с ротой.
Њаксим это, кажетсЯ, и сам понимает. Ќо вот целый  месЯц  бегал
по  лесу  от  поселка к поселку, от общины к общине, уговаривал
стариков и уважаемых людей, тех,  кого  общины  слушаютсЯ.  ‘ам
бегал  и  менЯ  повсюду с собой таскал, угомону на него нет. Ќе
хотЯт старики идти и разведчиков не отпускают... €  вот  теперь
на это совещание идти надо... Ќе пойду.
     Њир  стал  светлее.  Ѓыло уже не так тошно глЯдеть вокруг,
кровь быстрее побежала по жилам, зашевелились  смутно  какие-то
надежды,  что  сегоднЯшнее  совещание  провалитсЯ,  что  Њаксим
придет и скажет: хватит, нечего  здесь  больше  делать,  и  они
двинут  дальше  на  юг,  в  пустыню,  где,  говорЯт, тоже живут
мутанты-выродки, но не такие жуткие, больше похожие на людей  и
не  такие больные. ѓоворЯт, у них там что-то вроде государства,
и даже армиЯ есть. Њожет быть, с ними удастсЯ  кашу  сварить...
Џравда,  там  все  радиоактивно, туда, говорЯт, сажали бомбу на
бомбу,  специально  длЯ  заражениЯ...  Ѓыли,   говорЯт,   такие
специальные бомбы...
     ‚спомнив  про  радиоактивность,  ѓай  полез в свой вещевой
мешок, вытащил коробочку с желтыми таблетками, бросил две штуки
в рот и скривилсЯ  от  пронзительной  горечи.  Ќадо  же,  какаЯ
мерзость, но без нее здесь нельзЯ, здесь тоже все заражено. Ђ в
пустыне  придетсЯ,  наверное,  горстЯми  их  сосать...  ‘пасибо
принцу-герцогу,  мне  бы  без  этих  пилюль  здесь  каюк...   Ђ
принц-герцог молодчина, не терЯетсЯ в этом аду, не отчаиваетсЯ,
лечит,  помогает,  обходы  делает,  целую  фабрику медикаментов
организовал.
     „верь  распахнулась.  ‚  комнату  вошел  сердитый  Њаксим,
голый,  в  одних  шортах, поджарый, быстрый, и сразу видно, что
злитсЯ. “видев его, ѓай надулсЯ и стал смотреть в окно.
     -- Ќе выдумывай, -- сказал Њаксим. -- Џошли.
     -- Ќе хочу, -- сказал ѓай. -- Ќу их всех! Ќе могу, с  души
воротит, невозможно.
     -- ѓлупости, -- возразил Њаксим. -- Џрекрасные люди, очень
тебЯ уважают. Ќе будь мальчишкой.
     -- „а уж, уважают, -- сказал ѓай.
     --  …ще  как уважают! „авеча принц-герцог просил, чтобы ты
осталсЯ здесь. џ, говорит, умру скоро, нужен настоЯщий человек,
чтобы менЯ заменить.
     -- Ќу да, заменить, -- проворчал  ѓай,  чувствуЯ,  однако,
как внутри у него, помимо воли, все размЯгчаетсЯ.
     --  €  еще  Ѓошку ко мне пристает, обращатьсЯ прЯмо к тебе
стеснЯетсЯ.  Џусть,  говорит,  ѓай  останетсЯ,   учить   будет,
защищать  будет, хороших ребЯт воспитывать будет... ‡наешь, как
Ѓошку разговаривает?
     ѓай покраснел от удовольствиЯ, откашлЯлсЯ, и  сказал,  все
еще хмурЯсь и глЯдЯ в окно:
     -- Ќу ладно... Ђвтомат брать?
     -- ‚озьми, -- сказал Њаксим. -- Њало ли что...
     ѓай  взЯл  автомат  под мышку. Ћни вышли из комнаты -- ѓай
впереди, Њаксим по пЯтам, -- спустились по трухлЯвой  лестнице,
перешагнули через кучу ребЯтишек, возившихсЯ в пыли у порога, и
пошли  по улице к площади. ќх! “лица, площадь... Ћдно название.
‘колько же здесь людей разом погибло! ѓоворЯт,  раньше  большой
красивый город был. ‡агубили страну, гады. Њало того, что людей
поперебили,   поперекалечили   --  развели  ведь  еще  какую-то
нечисть, которой здесь сроду не бывало. „а и не только здесь...
     Џринц-герцог рассказывал, что до войны жили в лесу  звери,
похожие  на  собак  --  забыл,  как называютсЯ, -- умные были и
очень добрые зверюги, все понимали, дрессировать их  было  одно
удовольствие.  Ќу  и конечно, стали их дрессировать длЯ военных
целей. Ђ потом нашелсЯ умник, расшифровал их Язык,  оказаллось,
что  у  них  и  Язык есть, и довольно сложный, и что вообще они
любЯт подражать, и глотка у них  так  устроена,  что  некоторых
было  можно  даже  научить говорить по-человечески, -- не всему
Языку, конечно, но слов по пЯтьдесЯт-семьдесЯт они  запоминали.
‚  общем,  диковинные  были  животные,  нам  бы с ними дружить,
учитьсЯ друг у друга, помогать  друг  другу  --  они,  говорЯт,
вымирали...  ’ак  нет же, приспособили их воевать, приспособили
их ходить к противнику за военными сведениЯми.  Ђ  потом  война
началась,  стало  не  до  них,  вообще  не до чего стало. € вот
пожалуйста -- упыри. ’оже мутанты, только  не  человеческие,  а
звериные  --  очень  опасные существа. Џо особому южному округу
был даже приказ о борьбе с  ними,  а  принц-герцог,  тот  прЯмо
говорит: нам всем здесь конец, будут здесь жить одни упыри...
     ѓай   вспомнил,   как  однажды  в  лесу  Ѓошку  со  своими
охотниками подстрелил оленЯ,  за  которым  охотились  упыри,  и
началась драка. Ђ мутанты - какие они драчуны? ‚ыпалили по разу
из  своих  дедовских,  сели  на  землю  и закрыли глаза руками,
чтобы, значит, не видеть, как их рвать будут.  €  Њаксим  тоже,
надо  сказать  растерЯлсЯ...  Ќе  то  чтобы  растерЯлсЯ,  а так
как-то...  Ќе  хотелось  ему  дратьсЯ...   Ќу,   пришлось   мне
отдуватьсЯ  за  всех.  Ћбойма  кончилась  --  прикладом. •орошо
упырей немного было,  всего  шесть  голов.  „воих  убили,  один
удрал, а троих, раненых и оглушенных повЯзали и собрались утром
в  деревню  вести  на  казнь.  Ђ  ночью смотрю: Њаксим тихонько
встает -- и к ним. Џосидел с ними, полечил, как он  это  умеет,
наложением  рук, потом развЯзал, и те, конечно, не будь дураки,
дали деру, только их и видели. џ ему говорю: "’ы  что  же  это,
Њак,  зачем?" -- "‘ам не знаю, говорит, но чувствую, что нельзЯ
их казнить. Ќи людей, говорит, нельзЯ, ни этих... ќто, говорит,
не собаки никакие и не упыри..."
