н подгадал сейчас, когда Љузьме казалось, что надо выходить на дорогу и
кричать караул - другого выхода нет.
     Љузьма засыпал счастливый, благодарный  своему дню и людЯм за доброту и
выручку. ’ак, счастливый, тогда и уснул, забыв, что его день уже прошел.
     ‡десь, в поезде, среди ночи Љузьму будит парень.
     - Љузьма! Ђ Љузьма! ’ы спишь?
     - —его тебе?
     - „ай закурить. ‘пасу нет, хочу курить, а у менЯ кончились.
     Љузьма  приподнимаетсЯ,  нащупывает  на  металлической  сетке  у  стены
папиросы. ’ычет их парню. ’от стонет:
     - ‚о-о-от хорошо. Ђ то думал, пропаду.
     Љузьме  больше  спать  не  хочетсЯ.  Ћн  слезает вслед за парнем  вниз.
‘таруха от шорохов просыпаетсЯ, вглЯдываЯсь, приподнимает голову.
     - ‘пи, спи, бабусЯ, свои, - шепчет парень.
     Ћни  выходЯт в коридор. ‡десь никого нет, стоит сонный, уютный длЯ ночи
полумрак. —уть покачиваютсЯ на  окнах,  закрываЯ темноту, розовые занавески,
чуть подрагивает под ковром пол.
     ‡акуривают. ‘тоЯт  друг против друга у окна и курЯт: парень  торопливо,
шумно вздыхаЯ от удовольствиЯ, Љузьма - привычно и спокойно.  „ым  ползет по
коридору в хвост вагона и там, покрутившись, терЯетсЯ.
     Џарень, утолив  первый,  сосущий голод, курит  спокойнее. ‘прашивает  у
Љузьмы:
     - ’ы ничего, что Я тебЯ поднЯл?
     - „а Я почти и не спал. ’ак, дремал.
     - —его это?
     - „нем, что ли, выспалсЯ. ’еперь уж скоро приеду.
     - Ђ-а. Ђ Я завсегда с похмельЯ плохо сплю.
     Џотом, поглЯдываЯ сбоку, он с нарочитым равнодушием говорит:
     - Ђ забавные эти старик со старухой. ’ы заматил3
     - Ђга.
     - Ћни что, правда такие или притворЯютсЯ?
     - Џо-моему, правда такие. ‹юди всЯкие бывают.
     - ‘юсюкает: ‘ережа, ‘ережа. Џо головке гладит. € он тоже терпит,  будто
так и надо. џ бы со стыда умер - да еще на людЯх.
     - Ћни, видно, всегда так.
     - ‚рет он, что не бегал от нее.
     - Љто его знает? Њожет, и не врет. Џо моему, не врет.
     - Ђ она правда верит. Џо ней самой видать. ‡аметил?
     - Ђга.
     -  Ђ  когда верит, и сама  не побежит.  ‚сю войну, поди,  ждала. ќто  ж
подумать надо!
     Џарень останавливаетсЯ, не курит. ‡адумчиво жует свои губы. „обавлЯет:
     - ‡а  это орден надо было давать. Џридумали  бы такой орден, специально
длЯ баб.
     Џроводница, услышав голоса,  выходит из  своей комнатушки, идет  к ним.
Њолча останавливаетсЯ рЯдом и смотрит.
     - Љурим, - говорит ей парень.
     - „ругого места не нашли, где курить.
     - ’ы уж скорей кричать. Љакие все же вы! ‚он бери пример, здесь старуха
одна едет, она за всю жизнь ни разу на своего старика не крикнула. Ђ вы чуть
чего - и гавкать. ‚от народ! Џочему раньше женщины не такие были?
     - ’ы вот пооскорблЯй менЯ...
     - „а кто тебЯ оскорблЯет? Ќужна ты мне! џ тебе втолковываю.
     Џарень  и  правда  говорит  не  оскорбительным,  а   скорее  обиженным,
жалующимсЯ  тоном человека, который много натерпелсЯ. € проводница, подумав,
уходит. Џарень закуривает  вторую папиросу  и в задумчивости приваливаетсЯ к
стене. Љузьма,  спохватившись,  догонЯет  проводницу  и  спрашивает, сколько
осталось до  города. ‚сего  три часа. ’еперь уж не стоит и  ложитьсЯ. Љузьма
неторопливо возвращаетсЯ к парню.
     Џарень смотрит куда-то рЯдом с Љузьмой и говорит:
     - “ менЯ баба вообще-то ничего была. Ђ вот жизнь не получилась.
     - ‘ам, наверное, виноват.
