их вынесем, орки за один слиток родную бабушку в бетон закатают! Гномы сразу заулыбались и сплотились вокруг кучи мифрила тесною толпою. - Мы выкуем из них себе оружие и доспехи, - предложил вдруг Торин. Все посмотрели на него с таким изумлением, что Торин засмущался. Еще никогда потомок древнего гномьего рода Дарт фон Винчестер ибн Халдор - Кайс (о котором кроме самого Торина никто и слыхом не слыхивал) не выказывал такую умную мысль. - А это что за херня? -- спросил хоббит, оглядевшись по сторонам. Его пальцы указывали на какой-то сверток больших размеров. Его пронырливые ручонки быстро разорвали непокорную ткань и взорам оторопевших гномов предстало хитрое устройство, походившее на смесь бормашины зубного врача и швейной машинки Зингера. Хоббит внимательно прочитал руководство по его применению. - Сито Дьюрина для промывки мифрила, - гласило оно. -- В большое отверстие наложить кучу любого дерьма, сойдет хоть голова орка, хоть его помет, - продолжал читать вслух Фолко, - Из нижнего пойдет мифрил. Примечание, - гномы замолкли, потрясенно слушая хоббита. -- Мифрил можно добыть из всего, что угодно, хоть из тела орка, но только в том случае, если он в нем содержится. То есть, если к примеру орк проглотил мифрил, мое устройство поможет добыть его обратно. Если же его (мифрила) в нем (орке, например) не содержится, то добыть его невозможно. Понял, баклан гнойный? -- закончил Фолко и уставился на гномов, пораженный до глубины души. Гномы едва ли до потолка подпрыгивали, крича что-то неразборчиво радостное. По их несвязным крикам, хоббит понял, что они нашли какую-то реликвию, с помощью которой им удастся решить кучу проблем. И действительно, вдоволь наплясавшись и напрыгавшись, гномы приступили к тому, что любой здравомыслящий читатель назвал бы поглощением запасов здравура в неограниченных количествах. Еле держась на ногах, гномы подключили бормашину к какому-то ползающему механизму, похожему на червя и, принялись засовывать в большую горловину сита слиток за слитком. Фолко нехотя отдал один из двух своих слитков и молча наблюдал, как капал расплавленный мифрил на самодельную наковальню. Гномы без устали махали огромными молотами, которые каждый гном считал за честь, почему-то таскать с собой. Забившись в уголок, хоббит заткнул свои уши пробками из-под бутылок со здравуром и задремал. Его глаза, нагло смотревшие из-под каски, закрылись и он заснул. Пробуждение было ужасным. Голова раскалывалась, а веки кто-то склеил остатками пластыря, который Фолко столь неосторожно таскал с собой. Выдернув уже немного подросшие ресницы и брови вместе с пластырем, хоббит немедленно захотел выяснить, кто все это подстроил, но увидел лежащую перед ним кольчугу, рукавички и новую каску с двумя странными ручками по бокам, поблескивающих в свете факелов. - Это мне? -- удивился хоббит. - Тебе, - гадко ухмыльнулся Глумлин. - А за что? -- спросил Фолко, удивленный добродушием гнома, который немало натерпелся от проделок хоббита. - Просто так, - уклончиво ответил Глумлин. Фолко быстро напялил на себя обновку и с огорчением обнаружил, что мифрилом была покрыта только передняя часть кольчужки. Сзади кольчуга была соткана из обычной проволоки, найденной гномами поблизости. Правда гномы постарались на славу и мифрильными буквами сзади была выткана вызывающая надпись "Сделано из мифрила! Нападать сзади бесполезно!". - Ты уж извини, - притворно посокрушался Глумлин. -- Мифрила не хватило. Даже твоих двух слитков, - Фолко с воплем сунул руку в свой рюкзачок и обнаружил пропажу, - Не хватило, - объяснил он. - А зачем на каске две ручки, как на кастрюле? -- возмутился хоббит. -- Ну, чтобы кашу варить было легче, - весело ухмыльнулся Дори. -- Да ты не сокрушайся, Малышу и Торину тоже не хватило мифрила на заднюю часть кольчуги, так что ты не горюй. Ваша троица зато будет самыми храбрыми, потому что показать врагу свою спину будет подобно смерти, а биться лицом к лицу в окружении бесчисленных врагов это так романтично, - величаво протянул он. Малыш и Торин мрачно смотрели на всех. Под глазами у обоих красовались свежие синяки -- гномы во время разборок по мифрилу явно припомнили им летающие кучи какашек. - Да ты не сомневайся, - подбодрил хоббита Балин. Вот смотри, - с этими словами гном разрядил в грудь хоббита арбалетный болт. Хоббита отбросило к стене. Ему стало трудно дышать. - А нам и топоры перековали, - похвалился Торин. -- Вот, смотри, - и друг Фолко немедленно продемонстрировал удар топора на спине Балина, покрытой обновкой из мифрила. С громким воплем Балин уткнулся мордой в пыль. Фолко сразу же стало легче дышать. - Это что, если в меня кто-то выстрелит, мне ничего не будет? -- радостно спросил Фолко, потирая ушибленную грудь. - Да, только не поворачивайся к врагу задницей, - посоветовал Срани, самый противный из троицы сородичей Торина. -- Вдруг враг не умеет