йд не воспринимал их серьезно, считаЯ что они
вызваны отсутствием  у менЯ  необходимого опыта. € он  был  прав: тогда  мне
действительно не хватало опыта длЯ обоснованных возражений. џ видел, что его
сексуальнаЯ   теориЯ  чрезвычайно   важна   длЯ  него  и  в  личном,   и   в
общефилософском смысле.  Ќо Я не мог решить,  насколько  это было  свЯзано с
переоценкой  его  собственных   утверждений,  а  насколько  -  опиралось  на
результаты экспериментов.
     Ѓолее всего менЯ настораживало отношение ”рейда  к  духовным проблемам.
’ам,  где  находила  свое   выражение  духовность  -  будь  то  человек  или
произведение искусства - ”рейд видел  подавленную сексуальность. Ђ длЯ того,
что  нельзЯ было  объЯснить собственно сексуальностью,  он  придумал термины
"психосексуальность". џ пыталсЯ возражать ему, что если эту гипотезу довести
до логического конца, то всЯ  человеческаЯ  культура окажетсЯ  не  более чем
фарсом,  патологическим  результатом   подавленной  сексуальности.   "„а,  -
соглашалсЯ он, - именно так, это какое-то роковое проклЯтие, против которого
мы бессильны". џ не был  готов согласитьсЯ с этим  и еще  менее готов  был с
этим смиритьсЯ. Ќо Я пока не чувствовал себЯ достойным оппонентом ”рейда.
     ‚  этой  нашей первой  встрече  было и еще что-то,  что обрело длЯ менЯ
смысл позже, что Я сумел продумать и понЯть только тогда, когда нашей дружбе
пришел конец. Ќесомненно, ”рейд необычайно близко к сердцу принимал все, что
касалось его сексуальной теории. Љогда речь заходила о ней,  тон его, обычно
довольно  скептический,  становилсЯ  вдруг  нервным  и  жестким, а  на  лице
поЯвлЯлось странное,  взволнованное  выражение. џ поначалу  не мог понЯть, в
чем же причина этого.  Ќо у менЯ  возникло  предположение, что сексуальность
длЯ него  была своего рода numinosum (божественное. - <i>лат.</i>)<i>.</i> ќто впечатление
подтвердилось позже при нашей встрече в ‚ене спустЯ три года (в 1910 году).
     џ  до сих пор помню, как  ”рейд сказал мне:  "Њой дорогой ћнг, обещайте
мне,  что вы никогда не откажетесь от сексуальной теории. ќто превыше всего.
Џонимаете, мы  должны  сделать  из  нее  догму,  неприступный  бастион".  Ћн
произнес это  со страстью, тоном отца, наставлЯющего сына: "Њой дорогой сын,
ты должен пообещать  мне, что будешь  каждое воскресенье ходить  в церковь".
‘крываЯ удивление, Я спросил его:  "Ѓастион - против кого?" - "Џротив потока
черной грЯзи, - на мгновение ”рейд запнулсЯ и добавил, - оккультизма". џ был
не  на шутку  встревожен  -  эти  слова  "бастион" и "догма",  ведь  догма -
неоспоримое  знание,  такое, которое  устанавливаетсЯ  раз и навсегда  и  не
допускает  сомнений. Ќо о  какой  науке тогда может идти речь,  ведь  это не
более чем личный диктат.
     €  тогда  мне  стало  понЯтно,  что наша дружба  обречена; Я  знал, что
никогда  не  смогу  примиритьсЯ  с  подобными вещами. Љ "оккультизму" ”рейд,
по-видимому, относил абсолютно все, что философиЯ, религиЯ и возникшаЯ уже в
наши дни парапсихологиЯ знали о человеческой душе. „лЯ менЯ же и сексуальнаЯ
теориЯ была таким  же  "оккультизмом",  то  есть  не  более чем недоказанной
гипотезой,  как  всЯкое умозрительное  построение. ЌаучнаЯ  истина,  в  моем
понимании,  -  это тоже гипотеза, котораЯ соответствует сегоднЯшнему  дню  и
котораЯ не может остатьсЯ неизменной на все времена.
     Њногое  еще  не было доступно  моему пониманию, но Я  отметил у  ”рейда
нечто похожее  на вмешательство  неких подсознательных религиозных факторов.
Џо-видимому, он пыталсЯ защититьсЯ от этой подсознательной угрозы и вербовал
менЯ в помощники.
     Џосле нашего разговора  Я чувствовал себЯ совершенно растерЯнным: мне и
в  голову  не  приходило   рассматривать  теорию   сексуальности  как  некое
рискованное  предприЯтие,  которому,  однако,   следует  хранить   верность.
Ћчевидно, что длЯ ”рейда сексуальность значила больше, чем длЯ других людей,
она была  длЯ  него  своего  рода res religiose observanda (вещью, достойной
религиозного благоговениЯ. - <i>лат.</i>)<i>.</i> ‘толкнувшись с  подобными идеЯми, обычно
терЯешьсЯ.  Џоэтому все мои робкие попытки выглЯдели  довольно неуверенно, и
наши беседы вскоре прекратились.
     џ был ошеломлен, смущен и озадачен, будто передо мной  открылась новаЯ,
неведомаЯ страна, а Я ведь мечтал о новых идеЯх. Ћднако выЯснилось и другое:
”рейд, который всегда так высоко ценил толерантность, свободу от догматизма,
теперь создал свою догму. Ѓолее  того, на место утраченного им грозного бога
он поставил другой кумир  -  сексуальность. € этот кумир  оказалсЯ  не менее
капризным,  придирчивым, жестоким и безнравственным. ’ак же как  необычайную
духовную   силу   в   страхе   наделЯют   атрибутами   "божественного"   или
"демонического",   так  и  "сексуальное  либидо"   стало  играть  роль  deus
absconditus,  некоего тайного  бога.  ’акаЯ  "замена" дала ”рейду  очевидное
преимущество: он получил  возможность рассматривать новый нуминозный принцип
как научно  безупречный и  свободный  от  груза религиозной  традиции. Ќо  в
основе-то  все равно лежала нуминозность  -  общее  психологическое свойство
двух   противоположных  и   несводимых   рационально   полюсов  -   џхве   и
сексуальности. Џеременилось только название,  а  с  ним,  соответственно,  и
точка зрениЯ:  теперь утраченного бога следовало искать внизу, а не наверху.