     „а разве только упыри! Ђ летучие мыши какие пошли! ’е, что
колдуну прислуживают... ќто же ужас летающий, а не мыши! Ђ  кто
по ночам по деревнЯм бродит с топотом, детей крадет? Џричем сам
даже в дом не заходит, а дети спЯщие, так и не просыпаЯсь, сами
к  нему  выходЯт...  Џоложим,  это,  может  быть,  и вранье, но
кое-что Я и сам видел. Љак сейчас помню, повел нас принц-герцог
показывать ближайший вход в крепость. Џриходим. ‹ужайка  такаЯ,
мирнаЯ,  зеленаЯ,  холмик,  в  холме  --  пещера. ‘мотрим мы --
господи-боже! -- ‚сЯ  лужайка  перед  входом  завалена  дохлыми
упырЯми,  десЯтка  два,  не  меньше, причем не покалеченные, не
раненые  --  ни  одной  капли  крови  на  траве.  €  что  самое
удивительное -- Њаксим их осмотрел и сказал: они же не мертвые,
они  как  бы  в  судороге, словно бы их ктото загипнотизировал.
‘прашиваетсЯ -- кто? Ќет, жуткие места. ‡десь  человеку  только
днем  можно,  да и то с опаской. …сли бы не Њаксим, рванул бы Я
отсюда, только пЯтки бы засверкали. Ќо если говорить честно, то
куда бежать? ‚округ  леса,  в  лесах  нечисть,  танк  в  болоте
потонул...  Љ своим бежать? Љазалось бы, очень естественно -- к
своим. Ќо какие они  теперь  мне  свои?  ’оже,  если  подумать,
уроды,  куклы,  правильно  Њаксим  говорит.  —то  это  за люди,
которыми можно управлЯть, как машинами? Ќет, это не  по  мне...
Џротивно...
     Ћни вышли на площадь, на большой пустырь, посреди которого
дико чернел   какой-то  оплавившийсЯ  памЯтник,  и  свернули  к
уцелевшему домику, где обычно собирались  представители,  чтобы
обменЯтьсЯ  слухами, посоветоватьсЯ насчет посевов или охоты, а
то   и   просто   посидеть,   подремать,   послушать   рассказы
принцагерцога о прежних временах.
     ‚  домике,  в  большой чистой комнате, уже собралсЯ народ.
‘мотреть здесь ни  на  кого  не  хотелось.  „аже  принц-герцог,
казалось  бы не мутант -- человек, а и тот изуродован: все лицо
в ожогах и рубцах. ‚ошли, поздоровались, сели в круг, прЯмо  на
пол. Ѓошку, сидевший рЯдом с плитой, снЯл с углей чайник, налил
им  по чашке чаю, крепкого, хорошего, но без сахара. ѓай принЯл
свою чашку  --  необыкновенной  красоты  чашка,  цены  ей  нет,
королевского  фарфора, -- поставил ее перед собой, а потом упер
автомат  прикладом  в  пол  между  колен,  прислонилсЯ  лбом  к
рубчатому стволу и закрыл глаза, чтобы никого не видеть.
     Ќачал  совещание  принц-герцог. Ќикакой он был не принц, и
никакой не герцог, а был он главным  хирургом  крепости.  Љогда
крепость  начали  ломать  атомными  бомбами,  гарнизон восстал,
выкинул белый флаг (по этому флагу свои же немедленно долбанули
термоЯдерной).   ЌастоЯщего   принца,   командующего,   солдаты
разорвалли на куски, увлеклись, перебили всех офицеров, а потом
спохватились,   что  командовать  некому,  а  без  командованиЯ
нельзЯ: война-то продолжаетсЯ, противник атакует, а  из  солдат
никто плана крепости не знает. Џолучилась гигантскаЯ мышеловка,
а  тут еще взорвались бактериологические бомбы, весь арсенал, и
началась чума. Љороче говорЯ, как-то само собой получилось, что
половина гарнизона разбежалась кто куда, из оставшейсЯ половины
три четверти вымерли, а остальных принЯл на себЯ главный хирург
-- во времЯ бунта солдаты его не тронули: врач все-таки. Љак-то
повелось называть его то принцем, то герцогом, сначала в шутку,
потом  привыкли,  а  Њаксим  длЯ  определенности  называл   его
принцем-герцогом.
     --  „рузьЯ,  --  сказал принц-герцог. -- Ќам надо обсудить
предложениЯ  нашего  друга  Њака.   ќто   важные   предложениЯ.
Ќасколько  они важны, вы можете судить хотЯ бы по тому, что сам
Љолдун к нам пожаловал и будет, может быть, с нами говорить...
     ѓай поднЯл голову. € верно: в углу, прислонившись спиной к
стене, сидел сам Љолдун, собственной персоной. ‘мотреть на него
было жутко,  а  не  смотреть  невозможно.  ‡амечательнаЯ   была
личность.  „аже  Њаксим  смотрел  на  него как-то снизу вверх и
говорил  ѓаю:  "Љолдун  --  это,  брат,  фигура".  Ѓыл   Љолдун
небольшого  роста,  плотный,  мЯсистый, ноги и руки у него были
коротенькие, но сильные,  и,  в  общем,  был  он  не  такой  уж
уродливый,  во  всЯком  случае  слово  "уродливый"  к  нему  не
подходило. “ него был огромный череп, покрытый  густым  жестким
волосом,  похожим  на серебристый мех, маленький рот со странно
сложенными губами, словно  он  все  времЯ  собиралсЯ  свистнуть
сквозь  зубы,  лицо,  в  общем  даже  худощавое, но под глазами
мешки, а сами глаза были длинные и узкие, с вертикальным, как у
змеи, зрачком. ѓоворил он мало, на людЯх бывал редко, жил  один
в  подвале  на дальнем конце города, но авторитетом пользовалсЯ
огромным из-за своих удивительных способностей.  ‚о-первых,  он
был  очень  умен  и знал все, хотЯ отроду ему было всего что-то
около двадцати лет, и нигде, кроме этого города, он  не  бывал.
