что прощает вашу дерзость. Но теперь, когда вы знаете, кто он такой... - Пока. - Я повернулся к ним спиной. - Сержант, Морли, у нас дел по горло. Питерс, вы бы поискали лошадь, возможно, придется послать за солдатами. В Каренте на соблюдение законности обращают мало внимания, но люди вроде генерала Стэнтнора имеют кой-какие преимущества и привилегии. Если им слишком уж досаждают, они всегда могут рассчитывать сотни на две солдат. Дожанго не отставал, он последовал за нами в холл. Но там при виде портретов, железного хлама и воинственных картин из мозаики увял совсем. - Трудный случай, есть над чем поработать, по правде говоря, - пробормотал он. На сцену выступила кухарка, грозная, как боевой слон; я понял, за кем ходил Кид. Беднягу Дожанго она чуть было не задавила. - Похоже, обойдемся без армии, - заметил я. - Ты слишком строг, Гаррет, подожди, - посоветовал Морли. - Повторяю, он не шулер, он действительно специалист. - Да- Да. - Я с любопытством наблюдал за действиями кухарки. Они были в самом разгаре. Уперев руки в бока, она стояла перед странным доктором в угрожающей позе, только что пламя изо рта не вырывалось. Она сбила с головы Рока шляпу, а потом занялась плащом. Как я и предполагал, одежек на нем оказалось больше, чем пальцев у меня на руках. Но вес его я преувеличил - в нем не больше двухсот пятидесяти килограммов. На какую-то часть он был троллем, но к этой крови примешалось еще три-четыре расы. Неудивительно, что он кутался до бровей: с такой-то внешностью... Каждому хочется быть красивым. - Все, мистер Гаррет, оставим фокусы. Мой незаменимый Дожанго успел рассказать вам, что я - личность разносторонняя. Голос его звучал как из глубокого колодца. Когда-то его ударили по кадыку - и вот результат. Доктор Рок скрипел как несмазанная телега, и понять его было нелегко. Сознавая это, он старался говорить помедленней. - Мне сказали, у вас проблемы со злыми духами. Если этот дух второго разряда или выше, я помогу вам разобраться с ним. - Да ну? - Жаргон Рока был для меня китайской грамотой: я стараюсь держаться подальше от колдунов - общение с ними вредит здоровью. - Может быть, вы передумаете и испытаете меня? Почему бы и нет. Я покладистый парень - когда меня не выводят из себя. - Если стряхнете навоз с сапог и пообещаете не гадить на ковер. Рок был настолько безобразен, что на его физиономии мудрено было что-либо прочесть, но сомневаюсь, что он оценил мой юмор. - Что вам нужно для работы? - Ничего. Я захватил инструменты. Нужно только, чтобы мне показали места, где обычно появляется дух. - Нет таких мест. По крайней мере никто из нас их не знает. Мы основываемся только на мнении доктора Стоуна. - Интересно. Духи этой породы, если Стоун не ошибся, должны появляться достаточно часто. Дожанго, мой саквояж. - Могут ли они являться в образе знакомых вам людей? - спросил Морли. - Поясните свой вопрос, пожалуйста. Я рассказал о появлении в моей комнате оборотня. - Да, при желании они могут стать причиной подобных странных и неприятных происшествий. Дожанго, я жду. Роуз галопом помчался к карете, а Рок тем временем продолжал: - Я должен извиниться за вызванный моим приездом переполох. Но, как правило, наниматели не доверяют мне, если не увидят предварительно это представление. Это нам знакомо. Порой я сталкиваюсь с похожим отношением. Потенциальные клиенты изучают мою физиономию, ищут на ней следы страстей и порока. Приходится отправлять их разглядывать других, более терпеливых сыщиков. Дожанго с трудом взобрался на крыльцо, сгибаясь под тяжестью четырех огромных тюков и тщетно пытаясь улыбнуться. Кухарка, убедившись, что все вошло в колею, удалилась в дом. Мне она так ни слова и не сказала. Обидно, а впрочем, наплевать. Дожанго, задыхаясь, будто пробежал тридцать миль, подошел к нам. - Начнем? - предложил доктор Рок. 39 Доктор Рок перестал кривляться, и я сразу увидел, что он классный специалист. Начал он с фонтана и сделал несколько тонких замечаний, в частности, высказал предположение, что перед ним одна из величайших скульптур современности. Он даже осведомился, не намечают ли владельцы в обозримом будущем выставить это творение на продажу. Мы с Питерсом переглянулись. Сержант, столкнувшись с неведомой ему раньше стороной жизни, пребывал в крайнем замешательстве. - Вряд ли, доктор, - ответил он. - Жаль, очень жаль, я бы приобрел ее. Из нее вышла бы отличная подпорка. Рок порылся в распакованных Дожанго вещах и извлек какие-то непонятного назначения предметы. По-моему, они не имели никакого практического применения, и Рок таскал их за собой, просто чтобы пускать обывателям пыль в глаза. Минуты через три Рок пришел к заключению: - Много несчастий произошло в этом доме. - Он взглянул на какую-то вещицу, которую сжимал в руке, и вразвалочку направился к месту гибели