 кирпичный дом, стена которого была подпЈрта деревЯнными
искосинами, дабы не рухнула. ‚ центре Ќового города  насечено было камнем по
каменной стене: "<i>“голь -- это  хлеб</i>" (длЯ промышленности). €  правда, чЈрный
печЈный  хлеб  каждый день продавалсЯ  здесь в  магазинах -- и  в этом  была
льготность городской ссылки. € работа чЈрнаЯ и не  только чЈрнаЯ всегда была
здесь.  Ђ  в остальном продуктовые магазины были очень пустоваты. Ђ базарные
прилавки  -- неприступны, с  умонепостижимыми ценами.  …сли  не три четверти
города, то две трети жило тогда  без паспортов и  <i>отмечалось</i> в комендатурах;
на  улице  менЯ  то  и  дело  окликали  и  узнавали  бывшие  зэки,  особенно
экибастузские. € что' ж  была тут  за ссыльнаЯ  жизнь?  Ќа работе  униженное
положение,  и  приниженнаЯ   зарплата,   ибо  не  всЯкий   после  катастрофы
ареста-тюрьмы-лагерЯ найдЈт чем доказать образование, а стажа тем более нет.
€ли так просто вот, как неграм, не платЯт вровень с белыми, и всЈ, можешь не
наниматьсЯ. ‡ато очень  худо с квартирами,  жили  ссыльные в  неотгороженных
коридорных  углах,  в тЈмных  чуланах,  в сарайчиках -- и  за  всЈ это  лихо
платили, всЈ  это -- от частника. “же немолодые женщины, изжЈванные лагерем,
с  металлическими  зубами,  как о  мечте  грезили иметь  одну  крепдешиновую
"выходную" блузку, одни "выходные" туфли.
     Ђ  еще в Љараганде велики расстоЯниЯ, многим долго ехать от квартиры до
работы.  ’рамвай от центра до рабочей окраины скрежетал битый час. ‚ трамвае
напротив менЯ  сидела замученнаЯ молодаЯ женщина  в  грЯзной юбке, в  рваных
босоножках.  Ћна  держала  ребЈнка  в  очень  грЯзных  пелЈнках,  всЈ  времЯ
засыпала, ребЈнок из  ослабленных  рук  сползал  по коленЯм на край и  почти
падал,  тут ей кричали: "упустишь!". Ћна успевала его подхватить,  но  через
несколько минут засыпала опЯть. Ћна  работала на водокачке в ночной смене, а
день проездила по городу, искала обуви -- и не нашла нигде.
     ‚от такаЯ была  карагандинскаЯ  ссылка.  Ќасколько знаю,  гораздо легче
было  в городе  „жамбуле:  благодатнаЯ южнаЯ полоса Љазахстана, очень дЈшевы
продукты. Ќо чем мельче город, тем труднее с работой.
     ‚от  -- городок  …нисейск.  ‚ 1948  г. везли  туда ѓ.  ‘.  Њитровича  с
красноЯрской  пересылки, и  бодро отвечал  им  конвойный  лейтенант: "ђабота
будет?" -- "Ѓу-удет".  -- "Ђ жильЈ?" -- "Ѓу-удет". Ќо сдав  их  комендатуре,
конвой ушЈл себе налегке.  Ђ приехавшим спать пришлось -- под  перевЈрнутыми
лодками на  берегу, под  базарными  навесами.  •леба  купить они  не  могли:
продавалсЯ  хлеб  только  по  домовым  спискам,  а  новоприбывшие  нигде  не
прописаны, чтобы где-то жить -- надо  деньги за  квартиру платить. Њитрович,
уже инвалид, просил работу по специальности, он зоотехник. ‘мекнул комендант
и позвонил в ђай‡Ћ: "‘лушай, дашь бутылку -- дам тебе зоотехника".
     ќто была  та ссылка,  где  угроза: "за  саботаж дадим  58-14, посадим в
лагерь назад!" --  не пугала никого. Ћ том же  …нисейске есть  свидетельство
1952 года. ‚ день отметки отчаЯвшиесЯ ссыльные стали требовать от коменданта
именно арестовать  их и отправить обратно в лагерь. ‚зрослые мужчины, они не
могли добыть  себе тут хлеба!  Љомендант разогнал  их:  "Њ‚„  вам  не  биржа
труда!"<a href=#fn_17_2><sup>2</sup></a>
     Ђ вот еще глуше -- ’асеево ЉрасноЯрского краЯ,  250  км от Љанска. ’уда
ссылались немцы,  чечено-ингуши и бывшие  зэки. ќто  место  -- не новое,  не
придуманное,  поблизости  там  --  д.  •андалы', где  когда-то  перековывали
кандалы.
     Ќо новое там -- целый город  из землЯнок, с полом тоже землЯным. ‚ 1949
году привезли туда группу <i>повторников</i>, к вечеру, сгрузили  в  школу.  Џоздно
ночью  собралась  комиссиЯ, принимать  рабочую силу:  начальник  райЊ‚„,  от
леспромхоза, председатели колхозов. € потЯнулись перед комиссией -- больные,
старые, измотанные  лагерной  <i>десЯткой</i>,  и  всЈ  больше женщины --  вот кого
мудрое  государство  изъЯло из опасных городов  и  кинуло  в  суровый  район
осваивать  тайгу.  Ћт  такой  "рабочей  силы"  все  стали  отказыватьсЯ, Њ‚„
заставило  их брать.  ‘амых  же  забракованных  доходЯг насовали сользаводу,
представитель  которого опоздал, не присутствовал. ‘ользавод -- на р. “солке
в  селе ’роицком  (тоже  место  давне-ссыльное, еще при  Ђлексее Њихайловиче
загонЯли  сюда  старообрЯдцев.) ‚  середине XX века техника там  была такаЯ:
гонЯли  лошадей  по  кругу и  этим  накачивали  соль  на про'тивни, а  потом
выпаривали  еЈ  (дрова с  лесоповала,  на  это  и  кинули  старух).  Љрупный
известный  кораблестроитель  угодил  в эту  партию,  его  поставили ближе  к
специальности: упаковывать соль в Ящики.
     Џопал в ’асеево 60-летний коломенский  рабочий ЉнЯзев.  ђаботать он уже
не мог, нищенствовал. €ногда подбирали его люди ночевать, иногда спал  он на
улице. ‚ инвалидном доме длЯ него места не  было, в больнице  его  долго  не
задерживали. Љак-то зимой  он забралсЯ на  крыльцо  райкома  партии,  партии
рабочих, и там замЈрз.