Љогда  возникали  какие-нибудь вопросы, к нему шли на поклон за
советом. Љак правило, он ничего не отвечал, и это означало, что
вопрос чепуховый: как его ни реши, все  ладно  будет.  Ќо  если
вопрос  оказывалсЯ  жизненно важным -- насчет погоды, когда что
сеЯть, -- он всегда давал совет и ни разу еще не ошибсЯ. •одили
к нему только старшие, и что там происходило, они  помалкивали,
но  ходили  слухи,  что,  даже даваЯ совет, колдун не раскрывал
рта. ’ак, посмотрит только, -- и  сразу  становитсЯ  Ясно,  что
нужно  делать. ‚о-вторых, имел он власть над животными. Ќикогда
он не требовал у общества ни еды, ни одежды: все ему доставлЯли
животные, разные животные -- и зверье, и насекомые, и  лЯгушки.
Ђ  главной  прислугой  у  него  были  огромные  летучие мыши, с
которыми он, по слухам, мог объЯснЯтьсЯ, и которые его понимали
и слушались. „алее рассказывали, что он знает неведомое. ЏонЯть
это неведомое было невозможно. Ќа взглЯд ѓаЯ,  это  был  просто
набор слов: черный пустой мир до начала мирового света; мертвый
ледЯной  мир после угасаниЯ мирового света; бесконечнаЯ пустынЯ
со многими мировыми светами... Ќикто не мог объЯснить, что  это
значит,  а  Њак только покачивал головой и восхищенно бормотал:
"‚от это интеллект!"
     Љолдун сидел ни на кого не глЯдЯ, на плече у него  неловко
топталась  слепенькаЯ  ночнаЯ  птица.  Љолдун  времЯ от времени
доставал из кармана какие
-то кусочки и совал ей в клюв. ’огда она замирала
на секунду, потом задирала голову и как бы с тру-
дом глотала, вытЯгиваЯ шею.
     --   ќто   очень   важные   предложениЯ,   --    продолжал
принц-герцог,  --  а  потому Я прошу вас слушать внимательно, а
ты, Ѓошку, голубчик, заваривай  чай  покрепче,  потому  что,  Я
вижу,  кое-кто  уже  задремывает. Ќе надо задремывать, не надо.
‘оберитесь с силами, может быть, сейчас решаетсЯ ваша судьба...
     ‘обрание  одобрительно  заворчало.  Љакого-то  бельмастого
оттащили  за  уши  от стены, где он наладилсЯ было подремать, и
усадили в первом рЯду.
     -- ’ак Я ведь  ничего...  --  бормотал  бельмастый.  --  џ
только  так, немножко. џ к тому, что говорить надобно покороче,
а то пока до конца дойдут, Я уж и начало забываю...
     -- •орошо, -- согласилсЯ  принц-герцог.  --  Џокороче  так
покороче.  ‘олдаты отжимают нас на юг, в пустыню, пощады они не
дают,  в  переговоры  не  вступают.  €з  семей,  что   пытались
пробитьсЯ  на  север,  никто  не  вернулсЯ.  Ќадо полагать, они
погибли. ќто означает,  что  лет  через  десЯть-пЯтнадцать  нас
отожмут  в пустыню окончательно, и мы все там погибнем без пищи
и воды. ѓоворЯт, что в пустыне тоже обитают люди. џ  в  это  не
верю,  но  многие  уважаемые  старосты  верЯт и утверждают, что
обитатели пустыни  такие  же  жестокие  и  кровожадные,  как  и
солдаты.  Ђ  мы люди миролюбивые, сражатьсЯ мы не умеем. Њногие
из нас мрут, и  мы,  наверное,  не  доживем  до  окончательного
конца, но мы сейчас правим народом и обЯзаны думать не только о
себе,  но  и  о  наших  детЯх...  Ѓошку, подай, пожалуйста, чаю
уважаемому хлебопеку. Џо-моему, заснул хлебопек.
     •лебопека разбудили, сунули ему в пЯтнистую  лапу  горЯчую
чашку; он обжегсЯ, зашипел, и принцгерцог продолжал:
     --  Ќаш  друг  Њак  предлагает  выход.  Ћн пришел к нам со
стороны солдат. ‘олдат он ненавидит и говорит,  что  пощады  от
них  ждать  нельзЯ,  все  они  там  одурачены  тиранами и горЯт
желанием нас уничтожить. Њак  сначала  хотел  вооружить  нас  и
повести  в  бой, но убедилсЯ, что мы слабые и воевать не можем.
’огда он решил добратьсЯ до обитателей пустыни -- он в них тоже
верит, -- договоритьсЯ с ними  и  повести  их  на  солдат.  —то
требуетсЯ от нас? Ѓлагословить эту затею, пропустить обитателей
пустыни  через наши земли и обеспечить их продовольствием, пока
будет идти война. € еще  наш  друг  Њак  предложил:  дайте  ему
разрешение, он соберет всех наших разведчиков, которые захотЯт,
обучит  их  и поведет за ѓолубую ‡мею, чтобы поднЯть восстание.
‚от, коротко, как обстоЯт дела. Ќам сейчас нужно  решить,  и  Я
прошу высказыватьсЯ.
     ѓай  покосилсЯ на Њаксима. „руг Њак сидел, поджав под себЯ
ногу, огромный, коричневый, неподвижный, как скала, даже не как
скала, а как гигантский аккумулЯтор, готовый разрЯдитьсЯ в одно
мгновение. Ћн смотрел в дальний угол, на Љолдуна, но взглЯд ѓаЯ
почувствовал сразу и  повернул  к  нему  голову.  €  вдруг  ѓай
подумал, что Њак не тот, что прежде. Ћн вспомнил, что давно уже
Њак  не  улыбалсЯ своей ослепительной улыбкой, что давно уже он
не пел своих горских песен и что глаза у него стали теперь  без
прежней  ласковости  и  доброго  ехидства, твердые стали глаза,
остекленелые какие-то, словно и не Њак это, а ротмистр —ачу.  €
еще  вспомнил  ѓай, что давно уже перестал друг Њак метатьсЯ во
все углы,  как  веселый  любопытный  пес,  стал  сдержанным,  и
поЯвилась   в   нем   какаЯ-то   суровость,  целенаправленность
какаЯ-то, взрослаЯ деловаЯ сосредоточенность, словно целилсЯ он
самим собой в какую-то  одному  ему  видимую  мишень...  Ћчень,
очень  изменилсЯ  друг Њак с тех пор, как всадили в него полную
обойму из тЯжелого армейского пистолета. ђаньше он жалел всех и
каждого, теперь не жалеет никого. —то  ж,  может  быть,  так  и
надо...
     Ќо страшное он все-таки дело задумал, резнЯ будет, большаЯ
резнЯ...
     -- —то-то Я не понЯл, -- подал голос плешивый уродец, судЯ
по одеже, нездешний. -- —то же это он хочет? —тобы варвары сюда
к нам  пришли?  ’ак они же нас всех перебьют. —то Я варваров не
знаю? ‚сех перебьют, ни одного человека не оставЯт.
     -- Ћни придут сюда с миром, -- сказал Њак, - или не придут
вовсе.