Чейна. Пол был чисто вымыт. Сам Чейн, полагаю, с радостью покинул эту долину слез и нашел временное успокоение у колодца. - Здесь недавно умер человек, умер насильственной смертью. - Рок посмотрел вверх. - Скорей всего его столкнули вон оттуда. - Угадал, - подтвердил я. - Около часа пополуночи. Прошлой ночью. Рок неторопливо расхаживал по холлу. - Смерть бродит вокруг... Зомби? Нет, хуже, какая-то неуправляемая сила... Ожившие мертвецы. Я взглянул на Морли. - Он знает свое дело. Или на него работает кто-то из здешних обитателей. - Вечно ты всех подозреваешь! - Профессиональная привычка. Охотник на привидений минут пятнадцать молча простоял у фонтана, закрыв глаза и вставив в уши какие-то странные штучки. Я начал думать, что он все-таки издевается над нами. И тут Рок очнулся от забытья - или что это было? - и заговорил: - Этот дом пропитан кровью, каждый камень хранит память о дьявольских преступлениях. - Он содрогнулся и снова на несколько минут зажмурился, а потом повернулся ко мне: - Это вам нужна моя помощь? - Да. Генерал нанял меня, чтобы распутать одно дельце, но с каждым часом оно запутывается все больше. Доктор кивнул. - Расскажите мне все по порядку. Здесь было совершено множество злодеяний, и все они связаны между собой. - Это займет немало времени. Давайте устроимся поудобней. Я привел его в одну из комнат на первом этаже западного крыла, в которой, по моим предположениям, в лучшие времена помещалась контора. Мы уселись. Питерс отправился попытать счастья на кухне: уговорить кухарку подать нам хоть что-нибудь подкрепляющее, раз уж алкоголь в этом доме запрещен безоговорочно. - В самом деле, препаршивое местечко, - заметил Рок, узнав о сухом законе. Я решил, что он, в сущности, неплохой парень. Я рассказал ему о своих открытиях, не столь, в общем-то, блестящих. Перечень преступлений - не более того. Он выслушал, не перебивая. - Злой дух избрал своей жертвой вашего нанимателя? Прочие убийства дело рук человеческих? - А черт их разберет. Чем дольше я в этом копаюсь, тем меньше понимаю. С каждым погибшим или просто выбывшим список вероятных преступников сокращается. - Я объяснил, почему я подозревал Чейна. Доктор Рок подумал, почесал в затылке, он явно не из тех, кто все решает с наскока. - Мистер Гаррет, это не в моей компетенции, но должен заметить просто как сторонний наблюдатель - вы все время шли по ложному следу, потому что начали с неверных предпосылок. - В чем же ошибка? - Вы ловите человека, желающего увеличить свою долю наследства. Но, допустим, у негодяя другие мотивы. Вы сами сказали, что наследники генерала проявляют полное равнодушие к деньгам. Мне кажется, у убийцы совершенно иные цели. - Допускаю. - Я не совсем тупица. Такая мысль приходила мне в голову, но найти другой цели я не мог, а наследство часто становится причиной кровопролития. Это я и сказал Року. - Но я готов выслушать любые соображения. Он еще немного подумал. - Выходит, вы ведете несколько расследований одновременно? Я постарался растолковать доктору свое видение дела. Морли недовольно заерзал на стуле: он находил мой взгляд слишком узким. - Боже праведный! - Да? Рок, вытаращив глаза, смотрел на что-то у меня за спиной. Я обернулся. На пороге стояла Дженнифер. - Боже праведный! - повторил я. Она выглядела, как... словом, краше в гроб кладут. - Заходи, дитя, заходи скорей, - сказал Рок. Я вскочил и подхватил ее. Девушка так ослабела, что почти не держалась на ногах. Она даже не смогла одеться как следует. - Гаррет... - Глаза Дженни наполнились слезами. Я усадил ее на свой стул, здесь было светлее, но тем ужаснее казалась она. Цвет лица у Дженнифер стал как у старого генерала. - Оно напало на нее, - выговорил я. - Привидение гонится за ней. Какое-то время Рок пристально смотрел на Дженнифер, потом кивнул: - Да. Морли тоже взглянул на нее, затем на меня. - Гаррет, пойдем пройдемся. Доктор, попробуйте помочь ей. Мы сейчас вернемся. Морли повел меня наверх. Ко мне постепенно возвращался дар речи. - Куда мы идем? - Целый год это привидение терзало старика, но никого больше не трогало. Верно? - Верно. Мы шли по направлению к моей комнате. - Что-то изменилось, и произошло это прошедшей ночью или сегодня утром. Мы поднялись на четвертый этаж, я опять запыхался и вспомнил свой обет - вернусь домой и сразу начну тренироваться. - Наверное, но что с того? Морли отпер дверь моим ключом, отдал его мне. Мы вошли, и он указал на портрет моей загадочной красотки. - С кем ты провел ночь, Гаррет? Я взглянул на нее, взглянул на него. Я вспомнил, что, возвращаясь от Дженни,встретил блондинку. - О! - только и смог я выговорить, но крылось за этим звуком немало. Морли вернулся в коридор, я плелся следом. - Хватит скрытничать, Гаррет, надо всем сказать. - Нет, этого не может быть. - Надеюсь. Морли кончил