     -  Љак тебе сказать, Љузьма? ‘ам, не сам. Џил, конечно. Ќо другаЯ давно
бы привыкла, и жили бы. џ  один, что ли, пью? Џривыкают  же бабы.  ’ак,  длЯ
порЯдка,  поворчат, и опЯть вместе.  џ  же  вижу. Ђ  эта  сбрындила, принцип
поставила, ушла. …сли бы Я еще  каждый  день  пил.  џ не алкоголик.  ’ак, по
настроению, с ребЯтами когда. €  зарабатывал столько, что на все хватало - и
на водку и на семью. џ говорю: принцип. - Ћтдохнув, он  говорит спокойнее: -
‘ам, конечно, дурак. Ќадо было смотреть, кого брал.  „лЯ другой  бы и  такой
хороший был, а этой вот не подхожу, не тот сорт.
     - ђебЯтишки-то есть у вас?
     - „евчонка. —етвертый год.
     - ‚ернетсЯ, поди. Љак же ребенку без отца?
     -  Ќе знаю,  не могу сказать. Ћна  один  раз уже уходила от менЯ,  но Я
тогда знал, что обратно придет, никуда не денетсЯ. Џочему знал, не пойму, но
чувствовал,  что придет, что это  нарочно, чтоб  характер  показать.  „умаю,
показывай,  дело  твое. Ђ  сам  хоть бы  хны. Џришла. Ђ сейчас не  чувствую.
‚идно, всерьез. „а и по ней было заметно, что всерьез.
     - Ђ ты к ней не ходил, не разговаривал?
     - Ќет. Љак ушла, Я сразу отпуск, путевку и поехал.  ђаз ты так, то и Я.
џ тоже бедовый.
     - „а-а.
     ‚агон спит. Ћни разговаривают негромко, и разговор их никому не мешает,
они  будто  специально оставлены здесь, как  на  дежурство,  чтобы кто-то не
спал, думал  и разговаривал  о жизни  - не то всем вместе ее можно проспать.
ђаз за разом со свистом кричит в ночи электровоз и смолкает  -  теперь  надо
прислушиватьсЯ, не закричит ли он снова. Ќочью все непросто, все  тревожит и
пугает, завтрашний день кажетсЯ таким далеким, и еще неизвестно, наступит ли
он, не сломаетсЯ  ли  что-нибудь в  этом извечном  порЯдке  днЯ  и ночи,  не
остановитсЯ  ли в темноте, не  замрет ли. ђазве  возьметсЯ кто-то совершенно
точно сказать, что это невозможно.
     Џарень говорит:
     -  Ћбратно подумаю: одной ведь  тоже  с ребенком  несладко. ЏомотаетсЯ,
помотаетсЯ и поймет. ЊолодаЯ, еще не взЯла свое.  ќто  когда  они ругаютсЯ с
нами, думают, что мы им не  нужны. ђазойдетсЯ и... такой-сЯкой, поливает  на
чем  свет  стоит. Ђ потом одумалась и обратно: ластитсЯ, задабривает. †ивому
живое и надо. Ђ чего она одна будет? Ќе выдюжит, поди.
     - ‡ачем одна? - с умыслом говорит Љузьма. - Ќайдет кого-нибудь.
     -  Џускай попробует,  - зашевелилсЯ  парень.  -  ќто как  еще найдетсЯ!
„умаешь, Я смотреть буду? Ќе поздоровитсЯ ни ему, ни ей.
     - Ќо раз вы разошлись...
     - Џускай тогда уезжает, чтоб не на моих глазах. •оть до любого доведись
-  думаешь, приЯтно, когда с твоей бабой, хоть с разведенной,  другой живет!
‚се равно что кусок мЯса от тебЯ  от живого отдирают. „а у нас в деревне,  к
примеру, никто и не осмелитсЯ с ней. ‡нают менЯ. ‡нают, что терпеть не буду.
     Џарень хотел  бросить окурок  в мусорное  ведро, наступил  на  педаль -
крышка с грохотом отскочила, не удержалась и брЯкнулась обратно.
     - —-черт! - выругалсЯ он.
     Ќа шум выглЯнула проводница, сверкнула глазами и снова скрылась. ‚ купе
кто-то заворочалсЯ и  тоже затих  - видно, проснулсЯ и  сразу уснул. Ђ поезд
как шел, так и идет.
     Џарень мнет  окурок в руках, и табак сыплетсЯ на ковер. ЋглЯдываЯсь, он
нагибаетсЯ и  сдувает  табак  с ковра.  Џотом руками  осторожно приподнимает
крышку и сует окурок в ведро. •муро молчит.
     ЋпЯть тихо, спокойно.
     €  не  видать, не слыхать, успокоилсЯ  ли  ветер.  Ќе видать, куда идет
поезд,  есть ли под ногами землЯ. •орошо тем, кто  спит. ЏроснутьсЯ -  будет
утро, может быть, даже солнце. Џри солнце спокойней.
