую суетливость.  Ћн готов был шуметь и  торговатьсЯ  за  право
идти  на  это  опасное,  может  быть  последнее  задание.  ЌаступаЯ на
командира,  он  бил  себЯ  в  грудь  сухонькими  кулачками  и,  сделав
плаксивую гримасу, уверЯл:
     - Џулемет,  слава те господи,  изучил  досконально.  ‚он  Ќиколку
†елезнова  спросите,  вместе изучали...  ќй,  Ќикола-угодник,  ты где?
‡асвидетельствуй командиру.  ’оже завели порЯдок:  держать Љузьмича на
затычку, а как где что серьезное, так других. —то, мне до самой смерти
стрелки  переводить?  •итрые!  ‘тепан  ’итыч,  сделай  милость,  пусти
Љузьмича на выдвижение!
     ђудаков обнЯл старика,  прижал его к себе.  ‚сегда холодные глаза
командира,  заставлЯвшие иной раз трепетать и самых неробких партизан,
растроганно вглЯдывались в лицо Љузьмича,  точно он хотел  запечатлеть
каждую его черточку.
     ЊусЯ не выдержала.  Ћна отошла от костра и из  неосвещенной  зоны
наблюдала, как по очереди прощались партизаны с Љузьмичом и —ерным.
     Љузьмич вдруг  что-то  вспомнил,  хлопотливо  извлек  из  кармана
предмет  всеобщей  зависти  - длинный,  туго набитый мешочек с крепким
самосадом,  отсыпал себе горсть, подумал, добавил еще, а мешочек сунул
в руку первому попавшемусЯ партизану:
     - ’ам поделите.  ‚сем раздай, пусть дымЯт да Љузьмича вспоминают:
дескать, был такой кривой черт, курец отчаЯнный...
     Ќиколай одним из  последних  прощалсЯ  с  остающимисЯ.  Ћн  долго
обнимал Љузьмича,  точно не мог от него оторватьсЯ,  а стариик сердито
бормотал:
     - ‘тупай,  ступай,  парень. € чтоб у менЯ в жизни не коптить, как
головешка.  †ми на всю железку...  ‘тупай, тебе пора... € еще вот что:
отвоюешь - таким,  как есть,  оставайсЯ, жиром не заплывай... Ќу, иди,
иди.  †ив будешь - отцу кланЯйсЯ. Ќе любил он менЯ, грешного. ’ы скажи
ему - вспоминал о нем Љузьмич при прощании...  Ќу,  иди же ты, длинный
дьЯвол! Ќу тебЯ...
     ‘тарик почти  оттолкнул  ЌиколаЯ  и  сейчас  же повернулсЯ к нему
спиной.
     Ќиколай подошел  к  —ерному,  но  тот  смотрел куда-то вверх и не
заметил протЯнутой ему руки.
     Џоследней прощалась  ЊусЯ.  Љузьмич  не  удержалсЯ  и спаЯсничал,
вытираЯ рукой рот:
     - ќх, хоть в заключение жизни с хорошей девчонкой поцелуюсь!
     Џодмигнув зеленым глазом, он неловко ткнул Њусю губами в щеку, но
девушка крепко поцеловала его в шершавые, растрескавшиесЯ губы.
     Џотом она подошла к —ерному,  хмуро стоЯвшему у дерева.  Џартизан
крепко схватил ее руку холодными сильными пальцами и зашептал:
     - € менЯ,  и менЯ поцелуй! Џоцелуй, девушка!.. Ќет у менЯ никакой
жены ‡ины,  выдумал Я жену ‡ину.  Ћдин Я,  как месЯц в небе,  никого у
менЯ нет...
     ЊусЯ невольно отпрЯнула,  но сейчас же сдержалась,  взЯла —ерного
за плечи, заглЯнула ему в большие настороженные глаза.
     - Ќе надо,  уйди!  - тихо сказал партизан, отводЯ ее руки. - Ѓудь
счастлива... “йди...
     ‘тарый партизан,    коновод    ђудакова,   подвел   подседланного
командирского конЯ и еще какую-то гнедую кобылу.
     - ‘тепан  ’итыч  приказал вам оставить,  - сказал он угрюмо,  и в
голосе его слышалось нескрываемое сожаление.  - “ж вы их берегите, под
пули-то не суйте... Људа привЯзать-то?
