ушиться у камина и пошел в душ.
Я  стоял  под  струей  в чем мать родила, когда Хиллард отдернул занавеску и
начал  орать  на  меня. Никто за ним не посылал, понимаете. Он заявился сам.
Словно  ждал,  пока  она  вернется  домой. А после моего отъезда он появился
вновь  и  его застрелили. Вот я и спрашиваю, а не завел ли этот добровольный
помощник  из  "Анонимных  алкоголиков"  роман  с Марсией Поттер? А может, он
вообще  использовал  женщин, которых опекал, по прямому назначению, когда те
уже ничего не соображали?
     - Вот что я скажу вам, Джерико.
     - Что же?
     - За  эту  пару  дней  вы узнали о нашем городе больше, чем многие - за
всю жизнь.
     - Можно считать, что это ответ на мой вопрос?
     - Нет,  -  пару  минут  старик  продолжал  печатать,  затем  его пальцы
замерли.  -  Я  издаю  хорошую газету, сынок, отчасти потому, что не помещаю
непроверенные  факты. То, что я не могу доказать, в газету не попадает. Люди
это  знают.  Я  даже  не говорю о том, что не могу доказать, - Стюарт поднес
зажигалку  к  сигарете.  -  В  городе  у Хилларда был близкий друг, никак не
связанный  с  "Анонимными алкоголиками". Они вместе учились в колледже. Вы с
ним встречались.
     Глаза Джерико сузились.
     - Дон Уилер?
     Старик кивнул.
     - Они  были  очень  дружны.  После  того  как Дона парализовало, Джерри
проводил  с  ним  много  времени.  Возил  его  за  город, по вечерам играл в
шахматы.  Если  вы  хотите  что-то  узнать  о  Джерри,  спросите Дона. Хотя,
возможно, он не захочет говорить с вами.
     - А как насчет очаровательной мисс Кливленд?
     - Тут  вы  только потеряете время, - Стюарт глубоко затянулся, выпустил
струю  дыма.  -  Она любила Джерри. И представит его в самом лучшем свете, -
он взглянул на Джерико. - Вопрос за вопрос?
     - Валяйте.
     - Вы знаете, где сейчас Марсия?
     - Нет, - откровенно ответил Джерико.
     Старик вздохнул.
     - Я думал, вы знаете. Ей необходим надежный друг.
     - Если  бы  я  знал,  то  мог бы и не сказать, - признался Джерико. - Я
действительно  не  знаю,  где она. Но чувствую, что все это неспроста, Джед.
На  нее  повесили  смерть сына, а теперь хотят добавить убийство Хилларда. И
мне  очень  хочется  побеседовать  с Джимми Поттером, причем один на один. У
меня сложилось впечатление, что он далеко не идеальный муж.
     - Сначала  поговорите  с  Доном  Уилером, - предложил старик. - У Джима
Поттера немало своих проблем.


     На  этот  раз  Джерико  подъехал  к  дому  Уилеров  на  "мерседесе". По
северной  стене  сложенного из серого камня особняка вился еще зеленый плющ.
Аккуратно  выкошенная  лужайка  перед домом, ухоженные клумбы и цветы, гараж
на  четыре  машины,  из которых только две стояли на месте. Еще одна застыла
перед  парадной  дверью.  Не  вызывало сомнений, что судья и его сын жили не
только на жалованье отца.
     Джерико  поставил  "мерседес"  в  затылок  стоящей  у особняка машине и
подошел  к  двери. Позвонил. Ему никто не ответил. Позвонил еще раз, другой,
третий.  Толкнул  дверь.  Она  распахнулась.  Джерико решил, что Дон Уилер в
доме один, а подойти он, естественно, не мог.
     Середину  холла  занимал  длинный  стол.  У  трех  стен стояли стулья с
высокими  спинками. На дальней стене висел большой женский портрет. На губах
женщины  играла  легкая улыбка. Джерико узнал манеру известного портретиста,
Гордона  Стивенсона.  У судьи неплохой вкус, подумал Джерико, раз он заказал
портрет жены Стивенсону.
     Слева  от  двери  витая лестница вела на второй этаж. Слева от портрета
дверь открывалась в гостиную с большими окнами, выходящими на озеро.
     - Мистер Уилер! - крикнул Джерико.
     Ответа  не  последовало. Ни единого шороха не слышалось в доме. Джерико
подошел к подножию лестницы и позвал вновь.
     - Дон Уилер!
     И  тут  что-то  тяжелое обрушилось ему на затылок. Острая боль пронзила
голову,  и  больше  он  ничего  не помнил. Ни шагов за спиной. Ни падения на
пол...
     Джерико  открыл  глаза  и  застонал.  Первым  делом  он увидел портрет.
Голова раскалывалась от боли.
     - Он приходит в себя, - послышался мужской голос.
     Джерико  шевельнул  головой  и  вновь  застонал.  Едкий  запах нашатыря
заставил его закашляться.
     - О господи, как он меня напугал, - второй голос, также незнакомый.
     Джерико  уперся  в  пол руками и попытался сесть. От боли перед глазами
все пошло кругом.
     - Не двигайтесь, мистер Джерико, - сказал один из мужчин.
     На  этот  раз  Джерико  удалось повернуть голову, и его взгляд уперся в
лицо  мужчины  с  седыми  волосами, в очках, опустившегося на колени рядом с
ним.
     - Я  -  доктор Максвелл, - представился мужчина. - Вы сильно расшиблись
при падении с лестницы.
     - Падении! - Джерико рассмеялся. - Падении!
     - Вы ударились головой о стойку, - пояснил доктор.
     - Не смешите меня, - пробурчал Джерико.
     - Вы,  должно  быть,  споткнулись,  спускаясь  по  лестнице,  - добавил
второй  мужчина.  -  Я  -  судья  Уилер,  мистер  Джерико. Я очень сожалею о
случившемся. Вы поднялись на второй этаж в поисках Дона?
     Вот тут Джерико сел.
     - Вы считаете, что я упал и разбил голову о стойку?
     - Она  в  крови,  -  ответил  доктор Максвелл. - Как же иначе это могло
произойти? Вы не помните, как падали?
