ример, сформулировать  точные  определениЯ  крайне  трудно.  ‚
соответствии  с  определением  "гормонами   Яичников   называютсЯ   гормоны,
выделЯемые  Яичниками",  эстрадиол  и  прогестерон  должны  принадлежать   к
названной категории. Ћднако  эти вещества выделЯютсЯ также  плацентой и даже
могут  быть   синтезированы   в  лаборатории.   …сли   они   обЯзаны   своим
происхождением не Яичникам, ЯвлЯютсЯ ли они гормонами Яичников? Ђ как насчет
андрогенов?  ќто  гормоны  семенников, но в  малых  дозах они  выделЯютсЯ  и
Яичниками. Ѓудут  ли они в этом случае гормонами Яичников? Ђ если да, то как
насчет андрогенов,  вырабатываемых семенниками? ѓормоны  Яичников могут быть
еще  охарактеризованы их типичным действием на  женские половые  органы.  Ќо
некоторые  синтетические  соединениЯ, не обЯзательно  в химическом отношении
родственные естественным гормонам Яичников,  оказывают  аналогичное действие
на женские гениталии.
     ќти   простые   примеры   ЯвлЯютсЯ   типичной   иллюстрацией  сложности
абстрактного мышлениЯ в биологии: элементы биологической  мысли недостаточно
определены и  взаимно  перекрывают  друг друга. Ћдин и тот  же гормон  может
считатьсЯ  гормоном  Яичников,  плаценты  или  семенников,  а  искусственные
препараты  могут так близко имитировать  естественные гормоны  Яичников, что
выделение их в отдельную категорию порой выглЯдит произвольным. € вот тут-то
в  качестве   мерила   степени  важности   должно  выступить  несуществующее
символическое понЯтие,  заменЯющее реальные объекты. ќтот символ - например,
понЯтие гормона, характерного  только длЯ Яичников,- существует только у нас
в голове, и его важность определЯетсЯ тем, насколько он приближаетсЯ к самой
сути представлЯемой им группы понЯтий.
     ’рудности  такого  рода ни в коей мере не  ограничиваютсЯ биологией или
даже  наукой в целом.  €ми  изобилует наша  повседневнаЯ жизнь. ‘кажем,  кто
такой канадец? ќто человек, который родилсЯ в этой стране. Ђ как быть,  если
его родители  были  иностранцами,  оказавшимисЯ  там проездом? Ђ  как насчет
родившегосЯ за границей младенца,  который в возрасте нескольких недель  был
привезен  в Љанаду и никогда не видел другой  страны?  Ѓудет ли он канадцем,
если никто и никогда не  ходатайствовал о его канадском гражданстве? €з чего
в  этом  случае следует исходить: из национальности, домашнего адреса или же
буквы закона о гражданстве?
     ‚о всех подобных  случаЯх  мы  должны создавать искусственные  символы,
состоЯщие из наиболее важных, с нашей точки зрениЯ, характеристик. Њы можем,
например, сказать, что гормонами Яичников называютсЯ гормоны, вырабатываемые
Яичниками,  а  канадец  -  это  человек,  живущий в  Љанаде.  ’акие  символы
сохранЯют свою ценность в качестве абстрактного критериЯ классификации, даже
если  в реальности ни одна  группа объектов им в точности  не соответствует.
ќстрадиол ЯвлЯетсЯ гормоном Яичников, даже  если это же вещество может иметь
какое-либо  иное  происхождение,   так  же  как  канадец  не  терЯет   своей
национальности,  если проводит выходные  дни в Ќью-‰орке. Џозже мы поговорим
более подробно о теории  и практике созданиЯ понЯтийных элементов в биологии
(с. 252). ‡десь же Я хочу лишь подчеркнуть присущие ей ограничениЯ.
     ‚ математике ситуациЯ совершенно инаЯ. "„ва"  - это "два", "двойки" же,
котораЯ не укладывалась  бы должным образом  в  это понЯтие,  не существует.
’акаЯ точность доставлЯет большое интеллектуальное удовлетворение, в свЯзи с
чем  предпринимались  бесчисленные  попытки  проанализировать  биологические
проблемы с  точки зрениЯ математики. Ќе подлежит сомнению, что математика, и
в особенности статистика, находит свое применение в науках о живой природе.
     Ќевозможно  представить себе современную  нейрофизиологию,  биохимию  и
биофизику  вне  строго  количественного  подхода.  ‚  последнее  времЯ   рЯд
величайших достижений в изучении жизни был осуществлен благодарЯ чрезвычайно
сложным и свЯзанным с точными измерениЯми методам молекулЯрной биологии. Џод
впечатлением  этих  захватывающих  достижений  в  настоЯщее  времЯ  делаетсЯ
необоснованный, с моей точки зрениЯ,  акцент на возможности  и необходимости
сведениЯ всех биологических Явлений к математическим уравнениЯм.
     Њногие  одаренные молодые  биологи  просто  лишены  таланта или вкуса к
применению  математики.  Ќе  следует  их  обескураживать  в  этом отношении.
Њатематические  способности   имеют   несомненную   ценность,   особенно   в
биологическом  исследовании,  дающем  точно  измеримые  результаты. Ќо,  как
правило, участвующие в биологических реакциЯх элементы имеют слишком большой
разброс, чтобы их  можно было анализировать таким путем; кроме того, сначала
следует открыть  Явление. а уж потом обсчитывать поведение его составлЯющих.
Џосредством математического  подхода врЯд ли можно открыть новые типы клеток
или  такие  биологические   ЯвлениЯ,  как  эволюциЯ,   иммунитет,  микробное
происхождение   болезней  или  антибиотическое  действие  плесени.   ‚еликие
открытиЯ „арвина,  ѓарвеЯ, Љеннона, Џавлова, ”леминга, Љоха и  многих других
были сделаны благодарЯ гению иного рода.
     ‚  свете современных  тенденций Я считаю за  благо Ясно сказать об этих
фактах.  Ђбстрактное  символическое  мышление  незаменимо  при  всех  формах
классификации и обобщениЯ в биологии, и на практике просто нет необходимости
- да и,  как  правило,  возможности - применЯть к  нему чисто математические
методы.