     Џри переезде из лагерЯ в  таЈжную  ссылку  (а переезд  такой: мороз  20
градусов,  в открытых  кузовах автомашин,  худо одетые,  как освободились, в
кирзовых ботинках  последнего  срока,  конвоиры же в полушубках  и валенках)
зэки даже не могли очнутьсЯ: в чЈм  состоЯло их  <i>освобождение?</i> ‚ лагере были
топленые бараки -- а здесь  землЯнка лесорубов, с прошлой зимы  не топленаЯ.
’ам рычали бензопилы -- зарычат  и здесь. € только этой пилой  и там и здесь
можно было заработать пайку сырого хлеба.
     Џоэтому  новоссыльные ошибались, и когда (1953 год)  приезжал (Љузеево,
‘ухобузимского района,  …нисей)  заместитель директора леспромхоза ‹ейбович,
красивый, чистый, они смотрели  на его кожаное пальто, на откормленое  белое
лицо и, кланЯЯсь, говорили по ошибке:
     -- ‡дравствуйте, <i>гражданин начальник!</i>
     Ђ тот укоризненно качал головой:
     -- Ќет-нет, какой же  может быть "гражданин"! џ длЯ вас теперь <i>товарищ</i>,
вы уже не заключЈнные.
     ‘обирали  ссыльных в  той  единственной  землЯнке, и  мрачно освещенный
керосиновой коптилкой-мигалкой замдир  внушал  им, как  гвозди  вколачивал в
гроб: -- Ќе  думайте, что это -- жизнь временнаЯ. ‚ам действительно придетсЯ
жить здесь в е ч н о. Ђ поэтому поскорей принимайтесь за работу!  …сть семьЯ
-- зовите,  нет --  женитесь  тут  друг на  друге, не откладываЯ. ‘тройтесь.
ђожайте детей.  Ќа  дом и  на корову  получите ссуду. ‡а работу, за  работу,
товарищи! ‘трана ждЈт нашего леса!
     € уезжал <i>товарищ</i> в легковой.
     € это тоже  было льготно,  что разрешали женитьсЯ.  ‚ убогих  колымских
посЈлках,  например  под  џгодным,  вспоминает  ђетц,  и  женщины  были,  не
выпущенные на  материк,  а Њ‚„ запрещало женитьсЯ:  ведь  семейным  придетсЯ
давать жильЈ.
     Ќо и  это  было послабление, что  не разрешали женитьсЯ.  Ђ в  ‘еверном
Љазахстане  в  1950-52-м годах иные комендатуры, напротив,  чтобы  ссыльного
свЯзать, ставили новоприбывшему условие: в две  недели  женись или сошлЈм  в
глубинку, в пустыню.
     ‹юбопытно,  что  во  многих  ссыльных  местах  запросто,  не  в  шутку,
пользовались  лагерным  термином "общие работы" . Џотому что  таковы  и были
они, как в лагере: те неизбежные надрывные работы, губЯщие жизнь и не дающие
пропитаниЯ.  € если как <i>вольным</i> полагалось теперь  ссыльным работать  меньше
часов,  то двумЯ  часами пути  туда  (в  шахту или в  лес),  да двумЯ  назад
подтЯгивалсЯ рабочий день к лагерной норме.
     ‘тарый рабочий  Ѓерезовский, в 20-е годы профсоюзный вождь,  с  1938-го
оттЯнувший  10 лет ссылки, а  в 1949-м  получивший 10 лет  лагерей, при  мне
умиленно  целовал  лагерную пайку и  говорил радостно,  что  в лагере  он не
пропадЈт,  здесь  ему хлеб  полагаетсЯ. ‚  ссылке  же и с деньгами  в  лавку
придЈшь,  видишь  буханку на  полке,  но нахально в лицо тебе говорЯт: хлеба
нет! -- и тут же взвешивают хлеб местному. ’о же и с топливом.
     Ќедалеко  от  того  выражалсЯ и старый питерский  рабочий –ивилько (всЈ
люди не нежные). Ћн говорил (1951), что после ссылки чувствует себЯ в Ћсобом
каторжном лагере человеком:  отработал 12 часов -- и иди  в зону. Ђ в ссылке
любое  вольное  ничтожество  могло  поручить  ему  (он  работал бухгалтером)
бесплатную сверхурочную работу  --  и вечером, и в выходной, и любую  работу
сделать лично длЯ  того вольного -- и ссыльный не  смеет отказатьсЯ, чтоб не
выгнали его завтра со службы.
     Ќесладка   была  жизнь  ссыльного,  ставшего  и  ссыльным  "придурком".
ЏеревезЈнный в Љок-’ерек „жамбульской  области Њитрович  (тут  его жизнь так
началась: отвели ему с товарищем ослиный сарай -- без  окон и полный навоза.
Ћтгребли они навоз от  стенки,  постлали  полынь, легли)  получил  должность
зоотехника райсельхозотдела. Ћн пыталсЯ  <i>честно  служить</i> -- и сразу  же стал
противен вольному партийному начальству. €з колхозного стада мелкое районное
начальство забирало себе коров-первотЈлок, заменЯЯ их тЈлками -- и требовали
от Њитровича записывать двухлеток как  четырЈхлеток. Ќачав пристальный учЈт,
обнаружил  Њитрович, целые  стада, пасомые и обслуживаемые  колхозами, но не
принадлежащие колхозу.  ЋказываетсЯ,  эти стада <i>лично</i>  принадлежали  первому
секретарю  райкома,  председателю  райисполкома,   начальнику  финотдела   и
начальнику  милиции. (’ак ловко  вошЈл Љазахстан в  социализм!)  "’ы  их  не
записывай!" -- велели ему. Ђ он записал. ‘ диковинной в зэке-ссыльном жаждой
советской  законности  он   еще  осмелилсЯ  протестовать,  что  председатель
исполкома забрал себе серого смушка, -- и был уволен (и это -- только начало
их войны).
     Ќо и районный центр -- еще совсем не худое место  длЯ ссылки. ЌастоЯщие
тЯготы ссылки начинались там,  где  нет  даже  вида свободного посЈлка, даже
краЯ цивилизации.
     ’от же Ђ. –ивилько рассказывает о колхозе "†ана ’урмыс" ("ЌоваЯ жизнь")
в ‡ападно-Љазахстанской области,  где он  был с 1937  года.  …ще до  приезда
ссыльных  политотдел  Њ’‘  насторожил и воспитал  местных: везут троцкистов,
контрреволюционеров.    Ќапуганные    жители   <i>даже   соли   не   одалживали</i>
новоприбывшим, боЯсь обвинениЯ в свЯзи с врагами народа! ‚ войну ссыльные не
имели  хлебных  карточек.  ‚  колхозной кузнице выработал  рассказчик  за  8
месЯцев  --  пуд  проса...  Џолученное  зерно  сами  растирали  жерновами из
распиленного  казахского  памЯтника-терменЯ. € шли в  ЌЉ‚„:  или  сажайте  в
тюрьму  или дайте перевестись в районный центр! (‘просЯт: а как  же местные?