     Љузьма думает: скоро  город. ‚от так бы ехать и ехать и подольше ничего
не знать - нет, скоро приедет и все узнает.
     Џарень вдруг спрашивает?
     - —ерт ее знает, может, мне обратно поехать? Ћни любЯт, когда из-за них
от чего-нибудь интересного откажешьсЯ, Џришел бы, сказал: так  и так. Љак ты
считаешь, Љузьма?
     - Ќе знаю, - осторожно говорит Љузьма. - ќто тебе самому надо решать...
     - Ќу да. џ знаю,  что  самому.  - Џарень от волнениЯ  по-детски шмыгает
носом.  -  —ерт ее знает... - Џока он думает, поезд увозит его все  дальше и
дальше.  € он решает: -  Ђ-а,  теперь уже поздно.  ђаз  поехал,  надо ехать.
Џриеду, как-нибудь решитсЯ. Ќет так нет - на ней белый свет не сошелсЯ. - Ћн
хочет  свести  этот  разговор  к шутке: - Ђ то вернусь,  куда деньги девать?
ЋпЯть пропивать надо. ‹учше Я их проезжу.
     Ћн признаетсЯ:
     - ќто все старик со старухой.  Џосмотрел на  них,  и как-то не по  себе
стало. ђасчувствовалсЯ.  џ  чувствительный какой-то. ђодилсЯ, что ли,  таким
ненормальным. ‚ кино  другой раз сижу и  чуть не плачу, когда там что-нибудь
такое показывают.  ‘ ребЯтами из-за  этого боюсь рЯдом садитьсЯ. ‘тыд  один:
они смеютсЯ, а Я губы сжимаю, чтоб не зареветь. „уша какаЯ-то бабьЯ.
     Џоезд  вдруг вскрикивает и начинает  тормозить. Џроводница с фонарем не
торопЯсь идет  к выходу - значит, ничего страшного, просто остановка. Џарень
отводит шторку в сторону и смотрит в темноту. ‚идит огоньки. € говорит:
     - ’оже люди живут.
     „о города остаютсЯ совсем пустЯки.
     Ќаступил третий день.
     Љузьма  поднЯлсЯ с тем  спокойным и довольным чувством, когда, все идет
хорошо. ‘ам разбудил ребЯт  в школу,  постоЯл, посмотрел, как  они, суетЯсь,
одеваютсЯ, подумал про себЯ, что надо бы им как-то сказать про деньги, чтобы
они  повеселели. Љогда сели  за стол  и  ЊариЯ, как  всегда,  налила ребЯтам
молока, а себе и Љузьме чаю, Љузьма подмигнул ‚итьке, показал на стаканы:
     - „авай менЯтьсЯ.
     ‚итька удивилсЯ, радостно встрепенулсЯ:
     - „авай.
     - Њолока, что  ли,  нету -  у ребенка отбираешь!  Ќадо -  так  налью! -
вскинулась ЊариЯ.
     - Ќе надо.
     Љузьма нисколько  не  обиделсЯ  на  Њарию и  даже в  душе был  немножко
доволен  тем,  что  она   рассердилась:  если  может  сердитьсЯ,   сможет  и
радоватьсЯ, значит, застыла не совсем и  скоро отойдет. ‘ ‚итькой они,  пока
сидели, все времЯ заговорщически переглЯдывались, и  Љузьма теперь знал, что
‚итька, как мог, понЯл: все хорошо. ‚ школу он побежал подпрыгиваЯ.
     Љузьма  подождал, когда совсем рассвело, неторопливо, удерживаЯ себЯ от
спешки, оделсЯ. “ходЯ, сказал Њарии:
     - Џойду деньги возьму.
     Ћна не ответила, но он и не ждал, что она ответит, ему надо было только
сказать, чтобы слова эти остались в ней и делали свое дело.
     „ень поднималсЯ хмурый, сродни вчерашнему, который приходил длЯ Љузьмы,
-  вот и  этот, видно,  будет ему как свой. ‚се идет к тому. Љузьма  шагал и
чувствовал, как приЯтной  тЯжестью отдаютсЯ  в теле  шаги и тело ждет новых,
следующих.  “ него часто бывало, когда хочетсЯ идти и идти, и  он отдыхал во
времЯ ходьбы.
     …му  все  же  показалось,  что  день  встает какой-то непрочный, словно
стеклЯнный, с тонким и ломким стеклом. Ћн подумал, что так оно и есть, такое
времЯ: не  осень и не зима, осень каждую  минуту может сломатьсЯ, и наступит
зима. ‘нег нынче на удивление еще ни разу не пробрасывало. ’еперь уж недолго
осталось ждать.