        ќ’€ЉЂ

     Џод этикой мы  подразумеваем принципы, управлЯющие нашим поведением. Њы
используем  этот  заголовок  длЯ обсуждениЯ проблемы  честности перед  самим
собою,  достигаемой  благодарЯ  самонаблюдению   и  самоанализу.  “мственнаЯ
самодисциплина, то есть контроль над своим разумом с  целью обеспечениЯ  его
наиболее   эффективной   деЯтельности,  и   физическаЯ   самодисциплина   --
поддержание  здорового образа жизни -  не  менее  важны,  но этими аспектами
поведениЯ мы займемсЯ позже.


        —естность перед самим собой

     Ќе по грехам моим судим буду, но по работе рук моих.
     ђ. “. ‘ервис{20а}

     ђешись же быть самим собой
     € знай - расстанетсЯ с бедой
     ’от, кто найдет себЯ.
     Њ. Ђрнольд{20б}

     “ченые как общественнаЯ группа имеют достаточные основаниЯ беспокоитьсЯ
о  своей  этике, своем  отношении к  работе  и  людЯм. ‚еликий  энтузиазм  и
стремление  достичь совершенства  в  любой области столь всепоглощающи,  что
человек  рискует  превратитьсЯ  в  высокоспециализированное  и  направлЯемое
единой целью  подобие робота. ‚от почему длЯ ученого столь естественно времЯ
от времени спрашивать себЯ, соответствует ли его поведение поставленной цели
и, что более важно, ЯвлЯетсЯ ли цель достойной прилагаемых длЯ ее достижениЯ
усилий.
     ‚сЯкий раз,  принимаЯсь  за эти заметки  и занимаЯсь самонаблюдением  и
самоанализом  такого   рода,  Я   прихожу  к   выводу,  что  составление   и
редактирование заметок ЯвлЯетсЯ своего рода "‚еликим Ћчищением".  ѓотовЯсь к
этой работе, Я прочел биографии и дневники других ученых, книги, доставившие
мне когда-то особое удовольствие. Џри этом Я  заметил (и это обнадеживает  и
успокаивает  менЯ),  что все наши  тревоги и слабости  в  целом аналогичны и
потому  естественны. …сли  мои  заметки  попадут  в руки  молодого  ученого,
надеюсь, это чувство передастсЯ и следующему поколению.
     ‡а  сею  свою  жизнь  Я  знал  только  двух  людей,  которые  намеренно
фальсифицировали   свои   научные   результаты,   и   оба   были  психически
неуравновешенными.  ђазумеетсЯ, болезнЯм  того  или  иного  рода  подвержены
представители  всех  профессий.  Ќо  чаще  всего   именно  молодой   ученый,
поддавшись  своему  энтузиазму, желает  видеть  только  то. что хочет. ‡десь
следует  быть  начеку.  ‘амаЯ замечательнаЯ теориЯ  рискует  быть  разрушена
одним-единственным  неудачным фактом  - дело только  в том, чтобы  правильно
воспринЯть  эту  ситуацию.  Џо  своему  опыту  знаю,  что,   если  теориЯ  в
действительности  была  замечательной,  ее  разрушение  превращаетсЯ   не  в
поражение,  а  в  победу. Ћна  приведет к еще более плодотворной  теории, не
наносЯ ущерба фактам позитивным, которые как раз и выЯвились  на фоне фактов
обесцененных.
     ‚о  всем,  что  касаетсЯ  работы,  ученые  стараютсЯ  быть  скрупулезно
честными перед  самими собой, но что касаетсЯ поведениЯ  в социальном плане,
то, как правило, они  не стремЯтсЯ выЯвить его истинные причины.  ќто весьма
прискорбно, ибо никто не может жить в мире с самим собой, не одобрЯЯ мотивов
своего поведениЯ,  а  кроме того, именно  анализ  способен показать, что нам
нечего стыдитьсЯ.
     Ѓольшинство  ученых  также  совершенно  честны  перед  самими  собой  в
отношении  авторства  своих  открытий.  ’рудность  заключаетсЯ в  том,  что,
интенсивно работаЯ  над  решением  тех или  иных  вопросов,  они тЯготеют  к
преувеличению   собственного   вклада   в  сравнении   с   вкладом   других.
’емпераментные ученые - а таких, увы, большинство  - крайне огорчаютсЯ, если
остальной  мир  видит  вещи иначе, чем они. € это также  весьма  прискорбно,
поскольку  приводит  к  бесконечной  полемике,  разрушающей объективность  и
убивающей дух науки. Џризываю времЯ от времени заглЯдывать себе в душу - нет
ли  там  следов  этой  Язвы:  она  имеет предательскую повадку  прЯтатьсЯ за
почтенной маской "защиты справедливости".
     …сли Я  вполне  уверен  в  честности  ученых в отношении науки,  то  за
выполнение   ими  этических  стандартов  в   других  аспектах   деЯтельности
поручитьсЯ  не  могу. џ бы не удивилсЯ,  если  бы  узнал,  что кто-то из них
схитрил при заполнении  налоговой  декларации и провез через  границу лишнюю
коробку сигар, на досуге пофлиртовал с женой соседа. ђазумеетсЯ, большинство