читать, или не поверит, - его смешок подхватили Драни и Грани. - Впрочем, - веселый голос безумного Дори дополнил картину, - Поворачиваться задницей к врагу всегда опасно, - гогот гномов стал еще громче. Это может позволить себе, ну разве что, Рогволд, - смех гномов стал настолько громким, к нему присоединился и звонкий, заливистый смех хоббита, представившего, как в пылу борьбы отважный Рогволд поворачивается к врагам задом. И какое разочарование ждало врагов, Фолко тоже представил. Но веселое настроение спецотряда разбудило нечто ужасное на нулевом ярусе. Содрогнулись стены, чье-то тяжелое и смрадное дыхание заполонило воздух. Страшный грохот враз оборвал смешки гномов и всю отвагу хоббита. - ГОООО, - страшное рычание заставило содрогнуться гномов. Их взорам предстало многорукое чудовище, типа осьминога. В каждом щупальце был зажат орочий ятаган. - Я хочу пи-пи, - заныл трусливый Вьярд. - Заткнись, - решительно заявил отважный хоббит. Все с ним согласились. - Хоббит прав, - присоединился к нему смелый Торин. -- Нечего умирать с переполненными от страха штанами! - Мы будем сражаться! -- заявил безрассудный Малыш. В его руках блеснуло сразу два клинка. - Урюк мамлюк! -- неожиданно своды нулевого яруса огласились орочьим боевым кличем. Толпа орков появилась столь внезапно, что застала бы беспечных гномов врасплох, если бы не чудовище. Орки неосторожно напали таким образом, что чудовище оказалось между ними и гномами. Свист сабель, предсмертные крики орков, вот все, что слышали гномы, удаляясь по неизвестному коридору куда-то вниз. Впереди всех, вприпрыжку мчался смелый хоббит. Напоследок, до отряда донеслась сытная отрыжка. Фолко только еще быстрее заработал ногами. Тяжелые неуклюжие гномы не отставали. Их пыхтенье раздавалось за спиной хоббита с такой громкостью, что Фолко казалось, что сотня больных страдающих от запора сидит на унитазе и отчаянно тужатся. Коридор привел друзей в тупик. В самом конце тоннеля дорогу преграждала стена, на которой висела табличка "Если вы добрались до этого места, то не выйдете отсюда никогда". - Ух ты, клево! - в стиле Бивиса, воскликнул Фолко. - Заткнись, урод, - в стиле Батхеда отозвался Глумлин. - Что же делать? - воскликнул молодой Скидульф, обхватив свою голову руками. Над отрядом повисла гнетущее напряжение. - Я знаю! - воскликнул Фолко. Все взгляды обратились на него. - Если мы попали сюда, спускаясь вниз, то чтобы выбраться отсюда, нам надо лезть наверх! Гномы изумленно уставились на хоббита. - Черт возьми, как ты догадался? - воскликнул Торин. - Элементарно, - объяснил Фолко, почесывая задницу. - Дедукция! Авторитет хоббита вырос до небывалых размеров. Лишь завистливый Глумлин по - прежнему сохранял недовольное лицо, глядя на которое, можно было подумать, что гном страдает от запора. Под руководством Фолко, гномы полезли наверх, под потолок тоннеля. К удивлению Глумлина, ворчавшего, что это все херня, в потолке обнаружилась дыра. Обычными средствами найти ее было невозможно, поскольку свет от факелов просто не доставал до нее, а само отверстие было темно, как негр ночью. Удивленный донельзя хоббит, ожидавший, что его будут бить после того, как гномы попадают с потолка, сделал вид, что так и было задумано и быстренько вскарабкался вверх. Отряд очутился в каком - то таинственном месте, где не было видно ни зги. Последний факел погас. - Ну и куда мы попали? - свирепо поинтересовался Глумлин. - Здесь темно, как в заднице у дракона! - Как где? - весело переспросил Фолко. - Не придирайся к словам, мохноногий ублюдок! - завизжал выведенный из себя Глумлин. - Как мы отсюда выберемся? Хоббит и гномы обнаружили, что находятся в небольшой пещерке, размером два на два метра с дыркой посредине. Нашарив какое-то уплотнение, хоббит нечаянно нажал на него. Все вокруг вздрогнуло. Раздался душераздирающий скрежет. Пол затрясся у гномов под ногами и они попадали, словно кегли на пол. - Я понял! - вскричал Торин. - Мы в лифте! - Ура!!! - раздался радостный крик гномов, принявшихся отплясывать джигу. Громче других кричал и танцевал Глумлин. Вскоре, правда, после очередного толчка, он нее удержался на ногах и с громким воплем ухнул в дыру. - Ура!!! - радостно завопил хоббит в полной тишине и осекся. Гномы тяжко переживали потерю своего товарища, вместе с которым сгинули новенькие мифрильные доспехи стоимостью в половину Хоббитании. Каменный лифт, созданный гномами в древние времена доставил отряд прямо к дверям Мории. - Очень практично, - похвалил лифт Малыш. - Да, и автору не нужно описывать, как мы брели обратно, - присоединился к нему Торин. Гномы как по команде вытащили новенькие солнцезащитные очки и напялили их на свои кривые носы. Фолко последовал их примеру, воспользовавшись очками Глумлина, которые хоббит позаимствовал незадолго до таинственного исчезновения у того походного рюкзачка. Во время приготовления