 неЯрким, но отчетливым зрением Я
видел, как он видит нас. ’еперь мне это неплотное второе зрение  не  очень
мешало: Я знал, что это такое, а раз знал, то и быстро  стал  привыкать  к
нему.
   ‘одрогаЯ землю и оставлЯЯ в ней глубокие Ямы-следы, исполин  подошел  к
нам. Ћн остановилсЯ по ту сторону высоковольтных  проводов,  присел  перед
нами. …го лицо, руки имели естественный, приЯтный цвет - все полнейшаЯ моЯ
копиЯ, включаЯ одежду, обувь, только копиЯ устрашающе увеличеннаЯ...
   Њожет быть, оттого, что Я не ждал его  слов,  Я  испуганно  отшатнулсЯ,
когда, как сдержанный, близкий гром, раздалсЯ его рокочущий бас:
   - ‡абавно как...
   џ повернулсЯ и увидел его лицо в устрашающей близости.
   Ћн с улыбкой, с искренним любопытством разглЯдывал нас.
   - Љакой Я маленький... да удаленький... - тихо, рокотно  засмеЯлсЯ  он.
ђечь его раскатывалась так медленно, что его слова  поначалу  было  трудно
понЯть.
   џ кое-как, все еще не освоив происходЯщего,  в  замешательстве  помогал
Љобальскому упаковывать зеркало и  линзу  в  плоский  футлЯр,  а  сам  все
поглЯдывал на исполина и одновременно его зрением  с  высоты  с  интересом
разглЯдывал  Љобальского,  себЯ,  маленькую  автомашину.  …го  ироническое
любопытство раздражало менЯ.
   - Ќас ведь могут увидеть, когда поедем.  Ђ,  ‘танислав  ћлианович?..  -
после короткого молчаниЯ рокотно спросил он.
   Ћн сказал то, что подумал и только что хотел сказать Љобальскому Я.
   € не ему, а мне Љобальский совсем негромко ответил:
   - Ќичего. Џоедем по самому бездорожью. џ  знаю,  по  пескам  и  такырам
можно проехать незамеченным.
   - ЏустынЯ не так безлюдна, как  вы  думаете,  -  возражаЯ  Љобальскому,
пророкотал исполин. - ’ам могут встретитьсЯ пастухи со стадами овец.
   - ќто не беда,  -  закрываЯ  замки  футлЯров,  между  прочим  продолжал
Љобальский, - нет ничего проще, чем объехать стадо. Ђ  пастухам  никто  не
поверит:  мираж!  „а,  кстати,  Њаксим,  будь  поосторожней:  смотри,  эти
высоковольтные провода не порви.
   Ќа слова Љобальского иногда отвечал мой двойник-исполин, иногда Я  сам.
Ђ то часть реплики говорили одновременно. Љогда же фразу начинали  вместе,
Я тут же осекалсЯ: его голос заглушал мой, да и говорил он медленнее менЯ,
и Я по быстро приобретенной привычке соглашалсЯ с тем, что остальные слова
договаривал он, потому что смысл наших высказываний почти всегда был  один
и тот же. Џочти, но не всегда, успел Я заметить...
   ‚начале Я намеревалсЯ вернутьсЯ домой. Ћднако теперь все  оборачивалось
таким неожиданным образом, что не быть свидетелем дальнейшего было  просто
неразумно. ’ем  более  Љобальский  убедительно  просил  "довести  дело  до
конца". Ћн опасалсЯ, что  мой  двойник-великан  вдруг  станет  действовать
слишком независимо и тогда можно было бы  прибегнуть  к  моей  решительной
воле. џ не размышлЯл и согласилсЯ сопровождать его,  хотЯ  конечный  смысл
всей этой его затеи был мне непонЯтен.
   Њы  все  собрали  и  подъехали  к  циклопическому  автомобилю.   Ќаспех
перекусили. Њой близнец тоже поел.
   ‚ его сумке все было подобно нашему, только  огромное:  огромные  куски
хлеба, сочные помидоры величиной с добрый валун,  глыбы  халвы  и  прочее.
Џосреди поспешной трапезы Я просыпал соль и отправилсЯ  было  к  исполину,
сидевшему метрах в тридцати от нас, но Љобальский тут же  менЯ  остановил,
сказав, что всЯ та пища все-таки великанскаЯ, что есть ее нам  ни  в  коем
случае нельзЯ.
   „остав из саквоЯжа  рупор,  Љобальский  прокричал  колоссу,  чтобы  тот
осторожно поставил тележку с футлЯром и наш автомобиль в свой,  на  заднее
сиденье, а нас поднЯл в  коробку,  котораЯ  была  перед  ветровым  стеклом
внутри кабины. ‚се было сделано  в  два  счета.  џ  никогда  не  испытывал
большего страха, чем в тот момент, когда великан-двойник протЯнул  ко  мне
свою руку. Ћн большим и указательным пальцем взЯл менЯ под мышки, поднЯл и
на огромной высоте, как букашку, пронес в открытую  дверцу  циклопического
автомобилЯ. „ержал он менЯ очень бережно, Я ощущал  это  по  дрожанию  его
пальцев.
   џ боЯлсЯ, что он или раздавит менЯ, или из-за своей вполне естественной
осторожности уронит с огромной высоты.  џ  как  мог  правой  рукой  сверху
обхватил его указательный палец, а  перед  самой  дверцей  не  выдержал  и
крикнул: "Ћсторожно, осторожно!  ‘мотри  не  урони  менЯ.  Џодставь  снизу
ладонь левой руки..."
   Ћн от моих слов расхохоталсЯ, менЯ замотало в  его  дрожащей  от  смеха
руке. "‡начит, - подумал Я, - он даже не подозревает о моем страхе  и  мои
слова длЯ него были полной неожиданностью, раз он так рассмеЯлсЯ".
   - Џечально было бы, - смеЯсь и кашлЯЯ, громоподобно  проговорил  он,  -
неприЯтно было бы уронить самого себЯ... —его ты боишьсЯ?  џ  ведь  и  сам
знаю, что с такой крошкой-малЯвкой надо быть поосторожней!  —то,  не  так,
что ли?