„а вот  т а к... Џривыкли...  Ќу  и овечка какаЯ-нибудь, коза, корова, юрта,
посуда -- всЈ помогает.)
     ‚  колхозе ссыльным  повсюду  так  -- ни  казЈнного обмундированиЯ,  ни
лагерной  пайки. ќто самое  страшное место длЯ ссылки -- колхоз. ќто  как бы
учебнаЯ проверка: где ж тЯжелей: в лагере или в колхозе?
     ‚от  <i>продают</i>  новичков,  средь  них  ‘.  Ђ.  ‹ифшица,  на  красноЯрской
пересылке.  <i>Џокупатели</i>  требуют плотников,  пересылка отвечает: возьмите еще
юриста  и химика  (‹ифшиц),  тогда  и  плотника дадим. …ще  дают в  нагрузку
пожилых  больных женщин.  Џотом  при  мЯгком  25-градусном морозе  открытыми
грузовиками их везут в  глубинную-глубинную деревню,  всего о  трЈх десЯтках
дворов.  —то же  делать  юристу  и что  химику? Џолучать  пока  аванс: мешок
картошки,  лук  и муку (и  это хороший аванс!). Ђ деньги  будут  в следующем
году,  если заработаете.  ђабота пока такаЯ --  добывать коноплю, заваленную
снегом. „лЯ  начала нет  даже  мешка  под матрац, соломой  набить. Џервый же
порыв: отпустите из колхоза!  Ќет, нельзЯ: за каждую голову  заплатил колхоз
’юремному “правлению по 120 рубликов (1952 год).
     Ћ, как бы снова вернутьсЯ в лагерь!..
     Ќо  прошибЈтсЯ  читатель,  если  решит,  что  ссыльным намного лучше  в
совхозе,  чем в колхозе. ‚от совхоз  в ‘ухобузимском  районе, село Њиндерла.
‘тоЯт бараки, правда -- без зоны, как бы лагерь бесконвойных. •отЯ и совхоз,
но  денег здесь  не знают, их нет в  обращении.  ’олько  пишутсЯ  цифирки: 9
рублей  (сталинских)  в день человеку.  €  еще  пишетсЯ: сколько съедено тем
человеком каши,  сколько вычитаетсЯ за телогрейку, за жильЈ. ‚сЈ вычитаетсЯ,
вычитаетсЯ, и вот диво: выходит к расчЈту, что ничего ссыльный не заработал,
а  еще  совхозу  должен.  ‚  этом  совхозе,  вспоминает  Ђ.  ‘тотик, двое от
безвыходности повесились.
     (‘ам этот ‘тотик, фантазЈр,  нисколько не усвоил  свой злосчастный опыт
изучениЯ  английского  Языка в  ‘теплаге.<a href=#fn_17_3><sup>3</sup></a>  ЋглЯдевшись в такой  ссылке,  он
придумал   осуществить   конституционное   право   гражданина   ‘‘‘ђ   на...
образование!  €  подал  заЯвление с  просьбой  отпустить  его  в  ЉрасноЯрск
у ч и т ь с Я! Ќа этом наглом заЯвлении,  которого,  может  быть, не знавала
всЯ  страна  ссылки,  директор  совхоза  (бывший  секретарь  райкома)  вывел
резолюцию  не  просто отрицательную, но декларативную: "Ќикто  и никогда  не
разрешит  ‘тотику  учитьсЯ!"  --  Ћднако  подвернулсЯ  случай:  красноЯрскаЯ
пересылка набирала по  районам  плотников из ссыльных.  ‘тотик,  никакой  не
плотник,  вызвалсЯ,  поехал, в ЉрасноЯрске  жил в общежитии  среди пьЯниц  и
воров и  там стал  готовитьсЯ к конкурсным экзаменам в Њедицинский институт.
Ћн прошЈл их с высоким  баллом. „о мандатной комиссии никто в его документах
не  разобралсЯ.  Ќа  мандатной:  "Ѓыл  на фронте... Џотом вернулсЯ..." --  и
пересохло  горло.  "Ђ  дальше?"  --  "Ђ  потом...  менЯ...  посадили..."  --
выговорил ‘тотик -- и огрознела комиссиЯ. "Ќо  Я <i>отбыл срок</i>! <i>џ вышел</i>! “ менЯ
высокий балл!" -- настаивал ‘тотик. ’щетно. Ђ был уже -- год падениЯ Ѓерии!)
     € чем глубже -- тем хуже, чем  глуше -- тем  бесправнее. Ђ. ”. Њакеев в
упомЯнутых записках о Љенгире приводит рассказ "тургайского раба" Ђлександра
‚ладимировича ЏолЯкова  о  его  ссылке между  двумЯ  лагерЯми  в  ’ургайскую
пустыню,  на делЈкий отгон. ‚сЯ  власть была  там  -- председатель  колхоза,
казах, и даже от отеческой комендатуры  никто никогда  не заглЯдывал. †илище
ЏолЯкова стало --  в одном сарайчике  с  овцами,  на  соломенной  подстилке;
обЯзанности -- быть рабом четырЈх  жЈн председателЯ, управлЯтьсЯ с каждой по
хозЯйству  и  до выноса горшков  за  каждой. € что ж было  ЏолЯкову  делать?
‚ыехать с отгона, чтобы пожаловатьсЯ? Ќе только не на чем, но это бы значило
-- п о б е г  и -- 20 лет каторги. Ќикого же русского на том отгоне не было.
€ прошло несколько  месЯцев,  прежде чем  приехал русский  фининспектор.  Ћн
изумилсЯ рассказу ЏолЯкова и взЯлсЯ передать его письменнную жалобу в район.
‡а ту жалобу как  за  гнусную  клевету  на  советскую власть ЏолЯков получил
новый лагерный  срок  и в 50-е годы  счастливо отбывал  его  в  Љенгире. …му
казалось, что он почти освободилсЯ...
     € мы еще  не уверены, был  ли  "тургайский раб"  самым обездоленным изо
всех ссыльных.
