оближе к себе, как бы говорЯ: "„а, Я этого хочу, Я настойчив, и  ты
уступишь".  Њожно  -  иначе.  џ сделал так,  как  мне  представлЯлось  самым
правильным: лишь  слегка прикоснулсЯ  к  ее спине  ребром  ладони.  …е  веки
дрогнули, она чуть улыбнулась: понЯла и оценила. „а и что удивительного?
     ’анцевать  можно молча, но это,  Я думаю, лишь после  того, как все уже
сказано словами (если  собственно  Языком  танца человек владеет далеко не в
совершенстве). Џоэтому Я сказал:
     - џ заметил вас сразу. - ќто врЯд ли удивило ее, скорее она не поверила
бы  обратному. Ќачало  вышло  достаточно  банальным,  надо  было  спешить. -
‘начала мне подумалось:  вот женщина, созданнаЯ на  нашу погибель. - ’оже не
бог весть как оригинально, но тут Я намеренно сказал "мне подумалось" вместо
"Я  подумал" -  такой  оборот речи уже говорит кое-что о человеке;  это  она
понЯла  тоже.  - Ќо  потом  усомнилсЯ:  может быть,  не на  погибель,  а  на
спасение?
     ‚ыражение ее немного усталого лица, до сих пор Ясно означавшее: "’анцую
с  вами, потому что мне  нравитсЯ танцевать, и потому,  что отказать было бы
невежливо,  но  только не подумайте, что  вы во мне  вызвали  хоть  малейший
интерес, - выражение это изменЯлось, и она взглЯнула на менЯ с любопытством.
Ќо где-то было  во  взглЯде и другое: "Њилый мой, все  эти  подходцы Я давно
знаю",
     - € спасать вас надо, конечно, любовью?
     ’анцевал Я достаточно однообразно, без фантазии.
     €  в этом тоже чувствовал себЯ виноватым:  она, безусловно, заслуживала
лучших  партнеров. Ќо если бы  Я стал думать о фигурах танца, то  не смог бы
думать о своих словах. Ђ они почему-то казались мне важнее.
     - ‹юбовью? ‘мотрЯ как понимать... ѓде-то сказано: "Љрасота спасет мир",
-  у  „остоевского,  кажетсЯ? Ќе любовью, как действием,  а самим пониманием
того,  что такое чувство действительно существует  на  свете, что  оно  - не
выдумка и не иллюзиЯ. Ќет, дайте досказать. џ не собираюсь приставать к вам,
просить телефон  и назначать  свидание, ‹юбовь  -  двоЯкое существо, сильное
своей плотской стороной, но неодолимое духом. Ќе  обижайтесь, но  издали  вы
показались мне плотью.
     - Ђ теперь - духом? - Ћна улыбнулась.
     - € тем, и другим. „ухом - не слабее. Ќаверное, именно такому сочетанию
надо поклонЯтьсЯ, если поклонЯешьсЯ любви.
     - Њужчину, понимающего это, встречаешь редко. Ћсобенно...
     - Ћсобенно в армии, хотите вы сказать?
     - Ќет, почему  же...  Ћсобенно  теперь,  когда  мужчины  жалуютсЯ,  что
эмансипациЯ отнЯла у них все права и радости жизни.
     - ќмансипациЯ? Ќо женщина властвовала всегда  - среди настоЯщих мужчин,
во всЯком случае. …й всегда поклонЯлись.
     - € вы тоже?
     -  Ѓоюсь, что  у менЯ до сих  пор  это не  получалось. Ќе знаю, почему.
Њожет быть, не встречалось женщин, достойных того?
     - Ќет, - покачала она  головой.  -  €менно поклонение и делает  женщину
женщиной. Ѓез него она -  гадкий утенок, и  ваша обЯзанность - увидеть в нем
лебедЯ,  если даже  никто  другой  не видит  этого.  ђаз вы понимаете -  вам
удастсЯ.
     - Џока не удавалось.
     - Ђ  такаЯ способность  иногда зреет долго. € торопить  ее  нельзЯ, как
нельзЯ раскрыть цветок насильно. Ќо если у вас есть потребность в этом - оно
придет.
     - ‘пасибо, - сказал Я. € не удержалсЯ: - Ђ он тоже увидел в вас утенка?
‚аш спутник?
     - Њой муж? Ќу  нет, конечно, этого  увидеть  он не успел. Ќо он из тех,
кто не поклонЯетсЯ ничему на свете - и все-таки пришлось. Ђ это во много раз
дороже.
     -  Ќаверное, это нескромно, но все же осмелюсь... Ћн - Ясно, тут нечему
удивлЯтьсЯ. Ђ вы?
     - Ђ Я - зеркало, Я отражаю чувство и возвращаю его. € еще ... ‚ременами
Я должна смотреть на кого-то снизу вверх.
     -- € он того стоит?
     Њузыка кончилась, музыканты зашевелились, вставаЯ, џ поцеловал ей руку.
     - ‘пасибо.
     - ‚ы  были правы, говорЯ  о спасении, - сказала она.  -  …сли  человеку
плохо,  очень плохо, в чем он может найти спасение, если не в любви? џ желаю
вам этого.
     - ‚ы полагаете, мне плохо?
     -  ’ак мне  показалось, -  сказала она. - Ќо все еще поправимо. Љрасота
спасет мир - значит, мир спасет женщина.
     џ отвел ее к столику, помог сесть - давненько не приходилось мне делать
ничего  подобного, и Я удивилсЯ: выходит, ничто не забыто, не ушло из памЯти
-  и  поблагодарил  ее  мужа,  а  он  снова  ответил  мне  только глазами. џ
направилсЯ к своему  столику, знаЯ, что  больше танцевать сегоднЯ: не стану,
ни с нею, ни с кем вообще. —тобы не  разрушить  впечатлениЯ. Љакого? џ и сам
не знал. Ќет,  Я в  нее не  влюбилсЯ, конечно, Я  был  очень далек от этого;
кроме того, будь Я волен выбирать, Я бы выбрал кого-нибудь другого, не столь
Яркую  женщину и  не настолько уверенную в себе; мне всегда нравились тихие,
те, что сидЯт в уголке -  правда, обычно они не  остаютсЯ такими  надолго...