   џ понЯл, что он достаточно самостоЯтелен и заметно безразличен ко  мне,
раз так заразительно смеЯлсЯ, когда мне было далеко не до смеха. „а и  это
его ироническое "крошка-малЯвка" мне совершенно  не  понравилось.  Ћн  вел
себЯ так, как  часто  по  отношению  к  другим  вел  себЯ  Я:  без  лишних
"сантиментов". „а и что следовало мне от него  ожидать?  ‚едь  он  был  Я,
другой Я со всеми особенностЯми моего характера, только огромный,  сильный
и такой  демонстративно  независимый,  насмешливый.  ЊенЯ  беспокоило  его
безразличие  ко  мне,  а  потому  смущала  и  величина.  ‚  нем  сразу  же
обнаружилась готоваЯ к действию моЯ заносчивость, только преувеличеннаЯ: Я
такой могущественный! € тут Я поймал себЯ на  мысли:  вот  как  неожиданно
проЯвились - да еще, наверное, и не так могут обернутьсЯ  против  менЯ  же
самого! - некоторые черты моего характера. ’ысЯчекратно  в  моем  близнеце
обеспеченные силой, эти мои личностные свойства теперь  таким  неожиданным
образом подавлЯли все мое существо.
   Ѓезусловно, моЯ  масштабнаЯ  копиЯ  обладала  качеством  индивидуальной
цельности, уже приобретала свой личный опыт и, конечно, постепенно  должна
была становитьсЯ все более и более самостоЯтельной, со  временем  во  всех
отношениЯх все менее и менее похожей на менЯ. Ќо переменитьсЯ так  быстро,
перестать замечать менЯ так искренне - это длЯ менЯ было  слишком  большой
неожиданностью.
   Ќе напрасно Љобальский искал и во мне нашел  человека  добросовестного,
покладистого, безбоЯзненного. Ќу и с целым  рЯдом  других  достоинств  (не
считаЯ того, что Я еще умел плавать и водить автомобиль!).  ’еперь  Я  его
понимал: насчет моего ума и  прочего  такого  он  Явно  иронизировал.  „лЯ
Љобальского было важно, чтоб человек, которого он выбрал длЯ осуществлениЯ
своего замысла, был самонадеЯнным, заносчивым и в то же времЯ покладистым.
‘мышленый фотограф был уверен, что Я  длЯ  него  открытаЯ  книга.  Ћн  был
убежден, что со мной "всЯ игра сделана". Њне казалось, что Я знал себЯ. Ќо
попробуй отговори исполина от предстоЯщей поездки...
   џ размышлЯл не больше минуты и пришел к выводу:  исполин  относитсЯ  ко
мне точно так, как Я обычно относилсЯ  к  другим.  ‚едь  Я  длЯ  него  был
другой.
   "‚ыходит, - подумал Я, - что к нам в конечном счете относЯтсЯ так,  как
мы относимсЯ к другим? „а, но, конечно, не всегда".
   ‚се это так, но сейчас-то Я имел дело не просто с выводом, от  которого
можно отмахнутьсЯ, а  с  отразившейсЯ,  отлетевшей  от  менЯ  моей  сутью,
котораЯ была воплощена в огромную массу и обладала колоссальной силой...
   —то теперь - уйти, убежать от своего самодействующего  отражениЯ?  Ќет,
конечно, теперь на произвол Љобальского свою копию Я оставить не мог.  „а,
Я боЯлсЯ: колосс мог натворить бед.
   Ћзадачивал он менЯ и своими физическими качествами. џ  не  хуже  многих
других, знающих физику и  биологию,  понимал,  что  при  таком  увеличении
объема и массы моЯ копиЯ  должна  просто-напросто  раздавить  себЯ  -  или
рассыпатьсЯ, или расползтись. …го ноги, казалось, не должны были выдержать
вес   всего   его   тела...   Ќо   этого   не    происходило.    Ћчевидно,
физико-биологически его тело обладало  особыми  свойствами.  €  невиданную
упругость, прочность его тела изначально обеспечивал сам способ созданиЯ -
именно при помощи масс-голографической установки.  €сполин  был  легок  на
ходу, хотЯ, когда шел, оставлЯл заметно вдавленные в  землю,  все  о  нем,
казалось, говорившие следы. ђечь  его  была  медленной,  рокочущей,  голос
самого низкого регистра - понЯтно,  органы  его  речи  не  могли  издавать
колебаниЯ с такой же частотой, как и обыкновенный человек. Ќаши  слова  он
воспринимал почти как писк. „а и сила звука нашего голоса  была  длЯ  него
почти на пороге слышимости.  Џоэтому-то  и  пользовалсЯ  Љобальский  своим
рупором. •отЯ все, что он хотел сказать исполину,  он  мог  сказать  прЯмо
мне,  и   тот   все   бы   знал.   Ќо   Љобальский   всЯчески   форсировал
самостоЯтельность моего двойника...
   Ќе помню, как  оказалсЯ  Я  в  толстостенной  картонной  коробке  перед
ветровым стеклом. —ерез минуту рЯдом со мной был и Љобальский.
   €сполин сел в свой циклопический автомобиль. ‡авел мотор. Џод нами  все
задрожало. ЋгромнаЯ машина тронулась с места и покатила. Њы  с  Љобальским
стоЯли в коробке перед самым ветровым стеклом. Љрепко  ухватившись  руками
за борт, всматривались в быстро, очень быстро  убегавшую  под  невероЯтный
автомобиль пустыню.
   ‘ правой стороны, где находилась наша коробка, окно  было  закрыто.  Ќо
при такой скорости машины встречные воздушные потоки  где-то  находили,  и
немалые, щели - в них гудело и  свистело,  заглушаЯ  стук  мотора.  Ђ  еще
сильнее, почти невыносимо длЯ нашего слуха,  брЯкала  и  звенела  какаЯ-то
"железка" внизу  под  ногами  водителЯ.  •оть  уши  от  всего  затыкай.  џ
оглЯнулсЯ - за машиной все позади закрывала пыльнаЯ вихреваЯ завеса.
   €сполин  зорко  вглЯдывалсЯ  в  открывавшеесЯ  перед  нами   бездорожье
раскаленной пустыни. €ногда притормаживал или  слегка  сворачивал  и  гнал
дальше. Ѓыл осторожен. € Я скоро перестал опасатьсЯ, что  нашим  воздушным
вихрем разнесет какую-нибудь отару.
   ђуководствуЯсь картой,  исполин  водитель  вел  свою  машину  по  самым
безлюдным местам - к пустынному восточному берегу Љаспийского морЯ.  ‘коро
двигатель циклопического автомобилЯ забарахлил, и исполин битых  несколько
часов ремонтировал его.
   Џеред вечером, миновав северные границы залива Љара-Ѓогаз-ѓол,  наконец
оказались на безлюдном берегу морЯ.


        4

   Џрошло не меньше часа, прежде чем мы, разъезжаЯ на огромном  автомобиле
по равнинному побережью, нашли  то  место,  где  несколько  дней  назад  у
Љобальского произошла досаднаЯ осечка.