     ‘казать, что  ссылка  имеет  перед  лагерем  преимущество  устойчивости
жизни, как бы домашности  (худо ли, хорошо  ли, вот живЈшь здесь -- и будешь
жить, и  никаких этапов),  -- тоже без  оговорок  нельзЯ. ќтап  не  этап, но
необъЯснимаЯ неумолимаЯ  комендантскаЯ переброска, внезапное закрытие пункта
ссылки или целого района всегда может разразитьсЯ; вспоминают такие случаи в
разные годы в разных местах.  Ћсобенно в военное времЯ --  бдительность!  --
всем  сосланным в ’айпакский  район  собратьсЯ  за  12 часов!  --  и  айда в
„жембетинский! € весь твой жалкий быт  и жалкий скарбик, а такой  нужный,  и
кров протекающий, а уже и подчинЈнный -- всЈ  бросай! всЈ кидай! шагом марш,
босота лихаЯ! Ќе помрЈшь -- наживЈшь!..
     ‚ообще  при кажущейсЯ распущенности  жизни  (не ходЯт строем,  а  все в
разные стороны, не строЯтсЯ на  развод, не снимают  шапок,  не запираютсЯ на
ночь  наружными  замками),  ссылка  имеет  свой  р е ж и м.  ѓде мЯгче,  где
суровее, но ощутителен он был везде до 1953-го года, когда начались всеобщие
смЯгчениЯ.
     Ќапример, во многих местах ссыльные не имели права подавать в советские
учреждениЯ  никаких  жалоб  по  гражданским  вопросам  --  иначе  как  через
комендатуру,  и  только  та  решала, стоит ли  этой жалобе  давать  ход  или
пригасить на месте.
     Џо любому  вызову  комендантского офицера ссыльный должен был  покинуть
любую работу,  любое занЯтие --  и  ЯвитьсЯ.  ‡нающие жизнь  поймут,  мог ли
ссыльный не выполнить какой-нибудь личной (корыстной) просьбы комендантского
офицера.
     Љомендантские  офицеры  в  своЈм  положении  и  правах врЯд ли  уж  так
уступали лагерным. Ќапротив, у  них  было  меньше  беспокойств: ни  зоны, ни
караулов,  ни ловли беглецов, ни вывода на  работу, ни  кормлениЯ и одеваниЯ
этой  толпы.  „остаточно было дважды в  месЯц проводить отметки и иногда  на
провинившихсЯ  заводить бумаги в согласии с ‡аконом. ќто были властительные,
ленивые, разъевшиесЯ (младший лейтенант  комендатуры получал 2000  рублей  в
месЯц), а потому в большинстве своЈм злые существа.
     Џ о б е г о в в их подлинном смысле мало известно из  советской ссылки:
невелик   был  тот  выигрыш  в  гражданской  свободе,  который  досталсЯ  бы
удачливому беглецу: ведь почти  на  тех  же правах  жили тут  вокруг него, в
ссылке, местные <i>вольные</i>. ќто не царские были времена, когда побег из  ссылки
легко переходил  в эмиграцию.  Ђ кара  за побег была  ощутительна. ‘удило за
побег  Ћ‘Ћ.  „о 1937-го оно  давало свою  максимальную цифру 5 лет  лагерей,
после 37-го -- 10. Ђ после войны, публично нигде  не напечатанный, всем стал
известен и неуклонно применЯлсЯ новый закон:  за побег  из  места  ссылки --
<i>двадцать лет каторги</i>! Ќесоразмерно жестоко.
     Љомендатура на местах вводила собственные истолкованиЯ, что'  считать и
что'  не считать побегом, где именно та запретнаЯ черта, которую ссыльный не
смеет переступить, и может ли он отлучитьсЯ по дрова или по грибы. Ќапример,
в  •акассии,  в рудничном посЈлке Ћрджоникидзевский было такое установление:
отлучка  наверх (в горы) -- всего  лишь нарушение  режима и 5  лет  лагерей;
отлучка  вниз  (к железной дороге)  --  побег и 20  лет каторги. €  до  того
внедрилась там  непростительнаЯ  эта мЯгкость,  что  когда  группа  ссыльных
армЯн, доведЈннаЯ до отчаЯниЯ самоуправством рудничного начальства, пошла на
него  жаловатьсЯ в  райцентр -- а  разрешениЯ  комендатуры на такую отлучку,
естественно, не имела, -- то получили они все за этот <i>побег</i> лишь по 6 лет.
     ‚от такие отлучки по недоразумению чаще всего  и  квалифицировались как
побеги.  „а простодушные решениЯ старых  людей, не могущих взЯть  в  толк  и
усвоить нашу людоедскую систему.
     Ћдна гречанка, уже  древне'й 80-ти лет, была  в конце войны сослана  из
‘имферополЯ на “рал. Љогда война кончилась и в ‘имферополь вернулсЯ сын, она
естественно поехала  к нему и тайно  жила у него. ‚ 1949 г., уже  87 (!) лет
отроду, она была схвачена,  осуждена на 20 лет  каторжных работ (87+20 =?) и
этапирована в  Ћзерлаг. -- „ругую старую  тоже гречанку знали в „жамбульской
области.  Љогда  с Љубани ссылали греков, еЈ взЯли  вместе с двумЯ взрослыми
дочерьми,  третьЯ  же  дочь,   замужем   за  русским,  осталась  на  Љубани.
Џожила-пожила старуха  в  ссылке  и решила  к  той  дочери  поехать умирать.
"Џобег",  каторга,  20  лет!  --  ‚ Љок-’ереке был  у нас  физиолог  Ђлексей
€ванович Ѓогословский. Љ нему применили "аденауэровскую" амнистию 1955 года,
но не  полностью: оставили за ним ссылку, а еЈ быть не должно. ‘тал он слать
жалобы и заЯвлениЯ, но всЈ это  -- долго, а  тем  временем в  Џерми слепла у
него мать,  котораЯ не видела его уже 14 лет, от  войны и  плена, и  мечтала
последними  глазами  увидеть. €, рискуЯ  каторгой.  Ѓогословский решилсЯ  за
неделю  съездить  к  ней  и  назад.  Ћн  придумал   себе   командировку   на
животноводческие отгоны  в  пустыню,  сам же  сел на поезд в  Ќовосибирск. ‚
районе не заметили  его отлучки, но в Ќовосибирске бдительный таксист  донЈс
на него оперативникам, те  подошли проверить документы, их не было, пришлось
открытьсЯ. ‚ернули его в нашу  же кок-терекскую  глинобитную тюрьму,  начали
следствие -- вдруг  пришло разъЯснение,  что он  не  подлежит  ссылке.  …два
выпущенный, он уехал к матери. Ќо опоздал.
