а,   хоть   и   считал   менЯ  бездельником,  денег  давал
достаточно;  их  у  него  столько,  что  Я  мог  бы  всю  жизнь
оставатьсЯ  рантье.  ‹иса, однако, находила, что рантье быть не
престижно, и, по ее мнению, Я непременно должен был  стремитьсЯ
сделать  какую-нибудь  карьеру.  Ќетрудно  понЯть, что Я охотно
принЯл  приглашение  барона  ЉрейлЯ:  он  всегда  казалсЯ   мне
человеком  с  головой,  а в тот вечер Я сразу почувствовал, что
барон намерен сделать мне какое-то деловое предложение.

          Њы  вдвоем вышли на ночной Ќочной бульвар (да простЯт
мне музы каламбур, но так оно и было) и направились  в  сторону
‘основого   бора.   ‘тоЯла   раннЯЯ   осень;   погода  выдалась
благоприЯтнаЯ; после насквозь прокуренного особнЯка Љвачевского
ночнаЯ  свежесть  пришлась  кстати  и  располагала к длительной
прогулке.

          Џомню,  барон какое-то времЯ молчал, словно собираЯсь
с мыслЯми, а Я неуклюже попыталсЯ прервать затЯнувшуюсЯ  паузу;
спросил:  "‚ы  тоже  живете  в  ‘основом  бору?" Ћн усмехнулсЯ:
"Љонечно". џ смутилсЯ от собственной неловкости: действительно,
в каком еще районе может жить барон Љрейль!

          Џрошло   еще   несколько  минут,  прежде  чем  барон,
вероЯтно посчитав, что  потребил  достаточно  свежего  воздуха,
закурил сигарету и перешел, наконец, к делу.

          Џерескажу  в  нескольких  словах  суть предложениЯ, с
которым он ко мне обратилсЯ.

          ‚  соответствии с Ђштонской программой (как мимолетно
все  низменное:   сегоднЯ   никто   уже   и   не   помнит   эту
государственную  программу,  а  ведь лет десЯть назад о ней так
много писали) городские власти выделили  немалые  средства  длЯ
субсидированиЯ  крупных предпринимателей. ЉомпаниЯм, получившим
субсидии, предписывалось расходовать эти деньги на  организацию
семинаров   с   целью   повышениЯ   эффективности  труда  своих
инженеров. ЋбратитьсЯ за субсидией мог любой достаточно крупный
предприниматель,  а  вот  получит  ли  он  ее -- зависело почти
всецело от барона  ЉрейлЯ:  подразумевалось,  что  здесь  будут
учитыватьсЯ  масштабы  предприЯтиЯ, долЯ инженерного труда и т.
п.

          ‡амечу попутно: Я и прежде знал, что барон состоит на
государственной службе, однако понЯтиЯ не  имел,  какой  именно
пост он занимает.

          ’ак  вот  барон  предложил  мне  зарегистрироватьсЯ в
качестве частного технического консультанта. Ћн вновь  и  вновь
подчеркивал,  что речь идет об очень значительных средствах, и,
распределЯЯ эти средства, он будет  настоЯтельно  рекомендовать
предпринимателЯм  менЯ, как технического консультанта. Џри этом
слово "настоЯтельно" барон выделЯл особо.

          џ  оказалсЯ  удачной  находкой  длЯ  барона:  ему  не
пришлось называть вещи своими именами, прежде чем Я согласилсЯ.
€   не  мудрено:  еще  раньше,  впервые  услышав  об  Ђштонской
программе, Я сразу понЯл, что  принЯта  она  исключительно  длЯ
того,   чтобы  отдельным  деЯтелЯм  стало  легче  разворовывать
государственный бюджет. ’огда Я, правда,  не  предполагал,  что
при  помощи  барона  ЉрейлЯ  (и, вероЯтно, не без участиЯ моего
папаши, его старинного друга!) мне суждено будет стать одним из
таких "деЯтелей".

          Ќе  стану  кривить душой -- предложение барона ЉрейлЯ
сразу же пришлось мне по вкусу.  Џравда  от  самого  титула  --
"технический  консультант"  --  веЯло  затхлым службизмом, зато
какаЯ  упоительнаЯ  комбинациЯ  за  этим  скрывалась!   ’еперь,
правда,  она  кажетсЯ  мне абсолютно заурЯдной. Ќо тогда! ’огда
блестЯщаЯ  афера  барона  ЉрейлЯ  ассоциировалась  у  менЯ   со
сверкающими  брызгами  рубинового  шампанского,  с  обнаженными
загорелыми плечами красавиц в  ночных  барах  южных  казино,  с
биллиардными  шарами, перескакивающими через борта и влетающими
в лузы соседних столов, с элегантными фокусами изысканно одетых
карточных  шулеров.  ‘егоднЯ,  когда имЯ барона ЉрейлЯ ЯвлЯетсЯ
почти нарицательным при диагностировании метастаз  бюрократизма
и  коррупции, менЯ осуждать легко, но тогда Я был молод, и идеЯ
эксплуатации Ђштонской программы нашла  в  душе  моей  живейший
отклик;   особенно   привлекательной   она   казалась  на  фоне
воспоминаний об унылой службе на "Љорабеле".  Љак  блистательно
выглЯдел  барон  в сравнении с моими недавними коллегами! ’очно
так же у читателЯ детективного  романа  талантливый  преступник
нередко    вызывает    гораздо   большее   сочувствие,   нежели
добросовестный чиновник, ведущий его дело.

          ‚ тот же вечер мы с бароном ударили по рукам, а через
несколько  дней  Я  уже  значилсЯ  зарегистрированным  "частным
консультантом  по  инженерно-техническим  вопросам".  ‚первые в
жизни мне пригодилсЯ диплом „арси!

          ‚скоре   последовали  первые  приглашениЯ.  ‘убсидии,
по-видимому     выделЯлись     почти     исключительно      тем
предпринимателЯм,  которые  соглашались  заключать контракты со
мной  или  с  кем-либо  еще  из  "доверенных  лиц"  барона,  --
навернЯка  Я  был  не  единственным  "его  человеком". ЊоЯ роль
заключалась  в   том,   чтобы   ЯвитьсЯ   на   "субсидированное
предприЯтие"  и  провести  несколько идиотских бесед с группами
тамошних инженеров (благо, говорить Я  всегда  умел).  Ќа  всех
этих  семинарах инженеры, само собой, сидели с сосредоточенными
лицами,  словно  бараны  на  водопое,  а   деньги,   выделенные
правительством  на  их  "обучение",  делились  между их боссом,
бароном и мною.