     -- Џусть уж лучше вовсе не приходЯт, --  сказал  плешивый.
--  ‘  варварами  лучше  не свЯзыватьсЯ. ’огда уж лучше прЯмо к
солдатам  выйти,  на  пулеметы.  ‚се  как-то  от   своей   руки
погибнешь. “ менЯ отец солдатом был в крепости...
     -- ‚се это, конечно, верно, -- задумчиво проговорил Ѓошку.
-- Ќо  ведь, с другой стороны, варвары могут и солдат прогнать,
и нас не тронуть. ‚от тогда и станет всем хорошо.
     -- Џочему это они нас не тронут? --  возразил  бельмастый.
-- ‚се нас спокон веков трогали, а эти вдруг не тронут?
     -- ’ак ведь он с ними договоритсЯ, -- поЯснил Ѓошку. -- Ќе
трогайте,   мол,  лесовиков,  и  все  тут,  а  иначе,  мол,  не
приходите...
     --  Љто?  Љто  договоритсЯ?  --  спросил  хлебопек,  вертЯ
головой.
     -- „а вот Њак. Њак и договоритсЯ...
     -- Ђх, Њак... Ќу, если Њак договоритсЯ, тогда, может, и не
тронут...
     --  —аю  тебе  дать?  -- спросил Ѓошку. -- ‡асыпаешь ведь,
хлебопек.
     -- „а не хочу Я твоего чаю.
     -- Ќу выпей чайку, чашечку только.  —то  тебе  --  трудно?
Ѓельмастый  вдруг поднЯлсЯ. -- Џойду Я, -- сказал он. -- Ќичего
из этого не выйдет. € Њака они убьют, и нас не  пожалеют.  —его
нас  жалеть?  ‚се  равно  лет  через десЯть нам конец. “ менЯ в
общине уже два года дети не  рождаютсЯ.  „ожить  бы  до  смерти
спокойно,  и  ладно.  Ђ  так  сами решайте, как знаете. Њне все
равно.
     € он вышел, перекошенный, неуклюжий, споткнувшись о порог.
     -- „а, Њак, -- покачиваЯ головой,  проговорил  ЏиЯвка,  --
извини  нас,  но мы никому не верим. Љак можно варварам верить?
Ћни в пустыне живут, песок жуют, песком запивают. Ћни  страшные
люди, из железной проволоки скрученные, ни плакать не умеют, ни
смеЯтьсЯ.  —то  мы  длЯ них? Њох под ногами. Ќу вот придут они,
солдат побьют, сЯдут здесь, лес, конечно,  выжгут...  ‡ачем  им
лес?  Ћни пустыню любЯт. € опЯть же нам конец. Ќет, не верю. Ќе
верю, Њак. ЏустаЯ твоЯ затеЯ.
     -- „а, -- сказал хлебопек. -- Ќе нужно это нам,  Њак.  „ай
уж   нам  помереть  спокойно,  не  трогай  ты  нас.  ’ы  солдат
ненавидишь, хочешь их сокрушить, ну а мы-то здесь причем? “ нас
ни к кому ненависти нет.  Џожалей  нас,  Њак.  Ќас  ведь  никто
никогда  не  жалел.  € ты, хоть и добрый человек, а тоже нас не
жалеешь... Ќе жалеешь ведь, а, Њак?
     ѓай снова поглЯдел на  Њаксима  и  смущенно  отвел  глаза.
Њаксим покраснел до слез, наклонил голову и закрыл лицо рукой.
     --  Ќеправда, -- сказал он. -- џ жалею вас. Ќо Я не только
вас жалею. џ...
     -- Ќе-ет, Њак, -- настойчиво сказал хлебопек. -- ’ы только
нас пожалей. Њы ведь самые разнесчастные люди в мире, и ты  это
знаешь. ’ы про свою ненависть забудь. Џожалей, и все...
     --  Ђ  что ему нас жалеть? -- подал голос Ћрешник, до глаз
замотанный грЯзными  бинтами.  --  Ћн  сам  солдат.  Љогда  это
солдаты  нас  жалели?  Ќе  родилсЯ  еще  солдат, который бы нас
пожалел...
     -- ѓолубчики, голубчики, -- строго сказал принц-герцог. --
Њак наш друг.  Ћн  хочет  нам  добра,  хочет  уничтожить  наших
врагов...
     --  Ђ  вот что получитсЯ, -- рассудительно сказал плешивый
из нездешних. -- Џоложим даже,  что  варвары  окажутсЯ  сильнее
солдат. Џобьют они солдат, порушат их проклЯтые вышки, захватЯт
весь  север.  Џусть.  Ќам  не  жалко. Џусть они там режутсЯ. Ќо
польза-то нам какаЯ? Ќам тогда совсем конец: на юге варвары, на
севере варвары, над нами все те же варвары. Њы им не  нужны,  а
раз не нужны -- под корень нас. ќто одно... ’еперь положим, что
солдаты варваров отобьют. Ћтобьют они варваров, и покатитсЯ всЯ
эта  война  через  нас  на  юг.  —то  тогда? ’огда опЯть же нам
крышка: на севере солдаты, на юге солдаты... Ќу,  а  солдат  мы
знаем.
     ‘обрание зашумело, зажужжало, что правильно, мол, плешивый
излагает, но плешивый еще не кончил.
     --   „айте   досказать,   --  возмутилсЯ  он.  --  —то  вы
расшумелись, в самом деле? ќто же еще не все. …ще  может  быть,
что  солдаты  варваров  перебьют,  а варвары -- солдат. ‚от тут
вроде бы нам самое и жить. ’ак нет  же,  опЯть  не  получаетсЯ.
Џотому  что  еще упыри есть. Џока солдаты живы, упыри прЯчутсЯ,
пули боЯтсЯ, солдатам велено упырей стрелЯть. Ђ уж  как  солдат
не  станет, тут нам полнаЯ крышка. ‘ъедЯт нас упыри и костей не
оставЯт.
     ќта идеЯ страшно поразила собрание.
     -- Џравильно говорит! --  раздались  голоса.  -  Ќадо  же,
какие  головы у них там на болотах... „а, братцы, про упырей-то
мы и забыли... Ђ они не спЯт, они своего ждут...  Ќе  надо  нам
ничего, Њак, пусть все идет, как идет... „вадцать лет худобедно
прожили и еще двадцать протЯнем, а там, глЯдишь, и еще...
     --  €  разведчиков  ему отдавать нельзЯ! -- возвысил голос
плешивый. -- Њало ли, что они там сами хотЯт... €м что -- они и
дома-то не живут. естипалый вон днюет и ночует на той стороне.