     - Ђ поди ты со своими конЯми!  ‘тавь куда хочешь! - вспылил вдруг
—ерный и,  подчеркнуто отвернувшись от девушки,  закричал Љузьмичу:  -
Џулеметы и диски пусть сюда несут - сам осмотрю!  Ђ то  сунут  барахло
какое...
     —ерез полчаса,  еще затемно,  отрЯд быстро спустилсЯ с  западного
склона  высотки  на  насыпь  узкоколейки и тотчас же скрылсЯ в горькой
густой мгле.  Ќекоторое  времЯ  было  еще  слышно  брЯцание  винтовок,
сталкивающихсЯ во тьме,  фырканье и топот коней,  дробный стук колес о
шпалы, и наконец все стихло.
     Ќиколай, ЊусЯ  и  ’олЯ  сбежали  с восточного склона,  продрались
сквозь заросли можжевельника и дикой малины  и  легко  нашли  глубокую
осушительную  канаву,  спрыгнули нее и быстро пошли в ту сторону,  где
сквозь дым уже розовел,  разгораЯсь все Ярче и Ярче,  холодный погожий
рассвет.
     Љогда поднЯлось солнце и первые лучи его, пронзив насквозь пласты
дыма, побежали по болоту, золотЯ маленькие скрюченные березки, жидкие,
чахоточные сосенки и верхушки кочек,  - с запада,  с лесистого  холма,
поднимавшегосЯ  из  дыма  как  высокий остров и теперь сплошь залитого
розоватым светом, послышалсЯ сухой сердитый треск пулеметных очередей.
Ћн  доносилсЯ уже издалека и слышалсЯ не громче,  чем отзвуки его эха.
ќтот механический,  обычно неприЯтный на слух звук ЊусЯ воспринЯла как
нежное   напутствие  самоотверженных  друзей,  как  великолепный  гимн
непобедимости  партизанского  братства  и  торжества  духа  советского
человека.


                           —асть четвертаЯ

        1

     ЏулеметнаЯ стрельба,  постепенно стихаЯ, провожала трех партизан,
быстро двигавшихсЯ на восток.  ли они по дну глубокой канавы, местами
совсем сухому,  местами жмыхавшему под ногой,  местами поблескивавшему
бурой  водой,  задернутой  радужной  пленкой  ржавчины.  ‚лажный  торф
заглушал их шаги,  и  путники,  кроме  собственного  дыханиЯ,  слышали
только эти,  теперь уже отдаленные, звуки стрельбы, нарушавшие осеннюю
тишину, стоЯвшую над болотом.
     ли молча.
     ‚переди размашисто шагал задумчивый,  хмурый Ќиколай, с автоматом
на  груди,  с  тЯжелым  мешком  за плечами.  ‡а ним,  то отставаЯ,  то
пускаЯсь впритруску,  семенил ’олЯ,  тоже с автоматом,  с гранатами  у
поЯса,  с ножом за голенищем.  Ћн нес мешок поменьше. ЊусЯ, налегке, с
маленьким офицерским "вальтером" у поЯса, заключала шествие. Ќиколай и
’олЯ разгрузили ее от тЯжестей.  ‚ рюкзаке девушки они оставили только
легкую алюминиевую посуду да сверток трофейных плащ-палаток, взЯтых по
ее настоЯнию.
     „евушка шла легко,  привычно.  „умы ее были там,  позади, где два
самоотверженных человека вели сейчас неравный бой. “мудреннаЯ теперь в
военных делах, ЊусЯ Ясно представлЯла себе, что там происходит. €здали
доноситсЯ  частаЯ  беспорЯдочнаЯ  стрельба  из автоматов.  ќто фашисты
пошли в атаку.  Ќо тотчас же начинают бить пулеметы. ‚се смешиваетсЯ в
сплошной треск. Џотом автоматы разом смолкают. Џулеметы дают несколько
очередей, и наступает тишина. ’олько хлюпает под ногами влажный торф.
     „евушка облегченно вздыхает. Ћтбили! € она Явственно рисует себе,
будто видит  это  собственными  глазами,  как  Њирко  —ерный  вытирает
ладонью  вспотевшее лицо,  коричневое от пороховой гари,  как Љузьмич,
подмигиваЯ,   возбужденно   посмеиваетсЯ,   как   дрожащими   пальцами
свертывает  он  две  цигарки  -  длЯ  себЯ  и длЯ товарища - и бережно
ссыпает табачные крошки обратно в свой толстый, как колбаска, кисет...
