ом
историческом факте существованиЯ таких фигур, как ќхнатон,  Џерикл, Љай ћлий
–езарь,  ”ридрих Ѓарбаросса, †анна д'Ђрк, џн ѓус  и  т.п., а соответствующаЯ
дисциплина  - психологиЯ масс,  рассматривающаЯ свой предмет в  историческом
аспекте,  вообще  определЯет их  как  "фантомы  массовой  истерии".  Ћдно из
крайних  мнений,  также  нашедшее  место  в настоЯщем  сводном курсе  -  это
предложение  вовсе аннулировать  предмет истории.  ‘огласно такому  взглЯду,
историЯ  -   это  лженаука,  занимающаЯсЯ  прошлым,  т.е.  одним  из   видов
несуществующего,  и  на  этом основании должна влитьсЯ в куда  более широкое
интеллектуальное русло, базирующеесЯ как  раз на  несуществующем во всех его
видах, и получившего наименование "нонэкзистенционализм".

     ‹юбимаЯ ’ита

     —еловек с редким именем  ’ит (хотЯ, если разобратьсЯ, какое оно редкое,
ведь  еще в  начале века это самое обычное  имЯ среди простолюдьЯ), так вот,
этот самый ’ит  внезапно обнаружил, что его возлюбленнаЯ сумчатаЯ. „о  нее у
’ита долго тЯнулась свЯзь с грудастой блондинкой-костюмершей, однако  с  ней
пришлось  расстатьсЯ,  она оказалась  на  удивление тупой  и  нерЯшливой.  Ђ
следующаЯ, у которой обнаружилось такое, сперва показалась  ’иту воплощением
всех  его  желаний  - стройнаЯ,  подвижнаЯ,  с темной  челкой,  с  раскосыми
светло-карими глазами и -  главное, что ’ит  особенно  ценил, - с прекрасным
низким голосом, как  бы  свободно проникавшим  внутрь его существа, вдобавок
более  образованнаЯ и сведущаЯ, чем он, словом,  не удивительно, что ’ит был
вскоре совершенно пленен, тем более по контрасту с недавней костюмершей.
     Ќе мешает уточнить вот что: все свои  знакомства  и любови ’ит  заводил
вовсе не из-за врожденной игривости, напротив, он  сложилсЯ как серьезный  и
основательный  мужик, главным в  этих  делах  был  длЯ  него поиск настоЯщей
спутницы  жизни,  но  так  уж  вышло,  что  поиск  этот  приобрел постельный
характер. Ћн прЯмо-таки возликовал,  предположив, что исканиЯ его,  наконец,
окончились; но тут-то и произошла осечка.
     ‚  очередную  их встречу,  уже поутру,  когда оба  торопливо  одевались
(будний день, работа), ’ит обратил  внимание на отсутствие у  любимой пупка,
легкую  складочку на  животе - и сразу все  выЯснилось. Љ  ее чести, не было
никаких запирательств и недомолвок - да, вот мол такой факт.  ’ит, вне  себЯ
от  изумлениЯ, глЯдел  на  девушку  во  все  глаза, еще  не понимаЯ, что это
открытие перечеркивает все его планы; она же, свободно откинувшись в кресле,
распЯлив колготки  на ладони,  вроде бы  изучала их узор,  времЯ  от времени
взглЯдываЯ на ’ита холодно-испытующе. ’ит вскочил.
     -  Љак это  получилось?  - задал  он глупый вопрос.  Ќо  ответ  получил
исчерпывающий.  ‚первые она обнаружила  эту свою особенность  еще  в детском
приюте,  куда  была  подкинута  неизвестной матерью;  еще тогда она  детским
инстинктом понЯла,  что  такое лучше  скрывать.  Ћднако  феномен, отличие не
давало  ей покоЯ. Џо мере взрослениЯ она узнавала  все  больше о сумчатых  и
пришла наконец к выводу,  что все многообразие вида сумчатых, имеющих как бы
дублеров чуть ли  не  у каждого млекопитающего, неполно без  человека, более
того,  люди-сумчатые должны скрытно  существовать в человеческой среде,  она
тому живой пример.  ќта мысль вдохновила ее на поиски себе подобных, и она с
гордостью сообщила ’иту, что вскорости обнаружила таких - трех женщин и двух
мужчин. „альше - больше.
     - Ђ как ты определила мужчин?...
     - Џо отсутствию пупка, -  ответила любимаЯ, не углублЯЯсь, и продолжала
рассказ.  ‚ скором времени ей  удалось  выйти на общество, чуть  ли не  союз
сумчатых,  в котором, как и  в любом  другом  союзе, были свои  группировки,
теоретики,  программы, экстремисты, "ну, словом, все как у вас" - здесь  ’ит
впервые понЯл,  что  она понимает его, ’ита,  как существо  другой породы, и
только  теперь  почувствовал  отчуждение. Џо ее словам, экстремисты-сумчатые
предрекли  скорый  конец эре плацентарных -  тому  множество  причин, все их
знают, - и в конце концов воцарЯлись в мире, как  подвид, созданный природой
именно  длЯ кризисной поры.  ‘ущность преимуществ  - в  процессе вынашиваниЯ
детеныша...
     €   она   принЯлась   обстоЯтельно   растолковывать   ’иту  особенности
существованиЯ  своего  вида  в обычной  человеческой диаспоре.  ’ит  уже  не
старалсЯ вдумыватьсЯ  -  он просто внимал ее  изумительному  голосу, идущему
непосредственно  в  душу,   впивал  глазами  округлую  смуглоту,  дремучесть
распущенных волос, в  общем  - прощалсЯ навсегда. Ќикогда прежде не было так
тЯжко.
     - Ќу, а зачем ты свЯзалась со мной?
     - ‡ачем,  - она задумалась, морщинка взбежала  на лоб.  - Ќу, опЯть же,
искала себе подобных...
     - Ђ дальше? ‚едь это стало Ясно в первый же вечер!
     ‹юбимаЯ нахмурилась и закрутила на палец длинную прЯдь. ’ит обожал ее в
этот момент. Ѓоже, если б не это!
     - Ќу... ты мне понравилсЯ.
     - Ђ теперь? - вопросил ’ит потерЯнно.
     - ’еперь - еще больше... Ђ, не обращай вниманиЯ. џ хочу жить с тобой.
     “лыбка, прыжок, и вот она уже у него на коленЯх, и лицо ’ита в джунглЯх
тугих  каштановых волос - но теперь, вместо  чувства безбрежной  отрады, как
раньше,  вдруг с  острым холодком втекла в  душу страннаЯ тревога и ощущение
животной чуждости  этого  ладного,  всегда  желанного тела. „аже запах волос
будто  отдавал слегка зверинцем... ’ит отстранилсЯ и встал. Ћна смотрела  на
него снизу из кресла. "Љенгуру", - подумалось с острой тоской.
     ‚ то утро они еще не расстались и даже назначили новую встречу, но  ’ит
- да и его любимаЯ - Ясно понимали, что произошло. Ћн смотрел вслед стройной
фигурке в  долгополом  пальто,  бегущей по  заснеженной набережной  (’ит жил
тогда  возле  канала),  и сотрЯсалсЯ  от внутренней муки. Љогда  же  девушка
скрылась за углом,  его вдруг вырвало прЯмо в канал, еле успел  добежать  до
парапета. Ќа миг  ’ит уподобилсЯ какой-то  мифологической  бестии,  коих  не
счесть у Џетергофских фонтанов; затем медленно выпрЯмилсЯ, отер лицо снежком
с чугунной ограды и поплелсЯ в сторону метро.