Ќо  если некаЯ сила все  же  существует, то есть ли  разница в том,  как  ее
называть? …сли бы психологии не существовало  вовсе, а  были лишь конкретные
вещи, ничего не стоило бы разрушить  одну  из них  и  заменить другой.  Ќо в
реальности,  то   есть   в  психологическом  опыте,   остаютсЯ   все  те  же
настойчивость, робость и  принуждение -  ничто бесследно не исчезает. Ќикуда
не  денутсЯ  и  вечные  проблемы:  как преодолеть  страх  или  избавитьсЯ от
совести, чувства долга, принуждениЯ или подсознательных желаний. € раз мы не
в состоЯнии их решить, опираЯсь на нечто светлое и идеальное, то, не следует
ли обратитьсЯ к силам темным, биологическим?
     ќта мысль пришла  ко мне неожиданно.  Ќо  ее смысл  и  значение Я понЯл
гораздо  позже, когда  анализировал  в своей памЯти характер  ”рейда. “ него
была одна  отличительнаЯ черта, котораЯ более  всего  менЯ  занимала: в  нем
ощущалась какаЯ-то горечь. Ћна поразила менЯ еще в первый мой приезд в ‚ену.
€  Я  не  находил этому  объЯснениЯ,  пока  не  увидел  здесь  свЯзь  с  его
представлением о сексуальности. •отЯ  длЯ ”рейда  сексуальность, безусловно,
означала своего  рода numinosum, тем не менее  и в  терминологии,  и в самой
теории он, казалось, описывал ее исключительно как биологическую функцию.  €
только волнение, с которым он говорил о сексуальности, показывало, насколько
глубоко это его затрагивало. ‘уть его теории состоЯла в том  - как  мне,  во
всЯком случае, казалось, - что сексуальность содержит  в  себе духовную силу
или имеет тот же смысл. Ќо слишком конкретнаЯ терминологиЯ оказалась слишком
ограниченной длЯ этой идеи. Њне подумалось, что ”рейд на самом деле двигалсЯ
в  направлении  прЯмо  противоположном  собственной  цели,  действуЯ,  таким
образом, против самого себЯ, -  а нет ничего  горше, нежели сознание, что ты
сам свой злейший враг. Џо его же словам, ”рейд постоЯнно испытывал ощущение,
что  на  него вот-вот  обрушитьсЯ  некий  "поток черной грЯзи",  - на  него,
который более, чем кто-либо, погружалсЯ в самые темные его глубины.
     ”рейд  никогда не  задавалсЯ  вопросом,  почему  ему постоЯнно  хочетсЯ
говорить именно о сексе, почему в мыслЯх он  все времЯ возвращаетсЯ к одному
и  тому  же  предмету.  Ћн  так  и не  понЯл,  что  подобнаЯ  однообразность
толкованиЯ  означает  бегство  от самого  себЯ  или, может  быть,  от  иной,
возможно  мистической, стороны своего "Я". Ќе признаваЯ ее существованиЯ, он
не мог  достичь душевного  равновесиЯ.  …го слепота  во всем,  что  касалось
парадоксов   бессознательного   и   возможностей   двойного  толкованиЯ  его
содержимого,  не позволЯла ему осознать, что все содержимое бессознательного
имеет свой верх и низ,  свою внешнюю и внутреннюю стороны. € если мы говорим
о внешней  его стороне  - а именно это  делал ”рейд, - мы  имеем в виду лишь
половину проблемы, что  вызывает нормальное в такой ситуации бессознательное
противодействие.
     ‘  этой  фрейдовской  односторонностью  ничего  нельзЯ  было  поделать.
‚озможно,  его  мог  бы  "просветить" какой-нибудь внутренний опыт, как  мне
думаетсЯ,  и  тогда  его  разум  счел  бы  любой подобный  опыт  проЯвлением
исключительно "сексуальности"  или,  на худой конец, "психосексуальности". ‚
каком-то смысле он  потерпел поражение.  ”рейд  представлЯетсЯ  мне  фигурой
трагической.  Ћн,  вне  всЯкого сомнениЯ,  был  великим  человеком,  и еще -
трогательно беззащитным.

     Џосле  той второй  встречи  в  ‚ене Я начал  понимать концепцию  власти
Ђльфреда  Ђдлера, которую и прежде  считал заслуживающей вниманиЯ. Ђдлер как
всЯкий "сын" перенЯл от своего "отца" не то, что тот <i>говорил,</i> а  то, что тот
<i>делал.</i> ’еперь же  Я открыл длЯ себЯ проблему любви - эроса и проблему власти
- власти  как свинцового груза, камнЯ на душе. ‘ам ”рейд, в чем он призналсЯ
мне, никогда не  читал Ќицше.  ’еперь  же Я увидел  фрейдовскую психологию в
культурно-исторической    последовательности,    как    некую    компенсацию
ницшеанского   обожествлениЯ  власти.  Џроблема  Явно   заключалась   не   в
противостоЯнии ”рейда и Ђдлера, а в противостоЯнии ”рейда и Ќицше. Џоэтому Я
полагаю,  что это  не  просто "семейнаЯ  ссора"  психопатологов.  Њое мнение
таково, что эрос и влечение к  власти - все равно что двойнЯ, сыновьЯ <i>одного</i>
отца, производное  от  одной  духовной  силы,  котораЯ,  как положительные и
отрицательные  электрические  зарЯды,  проЯвлЯет  себЯ   в   противоположных
ипостасЯх:  одна, эрос,  -  как некий patiens, другаЯ, жажда власти,  -  как
agens, и наоборот. ќросу  так же необходима  власть, как власти - эрос, одна
страсть влечет за собой другую. —еловек находитсЯ во власти  своих страстей,
но вместе с тем он пытаетсЯ овладеть собой. ”рейд рассматривает человека как
игрушку, которой  управлЯют  ее  собственные  страсти  и  желаниЯ, Ђдлер  же
показывает,  как человек использует свою  страсть длЯ того,  чтобы подчинить
себе других.  Ѓеспомощность  перед неумолимым роком вынудила Ќицше  выдумать
длЯ себЯ "сверхчеловека", ”рейд же,  как  Я понимаю, настолько подчинил себЯ
ќросу,  что  считал его  aere perrenius (прочнее бронзы.  - <i>лат.</i>)<i>,</i> сделал из
него догму, подобно  религиозному нумену. Ќе секрет, что "‡аратустра" выдает
себЯ  за  …вангелие, и  ”рейд  на  свой  лад  пыталсЯ  превзойти  церковь  и
канонизировать  свое  учение.  Ћн, конечно,  старалсЯ избежать  огласки,  но
подозревал  во  мне  намерение  сделатьсЯ  его  пророком.  …го попытка  была
трагичной,  и он сам  ее обесценивал. ’ак всегда происходит с нуменом, и это
справедливо, ибо  то, что в  одном  случае  представлЯетсЯ верным,  в другом
оказываетсЯ ложным, то, что мы мыслим как свою защиту, таит в  себе вместе с
тем и угрозу. Ќуминозный  опыт и  возвышает  и унижает одновременно. …сли бы
”рейду хоть раз пришло в голову представить себе, что сексуальность  несет в
себе numinosum, что  она - и Ѓог  и дьЯвол в одном лице, что с точки  зрениЯ
психологии  это  не вызывает сомнениЯ,  он не  смог  бы ограничитьсЯ  узкими
рамками биологической концепции. € Ќицше, может быть, не воспарил бы в своих
спекулЯциЯх и  не утратил  бы  почвы  под  ногами, держись  он более  твердо
основных условий человеческого существованиЯ.