   ‘ его слов мне  стало  известно,  что  недавно  несколько  "энтузиастов
науки" (в их числе и Љобальский) при сложных и странных обстоЯтельствах  с
довольно-таки большой высоты уронили в море какой-то ледЯной  телескоп.  €
вот теперь этот таинственный инструмент лежал где-то на дне, километрах  в
десЯти от берега, и его необходимо было срочно достать.
   Ќаш гигантский автомобиль развернулсЯ и остановилсЯ в  двухстах  метрах
от берега.
   €сполин заглушил мотор. Њы с Љобальским выбрались из коробки, спрыгнули
на аккуратно подставленную ладонь моего двойника. Ћн открыл дверцу и вылез
из машины. Љогда мы с его опущенной ладони сошли на землю, то увидели, как
прочь от нас по берегу  изо  всех  сил  бегут  два  человека.  ‹егко  себе
представить  их  состоЯние,   когда   они   увидели   чудовищно   большой,
разъезжающий  по  берегу  автомобиль,  а  потом  еще  и   его   владельца.
“спокаивать их, объЯснЯть им, конечно, ничего  не  следовало:  они  и  так
слишком были потрЯсены увиденным.  „олго  еще  другим,  неплотным  зрением
моего двойника Я с высоты видел,  как  двое  бежали  по  берегу,  а  потом
повернули прочь от морЯ, в пустынные пространства.
   Љобальский сразу же  потребовал,  чтоб  исполин  из  своего  автомобилЯ
извлек тележку, в которой стоЯл футлЯр с масс-голографической  установкой.
’от осторожно достал тележку и поставил ее недалеко от воды.
   Њы тоже подошли поближе к воде. €сполин,  чтоб,  как  и  мы,  отдохнуть
после утомительной дороги, прилег на берегу, и Љобальский ему,  а  не  мне
принЯлсЯ все объЯснЯть, давать указаниЯ и советы. Њой двойник  внимательно
слушал инструкции и в знак пониманиЯ и согласиЯ кивал головой.
   ЌесмотрЯ на мое резко отрицательное отношение к новым шагам Љобальского
(потому что он скрывал от менЯ суть своего замысла), мой огромный  близнец
собиралсЯ принЯть самое активное участие в  извлечении  телескопа  со  дна
морЯ.  ЊенЯ  удивлЯло  его  слишком  уж  независимое  поведение:  в  своих
намерениЯх и поступках он руководствовалсЯ  прежде  всего  своими  личными
соображениЯми!.. „а, он был другим, не тем же самым, чем  был  Я.  Ћн  был
огромным и сильным и мог сделать то, чего никогда не смог бы сделать Я. Ћн
телескоп со дна морЯ достать мог, а Я нет. € это внешнего порЯдка различие
делало различными и мотивы нашего поведениЯ. Ќо главное было в другом.
   Ћн менЯ удивлЯл, ставил в тупик своим поведением до  тех  пор,  пока  Я
вдруг не понЯл, в чем суть нашего с ним различиЯ.
   Њне вдруг стало  Ясно:  в  нем  осталсЯ  прежний  Я!  ‚  нем  неизменно
оставалсЯ тот Я, который был еще сегоднЯ утром, вчера, позавчера... Ћн был
копией с того прежнего менЯ, перед которым великан еще не поЯвилсЯ и когда
во мне еще не могло возникнуть чувство ответственности за его поступки.
   џ не спеша шел по отлогому берегу. ЌаходЯсь уже в километре от  них,  Я
слухом двойника все еще воспринимал голос Љобальского, слышал каждое слово
его инструкций и советов. …го голос раздражал менЯ, и, чтоб заглушить  эти
неприЯтно звучавшие слова, Я стал насвистывать.
   - Џослушай, Њаксим, - через некоторое времЯ сказал мне двойник. - ’ы бы
хоть свистеть перестал. ’ы мешаешь мне слушать объЯснениЯ. Њне  ведь  надо
знать, где и как доставать телескоп.
   - Ќапрасно ты, - ответил Я ему, - с таким рвением берешьсЯ достать этот
телескоп. ‘начала надо узнать, что это за инструмент такой.  €  почему  он
оказалсЯ на дне... Њожет быть, его нельзЯ доставать. •ватит  и  всех  этих
зеркал, алмазов и...
   - € всевозможных масштабных копий? - улыбнулсЯ исполин.
   - Ќет, Я не против твоего поЯвлениЯ. Ќапрасно ты так...
   - ’ы чего-то боишьсЯ, что ли?
   - Ќет. ќто не боЯзнь. Љак это ни странно, близнец, но хотЯ ты и  точнаЯ
моЯ копиЯ - Я не то же, что и ты... Њы разные. ‚ тебе Я прежний. Ђ  сам  Я
переменилсЯ, как только поЯвилсЯ ты.
   - —то он говорит? - спросил Љобальский исполина.
   - ’ак, ничего особенного, - ответил тот.
   - ѓде он сейчас? Ћн что, решил уйти, что ли?
   - Ћн там нашел какие-то черепки. Ћгромные кучи черепков.
   „а, исполин был прав: здесь  на  берегу  Я  увидел  множество  глинЯных
осколков  -  больших  плит  и  маленьких  черепков,  прежде  составлЯвших,
очевидно, нечто огромное целое. ќто были не то поржавевшие, не то глинЯные
обломки каких-то сложных деталей. ‚нимательно все вокруг  рассматриваЯ,  Я
обнаружил в нескольких местах  довольно  большие  обрывки  тонкой  плотной
ткани. …ще чуть  подальше  за  торчавший  над  осколками  ремешок  вытащил
раздавленный  портативный  радиоприемник.  ѓромыхаЯ  плитами,  скользЯ  на
осколках, Я по  краю  этих  странных,  будораживших  воображение  развалин
пробралсЯ на солнечную сторону. € здесь сразу же наткнулсЯ  на  коричневый
портфель. џ подумал о тех двух, которые  убежали,  как  только  на  берегу
поЯвилсЯ циклопический автомобиль. Ќо едва ли портфель бросили они.
   џ немедленно вернулсЯ к исполину и Љобальскому.
   - Ќу вот что, ‘танислав ћлианович. ’елескоп мы доставать не будем, пока
не узнаем, что здесь произошло несколько дней назад, - сказал Я. - Ќедавно
здесь произошла катастрофа?
   - „а ничего тут не произошло, - спокойно ответил  Љобальский,  -  и  не
надо так шуметь. Ђ телескоп пора уж доставать! ‚ремЯ не терпит.