     Ќедалеко  от конторы Љузьму окликнул механик, подошел и поздоровалсЯ  с
ним за руку. Љузьма почувствовал неловкость перед механиком:  как-никак идет
получать  его  деньги. —его  уж  тут  приЯтного?  ‘тыдно  в  глаза  человеку
смотреть.
     Њеханик сказал:
     - ’ы менЯ, Љузьма, конечно, извини, что  Я  к тебе  с этим подъезжаю. џ
знаю,  нельзЯ так, но больше ни черта не мог придумать. Џонимаешь,  Я к себе
на  праздник товарища  пригласил, вместе в институте  учились, а денег нету.
Ѓутылку не на что взЯть.
     -  „а  Я тебе дам! -  обрадовалсЯ  Љузьма.  -  —его  ты за  свой деньги
извинЯешьсЯ. ‚от еще не хватало!
     - Ђга, если можешь, дай:  рублей двадцать. џ тут  почти никого не знаю,
занЯть не у кого.
     - „ам, дам. Љакой может быть разговор!
     Ћни  вошли  в  контору, и механик  кивнул  на комнату,  где  собирались
специалисты:
     - џ тут буду.
     Љузьма  пошел  к бухгалтеру. ’от увидел Љузьму  с порога,  откинулсЯ на
спинку стула и ждал, когда Љузьма подойдет, показываЯ всем своим видом,  что
он  его ждет. Љак и все бухгалтеры,  он был дотошный и  скуповатый, и Љузьма
вдруг  спохватилсЯ,  что  он  почему-то  ни разу  не  подумал, что может  не
получить деньги; это было вероЯтней  всего,  потому что мало  кому удавалось
получить их  с  первого  захода, бухгалтер считал, что этого недостаточно, и
заставлЯл приходить по три, по четыре раза.
     Љузьма сам  себе  удивилсЯ, почему  он вчера, да и сегоднЯ  с  утра был
уверен, -что получит деньги.
     €, подходЯ к бухгалтеру, весь сжалсЯ, приготовилсЯ к самому худшему.
     - ‡дорово!
     - ‡дравствуй, - с вызовом ответил бухгалтер. - Џришел?
     - Џришел.
     - Џолучить хочешь?
     - …сли дашь.
     Љазалось, бухгалтер почувствовал, что Љузьма понимает,  насколько он от
него,  от  бухгалтера,  зависит,  и,  помолчав,  выждав  времЯ, чтобы Љузьма
поволновалсЯ, сказал:
     -  ’ут  неприЯтность получилась. - …ще  с удовольствием похмурилсЯ, еще
потЯнул времЯ.  - џ же  не знал,  что теперь ты будешь наши деньги получать.
‚зЯл и истратил свою зарплату.
     - Љак истратил?
     - Љак деньги тратЯт. ‚ магазине. Њогу отчитатьсЯ: купил жене тужурку на
зиму, себе валенки.
     Љузьма наконец понЯл, кивнул.
     - Ђ остальные? - спросил он.
     Ѓухгалтеру,  видно, доставлЯло удовольствие отвечать не  сразу,  и  он,
глЯдЯ на Љузьму, молчал. ‚се же сказал сердито:
     - Ћстальные в сейфе, у Џолины. ’ам в ведомости не все расписались. …сли
Џолина выдаст под свою ответственность, пускай выдает.
     Љузьма пошел к столику Џолины. Ѓухгалтер крикнул ему в спину:
     -  Џерепиши там себе на бумажку, кому  сколько должен будешь.  Ћтдавать
придетсЯ.
     Ћн отпускал его от себЯ с неохотой? жалеЯ, что так быстро все сказал.
     Џолина прошептала:
     - џ тебе выдам, только  ты  сразу  же  найди  зоотехника  и ветеринара,
пускай зайдут.
     - ‹адно.
     Ћна стала считать  деньги, быстро-быстро перебираЯ бумажки, и  все-таки
считала долго: деньги были только трешками и рублЯми, и она потом их еще раз
пересчитывала.  Љузьма стоЯл,  без  интереса  и  без  волнениЯ  смотрел, как
мелькают бумажки в руках Џолины, ждал. ЋтдаваЯ  ему деньги,  она все так  же
шепотом спросила:
     - Њного еще осталось?
     - ’еперь опЯть много.
     Љузьма  затолкал деньги в карманы,  и карманы оттопырились. Ћн придавил
их сверху  ладонью,  потом вспомни, что надо  двадцать рублей  сразу  отдать
механику, и  достал верхнюю  пачку, в которой были  трешки; он  отсчитал  не
двадцать рублей, потому  что  двадцать тройками  не  получалось, а тридцать.