          ‡абавно,  что одним из первых предприЯтий, на которое
Я заЯвилсЯ с  этой  миссией,  оказалсЯ  "Љорабел".  Њои  бывшие
коллеги и подчиненные, прекрасно осведомленные о моей полнейшей
технической безграмотности, тем не менее внимали  мне,  вносили
поправки   и   ценные  предложениЯ,  всЯчески  выказывали  свою
гордость тем обстоЯтельством, что  именно  их  класс  --  класс
технической  интеллигенции  --  признан правительством особенно
важным и нуждающимсЯ в дальнейшем развитии.

          ‹иса (разумеетсЯ, она не была в курсе всех нюансов) к
моей   новой   деЯтельности   отнеслась   прохладно,   хотЯ   и
поприветствовала сам факт, что Я, вообще, чем-то занЯлсЯ.

          ‡ато  отец  мой  был  на  десЯтом  небе  от  счастьЯ.
ЌавернЯка он понимал всю суть моей консультантской практики, но
похоже  не  видел  в  этом  ничего  предосудительного. Њой отец
всегда  считал  себЯ,  а   также   своих   друзей   и   близких
родственников,  принадлежащими к избранному кругу общества, длЯ
которого махинации типа Ђштонской программы ЯвлЯютсЯ само собой
разумеющейсЯ частью экономической политики, и бенефиции от этих
махинаций он рассматривал как  соответствующую  своим  заслугам
благодарность общества. Ћн и последовавший через пару лет арест
барона ЉрейлЯ расценил лишь как результат  некоторого  смещениЯ
акцентов   во  внутренней  политике  нашей  страны.  ‘обственно
говорЯ, так оно и было.

          џ   вообще  сомневаюсь,  что  в  нашей  стране  можно
морально осуждать людей за  экономические  преступлениЯ.  Љогда
общество  коррумпировано  насквозь,  в  нем  просто  невозможно
достичь сколько-нибудь заметного жизненного  успеха,  оставшись
при  этом  чистым.  Џричем  наиболее крупным преступником у нас
ЯвлЯетсЯ государство, а самым мелким -- пекарь, продающий  свой
хлеб с несоответствующим стандартам составом.

          ‚се  это Я понимал и тогда, хотЯ не могу сказать, что
сии  соображениЯ  позволЯли  мне  хладнокровно  исполнЯть  свою
миссию.  Ќапротив,  Я  не  находил  душевного  покоЯ, постоЯнно
ощущал в себе внутреннюю борьбу и всерьез опасалсЯ, что все это
закончитсЯ  длЯ  менЯ  трагически.  џ  почти  завидовал рЯдовым
инженерам, которые внимали мне на семинарах с показным рвением,
но  не  забывали  при этом посматривать на часы, и в положенное
времЯ расходились по  домам,  чтобы  провалитьсЯ  в  кресле  со
стаканом   пива   и   посмотреть   хоккей.   џ   даже   находил
несправедливым, что одни люди могут спокойно  существовать,  не
будучи  обремененными тЯжкими амбициЯми, а другие, подобно мне,
родились и вращаютсЯ в кругу "новой" аристократии, и  положение
обЯзывает их "держатьсЯ как подобает".

          ЊоЯ  озабоченность,  помимо  прочего, проЯвлЯлась и в
том, что Я чаще пил в те дни и реже  навещал  дЯдю  ђо.  ‘тарик
несомненно  заметил,  что  со  мной  творитсЯ неладное; однажды
вечером мы по обыкновению сидели друг против друга  в  глубоких
креслах,  и  после  того  как  в  очередной  раз отзвучала "Ave
Maria", он вдруг приоткрыл глаза и поинтересовалсЯ,  все  ли  у
менЯ  благополучно.  џ осведомилсЯ, почему он спрашивает; но он
ничего не ответил, лишь дал мне знак поставить новую вещь.

          Љонечно,  "аштонскаЯ  афера"  была  далеко  не  самой
крупной махинацией барона ЉрейлЯ. Ћна даже не всплыла  на  суде
над  бароном  и,  вообще,  до сих пор не получила огласки. …сли
даже  настоЯщие  мои  записки  когда-нибудь  увидЯт  свет,   за
давностью  лет  это  уже  не  сможет  повредить  барону, кстати
недавно вышедшему на свободу. —то же до его репутации, так  она
и без того подмочена.

          …сли  всЯ эта историЯ не обернулась длЯ менЯ крупными
неприЯтностЯми, то обЯзан  Я  этим  исключительно  благородству
барона  ЉрейлЯ,  вовремЯ  менЯ предупредившего. ‚прочем, весьма
вероЯтно, что бароном  руководили  при  этом  лишь  соображениЯ
личной безопасности. ’ак или иначе барон помнитсЯ мне человеком
порЯдочным.

          ‚озможно  имели  место  какие-то событиЯ, послужившие
барону  предупреждением,  а  может   он   просто   почувствовал
опасность  и вследствие этого вывел менЯ из игры. ‡амечу, что и
после моего выхода  ЂштонскаЯ  программа  еще  некоторое  времЯ
функционировала,  но  вероЯтно  относительно чисто, если вообще
можно   считать   "чистой"    программу,    согласно    которой
правительство  выделЯет  огромные  средства  на фиктивные формы
образованиЯ, в то  времЯ  как  тысЯчи  детей  в  стране  влачат
полуголодное существование.

          ЏовторЯю: все кончилось длЯ менЯ благополучно. Љак-то
субботним вечером, приблизительно за полгода до ареста  барона,
мы  вдвоем  допоздна засиделись за картами в баре Ћффенгейма. џ
хорошо помню те дни: мы все были потрЯсены известием о  тЯжелом
венерическом   заболевании,   проЯвившимсЯ   у  Љохановера.  Њы
всесторонне  обсудили  эту  грустную  новость:   барон   всегда
сопереживал  друзьЯм, причем молодым, почему-то, в особенности.
‚ообще, он был очень противоречивым  человеком:  дружил  вот  с
Љохановером, о котором мой папаша и слышать никогда не хотел. ‚
тот вечер барон был печален  и,  пожалуй,  немного  рассеЯн.  џ
объЯснЯл  это неприЯтностЯми Љохановера, но оказалось, что тому
имелись и другие причины. Ѓыло уже  далеко  за  полночь,  когда
после  очередной  сдачи,  прежде  чем открыть свои карты, барон
вдруг изрек:

          --   Џора   тебе   сворачивать  свою  консультантскую
практику, мой мальчик.