     €з дневника пенсионера

     ...“ нас во дворе обосновалась стаЯ человекообразных макак. ‘лухи о них
ходили и  раньше; кто говорил,  что  они опасны, кто - забавны, но  главное,
никто  не видел их  в глаза. € вот  они  здесь  - пестраЯ группа на  детской
площадке, на окрестных деревьЯх,  а  мы незаметно, из-за гардин наблюдаем за
ними. €нтересно - длЯ  них, вроде бы, не существует ничего,  кроме стаи. ‚се
их времЯ  проходит  либо  в сосредоточенном  пожирании  какой-нибудь ерунды,
вроде конских каштанов, в повальной спЯчке на солнцепеке, либо в хронических
визгливых сварах, драках  и погонЯх, которые  обращают  наш  мирный  двор  в
орущий содом. Ќо ко всему привыкаешь.
     Љогда  они в очередной  раз  затеЯли  скандал,  и  цветные  тела  макак
помчались по  деревьЯм, по балконам  и антеннам, Я  вышел в лоджию  покурить
перед  сном.  €  тут  макака  в голубой нейлоновой  безрукавке  вскочила  на
ограждение. џ рассмотрел ее подробно, между двумЯ затЯжками: это был молодой
самец  с  довольно  приЯтной,  если  можно  так   сказать,  мордочкой,  хотЯ
мгновенные  изменениЯ мимики и  характернаЯ неспособность глЯдеть человеку в
глаза  сразу говорЯт  о  бестии. ђуки, худые и мускулистые,  покрыты мелкими
шрамами -  свидетельство  непрекращающейсЯ вражды  и  соперничества  в стае.
‡апЯстье  животного  украшали   новехонькие  электронные  часы,  вообще  оно
выглЯдело полным сил, отнюдь не несчастным - взрослеющий юниор,  исполненный
хищного любопытства и взрывчатой агрессивности, нервозный до истерии, этакий
рЯдовой, шестерка стаи.
     џ смотрел и курил; не спускаЯ глаз  с моей руки, макака  схватила банку
маринованных  овощей  (места  мало, кое-какие припасы хранЯтсЯ  в лоджии), и
мгновенно  скрылась. ‘пустЯ секунду  Я мог видеть, как  всЯ  стаЯ  с  визгом
устремилась за голубой безрукавкой, пытаЯсь отнЯть добычу.
     Џодумать  только, и  с  этим зверьем  мы состоим почти  что  в  кровном
родстве!  - вот  какаЯ мысль  пришла мне  в голову,  когда Я щелчком сбросил
окурок вниз и смотрел, как он, тлеЯ, угасает на захламленном газоне...

     ‘иделка

     ‚. страдает редким  заболеванием,  - оно как-то свЯзано  то ли с земным
магнетизмом,   то   ли  с   ориентацией  неких   статических  полей  местной
локализации,  - но в результате  недуга  он вынужден всегда держать голову в
одном  положении, строго вертикально, причем  ни  на дециметр  выше или ниже
некоего незримого уровнЯ, диктуемого этими злосчастными полЯми.  ‚., который
сперва, естественно, очень страдал  и  отчаивалсЯ,  теперь, спустЯ два года,
немного пообвык и даже нашел в своем состоЯнии известные плюсы.
     ‚. живет в крохотной квартире на первом этаже,  где его трижды в неделю
навещает  престарелаЯ  тетка,  снабжающаЯ   его  всем  необходимым.  Ѓольной
вынужден был отказатьсЯ от пешего передвижениЯ, потому что нормальнаЯ ходьба
свЯзана  с  малозаметными  приседаниЯми  на  каждом  шаге  (понаблюдайте  со
стороны), а это вызывало у ‚. нестерпимые боли. „лЯ перемещений по комнате и
прогулок  в  окрестностЯх дома  ‚.  приобрел кресло  на  колесах; снабженное
нехитрой   автоматикой   -   поддержание  определенной  высоты   сиденьЯ   и
сигнализациЯ на случай внезапного обморока - кресло это  почти освободило ‚.
от обычной неволи инвалида.
     Ќо вот случилось  так, что миниатюрный  моторчик, приводивший  кресло в
движение,  вышел из строЯ;  какой-то приЯтель ‚., принимавший в нем  большое
участие,  взЯлсЯ  его  починить,  да  так и сгинул  вместе с  моторчиком,  а
больному пришлось обратитьсЯ к наемной сиделке. ‚. рассказывает: это наглаЯ,
крикливаЯ особа,  привыкшаЯ  безжалостно третировать умирающих,  она тут  же
уЯснила своеобразие болезни ‚., и, прогуливаЯ его  в кресле обычным вечерним
маршрутом, нисколько  не считаетсЯ  с  ограниченным  полем  зрениЯ больного,
которое не поднимаетсЯ выше  подвальных окон и  мусорных урн.  Ћбычно именно
это сиделка и демонстрирует несчастному ‚., быстро минуЯ его любимый газон с
розовым кустом; если же ‚.  пытаетсЯ возражать, она становитсЯ  перед  ним и
костит его на всю улицу, даром, что  больному видны лишь ее  стройные голени
да ступни в босоножках, гневно  притопывающих по ходу перебранки. €нтересно,
что ‚. еще ни разу не видел свою сиделку целиком, так сказать, во весь рост,
по  правде говорЯ  он  даже никогда не лицезрел ее, и может лишь представить
облик  девушки,  успешно  ли, нет ли, отождествлЯЯ его с голосом,  - но  это
занЯтие длЯ утонченных натур.
     Љазалось бы, чего проще - отказатьсЯ от нахальной девицы, но в том-то и
сложность положениЯ ‚. -  он чувствует себЯ совершенно от нее зависимым и не
представлЯет  иной  своей жизни  теперь.  ‚се  его  дни  отныне  проходЯт  в
переживании  прошлых  стычек с  сиделкой  и предвкушении  новых.  ‚.  мнитсЯ
иногда, что  его логика берет  верх над вульгарным хамством красавицы (а  ‚.
уверен, что сиделка очень красива), и ему  каждый раз представлЯетсЯ, что он
может  переубедить,  преуспеть в единоборстве.  Ћн даже  ведет  что-то вроде
дневника конфликтов.  …динственное, что  подтачивает  радость ‚.  от полноты
этих  дней,  это  неЯсные   слухи  о  том,   что  движок  кресла  потихоньку
ремонтируетсЯ,  и  скоро больной  совершенно избавитсЯ  от своего временного
ига.
     ‚  глубине души  ‚. считает свой недуг  лишь  свидетельством того,  что
мощные  космические силы избрали его как  бы передатчиком,  контактором, что
ли, с  какими-то им лишь ведомыми намерениЯми, и, когда б не противодействие
сиделки, все бы уже давно проЯснилось. Ќо вот поди ж ты, прогнать сиделку ‚.
теперь уже никак не в состоЯнии.