Ѓухгалтер с холодным любопытством наблюдал за ним из своего угла, и Љузьма в
ответ тоже уставилсЯ на бухгалтера и не отводил взглЯда до тех пор, пока тот
не отвернулсЯ. Ѓухгалтер решил отомстить:
     - Ќе пропей.
     - €ди-ка ты... - без особого зла ответил Љузьма.
     Ћн  зашел  в комнату специалистов,  где сидел  механик, и тихонько, как
взЯтку,  сунул  ему  в  руку  тридцать  рублей.  Њеханик,  не  оборачиваЯсь,
бормотнул:
     - Ђга.
     ‚ коридоре  Љузьме попалась  жена ветеринара, но он не заметил, что она
смотрит на  него  с  тем жадным и  недобрым вниманием,  с  каким  преследуют
добычу. •отел зайти к председателю, заглЯнул - у председателЯ был народ -  и
закрыл дверь. —то он ему скажет? ‹учше идти домой.
     „ень  был все такой же хмурый, так и не сломавшийсЯ, теперь он  казалсЯ
мЯтым, склеенным из старой  прозрачной бумаги. „унь на него, и он улетит, но
ветра  не  было,  и  дунуть на него  было  некому.  Џотихоньку что-то вокруг
шумело, звучало,  лаЯло - будто шелестели стенки  этого бумажного днЯ.  „али
были мутными. Љузьма подумал,  что сегоднЯшний день,  наверно, наступил  длЯ
бухгалтера - он под стать его постной роже.
     „еньги в карманах мешали Љузьме идти свободно, и он задерживал шаг - не
шел, а  нес  деньги,  будто  они могли  расплескатьсЯ. Ћни  не радовали его:
что-то там случилось с  радостью, и  она не  шевелилась. Ћн  знал,  что  они
нужны,  и только, а удовлетворениЯ,  сладости  от того,  что они есть, он не
испытывал. •отелось скорей их выложить, освободить карманы.
     „ома Љузьма  сбросал деньги  в большую, из-под леденцов, банку, которую
привез  после  войны из  Ђвстрии, и поставил  банку  на  шкаф. ‘тало  легче.
ЏодбадриваЯ себЯ, он  подумал,  что  сейчас в деревне ни у  кого нет столько
денег,  сколько  у  него  в этой  банке. Ћн сделал все, что  мог,  а за  два
оставшихсЯ днЯ  должен  добрать до тысЯчи.  Љак - он еще не знал. —то-нибудь
придумаетсЯ, не может быть, чтобы на этом все  кончилось. ђаз  нужна тысЯча,
он  ее как-нибудь достанет. ’олько не сейчас, не сегоднЯ. Ћн чувствовал, что
не может просить  сегоднЯ деньги, что он израсходовал  в себе длЯ этого все.
Ќадо отдохнуть.
     ‚ сенЯх послышались шаги, но  Љузьма принЯл их просто  как шаги сами по
себе,  не  свЯзав  их  с  тем,  что  это  кто-то  идет.  € когда  вошла жена
ветеринара, он удивилсЯ, откуда она здесь взЯлась.  € сразу вспомнил, что не
нашел  ветеринара и  зоотехника,  не  сказал  им,  чтобы  они расписались  в
ведомости.
     †ена ветеринара стоЯла у дверей  с  поджатыми, подрагивающими в уголках
губами. Ћна  была плоскаЯ,  некрасиваЯ,  и Љузьме непонЯтно отчего часто  ее
бывало жалко. Ћн  знал, что с ветеринаром они живут плохо, и она,  казалось,
была доказательством того, что бывает  с женщиной, когда в  семье  нет мира.
Љузьма скорее привычно, чем сознательно, пригласил:
     - Џроходи, чего в дверЯх стоишь.
     Ћна не тронулась с места. ѓубы ее задрожали сильнее:
     - Ђ мы-то как будем жить, Љузьма? ’ы подумал? Џочему так делаешь-то?
     Љузьма понЯл не сразу, а когда понЯл, не смог ответить.
     - Њы их  месЯц ждали.  - ѓолос у  нее подрагивал, сдерживалсЯ, чтобы не
забитьсЯ, не заплескатьсЯ. - “ нас пЯтьдесЯт рублей долгу. Љак мы теперь?
     Љузьма поднЯлсЯ  и достал со шкафа банку  с  деньгами. Ћпрокинул  ее на
стол  и   сначала   нашел  бумажку,  на  которую  была  переписана  зарплата
специалистов, а потом старательно, чтобы не ошибитьсЯ, отсчитал деньги. †ена
ветеринара подошла ближе, и он, подаваЯ ей деньги,  вдруг увидел Њарию.  Ћна
только на  секунду остановилась и  прошла в кухню. Љузьме  стало  противно и
стыдно, будто эти  деньги  он  украл у  Њарии  и она  застала  его на  месте
преступлениЯ.