к выходу молчал лишь один Фолко. Идея стибрить ключик от стульчака унитаза у Рогволда теперь вовсе не выглядела так смешно. Зато гномов это развеселило так, что они сразу же забыли о трагической смерти Глумлина. Стоило только раскрыть ворота Мории, как первое, что гномы увидели, так это грустную донельзя физиономию Рогволда, уставившуюся на них с таким отчаянием, что можно было подумать, что у старого ловчего после долгой и продолжительной болезни выздоровела теща. Гномы принялись смеяться так громко, что заразили им даже бойцов заградотряда. Дружный смех, переходящий у некоторых в истерические рыдания, заставил несчастную физиономию Рогволда позеленеть от злости. - Заткнуться, ублюдки, мать вашу так!!! - проревел старый ловчий. - Я вам покажу Кузькину тещу! - смех усилился. А расхрабрившийся Фолко, набравшись наглости, схватил генерал - ефрейтора за грудки и медленно процедил, пыхая сигаретой прямо в лицо старому ловчему. - Ты нас на понт не бери, мы там такое видели! Мы прошли через толпы орков, прорубаясь с боем вниз, наверх влево и вправо, да так, что кровь залила все! Что нам какой-то засранец генерал-ефрейтор, когда мы бились с многоруким чудовищем, - голос хоббита противно задрожал. Лицо Рогволда приняло такой вид, что казалось, сейчас разверзнется земля и поглотит всех, на кого укажет старый ловчий. Но все усилия Рогволда спутала природа. Не в силах сдерживаться, следопыт закрыл голову руками и покраснел. Раздался неприличный звук. - Ого-го! - воскликнул хоббит. - Ты только не лопни, не держи все в себе, - смех возобновился с новой силой. - Ключ!!! - простонал Рогволд. - Отдай ключ, я все прощу! - А, ключ? - словно только сейчас поняв, в чем дело, в гадкой ухмылке осклабился хоббит. - Так я его не брал, он у тебя так и лежит. - А, а, а, а, - широко раскрытым ртом Рогволд хватал воздух как рыба, выброшенная на сковородку живьем. - А зачем тогда ты это сказал? - с трудом спросил он. - Я просто пошутил! - объяснил хоббит. - Пошутил я! Покрасневший как рак Рогволд стал сначала зеленым, а затем чуть не почернел. Из его ушей начал виться дымок. Или это только так казалось из-за дымившего за спиной ловчего Торина. - Я с тобой еще разберусь, маленькая сволочь! - прокричал Рогволд и, вновь раздался неприличный звук. Рогволд бросился к рюкзаку, трясущимися руками нащупал ключ и, схватившись руками за задницу, вприпрыжку, ломая кустарник, помчался к ближайшему овражку. Вскоре оттуда донесся сдавленный крик, переходящий в рычание льва. - Не добежал! -- догадался Фолко. Смех усилился до такой степени, что его, видимо услыхал и Рогволд. - Я вам покажу, мрази, как смеяться над своим командиром! Я вас всех в штрафбаты отправлю, - донесся до отряда его сдавленный и растерянный голос. - Маленький подонок! -- гремел его голос спустя пять минут. - Ты меня опять обманул!!! -- заревел Рогволд, от которого явно исходил неприятный запах. Это не тот ключ! - А, это я снова просто пошутил! -- с ехидной улыбкой объяснил Фолко. -- Пошутил я! - Я тебя... - начал было Рогволд, рука которого дернулась к револьверу, висевшему на боку, но хоббит сразу прервал его. - Вот, пожалуйста, - он протянул заныканный ключик следопыту. -- Пошутил я! Старый ловчий молча сдернул ключик с руки хоббита и, нацелил дуло пистолета в переносицу. - Ну, прощайся с жизнью, гаденыш! -- закричал он. - На твоем месте я бы этого не делал! -- сделав страшное лицо, заорал Фолко. - Я бы тоже, - глубокомысленно заметил Торин. - Это почему же? -- удивленно поинтересовался тот. - А вдруг, он снова пошутил? -- вопросом на вопрос, ответил Торин. -- Пойди потом, спроси у мертвого, куда же он настоящий ключик спрятал. Рассудительный голос гнома подействовал. Рогволд схватив смену нового белья, вновь направился к кустам. Хоббит благодарно посмотрел на своего друга. - Ты мне жизнь спас, - срывающимся голосом сказал он. -- Одним словом, вот твои часы, - порывшись в своих вещах сказал хоббит. - А я думал, что их Теофраст скоммуниздил, - почесывая свою каску в области затылка, удивился тот. - Я их у него в последний момент отнял, - мгновенно нашелся хоббит. -- Вырвал когда он убегал. Жалко дневники пропали. Торин с благодарностью принял свои карманные часы с кукушкой. Когда Рогволд вернулся, на его лице царило успокоение и снисходительность. Переодевшись во все чистое, запрятав ключик от стульчака как можно дальше от "мерзкой мохноногой подлюги", как он именовал хоббита. - Так, - взревел он, радостно осклабясь. -- Ну и где мифрил? - А, мифрил, - на лицах гномов появилось невинное выражение, словно они только родились. -- Мы его почти нашли, но нас напали бесчисленные орды орков, которые надавали нам по шее и отняли, - нашелся Торин. - Наши друзья пожертвовали своими жизнями, чтобы донести эти новости до короля! - Да, надо срочно созывать ополчение! -- взвился безумный Дори. -- Мы им задницу еще