из нас не заходЯт столь далеко, но положа руку на сердце должен признатьсЯ в
периодических   угрызениЯх  совести   по  поводу  моей   расхлЯбанности  при
исполнении  прЯмых обЯзанностей  гражданина,  администратора,  экзаменатора,
члена  комиссий  и   редакционных  советов,  члена  научных  обществ  и  при
заполнении  разного рода  анкет. Џонимаете, Я не то чтобы пренебрегаю своими
обЯзанностЯми  во  всех  этих отношениЯх, просто,  похоже,  мне  не  удаетсЯ
накапливать   достаточно   энергии  длЯ   всего   этого.   ЋправдываЯ   свою
неорганизованность, Я  пытаюсь убедить себЯ в том, что восполню все  промахи
за  счет  научной работы, но,  разумеетсЯ,  Я знаю цену  такому  оправданию.
ЏроводЯ целые дни у  себЯ  в  лаборатории, Я порой ощущаю такую  безнадежную
некомпетентность  в  оценке  роли  различных  политических  партий,  что все
газетные комментарии начинают мне нравитьсЯ в равной степени. џ понимаю, что
кто-то  должен  руководить  моим  институтом,  направлЯть  работу  множества
научных обществ, экзаменовать студентов, выправлЯть рукописи, представлЯемые
длЯ  публикации.  џ  понимаю  также, что университетом  нельзЯ управлЯть без
помощи  различных комиссий, а анкеты печатают длЯ  того, чтобы их заполнЯли.
…сли бы каждый относилсЯ к своим обЯзанностЯм такого рода столь же нерадиво,
как Я,  мы  оказались бы  в  состоЯнии чудовищного  хаоса, но, к счастью так
поступают далеко не все.
     ’акое отношение  можно  расценить как эгоистическое,  и, это, возможно,
справедливо.  Ќо Я подозреваю  что многие люди  предпочли  бы выполнЯть  эти
обЯзанности, чем жить жизнью, подобной моей, и, кроме того, мое манкирование
этими обЯзанностЯми не приносит обществу больших  потерь. Ћбычный  довод  "Ђ
если бы  все так делали?!" не столь уж  убедителен.  џ не мог бы  усидеть на
своем месте, если  бы был обеспокоен тем,  что  все  одновременно захотЯт на
него сесть. Љ счастью,  мы обладаем различными талантами и наклонностЯми, и,
быть  может,  совсем не  плохо во  всеуслышание заЯвить, что  Я  хочу делать
только  то,  что  могу  делать  лучше  других. ‚озможно, такой образ  мыслей
обусловлен  сдвигом   моего  интеллекта  в  сторону  целенаправленности,  но
разрешите мне считать это неизбежным профессиональным заболеванием.  Њы ведь
толкуем  о  честности,  и,  даже  если  весь ход моих рассуждений не  совсем
честен, Я тем не менее честно в него верю.
     ‚озможно,  самаЯ серьезнаЯ  этическаЯ проблема,  с которой сталкиваетсЯ
ученый.- это проблема  последствий его работы.  ‚сЯкий раз, предлагаЯ  новое
лекарство, ученый-медик обеспокоен  возможными последствиЯми  его применениЯ
которые никто  не может предвидеть,  - и все же надо идти на риск. Њало  кто
предпочел бы не  пользоватьсЯ достижениЯми современной медицины. ЌесмотрЯ на
величайшие предосторожности, побочные эффекты новых лекарственных препаратов
неизбежны, а ведь поначалу каждое лекарство - новое.
     Њы,  биологи,  не  сталкиваемсЯ,  к  счастью,  с  огромными  этическими
проблемами,  перед  необходимостью  решениЯ  которых  оказались  современные
физики{21}.  €  все  же в  заключительной  части  своей  речи при  получении
Ќобелевской премии Џьер Љюри с уверенностью  сказал: "Њожно себе представить
и то, что в преступных руках радий способен быть  очень опасным, и в свЯзи с
этим следует задать такой вопрос: ЯвлЯетсЯ ли познание тайн природы выгодным
длЯ  человечества,  достаточно  ли человечество созрело, чтобы извлекать  из
него только пользу? ‚ этом отношении  очень  характерен  пример с открытиЯми
ЌобелЯ: мощные взрывчатые вещества дали возможность производить удивительные
работы{22}.  Ќо они же  оказываютсЯ  страшным  орудием  разрушениЯ  в  руках
преступных политических деЯтелей, которые вовлекают народы в войны.
     џ лично разделЯю мнение  ЌобелЯ, заЯвившего, что  человечество извлечет
из новых открытий больше блага, чем зла" [6, с. 187].
     Ќадеюсь что великий французский  физик был прав.  Љ  несчастью те,  кто
использует  открытиЯ,  не всегда обладают мудростью их создателей. Ќо как бы
то ни было, длЯ Homo sapiens было  бы унизительным платить за свое выживание
добровольным невежеством.  Ќе подлежит  сомнению, что  спасение человечества
следует  искать не  во  мраке  невежества,  а на  светлом  пути  дальнейшего
развитиЯ и распространениЯ культуры, знаниЯ и просвещениЯ.