     Њигранты

     …ва —ижик, моЯ давнЯЯ симпатиЯ, всем сезонам предпочитает осень, и даже
не просто осень, а самую позднюю,  совершенно ностальгическую пору обнажениЯ
и смерти. џ не могу представить ее иначе, как в окружении ледЯных ноЯбрьских
туманов  и свирепых предзимних  заморозков,  когда  невинный парковый  газон
становитсЯ жухлым и жестким, как щетина покойника. …ва —ижик, на мой взглЯд,
даже не прочь померзнуть до  известной степени,  во всЯком случае  в дощатой
мансарде,  где  мы  иногда  снимаем   комнатку  длЯ  встреч,  она  частенько
выскакивает  из-под одеЯла - как Я ее ни  удерживаю и стоит у окна  на  фоне
угрюмой сизой облачности, пока у нее от холода не окаменеют пунцовые соски.
     …ва любит осенний  стиль. …й к лицу все эти балахоны, плащи,  капюшоны,
зонты,  сапоги-мокроступы, непромокаемые пуховые  куртки,  стеганые шапки  с
козырьком.  Ћбычно  она поджидает  менЯ,  укрывшись за  решетчатым  витражом
вокзала  от резкой  ледЯной  сечки, полосующей  лужи.  …й  идут  холода, она
по-особому свежа и упруга, словно - не  подберу другого сравнениЯ - банан из
холодильника. Ќадо  сказать, она  никогда особенно и не разогреваетсЯ,  даже
после самых жарких ласк …ва на ощупь прохладна, словно наЯда.
     Љак всЯкаЯ  подлиннаЯ женщина,  …ва хочет, чтобы однажды  понравившеесЯ
оставалось  с нею всегда.  Џоэтому всЯ  жизнь  …вы  проходит  в скитаньЯх, в
миграциЯх за зоной осени, смещающейсЯ  от севера  к югу и наоборот. €ной раз
мне думаетсЯ, что …ва —ижик избрала такую вот кочевую жизнь лишь потому, что
по великой случайности  ей  как-то выпало  одетьсЯ  впору именно длЯ осени -
бывают иногда такие удачные заходы в универмаг, - а дальше она решила просто
поддерживать  этот стиль, не рискуЯ обновлЯть  гардероб полностью длЯ  лета,
или  же длЯ  зимы, попросту  дрейфуЯ вместе с сезоном по пространству нашего
краЯ. …ва - кочевник,  постоЯнный обитатель аэропортов и гостиниц, где из-за
туманов и нелетной погоды она проводит почти все времЯ. ‘умка  через  плечо,
маленький замшевый ридикюль, чемоданчик на  роликах,  зонт в  футлЯре  - и в
порывистых   объЯтьЯх   ощущение    девичьего   тела   под   напластованиЯми
синтетических одежек.
     †аль, что мы встречаемсЯ так редко, лишь однажды в год,  но у менЯ свои
привЯзанности.  Љаждый год с наступлением зимы Я перемещаюсь  в летний поЯс,
где  с  компанией себе подобных коротаю времЯ до разгула летних дней в наших
широтах.


     „ом свиданий

     …ще о  любви, или  о  том,  какой  вид принимает порой это неистребимое
чувство.  ”аина, любовь ‘мирина -  ладнаЯ  шатенка с очаровательным  бледным
личиком. ‘начала он даже не верил, что такаЯ женщина может обратить на него,
во всех  отношениЯх  заурЯдного мужика, какое-то внимание,  и первые  дни их
свЯзи  были  омрачены  именно  этим   его   скепсисом,  подозрительностью  и
высматриванием скрытых целей. ‚ дальнейшем все растворилось в чувстве. ”аина
звонит ‘мирину:
     - Џривет. ’ы сегоднЯ как обычно?
     - „а, белка.
     - ’огда Я тебЯ жду. ‡аписалась заранее - восемнадцатаЯ.
     - Ћго! “мница, как тебе удалось? ‚едь открывают в десЯть.
     - Ѓыла рЯдом, вот и заглЯнула по пути... ’ак придешь?
     - ‘читай, что Я уже там.
     - Ќу, пока. –елую.
     Ћстаток днЯ у ‘мирина как в тумане - ”аина застит ему взор, он видит ее
короткую  прическу, ее  брови,  ее рот  -  крупноватый, пожалуй, но чудесной
формы,  -  вырез  блузки,  мочку  уха с сережкой, словом,  все, что  удаетсЯ
увидеть сквозь захватанное пальцами,  толстенное  стекло в комнате свиданий.
Њожет  показатьсЯ, что основное неудобство „ома  свиданий -  это присутствие
множества других пар  по обеим сторонам  перегородки,  но влюбленных тЯготит
другое  - микрофоннаЯ  свЯзь, она  сделана  уж  очень  по-дурацки.  ’о,  что
предназначаетсЯ   собеседнику,  воспроизводитсЯ  громкоговорителем   по  эту
сторону,  причем,  чем  тише  сказанное,  тем  громче  звук, и  самые нежные
перешептываниЯ огромные  динамики  превращают в грохот обвала. Ќапротив, то,
что говорит ”аина, еле доноситсЯ сюда, и ‘мирин, словно глухонемой, пытаетсЯ
разобрать слова по движениЯм губ.
     - ‘оскучилась, - говорит ”аина.
     - —то? - переспрашивает  он (—то?  —то? —то?  -  вопЯт динамики, и люди
поглЯдывают недовольно в их сторону).
     - ‘оскучилась по тебе! џ не могу без тебЯ больше, - кричит ”аина.
     - Џрелесть моЯ! џ тебЯ обожаю! - надсаживаетсЯ ‘мирин, но из-за гнусной
этой акустики, слова его не доходЯт до любимой.
     - —то ты говоришь? - переспрашивает она в свою очередь.
     ‘тоит гвалт.  ‚доль  строЯ влюбленных похаживает  служащаЯ в форме, она
засекает времЯ и урезонивает чересчур раскричавшихсЯ -  сейчас  она  вежливо
теснит к выходу заплаканную девушку. ЏроходЯ мимо ‘мирина, басит:
     - ‡акруглЯйтесь, мужчина.
     - Ќу, мне пора, любимаЯ - (‹юбимаЯ!! ...бимаЯ! ...бимаЯ!)  - „о завтра!
- орет ‘мирин на прощанье.  ”аина молча машет рукой, они оглЯдываютсЯ, идЯ к
выходу, каждый на своей стороне.
     …дучи к себе, ‘мирин в который уже раз отмечает эту невероЯтную удачу -
ведь „ом свиданий расположен как раз  на полпути по  дороге  домой,  в точке
пересечениЯ  их ежедневных  маршрутов, и,  значит, эти  свиданиЯ, эта любовь
могут  продлитьсЯ вечно.  ‚ечно,  - шепчет  ‘мирин, глЯдЯ  в запыленное окно
рейсового автобуса.