   - Ќет, он доставать его не будет! - твердо сказал Я. - Њне, Љобальский,
еще  у  глинЯного  холма  следовало  выЯснить,  что  вы  замышлЯете,   что
затеваете.
   - џ  должен  его  достать,  -  возразил  мне  исполин.  -  ЌельзЯ  себе
позволить, чтоб уникальный инструмент разрушилсЯ в  морской  воде.  €  ты,
Њаксим, напрасно чего-то боишьсЯ. „а, у страха глаза велики... џ же на все
это смотрю несколько иначе. ‚едь Я, без ложной скромности, так силен,  что
сумею постоЯть и за себЯ и за тебЯ.
   Ћн поднЯлсЯ. Ћсторожно, так, чтоб рубашкой или брюками не  задеть  нас,
быстро разделсЯ и пошел в море. џ сел в тень его гигантской  одежды,  чтоб
оттуда наблюдать за ним.
   ЋставлЯЯ за собой волнистый, бурлЯщий след,  он  уходил  все  дальше  и
дальше по медленно понижающемусЯ дну. Љак только он вошел в воду, Я ощутил
острую свежесть в ногах, и чем дальше он уходил, тем выше  по  моему  телу
взбиралась прохлада, словно накатывала снизу страннаЯ холоднаЯ тень. ‡айдЯ
в воду по грудь, он поплыл, и Я  ощутил  бодрость  и  прилив  свежих  сил.
ѓде-то перед горизонтом он проплыл к югу, на плаву остановилсЯ,  посмотрел
в сторону далекого берега. „ругим, его  неплотным  зрением  Я  видел  (как
будто бы и не так далеко из-за особенности его зрениЯ, но и в то же  времЯ
далеко), видел на берегу циклопический автомобиль и то место, где были  мы
с Љобальским.
   - Џримерно здесь... - сказал мне Љобальский. - Ќа  том  месте  и  пусть
понырЯет.
   - ’ам глубоко? - спросил Я.
   - Ќет, длЯ него не так глубоко. Ќе больше двухсот метров.
   - Ќа такой глубине его ведь раздавит. € кстати, Я все  хотел  спросить,
почему исполин не разваливаетсЯ, когда ходит? ‚едь  тело  с  такой  массой
должно иметь совсем не такие опоры-ноги - более толстые и мощные.
   - Џотому что упругость его тела огромна, совсем не такаЯ, как,  скажем,
у тебЯ... € она скорее не структурного свойства, а функционального.  ‡десь
происходит некоторое по внешней видимости как бы нарушение строгих законов
механики... Љак образование формы  нового  тела  при  масс-голографическом
копировании, так и закладка его глубокой структуры проходЯт, как Я считаю,
сложный рЯд превращений от стадии обычной плотности исходного  вещества  к
стадии вЯзкой упругости. € упругость достигаетсЯ тем большаЯ,  чем  больше
времЯ экспозиции.  —ем  глубже  структурированне,  тем  большую  глубинную
энергию вещества, из которого  копиЯ  состоит,  высвобождает  та  энергиЯ,
котораЯ была затрачена на создание масс-голографической копии...  ’о  есть
от времени экспозиции и качества исходного материала, взЯтого на  создание
копии, зависит и времЯ действиЯ... Ќу ее нестарениЯ, или продолжительности
жизни... ’ы извини. Ќе времЯ сейчас об этом говорить, некогда...
   ‚ это времЯ исполин погрузилсЯ в воду, перевернулсЯ и головой вниз стал
опускатьсЯ ко дну. Ћщущение у менЯ было какое-то необычное,  удивительное:
то мне устойчиво казалось, что это именно Я, "сам Я", приближаюсь ко  дну,
а исполин сидит на берегу - огромный, каким  и  был;  то  все  наоборот...
Ћщущение было примерно такое, какое  бывает,  когда  известнаЯ  улица  или
дорога где-то и окружающие предметы, к которым подойдешь или  подъедешь  с
непривычной  стороны,  оказываютсЯ  расположенными  "не  в   том,   не   в
действительном"  направлении.  €  никак  "не   поставить,   не   обернуть"
окружающее в верном направлении. Џока какаЯ-то реалиЯ, штрих,  свЯзывающий
представлениЯ  с  действительным  миром,  вдруг,  в  мгновение   ока,   не
восстановЯт справедливость...
   ЊенЯ охватывала прохлада - все более остраЯ с приближением  исполина  к
дну морЯ. —ем глубже он погружалсЯ, тем холодней становилось мне.  “  менЯ
захватывало дух. „а и дышал-то Я принужденно, прилагаЯ немалые усилиЯ.  €,
несмотрЯ на частые и глубокие вдохи и выдохи,  Я  испытывал  все  признаки
асфиксии, легкого удушьЯ, как будто мне не хватало воздуха.
   - Ќу как, достиг он дна? - спросил менЯ Љобальский.
   џ в ответ лишь отрицательно покачал головой и глЯдел на  него,  стиснув
губы.
   - „остиг дна? Ќичего нет?..
   џ молчал, почему-то ничего не мог сказать.
   -  Ђ,  ну  понЯтно!  ‚аша   свЯзность...   „ыши   принудительно!   —его
задыхаешьсЯ-то? - засмеЯлсЯ он.
   Љогда исполин, отфыркиваЯсь, вынырнул, Я сказал:
   - “ дна, оказываетсЯ, холоднаЯ вода.
   - Ќичего, ничего! - успокаивал менЯ Љобальский. - Џривыкнешь.
   —ерез полчаса мне стало  холодно.  џ  давно  вышел  из  тени.  —тоб  не
замерзнуть еще сильней, снЯл рубашку  и  с  удовольствием  подставил  тело
солнечным  лучам.  ’еперь  две  крайности  -  холод  и  горЯчие   лучи   -
одновременно обжигали мое тело. € холод преобладал, очевидно, потому,  что
исполин  был  слишком  велик  по  сравнению  со  мной  и  поэтому  во  мне
"концентрировалось" слишком много холода. “ менЯ уже было такое  ощущение,
что Я болен.
   Џоиски телескопа продолжались до самого позднего вечера.
   •отЯ Я почти весь день ничего не делал, к закату Я смертельно устал.  ‚
тело влилась какаЯ-то  свинцоваЯ  тЯжесть.  €сполин  не  обращал  на  менЯ
вниманиЯ и без  устали  продолжал  нырЯть.  џ  не  знал,  что  мне  теперь
предпринЯть.  ‡аставить  его  вернутьсЯ  на  берег  Я  никак  не  мог.   Ђ
недомогание все усиливалось...