          --  ђазве  Я  плохо  болтаю?  -- спросил Я с деланной
небрежностью; на самом деле Я был удивлен и встревожен.

          -- Ќапротив, -- все так же печально отвечал барон, --
болтаешь ты так хорошо, что Я  посоветовал  бы  тебе  сделатьсЯ
сочинителем.  ’олько  не  хочу,  чтобы  тебе  пришлось сочинЯть
"‡аписки из мертвого дома".

          Љ счастью, Я последовал совету барона. Џричем, даже в
буквальном смысле, чего он, вероЯтно, не имел ввиду.


        ѓлава четвертаЯ. „Ќ…‚Ќ€Љ Ѓ…‹‹…’ђ€‘’Ђ ђ.

<font size=-1>
          Ѓеспутны дни, развратны ночи,
	Ђ мы стареем между прочим;
          € дабы ревностный ценитель,
	‘трок наших будущий хранитель
          ‚ернее в нашу сущность вник, --
	Ќедурно б нам вести дневник.

     Љохановер, из сборника "“ врат в вечность"
</font>


<i>€з  интервью, которое Я (Џублицист) взЯл у беллетриста ђ. летом
... года</i>

     ‚  о  п  р  о  с.  ‚аша  проза в высшей степени эстетична.
ќстетика слова длЯ вас самоцель?

     Ћ  т  в  е  т. Ћтнюдь. ќстетика слова -- мое естество, мое
второе "Я". џ постоЯнно стремлюсь к  эстетике  даже  наедине  с
собой, в своем бесконечном внутреннем монологе.


                      * * *

          Џриводимый  здесь  дневник  также  обнаружен  мною  в
компьютере покойного. ѓод, к  сожалению,  не  указан.  ‘удЯ  по
некоторым  деталЯм,  дневник скорее всего относитсЯ к ... году,
но утверждать категорично не берусь. ‡аписи сделаны за  неделю.
‘оздаетсЯ  впечатление,  что  беллетрист ђ. начал однажды вести
дневник, но через неделю в  силу  каких-то  причин  бросил  это
занЯтие. (Џублицист)


Џонедельник, 1 июнЯ.

          ‹иса  на всю неделю уехала к родителЯм. џ встал рано;
завтракал с пивом. Џосле завтрака  пыталсЯ  писать;  ничего  не
получаетсЯ.  Ќаписал  полстраницы  и осталсЯ недоволен. Џохоже,
новелла застопорилась, а начало вроде было многообещающим.

          „нем  спал  --  не  от  усталости,  а  от  вЯлости  и
бездельЯ.

          Ћбед  начал  с водки. ЏриЯтно выпить рюмку водки "длЯ
разминки", а затем пить пиво. Ќекоторые не  любЯт  --  Я  очень
люблю.  Џосле обеда продолжал пить пиво и играл с компьютером в
шахматы. Џроигрывал партию за партией, зато пиво шло хорошо.

          Ѓездарно  провожу  времЯ.  Ђ что еще делать? ‚ городе
дождь;  по  телевидению  выступает  Џрезидент;  Љвачевского  --
удивительное рЯдом! -- нет дома.

          ‚ечером  звонил  Њилене.  Ћ  чем  говорили, толком не
помню. ЉажетсЯ, это единственнаЯ женщина, котораЯ искренне мною
восхищаетсЯ. Ђ может это просто похоть. €ли у нее такаЯ манера.
Љак бы Я не умничал в  своих  книгах,  ни  хрена  Я  толком  не
понимаю.


‚торник, 2 июнЯ.

          ЏроснулсЯ поздно. ‚ыпивки дома не оказалось. Џришлось
сходить в магазин. Џодумывал купить пива, но  взЯл  водки.  Љак
говорил  покойный  ѓамбринус: "Џивом голову не обманешь". ‚ыпил
пару рюмок, потом посмотрел свою новеллу, внес пару поправок  и
выпил еще рюмку.

          ‘обиралсЯ   обедать,   но   тут   позвонила   Њилена.
ЋказываетсЯ, Я ей вчера пообещал с утра  перезвонить.  Њожет  и
так. Џригласила зайти. џ охотно согласилсЯ.

          Џолчаса  стоЯл  под  душем;  потом  брилсЯ и всЯчески
прихорашивалсЯ. …хал к ней на  такси.  Џо  пути  купил  бутылку
коньЯку.

          Ћна  встретила  менЯ в легком платье и -- как Я сразу
заметил -- без лифчика. џ возбудилсЯ, но вместе с  тем  потерЯл
покой.  Њне  не  хотелось  заходить  слишком далеко. џ опасалсЯ
продемонстрировать неловкость, а возможно  и  бессилие.  Ѓлаго,
она  любила  выпить. ‚ыпили мы изрЯдно. —то было после, Я помню
смутно, но уверен, что ничего серьезного не было.

          „омой поехал на такси.


‘реда, 3 июнЯ.

          ‘пал  плохо  --  перевозбуждение  нервной  системы на
почве алкоголЯ и  сексуальной  озабоченности.  ЏроснулсЯ  рано.
Џоутру ощущал головную боль и похоть.

          Џохоть  -- извечный похмельный синдром. —то-то лишнее
в результате пьЯнки скапливаетсЯ в организме и перерабатываетсЯ
в  сперму, которую необходимо вывести из организма, чтобы она в
голову не ударила. „умаю, что именно несоблюдение этого правила
приводит  к  смертным  случаЯм с похмельЯ. ‚о всЯком случае, не
удивлюсь, если когда-нибудь медицина придет  к  такому  выводу.
Ќекоторое  времЯ  потратил  на раздумьЯ -- позвонить Њилене или
помастурбировать. ‚ыбрал последнее -- так проще.  Џотом  встал,
похмелилсЯ и опЯть лег.

          ‘ небольшими перерывами провалЯлсЯ весь день. ‚ечером
звонила ‹иса.


—етверг, 4 июнЯ.

          ‚стал  поздно. ‚есь день играл в покер у Љвачевского.
Џил мало, но чрезвычайно  много  курил.  Џроиграл  изрЯдно,  но
особого азарта не ощутил; игра менЯ больше не увлекает.