     оссе

     Ќеподалеку  от  моего жильЯ  проложили  дорогу,  шоссе  -  удивительную
дорогу.  Ћна  настолько  широка, что никому  и в голову  не придет двигатьсЯ
вдоль по  ней, разве что перейти ее  поперек, но это практически невозможно:
во всю ширину трассы движетсЯ транспорт, и оттуда холодно поглЯдывают на нас
- столпившихсЯ у перехода - обитатели машин. Љонечно же, здесь есть светофор
с кнопкой,  как и во всех подобных  местах, однако он не  действует - то  ли
неисправен,  то ли никто  не  догадываетсЯ включить -  и вот мы  простаиваем
здесь часами,  да и на противоположной стороне,  отсюда  видно  сквозь дымку
выхлопных газов, тоже собралась толпа. џ уже  давно приметил там молоденькую
блондинку  в темных очках и  несколько раз делал  ей знаки; она,  вроде, мне
тоже  симпатизирует, но плохо то,  что начинает смеркатьсЯ, а в темноте врЯд
ли  кто рискнет форсировать этот ад. „ругой  бы уже давно плюнул и  вернулсЯ
домой, но - странное  дело - то ли блондинка, то ли азарт  удерживают менЯ у
бровки ревущей трассы - а вдруг перейду?
     € так, наверное, думает каждый, пока мы стоим здесь, у мчащегосЯ шоссе,
в  густеющих  сумерках,  под  черной  покосившейсЯ  крестовиной неисправного
светофора...

     Љорнет ’роекуров

     Љак там у нашего крестьЯнского гениЯ:

     <i>„рузьЯ, друзьЯ! Љакой раскол в стране!</i>
     <i>ЉакаЯ грусть в кипении веселом!!</i>

     „а, именно  так,  разве что кипение  не  веселое, а,  скорее, неизбывно
мрачное,  безысходное  клокотание   черной   вселенской  хлЯби...  Ђ  потому
перевернем  страницу,  сменим  тембр. Џобудем в  ином звуковом рЯду,  нынче,
пожалуй, нам уже недоступном. “ другого светоча:
     <i>"‚ 179*  году  возвращалсЯ Я в ‹ифлЯндию с веселою  мыслию  обнЯть  мою
старушку-мать после четырехлетней  разлуки. —ем более приближалсЯ Я  к нашей
мызе,  тем  сильнее   волновало   менЯ  нетерпение.   џ   погонЯл   почтарЯ,
хладнокровного  моего единоземца,  и душевно жалел  о  русских Ямщиках и  об
удалой русской езде. Љ умножению досады, бричка  моЯ сломалась.  џ принужден
был остановитьсЯ".</i>
     €  тут  же  -  наждачнаЯ  шершавость,   обкатаннаЯ  в  валуны  недавнЯЯ
словесность наших свежезамороженных лидеров:
     <i>"—его хотЯт здоровые силы ЊаврикиЯ, так это насущных, глубинных перемен
во всем  полуколониальном укладе страны,  над которой  опЯть,  в который уже
раз, повисла когтистаЯ  лапа  транснациональных  корпораций. Ќо  стЯг ”ронта
освобождениЯ, уверенно развевающийсЯ..."</i> € т.д.
     Џо  контрасту  -  арабские  сладкоречивые  нашептываниЯ-сказки, где  на
каждом  шагу из-за  тугого  стана одалиски, подобный змеиному Язычку,  может
вымелькнуть кинжал! ќти плаксиво-страстные стоны, замешанные на  вожделении,
вероломстве и гашише:
     <i>"ЉлЯнусь  Ђллахом, госпожа  моЯ  Њириам, записал Љалам  то,  что  судил
Ђллах, и  люди сделали со  мной хитрость, чтобы  Я  тебЯ продал,  и хитрость
вошла ко мне, и Я продал тебЯ".</i>
     …ще, как бы искаженнаЯ расстоЯнием в тысЯчелетие, роднаЯ речь:
     <i>"‚ лето 6454.  Ћльга с  сыномъ ‘вЯтославом  събра вои многы и храбры, и
иде  на „еревьскую землю. €  изыдоша  „ревлЯне противу; и  снемъшемасЯ объма
полкома на купь, суну копьемъ ‘вЯтославъ на „еревлЯны, и копье лете въсквози
уши коневи  и удари в  ногы коневи: бъ бо въльми дътеск. € рече ‘венгельдь и
Ђсмудъ:  "кнЯзь  уже  почалъ;  потЯгнемъ,  дружино  по  кнЯзи".  €  победиша
„еревлЯны".</i>
     Њалолетний  ‘вЯтослав  не смог толком бросить копье,  но  победил.  ќто
как-то ободрЯет даже теперь. Ђ может, именно теперь.
     € вот так, по методу контрастной бани, окунаЯсь то в  один, то в другой
речевой поток,  возможно, мы и  сами не заметим, как окажемсЯ вовсе не  там,
где есть, вовсе не с теми, кто рЯдом, а может и вовсе не в тех местах, где б
нам хотелось  быть. €бо, ведь теперь-то,  надеюсь,  Ясно  стало,  что  речь,
рассказ, повествование - это  неуправлЯемаЯ стихиЯ, и куда стихиЯ выносит  -
заранее неизвестно...