рассуждать, в голосе его зазвучал металл. Мы вернулись к Року и Дженнифер. Доктор казался встревоженным, но Дженнифер выглядела немного лучше, как-то он ей помог. Она настолько опомнилась, что обратила внимание на беспорядок своего туалета и принялась прихорашиваться. Морли положил портрет на стол, вниз изображением. - Питерс, не могли бы вы привести остальных? Гаррет хочет вам кое-что показать. Питерс был занят Дженнифер и вопросительно поднял брови. - Пожалуйста, - попросил я. - Генерала тоже? - Нет, пока обойдемся без него. Он отсутствовал дольше, чем я ожидал. "С чего бы это?" - недоумевал я. Сержант возвратился. - Кухарка с Кидом пошли наверх кормить генерала. Гаррет, похоже, он умирает. Он не может даже сидеть, не может говорить, не знаю, был ли у него удар, но последние силы покидают его. Рок выслушал, но промолчал. - Сколько еще их ждать? - Они только вымоют его и придут. Старик обделался. Раньше такого не случалось. Кид или Деллвуд подавали ему судно, а обычно он и сам мог сходить на горшок. Мне нечего было сказать на это. Я посмотрел на Рока, суетящегося вокруг Дженнифер, на Дженнифер, все больше приходившую в себя, и старался не думать о словах Морли. Такое случается - иногда тебе просто не хочется верить, все твое существо восстает против доводов рассудка. Пришел Кид с кухаркой, она не переставая ворчала, что ее отрывают от дел. - Садитесь, пожалуйста, - пригласил Морли. - Гаррет? Я знал, что должен сделать. Мне ужасно не хотелось это делать, но у Гаррета сильная воля. Я взглянул на Дженнифер и укрепился в своей решимости. - Снэйк Брэдон был замечательным живописцем, но никому не показывал своих работ. Хотя скрывать их - непростительный грех. Он выразил все, что чувствовали наши солдаты в Кантарде. Он рисовал и людей, но видел их не совсем в обычном свете. Вот один из его портретов. Мне удалось спасти его из горящей конюшни. Мы считаем, что это ключ к разгадке. Я хочу, чтобы вы все посмотрели на него и высказали свое мнение. Морли поднес лампу поближе, а я поднял картину. Будь я проклят, если не слышал, как пискнула Дженнифер, не видел, как она побледнела. И кухарка, не соблаговолившая сесть, тяжело опустилась прямо на пол. - Производит впечатление, однако, - заметил я. Доктор Рок смотрел на блондинку тем же взглядом, что был у Морли прошлой ночью. - Уберите его, - отшатнувшись, взмолился он. Я убрал портрет, и Рок заговорил: - Художник мог видеть не только наш мир. Он видел мир иной. - Теперь он на него наглядится вдоволь: позапрошлой ночью Брэдона убили. Доктор отмахнулся от меня. - Вы видите лицо на заднем плане картины? - спросил Морли. - Уж, наверное, лучше, чем человек с ненатренированным глазом. По этой картине можно прочесть всю повесть. Страшную повесть. - Да? И какую? - Кто эта женщина? - Ответа на этот вопрос я добиваюсь с первого дня. Но никто, кроме меня, не видит ее. Более того, они уверяют, что ее и вовсе не существует. - Она существует. Странно, что именно вы оказались столь восприимчивы... Нет, все правильно. Порой они привязываются к кому-нибудь постороннему, беспристрастному. - Ну? - Я ошибся, Гаррет, - сказал Морли. - Она не убийца. Она призрак, и ей не нужны потайные ходы. - Морли! Ты прекрасно знаешь - она не призрак. Я ведь рассказал тебе... - Я смутился не зря. Вокруг куча народу, не мог же я во всеуслышание признаться, что закрутил роман с привидением. Но неужели сам я настолько глуп, что поверил Року? - Она призрак, - согласился доктор. - Несомненно. Картина объясняет все. Убийство было лишь концом, вершиной злодеяний и предательств столь подлых, что жертва не нашла покоя и в могиле. Ага. - Стэнтнор убил ее, свою первую жену, от которой ему приспичило отделаться. Все думали, что он откупился и услал ее, но на самом деле это было убийство. Может быть, тело до сих пор в подвале. - Нет. - Нет? Кухарка поднялась с пола. - Это миссис Элеонора, Гаррет. - Мать Дженнифер? - Да. - Она подошла к столу, взяла картину, вгляделась в нее. Я не сомневался, что она видела все, в том числе и ускользнувшее от нас с Морли, читала это творение Снэйка Брэдона как открытую книгу. - Да, он сделал это собственными руками и прожил во лжи все эти годы, не смея сознаться. Неумеха-лекарь не убивал ее. Элеонору прикончил этот мерзкий недоумок, гореть бы ему в адском пламени! - Тысяча чертей! Минуточку, погодите минуточку... - Все ясно, мистер Гаррет, - сказал Рок. - Безумец подверг ее пыткам, а потом убил. - Но почему, зачем? - жалобно вопрошал я. Не знаю, как остальные, а я только больше запутался. Я не мог сбросить со счетов прошлую ночь. Это было не привидение... или самое теплое, резвое, самое телесное привидение на свете. - Доктор, я срочно должен переговорить с вами. Наедине. Мы вышли в коридор, и я поведал о своем решающем свидании с Элеонорой. Рок