     †ена ветеринара пропала.
     Љузьма  собрал оставшиесЯ деньги в банку, поставил опЯть банку на шкаф,
но с краю, не так далеко, как раньше. Љогда в ней столько денег, конечно, за
ними еще могут прийти.
     Ќадо подождать. „еньги еще кому-нибудь могут понадобитьсЯ.
     Ћн стал ждать.
     Ќесколько раз  мимо проходила  ЊариЯ, посматривала  на него,  но  он не
оборачивалсЯ.
     Ћн ждал.
     Џрошел  час, прошел  второй, и Љузьма уже стал беспокоитьсЯ, почему так
долго никого нет, но тут  в сенЯх опЯть послышались  шаги. ’еперь он помнил:
раз шаги - значит, кто-то идет. Ћн ждал не зрЯ.
     ‚ошла девочка,  дочь  агронома, и  Љузьма  с  неудовольствием  подумал:
почему  специалисты  не идут сами,  почему они посылают  вместо  себЯ жен  и
детей? ‚едь девочка может потерЯть деньги. Љто потом будет виноват?
     - ‡дравствуйте, - робко, исподлобьЯ оглЯдываЯсь, сказала девочка.
     - ‡дравствуй, здравствуй, -  ответил  Љузьма  и поднЯлсЯ, чтобы достать
банку. •орошо, что он не затолкал ее к стене, а поставил с краю.
     - „ЯдЯ  Љузьма,  -  быстро заговорила девочка. - ‘кажите вашему ‚итьке,
чтобы он за мной не ходил.
     - —то? - Љузьма остановилсЯ, и вытЯнутаЯ рука упала вниз.
     - ‘кажите вашему ‚итьке, чтобы  он  не ходил за мной. Ђ то нас дразнЯт:
женихом и невестой. Њне мальчишки проходу не дают. Љричат: <†ених и  невеста
поехали по тесто>.
     Љузьма недоверчиво засмеЯлсЯ.
     - Ќеужели?
     - Ќу.  ‡ачем он ходит? џ ему сказала, а  он все равно. Џускай за другой
девочкой ходит.
     - ‚от паразит! - громко засмеЯлсЯ Љузьма. - •одит, говоришь?
     - Ќу. ЊенЯ дразнЯт, а Я не виновата.
     - ‚от он придет, Я ему шею накостылЯю! •одит, ишь гусь!
     - Ќет, вы ему так скажите. Ћн отца должен так послушать.
     - ‘кажу. џ ему скажу.
     - џ побегу, - попросилась девочка.
     - Ѓеги и не бойсЯ: теперь он на тебЯ, ни разу не взглЯнет. ‚от увидишь.
     Ћна глубоко  кивнула,  как  поклонилась,  и убежала. Љузьма еще  весело
хмыкнул ей вслед, поулыбалсЯ, но уже чувствовал,  что к нему возвращаетсЯ то
пустое и холодное состоЯние, которое было до  девочки. Ћн покосилсЯ на банку
и  сел.  Ќадо  бы сосчитать  деньги, но  подниматьсЯ  снова не хотелось;  он
боЯлсЯ, что их осталось совсем немного, и тогда будет еще хуже.
     Ћн  попыталсЯ успокоить себЯ  тем,  что  еще вчера  он не смел  даже  и
надеЯтьсЯ на такие деньги. Ќе успокоилось. Ћн  решил: лучше думать о деле. Љ
кому еще можно пойти, у кого просить?
     Џотом  как-то  забылось,  что  он хотел думать  о деле, и ни  о чем  не
думалось. Ћн сидел возле банки, как сторож, когда воров нет и не может быть.
евелилсЯ, курил.
     Џрибежали из  школы  ребЯта,  и Љузьма стал вспоминать,  зачем ему  был
нужен ‚итька, но так и не вспомнил.
     ђебЯта ели в кухне одни: ни Љузьма, ни ЊариЯ к ним не вышли.
     ’ихо, боЯзно было в избе; все дома, а тихо и боЯзно.
     Џеред вечером, запыхавшись,  присеменил дед  ѓордей. Љрикнул Љузьму, не
находЯ места, закружил по комнате и под конец поманил его за собой к дверЯм.
‚ сенЯх зашептал:
     - ’ебе,  Љузьма,  и вовсе  никаких денег  не надо. Љумекаешь? Ѓез денег
можно.
     - …ще что, дед, выдумаешь? - морщась, сказал Љузьма.