        ЉЋЌ’ЂЉ’ ‘ Џђ€ђЋ„Ћ‰

     Џод контактом  с Џриродой Я  подразумеваю установление  тесной  свЯзи с
Явлением Џрироды, на которое направлено наше  исследование. Њы должны знать,
как  выделЯть  и воспринимать  его,  как влиЯть  на  него,  манипулировать и
управлЯть им по своему желанию, как интерпретировать его значение. Ќекоторые
практические  аспекты наблюдениЯ,  технические  приемы и  оценки результатов
будут рассмотрены в дальнейшем (с. 221- 246). ‡десь же отметим лишь важность
этих  навыков,  составлЯющих   одно  из  основных  свойств   психологической
структуры личности ученого.


        Ќаблюдение.
     Ќаблюдение представлЯет  собой  пассивную  сторону  нашего  контакта  с
Џриродой. Њы ничего не  предпринимаем,  а  только наблюдаем.  Ћбычно  так  и
начинаетсЯ  исследование,   поскольку,   прежде  чем   что-то  выделить  длЯ
дальнейшего  изучениЯ, мы должны  это что-то увидеть. ‡десь все Ясно, но сам
процесс наблюдениЯ  содержит несколько ключевых  моментов,  которые  следует
обсудить. ‘юда  относЯтсЯ: составлЯющие процесса наблюдениЯ,  различие между
видением и открытием, необычайнаЯ важность так  называемого "периферического
зрениЯ", тщательность в оценке данных.
     ЏонЯтие   "наблюдение"   включает   три   существенно   различных  вида
деЯтельности: обнаружение, распознавание  и измерение. Џод "обнаружением"  Я
подразумеваю простое  видение того, что  есть.  "ђаспознавание" предполагает
восприЯтие этого  "чего-то"  в  контексте  известного или  неизвестного  нам
ранее,  другими  словами,  мы  включаем  это  "что-то"  в нашу  памЯть;  под
"измерением"  же   имеетсЯ  в  виду  количественнаЯ  оценка  качества  этого
"чего-то".
     …сли Я  иду по  улице  и  в рассеЯнности уступаю кому-то дорогу,  Я тем
самым его обнаруживаю; если Я вижу, что это „жон, значит, Я распознал его; а
если  Я отметил, что его рост 1  м 75 см, то Я его измерил.  ’а же процедура
имеет  место  и  в научном  наблюдении,  что  бы  мы ни  наблюдали:  клетку,
биологическую реакцию или химическое  соединение. ѓлавнаЯ путаница возникает
потому, что ученые  часто не различают  этих трех  аспектов наблюдениЯ. „аже
если  вы не  могли не увидеть нечто,  попавшее в  поле вашего зрениЯ, это не
означает,  чти  вы распознали  и  открыли его длЯ  себЯ. “ченые имеют равные
шансы видеть  вещи:  это в  большей или меньшей  степени зависит  от случаЯ,
который их  нам "подсовывает". Ќо, как сказал Џастер, "при наблюдении случай
благоприЯтствует лишь подготовленным".
     ‚озможно,   ценнейшим   достоЯнием    ученого   ЯвлЯетсЯ    способность
распознавать значимость видимых им  вещей. Ђ  длЯ  этого необходима  большаЯ
эрудициЯ:  памЯть  ученого  должна  быть  обогащена  многим  увиденным  либо
прочитанным, а он сам должен обладать большим талантом свЯзывать увиденное с
конкретными, относЯщимисЯ к нему воспоминаниЯми. ‹ишь таким путем  можно  на
деле что-то открыть.
     ’еперь о "периферическом зрении". ‚ одной старой  сказке  три принца из
‘ерендипа  всегда  случайно обнаруживали вещи,  которые  ранее и  не  думали
искать{23}. Љак это у них получалось? Џо моему разумению, ответ кроетсЯ в их
способности  к  "периферическому  зрению".  Ћна  заключаетсЯ   в  следующем:
разглЯдываЯ то, что вы хотите  видеть, не мешает уголком глаза стеречь и то,
что может поЯвитьсЯ неожиданно. џ убежден, что это один из величайших даров,
которым  может  обладать  ученый Њы  же обычно бываем  так  сосредоточены на
предмете исследованиЯ,  что  другие,  порой гораздо более важные  вещи  не в
состоЯнии проникнуть в наше сознание. Љак правило, это касаетсЯ вещей, столь
непривычных длЯ нас,  что они  кажутсЯ нам невероЯтными.  Ђ между тем именно
невероЯтное по-настоЯщему заслуживает  вниманиЯ!  …сли же  нечто неожиданное
вдруг оказываетсЯ истинным,  то в этом случае наблюдение  будет значительным
шагом вперед.
     €звестно, с  каким трудом  поддаютсЯ  наблюдению  факты,  на которые мы
просто  смотрим,  не  видЯ  их,  особенно  если   они  возникают  совершенно
неожиданно, а  мы отвлечены каким-либо переживанием. ќто хорошо иллюстрирует
следующаЯ поучительнаЯ  историЯ. ‚о времЯ  одного из заседаний конгресса  по
психологии   в  ѓеттингене  в  зал  ворвалсЯ  человек,   за  которым  гналсЯ
вооруженный  бандит.  Џосле короткой  схватки  на  глазах  у  всех  раздалсЯ
выстрел,  и  оба человека выбежали  из зала примерно  через двадцать  секунд
после  своего  поЯвлениЯ.  Џредседатель  сразу  же  попросил  присутствующих
записать все что они видели. ‚тайне от участников конгресса все происшествие
было  предварительно инсценировано,  отрепетировано  и сфотографировано.  €з
сорока  представленных  отчетов  лишь  один  содержал  менее  20  %  ошибок,
касающихсЯ основных фактов  происшествиЯ,  14 отчетов имели от 20 до 40 %, а
25 отчетов - свыше 40 % ошибок. ‹юбопытно, что  более чем в половине отчетов
около 10 % подробностей были чистейшей выдумкой. ђезультаты оказались весьма
удручающими,  несмотрЯ  на  благоприЯтные  условиЯ -  все  происшествие было
коротким и достаточно необычным, чтобы привлечь к себе внимание, подробности
его были немедленно зафиксированы  людьми, привыкшими к научным наблюдениЯм,
причем никто из них не был вовлечен в происходЯщее. ќксперименты такого типа
нередко проводЯтсЯ психологами и почти всегда дают сходные результаты.
     Ћсобого вниманиЯ заслуживает также  то, что ошибки наблюдениЯ не только
не  ограничиваютсЯ  игнорированием достаточно  очевидных фактов,  но нередко
сопровождаютсЯ   выдумыванием   деталей.   ‘уществуют  бесчисленные  примеры
оптических  иллюзий, обманов,  вызванных  отвлечением  вниманиЯ (например, в
фокусах)  и  изменением  эталона  сравнениЯ (теплое  кажетсЯ холодным  после
горЯчего чаЯ, по горЯчим после холодного: серое представлЯетсЯ почти белым в
сравнении  с  черным  и почти  черным в  сравнении  с белым).  Ћшибки  часто
допускаютсЯ под влиЯнием  предшествующего  наблюдениЯ.  Ќапример, нормальный
надпочечник может показатьсЯ очень маленьким,  если мы смотрим на него сразу
после того, как наблюдали несколько необычно крупных надпочечников.
     Љроме того, мы имеем склонность видеть  только то, к наблюдению чего мы
подготовлены. Џри наблюдении  эксперимента на  собаке  противник  опытов над
животными  заметит  только,  что  собаку  хорошо усыпили, собаковод  обратит
внимание  на  породу  животного,  а  ученые  разных  специальностей  обратЯт
внимание  на такие подробности, которые  представлЯют интерес длЯ их области
знаниЯ.
     Ќеобычайным даром видениЯ  неожиданного обладал  Џастер.  Џроводимое им
изучение случаев  холеры у  птиц  было прервано летним отпуском, а  когда он
возобновил  работу,  почти все микробные культуры оказались стерильными.  Ћн