снова погрузился в раздумье, мне показалось, прошло не меньше недели, наконец он заговорил: - Начинаю понимать. А дочка, Дженнифер? Вы спали с ней? Черт возьми, говорят, исповедь облегчает душу. - Да. Но, как бы это выразиться... Она сама предложила. - Хватит извиняться, Гаррет. Доктор усмехнулся. Не похотливо, нет - это была торжествующая улыбка. - Все сходится. Старый генерал, ваш наниматель, чью жизнь она медленно высасывает, направляя его по прямой дорожке в ад, сегодня утром обессилел вконец. Ей это понадобилось, чтобы принять оболочку живой женщины и переспать с вами. Но потом ее собственная дочь заманила вас, ее избранника, в постель. Это ранило Элеонору, огорчило ее, и та, что покусилась на вас, была наказана. - Рок опять задумался. - Безумие какое-то. - Примите во внимание, здесь все ненормальные - и живые, и мертвые. - Ну да. Но от этого не легче. - Пойдемте поговорим со старухой-троллем. Прежде чем что-то предпринимать, надо узнать все обстоятельства гибели Элеоноры. С этим призраком нелегко будет справиться. Мы вернулись в контору, и Рок обратился к кухарке: - Зачем генерал Стэнтнор совершил это преступление? Насколько я понял из слов Гаррета, его жена была запуганным, кротким созданием и почти не имела собственной воли. Надо было сильно постараться, чтобы довести ее до нынешнего состояния. - Я не желаю сплетничать... - Не запирайтесь! - прикрикнул я. - Генерал разоблачен. Он убил Элеонору, и, наверное, зверски убил. Теперь настал час расплаты, но меня волнует не это, мне нравится идея возмездия, божественной кары и тому подобное. Но она взялась за Дженнифер, а это уже нехорошо. Кончайте кочевряжиться и выкладывайте все как есть. Кухарка посмотрела на Дженнифер. Девушка еще не совсем оправилась. - Я намекала, да до тебя доходит как до верблюда. Генерал... Я говорила уже, он поклонялся миссис Элеоноре, мало сказать, он был одержим ею. Но это не мешало ему волочиться за каждой юбкой, любую шлюху увидит - и не успокоится, пока не уложит ее на спину. Он даже не делал секрета из своих похождений. И миссис Элеонора - при ее-то наивности в конце концов обо всем догадалась. Не знаю, любила ли она генерала, она никогда об этом не говорила и виду не показывала. Но, так или иначе, она стала его женой, и деваться ей было некуда: родители умерли, а король жаждал ее крови. Страдала она ужасно; наверное, будь она погрубее, попроще, она смогла бы закрыть глаза на его поведение. Но такая, какой она была, она страдала сильнее, чем страдают обычно обманутые жены. И вот в один прекрасный день Элеонора заявила муженьку, что или ты, мол, исправляешься, или, как говорится, что позволено гусаку, то позволено и гусыне. Девочка в жизни не осмелилась бы на такое, проживи она хоть миллион лет. Смирная она была, дерзости не было ни на грош. Но разве он что соображал своей дурьей башкой? Он думал, что все скроены по его образцу. Он избил ее до полусмерти и убил бы совсем, не стань я между ними. И с тех пор он не унимался. Бедное дитя, и всего-то разочек отважилась она восстать против своего повелителя. Я хотел было попросить кухарку сократить рассказ, но потом рассудил, что лучше не перебивать ее, ведь она изливала душу. - Ну девочка забеременела. Она носила мисс Дженнифер, но долго не понимала, что с ней. Наивное дитя. А когда поняла, было уже поздно. Я попыталась вразумить гене- рала, но он и слышать ничего не хотел: не верил, что ребенок его. До самой ее смерти не верил. Думал, что бедняжка такая же развратница, как ее непутевый муженек. Но кто же тогда ее отец? Кто? Я много раз его спрашивала. Был ли в доме еще хоть один мужчина? Нет, черт побери. А девочка никогда не выходила за ворота, да и из комнаты почти не выходила. Но он уперся как осел. Проклятый, упрямый негодяй! Он заставил ее пройти через ад, да, через ад, иначе не скажешь. Мучил ее, пытал. Элеонора все время ходила в синяках. Он пытался выбить из нее имя любовника. Я делала, что могла. Но что я могла? Стоило мне отвернуться, он набрасывался на нее еще свирепей. Совсем плохо стало, когда помер старый генерал. - Кухарка посмотрела на меня, по щекам ее текли слезы размером с крупные яйца. - Но, Богом клянусь, я и подумать не смела, что он таки убил ее. Пошли сплетни, а я все равно не верила. Знай я, до чего он докатился, я повырывала бы пальцы у него на руках, пальцы у него на ногах, я бы печень и сердце у него вырвала, как перышки у цыпленка. Но как он мог, как мог?! - Не знаю. Но собираюсь спросить. - Я повернулся к доктору Року. - Вы хотите устроить им очную ставку? - спросил он. - Вот именно. - Я хищно усмехнулся. - Он нанял меня, чтобы разобраться со своими неприятностями. Не стесняйтесь, мол, мистер Гаррет, не бойтесь огорчить меня. Отлично - я доведу его до удара. - Полегче, - остановил меня Морли. - Не делай