‚прочем,  нет,  кисет с табаком он отдал уходившим, когда прощалсЯ. Ћт
этого воспоминаниЯ у девушки  начинает  щекотать  в  горле.  Ќо  снова
злобно,  бранчливо бормочут вдали автоматы,  снова, точно отругиваЯсь,
упругими очередЯми отвечают пулеметы.  € девушка опЯть мысленно  видит
Љузьмича и —ерного,  их злые,  непреклонные лица, прильнувшие щеками к
вздрагивающим прикладам.
     „а, таких   не   сломишь!  €  рождаетсЯ  радостнаЯ  надежда,  что
пулеметчики дотЯнут до темноты и что ночью,  когда  падет  туман,  они
ускачут на конЯх, обманув противника.
     Љ сухому,  уже  еле  слышному  треску  стрелкового  оружиЯ  стали
примешиватьсЯ  глухие  короткие  взрывы,  будто кто-то в бочку кулаком
бьет.
     - ѓранаты,  -  предположил  Ќиколай останавливаЯсь.  - Џодползли,
прохвосты, и гранатами их глушат...
     - ’ы  что  -  "гранаты"!  -  прерывает  его  ’олЯ.  - ђазве они с
гранатами к себе подпустЯт?  ‘лышь, елки-палки, пулемет... Љакие ж тут
гранаты?  €з минометов фриц ударил,  вот что!  Њинометы подтащили,  из
минометов и садЯт...
     - Ќу,  минометы там - дело дохлое,  из минометов новичков пугать.
‚идал,  какие окопы им вырыли?  —то им мина! ђазве если только в самую
маковку угодит...
     ‚се трое,  повернувшись назад, прислушиваютсЯ. Њинометы смолкают.
‘нова   возникает   всполошенный   автоматный   треск,  но  опЯть  его
перекрывают пулеметные очереди,  деловитые и  будничные,  как  зудЯщаЯ
дробь пневматических отбойных молотков.
     - Ђх, как, елки-палки, бьют!
     - Ќу, хватит, пошли! - скомандовал Ќиколай.
     Џутники двинулись дальше. ЊусЯ задумчиво проговорила:
     - ‚от когда врага прогоним, поставить бы на этой высотке красивый
мраморный памЯтник.  € пусть бы на нем всегда краснаЯ  звезда  горела.
—тоб  и  днем  и ночью видели люди эту звезду и вспоминали о том,  как
сражались тут против фашистов двое партизан.
     - „а! Ќо только очень много памЯтников таких пришлось бы ставить,
- отозвалсЯ, не оглЯдываЯсь, Ќиколай. - Џожалуй, и мрамора на земле не
хватит...
     Ѓесконечно отодвигались  назад  ровные  черные  откосы   глубокой
канавы, кое-где поросшие серенькими лапками мать-мачехи. ’емно-розовые
султанчики иван-чаЯ низко склонЯли свои набухшие щедрой росой головы в
воротничках  из  пуха  созревших  семЯн.  €ногда  они  дотЯгивались до
середины  канавы  и,  раскачиваЯсь,   гладили   путников   по   щекам.
Џочувствовав   прохладное   прикосновение,   девушка   вздрагивала,  с
удивлением оглЯдывалась и снова погружалась в свои думы.
     ’еперь перед ней вставала картина прощаниЯ партизан,  которую она
наблюдала из темноты.  Љакие все это прекрасные души,  как  по-братски
относились  они  к  ней,  к незаметной,  бездомной девчонке,  случайно
попавшей в их лагерь! Ђ ђудаков! ќтот словно из стали отлит. Ќо как он
стеснЯлсЯ, когда там, на аэродроме, говорил о своей семье! Ђ как вдруг
заговорил о поэзии! ‚от бы стать когда-нибудь такой, как он, воспитать
в  себе такую волю,  такое спокойствие.  Ђ с виду - самый обыкновенный
человек.  ‚стреть  его  где-нибудь  -  и  вниманиЯ  не  обратишь,   не
оглЯнешьсЯ даже.  € на кого это он похож?  Ђх да,  пожалуй, на старого
ђубцова.  Ђ может быть,  на управлЯющего банком —ередникова?  ‚от ведь
совсем они разные,  а все-таки похожи.  —ем?..  Ќет,  такой,  как они,
наверное не станешь.  Ќу хоть бы чуть, хоть бы самую капельку походить
на них!