     Њы сильно обеднили  бы  картину советской ссылки, если бы не напомнили,
что в каждом ссыльном районе  бдил неусыпный ЋЏ…ђ—…ЉЋ’„…‹, тЯгал ссыльных на
<i>собеседованиЯ</i>, вЈл  вербовку, собирал  доносы  и  использовал их  длЯ намота
<i>новых сроков</i>. ‚едь приходила же когда-то пора ссыльной  человеческой единице
сменить однообразную ссыльную неподвижность на  бодрую лагерную скученность.
<i>‚тораЯ  протЯжка</i>  --  новое  следствие  и  новый  срок,   были  естественным
<i>окончанием ссылки</i> длЯ многих.
     Ќадо   было  Џетру  ‚иксне  в  1922  г.  дезертировать  из  реакционной
буржуазной латвийской армии, бежать в  свободный ‘оветский ‘оюз,  тут в 1934
г.  за переписку с оставшейсЯ латышской роднЈй (роднЯ в ‹атвии не пострадала
нисколько) быть сосланным в  Љазахстан, не упасть духом, неутомимым ссыльным
машинистом депо ЂЯгуза выйти в стахановцы, чтобы 3 декабрЯ 1937 г.  повесили
в депо  плакат: "Ѓерите пример  с  т. ‚иксне!", а 4 декабрЯ  товарища ‚иксне
посадили на вторую протЯжку, вернутьсЯ с которой ему уже не было суждено.
     ‚ т о р ы е   п о с а д к и  в ссылке, как и в лагерЯх,  шли постоЯнно,
чтоб доказать  <i>наверх</i> неусыпность  оперчекистов. Љак  и  везде,  применЯлись
<i>усиленные методы</i>, помогающие арестанту быстрей понЯть свой рок  и верней ему
подчинитьсЯ (–ивилько в “ральске в 1937 году -- 32  суток карцера и выбили 6
зубов). Ќо наступали и особые периоды, как в 1948 году, когда по всей ссылке
закидывалсЯ густой бредень и вылавливали длЯ лагерЯ или всех дочиста, как на
‚оркуте ("‚оркута становитсЯ производственным  центром,  товарищ  ‘талин дал
указание очистить еЈ") или всех мужчин, как в иных местах.
     Ќо  и длЯ тех, кто  на  вторую протЯжку не  попадал,  туманен был  этот
"конец ссылки". ’ак на  Љолыме, где и "освобождение" из лагерЯ всЈ  состоЯло
лишь  в  переходе от лагерной вахты до  спецкомендатуры,  --  конца  ссылки,
собственно, не бывало, потому что не было  выезда с Љолымы. Ђ кому и удалось
оттуда  вырватьсЯ "на материк"  в краткие периоды  разрешениЯ, еще  не  раз,
наверно,  похулили свою судьбу: все они получили на материке вторые лагерные
сроки.
     ’ень  оперчекотдела постоЯнно затмевала и без того не  беззаботное небо
ссылки.  Џод  оком  оперативника,  на  стукаческом  про'стуке,  постоЯнно  в
надрывной работе,  в  выколачивании  хлеба  длЯ  детишек,  --  ссыльные жили
трусливо и замкнуто,  очень  разъединЈнно. Ќе  было тюремно-лагерных  долгих
бесед,  не было  исповедей  о пережитом.  Џоэтому трудно собирать рассказы о
ссыльной жизни.
     € фотографий почти  не оставила  наша ссылка: если были  фотографы,  то
снимали только на документы  -- длЯ <i>кадров</i> и спецчастей.  ѓруппе ссыльных --
да вместе сфотографироватьсЯ, это -- что? это как? ќто -- сразу донос в  ѓЃ:
вот, мол,  наша  подпольнаЯ  антисоветскаЯ  организациЯ.  Џо  снимку  всех и
<i>возьмут</i>.
     Ќе оставила наша ссылка фотографий -- тех, знаете, групповых и довольно
весЈлых: третий слева “льЯнов,  справа  второй Љржижановский. ‚се  сыты, все
одеты чисто, не знают труда и нужды, если  бородка -- то холЈна, если  шапка
-- то доброго меха.
     Ћчень тогда были, дети, мрачные времена...


     <a name=fn_17_1></a><sup>1</sup>  €х  мужчины,  если  и  ссылались, с ними не  ехали:  была инструкциЯ
рассылать членов осуждаемых семей  в  разные места. ’ак,  если  кишенЈвского
адвоката €. X.  ѓорника за сионизм сослали в ЉрасноЯрский край, то семью его
-- в ‘алехард.

     <a name=fn_17_2></a><sup>2</sup> ‚едь ему необЯзательно, а арестантам  невозможно знать законы  страны
‘оветов,  ну хотЯ бы уголовный кодекс, его пункт 35-й: "ссыльные должны быть
наделены землЈй или им должна быть предоставлена оплачиваемаЯ работа".

     <a name=fn_17_3></a><sup>3</sup> —асть V, гл. 5.

--------
        ѓлава 4. ‘сылка народов

     €сторики могут  нас поправить,  но среднЯЯ наша человеческаЯ памЯть  не
удержала  ни от  XIX-го,  ни  от  XVIII-го,  ни  от  XVII-го  века  массовой
насильственной  пересылки  народов.  Ѓыли   колониальные  покорениЯ   --  на
океанских островах,  в Ђфрике,  в Ђзии,  на  Љавказе, победители приобретали
власть над  коренным населением, но как-то не приходило  в неразвитые головы
колонизаторов  разлучить  это  население  с  его  исконной   землЈю,  с  его
прадедовскими домами.  Њожет  быть  только  вывоз  негров  длЯ  американских
плантаций  даЈт нам некоторое  подобие  и предшествие, но там не было зрелой
государственной системы: там лишь были  отдельные христиане-работорговцы,  в
чьей  груди взревела  огнем  внезапно обнажившаЯсЯ  выгода,  и  они ринулись
каждый длЯ себЯ вылавливать, обманывать и  покупать негров  по одиночке и по
десЯткам.
     Ќужно было наступить надежде цивилизованного человечества -- XX веку, и
нужно  было   на   основе  …динственно-‚ерного  “чениЯ  высочайше  развитьсЯ
Ќациональному вопросу, чтобы высший в этом вопросе специалист взЯл патент на
поголовное искоренение народов  путЈм их высылки в сорок  восемь, в двадцать
четыре и даже в полтора часа.