Ќет,  ни  влюбленности,  ни  намека на  увлечение не было здесь, эта женщина
(даже  имени  ее Я не узнал, не спросил)  существовала  длЯ менЯ скорее  как
некаЯ отвлеченнаЯ, теоретическаЯ величина; и все же  что-то новое возникло с
нею  в жизни, какое-то  новое настроение,  новаЯ струна,  чей звук был  пока
слишком слаб, чтобы можно было точно определить его... џ сидел  за столиком,
вертЯ в  пальцах сухую рюмку, размышлЯЯ и прислушиваЯсь к себе.  Њир  спасет
женщина? Њожет быть.  ’олько не мой. Њои любови отшумели. Ћсталось  то,  что
называют сексом, похотью или естеством - название не менЯет сути дела; да и,
оставаЯсь,  оно  уже перестало  что-либо  определЯть и  диктовать. „лЯ одной
жизни, подумал Я, достаточно одного взрывчатого вещества, а тротил и женщина
- это уж слишком...


        ѓлава втораЯ

        I

     џ всегда  уважал древних философов  -  особенно тех, кто в конце концов
оказывалсЯ  прав.  „а, все течет и все изменЯетсЯ; да, нельзЯ дважды войти в
один и  тот же поток. € Я протек и изменилсЯ, и ђига, где прошли многие годы
моей жизни, тоже. Ќо поток потоком, а  кроме него  существуют  и берега; они
преображаютсЯ куда медленнее, и порой очень много значит - выйти на знакомый
берег, где ты некогда бывал не  раз, и убедитьсЯ, что все так же мЯгок песок
и пружиниста  трава,  а  другой  берег образует всю  ту же  знакомую,  четко
выгравированную в памЯти линию. „ругаЯ вода течет в реке; но вода  одинакова
с виду, недаром говорЯт, что всЯ вода, во всех морЯх и океанах и впадающих в
них реках, на  самом деле составлЯет одну-единственную громадную молекулу. €
вот  ты  устраиваешьсЯ  в  излюбленном  издавна  местечке,  и  тебе начинает
казатьсЯ, что жизнь не текла, ничего  не менЯлось, и все те  же птицы поют в
зеленой тени леса. ‚от таким берегом была длЯ менЯ ђига.
     ‘амолет  вылетел поздно.  ‹ететь было  всего  ничего - взлет и  посадка
занЯли едва ли не больше  времени,  чем собственно преодоление пространства;
однако  и  этого  времени   оказалось  достаточно,   чтобы  Я   окончательно
расклеилсЯ.  Ќе  люблю  летать,  хотЯ в  наше времЯ  полет и  стал  основным
способом  передвижениЯ. Ќе люблю не потому, что боюсь; Я, например, не люблю
квашеной капусты - и не из боЯзни отравитьсЯ,  а просто - не нравитсЯ, и все
тут. џ считаю, что свое уже отлетал, и возраст дает мне право  передвигатьсЯ
более  спокойным  способом.  Ќо служба  чаще  всего  не предоставлЯет  такой
возможности.
     „а, Я  предпочитаю  поезда,  хотЯ  в  последнее времЯ, когда  в вагонах
запретили  курить,  они  стали  мне нравитьсЯ  значительно  меньше.  ‚  моей
антипатии  к воздуху  виноваты,,  Я  думаю,  планеры. Ќе изЯщные  спортивные
машины,  на  которых  парЯт  и  устанавливают рекорды, а  военные  десантные
планеры; в  свое времЯ мне пришлось немало  полетать  на  них.  ’акой планер
больше всего напоминал товарный вагон,  к которому наспех приделали крыльЯ и
хвостовое оперение. ‚ середине кабины кренили пулеметы или другой груз, кому
что положено, расчеты  усаживались на жестких лавочках вдоль бортов.  ’онкие
доски, из которых были сколочены  эти планеры, не вызывали особого  довериЯ,
но главное было не в  них.  Ѓуксировал  нас транспортный самолет, на котором
тоже  летели  войска;   задача   ставилась  -  приземлитьсЯ  на  захваченном
парашютистами аэродроме противника  и  развить успех. Ќо на самолете  лететь
было куда лучше. Ћн все-таки металлический; кроме того, там ревели моторы за
бортами, ничего другого не было  слышно, и  разговаривать приходилось, крича
друг  другу в ухо.  Ђ в планерах стоЯла  тишина;  буксировщик  летел  далеко
впереди,  и гул его моторов воспринималсЯ лишь как  слабый  звуковой фон, на
котором  с  предельной  отчетливостью  слышно было,  как скрипит  деревЯннаЯ
штуковина, на которой ты  летишь. Ђ скрипела  она непрерывно, то потише,  то
резко  и  громко, как несмазанное  колесо, скрипела,  словно  проклинаЯ свою
безмоторную судьбу. Ќаверное, планеру и положено было так скрипеть в полете,
он  же деревЯнный, конструкциЯ не  очень  жесткаЯ, нет сомнений  в том,  что
запас его  прочности  был достаточно  велик,  -  и  все  же,  вслушиваЯсь  в
занудливые звуки  (а  больше слушать  было нечего), Я не  мог отделатьсЯ  от
мысли, что  сейчас эти скрипучие досочки разойдутсЯ,  и  ты вместе со своими
пулеметами и прочим спикируешь без парашюта, - а в падении без парашюта есть
что-то  глубоко унизительное  и противное человеческой  природе...  ‚  такие
минуты - а их  в часе ровно шестьдесЯт, лететь же приходилось никак не менее
часа,  - тебЯ не очень утешало  то,  что  до сих  пор в ‚ооруженных силах  с
такими  планерами  вроде  бы  не  случалось ничего,  никаких  неувЯзок,  они
взлетали и благополучно приземлЯлись;  тебе  все равно хотелось лишь одного:
поскорее оказатьсЯ на тверди, хотЯ там  ждала нелегкаЯ солдатскаЯ работа. Ќо
пусть она будет как угодно трудной, она будет на земле, а  землЯ не скрипит,
когда бежишь по ней,  или лежишь, или зарываешьсЯ в нее; землЯ - капитальное
сооружение, хотЯ  и  с  ней  можно  позволЯть себе  не все  на свете: предел
прочности есть даже у планет.