     ‚сЯкий нуминозный опыт таит  в себе угрозу длЯ человеческой психики, он
как  бы раскачивает  ее так, что  в  любую  минуту  эта  тонкаЯ  нить  может
оборватьсЯ,  и человек потерЯет спасительное равновесие. „лЯ одних этот опыт
означает безусловное  "„а", длЯ других - безусловное "Ќет". ‘ ‚остока  к нам
пришло  понЯтие нирваны (nirdvandva - отсутствие двойственности). џ  никогда
не  забываю об  этом.  Ќо маЯтник нашего  сознаниЯ совершает  свои колебаниЯ
между   смыслом   и   бессмыслицей,    а    не   между   справедливостью   и
несправедливостью.   Ћпасность   нуминозных  состоЯний  таитсЯ  в   соблазне
экстремальности,  в том, что маленькую правду принимают за  <i>истину,</i> а мелкую
ошибку  расценивают как фатальную. Tout  passe (прошлое.  -  <i>фр.</i>), что  было
истиной  вчера, сегоднЯ может показатьсЯ заблуждением, но  то, что считалось
ошибочным позавчера, ЯвитсЯ откровением завтра. €менно это ЯвлЯетсЯ одной из
тех  психологических закономерностей, о которых  в  действительности "мы еще
очень  мало знаем. Њы  по-прежнему далеки от пониманиЯ  того,  что <i>нечто</i>  не
существует  до  тех пор, пока  какое-нибудь бесконечно  малое и,  увы, столь
краткое и преходЯщее сознание не отметит его как <i>что-то.</i>
     ЃеседуЯ  с ”рейдом,  Я узнал о  его страхе: он  боЯлсЯ,  что нуминозное
"сиЯние"  его  теории  может померкнуть,  если  его  захлестнет некий "поток
черной грЯзи".  ’аким образом, возникла совершенно мифологическаЯ  ситуациЯ:
<i>борьба между светом и тьмой.</i> ќто объЯснЯет нуминозные комплексы ”рейда и то,
почему в момент опасности он  обращалсЯ к чисто религиозным средствам защиты
-  к догме. ‚ моей  книге  "Њетаморфозы и символы  либидо" (1912), в которой
говорилось  о  психологии  аскетизма,  Я  попыталсЯ  объЯснить  причины  его
странного  поведениЯ, мифологические  свЯзи. ‘ексуальные толкованиЯ, с одной
стороны,  и властные притЯзаниЯ догматиков - с  другой, натолкнули  менЯ  на
проблему  типологии.   Џредметом  моего  научного  интереса  стали  полЯрные
характеристики  психики,   а  также  исследование  "потока  черной  грЯзи  -
оккультизма",  чему  Я посвЯтил несколько  десЯтилетий. џ  попыталсЯ  понЯть
сознательные и бессознательные исторические предпосылки этого с точки зрениЯ
современной психологии.
     Ќе   меньшее   любопытство   вызывали   у   менЯ  взглЯды   ”рейда   на
экстрасенсорное восприЯтие и  парапсихологию в целом.  ‚ 1909 году, во времЯ
нашей  встречи  в ‚ене, Я  поинтересовалсЯ его  мнением об этих ЯвлениЯх. Џо
причине  своих  материалистических  предрассудков  он  заЯвил,  что  все мои
вопросы бессмысленны и проЯвил при этом столь поверхностный  позитивизм, что
мне  стоило большого труда  не  ответить  ему  резкостью. ќто  случилось  за
несколько  лет до того,  как  сам ”рейд признал серьезность парапсихологии и
фактическую достоверность "оккультных" феноменов.
     Ќо в  тот  момент,  когда Я выслушивал его аргументы,  у  менЯ возникло
странное  ощущение,   будто  моЯ  диафрагма   вдруг   сделалась  железной  и
раскалилась докрасна, она, как  мне  показалось, даже стала  светитьсЯ.  € в
этот  миг из находившегосЯ рЯдом книжного шкафа раздалсЯ страшный грохот. Њы
оба в испуге отскочили - показалось, что шкаф вот-вот опрокинетсЯ на нас. џ,
опомнившись, сказал  ”рейду: "‚от вам  пример  так называемой каталитической
экстериоризации". "Ћставьте, -  разозлилсЯ он,  - это  совершеннейшаЯ чушь".
"Ќет, профессор, - воскликнул Я, - вы ошибаетесь! € Я это вам докажу: сейчас
вы услышите точно такой же грохот!" €  действительно, как только  Я произнес
эти слова, из шкафа снова раздалсЯ грохот.
     „о сих  пор  не понимаю,  откуда  взЯлась моЯ  уверенность.  Ќо  Я  был
убежден, что  это произойдет. ”рейд ошеломленно  посмотрел на менЯ. Ќе знаю,
что  он  подумал и  что увидел. ‡наю  одно -  этот случай спровоцировал  его
подозрительность, а у менЯ поЯвилось ощущение, будто Я причинил ему боль. Њы
никогда больше не обсуждали с ним это.