     - Не  помню, потому что я не падал, - голос Джерико задрожал от ярости.
- Меня ударили по голове.
     - Да  что  вы,  мистер Джерико! - воскликнул судья Уилер. - Такого быть
не могло.
     - В  любом  случае я считаю, что вас нужно отвезти в больницу, - заявил
доктор  Максвелл.  -  Судя по всему, у вас сотрясение мозга, и вам необходим
полный покой.
     Джерико  глянул  на  судью.  Гладкое,  почти без морщин лицо. Выражение
озабоченности, похоже, деланной. Ухватился за балясину перил, поднялся.
     - Посмотрите,  вот  кровь  в  том  месте,  где  вы ударились головой, -
показал  доктор.  -  На  затылке  у  вас рваная рана. Скорее всего, придется
наложить швы. Я думаю, вам лучше поехать в больницу.
     Джерико покачал головой, и ему показалось, что она сейчас оторвется.
     - Давайте  проясним ситуацию. Я вошел в дом, хотя не имел на это права.
На  мой  звонок никто не ответил, но у двери стояла машина, и я подумал, что
ваш  сын,  судья, просто не может подойти. Остановившись у лестницы, я вновь
позвал его. Вот тут все и случилось.
     - Вы упали? - вежливо спросил судья.
     - Я  не  падал!  Я  стоял  на  полу.  Не  успел  подняться даже на одну
ступеньку.  Кто-то  подскочил  ко  мне,  неслышно ступая по мягкому ковру, и
ударил.
     Мужчины  переглянулись,  словно  говоря  друг  другу, что их собеседник
явно не в себе.
     Джерико коснулся затылка. На руке остались пятна крови.
     - Как вы оказались здесь, доктор? - спросил он.
     - Судья послал за мной. Я сразу приехал. Он думал, что вы умерли.
     Джерико  посмотрел  на  часы.  Он  пролежал  без  сознания  почти  час.
Взглянул на судью.
     - Я  приехал  домой  без  десяти  три,  - пояснил тот. - Увидел, что вы
лежите  у лестницы с окровавленной головой. Немедленно позвонил доктору. Вас
никто  не мог ударить, мистер Джерико. В доме никого не было. У слуг сегодня
выходной.
     - А ваш сын?
     - Дон в отъезде.
     - С каких это пор? Я разговаривал с ним утром.
     - Он уехал перед самым ленчем.
     - Уехал?
     - Короткая поездка, на несколько дней... на машине.
     - Он может вести машину?
     - Теперь,  к  сожалению,  нет.  Мы  наняли  ему  шофера. Его зовут Майк
Торнтон.
     - Когда он уехал?
     - Я же сказал вам, перед ленчем.
     То  есть  сразу после разговора со мной, отметил Джерико, если судья не
лгал.  Но  он  уже  начал  сомневаться, что в Кромвеле можно хоть от кого-то
услышать правду.
     - Как мне его найти? - спросил Джерико.
     - Боюсь,  я  ничем  не  смогу  вам  помочь, - улыбнулся судья. - Бедный
мальчик,  в  последние  дни  он просто не находил себе места. И так внезапно
уехал.  Он  и Майк собирались остановиться в каком-нибудь мотеле. Пока он не
позвонит, я не смогу сказать вам, где именно.
     - Ему известно, что Хилларда убили?
     Если судья замялся, то лишь на мгновение.
     - Разумеется, известно.
     - Странно,  что  он  все  равно  решил  ехать.  Джерри  был его близким
другом.
     - А  чем  он  мог  помочь?  - спросил уже судья. - Джерри мертв. Тут уж
ничего  не  попишешь.  А  насилия  на долю Дона и так выпало немало, - судья
печально  покачал  головой.  -  Слава богу, на этот раз поиск преступника не
затянется. Миссис Поттер, помоги ей бог, найдут с минуты на минуту.
     Джерико прислонился к стойке, борясь с головокружением.
     - За  последние  несколько  часов  я  услышал вранья больше, чем за всю
жизнь.
     - Я  вижу,  вы  еще не пришли в себя, мистер Джерико, - холодно ответил
судья.
     - Еще  как  пришел,  ваша честь! Я объявляю войну вашему городу! Хватит
преследовать  невинных. Марсия Поттер больше не будет козлом отпущения. Я не
позволю  обвинять  ее  в  преступлениях,  которые  она не совершала. Ваш сын
назвал  Кромвель  "великолепной  клоакой".  Грубовато,  конечно, но точно по
существу.
     - У  вас помутилось в голове, мистер Джерико. Такими угрозами вы можете
навлечь на себя серьезные неприятности.
     - Уже  навлек. Мне разбили голову. Зачем это сделали, судья? Чтобы я не
успел  переговорить  с  вашим  сыном,  пока  вы  не  увезете его подальше от
Кромвеля,  где  я  не  смогу  задавать  ему вопросы? Он же решил, что скажет
правду, когда узнал об убийстве Хилларда, не так ли?
     Лицо судьи обратилось в маску.
     - Я думаю, доктор, вам надо отвезти этого человека в больницу.
     - Как  бы  не так, - возразил Джерико. - Я бы хотел обратиться к врачу,
которому доверяю, а не к вашему другу.
     Он   оторвался   от  стойки  и,  покачиваясь,  двинулся  к  двери.  Ему
потребовались  все силы, чтобы добраться до машины. Он не мог позволить себе
упасть,   потерять  сознание.  Этот  милый  доктор  тут  же  вколол  бы  ему
что-нибудь  в  вену  и,  кто  знает, не пришлось ли бы хоронить его вместе с
Хиллардом.


        ГЛАВА 4

     Я   приехал  в  Кромвель  около  трех  часов  пополудни.  Не  в  лучшем
расположении   духа.  Перед  тем  как  бросить  трубку,  Джерико  выкрикнул:
"Убийство".  Если б я не помнил про объявление в "Сэтедей ревью", то не знал
бы,  где  его  искать. Приехал я, вооруженный маленьким мешочком мельчайшего
порошка  и  набором  кисточек,  которыми ссудил меня наш приятель, лейтенант
Пасколь,  предварительно  подробно  объяснив,  как  ими  пользоваться.  И  я
собирался  учинить Джерико скандал, если б выяснилось, что, протащившись сто
пятьдесят  миль,  я  привез  ему вещи, которые он мог легко добыть в местном
полицейском участке.