     ‚от  эта  неприЯзнь  к  скрипевшим  летучим  вагонам,  которые  сейчас,
пожалуй, увидишь только в музее по соседству с пулеметной тачанкой,  перешла
у менЯ постепенно и на все прочие аппараты тЯжелее  воздуха, и тем с большей
нежностью отношусь Я к земле. •отЯ длЯ  менЯ  именно в ней таЯтсЯ опасности:
это  ведь она  укрывала  и  еще укрывает  разные шкатулки с сюрпризами,  что
дожидались, а  где-то и сейчас дожидаютсЯ своего  часа. ‚роде той  самой, по
соседству с которой Я  только  что побывал,  полюбовалсЯ на запоры и не  мог
позволить себе  предположить, что ларчик открываетсЯ просто. ‹арчик, набитый
неизвестно чем,  шкатулка с  музыкой.  •орошо  бы раздобыть  партитуру  этой
музыки, чтобы нигде не сфальшивить. Ђ это задача не из простых: восстановить
по памЯти музыку, которой никогда не слышал...
     ’акаЯ   вот  мыслительнаЯ   водичка  журчала  в  моих  извилинах,  пока
самолетик, в котором Я сидел  вместе с  несколькими  военными, не имевшими к
нашему делу никакого отношениЯ, накручивал километры на винты, хилыми своими
плечиками расталкиваЯ похожие на грЯзный мартовский снег облака. Ќо, подойдЯ
в мыслЯх вплотную  к нашей задаче, Я поспешил отмахнутьсЯ от них:  думать об
этом  не хотелось  больше даже, чем лететь.  џ  пыталсЯ  сохранить считанные
крупицы  покоЯ,  унесенные из ресторана, до самой  последней возможности,  а
стоит задуматьсЯ  о деле, как всЯкому покою  сразу же придет конец. Ќе знаю,
как получаетсЯ у  других,  но  у менЯ  мышление  о подлежащих обезвреживанию
объектах происходит в образах; когда думаетсЯ хорошо, Я не называю  вещи  их
именами,  Я  просто  вижу внутренним  зрением,  вижу  четко, как  наЯву: вот
штабелЯми лежат прессованные  четырехсотграммовые кирпичики тротила,  десЯть
на пЯть и на пЯть сантиметров; нет, там, скорее  всего, лежат килограммовые,
это же не наша взрывчатка, а их; в каждом кирпичике - пластмассоваЯ втулочка
с  резьбой длЯ капсюлЯ-детонатора.  ‘лой  парафина, слой  бумаги,  еще  слой
парафина. ‚от  трубочка  детонатора; промежуточного капсюлЯ там, пожалуй, не
будет, там  врЯд  ли лежит литой  тротил,  там,  конечно, прессованный. …сли
будет литой - тогда  без  промежуточного  капсюлЯ не обойтись...  €нтересно,
какие там  детонаторы? Џростые  или  электрические? ‘корее  всего,  простые;
гильза,  конечно, не картоннаЯ,  а металлическаЯ  - алюминиеваЯ  или меднаЯ.
ЊеднаЯ - тогда не исключено,  что там  успел образоватьсЯ азид меди, времени
ведь  прошло пемало, а азид меди  - такой  подарок, что  на  него  и дохнуть
боишьсЯ... …сть  ли там и  капсюли-воспламенители? €ли подведен детонирующий
шнур?  Ѓелый, желтый,  а может быть, зеленый шнур в пластмассовой  оболочке,
скорость детонации - от пЯти до семи метров в секунду...
     џ  четко  вижу,  как  этот шнур пробираетсЯ: от Ящика к Ящику, нырЯет в
картонные трубки  пиротехнических реле -  чтобы не  все грЯнуло  разом, а  с
замедлением в долю секунды, в этом бывает иногда свой смысл...
     „а ну  его к черту, в самом деле. “спею еще насмотретьсЯ; не один фильм
будет  снЯт  в голове,  где в разных сюжетах выступЯт все те  же действующие
лица: взрывчатка, капсюли, шнуры, подрывные машинки... Ќо, пока еще можно, Я
не хотел увЯзать в этом сценарии,  вступать в отношениЯ с героЯми, красивыми
и  элегантными,  как бывают красивы и  элегантны  многие орудиЯ  уничтожениЯ
жизни.
     Ќе  повезло,  просто не повезло, безразлично-раздосадованно думал Я под
приглушенное гудение моторов. ‚здумалось им строить именно на этом месте. Ќе
наткнись они на подземелье, Я  и сейчас спокойно сидел бы в лаборатории, где
можно  и  нужно думать не  о том, как и при помощи чего поднимали  на воздух
людей,  машины, сооружениЯ раньше,  но и  о том, как лучше  и целесообразнее
делать это  в дальнейшем -  если приведетсЯ,  конечно. —то делать: пока есть
угроза   войны,   будут   армии,   пока   существуют    армии,   они   будут
совершенствоватьсЯ -  ракеты и кинжалы, танки, самолеты и  автоматы,  удар и
защита.  Ќад этим будем работать мы - Я и многие такие же, как Я. Њы не хуже
других  знаем, что война -  зло;  мы лучше других знаем,  какое  это зло. Ќо
пожарные  нужны не  только  длЯ того,  чтобы  тушить; они  нужны,  чтобы  не
загоралось,  потому что  они лучше других знают природу  и повадки  пламени.
Ћднако до каких же пор придетсЯ еще встречатьсЯ  не с тем, чего, надеюсь,  и
не будет, но  с тем,  что уже  есть, неоспоримо  есть, потому что прошлаЯ-то
война уж точно была, и сколько бы мы ни уходили от нее во времени,  навсегда
останетсЯ то,  что она - была.  € не только была,  но и продолжаетсЯ, потому
что если сегоднЯ зарЯд, заложенный  почти сорок лет назад, взрываетсЯ, то он
разрушает сегоднЯшнее,  а не  тогдашнее,  и жизни  уносит  теперешние, жизни
людей,  еще,  может  быть,  и не  родившихсЯ  тогда...  „лЯ тех,  кто  будет
обезвреживать  этот  зарЯд,  война  продолжаетсЯ;  но сколько  же лет  может
продолжатьсЯ  война длЯ  одного  человека? ЌельзЯ, невозможно  десЯтилетиЯми
сохранЯть  тот  порыв,  который  владел всеми четыре  года  и  в  результате
которого мы победили. Њожет ведь когда-то прийти и усталость...
     Ќо нет;  и об этом  Я не  хотел  думать. Џотому что  все  это -  пустой
разговор. ‚идимо, зарЯд есть.  ‘ ним можно сделать только одно: обезвредить.
‘делать это могут специалисты. џ  - из  их числа. …сли не Я - значит, другой
такой же.  Џриказано мне. ‡начит  - Я. € думать тут  не  о  чем.  Љому нужны
лишние терзаниЯ?
     Ќадо представить себе что-нибудь приЯтное...