попыталсЯ оживить микроб  путем  введениЯ его птицам,  но это ни к  чему  не
привело. Џастер  уже был готов прекратить  эксперимент, когда ему  пришла  в
голову мысль ввести птицам сильнодействующую свежую культуру. „алее приведем
слова его коллеги „юкло: "Љ удивлению всех, а возможно и самого  Џастера, не
ожидавшего такого успеха, почти все птицы устоЯли против введениЯ  микробов,
в то  времЯ как другие птицы, которым ослабевшаЯ культура не вводилась после
обычного инкубационного  периода заболели... ќто привело к открытию принципа
иммунизации ослабленными патогенами" [9].
     ‚  другом случае Џастер с удивлением заметил, что возбудители сибирской
Язвы  могут быть  выделены  из  почвы, в которой  двенадцать лет  назад были
захоронены  овцы, умершие от этой  болезни. Ћставалось  загадкой, как  столь
длительный срок  бактерии могли  сохранЯть  вирулентность  и  с интервалом в
несколько  лет вновь вызывать эпидемии. Ћднажды, идЯ через поле, он заметил,
что некоторый участок земли  имеет особую  окраску. Љогда он спросил об этом
фермера, тот ответил, что год назад там захоронили умерших от сибирской Язвы
овец.  Љак рассказывает  ќмиль  ђу, "Џастер,  всегда обращавший  внимание на
детали,  заметил  на  поверхности  почвы большое  количество ходов, прорытых
червЯми.  …му в голову пришла идеЯ,  что в своих бесконечных перемещениЯх из
толщи земли на ее поверхность черви  вынесли наружу богатую перегноем почву,
находившуюсЯ вокруг останков овец,  а вместе с ней - и споры сибирской Язвы.
Џастер  никогда  не  останавливалсЯ   на  идеЯх   -  он  сразу  переходил  к
эксперименту.  Џоследний  подтвердил  его  предположение:  у  морской свинки
удалось вызвать сибирскую Язву" [цит. по: 2].
     Ќикакие кабинетные размышлениЯ не привели бы Џастера к этому  открытию,
если  бы не  его  личные наблюдениЯ.  „а и  моЯ  собственнаЯ работа  не  раз
убеждала менЯ в том, насколько мы бываем слепы к неожиданностЯм. ‚ 1941 г. Я
занималсЯ изучением влиЯниЯ прогестерона - недавно синтезированного  гормона
Яичников - на половые органы.  џ  каждый день вводил крысам это  соединение,
ожидаЯ определенных изменений  в половых органах. —ерез несколько  недель  Я
передал эту работу лаборантке, только что приступившей к  работе. Љ большому
моему удивлению, на следующий  день она доложила,  что все животные погибли.
Џоскольку  Я  неоднократно  вводил те  же дозы  прогестерона без  каких-либо
осложнений, Я решил, что она плохо приготовила раствор,  и просто сказал ей,
чтобы она повторила эксперимент более  тщательно. Ќа. следующий день девушка
пришла ко мне в великом расстройстве: несмотрЯ на все меры предосторожности,
животные погибли после первой  же инъекции.  џ был в полном замешательстве и
попросил  ее  повторить  опыт  с  другой группой крыс,  на  этот раз  в моем
присутствии.
     ‚ыЯснилось, что,  не знаЯ наших технических приемов, лаборантка вводила
гормон внутрибрюшинно,  основываЯсь  на  опыте  своей  предыдущей  работы  в
бактериологической лаборатории. џ не предполагал, что способ инъекции  имеет
какое-либо  существенное  значение,  но пока  Я говорил  ей  это,  все крысы
уснули, как если бы получили сильную  анестезию,  а  затем погибли.  ‚се это
выглЯдело  очень  странно.  „о  сих  пор  у прогестерона не  было обнаружено
никаких токсических эффектов и  ни один стероидный гормон - и ни один гормон
вообще  -  никогда  не  вызывал  анестезии. ’огда  Я  повторил эксперимент с
меньшей дозой прогестерона. †ивотные опЯть уснули, но на этот раз через пару
часов они проснулись в полном здравии.
     ‡десь  мы имели дело с  настоЯщей гормональной  анестезией, при которой
сон вызываетсЯ естественным продуктом эндокринной  железы. Ћчевидно,  раньше
этого ЯвлениЯ  не  замечали,  поскольку  после  обычной  подкожной  инъекции
всасывание  прогестерона  происходит  слишком медленно, чтобы  был достигнут
обладающий анестезирующим действием уровень содержаниЯ его в крови. Љогда же
неопытнаЯ   лаборантка   ввела   вещество   другим  способом,   оно   быстро
абсорбировалось  с  обширной  брюшинной  поверхности.  Ќо  она  не  заметила
анестезии,  поскольку  у  нее  не  было  повода  наблюдать  за  животными до
очередной инъекции  на следующий день, когда животные были  уже мертвы. „аже
если  бы  она обследовала  их вскоре  после инъекции, сомнительно, чтобы она
приписала их неподвижность перед гибелью подлинной анестезии. Џосле того как
Я   описал  эти   наблюдениЯ,   несколько   опытных  авторов  оспорили   мою
интерпретацию, приписываЯ неподвижность  животных обычному "шоку". ’еперь же
мы знаем,  что стероидные  гормоны  могут  вызывать  анестезию  не только  у
животных,  но  и  у  людей.  Ќапример,  гидроксидион -  близкое  производное
прогестерона  -  в  настоЯщее  времЯ   находит  клиническое  применение  длЯ
анестезии при некоторых хирургических операциЯх.
     —ем больше мы полагаемсЯ на  сложные инструменты, тем в большей степени
искусство наблюдениЯ сходит  на нет. ‚ этой свЯзи процесс обучениЯ молодежи,
с моей  точки зрениЯ,  следует  строить так,  чтобы  она  приобретала  навык
тщательного  наблюдениЯ  за  поведением  подопытных  животных и  тщательного
патологоанатомического  исследованиЯ.  Џри  этом  особое   внимание  следует
уделЯть "периферическому  зрению", настраиваЯ студентов  на  систематический
поиск неожиданных изменений.
     Џомимо  того что подчас наиболее  важные детали  находЯтсЯ на периферии
нашего  зрениЯ,  мы  рискуем  не заметить их  из-за несущественных  деталей,
затемнЯющих картину.  ’алант  видеть подобное в  массе различий - и, что еще
важнее,   различие   в   массе   подобного   -   составлЯет   основу   любой
классификационной деЯтельности.
     ‚  заключение  несколько  слов о тщательности - кропотливом  внимании к
деталЯм.  ‚се согласны с  тем, что  это качество  крайне важно  не  только в
научном исследовании,  но  и  во  всех  областЯх  жизни.  ‘огласно  Љеннону,
"желание  брать  на  себЯ  бесконечные трудности  и  тщательно рассматривать
мельчайшие детали  ЯвлЯетсЯ важнейшим  элементом  самого  духа исследованиЯ"
[4]. Ђ  по словам  ’омаса  ЉарлейлЯ{24},  сам гений  есть  не  что иное, как
"прежде всего необычайнаЯ старательность".
     ’щательность  исследованиЯ  предохранЯет  идею   от  "смазываниЯ".  Ћна
необходима  во всех  видах научной  работы, как  при  оценке  мыслей, так  и
наблюдений. Љ сожалению, чем более живым воображением обладает человек и чем
с  большим  рвением  он  стремитсЯ завершить  картину,  которую  ему  рисует
воображение, тем  скорее он  будет пренебрегать мелочами. ’олько единицы  из
нас  достаточно нетерпеливы, чтобы  стремитьсЯ к  неизведанному, и  в то  же
времЯ обладают достаточным  терпением,  чтобы по дороге постоЯнно проверЯть,
на правильном ли пути они находЯтсЯ.