надерем! - Точно! -- присоединились к его мнению Грани, Драни и Срани. -- Задницу! Надерем! - Так, - недовольный генерал-ефрейтор подозрительно оглядел гномов. -- Значит вы не выполнили приказ. За это вас всех надо расстрелять! - Если нас расстреляют, то уж точно мифрил не найдут! -- заявил уродливый, но рассудительный Балин. Следопыт подумал и был вынужден согласиться с ним. - Не думайте, что легко отделались, засранцы! -- вновь заорал он, сделав страшное лицо. - Вы, - он неопределенно взмахнул своей рукой со скрюченными от непрестанного за три недели сжимания в ней рулона туалетной бумаги, - направитесь к вашим старейшинам и соберете ополчение. А ты, мохножопая зараза, вместе со своими дружками, - он ткнул кривым пальцем в Торина и Малыша, съездите в Исенгард, выясните обстановку, - он осклабился. -- Топоры свои можете оставить, хе-хе, энты дровосеков, ох как любят, в жареном виде особенно, ха-ха. -- Его смешок был поддержан нестройным хором заградотряда. - Нет, нет, только не это, - притворно пригорюнился хоббит. -- Оказаться подальше от войны с Ангмаром, да еще получить за это суточные, - шепнул он гномам. - Тебе-то хорошо, - недовольно ответил Торин. -- Твои предки вроде скентовались с этими энтами, а вот мои всегда избегали "лесных придурков", как они их всегда называли. - Ага, боитесь, - обрадовался Рогволд. -- Глядите у меня! -- пригрозил он. Не выполните задание, найду и в штрафбат отправлю! Хоббит притворно вздохнув скрылся в зарослях. - Куда! -- заревел вслед Рогволд. - Напоследок пожрать приготовишь! Фолко, скрывая улыбку, появился из зарослей. - Этот ужин они у меня надолго запомнят! -- подумал он. Рано утром, пока туман, вившийся над покрытом росой травяном покрове леса, еще не рассеялся, придавая ему некоторое сходство с выступлением на эстраде длинноволосых придурков с гитарами и музыкой в стиле "хэви-металл", хоббит, Торин и Малыш, навьючив на самых лучших лошадей свою, а также чужую поклажу, тронулись в путь. Все остальные бойцы, включая Рогволда, сладко спали от лошадиной дозы снотворного, добавленного хоббитом в похлебку. Их сон даже не могло прервать то, что утренний морозец холодил им ноги (Торин и Малыш, лишенные Рогволдом ужина за проделки с динамитом, решили нажиться на торговле обувью, для чего им пришлось позаимствовать всю походную обувку своих товарищей). Больше всех радовался хоббит, поскольку в большом рюкзаке Срани он обнаружил целых три запасных пары совсем новеньких сапог). Кушаний хоббита не забыли ни на следующий, ни в последующие дни. Кроме снотворного, кушанья содержали слабительное с отсроченным действием. Этот удивительный препарат Фолко сныкал в лавке выжившего из ума Пелагаста, пока тот подбирал ему достойное оружие. Проснувшиеся после долго сна бойцы сводного диверсионно-заградительного отряда с громкими криками бежали к ближайшему овражку. Самым последним к овражку прискакал Рогволд, долго искавший свой ключик. Вскоре над овражком появилось два с небольшим десятка задниц. К счастью для старого ловчего, ключик нашелся на удивление быстро. Но кто-то, как оказалось, окунул ключик в смолу. Генерал - ефрейтору сразу же вспомнилось как Фолко зачем то кипятил в боевой каске Срани смолу. Сейчас эта каска красовалась на голове Срани и отодрать ее было возможно только сняв с головы гнома скальп. Немудрено, что ключик, обмакнутый в смолу застрял в замке стульчака. Рогволд похолодел. Стараясь не обращать внимание на бившие его потуги живота, он изо всех сил старался провернуть ключик. Давно уже благополучно отошел первый приступ животных потуг у всех бойцов, кроме генерал - ефрейтора, а тот все еще силился справиться с замком. - Принесите плоскогубцы! -- заревел старый ловчий. -- БЫСТРЕЕ!!! После долгих усилий, замок поддался. Ошеломленные гномы и охотники увидели, что крышка стульчака распахнулась сама собой, словно от мощного дуновения ветра... Сводный диверсионно-заградительный отряд не тронулся с места до тех пор, пока потуги живота не перестали мучать всех, то есть через три дня. Но хоббита не забыли ни через три, ни через тридцать три дня. Если бы существовала "духовная" связь, то хоббит икал бы не переставая всю дорогу, и, может быть, и не только икал. Фолко и гномы неспешно ехали по какой-то проселочной дороге уже второй день, а предыдущую неделю они проблуждали в каких-то непролазных трущобах, пока не наткнулись на неширокий, но достаточно заезженный тракт. Накануне они проехали через какую-то дунландскую деревушку, продав за бесценок все лишние пары сапог. Вырученные деньги пошли на закупку бочонка пива. Еще один бочонок Малыш скоммуниздил под покровом ночи за просто так, легким пинком распахнув дверь погреба. Замок, висевший на двери отлетел метров на пять назад, причем прямо в лоб скупому трактирщику, приглядывавшего за своим чуланом из кустов. Трактирщик с тихим стоном осел, выронив лампу