     „ед ѓордей радостно захихикал:
     - ‚от тебе и выдумаешь! „ед выдумывать не станет, он точно будет знать.
џ тебе счас такое подскажу...
     Љузьма промолчал.
     - ‚от, значит,  как. Њожно без денег. Ќи одной копейки не надо. Ђ Њарию
не тронут.  € по-закону будет правильно. - „ед поднес свое  лицо  вплотную к
Љузьме и  зашептал:  -  ‘делай  ее беременной, и  на  этом хватит.  ‚ законе
записано: беременных в тюрьму не брать.
     - „а ты что, дед? - отшатнулсЯ Љузьма.
     „ед заговорил горЯчей и громче:
     - ‚ерный  человек сказывал, он  врать не  будет. ѓольнаЯ правда. ‘делай
Њарию беременной, и все. „олго ли тебе? Ђ?
     - €ди, дед, отсюда и больше ко мне с этим не приходи. ‘оветчик нашелсЯ!
     - Љак? - опешил дед.
     Љузьма повернулсЯ, пошел в дом.
     - џ тебе дело сказываю, а ты норку на сторону воротишь! - закричал дед.
- Ќу и вороти - мое дело маленькое. ’олько после не говори, что Я  к тебе не
приходил.
     Џотом Љузьма раздумалсЯ, и  предложение деда ѓордеЯ  уж не казалось ему
диким.  ’ак оно, конечно, было бы неплохо. ‚се сразу бы и решилось. Ћн и сам
слышал,  что  беременных  жалеют,  не судЯт, но  почему-то забыл об  этом  -
наверно, потому, что точно  не знал,  правду ли  говорили.  ’ам, где шестеро
ртов, прокормитсЯ и седьмой, где растут четверо,  подниметсЯ и пЯтый. ’олько
теперь уж, наверно,  поздно.  ‡нать бы  раньше. Ќадо все же намекнуть Њарии.
Ќет, лучше не надо, а то она подумает, что с  деньгами ничего  не выходит, и
тогда уж совсем обомрет. € так ходит как неживаЯ. Људа ни кинь - везде клин.
—то же делать?  Љ кому  завтра  пойти? Ђ к кому пойдешь?  Ќе к кому.  Њожет,
плюнуть на все и поехать с утра к брату? ’олько вот есть  ли у него  деньги?
„аст ли он?
     ‚от штука так штука получилась.
     ’ретий день тоже кончилсЯ. Џодошло его времЯ, и он, как  в могилу, ушел
под землю - и косточек не найдешь. „о ревизора теперь оставалось только два,
от силы три днЯ.
     ‘ вечера Љузьма  уснул, но среди ночи его  разбудила машина, осветившаЯ
комнату фарами,  и  светом вспугнула сон. Љузьма поднЯлсЯ, присел к окну. ‡а
окном  была  мертваЯ темнота,  она укрыла все живое  и, казалось,  нигде  не
кончалась. —тобы  перебить в себе  подступающую  тревогу,  Љузьма закурил, и
оттого, что ему  удалось закурить,  стало легче. Ќочью в голову лезут всЯкие
мысли - вот почему по ночам люди стараютсЯ спать.
     Џотом  он лег, и ему повезло,  он  уснул. …му приснилсЯ интересный сон:
будто  он едет в  той самой  машине,  котораЯ его разбудила, и  собирает длЯ
Њарии деньги.  Њашина сама  знает, где  они есть,  и  останавливаетсЯ, а  он
только стучит в окно  и  просит,  чтобы  ему  их  вынесли. „еньги выносЯт, и
машина идет дальше.
     Ћн снова проснулсЯ, но ночь еще не прошла,  и темнота даже не тронулась
с места. ЋпЯть в голову  полезли  всЯкие  мысли,  и одна из них была  совсем
нехорошаЯ. Љузьме показалось, что  он осталсЯ  один на всем белом свете - он
даже  подумал:  не  на  белом,  а  на  черном,  будто  белого света  уже  не
существовало.  Ќо задребезжал, словно разваливаЯсь на части, самолет, быстро
затих  -  как  развалилсЯ,  и Љузьма  стал ждать следующих  звуков,  которые
затаились в темноте. €х долго не было, но  теперь он знал, что он не один, и
мог  думать  о  другом. Ћткуда-то  сзади с ноющей болью выдвинулись мысли  о
Њарии и о деньгах, и уже по цепочке, как последнее звено, вспомнилсЯ брат. €
Љузьма решил: утром он отправитсЯ к брату.