     Ђ этот Љарпов!  ‚от кто удивил.  Њусе думалось -  сухарь.  Ђ  он,
простившись с Љузьмичом,  вдруг бросилсЯ в кусты,  и было слышно,  как
дочка спрашивала его: "Џапа, скажи ћлочке, зачем ты плачешь?" € кто бы
мог  подумать,  что  этот  человек  с тонкими,  в нитку,  губами умеет
плакать! "ќх, Њуська, Њуська, дожила ты до девЯтнадцати лет, а о людЯх
все еще судишь по их внешности:  симпатичный, несимпатичный, страшный,
так себе, хоть куда..."
     —то это?  ‘нова стрелЯют. Ќо пулеметные очереди звучат теперь еле
слышно,  будто кто-то неумело строчит на  швейной  машине  в  соседней
комнате. ’ам еще бьютсЯ. "‚от тоже люди! Ђ разве они одни такие? ЉакаЯ
же ты,  Њуська,  была чудачка, когда там, у костра, точно примадонна в
опере,  выкрикнула  о  своем  желании  остатьсЯ  в  пулеметной засаде!
‚ыскочила, покрасовалась, пофорсила: вот Я какаЯ! Ђ все другие заЯвили
о том же самом совсем спокойно,  как о чем-то само собой разумеющемсЯ.
Ќет,  где тебе,  голубушка,  стать такой,  как  ђудаков!  ’ебе  еще  у
Љузьмича поучитьсЯ надо..."
     ’ак раздумываЯ о тех,  кто осталсЯ позади,  шла ЊусЯ, не замечаЯ,
что  ветер  усиливаетсЯ,  а  воздух  все  горше  и горше пахнет дымом.
‡аметно мерк Ясный холодный день, тускнело солнце.

        2

     Ќиколай, уже  давно  с   беспокойством   посматривавший   кругом,
остановил  товарищей и выбралсЯ из канавы.  Ѓолото до самого горизонта
было,  точно огромной шкурой,  покрыто сизым густым дымом.  ‚етер рвал
эту   шкуру,   трепал  ее  по  земле,  раздувал  огонь,  гнал  его  на
северо-восток.  …сли ветер не прекратитсЯ,  он может  направить  пламЯ
прЯмо наперерез путникам.  Њожно, конечно, свернув на север, бежать от
надвигающегосЯ огнЯ, но тогда придетсЯ оставить спасительную канаву.
     - „винулись и дальше по канаве, - решил Ќиколай. - …лка - первый,
ЊусЯ - за ним,  Я - сзади.  €дти как  можно  быстрее.  ‘лышите,  люди?
‚перед!
     Љогда ЊусЯ обгонЯла ЌиколаЯ,  он взЯл  ее  за  руку  и  попыталсЯ
заглЯнуть ей в глаза.  „евушка отвернулась и отнЯла руку.  Ћна все еще
была с теми,  кто сражалсЯ на холме,  и эта робкаЯ ласка  казалась  ей
оскорблением их подвига.
     ’еперь партизаны почти бежали. ‚етер перебрасывал через них целые
тучи гари. Џорой он уже доносил жаркое дыхание близкого пожара. ‚оздух
стал нестерпимо горьким. Љровь тревожно стучала в висках, и, что самое
скверное, перед глазами Њуси опЯть зароились искрЯщиесЯ круги. "’олько
бы не потерЯть сознаниЯ!  ‚едь ребЯта тоже из-за менЯ  остановЯтсЯ,  и
тогда..."
     - ‘корее, скорее! - торопил Ќиколай.
     ‹овкаЯ фигурка  ’оли  то  исчезала  в  ленивых  клубах дыма,  уже
наполнившего канаву,  то неЯсно маЯчила среди  них,  наконец  будто  и
вовсе растаЯла.  ЊусЯ понЯла, что отстает. ‘квозь порывистый шум ветра
уже доносились зловещий шелест,  треск и приглушенное шипЯщее гуденье.
‚етер  стал таким горЯчим,  будто дул из печи.  „ышать было трудно,  и
казалось,  что вместо воздуха  в  легкие  вливаетсЯ  горький,  полынью
настоенный кипЯток. ѓде-то сзади раздалсЯ голос ЌиколаЯ:
     - ЌагибайсЯ ниже, к земле!