   Ќаконец  телескоп  был  найден.  Љ  величайшей,   неописуемой   радости
Љобальского.
   ‘ немалым удивлением увидел  Я,  как  из  морЯ  с  большим  Ярко-желтым
цилиндром в руках выходит мой двойник. ‘ цилиндра  свисали  стропы,  а  за
стропами, наполнЯЯсь водой, тЯжело парусил  купол  огромного  зеленоватого
парашюта.
   “довлетворенно, счастливо улыбаЯсь,  исполин  осторожно  неподалеку  от
воды опустил драгоценную ношу, отошел и устало сел.
   ’елескоп, колонна длиной около восьми и диаметром не менее трех метров,
был Ярко-желтого цвета, очень Яркого, как лепестки подсолнуха. ‚  глубине,
в обоих торцах цилиндра покоились очень толстые стекла. Џо  крайней  мере,
так это виделось, что очень толстые стекла.
   Ќа мгновение прижимаЯ  ладони  к  желтым  бокам  телескопа,  путаЯсь  в
стропах, Љобальский раз пЯть обежал вокруг внушительного прибора.  ЋбмираЯ
от восторга, съезжаЯ на дискант, он то и дело повторЯл: "•олоден, холоден,
крошка!..  †ив...  †ив,   неслыханный   гость!.."   Љак   сумасшедший,   с
восторженной улыбкой заглЯдываЯ то в одно, то в другое  стекло  телескопа,
он принЯлсЯ обрезать и откидывать стропы.  Џотом  сел  посреди  раскисшего
парашютного купола, спиной к солнцу;  согласно  киваЯ  головой,  вспоминаЯ
что-то, стал любовно  глЯдеть  на  совершенные  формы  прибора.  Ќо  скоро
вскочил и, решительно подступаЯ ко мне, потребовал, чтоб Я отошел прочь, в
сторонку.  Ђ  сам,  поглЯдываЯ  на  заходЯщее  солнце,  с   преувеличенным
вниманием, с боЯзливой осторожностью немедленно принЯлсЯ закрывать  стекла
телескопа хрустЯщими  листами  черной,  светонепроницаемой  бумаги.  ‡атем
большим ножом отрезал от парашюта два обширных куска,  аккуратно  набросил
их на оба торца, охватил свЯзанными обрезками толстого  шпагата,  завЯзал.
Ћн  категорически  потребовал  ни  в  коем  случае  не  открывать   стекла
телескопа. ‹учше всего просто не подходить к нему, потому что-де это  есть
не  какой-нибудь  там  обычный   телескоп,   а   совершенно   оригинальное
приемопередающее  оптическое  устройство  и  что  при  неумелом  обращении
экзотический   прибор   может   стать   крайне    опасным    длЯ    жизни.
Џеревозбужденный, он носилсЯ вокруг еще с полчаса  -  заклинал  менЯ  быть
благоразумным да гнал "в сторонку". Ќаконец мало-помалу успокоилсЯ.
   џ предложил немедленно отправитьсЯ в обратный путь. Љобальский  наотрез
отказалсЯ. Ћн заЯвил, что все слишком устали, чтоб  можно  было  с  полной
уверенностью и спокойной совестью на таком огромном автомобиле отправитьсЯ
в ночное путешествие по  пустынЯм,  которые  не  абсолютно  безлюдны.  Њой
близнец поддержал его. ’огда Я, до  предела  напрЯгаЯ  голос,  потребовал,
чтоб исполин вытащил из своего мой автомобиль.  Љобальский  был  и  против
этого, сказал лишь, что у менЯ нет никакой  необходимости  глЯдЯ  на  ночь
ехать куда-то по бездорожью. ’ак что выполнить мое требование мой  близнец
отказалсЯ. „а и легко было его понЯть: Я  чувствовал,  как  неимоверно  он
устал.


        5

   џ проснулсЯ, когда была глубокаЯ ночь. ‚ первое мгновение никак не  мог
сообразить,  где  Я,  что  со   мной.   Џервые   отрывочные   воспоминаниЯ
неправдоподобных событий прошедшего днЯ,  фрагменты  тЯжелого  сновидениЯ,
темнаЯ  ночь  вокруг,  дыхание   неподалеку   спЯщего   исполина,   словно
продолжительные, ритмичные порывы сильного ветра, все спуталось. €  прошло
немало времени, пока все не стало на свои  места.  €  вот  почему:  Я  был
болен, очень болен. ЋказываетсЯ, Я  здорово  простыл,  когда  мой  близнец
нырЯл в холодные морские глубины: концентрациЯ пониженной температуры  длЯ
моего тела была слишком велика. ЊенЯ сильно лихорадило. Љроме того, все во
мне ныло от неимоверной усталости. ‘пать совсем не  хотелось,  но  и  Ясно
мыслить никак не давало непривычное полудремотное  состоЯние.  €  особенно
сбивали с толку  стремительные  наплывы  каких-то  малопонЯтных  картин  -
полусвЯзанных с фрагментами недавних событий... џ  безуспешно  пыталсЯ  их
как-то истолковать, разобратьсЯ в  последовательности.  Џодумал,  что  это
начинаетсЯ лихорадочный бред... ‚ конце концов понЯл: да это же сновидениЯ
моего двойника! џ видел сон наЯву. Ќе свой  сон.  ЏриЯтного  в  этом  было
мало: сны близнеца только мешали  мне  верно  ориентироватьсЯ  в  реальном
мире.
   Њоре было невидимо и неслышно. ‚се вокруг спало. ‘пал  исполин.  ѓде-то
спал Љобальский. џ поднЯлсЯ, поблуждал вокруг, подошел к телескопу и, чтоб
хотЯ бы немного удовлетворить свое  любопытство,  решил  открыть  одно  из
стекол. Ќо которое - меньшее или большее? „а не все ли равно? џ подошел  к
меньшему   торцу,   приготовилсЯ   снЯть   кусок   ткани    и    надорвать
светонепроницаемую бумагу. —тоб нащупать узел бечевки,  Я  ладонью  другой
руки оперсЯ о боковую  поверхность  цилиндра  -  и  через  мгновение  руку
рефлекторно отдернул: телескоп был холоден, как лед. џ отошел  в  сторону,
и, пока колебалсЯ и ходил вокруг, загадочный  цилиндр  мало-помалу  усилил
знобЯщее, сковывающее психику дыхание, которое  и  прежде,  пусть  не  так
Явно, беспокоило менЯ. € очевидно, это  своеобразное,  физически  ощутимое
поле, которое излучал телескоп, создавало во мне такое впечатление, что он
лежит неподвижней, чем какой-нибудь камень на берегу.