     Ќет, на земле  куда лучше, чем в воздухе. …сли ты посыплешьсЯ с высоты,
скажем, в тысЯчу метров, от  тебЯ уже мало что будет зависеть,  а на земле Я
пока  что - хозЯин. Њы уже не так резвы,  как молодые, и  большие напрЯжениЯ
нам врЯд ли теперь  под силу, но кое  в  чем  мы  их  побиваем: в опыте  и в
точности движений.  Ђ это важно в нашем  деле...  Љогда  выйду в отставку  -
вдруг ни с того ни с сего подумал Я,  словно вопрос этот  был уже решен и до
отставки  благополучно  дожито, -  когда  выйду  в  отставку,  то  не  стану
заниматьсЯ гражданскими взрывами, работать по специальности, а найду занЯтие
потише.  ‚озьму  и пойду  к археологам. Ћднажды  Я  провел  отпуск  в  такой
экспедиции;  то  ли сорвалась  путевка  в выбранный санаторий,  то  ли Я  не
заказал ее своевременно, сейчас уже  не помню, но отдыхать менЯ, по чьему-то
совету,  занесло  в  украинскую  деревню,   а  там  по  соседству  археологи
раскапывали курган. €х работа мне понравилась, и Я взЯлсЯ помогать им. Љогда
откапываешь  какой-нибудь  черепок,  обдуваешь  его,  осторожно  обмахиваешь
кисточкой - это очень  похоже  на движениЯ, какими  ты обнажаешь  взрыватель
зарывшейсЯ в землю бомбы, чтобы потом,  миллиметровыми поворотами, вывинтить
его,  перевести дух  и  вытереть пот. —еренки, правда,  не  взрываютсЯ, но Я
порой забывал об этом, и менЯ  подмывало крепкими словами  шугануть тех, кто
подходил и склонЯлсЯ  надо мною, потому что Я привык работать  в одиночку: в
случае чего незачем уносить с собой лишние жизни.
     Ќе знаю, помогли  ли  мне эти рассуждениЯ сократить полет; но  когда мы
наконец приземлЯлись, Я испытал облегчение не только от того, что можно было
снова  ступать по земле, но и обрадовалсЯ тому, что мог снова что-то делать,
а не задумыватьсЯ над тем, чего все равно никогда не передумаешь.
     Ќа  аэродроме  менЯ,  вопреки  моим предположениЯм,  ждали. †дали  и  в
высоком военном  учреждении, хотЯ  времЯ  было  уже  достаточно  позднее.  џ
доложил  обо  всем, что  знал  и  что думал. Ќикто не удивилсЯ: ‹идумс по ‚—
успел, конечно, изложить все подробно. Ћн был обЯзан сделать это, и  Я знал,
что  он не станет  передергивать, излишне обосновывать  свою позицию и хаЯть
мою. ‚идимо, мнение начальства сложилось еще  до  моего поЯвлениЯ. ’ак что Я
не удивилсЯ, услышав:
     - ‚ариант полковника ‹идумса предпочтительнее. Ќо только в случае, если
не возникнет никаких осложнений. ‚аши опасениЯ, подполковник Ђкимов, кажутсЯ
нам  достаточно серьезными. ‘оответствующие распорЯжениЯ уже отданы. Џоэтому
считаем ваше присутствие  здесь и участие в операции необходимым. “же завтра
ожидаем  поступлениЯ некоторых интересующих  вас данных -  в той  степени, в
какой будет возможно собрать их. Ѓуду звонить вам в девЯть-ноль. “ менЯ все.
“ вас есть вопросы?
     џ  посмотрел на  полковника,  разговаривавшего со мной,  и подущал, что
вопросов  нет:  на  большее Я  рассчитывать не мог, да  ничего больше пока и
нельзЯ  было  сделать.  •орошо,  что  мое  мнение  принЯто  к   сведению.  ‘
возвращением в Њоскву, значит, придетсЯ погодить. Ћт этого никто не умрет.
     - ‚опросов нет.
     - ‘вободны.  †елаю хорошо  отдохнуть.  …сли  захотите пойти в театр,  в
филармонию...
     - ‘пасибо, - сказал Я. - Њожет быть, надумаю. - џ попрощалсЯ и вышел.
     Љогда утром Я прилетел из Њосквы, то ожидал, что  менЯ устроЯт  в нашей
военной гостиничке. Ћказалось, однако, что номер  заказали в большом, хотЯ и
не новом отеле в центре, "полулюкс", прЯмо по-генеральски. ‘ейчас Я вернулсЯ
в  этот номер, где  терпеливо дожидалсЯ  менЯ еще не  распакованный чемодан,
повесил плащ, сел и задумалсЯ.


        II

     Ќе надо приезжать в одиночестве в места, где вы когда-то были счастливы
вдвоем, пусть даже и не понимаЯ, что  это счастье; такое  понимание приходит
позже, когда останавливаешьсЯ, чтобы оглЯнутьсЯ - останавливаешьсЯ на миг, а
может быть,  и  надолго. Ќе  надо  выходить одному на  уцелевшие берега, где
песок еще хранит  следы  двоих; пусть вы даже можете  пройти, точно ступаЯ в
свой старый след, но  отпечатки маленьких ног - рЯдом, никем не нарушенные и
не  повторенные, будут  вызывать сосущее ощущение пустоты, пустоты во веем -
если даже  вам казалось,  что  все  позабыто  раз  и навсегда. ‚ дни,  когда
возникли  эти  отпечатки,  оба  вы  понЯтию "вдвоем"  не  придавали  особого
значениЯ:  молодость самонадеЯнна, она  не верит,  что  происходЯщее  с  нею
сейчас  может и  не повторитьсЯ  в будущем,  она уверена,  что  повторитсЯ в
другом, куда лучшем варианте. Њолодость; но беда в том, что мужчины (пусть и
не все) чувствуют себЯ  молодыми всегда, и жалеют лишь,  что чем дальше, тем
меньше замечают  - это другие. Њножество мужчин так никогда и не взрослеет и
продолжает  относитьсЯ  к  судьбе так,  словно им  все  еще  предоставлЯютсЯ
десЯтки вариантов на выбор, и можно выбирать, подобно тому, как  режиссер по
альбому с  фотографиЯми выбирает порой актрису на роль в своем новом фильме.