прямо на лежанку дров. Пламя занялось очень быстро. Фолко и гномы галопом проскакали сквозь всю деревушку крича "пожар, пожар", благодаря чему успешно вывезли оба бочонка. Отъехав от деревушки на несколько лиг, друзья принялись весело распивать пиво и играть в карты. Расположение их бивуака было столь удачным, что они свободно наблюдали из зарослей орешника за большим пожаром. За эти три дня сгорела вся деревня, до последней головешки. Оставшиеся без крова жители рядились в фашистские каски, сапоги, которые им продали наши герои и трогались в сторону большой дороги. - Да, дунландцев не исправить, - вздохнул Фолко. -- Держу пари, они направились в Ангмар, воевать на стороне врага. - Точно! -- икнул Малыш. -- Я так и думал. - Сдается мне, что исправить их можно только при помощи дробовика крупного калибра, - задумчиво заявил Торин, откупоривая второй бочонок. Когда пиво кончилось, друзья уныло поплелись дальше, навстречу приключениям. После того, как они миновали тупик (дорога начиналась внезапно в виде огромного валуна, на котором дорога заканчивалась, друзья наткнулись на заброшенную деревню. Точнее, деревня таковой не казалось, но ни одного жителя найти так и не удалось. Поэтому, хоббит и гномы принялись развлекаться на свой манер, выбивая стекла в каждом доме и тщательно прыгая на ростках в каждом огороде. Добродушный Малыш в поисках пива обошел почти всю деревню. В каждом доме, было зубоврачебное кресло, а в некоторых по два. Зато спиртного не было вовсе. Но селяне, внезапно покинувшие свои дома были видимо трезвенниками и наши герои несолоно хлебавши, зато солоно поевши (каждый поймал по гусю и заживо его зажарил) выехали из деревни. У околицы первого дома так и остались торчать недоеденные гусиные тушки. Спрятавшись в ближайшем лесу, наша троица вновь принялась играть в карты. Хоббита, проигравшегося в карты оставили стоять на часах. Он забрался на ближайшее дерево и, привязавшись к нему, заснул. Наши герои очнулись заполдень. Солнце уже вовсю светило, вызывая раздражение. Вкупе с этим, звуки, раздающиеся со стороны деревни заставили всех продрать глаза и схватиться за оружие. Фолко, проснувшийся позже всех, и то, лишь от того, что Малыш выломал тонкую длинную ветку и заточив ее конец, принялся тыкать хоббита в зад. Громкие проклятия, уже готовые сорваться с губ, застряли в горле. В деревне поднялся большой шум. Вернувшиеся, как расслышал хоббит с большого конгресса стоматологов, жители деревни, вместе с женами, во рту которых сверкали золотые челюсти, и детьми, выражали громкое возмущение теми бесчинствами, которые они увидели, вернувшись. В руках у каждого ярко сверкали на солнце врачебные инструменты, большей частью зубоврачебные. Некоторые горячие головы уже выудили странные, огромные луки, окованные железом и принялись ладить стрелы, используя вместо наконечников острые, как бритва скальпели. Раздавались призывы идти на разборки с "соломенноголовыми чмошниками", как они называли роханцев, ибо больше "просто некому". И вот, когда военный пыл достиг пика, на дороге показался роханский отряд налоговых сборщиков. - Опять приехали! -- завопил чей-то голос. - Еще никто не оставался в живых после того, как оскорбил зубного врача из племени хазгов! -- заорал второй. - Мочи их! -- заорал старый, седой, по-видимому, хазг. Он больше всего походил на профессора из медицинской брошюры с рекламой новых вставных челюстей. - З-з-з-з-з!!! -- боевой клич хазгов напомнил друзьям звуки бормашины. Ничего не подозревавший отряд роханских всадников показался у околицы. В следующую секунду все вокруг потемнело от стрел. Страшные толстые стрелы со страшными наконечниками из скальпелей легко пробивали доспехи беспечных всадников. Спустя десять минут все было кончено. Разъяренные хазги с врачебными инструментами выскочили наружу, за околицу добивать раненых. В течение оставшегося дня сельчане погрузили на подводы свои зубоврачебные кресла и нехитрый домашний скарб, направляясь к большой дороге. - И эти в Ангмар, - выдохнул Торин. - И все из-за каких-то трех гусей! -- возмутился хоббит. -- Ну и жадные же они. Посмотрел бы я на них, если бы кто-то разорил все их огороды, - Фолко отряхнул со своих башмаков налипшие стебли. - Это точно! -- заявил Малыш, выковыривая из зубов остатки гуся. -- Жалкие ничтожные личности! Друзья дождавшись, пока пыль от подвод хазгов - стоматологов не уляжется, направились к месту жестокой схватки. К своему ужасу, они увидели что лица павших роханцев чудовищно изуродованы. При помощи каких-то жутких приспособлений, зубные проходимцы вырвали челюсти у своих врагов. К удивлению хоббита и гномов, от рук зубоврачебных маньяков пострадали и лошади. Развороченные морды лошадей, также оставшихся без челюстей ужаснули наших героев. - Гм, что-то у меня аппетит пропал, - нервно сглотнув, заявил хоббит, намеревавшийся нарезать из лошадей