     Главная  улица  Кромвеля мне понравилась. Добротные особняки, ухоженные
лужайки.  У  муниципалитета  я  заметил  полицейского.  Он  стоял у машины и
что-то   записывал   в   маленький  блокнот.  Крупный  мужчина  с  холодным,
недружелюбным  взглядом. Потом я узнал, что это Вик Салли, но в тот момент у
меня  не  было  оснований  отнестись  к  нему  с предубеждением. Я свернул к
тротуару  и  спросил  его,  как  проехать к студии Мартиню. Он подозрительно
оглядел меня.
     - Мартиню с женой уехали в Европу.
     - Я знаю. Студию снял мой друг.
     - Джерико?
     Джерико нигде не оставался незамеченным. Я кивнул.
     Салли объяснил мне, как проехать к студии, а потом добавил:
     - Скажите Джерико, чтобы он связался с нами.
     - Хорошо. А в чем дело? Джонни попал в передрягу?
     - Еще какую. Передайте ему нашу просьбу. Он нам нужен.
     До  коттеджа  я  добрался за пятнадцать минут, точно следуя инструкциям
Салли,  но  не увидел знакомого "мерседеса". Я вытащил чемоданы из багажника
моего  скромного  черного  "корвея" и занес их в дом. Краски, холсты и общий
беспорядок  указывали  на  то,  что  Джерико поселился в студии. Я прошел на
кухню.   На   столе   стояла   опорожненная  более  чем  наполовину  бутылка
шотландского  виски,  и  я  основательно  приложился  к ней. Поездка утомила
меня.  Хотелось  умыться,  принять  душ. Но ванной я не нашел. Возможно, она
была за запертой дверью. Пришлось умываться над кухонной раковиной.
     Раздражение  нарастало  с  каждой минутой. Раз уж Джерико заставил меня
бросить  все  и  сорваться  с  места,  он,  по  крайней  мере,  мог  бы меня
встретить.  Я вылил в стакан остатки виски. Подумал, с каких это пор Джерико
переключился  на  шотландское.  Раньше-то он отдавал предпочтение бербону, в
крайнем  случае,  позволял себе ирландское. Наверное, я слонялся по коттеджу
минут  сорок  пять,  прежде чем услышал шум подъезжающей машины. Выглянув из
окна,  я  увидел  еле  ползущий  "мерседес". Вот он остановился рядом с моим
"корвеем",  открылась дверца, Джерико тяжело вылез из кабины. Тут я заметил,
сколь  бледно  его  лицо  над  пламенеющей  рыжей  бородой.  Он навалился на
открытую   дверцу,  и  чувствовалось,  что  упадет,  если  отпустит  ее.  На
воротнике рубашки и пиджаке запеклись пятна крови. Я выбежал из коттеджа.
     - Джонни! Что все это, черт побери...
     Его лицо осветила идиотская улыбка.
     - Какой-то  дурак ударил меня по голове, - и, как поваленное дерево, он
рухнул у моих ног.
     Я  не  привык носить тяжести. Бумажный пакет с продуктами, купленными в
соседнем  магазинчике,  для  меня - непосильная ноша. Так что не знаю, каким
чудом  мне  удалось  затащить  в  дом  двести  сорок  фунтов  Джерико.  Но я
перевернул  его  на  спину,  ухватил  под  мышки  и  поволок,  как муравей -
гусеницу.  В  качестве лекарства я решил использовать спиртное. Но в бутылке
шотландского  не  осталось ни капли. Вновь попытался открыть дверь в ванную.
Она не поддавалась. Я понятия не имел, с какой стати он запер ванную.
     Из  спальни я принес подушку и с трудом подсунул ее под голову Джерико.
Прощупал пульс. По крайней мере, сердце у него билось.
     Тут  уж  я  немного успокоился, даже заметил в углу телефонный аппарат.
Бросился  к  нему,  схватил трубку, чтобы позвонить врачу, но меня остановил
слабый, но настойчивый голос Джерико.
     - Положи трубку!
     - Тебе же нужен доктор, Джонни.
     - Положи трубку и послушай, что я тебе скажу.
     Он  приподнялся  на  локтях, и я метнулся к нему. Помог переместиться в
большое кожаное кресло.
     - В машине есть бербон, - прошептал он.
     Я  побежал к "мерседесу". Нашел две бутылки, полную и початую. Поспешил
с ними в коттедж.
     Меня ждал сюрприз.
     На  диване  сидела женщина трагической красоты и озабоченно смотрела на
Джерико.  Рыжеватые  волосы  падали  ей  на  плечи.  Она повернулась на звук
захлопнувшейся за мной двери. Огромные фиолетовые глаза уставились на меня.
     - Вы,  однако,  не торопитесь, - она поднялась мне навстречу, протянула
руку к бутылкам, ее качнуло.
     - Спиртного ей не давай, - прошептал Джерико.
     Я,  конечно, видел, что она пьяна, но не придал этому особого значения.
Историю  Марсии Поттер я узнал позже. А тут отдал ей одну из бутылок, принес
из кухни стакан, наполнил его и протянул Джерико.
     - Ты не сказал мне, что она здесь, - заметил он.
     - Я этого не знал. Она, должно быть, пряталась в ванной.
     Джерико выпил бербона.
     - Длинная  история,  -  он  глянул  на кухню, где женщина наливала себе
второй стакан. - Я принес ключи от "мерседеса"?
     - Не знаю.
     Он нащупал ключи в кармане, кивнул, поморщился от боли.
     - А теперь я вызову тебе доктора, - я шагнул к телефону.
     - Нет, сначала я должен рассказать тебе, что здесь творится.
     - Ты, похоже, неплохо устроился, - я кивнул в сторону кухни.
     - Приведи ее сюда.