Њолодость очень требовательна, хотЯ и не к  себе,  и женщина,  идущаЯ радом,
может  показатьсЯ  вам неглубокой, порою  вздорной,  капризной,  временами в
чем-то уступающей другим женщинам; может казатьсЯ случайной, не той,  какаЯ,
конечно  же,  когда-то  придет. € вы не  дорожите близостью,  и не задаетесь
вопросом,  что представлЯет эта близость длЯ нее,  и  что представлЯете  длЯ
женщины вы сами. ‚ам кажетсЯ, что раз вы относитесь ко всему именно так,  то
и  она  относитсЯ не иначе.  € расстаетесь: вам показалось, что дорогу вдруг
пересекла другаЯ, настоЯщаЯ,  вы  бросаетесь за нею, отмахнувшись от всего и
от  всех, кто  был  рЯдом,  догонЯете; затем  происходит  то, что  и  должно
случитьсЯ,  когда  вы  окликнули  человека,  показавшегосЯ  вам знакомым,  и
убедились, что  это  вовсе  не  он,  а  совсем  чужой,  лишь  издали  чем-то
напомнивший  старого  приЯтелЯ: радостнаЯ  улыбка  сползает  с  вашего лица,
взамен  на  нем  возникает  смесь  неловкости,  извинениЯ  и растерЯнности -
достаточно глупое выражение;  вы поворачиваетесь и плететесь  своей дорогой.
’ак и получилось; назад возврата не было, менЯ там больше не ждали, да мне и
ив хотелось назад, Я з  то времЯ даже радовалсЯ, что эта случайность помогла
мне все решить  и доставить на свои  места. ‚се  еще было впереди...  Ќо вот
теперь большаЯ  часть  всего находилась  уже позади, и давно стало Ясно, что
именно  то и  было настоЯщим, тем, что врЯд ли повторитсЯ. Љогда  ты служишь
где-нибудь  в  отдаленных местах, как это  случилось  со мной, окружающее не
напоминает о прошлом, а  дела не оставлЯют времени, чтобы вспоминать. Ќо вот
вы непредвиденно и вне свЯзи с  вашими  желаниЯми оказываетесь там,  где все
это  происходило  -  и  тут  уж  не  уйти  от  воспоминаний  и  самому  себе
адресованных упреков; да нет, даже не упреков, а разочарований в себе самом:
в  тогдашнем, еще не достигшем сорока, молодом, с нынешней точки зрениЯ, и в
сегоднЯшнем,  почти  уже  пЯтидесЯтилетнем.  Ќе  уйти  от  боли,  от  ожогов
раскаленной памЯти.
     џ расхаживал по своему номеру, подсознательно пытаЯсь выплеснуть боль в
движении, как если бы  болел  зуб, а не душа. Ќичего,  думал Я,  перетерплю,
переболит,  перестанет.  ќто  не первый такой  случай,  когда  памЯть  вдруг
поворачиваетсЯ в  тебе, как старый, глубоко сидЯщий осколок или, может быть,
как затаившийсЯ  в  почке камень;  тогда тоже  болело -  может  быть, не так
сильно, как на этот раз, а  может быть, даже и сильнее: прежнЯЯ  боль всегда
кажетсЯ слабее той, что мучает  сию минуту.  ’огда утихало - улЯжетсЯ боль и
сейчас; к тому же, если  припомнить, каждый такой приступ продолжалсЯ меньше
предыдущего, их вообще  давно уже не  было,  и если  бы не этот  неожиданный
приезд  в ђигу, его не было бы и сейчас, они почти совсем уже сошли на нет -
так утешал Я себЯ,  расхаживаЯ по номеру, - и вот  уже скоро,  совсем скоро,
через  несколько  минут  боль  утихнет, исчезнет, растворитсЯ -  и  настанет
прекрасное состоЯние  покоЯ, к которому Я был уже  совсем  близок  сегоднЯ в
ресторане.  ЏокоЯ,   уравновешенности,  независимости,   когда   ты   можешь
заниматьсЯ чем угодно: писать письма или стихи, решать кроссворды или задачи
в  частных производных, читать романы или наставлениЯ, завЯзывать знакомства
или прерывать их.
     Ќо Я знал, что  ничего такого не сделаю.  Џотому что письма писать было
некому, а стихи - не мой хлеб; решать кроссворды давно уже надоело, а задачи
в  частных  производных  -  Я  разучилсЯ;  романов  с  собой не  взЯл, да  и
наставлений тоже. † прерывать знакомства было не с кем,  а завЯзывать - ни к
чему.  ’ак что оставалось  мне лишь одно: отключитьсЯ от всего,  ни о чем не
думать, не беспокоитьсЯ, но просто быть, - быть, существовать  вне времени и
пространства, вне причин и следствий, вне  желаний, задач и целей. Џросто  -
быть, раз уж вообще приходитсЯ быть.
     € Я,  наверное, смог бы и на этот раз - как  уже не однажды в прошлом -
постепенно привести себЯ в такое состоЯние. Ќо что-то мешало.  ‚стреченнаЯ в
ресторане   женщина,  даже   не  она   одна,  а  они  оба,  страннаЯ   пара,
нестандартнаЯ,  вызывающаЯ  смутную  надежду  на  то, что  всегда что-то еще
остаетсЯ впереди. —то-то - Я все еще не мог  определить, что - заключалось в
этой встрече,  и это "что-то"  заставлЯло менЯ на сей  раз не уклонитьсЯ  от
воспалениЯ  памЯти,  Явно  -  начинавшегосЯ,  не  замкнутьсЯ  в раковину,  а
напротив, двинутьсЯ в контратаку, завЯзать с памЯтью встречный бой, не боЯсь
боли, не думаЯ о последствиЯх. ‚се равно, раз уж Я здесь, мне никуда не уйти
от этих улиц, где воспоминаниЯ пробиваютсЯ между булыжниками, проклевываютсЯ
в трещины  асфальта  и  негромко шуршат в подворотнЯх.  Ђ раз  не уйти -  не
станем мучить себЯ ожиданием встречи: выйдем и встретимсЯ сейчас!
     џ. всегда  вожу с собой гражданский костюм; он помогает  мне,  в случае
надобности,  отвлечьсЯ  от  служебных  забот,  почувствовать  себЯ  каким-то
другим,  легким и ни с  чем не свЯзанным, почти нереальным. €  вместо  того,
чтобы  откинуть  одеЯло  и  лечь  спать,  Я быстро переоделсЯ -  свитер  под
пиджаком позволЯл надеЯтьсЯ, что Я не  замерзну без  плаща, плащ у  менЯ был
один, форменный,  - вышел  в  коридор, защелкнул  дверь,  поколебавшись,  не
оставил ключ дежурной, а  сунул его в карман и, не дожидаЯсь лифта, двинулсЯ
по лестнице вниз - на свидание с молодым собой и кое с кем еще.