ЏЯтница, 5 июнЯ.

          Ќаконец-то   пишу!   Ќовелла  продвинулась  и  как-то
оформилась. Џочему это  менЯ  так  вдохновлЯет!?  ‚опрос  почти
риторический, однако не такой уж простой.

          —то все-таки значит длЯ менЯ писательство?

          ѓде-то  Я читал, будто бы Љнут ѓамсун однажды сказал,
что пишет он исключительно с целью убить времЯ.  „аже  если  он
был  вполне  искренен, Я ему все равно не верю. Ќе может такого
быть!  Џросто  в  день,  когда  он  это  сказал,   ѓамсун   был
соответствующим  образом  настроен.  „аже  не  впадаЯ в громкие
сентенции, все же констатирую, что  писательство  приносит  мне
большее  удовлетворение,  нежели  пьЯное  валЯние  на  диване с
Њиленой или метание карт в  прокуренной  гостиной  Љвачевского.
Џравда,  может Я сегоднЯ сам соответствующим образом настроен!?
‚озможно, у менЯ сегоднЯ такаЯ внутреннЯЯ установка,  поскольку
завтра мне выступать перед читателЯми.

          ‚ечером  был  у дЯди ђо. Џили чай с вишневым вареньем
-- Явно домашним; интересно, откуда  оно  у  дЯди;  а  впрочем,
жизнь есть жизнь -- любой человек, даже самый нелюдимый куда-то
ходит, кого-то знает. Џотом  слушали  музыку:  уберта,  --  по
негласно установившейсЯ традиции, и первый концерт —айковского;
к последнему Я стал теперь сильно неравнодушен.

          „ЯдЯ ђо, по обыкновению, почти все времЯ молчал, хотЯ
именно сегоднЯ Я ожидал что-нибудь от  него  услышать.  „ело  в
том, что едва войдЯ в гостиную, Я заметил на журнальном столике
свою   последнюю   книгу.   џ   нередко   задавалсЯ   вопросом,
интересуетсЯ  ли дЯдЯ ђо моим творчеством, и вот впервые увидел
вещественное  тому   доказательство.   Ћднако   от   каких-либо
комментариев  старик  воздержалсЯ.  Ћчень  странно,  что  столь
близкий мне человек  никогда  ничего  не  говорит  мне  о  моих
книгах.   „ЯдЯ   несомненно   много  читает;  у  него  отличнаЯ
библиотека. ‚месте с тем, мое творчество похоже  оставлЯет  его
абсолютно равнодушным.

          ‘егоднЯ  под  неземную  музыку  уберта,  мне впервые
пришла в голову вполне земнаЯ -- даже низменнаЯ -- мысль:  дЯдЯ
ђо  уже  глубокий старик, и после его смерти все сокровища этой
квартиры, вроЯтнее всего перейдут в мое  владение;  ведь  ближе
менЯ  у  него  никого  нет,  а Я к тому же еще и видный деЯтель
культуры, хоть дЯдей и не почитаемый. Њне не вспомнить  теперь,
путем   каких  именно  умозаключений  Я  пришел  к  этой  почти
крамольной мысли, но подумал Я об  этом  случайно,  не  корысти
ради.


‘уббота, 6 июнЯ.

          „нем  в  метро  --  Я  ехал  на  выступление  -- менЯ
опознала красиваЯ толстаЯ баба и попросила автограф.  ’акое  со
мной  случилось впервые. Ћт неожиданности Я так растерЯлсЯ, что
даже не додумалсЯ пригласить  ее  куда-нибудь.  †аль,  было  бы
очень  пикантно:  вечер с почитательницей в интимной обстановке
-- "стакан и в рот" и прочее...

          ‚ыступал   в  „оме  ‹итератора.  ЂудиториЯ  собралась
большаЯ. ‹юблю Я эти  встречи  с  читателЯми:  чувствуешь  свою
значительность,   никто   не   перебивает.   ‚ынужден,  правда,
констатировать,  что   за   все   годы   известности   Я   даже
приблизительно  не  понЯл,  сколько  процентов  от общего числа
собирающихсЯ в зале действительно  ЯвлЯютсЯ  моими  читателЯми.
‚опросы  нередко  задают  толковые, но ведь это еще ни о чем не
говорит;  это  всего  лишь  доказывает,  что  по  меньшей  мере
несколько  человек,  оказавшись на моем выступлении не ошиблись
дверью.  ‚   основном   же...   ‚сегда   спрашивают   о   самом
знаменательном   событии  в  моей  жизни.  €  каждый  раз  Я  с
"дежурной"  светлой  улыбкой,  блистаЯ   заранее   отработанным
остроумием,  рассказываю  о  своей  первой  публикации, о Њалом
‹анкоме, о встрече с Џрезидентом. Ђ  что  делать?  ‚едь  правду
скажешь -- блеванут...

          € все же Я люблю эти встречи.


‚оскресенье, 7 июнЯ.

          Ћтчетливо помню, как с утра, стоЯ перед окном и глЯдЯ
в туманную даль, Я пил жидкий фруктовый  йогурт  и  пребывал  в
вполне   сносном   расположении   духа,  когда  позвонил  ’олуш
(вероЯтно, имеетсЯ  ввиду  армангфорский  управлЯющий  табачных
королей,    старинный    приЯтель   господина   ђ.   Џримечание
Џублициста).  Ћбыкновенный  "звонок  вежливости",  каковые   он
совершает  раз  в  два-три  месЯца  --  достаточно часто, чтобы
поддерживать мою к нему неприЯзнь. Љак всегда, первым делом  он
покровительственно   осведомилсЯ   о  моих  новых  литературных
достижениЯх. ’олуш всегда осведомлЯетсЯ именно  о  "моих  новых
литературных  достижениЯх".  “знав, что Я погрЯз в писательской
суете, он отечески каждый раз вздыхает:  "Ќу,  раз  не  захотел
работать..."  „алее  следуют  справки об "очаровательной ‹исе",
еще   парочка   кретинских   вопросов   и   "тысЯчи    приветов
очаровательной  ‹исе". Ќу что за сволочь, в самом деле! “ менЯ,
например, хватает такта не говорить ему  комплиментов  в  адрес
его  жены, поскольку Я понимаю, что она ему давно уже всю плешь
проела и  вообще  ЯвлЯетсЯ  едиственным  темным  пЯтном  в  его
растительном существовании.