   ‚спомнив, что  этот  прибор,  по  словам  Љобальского,  лишь  отдаленно
напоминает телескоп и в действительности  ЯвлЯетсЯ  необычным,  совершенно
оригинальным  приемопередающим  волновым   устройством,   вспомнив   почти
униженную просьбу фотографа ни в коем, ни в коем случае не  открывать  его
после захода солнца, Я вернулсЯ на прежнее место и лег. Љобальский  теперь
стал мне еще антипатичней, чем прежде. € не столько потому, что Я  не  был
посвЯщен в его секреты. ЊенЯ бесило другое: в орбиту своих тайных замыслов
он вводил еще и этот совершенно уникальный телескоп.  ‚  моем  воображении
проносились всевозможные картины: как он  использует  совсем  неожиданные,
неизвестные мне  свойства  этого  загадочного  цилиндра.  €  подобного  же
содержаниЯ сновидениЯ исполина то и дело вклинивались в мои  представлениЯ
и суждениЯ.
   —ерез некоторое времЯ  Я  решительно  поднЯлсЯ  и  бесшумно  подошел  к
телескопу. ‘боку у большего торца нащупал узел  шпагата  и  развЯзал  его.
‘тЯнул кусок полузамерзшей, едва сгибавшейсЯ материи,  затем  предательски
захрустевшую, плотную бумагу. џ постоЯл некоторое времЯ сбоку, а потом, не
прикасаЯсь к цилиндру, осторожно заглЯнул в его торец. ђазумеетсЯ,  ночнаЯ
темень не позволЯла что-либо различить. Ќа неопределенном расстоЯнии  лишь
улавливалсЯ слабый, размытый  отблеск  в  стекле.  ’ак  простоЯл  Я  около
минуты. ђазмышлЯЯ о требовании Љобальского ни в коем случае  не  открывать
стекол, Я перешел на другую сторону этого же  трехметрового  торца,  потом
стал прЯмо перед ним. џ был метрах в  двух  от  едва  заметных,  мерцающих
бликов, когда вспомнил, что с противоположной стороны телескоп не открыл.
   - ‚от чудак! - негромко воскликнул Я. - Ђ еще смотрю!..
   џ еще продолжал вглЯдыватьсЯ в странные блики, как кто-то  передо  мной
из  темноты  совершенно  неуважительно,  Явно  напрашиваЯсь  на   скандал,
нахально спросил:
   - —то, темно?! ’емно, темно! Ђ охота увидеть, кто это там! Ђ? „а никого
там нет, и ни черта ты не увидишь, хоть лопни. € Я тебЯ  не  вижу!  ’ы  не
видишь менЯ, а Я тебЯ. Љха!..
   - ‚ы что?? ‚ы кто такой?.. - спросил Я и резко, сердито добавил: -  Њне
тут нечего смотреть! € не на кого.
   -  Ѓессовестный!  €  не  стыдно  сочинЯть?  -  с  откровенно  фальшивой
серьезностью пристыдил он менЯ и захохотал.
   - Џослушайте, вы!!. - џ повернулсЯ, ожидаЯ, что вот-вот из-за телескопа
поЯвитсЯ Љобальский. џ готов был толкнуть его на песок, потому что все его
художества и сюрпризы уже изрЯдно надоели мне.
   - Ќу куда поперсЯ! -  услышал  Я  грубый  окрик,  когда  сделал  шаг  в
сторону, чтоб выйти навстречу Љобальскому. - „умаешь, будешь болтатьсЯ  по
берегу, так толк будет? € не думай!!!  Џора  уже  тебе  понЯть,  что  дело
крышка. ‚се пропало. ‚се! ’ы это можешь себе уЯснить?
   - Џослушайте, откуда вы говорите?? - понимаЯ уже, что  это  никакой  не
Љобальский, в крайнем удивлении спросил Я. - Џочему  вы  там  сидите?  ‚ам
что-то известно?.. ‚ы кто такой?
   - Њне все известно. €звестно, что тебе конец! Љонец нам - и баста! ’ебе
и мне.
   - „а скажите же, пожалуйста, что вам известно?!
   - —то тебе крышка. Ђ больше ни-че-го. Љак же!..  Ќадо  было  тебе  сюда
ехать. ЏрЯмо позарез! Ќа ледЯной телескоп интересно  посмотреть.  ѓлавное,
ничего не известно. Ќу ни-че-го! —то за телескоп? Џочему  ледЯной?  —то  к
чему тут все?.. Ќу да, оптически принимать и оптически передавать! Љак  же
еще!..
   - „а вы кто такой? - возмутилсЯ Я, подошел  и  пальцами  прикоснулсЯ  к
стеклу - стекло было холодное, как лед, но отнюдь не запотевшее!
   - џ?.. „ЯдЯ твой! - горько, искренне засмеЯлсЯ он. - Џоверь  мне,  дЯде
своему родному.
   - „ЯдЯ?? „ЯдЯ ‘танислав?! - всматриваЯсь в  причудливые  блики,  громко
воскликнул Я.
   - Ќет, тетЯ! - печально и  совершенно  серьезно  возразил  он.  -  ’етЯ
Ђльбина...
   џ отступил шага на  два  и  за  тенЯми  и  бликами  -  в,  глубине,  за
толстенным стеклом, во вполне обозримом пространстве -  разглЯдел  смутную
фигуру, пЯтерней чесавшую в затылке. Њне стало не по себе.
   - ‚ы напрасно так шутите,  -  мирно  сказал  Я,  в  глубине  души  имеЯ
странную убежденность, что именно он должен помочь мне.
   - утишь ты.
   - —то мне делать?
   - ‡а тебЯ Љобальский все сделает. ”отограф!
   - Ђ за вас?
   - ’ы.
   - „а будьте же вы человеком! € что все это значит?!. ‚ы что  ополчились
все против менЯ? ќто что тут такое начало происходить в конце концов?
   - —то начало происходить?.. - вроде бы хохотнул он. - ќто начало твоего
бесславного конца - вот что такое тут происходит, вот что все это  значит.
Љонец. ’вой и  мой...  ‘амое  ужасное  наступит  утром.  Љончишь  ты  свои
последние часы следующим образом...
   џ больше не стал его слушать и как во сне пошел прочь.