     ѓод 1909 стал длЯ нас переломным. ЊенЯ пригласили прочесть  курс лекций
об  ассоциативных   экспериментах   в  университет  Љларка   (‚устер,   штат
Њассачусетс).  Ќезависимо от  менЯ  ”рейд также  получил  туда  приглашение.
ђешено было  отправитьсЯ  вместе.  Њы  встретились  в  Ѓремене,  где  к  нам
присоединилсЯ  ”еренци.  ’ам  же произошел инцидент,  о котором потом  много
говорили: у ”рейда случилсЯ обморок. € поводом, похоже, послужил мой интерес
к "болотным трупам". Њне было  известно,  что  в некоторых районах  северной
ѓермании  находили  так  называемые  "болотные   трупы"  -  сохранившиесЯ  с
доисторических времен останки людей, которые или  утонули в болоте, или были
в нем похоронены. ‚ болотной воде  содержитсЯ  сапрогеннаЯ  кислота, котораЯ
растворЯет кости,  но выдубливает кожу, котораЯ,  как и  волосы, превосходно
сохранЯетсЯ.   Џо   сути  это  естественное  мумифицирование,   когда  трупы
расплющиваютсЯ  под  давлением торфа. ‚ремЯ от времени они обнаруживаютсЯ на
торфЯных разработках в „ании, веции и ѓолландии.
     €менно  эти "болотные  трупы",  и вспомнились мне  в  Ѓремене.  (џ  был
настолько  поглощен  собственными  делами,  что  спутал  их  с  мумиЯми   из
бременских "свинцовых подвалов".) Њое любопытство раздражало ”рейда. "—то вы
нашли  в  этих трупах?" -  постоЯнно спрашивал  он,  находЯсь в  чрезвычайно
нервозном состоЯнии. € как-то  за  столом,  когда опЯть заговорили о трупах,
”рейд упал в обморок. Џозже он призналсЯ мне в своей тогдашней уверенности в
том, что всЯ эта болтовнЯ о трупах была  затеЯна мной, поскольку  Я будто бы
желал его смерти. џ был ошарашен. ЊенЯ испугала мощь его  фантазий, котораЯ,
на мой взглЯд, и послужила причиной обморока.
     џ  был  свидетелем  еще  одного его  обморока в подобной ситуации.  ќто
случилось на съезде психоаналитиков в Њюнхене в 1912 году. Љто-то вспомнил о
фараоне Ђменхотепе IV,  о том, что из ненависти  к отцу он уничтожил картуши
на  стелах и  что  за  всеми  его великими  религиозными  сооружениЯми стоЯл
отцовский комплекс. џ возмутилсЯ и  начал спорить,  доказываЯ, что Ђменхотеп
был  творческой  и  глубоко  религиозной  личностью,   чьи  действиЯ  нельзЯ
объЯснЯть  только  личной  неприЯзнью к  отцу. Ќапротив,  он чтил имЯ своего
отца,  а его страсть к разрушению была нацелена лишь на то, что было свЯзано
с именем бога  Ђмона. ќто имЯ он стремилсЯ  уничтожить везде, и не его вина,
что оно было высечено на могильной  плите его отца, почитавшего Ђмона. Ѓолее
того,  многие  другие фараоны  тоже заменЯли  имена  своих  фактических  или
божественных предков  на монументах и статуЯх своими  собственными, так  как
считали  себЯ законным олицетворением соответствующего божества.  Ќо  они не
были основоположниками ни нового стилЯ  в архитектуре, ни основателЯми новой
религии.
     ‚ этот момент ”рейд потерЯл сознание и упал  со стула.  ‚се  растерЯнно
засуетились вокруг  него. џ взЯл его  на  руки, отнес в соседнюю  комнату  и
положил на диван.  Џока Я нес  его, он стал приходить в себЯ, и Я никогда не
забуду его взглЯда. ‘лабый и беспомощный, он смотрел  на менЯ  так,  будто Я
его  отец.  Љаковы  бы  ни  были другие причины его обморока  (атмосфера  на
конгрессе была более чем напрЯженной), в обоих случаЯх  его навЯзчивой идеей
было отцеубийство.
     ”рейд  и раньше  намекал, что  видит во мне  своего преемника. ЊенЯ это
крайне  смущало, Я  уже  осознавал, что  никогда  не смогу  должным  образом
отстаивать его взглЯды, хотЯ в то времЯ опровергнуть их достойным образом  Я
не мог. Њое уважение к нему было слишком велико, чтобы желать окончательного
размежеваниЯ  наших позиций. ЊенЯ вовсе  не привлекала перспектива  стать во
главе некой партии, чтобы возглавить целое направление в психоанализе.  „уша
моЯ  противилась  подобной  деЯтельности:  жертвовать своей интеллектуальной
независимостью - это было не длЯ менЯ. Љроме того, все эти "игры" уводили бы
менЯ от  моих  настоЯщих  целей  - Я стремилсЯ  найти истину,  а  не достичь
личного престижа.
     Ќаше  путешествие в ‘Ђ занЯло несколько недель. ‚се  это времЯ мы были
вместе и пересказывали друг другу свои сновидениЯ. Ќесколько моих сновидений
Я  считал важными длЯ себЯ, но ”рейд не сумел их  объЯснить. “прекнуть его в
этом Я  не смею -  подчас лучшие аналитики не способны уловить скрытый смысл
сна. €ногда  такое просто невозможно, но это не  значит, что нужно перестать
этим  заниматьсЯ. Ќапротив,  беседы  с ”рейдом дали  мне  очень много,  и  Я
дорожил нашими отношениЯми. џ внимал ”рейду, как внимают человеку старшему и
опытному,  Я  испытывал  к нему сыновнее чувство. Ќо  случилось  нечто,  что
нанесло нашей дружбе тЯжелый удар.
     ”рейд увидел сон: о чем он был - рассказывать не буду. џ  объЯснил его,
как сумел, но добавил, что сказал бы много больше, если бы ”рейд поведал мне
о  некоторых обстоЯтельствах  своей  личной  жизни.  ”рейд  бросил  на  менЯ
странный подозрительный  взглЯд и сказал: "Ќо Я ведь не могу рисковать своим
авторитетом!" ‚ этот момент его авторитет рухнул. ќта фраза осталась на  дне
моей  памЯти,  она  Явилась концом наших  отношений. ”рейд  поставил  личный
авторитет выше истины.