          Џосле  звонка  ’олуша пришлось как следует нажратьсЯ,
что, пожалуй, и кстати, потому что  завтра  приезжает  ‹иса,  и
начинаетсЯ совсем другаЯ жизнь.


        ѓлава пЯтаЯ. ђЋЃЃ€ ђЋ‡…Ќ’Ђ‹њ

<font size=-1>
	Ћ, горе нам -- мы человеки!
	џвленьЯ низменных страстей,
	‘леды постыдных слабостей
	•раним мы в памЯти навеки.

	Љохановер, из сборника "Ђтмосферное давление"
</font>


<i>€з выступлениЯ Џрезидента по случаю юбилеЯ ‚еликой Џобеды</i>

          ...    џ    неизменно    переполнЯюсь   гордостью   и
спокойствием, верой в светлое будущее нашего  отечества,  когда
думаю  о  нынешнем  молодом поколении... ‘реди новой творческой
интеллигенции мне хочетсЯ особо выделить беллетриста ђ., одного
из лучших литераторов ‘евера...


                      * * *

          „олжно  быть,  у  каждого из нас в закутках сознаниЯ,
как мелкие и не остро беспокоЯщие занозы,  сидЯт  воспоминаниЯ,
которые очень хочетсЯ навсегда вычеркнуть из памЯти. €ногда это
стыд за какой-либо недостойно проведенный отрезок жизни,  порой
даже не отрезок, а лишь эпизод, но чаще всего -- воспоминаниЯ о
людЯх, которые когда-то стали свидетелЯми нашего малодушиЯ.

          Џорой вы замечаете, как ваш собеседник вдруг замолчал
ненадолго, потерЯл  нить  разговора,  задумалсЯ,  а  потом  без
видимых  причин поморщилсЯ и сделал какой-либо жест, совершенно
не соответствующий обстановке. ‚ другой раз вы ловите сами себЯ
на  чем-нибудь  подобном.  ќто  значит, что его или ваши худшие
воспоминаниЯ не к месту ожили,  и  стремление  их  отогнать,  в
который раз оправдатьсЯ перед самими собой, оказываетсЯ сильнее
нежели традиционнаЯ манера поведениЯ. ‚ы быстро справлЯетесь  с
трудностЯми.  Ѓокал вина, сигарета и живое общение помогают вам
в этом. ’руднее приходитсЯ, если сии тЯжкие мысли  одолели  вас
ночью, в темноте, под мерное тиканье часов, когда позднЯЯ чашка
кофе или похмельнаЯ нервозность надолго лишили вас  сна.  ‚ы  и
здесь   оказываетесь   сильнее,   и   воспоминаниЯ   постепенно
отступают. Ќо уходЯт они не навсегда.  Ћни  будут  периодически
возвращатьсЯ  к  вам  до самой смерти. ‘обственно говорЯ, это и
есть наш ‚ысший ‘уд; опираЯсь на  аналогию  со  своей  извечной
внутренней борьбой, —еловек и сочинил легенду об Ђде.

          Ќо  и  эти  муки  нашей  совести  поддаютсЯ известной
классификации. Џри  этом  особенно  неприЯтны  воспоминаниЯ  об
уважаемых   нами   людЯх,  знавших  о  нашей  слабости,  тЯжело
ощутивших  на  себе  последствиЯ  нашей  нестойкости  в  минуту
испытаний.   €менно  таким  живым  укором  стал  длЯ  менЯ  мой
университетский товарищ ђобби ђозенталь.

          …го   полное   имЯ   было   ђобеспьер,  что  наглЯдно
свидетельствовало о бунтарском духе его родителей.  ‚прочем,  и
сам  ђобби вполне соответствовал своему странному имени. Џричем
соответствовал как своею странностью,  так  и  революционностью
взглЯдов.

          ‘транным  ђобби был во всех отношениЯх. ‘транным было
уже само  его  поЯвление  на  нашем  факультете;  к  инженерной
деЯтельности  он  был  еще  меньше  предрасположен, чем Я, если
только такое возможно. Ћн был блестЯще одарен  интеллектуально,
но  самой  сильной  стороной  его  интеллекта  ЯвлЯлась  чистаЯ
логика. Љак следствие этого, из всех  точных  наук  его  влекла
лишь  математика.  ‚  ней  он  был  поистине  блестЯщ, и всегда
утверждал, что математика и философиЯ имеют между  собой  много
общего,  и  что  математика во всЯком случае ближе к философии,
чем  к  естественным  наукам,  в  чем  Я  лично  с  ним  всегда
соглашалсЯ.  ‚  физике  и  в  инженерных дисциплинах ђобби слыл
знаменитым  на  весь  факультет  профаном,   и   когда   чистаЯ
математика  вторгалась  во  владениЯ  этих не столь возвышенных
материй, а ђобби при этом  оказывалсЯ  у  доски,  преподаватели
поражались  тому, как этот "известный тупица" свободно проводит
самые сложные интегральные преобразованиЯ.

          ђобби   был   очень   красноречив.  …го  гуманитарнаЯ
одаренность заметно превосходила всЯческие нормальные  границы,
вследствие чего он был непонЯтен большинству своих товарищей по
„арси. Џожалуй, Я был к  нему  ближе  остальных,  хотЯ  и  наши
взаимоотношениЯ  никогда  не  перерастали  в  тесную дружбу. Ћн
любил слабые  алкогольные  напитки,  быстро  пьЯнел,  а  пьЯнеЯ
обретал   еще  большее  красноречие.  ‚  эти  минуты  он  любил
рассуждать на социальные темы, а сокурсники -- кто искренне,  а
кто  не  очень  --  обычно возражали ему, потому что он нередко
произносил весьма опасные речи. ‚ целом, можно сказать,  что  в
„арси его не любили.

          џ   всегда  находил  ђобби  интересным,  и  даже  его
политические высказываниЯ уже  тогда  находили  отклик  в  моей
душе,  хотЯ  и  не  всегда.  ‚  студенческие  годы  его система
взглЯдов   была   еще   слишком   сумбурной,   от   нее   веЯло
критиканством,  но  личность  в  ђобби уже угадывалась. …му еще
предстоЯло созреть.

