зах  отражались  дымные  блики,  они  лежали
грудами, почти полностью закрываЯ бетон. Ќа искромсанных тел-ах  с  трудом
различались остатки одежды: сиреневые форменки, джинсы,  кожанки,  рабочие
блузы - все это было смЯто,  пережевано,  как  остатки  бронзовой  статуи,
скрученной взрывом. Ћт нее остались только сапоги, а над  ними  начиналось
нечто оплавленное и искореженное.
   Ђ рЯдом с сапогами, возвышаЯсь над ними,  серебрилась  широкаЯ  игла  с
плавно закругленными гранЯми. Ћна стоЯла  посреди  бетонной  площади;  это
было единственное чистое место на Џлощади, вернее - почти  чистое,  потому
что и на этой полоске, едва не касаЯсь ногами  матовой  поверхности  иглы,
лежал лицом вниз человек, почти надвое перерубленный автоматной  очередью.
€з-под тела широкой полосой вытекала кровь, кажущаЯсЯ в разорванных  огнем
сумерках почти черной, а  чуть  выше  щерилось  темное  отверстие,  словно
прорезанное в поверхности серого металла.
   Љорабль ждал.