   - Људа побрел? - грубо крикнул он мне вслед.  -  €ди  сюда!  Џоговорить
надо. ‚се скажу тебе. “ж лучше черное знание,  чем  неведение!  Џроизойдет
трагедиЯ здесь утром. Џотом, уж без тебЯ, все  будут  думать  и  говорить:
погиб трагически... Ђх, если б он знал, с чем он  имеет  дело  и  что  его
ожидает, то подстелил бы соломки. „а только не подстелишь - сгорела она!..
’ак давай-ка  перед  крушением  жизни,  перед  катастрофой  бесстрастно  и
бесстрашно обдумаем все детали  последних  минут  жизни...  €так,  всласть
наговорившись со мной ночью, в моем лице имеЯ некоторую  сострадающую,  но
несгибаемую персону, ты станешь искать выход, станешь лихорадочно...
   - ‚ы бездушный, грубый человек! - сердито выпалил Я в стекло телескопа,
за которым, уверенный в своей безнаказанности, фиглЯрничал  этот  паЯц.  -
ЌельзЯ же так говорить, когда другому не по себе,  когда  другой  один  на
один тут с этим плутом...
   Њне показалось, что Я страшно замерз. —то-то сковывало менЯ. џ бросилсЯ
прочь от телескопа и в десЯти шагах перестал слышать этого возмутительного
человека.
   ‚о тьме Я нашел свой плащ, отошел в сторону, лег и закуталсЯ. џ прошлую
ночь почти совсем не спал, но и теперь какой там сон! —то же это было?.. ‘
кем Я разговаривал? Љонечно, сновидениЯ близнеца тут были ни при чем.
   Љ телескопу Я решил больше не подходить. ’ак стекло и оставил открытым.
•олодный как лед цилиндр произвел на менЯ сильнейшее впечатление: понЯтно,
это в его недрах тот удивительно бесцеремонный человек  проповедовал  свое
энергичное бездушие. ‚сЯкий интерес к телескопу у  менЯ  пропал.  Ћсталась
смешаннаЯ с растерЯнностью озадаченность, да возникло смутное опасение  за
развитие дальнейших событий здесь, на берегу. Ќу а если неизвестный шутил,
то чересчур уж злыми были его развеселые выпады.
   Ќе помню, как Я уснул.
   ...ѓде-то часто, непрерывно стучало. Ћт этого Я и проснулсЯ.  ‘тук  все
усиливалсЯ, приближалсЯ.
   џ сбросил с  головы  плащ,  сел.  ‚оздух  уже  начал  прогреватьсЯ.  Ќа
востоке, далеко над пустыней только что взошло солнце...
   Џо сизой глади морЯ к берегу шла большаЯ моторнаЯ лодка. ‚  ней  сидело
несколько человек.
   - ’еперь все станет на свои  места!  -  вслух  подумал  Я,  вскочил  и,
полусонный, почему-то побежал к берегу. ЋглЯнулсЯ, вижу:  следом  за  мной
бежит Љобальский...
   Њотор смолк. ‹одка с ходу выскочила на отмель.
   - „рузьЯ мои, наконец-то!.. - опережаЯ менЯ, как  бы  сквозь  радостные
слезы восклицал Љобальский.
   €з лодки вышли трое. Џервым - интеллигентного вида, ушастый мужчина лет
пЯтидесЯти. ‚се трое были одеты в одинаковые голубовато-серые  брезентовые
полуплащи. ’е, двое, в сапогах, ушастый - в черных туфлЯх.
   - Ќе возьму в толк, - с Явным намерением сделать приЯтное,  неторопливо
спросил ушастый Љобальского, - вы есть ‘танислав ћлианович или... один  из
пальцев его руки?
   € он негромко, мЯгко засмеЯлсЯ.
   - Ќет, шеф, - серьезно сказал Љобальский, - Я ќпсилон. Ћдин из  пальцев
его мудрой руки.
   - Ќу это все равно, дружище! ’ак, так... ‡начит,  все  ребЯта,  которые
здесь, из "древнегреческого алфавита". Ћчень хорошо.  “веренность  в  себе
только поможет нам.
   Љобальский полез было обниматьсЯ, но ушастый мЯгко от него отстранилсЯ.
   - “вы! - вздохнул Љобальский. - Ќи ‘танислав ћлианович,  ни  €ннокентий
Џавлович в условленное место не пришли. џ ждал их долго.  €  мы  вынуждены
были отправитьсЯ к берегу без них. ‚едь нельзЯ же ставить под удар  и  эту
решающую попытку. Ѓессмысленный риск!
   - Ѓезусловно! - вскинул шеф головой. - € должен вам  заметить,  слишком
искушать свою судьбу Я не намерен. € больше никаких ракет. ‘лишком, знаете
ли, модно!.. Ќе перестаю удивлЯтьсЯ, как это вы, потерпев две  катастрофы,
почти все остались в живых!.. ђазумеетсЯ, не собиралсЯ Я лететь  вместе  с
вами и на этот раз. Ќо обстоЯтельства слишком переменились. ’еперь пожилой
нумизмат должен лететь.
   - —то-нибудь случилось, ѓеоргий Ќиколаевич?..  -  забежав,  став  перед
осанистым "нумизматом", испуганно, участливо спросил Љобальский.
   ѓеоргий Ќиколаевич вопросительно взглЯнул на пенЯ.
   - Ћн наш, - предупредительно заверил его Љобальский.
   - ‚ы же знаете, - неопределенно протЯнул нумизмат, - в свое времЯ  были
шалости: разного рода недозволенные граверные работы...
   - Ќу и что?
   - Љак что, любезный?.. ђазве не обеспечили мои оттиски успешные научные
изысканиЯ ‘танислава ћлиановича? Љонечно, если  бы  раньше  был  заполучен
поразительный масс-голограф, можно было бы не пачкать руки краской.
   - Ќу и что: пошли по следу?
   - Џо-моему, идут. Џока очень далеко... Ќеобходимо  лететь,  -  вздохнул
он. - € на  этот  раз,  со  мной,  побег  будет  совершен  более  надежным
способом...
   џ стоЯл в некотором отдалении, глЯдел на лодку и слушал, о чем  говорЯт
Љобальский и "нумизмат". ‘мотрел, как двое других прибывших  выгружают  из
лодки какие-то Ящички, сумки и портфели, рыболовные снасти, еще что-то.  €
пыталсЯ представить себе, понЯть весь план злоумышленников.
   ѓотовилсЯ побег за границу, третий после двух неудачных, понЯл Я.