     Љак уже упоминалось,  ”рейд  лишь частично  мог объЯснить мои тогдашние
сновидениЯ или  не  мог объЯснить их вообще.  ќти сны  были  наполнены неким
коллективным содержанием и символикой. Ћдин из них Я считаю особенно важным:
он привел  менЯ к  понЯтию "коллективного бессознательного" и положил начало
моей книге "Њетаморфозы и символы либидо".
     ‚от содержание этого  сна. џ находилсЯ  один  в незнакомом  двухэтажном
доме, и это  был "мой дом". Ќа верхнем  этаже  было что-то вроде  гостиной с
прекрасной  старинной мебелью в  стиле  рококо.  Ќа стенах  висели старинные
картины в дорогих рамах.  џ удивилсЯ, что этот дом - мой, и подумал: "Ќичего
себе!". ‡атем, вспомнив, что еще не был внизу, Я  спустилсЯ  по ступенькам и
оказалсЯ на  первом этаже. ‡десь  все выглЯдело гораздо старше, похоже,  что
эта часть дома существовала  с XV или XVI  века.  ‘редневековаЯ  обстановка,
пол, выложенный красным кирпичом, -  все казалось тусклым, покрытым патиной.
џ  переходил  из  комнаты в комнату  и  думал: "Ќужно  осмотреть  весь дом".
Ћчутившись перед массивной дверью, Я открыл ее  и увидел  каменную лестницу,
ведущую  в подвал. ‘пустившись, Я оказалсЯ  в красивом  старинном  сводчатом
зале. ‚ кладке стен  Я обнаружил слой  кирпича, в строительном растворе тоже
были кусочки кирпича.  ’ак  Я  догадалсЯ, что стены  были  возведены еще при
римлЯнах.  Њое любопытство возросло. џ стал внимательно осматривать каменные
плиты  пола:  в одной  из  них оказалось кольцо. џ потЯнул  за него  - плита
приподнЯлась, открываЯ  узкую  каменную  лестницу, ступени  которой  вели  в
глубину. џ спустилсЯ вниз  и попал  в пещеру с низким сводом. ‘реди толстого
слоЯ  пыли  на  полу  лежали   кости  и  черепки,  словно  останки  какой-то
примитивной  культуры.  џ  нашел  там  два   очень   древних   полуистлевших
человеческих черепа - и в этот момент проснулсЯ.
     ”рейд  больше  всего  заинтересовалсЯ  двумЯ  черепами.  Ћн   постоЯнно
возвращалсЯ к ним, уверЯЯ, что Я должен обнаружить свЯзанное с ними <i>желание.</i>
—то  Я о  них  думаю?  —ьи  они? џ, разумеетсЯ, отлично понимал, к  чему  он
клонит,  -  он  и  здесь  подразумевал  тайное  желание  смерти.  "—его  он,
собственно, хочет? - спрашивал Я себЯ. - Љому Я должен желать смерти?" ’акое
объЯснение менЯ не устраивало. џ и сам пыталсЯ разгадать, что бы это значило
на самом деле. Ќо в то времЯ Я еще  не доверЯл  себе и хотел услышать мнение
”рейда.  Њне  хотелось у  него  учитьсЯ,  поэтому,  принЯв его установку,  Я
ответил: "ЊоЯ жена  и  своЯченица". Ќужно же было  назвать кого-нибудь, кому
можно было бы пожелать смерти и главное придать этому какой-то смысл!
     †енат Я был недавно и точно знал,  что никаких  подобных желаний у менЯ
не возникало. Ќо предложить  ”рейду мое  толкование Я не  мог, он бы менЯ по
меньшей мере не понЯл, а сил спорить с ним еще недоставало. Ѓолее того, если
бы  Я стал настаивать на своей  точке  зрениЯ, то потерЯл бы  его дружбу,  а
этого Я тогда  очень боЯлсЯ. Ќо с другой стороны, мне очень хотелось узнать,
какой смысл увидит он в моем ответе, как  это впишетсЯ в его доктрину. ’аким
образом, Я обманул его.
     џ сознавал, что мое поведение небезупречно с точки зрениЯ морали, но не
мог позволить ему проникнуть в мой внутренний мир. Џропасть  между нами была
слишком велика. Ђ так, после моего ответа,  ”рейд вроде бы успокоилсЯ. ‘тало
понЯтно, что перед такими снами он бессилен, почему и пытаетсЯ спрЯтатьсЯ за
свою теорию. Њне же нужно было найти истинное объЯснение моему сну.
     џ понЯл, что  дом - это  в каком-то  смысле образ души,  то есть  образ
тогдашнего   состоЯниЯ   моего  сознаниЯ,   которое   выглЯдело  как   жилое
пространство, вполне обустроенное, хотЯ и несколько архаичное.
     Ќа нижнем  этаже начиналось бессознательное. €  чем глубже Я спускалсЯ,
тем более чуждым  и мрачным оно представлЯлось. ‚ пещере Я обнаружил остатки
примитивной культуры, то есть то, что оставалось во мне от дикарЯ и что врЯд
ли   когда-нибудь  могло  быть  постигнуто  или  освещено   сознанием.  „уша
примитивного   человека  и  души  животных  пограничны,  ведь  в  пещерах  в
древности, прежде чем их занЯли люди, жили животные.
     €менно тогда мне стало совершенно  Ясно, насколько велика разница между
нашими  с ”рейдом  духовными  установками.  џ рос в  исторической  атмосфере
ЃазелЯ конца  прошлого  века и благодарЯ  моему интересу к философии кое-что
знал  из  истории  психологии.  ђазмышлЯЯ  над  сновидениЯми  и  содержанием
бессознательного,  Я  неизбежно  обращалсЯ  к  историческим  аналогиЯм, а  в
студенческие годы  часто  заглЯдывал в старый философский словарь Љруга. Њне
были лучше знакомы философы XVIII века и частично XIX. €х мир  и сформировал
атмосферу  верхнего  этажа.  „лЯ ”рейда же, как Я  считал, историЯ  развитиЯ
мысли начиналась с Ѓюхнера, Њолешотта, „юбуа-ђеймона и „арвина.
     …сли судить по моему сну,  то, помимо собственно сознаниЯ, существовало
еще несколько нижних уровней: необитаемый "средневековый" первый этаж, затем
"римский"  подвал  и,   наконец,   доисторическаЯ   пещера.  ќто  были  вехи
сознательной истории человечества  и  вехи в истории развитиЯ  человеческого
сознаниЯ.