‘рам сказать -- грабит там и пьет.  €м  хорошо,  они  вышек  не
боЯтсЯ,  головы  у  них не болЯт. Ђ обществу-то каково? „ичь на
север уходит. Љто ее к  нам  с  севера  гнать  будет,  если  не
разведчики?  Ќе  давать!  € приструнить их еще надо хорошенько,
совсем разбаловались. “бийства там  учинЯют,  солдат  крадут  и
мучают, как и не люди... Ќе пускать! ‘овсем разбалуютсЯ...
     -- Ќе пускать, не пускать, -- подтвердило собрание. -- Љак
мы без  них?  Њы  их  растили,  мы их поили-кормили, а они знай
себе, на сторону смотрЯт, как бы посвоевольничать...
     Џлешивый наконец угомонилсЯ, сел на свое место и  принЯлсЯ
жадно   глотать  остывший  чай.  ‘обрание  тоже  утихомирилось,
умолкло. ‘тарики сидели  неподвижно,  стараЯсь  не  глЯдеть  на
Њаксима.
     Ѓошку, учныло киваЯ, проговорил:
     --  Ќадо  же,  какаЯ  у  нас  несчастнаЯ  жизнь!  Ќиоткуда
спасенииЯ нет. € что мы кому сделали?
     -- ђожали нас зрЯ, вот  что,  --  сказал  Ћрешник.  --  Ќе
подумавши  нас  рожали,  не  вовремЯ...  --  Ћн протЯнул пустую
чашку. -- € мы зрЯ рожаем. Ќа погибель. „а, да, на погибель...
     -- ђавновесие, -- произнес вдруг громкий хриплый голос. --
џ вам уже говорил это, Њак. ‚ы не захотели менЯ понЯть...
     ЌепонЯтно было, откуда идет  голос.  ‚се  сидели,  скорбно
потупившись.  ’олько птица на плече Љолдуна топталась, открываЯ
и закрываЯ желтый клюв. ‘ам  Љолдун  сидел  неподвижно,  закрыв
глаза и сжав тонкие губы.
     --  Ќо  теперь, надеюсь, вы понЯли, -- продолжала вроде бы
птица. --  ‚ы  хотите  нарушить  это  равновесие.  —то  ж,  это
возможно,   это  в  ваших  силах.  Ќо  спрашиваетсЯ  --  зачем?
Љто-нибудь просит вас об этом? ‚ы видите, что нет. ’огда что же
вами движет?
     Џтица нахохлилась и засунула голову под крыло, а голос все
звучал, и тогда ѓай понЯл, что говорит сам Љолдун, не  разжимаЯ
губ,  не двигаЯ ни одним мускулом лица. ќто было очень страшно,
и не только ѓаю, но и  всем  собравшимсЯ,  даже  принцугерцогу.
Ћдин  лишь  Њаксим смотрел на Љолдуна хмуро и с какимто дерзким
вызовом.
     --  Ќетерпение  потревоженной  совести,  --   провозгласил
Љолдун.  --  ‚аша  совесть избалована постоЯнным вниманием, она
принимаетсЯ  стонать  при  малейшем  неудобстве,  и  разум  ваш
почтительно   склонЯетсЯ   перед   нею,   вместо   того,  чтобы
прикрикнуть на нее  и  поставить  ее  на  место.  ‚аша  совесть
возмущена  существующим  порЯдком вещей, и ваш разум послушно и
поспешно ищет пути изменениЯ этого порЯдка. Ќо у  порЯдка  есть
свои  законы.  ќти  законы  возникают  из  стремлений  огромных
человеческих масс, и менЯтьсЯ они могут  только  при  изменении
этих   стремлений...   €так,  с  одной  стороны  --  стремлениЯ
человеческих масс, с другой -- ваша совесть,  воплощение  ваших
стремлений.  ‚аша  совесть  подвигает  вас на изменение порЯдка
вещей, то есть на нарушение законов этого порЯдка, определЯемых
стремлениЯми масс, то  есть  на  именение  стремлений  масс  по
образу  и подобию ваших стремлений. ќто смешно и антиисторично.
‚аш  затуманенный   и   оглушенный   совестью   разум   утратил
способность  отличать  реальное  благо  масс  от воображаемого,
продиктованного  вашей  совестью.  Ђ  разум  нужно  держать   в
чистоте.  Ќе хотите, не можете -- что ж, тем хуже длЯ вас. € не
только длЯ вас. ‚ы скажете, что в том мире, откуда  вы  пришли,
люди  не  могут  жить  с  нечистой совестью. —то ж, перестаньте
жить. ќто тоже неплохой выход -- и длЯ вас, и длЯ других.
     Љолдун замолчал, и все головы повернулись к  Њаксиму.  ѓай
не  вполне  уразумел, о чем тут шла речь. Џо-видимому, это было
продолжение какого-то давнего  спора.  €  еще  Ясно  было,  что
Љолдун   считает   Њаксима   умным,   но  капризным  человеком,
действующим скорее по прихоти, чем по необходимости.  ќто  было
обидно.  Њаксим был, конечно, странной личностью, но себЯ он не
щадил и всегда всем хотел добра -- не по капризу какому-нибудь,
а по  самому  глубокому  убеждению.  Љонечно,  сорок  миллионов
людей,  одурачченных  излучением  никаких перемен не хотели, но
ведь они были одурачены, это было несправедливо...
     -- Ќе могу с вами согласитьсЯ, -- холодно  сказал  Њаксим.
--  ‘овесть  своей  болью  ставит  задачи,  разум -- выполнЯет.
‘овесть задает идеалы, разум ищет к  ним  дороги.  ќто  и  есть
функциЯ  разума  -  искать  дороги.  Ѓез совести разум работает
только  на  себЯ,  то  есть  --  вхолостую.  —то  же   касаетсЯ
противоречиЯ  моих  стремлений  стремлениЯм  масс... ‘уществует
определенный идеал: человек  должен  быть  свободен  духовно  и
физически.  ‚  этом  мире массы еще не осознают этого идеала, и
дорога к нему тЯжелаЯ. Ќо когда-то нужно начинать. € Я  намерен
начать сейчас.
     -- ‚ерно, -- с неожиданной легкостью согласилсЯ колдун. --
‘овесть  действительно  задает  идеалы.  Ќо идеалы потому так и
называютсЯ,  что  находЯтсЯ  в  разительном  несоответствии   с
действительностью. џ ведь только это и хочу сказать, только это
и  повторЯю:  не  следует  нЯньчитьсЯ  со  своей совестью, надо
почаще    подставлЯть    ее    пыльному    сквознЯчку     новой
действительности  и  не  боЯтьсЯ  поЯвлениЯ  на  ней пЯтнышек и
грубой корочки... ‚прочем, вы это и сами понимаете.  ‚ы  просто
еще  не  научились  называть вещи своими именами. Ќо вы и этому
научитесь. ‚от ваша  совесть  провозгласила  задачу:  свергнуть
тиранию Ћгненосных ’ворцов. ђазум прикинул, что к чему, и подал
совет: поскольку тиранию изнутри взорвать невозможно, ударим по
ней  снаружи,  бросим  на  нее варваров... Џусть лесовики будут
растоптаны, пусть русло ѓолубой ‡меи запрудитсЯ трупами,  пусть
начнетсЯ   большаЯ  война,  котораЯ,  быть  может,  приведет  к
свержению тиранов -- все ради благородного идеала.  Ќу  что  ж,
сказала  совесть,  поморщившись, придетсЯ мне немножко огрубеть
ради великого дела...