          ђобби   был   утонченно  красив.  Љрасив  той  особой
одухотворенной красотой, котораЯ иногда встречаетсЯ  у  евреев.
‚ысокий,  стройный, с горЯщим взором и копной прекрасных черных
волос, он нередко нравилсЯ девушкам, но лишь, так  сказать,  "в
первом  приближении".  ‚  постель  они  предпочитали ложитьсЯ с
другими, вероЯтно чувствуЯ, что и там ђобби останетсЯ блестЯщим
философом,  красноречивым  оратором, но никак не добросовестным
практиком.  ‚озможно  вследствие  этого,  ђобби   порой   бывал
высокомерен  с  девушками,  но за его высокомерием скорее всего
скрывались неуверенность в  себе  и  чрезмернаЯ  застенчивость.
‘лучай классический и не заслуживающий дополнительного анализа.

          Џолный   университетский   курс  ђобби  не  закончил.
Ћтучившись с грехом пополам шесть семестров, он уехал домой  на
летние    каникулы   и   в   „арси   больше   не   возвращалсЯ.
‘кептик-антисемит ђоманофф, дальнЯЯ  роднЯ  потомков  известной
русской  династии  (если не врет, конечно, хотЯ Я почти уверен,
что врет), остроумно заметил по этому поводу, что самый дельный
шаг,  который ђозенталь способен сделать на инженерном поприще,
это отказ от инженерной карьеры. ЏомнитсЯ, менЯ  слегка  задела
эта  шутка  ђоманоффа,  так как в душе Я считал, что она вполне
применима и ко мне.

          ‘пустЯ еще три года Я закончил университет и вернулсЯ
в родной Ђрмангфор. џ знал, что ђобби  мой  землЯк,  но  долгие
годы ничего про него не слышал, да и вспоминал о нем редко.

          Њы  встретились  вновь  много лет спустЯ, когда Я уже
был известным писателем. Џравда о ‚иньероне Я  еще  всерьез  не
помышлЯл,  но  Њалый  ‹анком  придавал  мне  вес в литературных
салонах и за их пределами.      Њне было тридцать пЯть лет;  со
стороны  должно было казатьсЯ, что "по жизни" Я совсем не плохо
провожу времЯ; Я тешил себЯ мыслью, что наконец-то  нашел  свое
призвание,   и   благодарЯ   этому   более  или  менее  успешно
преодолевал характерный длЯ этого возраста кризис. Љак Я теперь
понимаю,  меньше всего мне в ту пору нужна была встреча с таким
человеком как ђобби ђозенталь.

          џ  хорошо помню тот вечер. ‚ ‹унном дворце отмечалось
тридцатилетие ‹инды ѓоровиц.  ‘тоЯла  прекраснаЯ  летнЯЯ  ночь,
какие  нечасто  выдаютсЯ  на  ‘евере,  зато мы их умеем ценить;
виновница торжества была прекрасна как всегда,  но  даже  самым
прекрасным  женщинам  когда-нибудь  исполнЯетсЯ тридцать лет. €
вот в самый разгар этой ночи, когда Я, пользуЯсь тем, что  ‹иса
засела  в  баре  с  какими-то  великовозрастными бездельниками,
подумывал приударить  за  Ѓрендой,  свободной  старшей  сестрой
именинницы,  ђобби и повстречалсЯ мне на бело-розовых мраморных
ступеньках  ‹унного  дворца.  Ћн  оказалсЯ  двоюродным   братом
известной   красавицы   ‹инды  ѓоровиц  --  как  часто  близкие
родственники совершенно не подходЯт друг другу.

          Ћн  обрадовалсЯ  мне,  причем вроде бы искренне, Я же
вероЯтно  держалсЯ  как  безупречный  светский   лев   случайно
повстречавший  в  аристократическом  салоне знакомого дворника.
‚ыглЯдел ђобби неважно. Ћн казалсЯ старше своих лет (мы  с  ним
ровесники),  недорогой  костюм  сидел на нем мешковато, некогда
безукоризненно черные волосы  теперь  изрЯдно  серебрились  при
голубом свете ‹унного дворца. …го сопровождала жена, которую он
представил мне с гордостью,  нежно  на  нее  глЯдЯ,  --  весьма
миловиднаЯ,  но  несколько  забитаЯ  молодаЯ  женщина.  Ћна мне
понравилась, в особенности же ее имЯ -- ‘офиЯ, --  впоследствии
Я  любил  его  использовать  в  коротких новеллах на лирические
темы.

          Џотом  мы вчетвером (Ѓренда к нам присоединилась) еще
долго беседовали в летнем павильоне  ‹унного  дворца.  ’о  была
дивнаЯ  ночь,  и  она  навсегда  осталась  бы  длЯ менЯ светлым
воспоминанием,  если  бы  не  трагические   событиЯ,   за   ней
последовавшие.  ’ак  или иначе, но Я вспоминаю с удовольствием,
как лесной аромат духов Ѓренды сливалсЯ с  запахом  обступавшей
нас  со  всех  сторон  сирени,  как  по-детски ‘офиЯ радовалась
сладости южного игристого вина, и как она наивно  признавалась,
что  никогда  еще  не пила из хрусталЯ на свежем воздухе, и как
потом наступил рассвет, а  менЯ  уже  искала  ‹иса,  и  как  мы
расстались, ни о чем не договорившись.

          €  надо  же  было  случитьсЯ, что уже неделю спустЯ Я
вновь встретил ђобби и ‘офию, -- на сей раз в опере. Њы  сидели
далеко  друг  от  друга  --  у  менЯ были гораздо более дорогие
места; но в антракте мы встретились, одновременно  привлеченные
к  одной  и  той  же  стойке  не  то  волей  провидениЯ,  не то
изысканным ароматом неведомого "театрального" кофе. Ѓоюсь,  что
Я  опЯть держалсЯ покровительственно, но они не обратили на это
вниманиЯ и  пригласили  менЯ  к  обеду  на  один  из  ближайших
вечеров.   Њы   обменЯлись   наконец  визитными  карточками,  и
вскорости Я -- один, без ‹исы (ей Я не  решилсЯ  даже  об  этом
сказать) -- имел неосторожность нанести им визит. џ называю это
неосторожностью: литераторы бывают разные, но сыну господина ђ.
во всЯком случае не следует поЯвлЯтьсЯ в подобных домах. Ћднако
к тридцати пЯти годам Я настолько устал от подобных условностей
и  предрассудков,  что  нарушать  их  стало  длЯ  менЯ таким же
наслаждением, как длЯ дурно  воспитанного  подростка  курить  в
школьном саду.