     Џод ногами чавкала вода.  ЊусЯ нагнулась.  ’ут, над влажным слоем
торфа, дышалось легче. ЏробегаЯ мимо лужицы, девушка зачерпнула горсть
воды  и  плеснула  себе  в  лицо.  ‡атем она сорвала с головы марлевый
платок, намочила его, приложила ко рту. „ышать стало не так горько, но
бежать уже не было сил. € она, низко согнувшись, пошла шагом.
     - „ыши сквозь мокрую трЯпку, легче! - крикнула она Ќиколаю.
     - ’еперь недалеко. џ по карте помню, тут скоро лес, - ответил он.
     Џожар уже перерезал им дорогу.  ѓорЯщие  ветки,  поднЯтые  токами
раскаленного воздуха,  перебросили пламЯ через канаву. –елые тучи искр
летели над головой партизан,  тлеющаЯ торфЯнаЯ крошка точно  булавками
колола  лицо.  ’еперь  путники  двигались  по  канаве,  как  по узкому
коридору,  перерезавшему горЯщее болото.  „ушный жар дышал  на  них  с
обеих сторон, одежда дымилась.
     ЊусЯ почувствовала, что задыхаетсЯ. Њокрый платок уже не помогал.
‚овсе  обессилев,  она  опустилась  на  дно  канавы и несколько секунд
лежала,  неподвижно прижимаЯсь щекой к влажному торфу, вдыхаЯ пахнущую
прелью прохладу. ќто вернуло ей сознание.
     Ќад ней склонилсЯ Ќиколай.  ‡акопченное,  потное  лицо  его  было
страшно. Ќо в глазах, по-прежнему голубых и чистых, девушка увидела ту
же трезвую,  спокойную волю, какой ее всегда поражал ђудаков. Џартизан
что-то кричат. Ћна не разбирала слов, но догадывалась, что он убеждает
ее поднЯтьсЯ.  ‚се гудело и кружилось,  но голубые  глаза  спокойно  и
требовательно смотрели на нее.
     - Њилый,  беги!  - прошептала она.  - Ѓегите...  бросьте  менЯ...
‘пасайте это... в мешке.
     - Ќе говори глупостей!  - сердито сказал Ќиколай. Ћхватив девушку
за талию, он поднЯл и поставил ее на ноги. Џодтолкнул: - €ди!
     Љ удивлению своему, ЊусЯ пошла. ‚прочем, шла она теперь уже почти
бессознательно.  ‡емлЯ под ней покачивалась, как доска качелей, и Њусе
казалось,  что вот-вот она соскользнет с нее и полетит в  пропасть.  €
все же она шла и шла, подчинЯЯсь сильной, поддерживающей ее руке.
     €з тьмы впереди вдруг донессЯ предостерегающий крик ’оли. Ќе то в
бреду,  не  то  наЯву  девушка почувствовала,  что землЯ действительно
выскользнула у нее из-под ног и  что  сама  она  куда-то  стремительно
падает.
     ЋстраЯ боль в ноге, и все закрылось плотной и теплой мглой.

        3

     ‘начала ЊусЯ услышала знакомые голоса.
     - Ћй,  елки-палки,  смотри,  смотри  -  на  нас  идет!..  ‚он  по
вершинам. Ѓежим!
     - Људа? Ќужно определить направление.
     „евушка почувствовала, что она как бы парит в воздухе. ’упаЯ боль
жгла,  ногу  где-то повыше колена.  Ћткрыв глаза,  ЊусЯ увидела совсем
рЯдом лицо ЌиколаЯ и понЯла,  что он держит  ее  на  руках.  ‚олосы  у
партизана  были  опалены;  пот  струилсЯ  по  его  лицу,  оставлЯЯ  на
закопченной коже розовые извилистые дорожки; растрескавшиесЯ губы были
полуоткрыты. ћноша тЯжело дышал.
     - ’ы заметил, куда бегут звери?
     - „а туда же, туда, вон белки верхом пошли... ‚он, вон... видишь?
     ЊусЯ жадно вздохнула полной грудью.  •отЯ и здесь,  в  лесу,  под
высокими соснами,  дым кипел и бурлил, точно в котле, воздух показалсЯ
ей необычайно чистым,  прохладным и вкусным.  ‚ливаЯсь  в  легкие,  он
освежал, как ключеваЯ вода.
     - Ћчнулась?
     Ќиколай радостно вздрогнул и крепче прижал ее к себе.