ужин. - У меня тоже, - заявил побледневший Торин. - Хотя мы, гномы гораздо более стойкие к ужасам войны, - заявил он. Как бы в подтверждение этих слов, его тут же вырвало. Гораздо более стойкий Малыш деловито сливал содержимое фляжек всадников в походной бочонок. Где-то за перелеском послышался конский топот и ржание лошадей. - А что если это роханцы? - задал вопрос хоббит и, не дожидаясь ответа, вскочил и задал стрекача. Гномы немедленно последовали его примеру. Чутье у хоббита его никогда не подводило. И верно, спустя три минуты после того, как кустики сомкнулись за нашими героями, большой отряд, раз в десять покрупнее павшего показался у околицы. Гневные крики донеслись до наших героев. И было в них что-то невыразимо печальное и страшное. Настолько страшное, что хоббит и гномы, не сговариваясь еще быстрее заработали ногами, все дальше скрываясь в лесу. Спустя полминуты друзья обессилено повалились на траву. Подняв голову, хоббит уставился на камень, росший из земли, словно пенек. Приглядевшись повнимательнее, Фолко обнаружил, что это не простой камень, а какой-то идол, изображавший какого-то отмороженного мудака, оседлавшего волка. То что это был волк, а не волчица, можно было догадаться по соответствующим причиндалам, рельефно выпиравшего из под пуза волка. Всадник удался неизвестному камнетесателю гораздо хуже, чем причиндалы мужского достоинства волка. Внезапно солнце осветило неотесанную фигурку и хоббит зажмурился от увиденного. Солнечные лучи словно придали изваянию достоверность, поскольку стали видны многочисленные челюсти, висевшие на боку у всадника. Сомнений у хоббита и гномов не осталось. Этот неведомый всадник был сродни хазгам. - Да, - выдохнул Торин, завистливо глядя на изваяние. Руки гномов явно никогда бы не смогли создать даже такую жалкую поделку, поскольку были приспособлены только для того чтобы крепко держать кирку, кайло, топор или собственную задницу. -- Ну и умельцы, - был вынужден признать он. -- Их творение достойно того, чтобы занять свое место в коллекции какого-нибудь купца. - Да, - промычал Малыш. -- Это изделие достойно лишь того, чтобы им восхищался какой-нибудь маньяк. - Да, - передразнил гномов хоббит. На его голове красовалась красная бейсболка. -- Изделие достойно двух, нет трех ударов кувалдой, - заявил он и, выудив из рюкзачка Малыша, обрушил тяжелый молот на голову изваяния. После третьего удара, идол превратился в кучу каменной крошки. - Должен признаться, брат хоббит, ты самый рассудительный из всех, кого я помню. - Да, я такой, - важно ответил Фолко, поправляя бейсболку за козырек. Договорить он не успел. Из леса вынеслись десятка два стрел, раздались гневные крики и друзей окружили два десятка всадников на волках. Стрелы со звоном отскочили от мифрильных доспехов наших друзей. - Слышь, брат хоббит, я беру свои слова обратно, - прорычал Торин озираясь по сторонам. -- Ты самый распоследний кретин, который расхерачил их божество, не подумав о том, как спасти наши задницы. - Красная шапочка! -- с ненавистью вскричали наездники волков, увидев хоббита. - У, волки позорные! -- прошипел Фолко в ответ. Окружившие их всадники с силой оттянули свои луки и в этот момент хоббит, словно озаренный, вскричал. - Ложись! -- и плюхнулся в траву. Уж на что неуклюжи и неповоротливы были гномы, но на команду хоббита они среагировали даже быстрее, чем сам Фолко. Нападавшие быстро поняли свою ошибку, когда стрелы одних полетели навстречу своим же сородичам и не было на их пути тел вжавшихся в землю гномов и хоббита. Из двух с лишним десятков всадников больше половины повалились, пронзенные насквозь. На остальных, застывших, словно в столбняке, с криком ринулись гномы, размахивая своим страшным оружием. Особенно впечатлял перекованный мифрильный топор Торина, которым запросто можно было рассечь пополам лошадь. У Малыша в руках сверкали два клинка, также познавших жар подземного горна. Клинки словно по маслу проходили сквозь доспехи врагов, не встречая сопротивления. Обрадованный хоббит вскочил и меткими выстрелами как в тире, перебил остальных, но обезумевших гномов остановить было невозможно. Волки бросились врассыпную, но уйти им не удалось. Спустя еще две минуты, Торин и Малыш закончили разрубать на куски последнего всадника вместе с волком. - Кто это был? -- поинтересовался хоббит. - А, какие-нибудь придурки, занесенные в Красную книгу, - отмахнулся Торин. -- Может и не стоило им всем головы рубить. - Точно, точно, их всех надо было повесить, - вклинился в разговор Малыш. -- У меня и веревка есть. Фолко, услышав такое только сплюнул. Следующие три дня друзья шли молча. Шли, потому что, карауливший ночью Торин, расседлав, забыл привязать лошадок. Поток ругани, лившийся из уст хоббита по этому поводу был настолько бурным, что даже такое толстокожее существо как Торин и тот не выдержал. - Это все потому, что я