          ђозентали  жили  в  приличном,  но  конечно далеко не
самом фешенебельном районе. Љвартира была обставлена со вкусом,
что  не могло ЯвлЯтьсЯ заслугой ђобби, зато делало честь ‘офии.
Њы славно отобедали: лесные грибы,  затем  салат  из  осетрины,
угорь,  непонЯтно откуда взЯвшаЯсЯ сибирскаЯ водка -- ђозентали
Явно решили не ударить в грЯзь лицом. Џри этом  ђобби  захмелел
изрЯдно;  Я  что-то  не припоминаю, чтобы в прежние годы он пил
водку. Џотом мы перешли к кофе с ликером и болтали --  поначалу
мило и весело, но позднее ђобби понесло.

          Ћн   говорил   о  социальном  прогрессе  и  при  этом
высказывал идеи, вероЯтно витавшие  в  воздухе  с  первых  дней
существованиЯ  нашей  старой  индустриальной системы. ђобби и в
юности имел слабость к этим  теориЯм,  но  теперь  его  взглЯды
обрели  стройность, а аргументы -- убедительность. ЊенЯ не надо
было агитировать в этом направлении: Я никогда не питал  особых
иллюзий  на  предмет  сущности нашего общества и всегда считал,
что социальнаЯ справедливость рано или  поздно  восторжествует.
„ругое  дело,  что, во-первых, Я не видел в этом никакой выгоды
лично длЯ себЯ, а во-вторых, предпочитал не  высказывать  вслух
свое  на  сей  счет  мнение. Ћднако в тот вечер Я имел глупость
согласитьсЯ с ђобби в рЯде  случаев,  о  чем  очень  скоро  мне
пришлось пожалеть.

          Џрошло всего несколько дней, и ђобби позвонил мне. Ћн
сказал,  что  хотел  бы  зайти,  и  Я  пригласил  его,  хотЯ  с
удовольствием  бы послал ко всем чертЯм. Ќе то, чтобы он мне не
нравилсЯ, но уже тогда Я чувствовал, что он вносит в мою  жизнь
известное напрЯжение.

          Ћн  ЯвилсЯ  сразу  и чуть ли не с порога доверительно
сообщил (‹исы к счастью не было дома), что  уже  несколько  лет
ЯвлЯетсЯ  членом  и  активистом  известной  партии, ратующей за
пролетарскую демократию. џ  не  слишком  удивилсЯ,  но  все  же
ощутил  некоторую  неловкость,  понимаЯ,  что  пришел он ко мне
скорее всего с каким-то конкретным  предложением.  џ  попыталсЯ
неуклюже  отшутитьсЯ,  заЯвив,  что, как пролетарий умственного
труда  и  член  богемного  профсоюза,  счастлив  приветствовать
активиста,  представлЯющего мои интересы. Ћн не заметил иронии;
он был слишком увлечен, чтобы  обратить  на  нее  внимание.  Ћн
вывалил передо мной на столе кучу брошюр и листовок, а Я сидел,
расстроенный  и  ошарашенный,  силЯсь  собратьсЯ  с  мыслЯми  и
положить конец этому неожиданному давлению.

          ђобби  с энтузиазмом разглагольствовал о том, что мое
имЯ, поставленное под некоторыми из этих воззваний,  несомненно
привлечет  новых сторонников к движению за социальный прогресс.
Љонечно  следовало  проЯвить  твердость  и  дать  ему  Ясный  и
категорический  отказ,  но  Я  оказалсЯ  на  это не способен. џ
бормотал что-то о чрезмерной занЯтости,  о  полной  самоотдаче,
которой требует от менЯ литература, наконец -- и это было самое
глупое  --  о  своей  неподготовленности   к   принЯтию   столь
ответственного  решениЯ.  ђобби  менЯ  не  торопил  и предложил
подумать две недели. Ћн добавил, что на днЯх они с ‘офией берут
отпуск и совершат недельный тур по городам ћга, в ходе которого
он намерен  выполнить  рЯд  партийных  поручений,  свЯзанных  с
агитационной работой. џ малодушно обрадовалсЯ такой отсрочке, и
мы расстались.

          Ѓольше Я ђобби не видел.

          ’от  наш  разговор не давал мне покоЯ все последующие
дни. џ вновь и вновь к нему возвращалсЯ, злилсЯ на ђобби за то,
что  он  врываетсЯ в мою жизнь со своими дурацкими идеЯми, и на
себЯ  --  за  свою   нерешительность   и   какую-то   идиотскую
интеллигентность,  вечно  мешающую  мне  послать  человека куда
следует. ‚ те дни Я совершенно не мог работать, сбилсЯ с  мысли
и  оставил  незавершенным  хороший замысел, к которому и по сей
день не вернулсЯ. џ  пыталсЯ  успокоитьсЯ,  говорил  себе,  что
ничего  страшного  не  произошло, просто старый университетский
товарищ   обратилсЯ   ко   мне   с   неприемлемыми   длЯ   менЯ
предложениЯми, и мне следует вежливо, но твердо отказатьсЯ. ‚се
было напрасно! џ с завистью думал о людЯх, умеющих хладнокровно
отказывать  другим,  пил  пустырник; ‹иса поминутно спрашивала,
что со мной происходит, а Я был раздражителен и грубоват.  …сли
бы  ђобби  не  уехал в отпуск, Я бы наверное позвонил ему сам и
тем самым сразу прекратил бы свои мучениЯ. € Я понимал  это,  а
потому бесилсЯ еще сильнее.

          џ  вновь  и вновь мысленно соглашалсЯ с тем, что наше
общество порочно по своей сути, что оно основано на  приоритете
преходЯщих  ценностей  над  вечными,  и  оттого в нем властвуют
люди, которых после их смерти и помнить-то будет не за что, как
при  жизни не за что уважать. Ќо смогут ли ђобби и ему подобные
осуществить  на  практике  какую-либо  альтернативу?  џ   готов
поверить,  что  когда-нибудь  смогут. Ќо прежде придетсЯ пройти
через взлеты и разочарованиЯ, исторические отступлениЯ и  новые
завоеваниЯ; все это будет долго и сложно, и уж во всЯком случае
сыну господина ђ. не пристало принимать в этом участие.

          Ќаконец,  Я  твердо решил больше об этом не думать, а
когда  позвонит  ђобби  --  отказатьсЯ  сотрудничать  с  ним  и
попросить его не беспокоить менЯ впредь.

          Ќо ђобби мне больше не позвонил.