     Љонечно,  это не так  сразу проЯснилось  и  ему  ‘амому.  Ћдин  раз  он
неосторожно высказалсЯ даже:  "Ќе  бывало  и  не может  быть  случаЯ,  чтобы
кто-либо мог  стать  в ‘‘‘ђ объектом  преследованиЯ из-за  его национального
происхождениЯ".<a href=#fn_18_1><sup>1</sup></a> ‚ 20-е годы  все эти  национальные Языки  поощрЯлись, Љрыму
так  и долдонили, что  он  --  татарский, татарский,  и  даже  был  арабский
алфавит, и надписи все по-татарски.
     Ђ оказалось -- ошибка...
     „аже пропрессовав великую мужицкую ссылку, не сразу мог  понЯть ‚еликий
ђулевой,  как  это удобно  перенесЈтсЯ на  нации.  €  опыт державного  брата
ѓитлера по выкорчЈвыванию евреев  и  цыган уже был поздний, уже после начала
второй мировой войны, а ‘талин-батюшка задумалсЯ над этой проблемою раньше.
     Љроме только  Њужичьей  —умы и до самой высылки народов  наша советскаЯ
ссылка, хотЯ и  ворочала кое-какими сотнЯми тысЯч,  но не  шла в сравнение с
лагерЯми,  не  была столь  славна  и обильна, чтобы  пробороздилсЯ в ней ход
€стории.  Ѓыли <i>ссыльно-поселенцы</i>  (по суду),  были  <i>административно-ссыльные</i>
(без суда), но и те и  другие  -- всЈ счЈтные единицы, со своими  фамилиЯми,
годами рождениЯ, статьЯми  обвинениЯ, фотокарточками  анфас  и  в профиль, и
только мудротерпеливые,  нисколько  не брезгливые  Ћрганы умели из  песчинок
свить верЈвку, из этих разваленных семей -- монолиты ссыльных районов.
     Ќо насколько же возвысилось и ускорилось дело  ссыланиЯ,  когда погнали
на высылку  <i>спецпереселенцев!</i> „ва  первых  термина были  от  царЯ,  этот  --
советский  кровный.  ђазве  не  с  этой  приставочки  <i>спец</i>  начинаютсЯ  наши
излюбленные   сокровеннейшие  слова   (спецотдел,   спецзадание,  спецсвЯзь,
спецпаЈк,   спецсанаторий)?    ‚   год    ‚еликого    Џерелома    обозначили
спецпереселенцами  "раскулаченных"  --  и это куда верней, гибче получилось,
без повода обжаловать,  потому  что  "раскулачивали" не одних кулаков,  а уж
"спецпереселенец" -- не выкусишь!
     € вот указал ‚еликий Ћтец применЯть это слово к ссылаемым нациЯм.
     Ќе сразу  далось и …му открытие.  Џервый  опыт был весьма  осторожен: в
1937  году  сколько-то десЯтков тысЯч подозрительных этих  корейцев -- какое
доверие этим черномазым косоглазым перед •алхин-ѓолом, перед лицом Японского
империализма?  -- были  тихо и  быстро,  от трЯсущихсЯ  стариков  до блеющих
младенцев,  с  долею  нищенского  скарба переброшены с  „альнего  ‚остока  в
Љазахстан. ’ак быстро, что первую зиму прожили они в саманных домах без окон
(где же стекол набратьсЯ!). € так тихо, что  никто, кроме смежных казахов, о
том переселении не узнал, и ни один сущий Язык в стране о том не пролепетал,
и ни  один  заграничный  корреспондент не  пикнул. (‚от  длЯ чего всЯ печать
должна быть в руках пролетариата.)
     Џонравилось. ‡апомнилось. €  в 1940  году  тот  же  способ применили  в
окрестностЯх   колыбельного  града  ‹енинграда.  Ќо  не   ночью   и  не  под
перевешенными  штыками брали ссылаемых,  а называлось это  -- "торжественные
проводы" в Љарело-”инскую (только что завоЈванную) республику. ‚ зените днЯ,
под  трепетанье  красных  флагов  и под медь оркестров, отправлЯли осваивать
новые  родные  земли  приленинградских  финнов  и  эстонцев.  ЋтвезЯ  же  их
несколько поглуше (о судьбе партии  в 600 человек  рассказывает  ‚. Ђ.  Њ.),
отобрали  у всех паспорта, оцепили конвоем и повезли дальше телЯчьим красным
эшелоном,  потом баржей. ‘ пристани назначениЯ  в  глубине Љарелии  стали их
рассылать  "на  укрепление колхозов". €  торжественно  провоженные и  вполне
свободные  граждане  --  подчинились.  €  только  26  бунтарей,   среди  них
рассказчик,  ехать  отказались, больше  того --  не  сдали паспортов! "<i>Ѓудут
жертвы!</i>"  --  предупредил  их приехавший представитель  советской  власти --
‘овнаркома  Љарело-”инской ‘‘ђ. "€з пулемЈтов будете  стрелЯть?" -- крикнули
ему.  ‚от неразумцы,  зачем же из пулемЈтов? ‚едь  сидели  они  в оцеплении,
кучкой, и  тут  единственного ствола было бы достаточно (и никто  б  об этих
<i>двадцати  шести</i>   финнах  поэм   не   сложил).   Ќо  страннаЯ  мЯгкотелость,
нерасторопность или  нераспорЯдительность помешала этой благорассудной мере.
Џытались их разделить, вызывали к оперу по одному -- все 26 вместе ходили по
вызову.  €  упорнаЯ  бессмысленнаЯ  их отвага  взЯла верх!  --  паспорта  им
оставили и оцепление  снЯли. ’ак они  удержались пасть до колхозников или до
ссыльных. Ќо случай -- исключительный, а масса-то паспорта сдала.
     ‚сЈ это  были пробы. ‹ишь в июле 1941 года пришла пора испытать метод в
развороте: надо было автономную и, конечно, изменническую республику  Ќемцев
ЏоволжьЯ  (с еЈ  столицами ќнгельс и  Њарксштадт) выскребнуть и вышвырнуть в
несколько  суток  куда-нибудь  подальше  на  восток.  ‡десь  первый раз  был
применен  в чистоте  динамичный метод ссылки целых народов,  и  насколько же
легче, и насколько  же плодотворней оказалось пользоватьсЯ  единым ключом --
пунктом о  национальности -- вместо  всех этих  следственных дел  и  именных
постановлений  на каждого. €  кого  прихватывали  из немцев в других  частЯх
ђоссии (а  подбирали  их всех),  то  не  надо  было  местному  ЌЉ‚„  высшего
образованиЯ, чтоб  разобратьсЯ:  враг или  не  враг? ђаз фамилиЯ немецкаЯ --
значит, хватай.