     Я подошел к двери.
     - Маэстро желает вас видеть.
     Женщина улыбнулась.
     - Передайте  ему, что я занята, - и вновь налила себе бербона. - Я чуть
не задохнулась в этой вонючей ванной, пока вы пили мое виски! Кто вы такой?
     - Друг Джона... Артур Холлэм.
     - Вы,  конечно,  провинились,  выпив мое виски, но, если хотите, можете
составить мне компанию, - она указала на быстро пустеющую бутылку.
     - Холли! Приведи ее! - Джерико заговорил чуть громче.
     - Хозяин зовет, - я подошел к ней, взял за руку.
     Она вырвалась, отпрянула.
     - Убери свои грязные лапы!
     Я  так  изумился,  что  отступил  на пару шагов и столкнулся с Джерико,
который возник в дверном проеме.
     - Пьянчужка,   -   процедил  он,  одним  шагом  покрыл  разделявшее  их
расстояние,  вырвал из ее рук бутылку, повернулся к раковине и вылил остатки
бербона.  Мгновением  позже  женщина  набросилась  на него, колотя по спине.
Джерико  бросил пустую бутылку в раковину, оттолкнул женщину. Она отлетела в
угол и замерла на полу.
     Джерико сам едва не упал, но успел ухватиться за раковину.
     - Кто это? - спросил я.
     - Марсия  Поттер, алкоголичка. Из-за нее я и вызвал тебя, Холли. Пойдем
в гостиную, там и поговорим.
     - Ты  собираешься  оставить ее здесь? Может, лучше перенести на одну из
кроватей?
     - Разницы  она  не  заметит,  -  без  всякого  сочувствия  ответил он и
двинулся к двери. Сел в кресло, налил себе бербона.
     - Ее  разыскивает полиция, Холли. Ей приписывают убийство, которого она
не  совершала,  могу  в этом поклясться. Но сейчас мы прячем подозреваемого.
Если  ты  не  хочешь  влезать в это дело, садись в свою тарантайку и поезжай
домой.
     - Не говори глупостей, - отмахнулся я.
     - Не  изображай  героя,  пока  у  тебя  нет  полной уверенности, что ты
хочешь  составить мне компанию. Противник играет жестко, - кончиками пальцев
он прикоснулся к затылку.
     - Составлю я тебе компанию или нет, но доктор тебе необходим.
     - Доктор  подождет.  Комната  уже  не  кружится. Выслушай меня, а потом
решим с доктором.
     И  Джерико  рассказал  мне  все  то,  о  чем  написано выше. Один раз я
остановил  его,  чтобы  налить  себе  немного  бербона с водой. Марсия так и
лежала  в  углу,  наверное, заснула. За окном стемнело, и я зажег настольную
лампу. Джерико становилось лучше прямо на глазах.
     - Я  думаю,  в  доме  Уилеров меня ударили неспроста, - продолжил он. -
Пять  месяцев  тому  назад  в  этом  городе  что-то  произошло. Мальчик стал
невольным  свидетелем, и его убили. Возможно, с этим связано и избиение Дона
Уилера,  хотя  полной  уверенности  у  меня  нет.  Но я готов дать голову на
отсечение,  что  Джим  Поттер,  Бартрэм,  Салли,  Дон  Уилер знают, как умер
мальчик.  Знал об этом и Джерри Хиллард. Все известно судье. Полагаю, старик
Стюарт тоже сообразил что к чему.
     - А эта женщина на кухне?
     - Нет.  Она  думает только о погибшем сыне... и пьет. Они закрыли дело,
обвинив  ее в смерти Томми Поттера, и публика приняла эту версию: все знали,
что  Марсия  -  алкоголичка. Ни у кого не возникло и тени сомнения. А теперь
на  нее  навесят  убийство  Хилларда,  и  Кромвель  это  проглотит по тем же
причинам.  Все  будет шито-крыто, если, конечно, мы уедем, прикинувшись, что
не заметили ничего подозрительного.
     - А может, это самый лучший вариант, - задумчиво заметил я.
     - Безусловно. Ты можешь отправляться домой, Холли.
     - Не  могу.  Тебе нужна сестра-сиделка. Но мне нужно заканчивать роман,
поэтому я не могу сидеть сложа руки. Какой у тебя план?
     - Одно  я  знаю  наверняка.  Они  понимают,  что я - главная опасность.
Задаю  не  те  вопросы.  Думаю,  их  слабое место - Дон Уилер. Похоже, после
нашей  утренней  встречи  они  решили  увезти  его из города, чтобы я не мог
вновь  переговорить  с  ним.  Но  я приехал слишком быстро. Он еще был дома.
Поговорить  нам не дали, хотя ради этого им пришлось ударить меня по голове,
и  я едва не отдал богу душу. Инвалиду с парализованными ногами такое не под
силу.  Судье  -  тоже.  Меня не так-то легко застать врасплох. Я думаю, меня
ударил  тот  парень, что водит машину Уилера. Судья назвал его Майк Торнтон.
Но  сейчас  более  важно для нас другое - надо выяснить, где они прячут Дона
Уилера, чтобы еще раз встретиться с ним.
     - Разумное  решение.  Но,  может, сначала передать властям женщину и ее
пистолет?  Тогда  ты не войдешь в конфликт с законом, продолжая расследовать
это  дело.  А  так  лишь  оттягиваешь  ее  неминуемый арест, да и сам можешь
оказаться в щекотливом положении.
     Джерико нахмурился.
     - Видишь  ли,  Холли,  это  трудно  объяснить,  но,  я думаю, ты бы все
понял,  если  б  утром  оказался  в  доме Поттеров, когда туда ввалились муж
Марсии,  Бартрэм  и  Салли.  Может, ты ощутил бы ее страх и отчаяние - тогда
она   была   трезвой.   Словно  три  хищные  барракуды  окружили  маленького
беззащитного  пескаря.  В  руках этих бандюг несчастная женщина признается в
чем  угодно.  У  каждого  из нас есть предельная черта, Холли, и я чувствую,
что Марсия подошла к ней слишком близко.
     - Тебе она нравится? - спросил я.