     -- Њассаракш, -- прошипел Њаксим, красный  и  злой,  каким
ѓай его никогда не видел. -- „а, массаракш! „а! ‚се именно так,
как  вы  говорите!  Ђ что еще остаетсЯ делать? ‡а ѓолубой ‡меей
люди превращены в ходЯчие деревЯшки.
     -- Џравильно, правильно, -- сказал Љолдун. -- „ругое дело,
что план сам по себе неудачен: варвары  разобьютсЯ  о  башни  и
откатЯтсЯ,  а  бедные  наши  разведчики,  в  общем,  ни  на что
серьезное не способны. Ќо в рамках того же плана  вы  могли  бы
свЯзатьсЯ,  например,  с  островной  империей... ђечь не о том.
Ѓоюсь, вы вообще опоздали, Њак!.. ‚ы только не подумайте, что Я
вас отговариваю. џ хорошо вижу: вы  --  сила,  Њаксим.  €  ваше
поЯвление  здесь  само  по  себе  означает неизбежное нарушение
равновесиЯ на поверхности нашего маленького  мира.  „ействуйте.
’олько  пусть  ваша  совесть  не мешает вам Ясно мыслить, а ваш
разум не стеснЯетсЯ, когда нужно, отстранить совесть...  €  еще
советупю  вам  помнить:  не  знаю,  как в вашем мире, а в нашем
никакаЯ сила не остаетсЯ долго без  хозЯина.  ‚сегда  находитсЯ
кто-нибудь,  кто  стараетсЯ  приручить  ее  и подчинить себе --
незаметно или под благовидным предлогом... ‚от  и  все,  что  Я
хотел сказать.
     Љолдун  с  неожиданной  легкостью поднЯлсЯ -- птица на его
плече присела и растопырила крыльЯ, -- скользнул на коротеньких
ножках вдоль стены и скрылсЯ за  дверью.  €  тотчас  же  следом
потЯнулось   собрание.  ђасходились,  постанываЯ,  покрЯхтываЯ,
отдуваЯсь, ничего  толком  не  понЯв  из  сказанного,  но  Явно
довольные  тем,  что  все  остаетсЯ  по-прежнему, что Љолдун не
разрешил опасной затеи,  пожалел,  значит,  Љолдун,  не  дал  в
обиду, и можно теперь доживать, как и раньше, благо впереди еще
целаЯ  вечность -- лет десЯть, а то и больше. Џоследним уплелсЯ
Ѓошку со своим чайником, и в комнате остались только Њак с ѓаем
и принц-герцог, да еще в  углу  крепко  спал  притомившийсЯ  от
умственных усилий хлебопек. ‚ голове у ѓаЯ было смутно, да и на
душе  тоже. ЏонЯл он только одно: "ЌесчастнаЯ моЯ жизнь; первую
половину был куклой, болванчиком  в  чьих-то  руках,  а  вторую
половину,  видно,  придетсЯ  доживать  бродЯгой без родины, без
друзей, без завтрашнего днЯ..."
     -- ‚ы огорчены, Њак? -- виновато спросил принц
-герцог.
     -- „а нет, не очень, -- отозвалсЯ Њаксим. -  ‘корее,  даже
наоборот,  Я испытываю облегчение. Љолдун прав, моЯ совесть еще
не  готова  к  таким  затеЯм.  ‚ероЯтно,  надо  еще  побродить,
посмотреть.  Џотренировать  совесть...  --  он как-то неприЯтно
засмеЯлсЯ. -- —то вы мне можете предложить, принцгерцог?
     ‘тарый принц-герцог крЯхтЯ поднЯлсЯ и,  растираЯ  затекшие
бока, прошелсЯ по комнате.
     --  ‚о-первых,  Я не советую вам углублЯтьсЯ в пустыню, --
сказал он. -- …сть там варвары или нет, ничего подходЯщего  длЯ
себЯ  вы  там не найдете. Њожет быть, стоит, по совету Љолдуна,
установить контакт с островитЯнами, хотЯ, видит бог, Я не знаю,
как  это  сделать.  ‚ероЯтно,  надо  идти  к  морю  и  начинать
оттуда...  …сли  островитЯне  тоже  не миф и если они захотЯт с
вами разговаривать... ‘амым правильным мне кажетсЯ возвращатьсЯ
назад и действовать  там  в  одиночку.  ‚спомните,  что  сказал
Љолдун:  вы  --  сила.  €  потом вы правы: система башен должна
иметь центр. € власть над севером в  руках  того,  кто  владеет
–ентром. ‚ам следует хорошенько это усвоить.
     --  Ѓоюсь, это не длЯ менЯ, -- медленно проговорил Њаксим.
-- Ќе могу пока сказать почему, но это не длЯ менЯ, Я чувствую.
џ не хочу владеть –ентром. ‚ одном вы правы: мне нечего  делать
ни  здесь,  ни в пустыне. ЏустынЯ слишком далеко, а здесь не на
кого оперетьсЯ. Ќо мне предстоит еще многое  узнать:  есть  еще
ЏандеЯ,  •онти, есть еще горы, есть еще ЋстровнаЯ €мпериЯ... ‚ы
слыхали о белых субмаринах? Ќет? Ђ Я слыхал, и ѓай вот  слыхал,
и  мы  знаем  человека, который их видел и с ними сражалсЯ. ’ак
вот: они могут сражатьсЯ... Ќу, ладно, --  Њаксим  вскочил.  --
Њедлить  нечего.  ‘пасибо,  принц-герцог, вы очень помогли нам.
Џойдем, ѓай.
     Ћни вышли на площадь  и  остановились  около  оплавленного
памЯтника.  ѓай  с  тоской  озиралсЯ.  ‚округ  в  жарком мареве
колыхались желтые развалины, было душно,  смрадно,  но  уже  не
хотелось  уходить отсюда, из этого страшного, но уже привычного
места, и снова тащитьсЯ через  леса,  отдавшись  на  волю  всех
темных  случайностей,  которые  подстерегают  там  человека  на
каждом шагу... ‚ернутьсЯ бы сейчас в свою комнатушку,  поиграть
с лысенькой ’аньгой, сделать ей наконец обещанную свистульку из
стрелЯной  гильзы,  не пожалеть, массаракш, выстрелить в воздух
патрон длЯ бедной девочки...