     ЏодгонЯемый и  раздуваемый  ветром,  огонь  словно   катилсЯ   по
вершинам деревьев,  переползаЯ и перепрыгиваЯ с одного на другое.  …ли
загорались,  как свечи,  сосны  вспыхивали  с  ревом,  точно  смолЯные
факелы.  ЏламЯ медленно стекало по ветвЯм, по коре сверху вниз. —то-то
первобытное,  неотвратимое,   перед   чем   человек   чувствует   себЯ
бессильным,  было  в  этой наступающей стене огнЯ.  „ва каких-то рыжих
зверЯ выскочили из кустов,  наткнулись на партизан и скрылись  в  чаще
леса.
     - Ѓегом! - хрипло крикнул Ќиколай и бросилсЯ за ними следом.
     ’олько этот  большой  и сильный человек мог так легко нести Myсю,
прыгаЯ через кочки,  как лось продираЯсь сквозь кусты.  ‘трах вместе с
дымом  и  ревом пламени осталсЯ позади.  ‘ Ќиколаем ничего не страшно.
—тобы удобнее и легче было ему  ее  нести,  ЊусЯ  обхватила  его  шею,
прижалась  к  нему.  ‚етки  стегали ее по спине,  цеплЯлись за одежду,
будто хватали  и  пытались  задержать.  „ым  понемногу  редел,  дышать
становилось легче.
     ‚друг ’олЯ,  бежавший впереди,  остановилсЯ с таким видом,  точно
его что-то ударило по голове.
     - Њешок...  - едва слышно прошептал маленький партизан. - џ забыл
мешок.
     - ѓде? - спросил Ќиколай.
     € ЊусЯ почувствовала, как он весь вздрогнул.
     - ’ам, где сейчас стоЯли.
     Њгновение все трое со страхом смотрели,  как вдали,  настигаЯ их,
прыгает по вершинам деревьев пламЯ. Џожар еще шел верхом.
     - ‘пасай ее! - крикнул ’олЯ.
     Ћн резким движением надвинул фуражку на уши  и  кинулсЯ  обратно,
туда,  где  в  кипении  сизого дыма пламЯ медленно,  как расплавленнаЯ
смола, стекало вниз по коре высоких сосен.
     - Ѓегите!  - донессЯ голос маленького партизана из дымной мглы, в
которой он сразу точно растворилсЯ.  € снова, уже издали, донеслось: -
Ѓегите! ‘лышите! џ догоню-ю-ю!
     Ќиколай хотел было броситьсЯ вслед за ним но ЊусЯ...  Љак быть  с
ней?  ‚едь  ей  же одной не двинутьсЯ с места.  Ќо колебалсЯ он только
мгновение.
     …ще крепче  прижав  к  себе девушку,  Ќиколай во весь дух кинулсЯ
прочь от быстро надвигающегосЯ лесного пожара.
     „аже не  замечаЯ  тЯжести  ноши,  не  чувствуЯ,  как  висевший за
плечами автомат бьет его по спине,  партизан нессЯ через кочки  и  пни
туда, куда устремлЯлись зверье и птицы.
     ЊусЯ замерла. Ћна видела, как по пЯтам с глухим, угрожающим ревом
движетсЯ  огненный  фронт.  €ногда  под  ударами ветра пламЯ делало по
вершинам деревьев скачок и настигало их.  Ћгненные  костры,  занимаЯсь
над головой,  осыпали их шелестЯщими тучами горевшей хвои. ЊусЯ крепче
прижималась  к  сильному  плечу.  €ногда  огонь  как  бы  в   раздумье
останавливалсЯ  перед  какой-нибудь  лесной полЯнкой.  ѓустой вал дыма
оставалсЯ  позади.  Ќиколай  переводил  дух.   ’огда   мысль   девушки
устремлЯлась назад,  к маленькому вихрастому человеку, что так отважно
бросилсЯ в дым и пламЯ. ‚се существо ее рвалось к нему на помощь. …сли
бы были силы!
     ѓорЯщие с ревом вершины деревьев,  силуэты несущихсЯ зверей - все
это   походило  на  кошмар,  в  котором  что-то  необъЯснимо  страшное
настигает вас из тьмы.  € с той же непоследовательностью, какаЯ бывает
в кошмаре, перед беглецами разом открылась болотистаЯ низина, а за ней
- ровнаЯ гладь озера с небольшим  островом,  накрытым  пестрой  шапкой
тронутого  осенью лиственного леска,  опушенного по краЯм Ярко-зеленым
кудрЯвым тальником. ‘ озера пахнуло влажной прохладой.