        III

     ќто Я придумал хорошо. ‚ыходить на улицу всегда лучше с какой-то целью.
€ Я нашел ее. џ шел на свидание. Ѓыло достаточно поздно, двенадцатый  час; Я
ни с кем не уславливалсЯ, менЯ никто не ждал, и Я даже не знал, кто из былых
знакомых живет еще в ђиге, кроме,  конечно, ‹идумса, с  которым Я только что
рассталсЯ,  и  ‘еменыча,  о  котором полковник упомЯнул нынче  в  ресторане.
Ђстра? џ не знал, здесь ли она, скорее всего  нет - она еще тогда собиралась
в Њоскву, у нее там что-то намечалось; но даже если бы Я точно знал, что она
здесь,  Я  не  пошел  бы  сейчас ни к  ней, ни  к ‘еменычу: не люблю,  когда
незваные гости врываютсЯ на ночь глЯдЯ, и сам стараюсь  никогда не поступать
так. Ћднако было еще одно место, и туда Я мог прийти всегда,  там никогда не
бывало поздно, и там всегда можно  было посидеть и поговорить без помех, или
просто помолчать. ‚от туда Я и направилсЯ  - пешком,  спешить было некуда, а
гулЯЯ  можно  думать  о разных  посторонних  вещах,  о которых  можно думать
бесконечно, о судьбе, например.
     „а, судьба.  ђаньше верили, что  она написана на звездах, а может быть,
на линиЯх ладони. Ќекогда старик, к которому Я шел сейчас (он  был несколько
моложе  сегоднЯшнего   менЯ,  но  Я  тогда   был   еще  только  лейтенантом;
инженер-майор -  так звучало его  звание  в  те времена, сейчас в  нем майор
вышел на  первое место, потеснив инженера  и тем  подчеркиваЯ, что мы прежде
всего военные, а уж инженеры -  во  вторую очередь, - инженер-майор посвЯщал
менЯ в тонкости формул длЯ расчета контактных  зарЯдов и в приемы  работы со
взрывателЯми комбинированного  действиЯ. Џри случае он  любил  поговорить  о
вещах мудреных  с виду, но поддающихсЯ логической расшифровке, а  взрыватели
как  раз относЯтсЯ к таким ЯвлениЯм), - этот самый  старик  рассказывал, как
один  московский медик,  профессор,  решил было  разобратьсЯ в этом вопросе.
ђассуждал он так: если все это ерунда и бред собачий, то эксперимент покажет
однозначно. Ќо, может быть, возможен и иной результат?  € профессор попросил
коллег  из  института   ‘клифасофского  снимать  отпечатки,  а  может  быть,
фотографировать  ладони   доставленных   к  ним   людей,  ставших   жертвами
происшествий разного рода. Љ отпечаткам следовало прилагать краткий анамнез,
дату  и обстоЯтельства  несчастьЯ. Џрофессор собиралсЯ, накопив  достаточное
количество оттисков и судеб, исследовать их и установить: есть ли между ними
какаЯ-то закономернаЯ свЯзь, или же ей и не пахнет. Љ сожалению,  вскоре  об
этом дозналось  начальство, был большой шум и обвинение в потворстве вредным
суевериЯм,  и  прочее,  что полагалось  в  таких  случаЯх.  ‘бор  материала,
естественно,  строжайше  запретили,  эксперимент не  состоЯлсЯ,  а вопрос  о
фиксированности судеб осталсЯ открытым. Ђ жаль.
     ‡начит, судьба, думал  Я, пройдЯ  ‘оветский бульвар и выйдЯ сквером  на
улицу ѓорького. €нтересно, где записана моЯ  сапернаЯ судьба?  „а  и есть ли
ока вообще? Њожно, конечно, исходить  из  того, что каждый,  кто  занимаетсЯ
разминированием, обезвреживанием  старых боеприпасов  и вообще пиротехникой,
должен  рано или поздно  подорватьсЯ. Ќо с такой  точки зрениЯ  каждый шофер
должен когда-нибудь  попасть  в  аварию, каждый электрик - под удар  тока, а
каждый пешеход -  под  машину.  Ќа самом  деле это не так. € Я не  собираюсь
ошибатьсЯ. Ќет,  не  бывает никакой особой саперной судьбы,  все зависит  от
тебЯ самого. € судьба старика тоже зависела от него самого?  Ќаверное... ’ут
Я  встрепенулсЯ, и мысль  о  старике  осталась  недодуманной. Ќавстречу  шла
женщина,   невысокаЯ  и   -   насколько  позволЯло  разглЯдеть  освещение  -
светловолосаЯ, глаз ее нельзЯ было различить, но они почудились мне большими
- и вдруг на мгновение  до думалось, что это  Ђстра, что она здесь, в  ђиге,
что то же непонЯтное беспокойство, что и менЯ, выгнало ее на улицу в поздний
час и толкнуло мне навстречу, и сейчас мы остановимсЯ  лицом  к лицу,  и вот
это и будет судьба. Ќа мгновение; потому что то была не она, это Я понЯл еще
шагах  в пЯти,  и сразу утратил  к ней всЯкий интерес.  Ћна была  достаточно
молода  и привлекательна, но Я уже привык в подобных ситуациЯх  воспринимать
женщин просто как деталь обстановки, не более.
     Ќет, это была не Ђстра. Ќо тут  волей-неволей пришлось вспомнить о том,
как мы  с Ђстрой бродили по этим самым местам, и что говорили, и что делали,
и  как смотрели, и  как прикасались друг  к другу. …сли  сейчас повернуть по
ѓорького назад, потом свернуть налево и войти в ‘тарый город, то очутишьсЯ в
паутине узких улочек; на одной из них, идущей вдоль старой крепостной стены,
лежала  некогда громаднаЯ катушка от  импортного  кабелЯ.  Џоздно вечером мы
остановились  у этой катушки, и Ђстра спросила, что подарить мне назавтра, в
день моего рождениЯ. џ попросил:  "Џодари мне себЯ". Ћна серьезно помолчала,
потом  кивнула  и  ровным,  подчеркнуто  ровным голосом  сказала:  "•орошо".
Ќазавтра...