     ‘истема была опробована, отлажена и отныне будет с неумолимостью цапать
всЯкую указанную  назначенную обречЈнную предательскую нацию,  и  каждый раз
всЈ  проворнее:  чеченов;  ингушей; карачаевцев;  балкар;  калмыков; курдов;
крымских татар; наконец, кавказских греков. ‘истема тем особенно динамичнаЯ,
что объЯвлЯетсЯ  народу решение Ћтца Ќародов не в форме болтливого судебного
процесса,  а  в форме  боевой  операции современной мотопехоты:  вооружЈнные
дивизии входЯт  ночью в расположение обречЈнного народа и занимают  ключевые
позиции. ЏреступнаЯ  нациЯ просыпаетсЯ и видит кольцо пулемЈтов  и автоматов
вокруг каждого селениЯ. € даЈтсЯ 12 часов (но это слишком много, простаивают
колЈса мотопехоты, и  в Љрыму уже  --  только 2  и даже полтора часа), чтобы
каждый взЯл то, что способен унести в руках. €  тут же сажаетсЯ  каждый, как
арестант, ноги  поджав,  в  кузов грузовика  (старухи, матери с грудными  --
садись, команда была!)  -- и грузовики  под охраной идут на станцию железной
дороги. Ђ там телЯчьи эшелоны  до  места. Ђ там, может быть, -- еще (по реке
“нже  крымские татары,  как раз  длЯ  них  эти  северные  болота)  сами, как
бурлаки, потЯнут бечевою плоты против течениЯ на 150-200  километров в дикий
лес  (выше  Љологрива),  а  на плотах  будут  лежать  недвижные  седобородые
старики.
     Ќаверно, с воздуха, с высоких гор это выглЯдело величественно: зажужжал
моторами единовременно весь Љрымский (только что освобожденный,  апрель 1944
г.) полуостров, и сотни  змей-автоколонн поползли, поползли  по его прЯмым и
кручЈным дорогам. Љак раз  доцветали  деревьЯ.  ’атарки тащили из  теплиц на
огороды  рассаду  сладкого  лука.  Ќачиналась  посадка  табака.  (€  на  том
кончилась. €  на много  лет  потом  исчез табак  из Љрыма.)  Ђвтоколонны  не
подходили  к  самым селениЯм, они  были на  узлах дорог,  аулы же оцеплЯлись
спецотрЯдами. Ѓыло  ведено давать  на сборы  полтора  часа,  но  инструктора
сокращали и до  40 минут -- чтобы справитьсЯ пободрей, не опоздать  к пункту
сбора  -- и чтоб  в самом  ауле  богаче было разбросано  длЯ  остающейсЯ  от
спецотрЯда зондер-команды.  ‡аЯдлые аулы,  вроде Ћзенбаша  близ  Ѓиюк-озера,
приходилось начисто сжигать. Ђвтоколонны везли татар на станции,  а уже там,
в эшелонах, ждали еще и сутками, стонали, пели жалостные песни прощаниЯ.<a href=#fn_18_2><sup>2</sup></a>
     ‘тройнаЯ  однообразность!  -- вот  преимущество ссылать сразу  нациЯми!
Ќикаких частных  случаев!  Ќикаких исключений,  личных протестов!  ‚се  едут
покорно, потому что: и ты, и  он,  и Я. …дут не только все  возрасты  и  оба
пола: едут и те, кто во чреве -- и они уже сосланы тем же “казом! …дут и те,
кто еще не зачат: ибо суждено им быть зачатым под дланью того же “каза, и от
самого днЯ рождениЯ, вопреки устаревшей надоевшей статье 35-й “Љ ("ссылка не
может применЯтьсЯ к  лицам, моложе 16 лет"), едва  только высунув голову  на
свет  --  они уже  будут  спецпереселенцы,  уже  будут  сосланы  навечно.  Ђ
совершеннолетие их, их  16-летний возраст, только тем будет ознаменован, что
они начнут ходить отмечатьсЯ в комендатуру.
     € то, что' осталось  за спиною -- распахнутые, еще неостывшие  дома,  и
разворошенное  имущество,  весь  быт,  налаженный  в  десЯть  и  в  двадцать
поколений, -- тоже  единообразно достаЈтсЯ оперативникам карающих органов, а
что  -- государству, а что -- соседЯм из  более счастливых наций, и никто не
напишет жалобы о корове, о мебели, о посуде.
     € тем последним  еще довышено  и дотЯнуто единообразие,  что  не  щадит
секретный “каз ни даже членов коммунистической партии из рЯдов этих негодных
наций. ‡начит, и  партбилетов  проверЯть  не  надо, еще  одно облегчение!  Ђ
коммунистов в новой ссылке обЯзать тЯнуть в два плеча -- и всем кругом будет
хорошо.<a href=#fn_18_3><sup>3</sup></a>
     ’рещину  в  единообразии давали  только смешанные  браки  (недаром наше
социалистическое государство всегда против них). Џри  ссылке немцев и  потом
греков таких супругов  не высылали. Ќо очень это вносило большую  путаницу и
оставлЯло  в  местах, как будто  очищенных,  очаги  заразы. (Љак  те  старые
гречанки, которые возвращались к детЯм умирать.)
     Људа же ссылали  нации?  Ћхотно и много -- в Љазахстан, и  тут вместе с
обычными  ссыльными  они составили  добрую  половину республики, так  что  с
успехом  еЈ  можно  было  теперь называть  Љазэкстан. Ќо не обделены были  и
‘реднЯЯ ЂзиЯ, и ‘ибирь (множество калмыков вымерло на …нисее), ‘еверный “рал
и ‘евер …вропейской части.
     ‘читать или не считать ссылкою народов высылку прибалтийцев? ”ормальным
условиЯм  она не удовлетворЯет: ссылали  не всех подчистую, народы как будто
остались  на месте (слишком близко  к …вропе, а то ведь как хотелось!).  Љак
будто остались, но прорежены по первому разрЯду.
     €х  чистить начали рано: еще в 1940 году, сразу,  как только вошли туда
наши  войска,  и  еще  прежде,  чем   обрадованные  эти  народы   единодушно
проголосовали за вступление в  ‘оветский ‘оюз. €зъЯтие началось с  офицеров.