     Ќиколай дышал,  как  загнаннаЯ  лошадь.  ‘ердце  точно  увесистым
кулаком колотило в  грудную  клетку.  Ћн  еле  стоЯл.  ‡емлЯ  под  ним
покачивалась.  €  все:  зеленоватое  равнодушное  небо,  ЯркаЯ  зелень
кустов, холоднаЯ гладь чистой воды - плыло в красноватых кругах.
     Ђ пламЯ  лесного пожара,  кутаЯсь в бурно клубЯщиесЯ облака дыма,
уже подступало к озеру.  Ћно уже трещало и жадно  подвывало  в  кустах
опушки;  синевато  курЯсь,  бежало  по высохшему мху кочек.  ‘удорожно
поводЯ ветвЯми,  начинал тлеть серый ольшаник.  ‚озле  ЌиколаЯ,  дрожа
тонким мускулистым телом,  стоЯл дикий козел.  Ћсмотревшись, он сделал
пружинистый скачок и ринулсЯ вниз,  в камыш,  увлекаЯ  за  собой  двух
самок,  вырвавшихсЯ  из-за  кустов.  Ќиколай  бросилсЯ за ними.  ‘тены
камыша обступили его,  под ногами зачавкала вода.  Џартизан  продолжал
двигатьсЯ  по  проложенному зверьем пути,  пока камыш не расступилсЯ и
ноги не ощутили  твердую  почву.  Ћтсюда  начиналась  остраЯ  и  узкаЯ
песчанаЯ коса.  ђассекаЯ озеро, она тЯнулась к острову, отделенному от
нее лишь небольшой протокой.  „икие  козы  уже  переплыли  протоку  и,
вырвавшись на плЯжик, кинулись в заросли тальника.
     „вигаЯсь по  их  следу,  Ќиколай  думал  лишь  о  том,  чтобы  не
споткнутьсЯ,   не  уронить  Њусю,  теперь  казавшуюсЯ  ему  необычайно
тЯжелой. Ћн плохо различал, что происходит вокруг.
     Ќо ЊусЯ,  которую  чистый  и  влажный озерный воздух окончательно
привел в себЯ,  видела,  как в  прибрежных  камышах  металось  зверье,
согнанное сюда лесным пожаром,  видела,  как на берег, вывалив Языки и
поджав хвосты, выскочило несколько волков, которых она принЯла сначала
за  собак-овчарок.  ’Яжело поводЯ вспотевшими боками,  волки принЯлись
было совсем по-собачьи лакать воду, но самый крупный из них бросилсЯ к
косе и увлек за собой остальных.
     ‚олки обогнали ЌиколаЯ,  но страха ЊусЯ  не  почувствовала.  Ѓыло
лишь  удивление.  Ќе  испугалась она и тогда,  когда,  тЯжело дыша,  с
астматическими хрипами, пронессЯ по кромке косы огромный черный кабан,
косивший на людей маленьким, злым, заросшим жесткой шерстью глазом.
     Ќо вот наконец и остров,  кусты. ‡еленый тальник больно хлещет по
лицу.  Ќиколай делает несколько нетвердых шагов и, вдруг покачнувшись,
начинает оседать.  Џоследним усилием он опустил Њусю на  траву  и  сам
свалилсЯ тут же.  ђука его никак не может найти и расстегнуть пуговицы
гимнастерки.
     ЊусЯ расстегнула  партизану  ворот  и вскочила,  чтобы сбегать за
водой,  но тут же со стоном опустилась на землю.  †гучаЯ боль в колене
или чуть выше его пронзила ее. „евушка посмотрела на свою левую ногу и
с удивлением увидела,  что стеганнаЯ ватой  штанина  всЯ  почернела  и
заскорузла.  —то-то  скверное  случилось  с ногой.  „евушка беспомощно
оглЯделась.  Џолное безлюдье. Џожар уже подступил к озеру. ѓусто чадЯ,
пылают на берегу серые заросли ольшаника.  ѓорЯщие ветки, подброшенные
пожаром высоко в воздух,  падают и с шипеньем гаснут  в  воде.  ѓоловы
спасающихсЯ от огнЯ зверей то там, то тут бороздЯт холодную гладь.
     Ќиколай пошевелилсЯ, начал дышать ровней.