     Ќо  сейчас  Я  шел  по  улице  ѓорького  не   к  ‘тарому  городу,  а  в
противоположную сторону.  € экскурсию  по прошлому лучше  было  отложить  до
другого раза.
     Ќо предположим, что  у нас  с Ђстрой все сложилось бы  иначе.  Ќикто не
пересек бы дорогу ни ей, ни мне; Я сделал бы предложение,  и она вышла бы за
менЯ замуж. Џредположим... но  к чему это привело  бы? ‘ ее  точки зрениЯ, у
менЯ были немалые недостатки,  и одним из них (она этого не говорила, но Я и
так  понимал) ЯвлЯлсЯ мой офицерский статус. ‘татус человека,  не вольного в
своей судьбе. Љакое бы высокое  звание ты не носил, оно не избавлЯет тебЯ от
этого. Љонечно, сперва она не  стала бы  об этом задумыватьсЯ, перемена в ее
жизни,  обретение  самостоЯтельности от  родителей  показались  бы  ей  куда
важнее;  но позже все вышло  бы на поверхность. …й  пришлось  бы не очень-то
сладко в тех местах,  где Я служил после ђиги и до перевода в Њоскву. Ћчень.
‘овсем молодой женщине из  большого  города. € она не выдержала  бы.  Љак, в
конечном итоге,  не  выдержала ‘ветлана,  которой надоели  военные городки в
безлюдных краЯх и чемоданы постоЯнно  на боевом взводе. ‹ично Я награждал бы
офицерских жен за выслугу  лет точно так же, как самих офицеров. ќтого у нас
не  делаетсЯ - и  напрасно. Ќа свете  есть  не только матери-героини,  но  и
жены-героини, только мы их не хотим замечать, словно выполнение долга даетсЯ
им легче, чем нам.
     Џо  Ѓарбюса  Я вышел на  улицу Њиера. Ќазвание  это можно перевести как
"улица  Њира",  но  можно и иначе:  "улица  ЏокоЯ". џ  придерживаюсь второго
толкованиЯ. ‡а виадуком Я свернул налево.
     ‡десь не было  домов,  и тем  не менее  именно тут  старик ожидал менЯ.
‚оенное кладбище было в двух шагах - запертые ворота  и распахнутаЯ калитка.
џ помедлил, прежде чем войти. ЏотЯнуло ветерком, и Я вдруг ощутил, что это -
весенний  ветер,  ветер  молодости,  предчувствий,  томлениЯ  и  стесненного
дыханиЯ. —то-то такое было в его запахе, и казалось неуместным, что ощущение
возникло не где-нибудь, а на пороге места, где навсегда упокоились многие.
     Ћт калитки мне нужно  было бы идти прЯмо, по главкой аллее гарнизонного
некрополЯ. Ќо Я  свернул направо - Я здесь не  случайный человек. Љак  много
моих  собратьев  по  профессии  нашли  последнее пристанище не  на таких вот
аккуратных  кладбищах, а  в  кое-как  вырытых  и  забросанных  землей  Ямах,
воронках,   безымЯнных    братских   могилах   -    коммунальных   квартирах
потусторонности, а  то и просто в снегу,  в пожухлой  или, наоборот, Яркой и
сочной траве, на  дне  рек и морей,  в  крематориЯх,  смешались с лохмотьЯми
своего дюралЯ и сталью чужих  танковых  колонн...  Љогда  знаешь, сколько их
осталось  без  памЯтника,  без надмогильной плитки,  на которой две даты,  а
между  ними  -  прочерк,  когда  вспомнишь все  это,  то,  ступив  на  песок
гарнизонного кладбища, свернешь, не задумываЯсь, прежде всего направо.
     ’ут они лежат строем, как шагали при жизни в колоннах на марше и стоЯли
на построениЯх. Њогилы заправлены  аккуратно, как койки  в  подразделении  у
хорошего   старшины,   и  каменные   таблички  выровнЯлись  по  ниточке,   -
единообразные  таблички,  и  дата  смерти  на  них  тоже  совпадала:  в   те
октЯбрьские дни сорок четвертого освободили ђигу.
     џ медленно, словно командир перед строем,  прошел мимо  них, и те,  чьи
имена были на пластинах, показалось, медленно поворачивали невидимые головы,
держа равнение на менЯ. Ќо не  "ели глазами", а  смотрели  испытующе: тебЯ с
нами не было,  и мы  не знаем, многого ли ты стоишь,  а если стоишь - чем ты
это докажешь? ‹юбой из них имел бы право спросить так,  даже тот, кто только
что прибыл на передний  край с пополнением, был распределен, не успел толком
познакомитьсЯ  с   соседЯми  по  отделению  и   взводу,  запомнить   фамилии
командиров, толком испугатьсЯ не успел, как назавтра пошел в свой первый бой
и  был  убит  (здесь  лежали  и  совсем  молодые,  лишь  в  сорок  четвертом
призванные),  -  даже  такой  имел право потребовать ответа,  потому  что на
переднем крае,  в бою,  никто не погибает бесполезно, даже если он не то что
убить врага, но даже выстрелить в белый  свет еще не успел, когда его настиг
осколок мины или свинцовое веретенце. ‚се равно он пал  с  пользой, хотЯ  бы
потому, что сосед  его,  уцелевший, станет злее и сделает больше, раз уж так
получилось... Ћни  безмолвно вопрошали, и Я таким же способом отвечал им: не
думайте, что нам, военным, в  мирное времЯ  легче. ‚о времЯ войны результаты
нашего труда налицо, и по ним можно судить, насколько мы хороши или плохи, а
в  дни мира  результаты  эти видны разве что  специалистам:  нашему военному
начальству, правительству да еще дипломатам, за чьей спиной мы незримо стоим
даже в самых сложных переговорах. ‚ мирное времЯ большинство людей о  нас не
задумываютсЯ, как не думают о воздухе, которым дышат, пока его  вволю; разве
что  ругнут  раз-другой, когда чего-то не завезли в магазин - все, мол, идет
нам, но умный и  тогда не  ругнет. €  еще потому нам нелегко, что  в военное
времЯ победителей не судЯт, даже если они победили не  по  правилам, - судЯт
побежденных,  даже если  они проиграли по  всем правилам.  ‚ мирное же времЯ
результат  условен,  и Я помню, как сокрушалсЯ  в свое  времЯ старый офицер:
"„вадцать лет  штурмую эту сопку, и каждый  раз говорЯт - неправильно.  Ќет,
служба ж в мирное времЯ - не мед. Ќе  убивают, говорите вы? Ќу, это  еще как
сказать...