тебя будил! -- орал Торин на весь лес. -- Если бы проснулся по первому зову, так успели бы поймать их. - Имею я право на свободный сон? -- орал в ответ задетый за живое хоббит. -- Меньше в жопе своей надо было ковыряться, может и заметил бы, как лошади ускакали! - Кто бы говорил! -- защищался Торин. -- Да тебе дай вволю, так у всех бы дырки в заднице заклеены были бы. - Ага, и после этого я бы всех еще накормил бы касторкой, - согласился хоббит. -- Чтоб узнали для чего им задница нужна! - Тьфу! -- поморщился Малыш. Так, мило беседуя, троица бесстрашных героев пробиралась сквозь лес. Вскоре они наткнулись на спящий патруль роханцев и, не желая их беспокоить, проследовали мимо, крепко связав их на всякий случай. - Вдруг они проснутся и всадят стрелу в спину, - объяснил свой поступок Малыш. Впереди через тонкую полоску пограничной полосы стоял Сторожевой Лес. Именно в нем триста лет назад гадкие хоббиты Пипс и Мерри устроили страшный пожар, а выбежавшим на разборки чудовищам, называвших себя энтами, вкозлили невинных обитателей Исенгарда. - Бля буду, - клялся тогда Мерри. -- Какой-то старикашка в белом пукнул так, что деревья согнулись. - Ага, - вторил ему сородич. -- А стоявший рядом Гнилозад еще и спичку поднес. Мы и оглянуться не успели, как поллеса сгорело, - нагло приврал для правдоподобности Пипс, пряча в кармане спички. Последовавшие после этого вызов на стрелку, на которую трусливый Саруман не явился, и непосредственно сами разборки привели к тому, что Саруман Честный стал бомжем, а Пипс прикарманил волшебную игрушку со странным названием "Палантир". Эту игрушку впоследствии, при подозрительном везении, выиграл в карты Гэндальф. Когда никому не известный бродяга Арагорн стал королем Гондора, хитрый волшебник втридорога продал ему игрушку, мотивируя это тем, что "эта вещь должна принадлежать владыкам Запада и больше никому, а потому он сейчас же выбросит ее в море". Жадный до всяких волшебных штучек Арагорн заплатил не скупясь. Зато с ее помощью он получил возможность волшебным образом заглядывать во все женские туалеты, не говоря уж о спальнях во всем королевстве. Обо всем этом подробно излагалось в Красной книге, которую Торин по складам, но все-таки прочитал, а этот эпизод аж несколько раз. Об этом он не преминул напомнить Фолко, нывшему, что они идут навстречу своей мучительной смерти. - Уж с энтами - то, ты договоришься, - безапелляционно заявил Торин. -- Уж они-то должны помнить твоих мерзких родичей, тем более, ты потомок одного из них. Кстати, правда, что в вашем роду ни один из предков не был женат? -- ехидно поинтересовался он. - Да, можешь подать на меня в суд! -- обиделся Фолко. - Странные вы, хоббиты, ребята, - еще более ехидно сообщил Торин. -- Интересно, каким макаром вы размножаетесь? - Я знаю, - хохоча над шуткой Торина, заявил маленький гном. -- Через жопу! -- его догадка была встречена таким чистым и ясным смехом, словно на ветру стонала от натуги скрипучая и гнилая ива. Смех Торина и вовсе не поддавался описанию Отхохотав так, что после этого не мог встать целых три минуты, гном пришел в себя только от мысли, что Малыш смеется вовсе по-другому, и вообще, сейчас он не смеется. Он вскочил и увидел несообразное существо с множеством различных конечностей. Десятки рук и по меньшей мере полтора десятка мужских достоинств, едва прикрытых набедренными повязками из листвы, ужаснула гнома. Правда воспоминания о том, "как размножаются хоббиты по мнению Малыша", вернула, хоть и ненадолго обычное присутствие духа. Зато Фолко, наверное, жалел о том, что у него нет такого же надежного "тыла", каким по его "вине" обзавелся Рогволд. - Хум-хум-хрум, корни и сучья! -- произнесло чудовище. -- Энто, давно гостей не видывал, сучья и корни! Энто, а какого хера, топор у энтого гондона? -- одна из его сучковатых рук ткнула в Торина. - Отлезь, гнида, - немедленно отозвался гном, потянувшись к топору. - Что? Что он сказал? - удивился энт. - Это его так зовут, - немедленно нашелся хоббит. -- Торин при этих словах поперхнулся. - Буратино, - представился энт, подтирая свой не в меру большой рубильник, из-под которого виднелись заросли мха. - А топор у него для того, чтобы рубить головы подлым оркам, - продолжал набравшийся смелости хоббит. - Небывалое дело! -- воскликнул Буратино. -- Корни и сучья! Сучья и корни! Что привело вас сюда, когда ни один смертный не решается переступить порог леса? С тех пор, как мы, гм, корни и сучья, пустили на корм червям целый отряд налоговых сборщиков Рохана, сюда никто не суется. - А мы это, спасаем Средиземье и все такое, - заявил хоббит. -- Срочная полицейская необходимость обследовать Исенгард. - Да? -- удивился Буратино. -- Ну, вообще-то с такими именами, как у вас, - он выразительно посмотрел на Торина, - Я уже ничему не удивляюсь. Торин злобно уставился на хоббита. Тот сделал вид, что ничего не