того, о чем сам потом пожалеешь. Хороший совет. Есть у меня такая черта - если заденет за живое, мчусь, не разбирая пути, как обезглавленная курица, сокрушая всех и вся, а больше всех себя самого. - Ладно, я в порядке. Я взглянул на Дженнифер. За время рассказа кухарки она окончательно пришла в себя, хотя вид у нее был еще слегка ошалевший. Она рассматривала портрет матери и казалась изумленной и озадаченной. - Так это моя мать. Женщина с портрета в отцовской спальне, - прошептала она. - Почему вы не сказали мне этого прошлой ночью? - спросил я Питерса. - Я не поверил. У меня возникло подозрение, но на том портрете она другая. Я подумал, что обознался, что это простое совпадение. Снэйк никогда ее не видел. - Неправда, - вмешалась кухарка. - Кстати, мне давно следовало обдумать это. Он ведь отсюда родом? Так видел он ее или нет? Кухарка покачала головой. - Он никогда не заходил в дом, она не выходила. Но он мог ее видеть на расстоянии. - Я не поверил, - повторил Питерс. Я вспомнил, как они с Кидом спорили после нашего ухода. Теперь я знал, о чем. Они старались разубедить друг друга. - Что будем делать с призраком, доктор? В этот момент, несмотря на Дженнифер, я был на стороне белокурой леди. Ее можно понять. Прошлой ночью она впервые изменила мужу, то есть сделала то, за что поплатилась двадцать лет назад. Теперь он наказан сполна. А потом мы с Дженни... Но почему она не обвинила во всем меня? Почему не решила, что Дженнифер моя жертва, как сама она была жертвой Стэнтнора? Нет ли здесь еще чего, мне неизвестного? Наверное, Рок может объяснить, но спросить неудобно. Я пожал плечами. Нет, баста. Не буду мозги ломать, а то и спятить недолго. Черт с ними, с мотивами, иметь дело с результатами куда проще. - Она заслужила покой, - сказал Рок. - Подумайте, все это время она оставалась в доме и бродила ночами напролет, не зная отдыха. Это не может так продолжаться, наказание слишком жестоко. Пусть почиет с миром. - Рок остановился, ожидая комментариев, но их не последовало, и он продолжал: - Не мне судить их. Лично я считаю, что убийца все это заслужил, но профессиональная этика требует, чтобы я остановил преследование. Под шутовской внешностью скрывалось вполне разумное существо. Я и сам руководствуюсь теми же принципами. Как правило, руководствуюсь. Несколько раз меня угораздило впутаться в домашние судилища - и ничего хорошего из этого не проистекло. - В целом я согласен. Дальше. На безобразном лице Рока появилась улыбка. - Я построю преграду, которая помешает ей тянуть соки из живых людей. Ваш хозяин немедленно начнет поправляться, а когда он немножко отойдет и наберется сил - я вызову Элеонору, и мы устроим очную ставку. Хотите соглашайтесь, хотите нет, но я надеюсь, что после встречи она станет более сговорчивой. Заклинать же разъяренного духа - задача не из легких. - Хорошо. - Я верил в познания Рока, а слова об очной ставке и вовсе ласкали слух. - Не делайте этого, - запротестовала Дженнифер. - Он не вынесет, его удар хватит. Но никому не было дела до здоровья генерала. В этом доме у Стэнтнора осталось мало сторонников. Кухарка, та вообще обдумывала, как побыстрее отправить его к праотцам. Правда, она вырастила его как собственного сына, но гордиться результатом не приходилось. - Я на кухню, - заявила она, - а то ленча вам не дождаться. Она удалилась, тяжело ступая. - Присматривайте за ней, сержант. Она не в себе от горя. - Ладно. 40 Рок не нуждался в помощниках, он предпочел бы остаться в одиночестве. - Это рискованное занятие, к тому же я склонен недооценивать духов. Для всех будет безопасней, если вы выйдете и подождете, пока я закончу. - Все слышали? - обратился я к присутствующим в комнате. Компания молча разошлась. Разговаривать никому не хотелось: было над чем подумать. Питерс отправился караулить кухарку. Кид поднялся наверх проведать старика. Думаю, он испытывал весьма смешанные чувства. Мне, во всяком случае, трудно было связать сложившееся в Кантарде представление о генерале Стэнтноре с открывшимся нам образом злобного маньяка. Морли пошел потолковать о прежних временах с Дожанго и его здоровенными братцами. Я проводил Дженнифер и уложил ее отдохнуть. Девушка вся дрожала и хотела одного - свернуться калачиком под одеялом и забыть обо всем. Мне хотелось бы того же, если бы я узнал, что мой папа убил мою маму. Пока Рок не закончит приготовления, больше делать нечего. Я надел пальто и побрел на кладбище. Постоял немного, глядя на могилу Элеоноры и пытаясь примириться сам с собой. Ничего не выходило. Я заметил прислоненную к ограде лопату. Уэйн не стал уносить ее, точно предвидел, что понадобятся еще могилы, а значит, нечего таскать инструмент туда-сюда. Я нашел подходящее место и начал копать. Быть может, удастся успокоиться, готовя место успокоения для Чейна. Но