     - Откуда  мне  знать?  - Джерико чуть шевельнул плечами. - Но я уверен,
что  против  нее  ведут  грязную  игру,  и  не  хочу, чтобы несправедливость
восторжествовала,  -  он сухо улыбнулся. - Теперь дело даже не в ней. Кто-то
должен   заплатить  за  шишку  на  моей  голове,  и  парой  тумаков  они  не
отделаются.  Я  привлеку к ответу всех, а не только того парня, что сжимал в
кулаке свинчатку.
     Мы  допили  остатки  бербона,  обсуждая  план дальнейших действий. А по
ходу  перенесли  Марсию  на кровать Джерико, укрыли пледом. Глядя на бледное
лицо  на  подушке,  я  начал  понимать чувства Джерико. Эта женщина не могла
осилить ношу, которую жизнь взвалила на ее плечи. Ей требовалась поддержка.
     На  ужин  я  поджарил  яичницу  с  ветчиной,  и  за  кофе мы продолжили
разговор.  Джерико  непрерывно  курил.  Он признал, что поначалу основывался
только  на догадках и интуиции. Томми Поттер мог утонуть. А его тело, в силу
неведомой  аномалии,  как  и  предположил Бартрэм, не всплыло на поверхность
Дона  Уилера  могли  избить  хулиганы-подростки, и это происшествие не имело
никакого  отношения  к  смерти  мальчика.  Марсия  могла  застрелить  Джерри
Хилларда,  когда тот стал домогаться ее. Зная, что ей не поверят, она удрала
из  дома,  а теперь отрицала причастность к убийству. Возможно, Салли, Джима
Поттера  и  Бартрэма  действительно  связывала  дружба,  и  ими двигало лишь
желание  помочь  больной  женщине.  Не  было  никакого заговора, несмотря на
намеки   Дона   Уилера  и  Джедедии  Стюарта.  Эта  версия  имела  право  на
существование.
     - Но  я  не  падал  с  лестницы  дома  Уилеров  и не ударялся головой о
стойку,  -  белые  зубы  Джерико  впились  в чубук трубки. - Меня ударили. И
сомнений  в  этом  нет, что бы ни говорили судья и доктор. А ударили меня по
одной  простой  причине  -  чтобы  я  перестал  раскапывать эту кучу дерьма.
Значит,  им  есть  что  скрывать,  а  у меня нет оснований не доверять своей
интуиции.
     - Допустим,  мы  признали, что ты прав, но что теперь? Что нам делать с
этой  женщиной?  Ее  нельзя  оставить  одну.  Сегодня днем она ушла из дома,
чтобы найти бутылку виски.
     - Скорее  всего,  украла  ее  в  одном  из соседских домов, - пробурчал
Джерико.  -  Все  равно,  перефразируя  незабвенного  Оливера Голдсмита*, мы
должны  уберечь  ее  от  злого  глаза,  иначе  местные  молодчики быстренько
разделаются с ней. Может, тебе стоит увезти ее в Нью-Йорк и спрятать там?
     ______________
     * Оливер Голдсмит (1728-1774) - английский писатель-сентименталист.

     Я ответил не сразу.
     - Я  верю  твоей  интуиции,  Джонни. Она редко подводила тебя. Но скажи
мне,  чем  вызван  этот  заговор?  Что  хотели  скрыть, даже ценою убийства,
уважаемые  в  городе  люди, судья и его сын, окружной прокурор, полицейский,
муж  Марсии  и  покойник,  владелец  книжного  магазина,  известный  добрыми
делами?
     - Не  знаю.  Пока.  Но я это выясню, - тут он вспомнил, что я привез из
Нью-Йорка  все  необходимое  для  снятия отпечатков пальцев. Дал мне ключ от
ящичка  на  приборном  щитке "мерседеса" и попросил принести черный футляр с
пистолетом,  завернутый  в  его  носовой  платок.  Я  выполнил его просьбу и
поставил перед ним черную коробочку.
     Как  оказалось, Джерико знал, что нужно делать с порошком и кисточками,
полученными мною у лейтенанта Пасколя.
     - На  футляре ни одного отпечатка, - пробормотал Джерико, поднял крышку
и  достал  пистолет.  -  На  пистолете  мы  наверняка  ничего  не найдем, но
попробовать  надо, - пять минут спустя он поднял голову и посмотрел на меня.
-  Ничего,  Холли.  Чистая  работа.  Стрелявший  позаботился о том, чтобы не
оставить следов.
     - Это могла сделать Марсия, - заметил я.
     - Если  это так, она потрудилась на славу, - Джерико оглядел комнату. -
Я думаю, пистолет лучше всего вернуть туда, где он и лежал. Отнесешь?
     Я  уже запирал ящичек на приборном щитке, когда послышался шум мотора и
фары  автомобиля  осветили  деревья,  растущие  вдоль  проселка,  ведущего к
коттеджу.
     Я поспешил в дом.
     - Кто-то едет сюда.
     - Запри  дверь!  -  Джерико  встал.  -  Убери  все  это, - он указал на
кисточки  и мешочек с порошком. - Если это полиция, скажи им, что ты дал мне
снотворное  и  я сплю. Я же разбил голову, упав с лестницы в доме Уилеров. И
тревожить меня нельзя.
     - А может, тебе самому встретить их?
     - Если они найдут Марсию, ей хана. Не теряй времени.
     Он  прошел  в  спальню  и  закрыл  за  собой  дверь. Но ключ в замке не
повернулся. Запираться он не стал.
     Я  быстренько  собрал кисточки, подхватил мешочек, отнес все на кухню и
бросил в мусорное ведро.
     В  дверь уже громко стучали, кто-то дергал ручку. Теперь мне предстояло
сыграть роль рассерженной сестры-сиделки.
     Я отпер дверь, открыл ее.
     - В чем дело? - возмущенно прошептал я. - Нельзя ли потише?
     Передо  мной  стоял  Салли,  за ним - улыбающийся Бартрэм и муж Марсии.
Салли протиснулся в гостиную.
     - Тот  самый  приятель,  о  котором  я говорил, - бросил он через плечо
Бартрэму и Поттеру.