заметил. - Хум-хрум-пень, сучья и корни, - прогудел Буратино. -- Но я обещал, подписку в смысле кинул королю, что ни одна душа не попадет живою в Исенгард, - стихами проскрипел он. -- Король -- умен и допустить сюда непрошенных чмырей не хочет, - продолжил Буратино. -- Засрут еще, на стенах нарисуют жопу, а может даже хуже, так говорил он, - слова выдавливались из энта с такой натугой, что казалось он сейчас развалится на куски. Слушать все это не было никаких сил. - Если он еще раз заговорит стихами, я этого не вынесу, - заявил побледневший Малыш. -- Он так скрипит, что мне блевать охота. Тьфу, и я уже заговорил стихами. - Заткнись, - согласился Торин. - Да, но он давно уж помер, - удивился хоббит. -- Какой ему теперь урон? - Нет, все равно я не могу впустить вас, сучья и корни, - подумав немного, минут пять, не более, - заявил Буратино. - Сучья и корни, сучья лапа, сучий потрох, - разбушевался вдруг хоббит. -- Да я с самим Радагастом знаком! Стоит мне лишь слово ему сказать, как его птицы прилетят и засрут весь лес! -- пригрозил он. Сам ведь знаешь, старый пень, в смысле, энт! - Что ж вы сразу не сказали, - испугался старый энт. -- Надо так надо. Фолко победно взглянул на гномов. Те пристыжено молчали. Энт двинулся вперед, за ним последовали и наши герои. Спустя несколько часов блужданий по лесу, обнаружилось. Что старый энт страдает выпадением памяти, поскольку совершенно не помнит, где находится Исенгард. Фолко вновь пригрозил ему, что Радагаст так это не оставит и испугавшийся Буратино вновь повел их в путь. Прошло три дня. Фолко в двенадцатый раз наткнулся на жвачку, которую он выплюнул как только увидел энта. - Ну все, бля, надоело, - заявил Фолко. -- Веди нас обратно, ни хера от вас, энтов толка нет. Торин и Малыш молчаливо согласились. Они опасались энтов и безрассудная смелость хоббита их ужасала. Старый энт, скрипя на каждом шагу, словно шотландская волынка, повел их обратно. Не прошло и получаса, как они наткнулись на Исенгард. Хоббит только сплюнул, увидев это. Зато радости лесного чудовища не было предела. - Я в смысле вспомнил, где это находится, - проскрипел он, но его спутники изумленно молчали, пораженные увиденным. Перед ними лежал разрушенный гневом энтов триста лет назад с половиной Исенгард. В середине развалин высилась неприступная башня, шпиль которой венчало скульптурное подобие белой руки, вытянутой в нацистском приветствии. Башня удивительно напоминала грубо отесанную пирамиду в которой были прорублены бойницы. Сейчас эти бойницы были наглухо заколочены крест-накрест досками. Ворота были наглухо замурованы по указу короля, причем вместе с рабочими, чьи скелеты наполовину торчали из замурованного саркофага. На шее одного из скелетов висела предупреждающая табличка "Не ходите сюда! Не советую!". - И как же пробраться внутрь? -- поинтересовался Торин. - А ты Отлезь Гнида у нас очень умный, вот ты и придумай, - проскрипел Буратино. - А, ну конечно, закинем веревку, выломаем доски и влезем через ставни, - быстро нашелся гном. Спустя час Малыш, наконец, попал веревкой с железной кошкой на конце в одну из бойниц и Фолко, поплевав на свои мозолистые от частого нахождения в чужих карманах ладони, полез наверх. На полпути веревка соскользнула и хоббит с громким воплем полетел вниз. - Ах ты пивной бурдюк, - обрушился на маленького гнома Фолко. -- Кроме пивной кружки ничего в руках держать не умеешь! - Почему не умею? -- обиделся гном. -- Да я щас так крюк закину, что обратно не вытащишь! -- с этими словами Малыш зашвырнул веревку с кошкой с такой силой, что гнилые доски, которыми бойница была забита триста лет назад не выдержали и разлетелись вовнутрь. Железные крючья намертво впились в каменный край бойницы и хоббит, заставив прежде повисеть на веревке Малыша вместе с "Отлезь Гнидой". Только после этого Фолко полез наверх. Подозрительно ловко вскарабкавшись наверх Фолко влез вовнутрь. - Держу пари, он не в первый раз лазает по веревке, - неуверенно заявил Торин. - Точно, точно, - согласился с ним Малыш. - Немало он домов обчистил, небось в своей Хоббитании. Фолко влез наверх и оттуда донеслись его восхищенные крики. - Ух ты! Вот ни хера себе! Во дают! Круто! Клевое место! -- доносилось из разбитой бойницы каждые пять секунд. Ужасно заинтересовавшиеся гномы, громко сопя, полезли наверх. Примерно на середине пути веревка оборвалась и Торин с Малышом с воплями полетели вниз. Поднявшись с земли, Малыш непонимающе уставился на веревку. Она странным образом перетерлась, причем так ровно, что казалось, что кто-то наверху полоснул по ней ножиком. Малыш ни слова ни говоря выудил из своего необъятного рюкзака еще одну кошку и забросил ее в бойницу. - Уй! Кто это там всяким дерьмом швыряется? -- донеслось сверху. - Сейчас узнаешь, заподлянщик! -- пообещал Торин и полез наверх. - Точно, точно, щас узнаешь! -- вторил ему Малыш. Но уви