        ’ехнические навыки
     ’есный контакт с Џриродой,  какую бы форму он ни  принимал - пассивного
наблюдениЯ или активного преобразованиЯ,- предполагает изрЯдные  технические
навыки и изобретательность.
     ‘  моей точки зрениЯ, молодой человек в годы своего  становлениЯ должен
овладевать  техническими навыками, но не ориентироватьсЯ  на  их немедленное
применение. Ќа это есть две причины: он узнает, что он может и любит  делать
своими руками, а кроме того, создаст  некоторый запас навыков, которые будут
всегда  наготове,  в  случае  если  хорошаЯ  идеЯ  неожиданно  потребует  их
использованиЯ.
     Њногие  хирургические  приемы, которым Я в  бытность  студентом-медиком
научилсЯ у своего отца, очень пригодились мне в дальнейшем. ‡атем в качестве
сотрудника  кафедры  патологии  Џражского  университета  Я  имел  достаточно
возможностей длЯ изучениЯ методов гистологии. …ще позже Я настолько уверилсЯ
в том, что основой всех современных медицинских исследований ЯвлЯетсЯ химиЯ,
что защитил в  этой области вторую докторскую  диссертацию. ’еперь, оцениваЯ
времЯ, затраченное на овладение  всем этим,  мне кажетсЯ, что оно не пропало
даром,  хотЯ  далеко не все  из приобретенных  навыков  пригодились  мне  на
практике.
     Џо своим  склонностЯм  Я  морфолог и хирург-экспериментатор. €  хотЯ до
того,  как  сделать выбор  в пользу конкретной научной  карьеры,  Я потратил
значительное времЯ  на  изучение  методов химического синтеза,  эту  сторону
своей подготовки Я использую менее  всего. € все  же  Я не сожалею о  годах,
проведенных  в  химической  лаборатории. Ћни дали мне определенное понимание
возможностей   и  ограничений  этой   науки   с  точки   зрениЯ  моих  ранее
сформировавшихсЯ наклонностей.
     џ  все  еще  считаю  химию   одним  из  наиболее   ценных  инструментов
медицинского или любого другого биологического исследованиЯ, и тем не  менее
она -  не  биологиЯ...  Њне нравитсЯ  само  живое,  его формы  и проЯвлениЯ,
словом, то, что  непосредственно доступно моим органам чувств. ЃиологическаЯ
реакциЯ, которую Я  могу видеть невооруженным  глазом, или клетка, которую Я
могу наблюдать под микроскопом,- все это значит длЯ менЯ гораздо больше, чем
колориметрическаЯ реакциЯ, показывающаЯ уровень крови в каком-то соединении.
Њне  нравЯтсЯ  приемы экспериментальной хирургии  из-за  точности получаемой
информации.  ”армакологиЯ  тоже  дает нам  способы  блокировать деЯтельность
какого-либо  нерва,  или,   скажем,  почки,  но  всегда  остаетсЯ  сомнение,
произведена  ли блокировка полностью и не задеты ли другие органы.  ‘итуациЯ
значительно  проЯснитсЯ, если  перерезать  нерв  или  удалить почку. („олжен
попутно признать, что  экспериментальнаЯ хирургиЯ нравитсЯ мне  и просто как
мастерство:  Я   часто  пытаюсь  решить  хитроумную   хирургическую  задачу,
экспериментируЯ на  животных. Џри этом Я не рассчитываю  на  ее  немедленное
применение, мне просто хочетсЯ посмотреть, можно ли это сделать. € если опыт
удаетсЯ, то рано или поздно поЯвлЯетсЯ возможность его удачного применениЯ.)
     ‚ фармакологии и физиологии Я предпочитаю экспериментировать на живом и
целостном  организме,  а  не  на  изолированном   органе  или  на  животном,
измученном    различными    "процедурами   по   повышению   или    понижению
чувствительности". ‚  этой  свЯзи Я вспоминаю,  как  одни  молодой ученый  в
течение  тридцати  минут  излагал   свои  наблюдениЯ  над   кошкой,  которую
анестезировали,  привЯзали   к  столу,  ввели  атропин  (чтобы   блокировать
блуждающий  нерв),  удалили часть печени,  затем сделали инъекцию некоторого
препарата; все  это вызвало у  нее выделение кала и мочи, а  также  вилЯющие
движениЯ хвостом. Љогда по докладу началась дискуссиЯ, был задан только один
вопрос: "Ђ что еще могла бы делать кошка в таких условиЯх?"
     …ще более искусственными мне представлЯютсЯ условиЯ, при которых удален
весь  организм,   за  исключением  единственного   органа,   исследуемого  в
лабораторной  пробирке,  т.  е.  in  vitro.  Ќет  сомнениЯ,  что  существуют
проблемы, которые нельзЯ решить никаким иным путем, и люди, заинтересованные
в  их решении, вынуждены применЯть метод in vitro. Ћднако чем меньше тот или
иной метод разрушает живое, тем больше он мне по душе.
     ‚ообще  говорЯ, Я не  расположен спешить  с применением сложных методов
сразу   после   их   изобретениЯ.   ’еперь,   когда   нам   стали   доступны
электронно-микроскопические и радиоизотопные методы исследованиЯ, применение
их при решении  бесчисленных  проблем дает  определенные "публикабельные"  и
даже  полезные  результаты. Њолодой  человек, делающий первые  шаги в науке,
разумеетсЯ, может извлечь отсюда известную пользу. Ќо те, кто уже имеет опыт
работы и определил область своих интересов, не должны ослеплЯтьсЯ новизной и
хитроумностью  новых методов. „аже самые совершенные методы имеют  тенденцию
постоЯнно  совершенствоватьсЯ,  и  тогда их можно  будет  с  большей пользой
применить  в  исследованиЯх,  в  которых  новизной  отличаетсЯ  идеЯ,  а  не
используемый инструмент.
     Ќа мой взглЯд, опытному ученому нет необходимости изучать все имеющиесЯ
методы  исследованиЯ  и  сравнивать их достоинства. …му  нет необходимости в
совершенстве  овладеть  ими, исходЯ  из предположениЯ,  что  они  смогут  на
что-нибудь  сгодитьсЯ.  …сли  на  что  и  нужно  тратить силы,  так  это  на
разработку   собственных  методов.   Џочти   все  великие  биологи   создали
специальную технику  в своих областЯх исследованиЯ.  ‹авуазье сам изготовлЯл
весы,  термометры,  калориметры.  Џастер  зарекомендовал   себЯ   необычайно
способным  изобретателем  в  области бактериологической техники, и многие из
его  изобретений используютсЯ  и  сегоднЯ.  ’о  же  справедливо  в отношении
стольких  выдающихсЯ исследователей,  что  продолжать  их  перечень  было бы
излишним. ЌоваЯ техника - это "повивальнаЯ бабка" при рождении новой науки.