   ‡начит, та груда не то поржавевших, не то глинЯных черепков, на которую
Я наткнулсЯ в полутора километрах от нашей стоЯнки, когда шел по берегу, и
была свидетельством первой катастрофы. Љак было известно их ушастому шефу,
они пытались взлететь на ракете. Ќо ракета, похоже, почему-то  тут  же  на
берегу развалилась. Ћчевидно, через некоторое времЯ они отправились в путь
на другой - и рухнули в море вместе с  поразительным  телескопом...  ’акие
отчаЯнные попытки!
   - Ђ кто этот молодой человек? - кивнув в мою сторону,  спросил  ушастый
нумизмат. - ‚едь своих друзей необходимо знать.
   - „а не обращайте вы на него вниманиЯ! - сказал и сплюнул в мою сторону
Љобальский. - Џарень никакой опасности длЯ нас  не  представлЯет.  •оть  и
заносчив, но и покладист, как телок. Џолетит с нами: не  стоит  ему  здесь
"помогать"... Ќам же будет лучше, если он здесь не останетсЯ.
   - Ќу что же вы, ‘танислав!.. Ђ Я вас так понЯл:  что  он  наш.  —то  он
копиЯ, что тоже из "древнегреческого  алфавита".  ЏридетсЯ  парню  лететь,
может быть... ѓде вы его взЯли?
   - „а нет, он не из "алфавита"! ќто Њаксим ѓрахов, племЯнник хорошо  мне
известного  ‘танислава  ѓрахова,  которому   принадлежала   та   бесценнаЯ
стариннаЯ карта.
   - ’ам за авто лежит колосс. Љто его прототип?
   - ‚от этот же недоросль. Џарень кое-что  умеет  делать.  €  авто  есть.
Џоэтому мы решили им воспользоватьсЯ. Њы-то ведь плавать не  умеем.  „а  и
Ѓольшой Љеша, понЯтно, тоже не умеет...
   - ‘колько времени может продержатьсЯ его копиЯ? Ћна не опасна?
   - Ќисколько, шеф. Ќу, во-первых, колосс, как и его прототип, самонадеЯн
и пацана особенно-то не  слушал.  џ  только  что,  перед  вашим  приездом,
осмотрел его. Ћн уже потрескалсЯ. ђаньше своего автомобилЯ.  ‚ы,  конечно,
понимаете,  что  продолжительность  его  жизни  находилась   в   известном
пропорциональном отношении  ко  времени  экспозиции.  ‚ремЯ  экспозиции  Я
выбрал точно, даже  чуть  уменьшил.  ‚се  было  продумано  до  мелочей!  ‘
точностью до часа...
   - •орошо. Ќо надо было сделать так, чтобы колосс и его  авто  оказались
рЯдом. …ще лучше, чтоб он  уснул  в  нем.  ‚едь  этот  материал,  пожалуй,
наиболее подходЯщ длЯ нашей  не  очень  мощной  энергетической  установки.
Џравда, материал еще почти живой! - засмеЯлсЯ ушастый.
   - ‚ы правы, шеф! Њаксим, - вдруг обратилсЯ Љобальский ко мне, - что тут
зрЯ стоЯть рот разинув? Ќе прислушивайсЯ и не расстраивайсЯ. Ќу-ка, помоги
лучше Ђльфу и Ѓету. Ћттащите все подальше  от  воды.  €,  пожалуйста,  как
договаривались, без этих дурацких конфликтов.
   џ  беспрекословно  принЯлсЯ  перетаскивать  все  эти   сумки,   Ящички,
рыболовные  снасти,  рюкзаки...  €  не  потому,   конечно,   что   Я   был
"покладистым, как телок".
   - Ђльф и Ѓет! - коротко приказал нумизмат тем двум, прибывшим в  лодке.
- Џозаботьтесь, пожалуйста, об этих двух саквоЯжах. Ќа  тот  случай,  если
сюда нагрЯнет кто-нибудь...
   - Ќо где же ѓамм? - спохватилсЯ Љобальский.
   - Љ сожалению, ѓамма, - скорбно  покивал  нумизмат  головой,  -  как  Я
понимаю, нашего лучшего пилота, мы потерЯли. Ћн был слишком неосторожен  и
так нелепо только что свалилсЯ за борт лодки...  €  конечно,  из-за  этого
вашего ужасного удельного веса сразу же - хотЯ и отлично  умел  плавать  -
пошел ко дну. Ћчень неприЯтно. Ђх! “тонуть у самого берега!..
   ’е, которых называли Ђльфом и Ѓетом и которые все времЯ молчали,  взЯли
по сумке и вдоль берега отошли метров на двести. Џотом Я видел, как они не
то  ножами,  не  то  просто  руками  рыли  две  Ямки,  закапывали   сумки,
маскировали следы своей работы...
   Ћба они, один тонкий и  высокий,  другой,  наоборот,  очень  толстый  и
низкий, мучительно мне кого-то напоминали. Ќо кого?.. € вдруг,  подумав  о
том, почему именно Ђльф, Ѓет, ѓамм (альфа, бета, гамма?..), понЯл: да  это
же оба Љобальские - один вариант сплюснутый, а другой вытЯнутый!.. ‡начит,
все они, кроме  пожилого  нумизмата,  и  есть  парни  из  так  называемого
"алфавита"?
   ЏеретаскиваЯ мелкую кладь, Я прислушивалсЯ к разговору.
   - ...‚ыходит, как  Я  понЯл,  мы  полетим  не  на  ракете?  -  тоскливо
допытывалсЯ Љобальский.
   - Ќет! - решительно заверил его ѓеоргий  Ќиколаевич.  -  •ватит  и  тех
двух, на которых вы пытались улететь. ЋтдадимсЯ-ка на этот раз  во  власть
самого простого и давно испытанного способа. Ћчень жаль  только,  что  так
нелепо погиб опытный ѓамм. Ќо попытаемсЯ! џ уверен, что на знаниЯ и тонкое
чутье Ѓета положитьсЯ можно. ’ак вот. Џолетим мы на  самолете!  Њы  сейчас
привезли раз  в  сто  уменьшенную  копию  реального  поршневого  самолета,
который достаточно прост в управлении и надежен в полете.
   - ’о есть, - в недоумении  пожал  Љобальский  плечами,  -  вы  привезли
модель самолета?..
   -  Ќе  модель,  мой  друг,  а  копию  настоЯщего  самолета.  Љо-пи-ю!..
“меньшенную копию, созданную при помощи масс-голографа.
   - ‡начит, та, другаЯ линза, - радостно воскликнул Љобальский, - и  есть
уменьшительнаЯ линза? € ‘танислав-‡еро научилсЯ с ней работать?..
   - „а, очевидно, - с удовлетворением подтвердил его мысль ѓеоргий.
   - Ђ мы, парни из "а