     Они тоже прошли в комнату.
     - Я  -  Джордж  Бартрэм,  окружной прокурор, - представился улыбающийся
мужчина. - А это мистер Поттер.
     - Плевать  мне,  кто  вы  такие, - тем же шепотом ответил я. - Говорите
тише.  Я  бился  два  часа,  чтобы  он  заснул,  а  вы врываетесь, как стадо
буйволов.  Я  не  приглашал  вас,  мистер  Бартрэм, а вы вломились в дом без
ордера. Законно ли это?
     - Ну  при  чем  тут закон? - воскликнул Бартрэм. - По-моему, я не знаю,
как вас зовут.
     - Холлэм.
     - Мистер  Холлэм,  это  неофициальный  визит.  Мистер Поттер не находит
места  из-за  жены.  С  утра  никто  не  знает,  где  она.  Вам, несомненно,
известно, что ее ищут в связи с убийством.
     - Кто-то  вломился в дом неподалеку и украл бутылку шотландского виски,
- подал голос Поттер. - Мы подумали, что она могла прийти сюда.
     - А  вот  и  бутылка! - триумфально воскликнул Салли. Он стоял в проеме
двери, ведущей в кухню, с бутылкой из-под шотландского виски в руке.
     Я словно и не слышал его.
     - С  Джерико  сегодня  случилось несчастье. Вы, должно быть, знаете. Он
упал  с  лестницы  в  доме  Уилеров  и  стукнулся  головой о стойку. Вызвать
доктора  он  не  разрешил, но чувствует себя плохо. - Бартрэм и Салли тут же
переглянулись.  - Я все-таки уговорил его принять таблетку снотворного, и он
только  что  задремал. Если вы вошли в дом, не имея на то судебного решения,
я требую, чтобы вы удалились быстро и без шума.
     - Вы видели мою жену? - спросил Поттер, бледный как смерть.
     - Я бы не знал, что это ваша жена, даже если б увидел ее.
     - А  как  вы  объясните  наличие  этой  бутылки? - спросил Салли. - Она
куплена в местном винном магазине. Вот штамп.
     - Объяснять  мне  нечего.  Когда я приехал, Джерико дома не было. Время
вам  известно,  Салли.  Я  спрашивал  у  вас, как проехать к студии Мартиню.
Джерико  появился  пару  часов  спустя,  в  ужасном  виде. Он не мог сказать
ничего  путного,  за исключением того, что упал в доме судьи Уилера. А потом
я  занимался  только им. И еще раз, прошу вас не шуметь. У Джерико наверняка
сотрясение мозга. Ему необходим покой.
     - Вы можете заверить нас, что миссис Поттер здесь нет и не было?
     - Я  ни  в чем не должен вас заверять. Если хотите, посмотрите сами, но
только тихо. И не суйтесь в спальню Джерико!
     В  душе  я уже признал наше поражение. Марсия могла оставить где-нибудь
сумочку  или  перчатки.  Хотя  бы  в ванной. Но Салли вышел оттуда с пустыми
руками. Пока я следил за Салли, Бартрэм открыл дверь в спальню.
     В  комнате было темно. Джерико, укрытый пледом, лежал лицом вниз. Свет,
падающий  от лампы в гостиной, позволял разглядеть кровавую рану на затылке.
Джерико  протяжно  застонал. Бартрэм прикрыл дверь. Меня прошиб пот. Салли и
Поттер смотрели на Бартрэма. Тот пожал плечами.
     - Мы  вернемся  утром,  чтобы поговорить с Джерико, - решил прокурор. -
Может,  Марсия  пришла  сюда  с бутылкой, но покинула дом до вашего приезда.
Надеюсь,  так  оно  и  было.  Мне  бы  не  хотелось  арестовать вас за обман
сотрудников правоохранительных органов.
     - Я  возьму ее с собой, - Салли взмахнул бутылкой. - На ней должны быть
отпечатки пальцев Марсии. Вот мы и узнаем, побывала она здесь или нет.
     - Если  у вас нет ордера на обыск, лучше поставьте бутылку туда, где вы
ее  взяли, - возразил я. - Кстати, разве в полиции не учат, что нельзя брать
вещи  руками?  Теперь  на  бутылке останутся отпечатки ваших пальцев. И моих
тоже, потому что я наливал из нее виски.
     - Поставь  бутылку,  Салли,  - Бартрэм холодно улыбнулся. - Извините за
беспокойство, мистер Холлэм. Доброй ночи.
     Они  вышли,  я  закрыл  и  запер  дверь.  Постоял, пока не услышал, как
отъехала  их машина. Затем поспешил в спальню. Ничего не изменилось. Джерико
лежал на животе, укрытый пледом.
     - Они уехали.
     Он  повернулся. Тут я увидел, что лежал он на Марсии, полностью скрывая
ее  своим  огромным телом, прижавшись ртом к ее губам, чтобы заглушить любой
звук. Ее глаза так и не открылись. Она что-то промычала во сне.
     Джерико встал, стер с губ помаду.
     - Ты, однако, не дал им разгуляться. Молодец.
     - Они  вернутся,  -  заметил  я.  -  И  раньше,  чем  обещали. На месте
Бартрэма я бы заглянул к нам вновь через пять минут. На всякий случай.
     Джерико  посмотрел  на  Марсию.  Наклонился,  осторожно  поправил прядь
волос, упавшую ей на лоб.
     - Логично. Иди его встречать.
     У  двери я обернулся. Он гладил лоб Марсии. На его бородатой физиономии
отражалось любопытство, удивление.


     Насчет  Бартрэма  я  не ошибся. Они вернулись через семь минут. В дверь
постучали.  На  этот раз Бартрэм был один, Поттер и Салли остались в машине.
Его голодные глаза оглядели гостиную.
     - Я потерял портсигар. И подумал, что оставил его в доме.
     - Вы не выходили из этой комнаты, - напомнил ему я.
     - Правда?  -  улыбка  прокурора  стала  шире. - Наверное, я выронил его
где-то еще. Еще раз доброй ночи, мистер Холлэм.