        Ћ–…ЌЉЂ ђ…‡“‹њ’Ђ’Ћ‚ ЌЂЃ‹ћ„…Ќ€џ

     —то  в  первую  очередь  должен  делать  тот,  кто  изучает  философию?
ђасстатьсЯ с самонадеЯнностью. €бо никто не может начать изучать то, что, по
его мнению, он уже знает.
     ќпиктет

     ‘пособность отбрасывать все формы ослеплЯющей нас предвзЯтости - перваЯ
предпосылка объективной, честной  оценки наблюдаемых фактов. Њы уже говорили
о  зависимости  научного  исследованиЯ  от  предшествующего  опыта,  который
порождает  те  или  иные  предубеждениЯ  (с.  60),  но  мы должны  научитьсЯ
контролировать  их. Џри  оценке, определении значениЯ и интерпретации данных
многое  зависит от способности  смотреть  на вещи  не предвзЯто,  а также от
нашей способности изменЯть свои взглЯды,  если того  потребуют  новые факты.
Џри этом не следует преувеличивать следствиЯ, которые могут быть выведены из
наблюдаемого.
     Џрезидент  ѓарвардского университета ќлиот  как-то  рассказал мне такую
историю. ‚ойдЯ в переполненный ресторан, он отдал шлЯпу  гардеробщику-негру.
Џри выходе  ќлиот с удивлением  увидел, что  гардеробщик  безошибочно выбрал
именно  его шлЯпу из  сотен других.  ‚ изумлении он спросил: "Љак вы узнали,
что это моЯ шлЯпа?" - "„а не знал Я, что она ваша!" - был  ответ. "Џочему же
тогда вы дали ее мне?"  -  спросил ќлиот, на что  гардеробщик очень  вежливо
ответил: "Џотому что вы, как  вошли, отдали ее мне". Џрезиденту университета
чрезвычайно  понравилось   столь   скрупулезное  обращение   с  причиной   и
следствием.
     Ћдним  из  худших  "заболеваний" научного  мышлениЯ  ЯвлЯетсЯ тенденциЯ
видеть то, что хотелось  бы увидеть; у  себЯ  в лаборатории мы называем  это
Явление  "гнилым  оптимизмом".  џ  вспоминаю  аспиранта,  задавшегосЯ  целью
доказать, что препарат Ђ более опасен, чем  препарат ‚. Ћн подверг  действию
каждого препарата группу из десЯти крыс. ‚  группе Ђ погибло пЯть крыс,  а в
группе  ‚  -  шесть.  €  тем  не  менее  он  смотрел   в  этом  эксперименте
подтверждение своей очки зрениЯ, ибо сумел заставить себЯ поверить в то, что
у  каждой крысы,  котораЯ "не должна была"  погибнуть,  можно  было заметить
некие патологические повреждениЯ,  не свЯзанные с экспериментом. ќта историЯ
произошла  с  очень способным  человеком,  который впоследствии  стал вполне
объективно   мыслЯщим  и  надежным  исследователем   и   сейчас  приобретает
известность в науке. € все  же на первых порах своей научной деЯтельности он
смотрел  на вещи  именно таким образом. Љ сожалению; Я знаю и других  людей,
которые так никогда и не переросли эту болезнь.
     Џоскольку  в  науке  мы  постоЯнно  сталкиваемсЯ с  фактами,  полностью
противоречащими  повседневному опыту,  избавитьсЯ от  наших  предубеждений -
нелегкое дело.  Љогда мы каждый день видим,  как солнце встает и  заходит за
внешне неподвижный  горизонт, требуетсЯ  известнаЯ гибкость, чтобы,  впервые
ознакомившись  с  прЯмо противоположными свидетельствами,  признать,  что не
‘олнце  вращаетсЯ  вокруг ‡емли,  а наоборот, или, вообще  говорЯ,  что  все
зависит от выбора системы отсчета.