          Ћ  его  аресте  Я  узнал  из  газет. …го арестовали в
аэропорту, сразу после возвращениЯ из отпуска.  Ћказалось,  что
пока  ђозентали отсутствовали, полициЯ обнаружила в их квартире
огромное количество героина. ‘офию также задержали, но ее через
несколько  часов  выпустили,  а против ђобби началсЯ длительный
показательный процесс. ђобби был, как говоритсЯ, "не бог  весть
какаЯ  птица",  однако  газеты  в  те  дни шумели вовсю, видимо
стараЯсь указать обывателю, какого  типа  люди  приучают  наших
детей к наркотикам.

          Ђбсурдность  обвинениЯ была столь очевидна, что любой
опытный юрист камнЯ на камне бы от него не оставил.  Ћднако  ни
один  серьезный адвокат не решилсЯ взЯтьсЯ за это дело, на чем,
очевидно, заранее и строилсЯ расчет властей. ‘офиЯ навернЯка  с
ног  сбилась,  но все оказалось напрасным, и ђобби был вынужден
согласитьсЯ на предложенного ему "королевского" адвоката.

          ‚  сложившейсЯ  ситуации  ђобби  могла  спасти только
поддержка общественности, причем  скорее  всего  он  мог  ждать
помощи  со стороны либерально мыслЯщих интеллектуалов. Љонечно,
Я должен был выступить в его защиту.  ‚  сущности,  Я  рисковал
немногим,   если   бы   заЯвил  во  всеуслышание  об  очевидной
сфабрикованности обвинениЯ и указал бы, что, действуЯ  подобным
образом,  полициЯ  лишь подрывает основы нашей демократии. ‚едь
выступила в те дни с подобным заЯвлением  группа  армангфорских
художников-импрессионистов,  хотЯ  никто  из  них  даже  не был
знаком с ђобби  лично.  €  Љохановер  выступил;  правда  тЯжело
больному Љохановеру было уже особо нечего терЯть.

          Ќо Я не мог и подумать всерьез о чем-либо подобном. џ
лишь искал себе  оправданиЯ,  почему  Я  так  не  поступаю.  €,
конечно  же,  легко  находил.  џ постоЯнно пребывал в окружении
людей, с которыми и поговорить-то о деле ђозенталЯ  можно  было
лишь  под  определенным  углом зрениЯ. ‚прочем, к стыду своему,
должен признатьсЯ, что встреч с другого рода людьми Я в те  дни
старательно избегал.

          Ѓольше всего Я боЯлсЯ, что мне позвонит ‘офиЯ. Ќо она
не звонила.

          Џотом  мне  пришла  в  голову  новаЯ ужаснаЯ мысль. џ
подумал, что ‘офиЯ не обращаетсЯ ко мне  за  помощью,  полагаЯ,
что  это  Я  осведомил  власти  о деЯтельности ђобби. ќто очень
походило   на   правду:   будучи   зарегистрированным    членом
"полулегальной"  партии,  ђобби  конечно не мог рассчитывать на
то, что полициЯ совсем не в курсе его деЯтельности, но если  бы
такой  человек, как Я, сообщил полиции, что ђобеспьер ђозенталь
агитировал менЯ за свои идеи и  предлагал  мне  сотрудничать  в
этом  направлении, то это вполне могло стать "последней каплей"
и послужить причиной его ареста. € ведь ђобби приходил ко мне и
полностью раскрылсЯ как раз накануне своей злополучной поездки.
‚се сходилось, и  если  ђозентали  подозревают,  что  именно  Я
ЯвилсЯ  причиной их ареста в аэропорту, то у них есть длЯ этого
несомненные логические предпосылки.

          ќти  мысли сводили менЯ с ума. џ должен был позвонить
‘офии и объЯснитьсЯ, но Я не мог этого сделать: позвонив ей,  Я
просто обЯзан был бы предложить ей какую-либо помощь.

          ‚ те дни Я много пил, был расстроен и подавлен. ’акое
порой случаетсЯ с безвольными людьми: не сделав ничего плохого,
они  оказываютсЯ  в  ситуациЯх  поистине  мучительных, и только
времЯ лечит их нервную систему и больную совесть. …ще недавно Я
был  безукоризненным  светским  львом,  -- завсегдатаем кафе "“
братьев ѓонкуров", желанным гостем в разнообразных  салонах;  а
теперь Я даже работать не могу, потому что какой-то взбалмошный
еврей втЯнул менЯ в одному ему  нужные  дела.  ‚от  неугомонный
народ!  …ще старик ѓамбринус -- сам, кстати, еврей -- советовал
мне держатьсЯ от евреев подальше, чтобы не вышло неприЯтностей.

          Ћднажды -- когда дело ђобби уже слушалось в суде -- Я
случайно встретил ‘офию в метро. Ћна ехала вниз по  эскалатору,
а  Я  -- вверх. ‘корее всего, она менЯ узнала. ’олько видела ли
она, как, едва заметив ее, Я отвел взглЯд.

          Ђ  потом  суперсексуальнаЯ  ’.  посвЯтила целую серию
своих еженедельных телешоу  специально  "делу  ђозенталЯ".  Љак
обычно,  на  каждое  из  этих  шоу была приглашена какаЯ-нибудь
знаменитость, и  в  перерывах  между  музыкальными  номерами  и
рекламными  роликами  ’.,  сексуально  потЯгиваЯсь и похлопываЯ
себЯ руками по лЯжкам, сладким шепотом  задавала  приглашенному
разнообразные вопросы. ‚се как всегда, только в той специальной
серии программ все  вопросы  так  или  иначе  крутились  вокруг
наркотиков и личности ђобеспьера ђозенталЯ.

          ‚сего  таких передач было десЯть или двенадцать, Я же
участвовал не то  в  седьмой,  не  то  в  восьмой.  ’.  заранее
огласила  перед  телезрителЯми список приглашенных, поэтому всЯ
страна могла знать, что вскоре менЯ вновь можно  будет  увидеть
наедине  с  ’.  на  голубом  экране. џ пишу "вновь", потому что
двумЯ или тремЯ годами раньше Я уже участвовал в  программе  ’.
-- тогда по случаю присуждениЯ мне Њалого ‹анкома -- и сохранил
об  этом  самые  приЯтные  воспоминаниЯ.   ‚о-первых,   Я   был
чрезвычайно  польщен,  что  менЯ, молодого писателЯ, только что
получившего премию за лучший литературный дебют, пригласила