     --  Људа  же  вы  все-таки  намерены  идти?   --   спросил
принц-герцог,   прикрываЯ   лицо  от  пыли  своей  потрепанной,
выцветшей шлЯпой.
     -- Ќа запад, -- ответил Њаксим. -- Љ морю.  „алеко  отсюда
море?
     --   ’риста   километров...   --   произнес   принц-герцог
задумчиво. -- € придетсЯ идти через очень  зараженные  места...
‘лушайте,  --  сказал он. -- Ђ может быть, сделаем так... -- Ћн
надолго замолчал, и ѓай уже начал  нетерпеливо  переминатьсЯ  с
ноги  на  ногу,  но  Њаксим не торопилсЯ, ждал. -- ќх, зачем он
мне! -- ‘казал наконец принц-герцог. -- —естно говорЯ, хранил Я
его длЯ себЯ, думал, когда станет совсем невмоготу, когда нервы
откажут,  сЯду  на  него  и  вернусь  домой,  а  там  хоть  под
расстрел... „а что уж теперь... Џоздно.
     --  ‘амолет? -- быстро спросил Њаксим, с надеждой глЯдЯ на
принца-герцога.
     -- „а, "ѓорный Ћрел". ‚ам говорит что-нибудь это название?
Ќет, конечно...   Ђ   вам,   молодой   человек?   ’оже   нет...
‡наменитейший    некогда    бомбовоз,   господа.   ‹ичный   …го
€мператорского ‚ысочества принца Љирну четырех  золотых  знамен
именной  бомбовоз  "ѓорный  Ћрел"... ‘олдат, помнитсЯ, наизусть
заставлЯли  зубрить...  ђЯдовой   такой-то,   поименуй   личный
бомбовоз   его   императорского   высочества!  €  тот,  бывало,
именует... „а... ’ак вот Я его сохранил. ‘начала хотел  на  нем
эвакуировать  раненых,  но  их было слишком много. Џотом, когда
все раненые умерли...  ќ,  да  что  рассказывать.  Ѓерите  его,
голубчик. ‹етите. ѓорючего хватит на пол-мира...
     -- ‘пасибо, -- сказал Њаксим. -- ‘пасибо, принц
-герцог. џ вас никогда не забуду.
     --  „а что ж менЯ... -- проговорил старик. -- Ќе ради себЯ
даю... Ђ вот если удастсЯ вам, голубчик,  что-нибудь,  вы  этих
вот не забудьте.
     --  “дастсЯ,  --  сказал  Њаксим.  --  “дастсЯ, массаракш!
„олжно получитьсЯ, совесть или не совесть!.. € Я никого никогда
не забуду.


        ѓлава шестнадцатаЯ

     ѓаю никогда еще не приходилось летать на самолетах.  Ћн  и
самолет-то  увидел  впервые  в  жизни.  Џолицейские вертолеты и
штабные летающие платформы он  видел  не  раз  и  однажды  даже
принимал  участие  в  облаве  с  воздуха: их секцию погрузили в
вертолет и высадили у шоссе по которому  к  мосту  перла  толпа
воспитуемых,  взбунтовавшихсЯ  из-за  скверной  пищи.  Ћт этого
воздушного броска у ѓаЯ остались самые неприЯтные воспоминаниЯ.
‚ертолет  шел  низко,  его  трЯсло  и  раскачивало   так,   что
внутренности  выворачивало  наизнанку, и вдобавок одурЯющий рев
мотора, бензиновый угар и брызжущие отовсюду фонтаны  машинного
масла.
     Ќо  тут  было совсем другое дело. ‹ичный …. €. ‚. бомбовоз
"ѓорный  Ћрел"  поразил  воображение  ѓаЯ.  ќто  была  поистине
чудовищнаЯ  машина,  и  совершенно  невозможно было представить
себе, что она способна поднЯтьсЯ в воздух. ђебристое узкое тело
ее, узукрашенное золотыми эмблемами, было длинным,  как  улица.
ѓрозно  и  величественно  простирались  исполинские крыльЯ, под
которыми могла бы укрытьсЯ целаЯ бригада. „о них  было  далеко,
как  до крыши дома, но лопасти шести огромных пропеллеров почти
касались земли. Ѓомбовоз стоЯл на  трех  колесах,  в  несколько
человеческих  ростов  каждое  --  два  колеса подпирали носовую
часть, на  третье  опиралсЯ  этажерчатый  хвост.  Љ  блестевшей
стеклом  кабине  вела  на головокружительную высоту серебристаЯ
ниточка легкой аллюминиевой лестницы.  „а,  это  был  настоЯщий
символ  старой империи, символ великого прошлого, символ былого
могущества, распространЯвшегосЯ на весь континент. ѓай,  задрав
голову,  стоЯл  на ослабевших ногах, трепеща от благоговениЯ, и
как громом поразили его слова друга Њака:
     --  Ќу  и  сундук,  массаракш!..  €звините,   принцгерцог,
невольно вырвалось...
     -- „ругого нет, -- сухо отозвалсЯ принц-герцог. -- Љстати,
это лучшиий  бомбовоз  в  мире.  ‚  свое  времЯ  его высочество
совершил на нем...
     -- „а, да, конечно, -- поспешно согласилсЯ Њаксим. --  ќто
Я от неожиданности.
     Ќаверху,  в  пилотской  кабине,  восхищение  ѓаЯ  достигло
предела. Љабина была  сплошь  из  стекла.  Ћгромное  количество
незнакомых   приборов,   удивительно   удобные  мЯгкие  кресла,
непонЯтные  рычаги   и   приспособлениЯ,   пучки   разноцветных
проводов,   странные,  невиданные  шлемы,  лежащие  наготове...
Џринц-герцог что-то торопливо  втолковывал  Њаку,  указываЯ  на
приборы,  покачиваЯ  рычаги. Њаксим рассеЯнно бормотал: "Ќу да,
понЯтно, понЯтно...", а ѓай, которого усадили в  кресло,  чтобы
не  мешал, с автоматом на коленЯх, чтобы, упаси бог, что-нибудь
не поцарапать, таращил глаза и бессмысленно вертел головой.
     Ѓомбовоз стоЯл в старом просевшем ангаре на  опушке  леса.
Џеред  ним  далеко  простиралось  ровное  серо-зеленое поле без
единой кочки, без единого кустика. ‡а полем, километрах в пЯти,
снова начиналсЯ лес, а над всем этим висело белое небо, которое
отсюда, из кабины, казалось совсем близким, рукой  подать.  ѓай
был очень взволнован. Ћн плохо запомнил, как прощалсЯ со старым
принцем-герцогом.  Џринц-герцог что-то говорил, и Њаксим что-то
говорил, кажетсЯ, они смеЯлись,  потом  принцгерцог  всплакнул,
потом  хлопнула дверца... ѓай вдруг обнаружил, что пристегнут к
креслу широкими ремнЯми, а Њаксим в соседнем  кресле  быстро  и
уверенно щелкает какими-то рычажками и клавишами.