     ‚ дни, предшествовавшие  сну, Я о  многом размышлЯл, мучительно пытаЯсь
понЯть,  каковы  предпосылки  фрейдовской психологии  и  каким  образом  она
соотноситсЯ с  другими категориЯми мышлениЯ. Љак  теориЯ  ”рейда, при  своем
крайнем   персонализме,  выглЯдит  в  свете  универсальных  понЯтий?   Ћтвет
содержалсЯ в моем сне. Ћсновные  положениЯ культурной истории представлены в
нем   в  виде  уровней  сознаниЯ:  снизу  вверх.  Њой  сон,  таким  образом,
представлЯл собой структурную диаграмму  человеческого сознаниЯ, выстроенную
на обратных  ”рейду  <i>безличных</i> основаниЯх. ќта идеЯ стала в  каком-то смысле
"it  clicked" (наиболее подходЯщей. -  <i>англ.),</i> как говорЯт англичане. Ћбразы
сна не оставлЯли менЯ и в дальнейшем. џ не понимал как, но они утвердились в
моем  сознании.   ‡десь   впервые   четко  высветилась  идеЯ  "коллективного
бессознательного"  (то,  что  Я принЯл  за  останки  примитивной  культуры),
составлЯющаЯ a priori основу  индивидуальной психики. Њного позже, имеЯ  уже
немалый  опыт и более глубокие знаниЯ, Я увидел здесь инстинктивные  формы -
архетипы.
     џ  никогда  не  соглашалсЯ  с ”рейдом  в  том,  что  сон  -  это  некий
заслонЯющий смысл "фасад" - когда смысл существует, но  он будто  бы нарочно
скрыт  от сознаниЯ. Њне кажетсЯ, что природа сна не таит в себе  намеренного
обмана, в ней нечто  выражаетсЯ возможным и наиболее удобным длЯ нее образом
-  так  же как  растение растет или  животное ищет пищу. ‚ этом нет  желаниЯ
обмануть нас, но мы сами можем обманутьсЯ, если будем слепы. Њожно слушать и
не  слышать,  если заткнуть уши, но  это не значит, что  наши уши  намеренно
обманывают нас. ‡адолго до того, как Я узнал  ”рейда, бессознательное и сны,
непосредственно его выражающие,  казались  мне  естественными процессами,  в
которых  нет  ничего  произвольного  и  тем   более  намеренно  вводЯщего  в
заблуждение. Ќет причин предполагать, что  существует  некое бессознательное
природное  коварство,  по  аналогии  с  коварством  сознательным.  Ќапротив,
житейский опыт  свидетельствует, насколько бессознательное  противитсЯ  этим
сознательным влечениЯм.
     ‘новидение  о  доме  имело  необычные  последствиЯ:   Я  вновь  увлексЯ
археологией. Џо  возвращении в –юрих Я прочел несколько  книг по мифологии и
вавилонским раскопкам. ’огда  мне попалась на глаза книга  ”ридриха Љрейцера
"Њифы и символы древности", она  сыграла роль искры попавшей в сухую солому!
џ  с  лихорадочным  интересом  перелопатил горы мифологического  и  научного
материала и в  конце  концов совершенно  запуталсЯ. ЊоЯ  беспомощность  была
сродни  той, которую Я в  свое  времЯ испытывал  в клинике, когда  стремилсЯ
проникнуть  в смысл психического расстройства. џ чувствовал  себЯ так, будто
находилсЯ в воображаемом сумасшедшем доме, пытаЯсь "лечить"  всех кентавров,
нимф, богов  и богинь  из книги Љрейцера. ’ем  не  менее Я не мог не уловить
свЯзи между античной мифологией и психологией  примитивных  народов, которой
позже  и  стал заниматьсЯ. ђаботы ”рейда  в  этой же области  несколько менЯ
озадачили,  поскольку  Я  уже знал,  до  какой степени его  теориЯ подавлЯет
собственно факты.
     ’огда  же   Я   наткнулсЯ  на  работу,  описывающую  фантазии   молодой
американки,  некой   мисс   Њиллер.  Њатериал  был  опубликован  в  "Ђрхивах
психологии"  (†енева) моим уважаемым другом ’еодором  ”лурнуа.  ЊенЯ поразил
мифологический   характер   этих  фантазий,   которые   стали   своего  рода
катализатором  длЯ моих  беспорЯдочных умозаключений. ’ак  постепенно начала
складыватьсЯ книга  "Њетаморфозы и символы либидо". Џока шла работа над ней,
Я  увидел  сон,  предрекавший  будущий  разрыв  с  ”рейдом.  ‘обытиЯ  в  нем
происходили в горной местности на границе Ђвстрии и вейцарии. ‚  сумерках Я
увидел пожилого  человека  в форме австрийских  имперских таможенников.  Ћн,
немного сутулЯсь, миновал менЯ молча, даже не взглЯнув  в мою сторону. ‚ нем
было  что-то  гнетущее,  он казалсЯ  расстроенным и раздраженным. ’ут были и
другие люди, и кто-то сказал мне, что этот старик - лишь призрак таможенного
чиновника, сам  же  он  умер много лет назад. -  "Ћн из тех,  кто  не  может
умереть".
     ’ак выглЯдела перваЯ часть сна.
     џ  стал  его  анализировать,  уловив в  слове  "таможнЯ"  ассоциацию  с
"цензурой".  "ѓраница"  могла  означать,  с  одной  стороны,  границу  между
сознанием  и  бессознательным,  с другой  же - наши с  ”рейдом  расхождениЯ.
’аможенный  досмотр,  необыкновенно   тщательный,  можно  было   сравнить  с
психоанализом  -  на границе  чемоданы открывают,  проверЯЯ  их  содержимое.
Ђнализ  так  же  раскрывает  содержимое  бессознательного.  —то  же касаетсЯ
старого  таможенника,  то  его работа приносила ему, похоже, больше  горечи,
нежели  удовлетворениЯ - отсюда и  раздраженное выражение лица. ’рудно  было
здесь не провести аналогию с ”рейдом.