     “тром в стену снаружи  бухнуло ветром,  и Љузьма заторопилсЯ. Ћн сказал
Њарии,  что едет  в город, и  она, безмолвнаЯ и  недвижнаЯ в  последние дни,
вынесла свое суждение:  брат  не  даст. Ќо  Љузьме отступать больше было уже
некуда. ЊариЯ, понЯв, что она будет одна,  боЯсь остатьсЯ беззащитной, снова
и снова  повторЯла, что брат денег не даст,  потом заплакала. Љузьма не стал
ее  успокаивать  -  пусть поплачет,  теперь  даже слезы  ее  были  длЯ  него
успокоением: это лучше, чем если бы она молчала.
     ‚  автобусе он сидел у окна и  смотрел,  как  безумствует ветер. Љузьма
понимал,  что  так  оно  и  должно  быть, что  погода  не  может  оставатьсЯ
спокойной,  когда они с Њарией  попали в такую кутерьму, но ветер задувал  с
такой силой, что Љузьма испугалсЯ, не придетсЯ ли ему еще хуже. ‚есь день он
ждал, когда  ветер затихнет, и не мог дождатьсЯ; даже с закрытыми глазами он
видел, как бьетсЯ на ветру и стонет землЯ.
     € только когда стемнело, Љузьма  стал успокаиватьсЯ. ’еперь он не знал,
что  происходит  на  улице,  не  знал  и не  хотел  загадывать, что его ждет
впереди.  Ћн был доволен тем,  что может ничего  не делать, что все  за него
пока  делает поезд. Љузьма  отдыхал,  но это  был  отдых  подсудимого  перед
приговором, и он чувствовал это.
     …му хотелось ехать и ехать, но  поезд уже подвозил его к городу. Љузьма
со страхом думал  о том, что сейчас он снова должен будет просить деньги. Ћн
не был к этому готов. Ћн боЯлсЯ города, не хотел в него. € когда поезд начал
тормозить, он вспомнил о ветре и поежилсЯ, говорЯ себе, что  все дело только
в ветре.
     Љузьма сходит с поезда  и  от неожиданности  замирает:  снег. Ѓольшими,
лохматыми  хлопьЯми он падает на  землю, и в наступающих  утренних  сумерках
землЯ начинает белеть.
     ‚етра  нет и  в  помине. ЊЯгкаЯ, неземнаЯ  тишина, спадающаЯ  вместе со
снегом на землю, накрывает и глушит пока еще редкие звуки.
     ‘тараЯсь  попадать  в чьи-то следы,  чтобы не мЯть  снег,  Љузьма через
рельсы   идет  к  вокзалу.   …го   охватывает  горькое,  тоскливое   чувство
неизбежности того,  что сейчас  произойдет. Ћн  заставлЯет себЯ думать,  что
приехал не к чужому человеку, а к  брату, но брат как спасение из мыслей все
времЯ  ускользает,  и  остаетсЯ  одно   только  слово,  слишком  короткое  и
непрочное,  чтобы успокоить. ’огда Љузьма  думает  о снеге, о том,  что снег
сейчас - это к добру. „олжно быть, он  добралсЯ теперь и до деревни, и ЊариЯ
засветившимисЯ в надежде глазами смотрит на него как на чудо. Ќаверно, ЊариЯ
считает, что Љузьма  уже у брата и  обо  всем договорилсЯ - после этого, как
добрый знак,  чтобы она  зрЯ не маЯлась, и  пошел  снег.  Ћна до всего может
додуматьсЯ.
     Љузьма  идет  к  автобусной остановке  и,  достав  конверт  с  адресом,
спрашивает,  как доехать  до брата. …му показывают автобус, на котором  надо
ехать.  Љузьма садитсЯ. Ќароду в автобусе из-за раннего и  воскресного  утра
немного.  Љузьма  чувствует  себЯ  совсем  одиноким  и  потерЯнным, будто он
приехал в город  не сам, а  его  привезли. Њысли о деньгах вдруг кажутсЯ ему
пустЯковыми  по сравнению с  тем, что  его ждет впереди.  Ћн оглЯдываетсЯ на
людей - все смотрЯт в окна и не замечают  его. Ћн ругает себЯ: как это ему в
голову  пришло ради денег ехать в город, неужели он не мог достать их у себЯ
в деревне?
     Џотом  он сходит с  автобуса,  оглЯдываЯсь, держа перед собой конверт с
адресом, идет  по улице. ђассвело. ‘нег все валит и валит,  падает Љузьме на
плечи, на голову, застилает глаза, как бы мешаЯ Љузьме идти дальше.
     Ћн  находит дом брата,  останавливаетсЯ, чтобы  передохнуть, и прЯчет в
карман мокрый от  снега  конверт  с  адресом.  Џотом вытирает  ладонью лицо,
делает последние до двери шаги и стучит. ‚от он и приехал - молись, ЊариЯ!
     ‘ейчас ему откроют.