     Хлопнула  дверца  машины,  и  три мушкетера укатили. Похоже, до утра мы
могли не ждать от них никаких сюрпризов.
     Как  это  ни  странно,  но  муж  Марсии  не  произвел  на меня никакого
впечатления.  Да  и  произнес-то  он  от  силы две ничего не значащие фразы.
Бартрэм  и  Салли  очень  хотели  найти  Марсию.  А вот Поттера нисколько не
интересовали  поиски жены. Он словно находился под гипнозом. Казалось бы, он
должен  кричать,  требовать,  чтобы  ему  вернули жену. Он же просто стоял и
слушал,  а затем преспокойно ушел. Судьба Марсии не волновала его. Мысли его
заняло  что-то  другое,  никак  не  связанное  ни  с  Марсией, ни с текущими
событиями.  Я  не  мог  вспомнить, говорил ли Джерико, как отреагировал Джим
Поттер  на  смерть  сына.  Горожане,  наверное,  решили, что для него потеря
ребенка  стала  такой  же  трагедией,  как  и  для  Марсии. Джерико, правда,
заметил вскользь, что Поттер разъярился, увидев его у себя в доме.
     Я  налил  себе  бербона,  разбавил  водой,  закурил.  Из  спальни вышел
Джерико, осторожно закрыл за собой дверь.
     - Не  так  уж  много  она  и  выпила, а спит как убитая, - он достал из
кармана трубку, избегая моего взгляда.
     - Ты  лучше  подумай  о  завтрашнем  дне.  Они вернутся, скорее всего с
ордером  на  обыск.  Едва ли судья Уилер откажет им в таком пустячке. И тебе
не удастся провести их вновь, Джонни.
     Он раскурил трубку.
     - Я  должен поговорить с ней, когда она протрезвеет. То есть утром. Она
не  выдержит их напора, Холли. Бартрэм знает, как добиться от нее желаемого.
Они  будут  допрашивать  ее  до  тех  пор,  пока  она  не взмолится о глотке
спиртного.  Ей  предложат  виски в обмен на признание в убийстве Хилларда. И
она  согласится, убивала она его или нет. Ее признание решит дело. И никакие
наши  потуги уже ни к чему не приведут. Мы должны хоть за что-то зацепиться,
прежде  чем  бросить ее волкам, - Джерико подошел к окну, всмотрелся в ночь.
-  А  может,  попытаться  увезти ее отсюда? А не проехаться ли тебе в город?
Заодно узнаешь, как там дела.
     - Хорошо.
     Он взглянул на часы.
     - Аптека, должно быть, еще открыта. Купи мне что-нибудь для головы.
     - Что?
     - Откуда  мне  знать?  Спроси аптекаря. Он что-нибудь посоветует. Опять
же, если тебя остановит полиция, это послужит поводом для твоей поездки.
     Вскоре  я вырулил на шоссе. И чуть ли не через пару сотен ярдов заметил
красный  маячок  патрульной  машины. Стоявший рядом полицейский дал мне знак
остановиться.
     - Выйдите из машины, - приказал он, молодой, суровый.
     Я   повиновался.   Полицейский   осмотрел  салон,  заглянул  за  спинку
переднего сиденья.
     - Ключ от багажника, - он протянул руку.
     Открыл  багажник,  у  "корвея"  он спереди, захлопнул крышку, отдал мне
ключ.
     - Можете ехать.
     - А в чем, собственно, дело? - я изобразил полное неведение.
     Он сухо улыбнулся.
     - Ищем  одного  человека.  Обычное дело, - и отошел к своей машине, сел
за руль.
     Отъезжая,  я  заметил,  что полицейский поднес ко рту микрофон, сообщая
обо мне в город. Связь он поддерживал по рации.
     До  аптеки  я  добрался  без  помех. Заплатил шесть долларов за порошок
пенициллина и другие лекарства.
     - Как  мистер  Джерико?  -  спросил аптекарь, получив от меня деньги. В
городе меня уже связали с Джерико.
     - Он сильно расшибся.
     - А не следует ли ему обратиться к доктору?
     - Конечно,  следует,  но  я  не знаю, как его уговорить, - и я вышел из
аптеки со свертком в руках.
     У  переднего  бампера  "корвея"  стоял  старик,  из  уголка рта торчала
зубочистка. Он пристально смотрел на меня.
     - Вы Холлэм, не так ли? - спросил старик, когда я подошел к машине.
     Я уже догадался, с кем имею дело.
     - А вы - Джедедия Стюарт?
     Старик хохотнул.
     - Как наш здоровяк?
     - У него сильно болит голова.
     - Я слышал, неудачно упал.
     - Наверное, так вам скажут все, кроме него... и меня.
     - Вернее, у него своя версия. Вас-то там не было.
     - Мне этого и не требовалось.
     Он вынул изо рта зубочистку, внимательно осмотрел ее.
     - Пожалуй, мне тоже.
     - Значит, мы в одной лодке.
     Старик  оглядел  пустеющую  улицу.  Жители  Кромвеля  в большинстве уже
разошлись по домам. Чувствовалось, он хочет сказать мне что-то важное.
     - У  судьи  Уилера  есть охотничий домик на горе Кромвель, чуть ли не у
самой  вершины.  Раньше  он  ездил  туда  поохотиться, половить рыбу. Теперь
постарел, да и свободного времени стало меньше.
     - А почему вы мне это говорите? - спросил я.
     - Я  подумал,  что Джерико будет интересно знать об этом. Вы поедете по
горной  дороге,  а  потом  проселок приведет вас прямо к охотничьему домику.
Если  человеку  хочется уединения или кто-то хочет, чтобы человек оказался в
уединении,  лучшего  места  не  найти,  -  серые  глаза впились в мои, чтобы
убедиться, понял ли я намек.
     - Вы думаете, Дона Уилера отвезли туда?
     Он ответил невинным взглядом.
     - Я  лишь  знаю,  что у Уилера есть такой домик. Я уже говорил Джерико,
что не признаю догадок.
     - Спасибо и на этом.