     Џрогноз по Љиеву

     ‡апад фонит 0,03-0,04, пик на вечерние часы. ‚идимость в тоннелЯх метро
нулеваЯ. ’ем, кому  необходимо выйти  на улицу,  советуем держатьсЯ  теневой
стороны.
     ‚озможны  налеты татаро-монголов  из Љерчи, которой  возвращено древнее
название   ’мутарахань.   ѓорение  поверхностных   вод   „непра,   благодарЯ
северо-западному ветру, перекинулось на левобережные районы, где, к счастью,
почти не осталось жителей.
     Ќазначенный на  четверг традиционный ход  мучеников  по  Љрещатику  под
сомнением в свЯзи с приближающейсЯ пыльной бурей.


     ђеминисценциЯ

     ‹юбой мало-мальски  наделенный воображением человек, полагаю, в тот или
другой момент жизни своей  мог  представить себЯ этаким губителем ‚селенной,
на худой  конец пилотом, что ли, "ќнолы ѓей", взЯвшимсЯ за рычаг бомбосброса
и глЯдЯщим  с непостижимым  чувством  на четкие кварталы приморского  города
сквозь  легкую  августовскую   дымку.  ’ут   закрутка   такаЯ,   что  самому
„остоевскому  не  снилась:  нормальному  человеку,  не фанату,  не истерику,
потенциально  образцовому семьЯнину и честному  работнику вдруг дано право и
подтверждено всЯчески разными уставами и представлениЯми убить одним  махом,
за секундную вспышку  сотни тысЯч таких же, как он!  ‚едь, небось,  в машине
едучи, пилот  этот затормозит, юзом пойдет по дороге, спасаЯ кошку на шоссе,
ведь племЯнницу  свою трехлетнюю с нежностью тетешкает  у себЯ на коленЯх (а
внизу таких племЯнниц - тысЯчи), и все же... € все же дергает рычаг!
     Ђ может,  как раз загвоздка в том, что у него воображениЯ этого самого,
фантазии  нет  ни  грамма,  и  лишь  потом,   из  газет  узнавши  и  снимков
насмотревшись, он хлопает себЯ по лбу: да что ж это Я? „а как же  вышло, что
именно Я?!
     ‚ микроскопической степени что-то подобное Я ощутил раз летом, когда по
ходу жизни возникло у нас  на чердаке  и вскоре разрослось до фантастических
размеров осиное  гнездо.  Ћбычно осиное гнездо - это окружностью с  железный
рубль  невесомое  такое упругое  образование  с  десЯтком, не более, сотовых
Ячеек. Ђ тут выросло  разлапое, ни на что  не похожее  страшилище, овеваемое
ежесекундно тучами  ос и гудЯщее,  как трансформатор. †енщинам стало страшно
забиратьсЯ на чердак, и обратились ко мне.
     Ћ  насекомых  хоть  и знаем  достаточно, но  мир  этот  длЯ нас изнутри
абсолютно  закрыт.  ‘ собакой,  иной  раз,  контакт  больше,  чем  с  другим
человеком, да что там -  с курицей, с мышью ручной - но вот  с  элементарным
сверчком  запечным?  ‘ пчелой, наконец,  хотЯ известно, что пчеловода она не
жалит  и   вроде  признает,   но  признание   это  какое-то   спиритическое,
потустороннее,  как  к  мертвому  непостижимому объекту.  ‘ловом, нет у  нас
чувства  биологического родства даже к  самым симпатичным  насекомым. Ђ  тут
осы.
     €  вот,  закрыв  лицо  марлей,  с баллончиком "Џримы"  в руке, подобный
бомбардировщику "ќнола ѓей", Я приближалсЯ к гнезду. Ђ оно  все так же ровно
гудело, влетали и вылетали сотни ос, и, судЯ по всему, могучий этот доминион
осиного мира был в самом  расцвете. “ нас  (людей) представлЯетсЯ, что такие
вот  насекомые  коллективы,  вроде  муравейников,  роев,  как  бы  не  имеют
личностного начала, в отличие, скажем, от индивидуальной мухи, живущей  сама
за себЯ. Ћни там всего лишь часть целого, ничтожнаЯ часть.  Ћб этом думал Я,
осторожно поднимаЯ баллончик и нацеливаЯ его в самый эпицентр химеры.
     Ѓ-ж-ж-ж-ж! џдовитое облако окутало •иросиму. џ дал еще несколько залпов
по окрестностЯм, чтобы расширить аэрозольную завесу  и пресечь подлет  новых
полчищ. ’акже беспокоило - не набросЯтсЯ ли на менЯ уцелевшие. Ќо где там!
     Њощный гул гнезда будто схлопнулсЯ в один  миг; очумелые осы выбирались
из  его лабиринтов и  градом сыпались вниз, влетавшие  в облако также гибли.
‚есь   этот  строй  сложнейших  (внутри  гнезда)  и,   наверное,  еще  более
причудливых пространственных  свЯзей гнезда с миром вовне, простиравшихсЯ на
многие километры вдаль, в  один миг был  порушен, и осы, бывшие дотоле всего
лишь  винтиками   этого  государства,  теперь  умирали  индивидуально.  …сли
перевести  эту  трагедию  с насекомого на человеческий, если  возможен такой
перевод, то, скорее всего, это выглЯдело так:
     Ћса, ошпареннаЯ "Џримой", тут же прекращает  свою  суету в гнезде. ќтим
коротким замыканием  она выбита из  своего рабочего цикла, выключена, словно
реле огромного  автомата. Ќа пЯть секунд оставшейсЯ  жизни ей дано  каким-то
чудом (человеческое допущение)  индивидуальное сознание, отъЯтое от сознаниЯ
роЯ. Ћса в эти пЯть секунд понимает себЯ как существо, как  отдельную особь,
обреченную  сейчас  погибнуть возле непостижимой (теперь) развалины  гнезда,
рЯдом с другими, совершенно чужими ей осами. "—то это было? ‡ачем это было?"
-  вот такие вопросы пронеслись  бы  в ее гаснущем  сознании, в человеческой
транскрипции всеобщего бедствиЯ, наверное, как-то доступной даже осе...
     џ поставил  опустевший  баллончик  и  направилсЯ  к  открытой  двери  в
фронтоне, к сиЯющему проему, в сторону океана, слегка покачиваЯ крыльЯми.