     ‡асветились   циферблаты   на   пультах,  раздалсЯ  треск,
громовые выхлопы, кабина задрожала мелкой  дрожью,  все  вокруг
наполнилось   тЯжким  грохотом,  маленький  принцгерцог  далеко
внизу, среди полегших кустов  и  как  бы  заструившейсЯ  травы,
схватилсЯ  руками за шлЯпу и попЯтилсЯ. ѓай обернулсЯ и увидел,
что лопасти гиганских пропеллеров исчезли, слились  в  огромные
мутные  круги,  и  вдруг все широкое поле сдвинулось и поползло
навстречу,  все  быстрее   и   быстрее...   Ќе   стало   больше
принцагерцога,  не стало ангара, было только поле, стремительно
летЯщее навстречу, и громовой рев, и немилосерднаЯ трЯска, и, с
трудом повернув голову, ѓай с ужасом обнаружил, что  гигантские
крыльЯ  плавно раскачиваютсЯ и вот-вот отвалЯтсЯ, но тут трЯска
пропала, поле ухнуло вниз, и какое-то  мЯгкое  ватное  ощущение
пронизало  ѓаЯ  с  головы  до ног. Ђ под бомбовозом уже не было
полЯ, да и леса не стало; лес  превратилсЯ  в  черно  --зеленую
щетку,  в  латаное-перелатаное  одеЯло,  и пЯтнистое это одеЯло
медленно ползло назад. € тогда ѓай понЯл, что они летЯт.
     Ћн в полном восторге посмотрел на Њаксима. „руг Њак  сидел
в  небрежной  позе, положив левую руку на подлокотник, а правой
слегка пошевеливал самый большой и, должно быть, самый  главный
рычаг.  ѓлаза  у него были прищурены, губы наморщены, словно он
посвистывал.  „а,  это   был   великий   человек.   ‚еликий   и
непостижимый.  "Ќаверно,  он все может, -- думал ѓай. -- ‚от он
управлЯет этой сложнейшей  машиной,  которую  видит  впервые  в
жизни.  ќто  ведь не танк какой-нибудь, не грузовик, самолет --
легендарнаЯ машина, Я и не знал, что они  сохранились...  Ђ  он
управлЯетсЯ  с ней, как с игрушкой, словно всю жизнь только тем
и занималсЯ,  что  летал  в  воздушных  простанствах.  ќто  уму
непостижимо: кажетсЯ, что он многое видит впервые в жизни и тем
не  менее  он  моментально  приноравливваетсЯ  и делает то, что
нужно. € разве только с машинами? ‚едь не только  машины  сразу
признают  в нем хозЯина... ‡ахоти он, и ротмист —ачу ходил бы с
ним в обнимку; Љолдун, на которого и смотреть-то боЯзно, и  тот
считал  его  за  равного; принц-герцог, хирург, ученый человек,
аристократ, можно сказать, сразу  почуЯл  в  нем  что-то  такое
высокое, такую машину подарил, доверил... Ђ Я еще ђаду хотел за
него  выдать.  —то ему ђада? ’ак, мимолетное увлечение... ђазве
ему ђаду  нужно?  …му  бы  какую-нибудь  графиню  или,  скажем,
принцессу...  Ђ  вот  со  мной  дружит, надо же... ‘кажи он мне
сейчас, чтобы выкинулсЯ вниз -- что ж, очень даже  может  быть,
что и выкинусь, потому что Њаксим... € сколько Я уже из-за него
увидел  и  узнал,  в  жизни  мне  бы  столько  не  узнать  и не
увидеть... € сколько из-за него еще узнаю и увижу,  и  чему  от
него научусь..."
     Њаксим  почувствовал  на себе его взглЯд, его восторг, его
преданность, повернул голову и широко, по-старому, улыбнулсЯ, и
ѓай с трудом удержалсЯ, чтобы не схватить его мощную коричневую
руку  и  не  приникнуть  к  ней  в  благодарном  лобзании.  "Ћ,
повелитель  мой, защита моЯ и гордость моЯ, прикажи -- Я здесь,
Я перед тобой, Я готов, швырни менЯ в  огонь,  соедини  менЯ  с
пламенем...  Ќа  тысЯчи  врагов, на разверстые жерла, навстречу
миллионам пуль... ѓде  они,  где  враги  твои?  ѓде  эти  тупые
отвратительные люди в мерзких черных мундирах? ѓде этот злобный
офицеришка,  осмелившийсЯ  поднЯть  на  тебЯ  руку?  Ћ,  черный
марзавец, Я разорву тебЯ ногтЯми, Я перегрызу тебе глотку!.. Ќо
не сейчас, нет... Ћн что-то приказывает мне,  мой  владыка,  он
что-то  хочет  от  менЯ...  Њак,  Њак,  умолЯю,  верни мне твою
улыбку, почему ты больше не улыбаешьсЯ? „а, да, Я  глуп,  Я  не
понимаю  тебЯ, Я не слышу тебЯ, здесь такой рев, это ревет твоЯ
послушнаЯ машина... Ђх вот  оно  что,  массаракш,  какой  же  Я
идиот... Љонечно же, шлем... „а, да, сейчас... џ понимаю, здесь
шлемофон,  как  в танке... ‘лушаю тебЯ, прекрасный! Џриказывай!
Ќет, нет, Я не хочу опомнитьсЯ! ‘о мной ничего  не  происходит,
просто Я твой, Я хочу умереть за тебЯ, прикажи что--- нибудь...
„а, Я буду молчать, Я заткнусь... ќто разорвет мне легкие, но Я
буду молчать, раз ты мне приказываешь... ЃашнЯ? ЉакаЯ башнЯ? Ђ,
да,  вижу  башню... ќти черные мерзавцы, подлые людоеды, убийцы
детей, они понатыкали башни везде, но мы сметем эти  башни,  мы
пройдем  железным  сапогом, сметаЯ эти башни, с огнем в очах...
‚еди, веди свою послушную машину на  эту  башню...  €  дай  мне
бомбу,  Я  прыгну  с бомбой и не промахнусь, вот увидишь! Ѓомбу
мне, бомбу! ‚ огонь!... Ћ!.. Ћ-о!.. Ћ-о-о!!!"
     ѓай с трудом вдохнул и рванул ворот  комбинезона.  ‚  ушах
звенело,  мир  перед  глазами  плыл  и  покачивалсЯ.  Њир был в
тумане, но туман быстро рассеивалсЯ, ныли  мускулы  и  нехорошо
першило  в горле. Џотом он увидел лицо Њаксима, темное, хмурое,
даже какое-то