        *3. —’Ћ ‘‹…„“…’ „…‹Ђ’њ?*


        ‚ыбор проблемы

     Њы уже говорили  о том, что при выборе проблемы исследованиЯ необходимо
прийти  к  определенному  балансу  между  любознательностью  и  возможностью
практического  приложениЯ  ожидаемых  результатов  (с.  24).  €менно в  этом
вопросе  мнение ученого-исследователЯ  сильнее всего  расходитсЯ  с  мнением
специалистов в других областЯх деЯтельности, и точно так же в этом отношении
крупный ученый более всего отличаетсЯ от среднего исследователЯ. Ќасколько Я
понимаю,   по   своим  интеллектуальным   способностЯм  выдающиесЯ   юристы,
бизнесмены, финансисты  или государственные  деЯтели  ничем не отличаютсЯ от
первоклассных  ученых. …динственное существенное различие между ними  в том,
какие  проблемы они считают  заслуживающими  вниманиЯ. “ченого не интересует
сфера творениЯ  рук человеческих. „лЯ него значимость проблемы не зависит от
устанавливаемых людьми  законов или  общественных соглашений, которые  могут
менЯтьсЯ в зависимости от  желаниЯ людей. Џоэтому ценность проблемы, которую
выбирает ученый, непреходЯща, хотЯ и не всегда очевидна.
     ђешение  сложной  юридической  или  политической  проблемы,  накопление
большого   состоЯниЯ,  создание  источников  дохода  длЯ   множества  людей,
сооружение крайне необходимой плотины или моста - все это виды деЯтельности,
значимость которых совершенно очевидна Ћднако этого не  скажешь о стремлении
ученого постичь тайны пигментации  крыла  бабочки или определить, какие силы
влиЯют  на  траекторию  движениЯ  далеких  звезд.  ’ребуетсЯ  особого   рода
любознательность и редкаЯ способность  отрешитьсЯ от  общепринЯтых "мирских"
ценностей, чтобы  преследовать даже Явно непрактические  цели.  Ќо  именно в
подобных  устремлениЯх  -  сколь  бы  тривиальными они ни выглЯдели в глазах
большинства  людей - и заключаетсЯ суть работы  ученого.  Ћн  не считает  их
непрактичными,    поскольку,    с   его    точки    зрениЯ,   удовлетворение
любознательности  и   перспектива  применениЯ  в   будущем  того  или  иного
природного закона перевешивают  все  прочие соображениЯ.  ’акой  обостренный
интерес  к  вещам, совершенно далеким от забот среднего  человека,  и делает
ученых странными и эксцентричными в  глазах своих  современников. ‘ течением
времени  отношение  к  ним  менЯетсЯ  -  хотЯ  иногда  длЯ  этого  требуютсЯ
столетиЯ,-  по  мере  того  как  становЯтсЯ  очевидными  чисто  практические
последствиЯ сделанных ими открытий.
     ‚ыбор между той или  иной  темой продолжает  оставатьсЯ  самой важной и
самой трудной задачей, стоЯщей перед ученым на протЯжении всей его жизни. Ћн
всегда  на  распутье  и  вынужден  выбирать из  множества  дорог  ведущих  в
неизведанное.  €  проблема  не в  том чтобы  определить,  хороша  или  плоха
избраннаЯ  дорога  (соответствует  ли  она первому  впечатлению  о  ней) ибо
похвалы достойно решение  любой  проблемы.  ‚опрос заключаетсЯ в том, какому
пути  следует отдать предпочтение с точки  зрениЯ той цены, которую  в итоге
приходитсЯ платить: ведь  посвЯтив  себЯ  целиком поискам  решениЯ какого-то
одного  вопроса, мы, таким образом, добровольно  отказываемсЯ от возможности
сделать еще очень многое.


        —то такое открытие?

     Љто  открыл  Ђмерику - индейцы,  жившие там  с незапамЯтных времен, или
викинги в • веке, или  •ристофор Љолумб, прибывший туда в 1492 г.? Ћткрывает
ли ее все еще и  теперь каждый,  кто бурит новую  нефтЯную скважину или  кто
обнаружил на этом континенте новое месторождение урана? Ћтвет на эти вопросы
зависит от вашего  общего отношениЯ к  проблеме открытиЯ Ђмерики, а также от
того, что вы понимаете под достаточно изученным  вопросом. Ћткрытие ЯвлЯетсЯ
таковым лишь  с определенной точки зрениЯ и в определенной степени. Љогда мы
выделЯем отдельную личность в качестве первооткрывателЯ  чего-либо, мы имеем
в  виду лишь то, что, с  нашей точки зрениЯ,  вклад этого человека в  данное
открытие превышает чьи бы то ни было заслуги.
     ‹юбой  историограф  сталкиваетсЯ  с  такого  рода  фактами,  способными
привести в замешательство. Ћбычно предмет  открытиЯ предвидЯт многие люди, а
некоторые - и  их может быть немало  - бывают  способны в  какие-то  моменты
времени или под каким-то углом зрениЯ как бы "увидеть"  его еще до того, как
открытие  было фактически совершено. „лЯ  практики не  имеет  ровно никакого
значениЯ, кто  совершил научное открытие, коль скоро мы  можем  пользоватьсЯ
его плодами.  ‚ этом смысле неважно, кто именно открыл Ђмерику, раз уж  дары
этой  земли  нам  доступны. Ќо  если  мы хотим  испытать трепет соучастиЯ  в
открытии, "раскручиваЯ" его подлинно захватывающую историю,  либо извлечь из
него