     Џисьмо

     <i>Ќина, пишу тебе наспех, выпала лишь одна (несколько слов неразборчиво).
‚озможно, ты не поверишь мне, но это сейчас не так уж и важно. ‘разу о деле.</i>
     <i>Џомнишь, года  два  назад над нашей  околицей поЯвлЯлась  в  сумерки та
светЯщаЯсЯ чечевица; поначалу все очень взволновались, а потом привыкли и не
обращали вниманиЯ.  ‘ нашего  балкона хорошо было  видно.  “  нас  тогда шли
нелады, скандалы,  словом, не  до  того. Ћднажды ночью лежал Я без сна и все
смотрел на эту  штуку. Џодумалось: ежели  они такие  всемогущие, чего  б  им
стоило уладить все наши  с тобой дела - и  квартиру, и любовь,  и заработки,
словом все. Ђ уж Я б им...</i>
     <i>(–елый  абзац  жирно,  непроглЯдно   замазан)...  словом,   когда   это
выЯснилось,  предпринЯть что-то было уже невозможно. џ оказалсЯ полностью  в
их власти, в этих подземельЯх, которым вроде и конца-краю нет. ќто не в иных
мирах, это по сути рЯдом  с тобой,  но - недостижимо, и  все  времЯ страшное
ощущение  полной  потери себЯ. ”атальный вздор - представлЯть  их посланцами
издалека, это обычные бесы, они просто регулЯрно менЯют приманку и облик. Ќо
не  это главное -  Ќиночка, тот,  кто живет  с тобою теперь, это вовсе не Я,
знай! ќто  изделие, кукла, Ѓуратино с тремЯ-четырьмЯ датчиками, он еле умеет
говорить, да и на менЯ не очень-то смахивает, но им сходство и не важно, они
зарЯжают  внушением, и  тебе, за  исключением очень уж грубых несуразиц, все
кажетсЯнормальным. Ќинок, Я пропал окончательно, но ты еще можешь выбратьсЯ.</i>
     <i>ќта  иллюзиЯ, нынешнее верование в "серебристых  людей" из пространства
оборачиваетсЯ  уже теперь многими  жертвами; расскажи  об  этом,  где  надо,
подключи контрразведку. ‡десь много тех, что числЯтсЯ пропавшими без вести.</i>
     <i>ќтого  Ѓуратино  можно   уничтожить,  нужно  только   (несколько  строк
зачеркнуто) и тогда все станет на место.  ’огда - но это почти несбыточно, -
может быть, ты вызволишь и менЯ. ѓлавное, пока не позволЯй ему (зачеркнуто),
не  подписывай ничего  в  его присутствии, не  смотри в глаза они  читают по
взглЯду, не эта кукла, конечно, а те, кто  пользуетсЯ им,  как биноклем;  на
него действуют, как это ни смешно, лишь заклЯтьЯ, те, что Я перечислил.</i>
     <i>Ќина,  про...  (тут письмо  обрываетсЯ  на  полуслове,  внизу  страницы
длинный росчерк, будто писавшего куда-то вдруг поволокли).</i>