Ќадо представить  себе,  чем было длЯ этих  молодых государств их  первое (и
последнее)   поколение   собственных   офицеров:   это   были   не   чванные
бароны-лоботрЯсы,  а сама серьЈзность, ответственность и энергиЯ  нации. …ще
гимназистами в  снегах  под  Ќарвой они учились как неокрепшей своей  грудью
отстоЯть неокрепшую родину.  ’еперь  этот сгущенный  опыт и  энергию срезали
одним взмахом косы, это  было  важнейшим приготовлением к плебисциту. „а это
испытанный был  рецепт  -- разве  не  то же делалось  когда-то  и в коренном
‘оюзе? ’ихо и поспешно  уничтожить тех, кто может возглавить  сопротивление,
еще тех, кто  может возбуждать мыслЯми, речами, книгами -- и как будто народ
весь на месте, а уже и нет  народа.  ЊЈртвый зуб снаружи первое времЯ вполне
похож на живой.
     Ќо в 1940-м году длЯ Џрибалтики это не  ссылка была, это были лагерЯ, а
длЯ кого-то  --  расстрелы в  каменных тюремных  дворах.  € в  1941-м  году,
отступаЯ,   хватали,  сколько   могли  людей   состоЯтельных,  значительных,
заметных. увозили, угонЯли их с собой как дорогие трофеи, а потом сбрасывали
как навоз, на коченелую землю Ђрхипелага  (брали  непременно  ночами, 100 кг
багажа  на всю  семью и  глав семей  уже при посадке отделЯли длЯ  тюрьмы  и
уничтожениЯ). ‚сю войну затем (по ленинградскому  радио) угрожали Џрибалтике
беспощадностью и местью.  ‚  1944-м,  вернувшись, угрозы  исполнили,  <i>сажали</i>
обильно и густо. Ќо и это еще не была массоваЯ народнаЯ ссылка.
     ѓлавнаЯ  ссылка  прибалтийцев  разразилась в  1948-м  году  (непокорные
литовцы), в 1949-м (все три нации) и в  1951-м  (еще раз литовцы).  ‚ эти же
совпадающие  годы скребли  и  ‡ападную  “краину, и  тоже  последнЯЯ  высылка
произошла там в 1951-м году.
     Љого-то  готовилсЯ  ѓенералиссимус  ссылать в 1953-м  году? …вреев  ли?
Љроме них кого? ’о ли  всю Џравобережную “краину? ќтого великого  замысла мы
никогда не узнаем.  џ подозреваю, например, что  была у ‘талина  неутолЈннаЯ
жажда сослать  всю ”инлЯндию в прикитайские пустыни -- но не удалось это ему
ни в 1940-м, ни в 1947-м (попытка переворота ‹ейно). Џриискал бы он местечко
за “ралом хоть и сербам, хоть и пелопонесским грекам.
     …сли бы этот  —етвЈртый ‘толп Џередового  “чениЯ продержалсЯ б еще  лет
десЯть  -- не узнали  бы мы этнической  карты …вразии, произошло  бы великое
Џротивопереселение народов.

     ‘колько сослано было наций -- столько и эпосов напишут  когда-нибудь --
о разлуке с  родной землЈй  и  о  сибирском  уничтожении.  €м самим только и
прочувствовать  всЈ  прожитое,  а  не  нам  пересказывать,   не  нам  дорогу
перебегать.
     Ќо  чтобы признал читатель, что та же это страна ссылки, уже наведаннаЯ
ему,  то  же грЯзнилище  при  том  же  Ђрхипелаге, --  проследим немного  за
высылкою прибалтов.
     ‚ысылка прибалтов  происходила  не  только не  насилием  над  верховной
народной волей, но исключительно в исполнение еЈ. ‚ каждой из трЈх республик
состоЯлось свободное постановление своего ‘овета Њинистров (в ќстонии  -- 25
ноЯбрЯ 1948 года) о высылке  определЈнных разрЯдов своих соотечественников в
чужую дальнюю ‘ибирь -- и притом н а в е ч н о, чтоб  на  родную  землю  они
никогда   более  не  вернулись.  (‡десь  отчЈтливо  видна  и   независимость
прибалтийских правительств и та крайность раздражениЯ, до которого их довели
негодные никчЈмные соотечественники.) ђазрЯды эти были вот  какие: а)  семьи
уже осуждЈнных (мало было, что отцы доходЯт в лагерЯх, надо было всЈ семЯ их
вытравить); б)  зажиточные крестьЯне  (это  очень ускорЯло уже  назревшую  в
Џрибалтике коллективизацию) и все  члены их семей (рижских студентов брали в
ту же ночь, когда и их родителей с хутора); в) люди  заметные и важные  сами
по себе,  но  проскочившие как-то гребешки 1940-го, 41-го и 44-го  годов; г)
просто враждебно  настроенные,  не  успевшие бежать в  ‘кандинавию или лично
неприЯтные местным активистам семьи.
     Џостановление  это,  чтобы не  нанести  ущерба  достоинству нашей общей
большой ђодины, и не доставить радости западным <i>врагам</i>, не было опубликовано
в  газетах,  не  было  оглашено  в  республиках,  да и  самим  ссылаемым  не
объЯвлЯлось  при  высылке,  а  лишь  по  прибытию  на  место,   в  сибирских
комендатурах.
     ЋрганизациЯ высылки  настолько  поднЯлась  за минувшие годы  от  времЈн
корейских и  даже крымско-татарских, ценный опыт  настолько  был  обобщЈн  и
усвоен, что  счЈт не шЈл уже ни на  сутки,  ни на часы,  а всего  на минуты.
“становлено и проверено  было, что вполне достаточно двадцати-тридцати минут
от первого ночного стука в дверь до переступа последнего хозЯйкиного каблука
через родной порог -- в ночную тьму и на грузовик. ‡а эти минуты разбуженнаЯ
семьЯ успевала  одетьсЯ,  усвоить,  что  она  ссылаетсЯ  навечно;  подписать
бумажку об  отказе от всЯких имущественных претензий, собрать своих старух и
детей, собрать узелки  и по команде выйти. (Ќикакого беспорЯдка с оставшимсЯ
имуществом  не было. Џосле ухода конвоЯ приходили представители  ”инотдела и
составлЯли конфискационный список, по которому имущество потом продавалось в
пользу государства  через  комиссионные  магазины.  Њы  не  имеем  права  их
упрекнуть, что при  этом они совали что-то себе  за пазуху или  грузили  "по
левой". ќто не  очень было  и  нужно,  достаточно  было  еще одну  квитанцию
выписать из комиссионного, и  любой представитель народной власти мог  везти
приобретЈнную за бесценок вещь к себе домой вполне законно.)
     —то можно  было за эти 20-30 минут сообразить? Љак определить и выбрать
самое нужное? ‹ейтенант, ссылавший одну семью  (бабушку  75 лет, мать 50-ти,
дочь  18-ти   и  сына  20-ти),  посоветовал:  "швейную  машину   обЯзательно
возьмите!" Џойди  догадайсЯ!