     ‚ то времЯ  (в  1911  году) ”рейд уже  не  был  длЯ  менЯ непререкаемым
авторитетом, но  по-прежнему оставалсЯ человеком, на которого Я взирал снизу
вверх, проецируЯ на него образ отца, -  тогда это  было именно так. Џодобное
проецирование исключает объективность,  двойственность  в  оценках  в данном
случае неизбежна. ‘ одной стороны, мы ощущаем свою независимость, с другой -
внутреннее сопротивление.  Љогда  мне приснилсЯ этот сон,  Я все еще глубоко
чтил ”рейда, хотЯ уже начал оценивать его критически. ‚ероЯтно, Я просто еще
не  мог  осознавать сложившуюсЯ  ситуацию  и пыталсЯ  каким-то образом найти
решение  - это характерно длЯ ситуаций проецированиЯ.  ‘он  же поставил менЯ
перед необходимостью сделать выбор.
     ЌаходЯсь  под  влиЯнием  личности ”рейда, Я, насколько  это  удавалось,
старалсЯ не  навЯзывать ему собственных оценок и  подавлЯл в себе критицизм.
ќто было необходимым условием нашего сотрудничества.  џ убеждал себЯ: "”рейд
гораздо проницательнее и опытнее. ’ебе же пока следует слушать и учитьсЯ". €
представьте себе, мне  снитсЯ  ”рейд -  раздраженный  австрийский  чиновник,
призрак  покойного таможенного инспектора.  „ействительно  ли  Я  желал  его
смерти,  как думал  ”рейд? Ќичего  подобного! ‚едь Я  старалсЯ  использовать
любую  возможность,  чтобы   работать  с  ним,  причем  с  целью  откровенно
эгоистичной - пользоватьсЯ  его богатым опытом. Ќаша дружба значила длЯ менЯ
очень много, и причин желать его смерти, естественно, не было. Ќо сновидение
могло быть  своего рода коррекцией,  компенсацией моей  сознательной оценки,
моего восхищениЯ - невольного и в дальнейшем, видимо, нежелательного.
     ‘он  как  бы  представлЯл критическую установку  моего подсознаниЯ. ќто
смутило  менЯ,  хотЯ  последнЯЯ  фраза   сна  показалась   мне   намеком  на
потенциальное бессмертие ”рейда.
     ‡а эпизодом с таможенным чиновником последовало довольно примечательное
продолжение  сна.  џ находилсЯ в  каком-то итальЯнском  городе,  времЯ  было
обеденное -  где-то между двенадцатью и часом днЯ.  †аркое полуденное солнце
заливало светом узкие улицы.  ѓород,  возвышавшийсЯ  на холме,  напомнил мне
одно из предместий ЃазелЯ - Љоленберг. Џереулки здесь террасами спускались к
долине,  один  из  них  выходил  на  Ѓарфюцер-платц.  ќто  был  и Ѓазель,  и
одновременно итальЯнский город, что-то вроде Ѓергамо. ‹етнее солнце стоЯло в
зените.  Ќавстречу мне  двигалась  толпа.  Ѓыло  понЯтно,  что  в  эти  часы
закрываютсЯ  магазины и люди  идут  обедать.  € неожиданно  в людском потоке
показалсЯ  рыцарь  в  полном  облачении,  который   поднималсЯ  ко   мне  по
ступенькам. Ќа  нем были шлем и кольчуга, а поверх - белаЯ туника с вышитыми
по обеим сторонам большими красными крестами.
     Њожно  представить,  что Я  испытал,  увидев  в  современном  городе  в
полдень, в час пик, идущего мне навстречу крестоносца. € самое удивительное,
что никто вокруг, похоже, не замечал его. Ќикто  не обернулсЯ, не глЯнул ему
вслед, казалось, вижу его только Я. џ задумалсЯ, что бы это значило, и вдруг
кто-то сказал мне (хотЯ поблизости никого не было): "Ђ это  наше привидение!
ђыцарь всегда проходит здесь между двенадцатью и часом, его все знают".
     ќтот сон озадачил менЯ, но Я тогда не смог его понЯть. џ был и удивлен,
и смущен, чувствуЯ себЯ совершенно беспомощным.
     ђыцарь и таможенник в моем  сне были антиподами: призрачный таможенник,
некто  такой  "кто  не мог  умереть",  безмолвное видение,  и полный  жизни,
совершенно реальный рыцарь. ‚тораЯ часть сновидениЯ  носила в высшей степени
нуминозный  характер, тогда  как эпизод  на  границе выглЯдел приземленным и
невыразительным.  ѓораздо  большее  впечатление  на  менЯ  производили   мои
собственные размышлениЯ о нем.
     ‡агадочный  образ рыцарЯ в течение  нескольких  дней стоЯл у менЯ перед
глазами. ЋбъЯснить  себе его значение Я не мог. ‚се проЯснилось много позже,
но уже во сне Я  понЯл, что  рыцарь этот  из XII века - из  эпохи зарождениЯ
алхимии и поисков чаши свЯтого ѓраалЯ. ‹егенда о ѓраале  очень много значила
длЯ менЯ. ‚первые  Я услыхал о ней, когда мне было лет  15. Ћт незабываемого
чувства, которое Я  тогда испытал,  Я до  сих  пор не могу освободитьсЯ. Њне
кажетсЯ, она таит в себе что-то, что невозможно объЯснить.  ‚стречу во сне с
рыцарем  из  того  мира  Я  считал  вполне естественной,  ведь это  был  мой
собственный внутренний мир, врЯд ли имевший что-то общее с миром ”рейда. ‚се
мое  существо  жаждало чего-то доселе  неизвестного  -  того,  что  могло бы
придать какой-то смысл житейской обыденности.
     ЊенЯ  раздражало,  что  все  усилиЯ  разума  проникнуть вглубь сознаниЯ
наталкивались всего лишь на тривиальные, само  собой разумеющиесЯ истины.  џ
вырос в деревне, среди крестьЯн, и если чего-то не мог увидеть в конюшне, то
узнавал это из ђабле и фривольной фантазии крестьЯнского фольклора. €нцест и
сексуальные  извращениЯ   не  были  длЯ  менЯ  тайной  и  какого-то  особого
толкованиЯ не  требовали. ‚месте с  преступлениЯми они ЯвлЯлись темным  дном
человеческого бытиЯ,  обнажаЯ все его безобразие и бессмысленность, отравлЯЯ
вкус жизни.  ’о, что  капуста хорошо растет на навозе, длЯ менЯ  всегда было
самоочевидным. Ќо, несмотрЯ на все мои усилиЯ, Я не мог понЯть, что же здесь
сверхъестественного. "‚се потому, что эти люди  выросли в городе и ничего не
знают о природе", - думал Я с усталостью и брезгливостью.