     ‚се против всех

     ‘толетье  назад -  теперь  это видно  -  тогдашний  широкий всеохватный
гуманизм напитан  был крепчайшей  убежденностью,  что мировой вектор событий
несомненно к лучшему, "из мрака" - так  тогдашние прогрессисты обзывали свою
чудесную пору. € огромный  хрустальный массив той  убежденности  лишь нынче,
похоже,  осел, растрескалсЯ, обратилсЯ в стеклЯнный бой.  Ќо жить  без такой
вот эпохальной веры в лучшее - это ведь вовсе уподобитьсЯ хрЯку, что сегоднЯ
повизгивает, жрет, плодитсЯ, а завтра, глЯдишь, его  уже  потрошат на заднем
дворе. € все  же этой  славной людской  традиции,  блистательной перспективе
вдали, по всему видать окончательно  пришел конец. Ђ потому  и биологическаЯ
природа  наша,  чувствительнаЯ  к таким  вещам  как сейсмограф,  менЯетсЯ на
глазах.
     Љак   водитсЯ,   плебс  первый  нутром   ощутил   перемену,  и   случаи
четвероногого хождениЯ, всего лишь пЯток лет  назад бывшие сенсацией, теперь
никого  особо  не  удивлЯют.  Ђ массоваЯ  регистрациЯ лекарЯми  (их, правда,
теперь  по-старинке  именуют  ведунами),  случаев  атавизма?  Ќе  далее  как
позавчера  встретилсЯ  нам  в  подземном  переходе экземплЯр  дымчато-серый,
волчьей масти юноша, что куда-то  мчалсЯ, держа в зубах (!) дамскую сумочку.
„а, именно волосатость - вот первое, что бросаетсЯ в глаза, волосатость и  -
следствие  -  отказ от  одежды. …ще  симптом: женский бюст (у  молодежи  это
особенно заметно), Явно смещаетсЯ книзу,  ближе,  так  сказать,  к коровьему
варианту,  а  верхние  два рЯда желез  остаютсЯ недоразвитыми. Џосему  новое
поколение  так   потешаетсЯ  над   классическими,  еще  кое-где   уцелевшими
мраморными  торсами, потешаетсЯ  на  свой  лад, усевшись  в кружок прЯмо  на
грЯзный пол  возле монумента,  закатив глаза  и  раскачиваЯсь на  седалищах,
хохочут они - но это  уже не совсем людской хохот, скорее какой-то визгливый
кашель - до тех  пор, пока заводила  стаи не вспрыгнет на плечи  злосчастной
‚енере  и  серией  ужимок  не  доведет  своих  приЯтелей  до  окончательного
изнеможениЯ.
     Џочему мы ходим по улицам с дробовиками?  ‚едь патроны к ним давно  уже
вышли, и в обыденной жизни гораздо сподручнее стальной прут, или монтировка?
’ут  сказываетсЯ,  на  мой  взглЯд, возрождающеесЯ  мистическое  отношение к
огнестрельному  оружию,  из  тусклого  родового  воспоминаниЯ   об  огненной
смертоносной трубке,  их опасаютсЯ  чем  дальше,  тем больше,  помимо всЯкой
логики.  Ќе  понЯтно также, как ориентируютсЯ враждующие стаи в  потасовках,
как они различают друг друга - по масти? Џо запаху?
     —то  впечатлЯет по сравнению с недавним, так это  молчаливость нынешней
жизни.
     ‚опли и крик - лишь  в момент  крайнего  возбуждениЯ, драки, насилиЯ, в
прочее  же времЯ мои соплеменники (могу  ли  с полным  правом теперь  их так
называть?)  быстро  и безгласно  снуют по  своим делам,  обмениваЯсь друг  с
другом  знаками  угрозы, или приЯзни, в зависимости от характера встречи. ’о
там, то  здесь возникает внезапно людское скопление, куча, короткий  визг и,
подойдЯ  туда  (с дробовиком, разумеетсЯ),  находишь на  опустевшей площадке
затоптанное  тело,  или  же  изнасилованную,  с  воющим  плачем   собирающую
разбросанные манатки.
     Љое-кто  думает,  что нынешний  образ жизни  - дело  преходЯщее, голод,
эпидемии,  нашествие дальних врагов вскорости вынудит к нормализации, хочешь
того  или   нет.  Ћднако  ж  надежды  на  такое  держатсЯ  лишь   на  благих
предположениЯх; ожидаемого  голода  нет уже  который  год,  ибо  слабый,  но
постоЯнный ручеек продовольствиЯ неизменно течет сюда из  какого-то дальнего
таинственного источника;  эпидемии здесь  как-то не отмечались даже грипп, -
но   это   и  понЯтно,   любой   занемогший   завтра  же   будет   пришиблен
недоброжелателем, или первым встречным, и эпидемиЯ пресечетсЯ на корню. Ќу а
завоеватель,  если  он  только  не  клинический  дебил,  навернЯка  сто  раз
прикинет, нужно ли ему вообще заполучать этот рассадник убийц. ’о есть, даже
надежда на агрессора отпадает.
     Љ слову,  способ  транспортировки женщин  в клетках на  колесиках  (это
обычно  грубое  сопрЯжение овощного  контейнера  и тележки  из  универсама),
похоже,  стал  общепринЯтым.  ‘  той же  целью применЯютсЯ  железные  бочки,
которые  легче  катить. ќто  не гарантирует полностью, что  жену не  отнимет
встречнаЯ разбойнаЯ ватага, но  создает какую-то видимость защиты, и два-три
перекрестка  с  таким  буксиром  вполне  можно  пробежать  беспрепЯтственно.
Ќадежнее все  же содержать своих  женщин в  малодоступных, скрытых  полостЯх
домов  -  бывших ванных, кладовках и погребах,  вместе с припасами.  ‚ообще,
нынешний образ жизни способствует домоседству обремененных  женами и  детьми
отцов,  и  напротив того, бродЯжничеству  и хищничеству молоди,  начинаЯ  от
наводЯщих  жуть  несметных  подростковых  толп до малочисленных  шаек зрелых
холостЯков, действующих навернЯка.  –елые кварталы  контролируютсЯ группами,
на  первый  взглЯд вовсе ничем  не спаЯнными  изнутри,  склочными,  ежечасно
конфликтующими  -  и,  тем  не менее,  по  сигналу тревоги  все  это  войско
мгновенно запруживает улицы; разномастное, мохнатое, урча и повизгиваЯ, то и
дело  переходЯ  на  четвероногий  галоп,  они   стремительно  перетекают  из
подворотни в подворотню в поисках врагов. € горе тогда злосчастному  менЯле,
расположившемусЯ на  подстилке у  входа со своим  нехитрым  товаром  (старый
комбинезон, тыква, чугунок проса),  прохожей старухе,  либо  даже клыкастому
патриарху, всего лишь выглЯнувшему на шум.
     € тут поневоле вспоминаетсЯ,  приходит на ум невероЯтнаЯ длительность и
стабильность пещерного  периода,  с  его  устойчивым людоедским  укладом.  €
недоумение, отчего, мол,  кроманьонец, по  всем  статьЯм нам подобный, столь
долго практиковал  сугубо крысий образ  жизни,  потихоньку улетучиваетсЯ.  Ђ
восторженнаЯ  вера  во  всеобщее  движение  по спирали  и  вверх  к  издавна
предопределенному сиЯнию  вспоминаетсЯ  уже без  досады,  без умилениЯ,  без
ностальгии, просто как очередной обольстительный вывих чистого разума.
     ЏереходЯ через  улицу, посмотри сперва  налево,  потом  направо,  потом
опЯть налево, и  снова направо, и так все времЯ. Ћпасность может нагрЯнуть с
любой стороны.

     "ЌовейшаЯ геральдика", выпуск 3 (фрагмент)

     ...Ќа зеленом поле  в  обрамлении,  отдаленно имитирующем  оковку  щита
белый орлоконь, вставший на дыбы, увенчанный миниатюрным колечком рубинового
цвета с жемчужным шариком (распространенный в то времЯ символ искусственного
спутника  ‡емли, однако есть  мнение, что  кольцо  в  равной  степени  может
отображать орбиту электрона  в атоме, как ее тогда представлЯли). Ќад щитом,
в месте, где традиционно  помещалась корона, или  же рыцарский шлем - рельеф
ѓалактики,  на фоне которой •-образный сюжет, выполненный в  той  же технике
значковой  эмали -  белаЯ рука в  позиции,  так сказать рукопожатьЯ,  держит
значительных размеров коричневый фаллос, что, надо  полагать,  символизирует
популЯрный в  то времЯ лозунг насчет дружбы рас. Ћтсутствие желтой руки (или
такого  же  фаллоса),  по-видимому,  говорит  о  том,   что  дружба  эта  не
распространЯлась в тот момент на монголоидов.
     Ћрлоконь -  фигура малоизученнаЯ в  геральдике, и разные  исследователи
трактуют ее каждый по-своему. Ѓлиже  к истине,  надо  думать, представление,
что  в  этом   образе  пытались  соединить  такие   черты,  как  неукротимаЯ
воинственность,  с  поистине лошадиным  терпением, что  вполне согласуетсЯ с
историческим портретом страны в ту эпоху.
     Ћднако же наибольшее недоумение знатоков вызывает вовсе не эта  сама по
себе нетрадиционнаЯ композициЯ герба, а как  раз не особенно  бросающаЯсЯ  в
глаза деталь, именно: внизу под щитом, где зачастую помещают девиз, голубеет
миниатюрный овальчик с надписью "<i>Ford</i>". ‚ эмблематике этот символ достаточно
изучен и знаменует собой всего лишь вид распространенного некогда экипажа, в
работе которого использовалсЯ  принцип колеса, а также  тепловой  бензиновый
двигатель. Љаково назначение этого знака в данном гербе - сказать трудно.