это мало помогло. Тем более что, вырыв яму в три фута глубиной, я увидел Элеонору. Она стояла у своего надгробного камня и смотрела на меня. Я остановился и попытался прочесть что- либо на ее лице, черты которого при дневном свете казались расплывчатыми, неясными. Прошлой ночью она была совсем как живая, потому что высосала почти всю жизнь из Стэнтнора. Бывала ли она столь же живой, когда мстила генералу, уничтожая его слуг? Привидение не нуждается в этом, оно может убить человека так, что все припишут его смерть несчастному случаю - забодал бык или случился сердечный приступ. - Прости, Элеонора. Я не хотел причинить тебе боль. Она ничего не ответила. Она говорила со мной лишь однажды - когда нашла на пороге комнаты Питерса. Сейчас она тоже казалась живой, настоящей. Почему медлит Рок? Справиться с ней оказалось трудней, чем он рассчитывал, не по зубам этот орешек? Я старался думать о посторонних вещах - о могиле, которую рыл, об убийце, о ленче, о чем угодно - только бы отвлечься от Элеоноры, забыть о печальной, никчемной короткой жизни этой женщины. Ничего не помогало. Я присел на край могилы, прямо в грязь. Я сидел и оплакивал ее, а она, почти прозрачная, невесомая, сидела напротив с тем же заботливым, участливым видом, с каким склонялась над поверженным горе-сыщиком. - Ах, если б все было иначе, если б ты жила в мое время или я жил в твое... Элеонора протянула руку. Прикосновение ее было нежным и легким, как лебяжий пух. Она улыбнулась слабой, грустной, всепрощающей улыбкой. Я хотел улыбнуться в ответ - и не смог. В мире много зла. Наверное, так и должно быть, но примириться с этим нелегко. Безвинные страдания Элеоноры Стэнтнор - не обычное, рядовое зло. Не люди, боги в ответе за него. Потому я и стал безбожником. Я не желаю поклоняться небесным хищникам, которые наводнили мир незаслуженными мучениями. Возмездие настигло генерала Стэнтнора, но вина не целиком на нем. И, конечно, не на родителях Элеоноры. Мать просто старалась защитить ее. Никто из смертных не виновен, виновны боги, и они, только они заслуживают равных страданий. Я поднял глаза. Рок, видимо, заканчивал работу. От Элеоноры мало что осталось. Она бледнела, испарялась, но улыбалась, улыбалась мне. Наверное, никто не относился к ней так хорошо. Можете представить себе мои чувства. - Мир и покой тебе, Элеонора. - Я махнул рукой. А потом она исчезла. Я копал как одержимый, будто хотел докопаться до ада и столкнуть в него все людские горести. Вырыв могилу на фут глубже, чем следовало, я немного успокоился, выбрался наружу и направился к дому. Я весь перемазался и боялся, что кто-нибудь примет меня за вылезшего из болота мертвеца. 41 Я остановился поболтать с Дожанго и парнями, но мысли мои были далеко. Через пять минут я оставил их и пошел дальше. Морли взволнованным голосом что-то сказал Дожанго и побежал за мной. Дожанго тяжко вздохнул, я вспомнил, что у него это означало крайнюю степень изнеможения, подтянул штаны и припустил за нами. Какого черта они лезут? Проходя мимо мрачных предков Стэнтнора, я погрозил им кулаком и высказал все, что думал об их роде, особенно о последнем его представителе. Морли догнал меня. - Ты в порядке, Гаррет? - Нет. Чувствую себя препогано, хуже быть не может. Но я приведу себя в порядок. Иногда просто терпение лопается, сил нет переносить творящиеся на свете безобразия. Ничего, все будет нормально. - Вот это да! Гаррет в чистом виде. Гаррет, мечта которого расстроиться, чтобы принимать в три раза больше участия в чужих неприятностях. Я слабо усмехнулся: - Что-то в этом роде. - Нельзя же все взваливать себе на плечи... Нельзя. Но я никак не затвержу этот урок, никак не привыкну быть просто сторонним наблюдателем. Из главного холла донесся ужасный металлический грохот, а вслед за тем пронзительный вопль - так кричит подстреленный кролик. Отпихивая друг друга, мы бросились на крик. Кид лежал в нескольких шагах от места гибели Чейна, зашибленный сброшенным сверху панцирем. Он был еще жив, еще чуть подергивался и напомнил мне раздавленного жука. Прежде чем мы успели освободить его, Кид затих совсем. Я опустился рядом на колени, но свет уже померк в его глазах. - Все, остался один вариант, выбора больше нет, - шепнул мне Морли. - Теперь я знаю, кто это. Я готов был возненавидеть себя. Я должен был догадаться раньше. Доктор Рок прав: с самого начала я подошел к делу не с той стороны. Нам свойственно закрывать глаза на то, чего видеть не хочется. Я слишком сосредоточился на поиске мотивов и был ослеплен тем единственным, который сумел найти. Я не учел, что мотивы безумцев нормальным людям кажутся бессмысленными. - Да. - Морли тоже знал, теперь это не вызывало сомнений. Но он ни словом не упомянул об убийце, он сказал: - Ты больше ничего не можешь для него сделать, сейчас тебе