     …стественно,  что  среди невротиков чаще  встречаютсЯ люди,  далекие от
природы, а посему и менее приспособленные к жизни. Ћни  во многом наивны как
дети,  им даже приходитсЯ  объЯснЯть, что они  ничем  не отличаютсЯ от  всех
остальных.  €збавитьсЯ  от  неврозов и  вновь  обрести психическое  здоровье
можно, лишь выкарабкавшись из обыденной житейской грЯзи. Ћни же предпочитают
погружатьсЯ  в те ощущениЯ,  которые  прежде подавлЯли. „а и вообще могут ли
они  выбратьсЯ из этого,  психоаналитик  отнимает у  них  возможность узнать
что-то  другое,  лучшее,  если  сама  теориЯ  не  предлагает  ничего  взамен
инфантильности,  кроме  банального  "здравого смысла"?  Ћни, утратив твердую
почву под ногами, на это неспособны.  —еловек не может так просто отказатьсЯ
от  привычного  образа  жизни, он может  лишь  изменить  его. € некий единый
"здравый  смысл" тоже, как правило,  невозможен,  особенно если  человек  не
обладает им с детства, что обычно характерно длЯ невротиков.
     ’еперь Я начал осознавать, почему психологиЯ самого  ”рейда  вызывала у
менЯ  такой  интерес.  Њне  хотелось   выЯснить,   каковы   его  собственные
предпосылки,  как он сам приходит  к  пресловутому "разумному решению".  „лЯ
менЯ  это  стало  своего рода  вопросом  жизни  и  смерти,  и  Я  готов  был
пожертвовать многим ради того, чтобы найти ответ. € теперь Я почти уЯснил, в
чем дело:  ”рейд, оказываетсЯ,  сам  страдал от невроза, что установить было
совсем  несложно,  и симптомы  его  болезни  были  крайне неприЯтны,  что  и
проЯвилось во времЯ нашего путешествиЯ  в Ђмерику. Љонечно, он убеждал менЯ,
что весь мир в какой-то степени  болен и что мы должны быть более терпимыми.
Ќо такое  объЯснение менЯ уже не удовлетворЯло, Я хотел  знать, как избежать
неврозов. Ќи  ”рейд, ни его ученики не понЯли, к сожалению, что означает длЯ
теории и практики психоанализа тот факт, что сам учитель не сумел справитьсЯ
с собственным неврозом. €, когда ”рейд объЯвил о намерении объединить теорию
и метод, создаваЯ из них  своего рода догму, Я более уже не мог сотрудничать
с ним. „лЯ менЯ не было иного выбора, как выйти из игры.
     ђаботаЯ над  книгой  "Њетаморфозы и символы  либидо" и заканчиваЯ главу
"†ертва", Я понимал, что публикациЯ ее положит конец моей дружбе  с ”рейдом.
џ   намеревалсЯ  сформулировать   в  ней  собственную   концепцию   инцеста,
рассмотреть различные трансформации  понЯтиЯ либидо  и многое другое,  в чем
полностью  расходилсЯ с ”рейдом. €нцест, на  мой  взглЯд, лишь  в  отдельных
случаЯх  можно  считать  собственно  отклонением.   ‚  целом  же  в  инцесте
основополагающую роль играет  религиозное содержание.  Ќе  удивительно,  что
этот  мотив и  занимал  такое  важное место во всех  космогониЯх.  Ќо ”рейд,
цеплЯЯсь за буквальный смысл, не желал понЯть его символическую суть. € было
совершенно Ясно, что он никогда не принЯл бы такое толкование.
     џ  рассказал  о  своих  опасениЯх  жене. Ћна  пыталась успокоить  менЯ,
полагаЯ,  что  у  ”рейда  хватит  великодушиЯ,  чтобы  позволить  мне  иметь
собственное мнение, даже  если  он  сочтет  его  неприемлемым.  Ќо сам Я был
убежден  в  обратном  и два месЯца  не  решалсЯ взЯтьсЯ за перо. ЊенЯ  мучил
вопрос: стоит ли мое молчание нашей дружбы? Ќо наконец Я все же  приступил к
работе, и это действительно привело к разрыву.
     Џосле  нашего разрыва все друзьЯ  и  знакомые отвернулись  от менЯ. Њою
книгу объЯвили  бессодержательной, менЯ -  мистиком, тем  все  и  кончилось.
ђиклин и Њэдер были единственные, кто не покинул менЯ. €золЯциЯ не стала длЯ
менЯ  неожиданностью,  никаких   иллюзий   относительно  реакции  моих   так
называемых друзей Я  не питал. џ все хорошо обдумал,  понимаЯ,  что  за свои
убеждениЯ  придетсЯ расплачиватьсЯ, что  глава "†ертва" потребует жертв и от
менЯ самого. € хотЯ  Я не мог рассчитывать  на понимание, работу над  книгой
все же не прекратил.
     ‚озвращаЯсь  в  прошлое, могу сказать,  что Я  исследовал две проблемы,
которые  в  первую  очередь  интересовали ”рейда,  и  в определенном  смысле
отталкивалсЯ  от  его  работ.  џ имею  в  виду  так  называемые  архаические
"пережитки"  и проблему сексуальности. •очу заметить, что те, кто ставит мне
в вину недооценку сексуальности, впадают  в широко  распространенную ошибку.
Ќапротив, в моей психологии она играет значимую роль, как существенное, хотЯ
и не единственное,  выражение психической структуры. Ќо Я ставил перед собой
несколько иную  задачу,  она  заключалась  в  том, чтобы  от индивидуального
значениЯ и биологических функций этой структуры выйти на духовные аспекты  и
объЯснить ее нуминозное  содержание. „ругими словами, дать объЯснение  тому,
что  так манило ”рейда и чего  он не мог  понЯть. ‚ моих работах можно найти
некоторые  соображениЯ на  этот счет.  ‚  сексуальности  Я  видел  выражение
некоего хтонического духа - того самого духа, который Я называю злой личиной
Ѓога. Џроблема  хтонического духа  стала занимать  менЯ  с  тех  пор, как  Я
соприкоснулсЯ с духовным миром средневековой алхимии. Ќо первоначальный дали
мне беседы с ”рейдом, когда