     - …лка там...  ‘трельни...  Џосигналь ему!  - с трудом говорит он
Њусе, не поднимаЯ головы.
     Ќо в это времЯ где-то недалеко слышитсЯ короткаЯ очередь.  ЊусЯ и
Ќиколай замирают.  ‚друг с шумом раздвигаютсЯ кусты тальника, из Яркой
зелени  поЯвлЯетсЯ  черное,  лоснЯщеесЯ  лицо маленького партизана.  ‚
руках у него автомат.
     - “х, и кабанище здесь! ‡доровенный - ужас!
     ’олЯ с облегчением сбросил на траву тЯжелый мешок.  ЏриподнЯвшись
с земли, Ќиколай пощупал кожух его автомата. Ћн был еще теплый.
     - ‚ кого стрелЯл?
     - ‚  кабана.  –елую  очередь ему в спину врезал - он хоть бы что!
“шел...
     ‘ мальчишеским    бахвальством,   пренебрежительно   пнув   ногой
спасенный мешок, ’олЯ устало докладывает:
     - …ле нашел его в дыму.  ‚от грузный, черт! ’ам что в печке, верь
слову... ‡аЯц на менЯ налетел, чуть с ног не сбил... Ћй-ой-ой!
     ’олЯ вдруг  вскочил  и с воплЯми страха и боли начал бить себЯ по
бедрам, точно стараЯсь стрЯхнуть Ядовитых, опасных насекомых. Џотом он
сорвалсЯ,  бросилсЯ  вниз  под  берег,  и тут же послышалсЯ судорожный
плеск воды. ‚ернулсЯ он несколько смущенный.
     - ‚от черт!  Ћт пожара убег и чуть здесь не зажарилсЯ.  ‚друг как
менЯ куснет...  Ђй-Яй-Яй...  насквозь прожгло...  -  Ћн  с  сожалением
рассматривал две большие дыры,  прогоревшие на стеганых шароварах. - Ђ
ведь мне вчера Љащей Ѓессмертный со склада совсем  новенькие  выдал...
таны-то какие были!
     ’олЯ чуть  не  плакал.  …го  искреннее  горе  после  только   что
пережитых  опасностей и бед было так комично,  что на черное от копоти
лицо Њуси помимо воли выползла улыбка.
     Ќесколько минут   все   трое  сидели  молча,  наслаждаЯсь  свежим
воздухом,  неподвижностью,  тишиной.  ‚ самой этой тишине  было  нечто
гипнотизирующее,  успокаивающее,  бесконечно дорогое всем троим. „олго
никто не смел нарушить тишину.
     Ќиколай вдруг спохватилсЯ:
     - ЊусЯ, а как нога?
     - Ћчень болит, очень... —то с ней?
     - …лки-палки,  что...  ‚ы же в  торфЯной  карьер  ссыпались.  ’ам
машина  какаЯ-то  стоЯла вроде плуга.  Ћб эту машину как треснулись...
‚от что...
     Ќиколай стал  перед  девушкой  на  колени,  осторожно приподнЯл и
ощупал ее левую ногу.
     - Љость не размозжило? - тихо спросил ’олЯ.
     - Љак будто цела. Ѓинт есть?
     - Ђ то нет! “ менЯ все есть...
     Џока ’олЯ,  вымыв предварительно в озере  руки,  разорвал  ниткой
пропитанную  парафином  бумагу индивидуального пакета,  Ќиколай острым
штурмовым ножом вспорол штанину.  ‘бегали за водой,  смыли  запекшуюсЯ
кровь. Љоленка посинела и распухла, но сгибалась. —ашечка, невидимому,
осталась цела.  ђана выше колена была небольшаЯ,  но,  видимо,  задела
какой-то сосуд. Љровь еще бежала тугим пульсирующим родничком.
     ’олЯ и здесь оказалсЯ молодцом.  Џока Ќиколай плескал из пузырька
прЯмо  в  рану  дезинфицирующую  жидкость,  мальчик намочил полотенце,
сделал из него плотный жгут и перехватил им ногу повыше раны. †гут был
наложен  так  ловко,  что  родничок крови перестал битьсЯ и постепенно
иссЯк.
     - ‚идал   медицину?  -  хвастливо  произнес  маленький  партизан,
довольно потираЯ руки.
     Ќиколай осторожно  приподнЯл  раненую ногу девушки и,  положив ее
себе на колено, стал туго б