вообще делать нечего, пойди почистись и умойся. - Зачем? Все равно придется копать еще одну могилу. - Это подождет, а тебе надо помыться. Я за всем присмотрю. Может, Морли прав. Может, он, дьявол его побери, знает меня даже слишком хорошо. Ванна не поможет, но она как бы символ покоя и нормальной жизни. Я прошел на кухню. Питерс с кухаркой заканчивали приготовления к ленчу. Как ни странно, они не слышали грохота. Я не стал рассказывать им о случившемся, я просто набрал горячей воды и потащил бадью к себе в комнату. Они, в свою очередь, не стали задавать вопросов: наверное, вид у меня был устрашающий. Вниз я спустился уже чистым и переодетым. Но самочувствие мое не улучшилось. Не всякую грязь можно смыть водой. - Ну что слышно? - спросил я. Морли покачал головой: - Ничего. Только Рок хочет видеть тебя. Я вошел в комнату, в которой оставил доктора Рока. Он-то слышал грохот, но при виде меня у него глаза на лоб полезли. - Неважно выглядите. Я ввел его в курс дела. - Я подозревал это, - изрек он. - Миссия моя здесь почти закончена, осталось только свести Элеонору с мужем. Я рассказал ему о свидании с Элеонорой. Под безобразной внешностью доктора скрывалась добрая душа. - Я понимаю вас. Я несколько раз попадал в такое положение. В вашем бизнесе, как и в моем, не обойтись без болезненных переживаний. Но я дам вам еще одну возможность проститься с ней. - Так пошли. - Не сейчас. Вы еще не готовы, вы слишком взбудоражены, необходимо успокоиться. Я было заспорил. - Я в ваши дела не вмешиваюсь, не указываю, что, где и когда. Не вмешивайтесь и вы в мои. Дело не в вас. Мы не можем работать в неспокойной обстановке. Лишние эмоции искажают картину. И Рок прав. Пора мне научиться не смешивать личные переживания с делом. - Хорошо. Я буду сдержан. Морли просунул голову в дверь: - Ленч подан. Гаррет, тебе надо подкрепиться. Поразительно, как все пекутся о моем рассудке и душевном здравии. Мне захотелось завопить, затопать ногами, послать всех куда подальше. - Хорошо, иду, - сказал я. Думаю, выглядел я немногим лучше, чем час назад. Во всяком случае. Черный Пит не сводил с меня глаз. - Что-нибудь случилось? - спросил он. - Да. Кое-что случилось. С Кидом. Его раздавило панцирем, сброшенным с четвертого этажа. Насмерть. Питерс нахмурился. Секунд пять они с кухаркой молча смотрели друг на друга. Потом она тихо заплакала. - После еды пойдем к старику, - обратился я к присутствующим. - Пора кончать. - Теперь уже не о чем волноваться, - сказал Питерс. - Я почти жалею, что пригласил тебя. - А я уж точно жалею. - Я отодвинул тарелку, не проглотив ни кусочка. Остальные не торопились. Морли с опаской поглядывал на меня: опасался взрыва. - Я в порядке, - успокоил я его. - Гаррет холоден и невозмутим, как айсберг. - С внутренним кипением я и в самом деле справился. Но так и с трупом бывает - сначала перестает работать сердце, и лишь постепенно холодеют конечности. Они ели все медленней и медленней, как дети, знающие, что после ужина их ждет порка. Я резко отодвинул стул. - Зайду к себе, - бросил я Морли на ходу. - Вернусь через минуту. Я кое-что забыл - одну из картин Снэйка. К моему возвращению трапеза была окончена. Пришел Рок со своими инструментами и портретом под мышкой. Он внимательно оглядел собравшихся и остался доволен моей сдержанностью. - Девушку пригласите? - спросил он. - Конечно. Морли, понесешь это. Мы, отводя глаза, прошли мимо Кида и стали подниматься по лестнице. На третьем этаже я отстал и свернул в коридор, к покоям Дженнифер. Дверь была заперта, но на этот раз я захватил отмычку. Я прошел через большую гостиную, в комнату, где застал ее ночью. Она и сейчас была здесь, сидела на том же стуле, лицом к тому же окну. Она спала. На лице ее застыло невинное, невозмутимое - ну прямо ребеночек-ангелочек - выражение. - Проснись, Дженнифер. - Я тронул ее за плечо. Она подскочила. - Что? Что такое? - Она быстро успокоилась. - В чем дело? - повторила она. - Мы идем к твоему отцу. - Я не хочу. Вы собираетесь... Это убьет его. Я не хочу участвовать, мне этого не вынести. - Вынесешь. Пошли. Без тебя нам не обойтись. - Я взял ее за руку и повел, почти потащил по коридору. Она упиралась, но драться не стала. Все собрались в гостиной Стэнтнора и ждали нас. Когда я привел Дженнифер, Питерс распахнул дверь. Следующая комната оказалась маленькой гостиной, в точности такой же, как у Дженни. Мы гуськом прошли в спальню. 