     - И  еще  одна  интересная  подробность  для  вашего друга, - продолжал
Джед. - Кто-нибудь рассказывал ему о Майке Торнтоне?
     - Шофере Уилеров?
     Старик саркастически улыбнулся.
     - Можно  назвать  его  и шофером. Скажите Джерико, что у Майка Торнтона
любопытное  прошлое.  Два  года  назад он появился неизвестно откуда и начал
работать у судьи. Ходили слухи, что судья помог ему выйти из тюрьмы.
     - Но...
     - Сидеть-то  он  сидел.  Раньше  был  телохранителем одного из главарей
нью-йоркской  мафии.  Его  посадили  за нарушение закона Салливана - ношение
оружия  без  соответствующего на то разрешения. Другого доказать не удалось,
к  примеру,  что  он кого-то пристрелил. И пусть приятель учтет, что Торнтон
может  упражняться  в  стрельбе  по  банкам  из-под  пива.  Если он окажется
поблизости  от  охотничьего  домика  как  раз в тот момент, к Торнтону лучше
всего подходить сзади.
     - Это все?
     Джед вновь хохотнул.
     - Для одного раза больше чем достаточно.
     - Я просто хотел знать наверняка.
     - Еще  маленькая  справка. Поднявшись на гору и свернув на проселок, вы
увидите  щиты  с  надписью  "Частная собственность. Вход воспрещен". То есть
закон  будет  на  стороне  владельца  земли,  если  охотник будет стрелять в
оленя,  а  ненароком  попадет  в вас. Вы меня понимаете? - он отошел на пару
шагов  от  "корвея".  -  Мой вам совет - поезжайте отдыхать в другое место и
предоставьте  Кромвелю самому решать свои проблемы. Ничего другого я сказать
не могу. Но чувствую, что Джерико меня не послушает.
     - Похоже, вы разобрались, с кем имеете дело.
     - Мне  приятно  тешить  себя  надеждой,  что  много  лет назад я хоть в
чем-то  напоминал  его,  -  его  серые  глаза  стали  серьезными. - Я думаю,
Джерико  знает  и  без  меня,  что  второе  убийство  дается  человеку легче
первого,  а  о  третьем я уже и не говорю. Его же могут повесить только один
раз.
     - Я все равно напомню ему об этом.
     - Вот  и  хорошо,  -  он уставился на свои пыльные башмаки. - С Марсией
все в порядке?
     - Какой  уж  тут  порядок,  если  они  все  обставили  так, будто она -
убийца.
     Он  поднял  глаза на меня. Хотел прямо спросить, знаю ли я, где она, но
передумал. Шумно выдохнул.
     - Приятно  было  с  вами  познакомиться.  Мне  нравятся  люди,  умеющие
держать язык за зубами. Вы не хотите пропустить стаканчик в "Кромвель-Инн"?
     - Мне нужно ехать.
     - Все  равно, поставьте машину у редакции "Кромвельской газеты", а сами
прогуляйтесь к бару. И выпейте что-нибудь.
     Я  не  мог догадаться, к чему он клонит, но он так выразительно смотрел
на меня, что я решил выполнить его просьбу.
     Оставил   "корвей"   там,   где   он  сказал,  и  не  спеша  зашагал  в
"Кромвель-Инн".  Лишь одна влюбленная парочка сидела в дальнем углу. Бармену
не  терпелось закрыть заведение, так что поболтать с ним не удалось. Я выпил
бербон  со  льдом,  расплатился  и  вернулся  к машине. Темные окна редакции
указывали,  что  Джедедия  отправился  домой. На полу салона, прислоненные к
переднему сиденью, стояли дробовик и ружье. На сиденье лежали патроны.
     Ехал  я  медленно,  чтобы  не  дать кому-либо повода остановить меня за
превышение скорости. В голову лезли нехорошие мысли.
     С  одной стороны, Джед Стюарт на нашей стороне. Это плюс. С другой - он
давал  понять,  сколь  опасно положение, в котором мы оказались. Едва ли кто
знал  Кромвель  лучше  его.  И  он  показывал  нам,  что  наши противники не
остановятся  ни  перед  чем,  лишь бы сохранить известный им секрет. Теперь,
благодаря  Джеду,  мы  знали,  что  у них на службе профессиональный убийца,
человек,  убивающий  за деньги. А уж денег в маленьких городках Новой Англии
всегда  хватало.  Джед,  вероятно,  не сомневался, что на насилие мы ответим
насилием,  и  жертвовал  нам  свой  арсенал. Им двигали добрые намерения, но
я-то,   скромный  писатель,  никогда  не  рвался  в  герои.  И  тут  же  мне
вспомнилась  моя  уютная  квартирка  в  Ист-Сайде.  А  кишащий преступниками
Манхэттэн уже казался райским уголком.
     В  паре  миль  от  коттеджа  я  резко  нажал на тормоз, едва не вышибив
головой  ветровое  стекло. Как же я забыл о молодом патрульном, что стоит на
шоссе,  дожидаясь  моего  возвращения. Он вновь обыщет мою машину, обнаружит
если  не  Марсию,  то ружье и дробовик. Местных законов я не знал, возможно,
они  не  разрешали  хранение оружия без соответствующих документов. А если и
разрешали,  то  Салли  будет  уведомлен  о  том,  что  мы  вооружены. У меня
сложилось впечатление, что не следует давать ему в руки такой козырь.
     Я  остановил  машину  у  огромного  валуна, возвышающегося в нескольких
ярдах  от  придорожной  канавы.  И  неожиданно для себя расхохотался. Ибо по
валуну вились написанные белой краской слова:

        "ИИСУС ТЕБЯ СПАСЕТ!"

     Я  глянул  в  зеркало  заднего обзора. Дорога пуста. Вылез из "корвея",
захватив  красный  коврик,  лежавший  перед задним сиденьем. Завернул в него
оружие  и  спрятал сверток в кустах за валуном. Перед тем как сесть за руль,
вновь посмотрел на надпись. Лучшего ориентира не придумаешь.
     Патроны  я  рассовал по карманам пиджака, рассудив, что обыскивать меня
патрульный