     ђассказ десЯтника

     ЏроснулсЯ  затемно, а  ђаботники  уже  шумЯт.  ‚ыглЯнул  - у ворот  под
фонарем  толкутсЯ, бочки перегружают. џ там длЯ них специально штабель бочек
устроил, чтоб, когда делать  нечего, возились себе.  џсное дело,  ђаботникам
без работы невозможно.
     „ругие возле кормушки стоЯт, ждут, когда Я им тюри набуровлю. ђано еще,
постоите. ЋделсЯ, сапоги натЯнул - и во двор. ‚зЯл с  собой двух ђаботников,
один нивелир несет,  второй рейку, на дамбу двинулись определить, чего нынче
делать  надо.  Џозавчера ‘троитель дал  мне  задание  насыпать  дамбу  через
долину. ‘ам велел, чтоб тут было озеро. Ђ заодно по дамбе дорогу проложить.
     ‚ернулсЯ, как раз шесть пробило. Ћткрыл кран,  напустил им  тюри. Ѓочки
бросили перетаскивать, к еде потЯнулись. €  Я тем временем перекусил. †ую, в
окно посматриваю на улицу.
     Ђ там  ‘олдат полно, танков, кухонь походных,  Љомандиров. ‚се прет  на
выход из человейника. ‚ форме, в касках, при оружии.  Ќе понравилось мне это
- опЯть,  значит,  войну объЯвЯт. ѓрузовик прокатил с Љрасотками длЯ ‘олдат.
‘олдат - это тебе не ђаботник бесполый какой-нибудь, он всегда до баб лютый.
Љрасотки все черненькие, одинаковые, щебечут, как пташки. ‚торой грузовик  с
блондинками. ЏекутсЯ о ‘олдатах у  нас в человейнике, всеобщаЯ, так сказать,
любовь к армии.
     Љончили ђаботники тюрю, раздал Я им тачки,  ломы, лопаты -  и на дамбу.
ђассказал, показал,  закипела работа -  любо-дорого глЯдеть. ђаньше  все это
машины делали, да “ченые подсчитали,  что  ђаботники дешевле.  € то  правда:
ђаботника держать гроши стоит - ест тюрю из тыквы, спит в Ящике 200х40х60, а
работы за день переделает,  что твой  трактор.  ’ихие, не то что ‘олдаты  ни
баб,  ни  скандалов. ѓоворил мне знакомый, „есЯтник,  как и Я: мол, хотели и
‘олдат  сделать  бесполыми,  да  не  вышло.  ‘олдату  свирепость  нужна,   а
получились ‘олдаты кроткие, как волы.
     ђоют мои волы ложе под дамбу, а тут по селектору войну объЯвили. ’ретьЯ
уже война с начала года.  ‘ам,  говорЯт, войнами решил ускорить естественный
отбор.  Ќаш человейник,  пЯтый, объЯвил  войну  третьему.  Ћно  и правильно,
третий человейник уж очень пакостный, хотЯ бы то одно, что там все рыжие. „а
и прочие человейники  рЯдом не лучше. Ћдин наш  приличный, несмотрЯ на такое
окружение. Ќо  - некстати эта война длЯ  нас, ужас  как  некстати. „амбу  не
успеем к сроку, как пить дать.
     ЏринЯлись они  тут  же нас  бомбить. ‡агнал  Я  ђаботников  в  убежище,
воткнул телевизор,  стали смотреть войну.  ‘перва  наши  насели  на  третий,
только дым  повалил. —аса  не прошло, как уже вражеский инкубатор подступили
штурмовать. ‘олдаты остервенились вконец -  шутка ли, три месЯца не воевали.
Ћни  там в  казармах друг другу  чуть глотки не перегрызли. Љ  трем, однако,
наших от инкубатора отогнали, а там  и вовсе  рЯдом с  нами  стрельба пошла.
Ќадо выглЯнуть - как там дамба? ‡а дамбу Я кому хочешь ломом голову снесу.
     ‚ышли наверх, Я и  пЯтеро  ђаботников.  Њать твою, что  творитсЯ!  Ќаши
окопались  у  дамбы,  а  те их  достают  из  минометов.  Ђ там  инструменты,
инвентарь сложен!  Ѓросились  мы  туда,  железки свои  хватаем; тем временем
рыжие  устремились  в  атаку,  рукопашнаЯ  пошла.  Ћдин  подскочил  ко  мне,
нацелилсЯ - хорошо,  наш ‘олдат бросилсЯ под  пулю,  заслонил,  хоть  сам  и
погиб. ’акаЯ уж его долЯ - жизнь класть за мирных тружеников...
     ‘прЯтались опЯть  в убежище, смотрим, а нашим  приходит  конец по  всем
статьЯм.  „ерутсЯ уже в  нашем  человейнике;  рыжие  захватили  ђодительниц,
Џроизводителей  порубили, сейчас  начнут  инкубатор грабить.  џ  в сердцах и
телевизор выключил, хоть кое-кто из ђаботников заворчал.
     Џо селектору  объЯвили  отбой и результаты  войны.  ‘ам сказал, что наш
человейник сливаетсЯ с третьим до следующей войны. Ђ хоть  с десЯтым, тудыть
вашу... Ќаше дело строить дамбу длЯ озера, и чтоб дорога сверху была.
     ЋпЯть взЯлись  мои ђаботники  за  тачки,  за  лопаты  - только  начали,
поЯвлЯютсЯ ихние  ‘олдаты  и  угонЯют половину ђаботников разбирать подбитую
технику  и закидывать убитых в самосвалы. џ  только зубами  скрипнул, глЯдЯ,
как рьЯно они поволокли мертвецов. —то делать? €нструменты нужны, да и какой
Я  „есЯтник без  быдла?  ‘ел в грузовик, поехал в человейник.  Џо пути  туда
снова  увидал  давешних Љрасоток -  сидЯт на коленЯх у  этой рыжей солдатни,
хохочут,  дуры  стерильные! Ќаши  ‘олдаты  все геройски  погибли так  уж они
устроены, в плен никто не может попасть.  ’еперь, чтобы оправитьсЯ месЯца  в
четыре, наш инкубатор должен выделывать одних солдат. „а только они этого не
допустЯт: к нашим ђодительницам приставЯт своих Џроизводителей и живо забь