     ’ак  прошел  Я  мимо строЯ солдатских  могил  -  была  у  менЯ  сегоднЯ
внутреннЯЯ потребность  в этом,  - возвратилсЯ на главную аллею и направилсЯ
туда, куда, собственно, и шел.
     ќто, конечно, условность; в могилах лежат не люди, там доски и кости, а
люди остаютсЯ  в нас, и  беседовать с ними можно в любое времЯ и в той точке
пространства, в которой  ты в данный момент находишьсЯ. €  все-таки идешь  к
могилам  - потому,  может быть, что там  ты видел человека  в последний раз,
когда  еще можно было сказать  о нем, что это  - он. Њожно,  но  не  всегда.
€нженер-майор  Ђвраменок,  то самый старик,  что наставлЯл  менЯ когда-то  в
премудростЯх  службы и  ремесла, здесь,  в том  месте,  к которому Я  сейчас
приближалсЯ, уже не был похож на самого себЯ: особенность ремесла. Џри жизни
он  был грузным,  с  кое-как  вылепленным лицом  и  не всегда  сдерживалсЯ в
выражениЯх. ‚ырос он в войну, из ополченцев. Ќекоторые офицеры недолюбливали
его, считаЯ,  что  он подлаживаетсЯ  к солдатам; на  самом  же деле он  умел
говорить с каждым на понЯтном Языке и солдат любил,  хотЯ поблажек не давал.
€ на сложное обезвреживание пошел сам, хотЯ имел право послать других. ‘клад
крупнокалиберных  снарЯдов был  заминирован  на неизвлекаемость, мина лежала
внизу,  под штабелем, но взрыватель ее был присоединен так,  что при попытке
извлечь любой из снарЯдов из трех  верхних рЯдов  он сработал бы. Ќужна была
ювелирнаЯ  работа, чтобы подвести  под эти три рЯда с двух  сторон  стальные
ребра,  своего рода  леса,  надежно  опереть  их о землю,  чтобы  можно было
извлечь  снарЯды   следующего,  четвертого  рЯда  (что  само  по  себе  было
.неимоверно  трудно  и опасно), а затем найти  и перекусить  поводки,  чтобы
отключить мину и  спокойно  разгружать штабель дальше, не опасаЯсь ее. —етко
помню,  как это было. Ћставив всех нас за оцеплением,  -  Я командовал тогда
взводом, - майор двинулсЯ к штабелю, небрежно, словно тросточкой или стеком,
помахиваЯ лопаткой.  Џервый снарЯд  он вытаскивал не  меньше,  чем  полчаса.
„альше  пошло  легче.  Ћн  относил  их  в  сторонку  бережно,  точно  спЯщих
младенцев,  потом  мы  перенимали  их и несли  к  стоЯвшей  поодаль машине с
насыпанным в кузов длЯ  мЯгкости песком. Џроисходило это  в пределах дачного
поселка,  чуть  ли не  рЯдом со вскрытым  хранилищем  поднималась  уже почти
законченнаЯ высокаЯ коробка нового санаториЯ; если бы весь боезапас рвануло,
строителЯм  пришлось бы изрЯдно  повозитьсЯ, прежде чем они смогли бы начать
все  сначала. Џосле одного снарЯда майор, заглЯнув в образовавшуюсЯ пустоту,
осторожно сунул туда  руку, вынул  что-то  маленькое,  блеснувшее,  плоское,
повертел  в  пальцах,  пожал плечами  и  сунул в  карман, чтобы  затем снова
принЯтьсЯ  за свое  дело.  џ видел это,  потому что  стоЯл на  другом  конце
широкой траншеи,  заранее вырытой  нами,  чтобы легче было выносить снарЯды,
одновременно мы расширили и сам бункер, иначе  там негде было повернутьсЯ, а
пространство  майору  могло  понадобитьсЯ.  Њайор  снЯл  весь  рЯд,  нашел и
перекусил погодки,  затем  позволил  солдатам снЯть три верхних рЯда; за это
времЯ мы уже не раз отвозили гостинцы туда, где можно было подрывать их: все
другое было рискованно, слишком уж долго они лежали, да и не нужно, никакого
секрета в  них не  было, обычнаЯ  смерть.  Џока снимали  эти три рЯда, майор
отдыхал; подошел ко мне, вынул  "Ѓеломор"  и  с минуту курил молча,  редко и
глубоко затЯгиваЯсь и  не сразу выпускаЯ  дым;  выдыхал его старик медленно,
даже  чуть  причмокивал  губами,  словно  смакуЯ - такой вкусной,  наверное,
показалась  ему  эта  папироса,  перваЯ  за  все времЯ  работы. Џотом, после
очередной затЯжки, он негромко проговорил:
     - ‡наешь, ‚олодЯ... что-то там  не того. Џахнет свинством, жаль только,
не знаю - каким. ‚о-первых, нижний рЯд тоже подключен, не только два верхних
...
     - € все?
     -  ’акое ощущение,  что есть там еще  какаЯ-то самодеЯтельность,  а  не
просто табельное средство. ‚от, например, проволоку он использовал не ту, да
и вообще... хотЯ все это от интуиции, но ведь марксизм интуиции не отрицает,
а? ‚роде бы Я отключил мину. € все же...
     - Ђ кто - он?
     - „а не  знаю; тот, кто все это минировал. ’ак Я думаю,  что не мальчик
он был в нашем деле.
     - ’оварищ майор, может, чем-нибудь помочь? Ћн вытЯнул перед собой руки;
повернутые вверх ладони застыли, словно вытесанные из камнЯ.
     - —увствуешь?
     - ‘татуЯ, - одобрительно сказал Я.
     -  ‚от.  ’ак  чем  же ты мне можешь помочь?  Ќет, ‚олодЯ, ты мне  ничем
помочь не можешь...
     Ћн отвернулсЯ  и  докуривал,  по-прежнему  не  спеша, глЯдЯ в  сторону,
вдаль,  сосредоточенно,  хмуро.  Ќаверное,  пыталсЯ понЯть, с  чем  еще  ему
придетсЯ там столкнутьсЯ.
     -  Љомбинированный  взрыватель?  -  подумал  Я вслух.  Ћн  ответил,  не
оборачиваЯсь:
     -  Ќу, это само собой, это,  Я считаю,  как  дважды  два.  Ќет, не  так
просто. ‡наешь что