42 Старик походил на мумию. Глаза его были закрыты, рот разинут, какая-то слизь вытекала из него и сбегала по подбородку. Каждый третий вздох с шумом вырывался из груди как предсмертное хрипение. Мы принялись за дело. Я собрал картины, Морли стал на страже у дверей. Питерс разбудил генерала и усадил его. Кухарка подбросила дров в камин. Вид у старика был хуже некуда, но способности соображать он не утратил. В глазах появился блеск. По нашему зловещему виду он понял, что я пришел с последним докладом. - Не тратьте сил, генерал, не говорите и не спорьте. Вы угадали, это мой последний доклад. Он не займет много времени, но предупреждаю, такого вы не видели и в самых кошмарных снах. Я не намерен давать вам советы. Я просто изложу факты, а вы уж поступайте как знаете. Его глаза сердито сверкнули. - Незнакомый вам человек, - продолжал я, - доктор Рок, специалист по паранормальным явлениям. Он мне очень помог. Вы, наверное, недоумеваете, где Уэйн. Его нет - он покинул нас сегодня утром. Нет также Чейна и Кида, потому что они скоропостижно скончались. Как Хокес и Брэдон. От той же руки. Прошу, доктор. Рок приступил к сольной партии. Я дал ему время распаковать инструменты и сосредоточиться. Стэнтнор смотрел не отрываясь, сжав бесцветные губы в одну тонкую линию. Жили только его глаза - ив мою сторону они смотрели отнюдь не благосклонно. Но, кроме гнева, в них было что-то еще. Волнение? Страх? - Сначала о том, кто пытается убить вас. Рок издал какой-то звук, не то вопль, не то свист. Показалось пламя. Все так и подскочили. Я, конечно, не специалист, но ощущение было неприятное. - Все в порядке? Доктор задыхался. - Я борюсь. Но я приведу ее к вам. Не вертитесь под ногами и не отвлекайте меня. Прошло несколько минут. Дух Элеоноры материализовался в нескольких шагах от кровати. Но Рок добился успеха не с первой попытки. Сперва мы ясно увидели Снэйка Брэдона, затем куда менее четкого Каттера Хокеса, и лишь с третьего захода Элеонора сдалась. Я взглянул на портрет, которым, по словам домочадцев, постоянно любовался генерал. Сходство было весьма относительным, не походил он и на женщину с картины Брэдона. Глаза Стэнтнора вылезли из орбит. Он выпрямился и завизжал: - Нет! - И закрыл глаза рукой. - Нет! Уберите ее! - Он захныкал, как побитый мальчишка. - Уберите ее отсюда! - Вы сами наняли меня, чтобы докопаться до истины, и сказали, что не важно, насколько неприятной она окажется. И вот истина перед вами, другой не существует. Не скрою, я испытываю удовольствие, столкнув вас с ней лицом к лицу. Женщина, которую вы пытали, которую вы убили... Дженнифер не выдержала: - Он убил ее? Мою мать? Он, а не доктор? - Она пошатнулась. - Займись ею, Морли. Морли отошел от двери и поддержал девушку. Она лепетала что-то невнятное, а потом разразилась плачем. Стэнтнор пыхтел и плевался, как будто бегом поднялся на крутую гору. Говорить он не мог, только хрипел. Похоже, его хватил-таки предсказанный Дженнифер удар. Я повернулся к Элеоноре. - Ступай теперь. Отдохни. Ты сделала достаточно, но это недостойно тебя. Не марайся больше, не загрязняй свою чистую душу. - Глаза наши встретились. Мы смотрели друг на друга так долго, что остальные начали нетерпеливо переминаться с ноги на ногу. - Пожалуйста, - сказал я, - пожалуйста. Я и сам не понимал, о чем молю ее. - Ей станет легче, мистер Гаррет, - ласково заверил меня доктор Рок. - Она отдохнет, обещаю. - Отпустите ее, хватит, ей не надо слышать... - Я вовремя замолчал, не успев наговорить лишнего, закрыл глаза и попытался взять себя в руки. Когда я открыл их, от Элеоноры оставалась лишь еле заметная тень. Она улыбнулась мне. Прощай. - Прощай. Я не сразу заставил себя взглянуть в лицо старику. Он дышал по-прежнему тяжело, с присвистом, но все же чуть-чуть оправился. - Я принес вам, генерал, одну штучку, чтобы вы не скучали по Элеоноре. Вам понравится. - Я убрал со стола ненужный уже портрет и поставил на его место шедевр Снэйка. - Согласитесь, это будет посильней. Стэнтнор смотрел на картину, и чем дольше смотрел, тем страшнее становилось его лицо. Он закричал. Я взглянул на портрет и тоже с трудом удержался от крика. Что-то изменилось, словами не описать, не выразить, что именно, но изменилось. Картина рассказывала историю Элеоноры, и никто не мог остаться равнодушным к ее боли и страху, не мог не трепетать вместе с ней, не разделить ее ужас перед тем, что настигло ее, - перед безумной тенью с лицом молодого Стэнтнора. Року с трудом удалось оторвать меня от картины. - Вы еще не закончили, мистер Гаррет, - мягко напомнил он. Голос его проник мне прямо в сердце, как проникал голос Покойника, смягчая и удерживая меня, не давая сорваться в пропасть. - Что вы делаете? - спросил доктор. - Я хочу, чтобы он остаток своих дней провел, созерцая этот портрет. - Не надо. Продолжайте. - Конечно, вы правы. Питерс, на минуточку. Питерс повернул голову старика в мою сторону. В глазах Стэнтнора больше не было безумия. Он просто смотрел на что-то, недоступное взгляду других. Ад раскрылся перед ним. Теперь он вернулся к нам, по крайней мере на несколько минут. - У меня есть еще один подарок. Он вам тоже понравится. - Дабы отвлечь старика от Элеоно