это актеры, участвующие в фильме. В дальнем конце павильона оборудовали канцелярию со столом, стульями и висящей на стене военной картой. Техники ставили свет. - Простите, пожалуйста, - обратилась к незнакомому мужчине Кэтрин. - Где мне найти господина Аллена Бенджамина? - Коротышку капрала? - он показал пальцем. - Вон там. Кэтрин повернулась и увидела худого хилого человечка в плохо сидящей военной форме со знаками отличия капрала. Он во все горло орал на кого-то, украшенного генеральскими звездами. - Пусть ассистент, подбиравший актеров, катится к чертовой матери, - визжал коротышка. - У меня уже полно генералов. Мне нужны сержанты. Все лезут в вожди, и никто не хочет быть индейцем. - Простите, - сказала Кэтрин, - я - Кэтрин Александер. - Слава богу! - воскликнул коротышка. Он повернулся ко всем остальным и саркастически заметил: - Так вот, раздолбаи, баловству конец. К нам прибыл человек из Вашингтона. Кэтрин смущенно смотрела на окружающих. Не успела она и слова вставить, как капрал заговорил снова: - Не понимаю, зачем мне поручили это дело. Я прекрасно редактировал журнал "Торговля мебелью". Получал три тысячи пятьсот долларов в год. Потом меня забрали в армию. Послали служить в войска связи и поручили писать сценарии к учебным фильмам. Что я знаю о ремесле продюсера и режиссера? Такого беспорядка, как здесь, ни разу в жизни не видел. Он громко рыгнул и схватился за живот. - Здесь я наживаю себе язву, - застонал он. - Я вообще не имею ни малейшего отношения к индустрии развлечений. Прошу прощения. Он резко повернулся и направился к выходу, оставив Кэтрин в павильоне один на один со всей съемочной группой. Беспомощно оглянувшись, Кэтрин заметила, что все смотрят на нее и ждут каких-то действий. Весело улыбаясь, к ней подошел стройный седовласый мужчина в свитере. - Требуется помощь? - невозмутимо спросил он. - Мне требуется чудо, - призналась Кэтрин. - Я отвечаю за всю эту затею, но совершенно не представляю себе, что нужно делать. Его лицо расплылось в широкой улыбке. - Добро пожаловать в Голливуд. Меня зовут Том О'Брайен. Я - помреж. Кэтрин недоуменно уставилась на него. - Помощник режиссера. Предполагалось, что ваш друг капрал будет режиссером фильма, но у меня такое чувство, что он не вернется. От спокойного помрежа исходила твердая уверенность, и Кэтрин это понравилось. - Вы давно работаете в "Метро-Голдвин-Майер"? - спросила она. - Двадцать пять лет. - Вы полагаете, что сможете взять на себя обязанности режиссера этой учебной ленты? Кэтрин заметила у него на лице легкую гримасу. - Что ж, попробую, - серьезно ответил он. - Я ведь сделал уже шесть картин с Уилли Уайлером. Он еще больше посерьезнел. - Дело обстоит не так уж плохо, - заключил он. - Нужно только слегка упорядочить процесс. Сценарий у нас есть, декорации готовы. - Тогда приступим, - заявила Кэтрин. Она оглядела стоящих в павильоне актеров. Форма на них сидела плохо, и они чувствовали себя не в своей тарелке. - Актеры выглядят так, словно сошли с рекламного плаката, зазывающего молодежь служить в военно-морском флоте, - высказала свое мнение Кэтрин. О'Брайен понимающе рассмеялся. - Откуда вы взяли эту военную форму? - В "Вестерн костьюм". В нашем костюмерном цехе не хватило военного обмундирования. Сейчас в производство запущены сразу три фильма о современной войне. Кэтрин еще раз обвела взглядом актеров. - Здесь только пять-шесть человек не похожи на военных, - решила она. - Давайте отправим их назад и подумаем, что можно сделать. О'Брайен одобрительно кивнул головой. - Вы правы. Кэтрин и О'Брайен подошли к группе статистов. Все они разговаривали между собой, и на огромной сцене стоял страшный шум. - Кончайте базар, парни, - рявкнул О'Брайен. - Это - мисс Александер. Она отвечает за наш фильм и будет распоряжаться здесь. Раздался одобрительный свист. - Благодарю вас, - улыбнулась Кэтрин. - Большинство из вас выглядит прекрасно, но кое-кому придется вернуться в "Вестерн костьюм" и сменить военную форму. Постройтесь, пожалуйста, чтобы мы смогли хорошенько вас рассмотреть. - А мне бы хотелось получше рассмотреть вас. Где вы сегодня ужинаете? - выкрикнул кто-то из статистов. - Я ужинаю с мужем. После того как он отыграет матч. О'Брайен выстроил статистов в неровную шеренгу. Где-то рядом Кэтрин услыхала смех и громкие голоса. Это ей не понравилось, и она обернулась. У одной из декораций стоял какой-то статист и веселил своими шутками трех девиц, которые истерически хохотали над каждым его словом. Секунду Кэтрин наблюдала эту сцену, а затем решительно направилась к статисту и обратилась к нему: - Прошу прощения. Не присоединитесь ли вы к остальным? Мужчина медленно повернулся к ней. - Это вы мне? - лениво спросил он. - Да, - ответила Кэтрин. - Мы собираемся приступить к работе. Она вернулась к группе. Актер что-то шепнул девицам, у которых его замечание вызвало взрыв смеха, а затем поплелся к основной группе статистов. Он был высок ростом, строен и силен. К тому же он показался Кэтрин красивым. Ей понравились его иссиня-черные волосы и завораживающие темные глаза. Он говорил густым голосом, в котором чувствовалась насмешка. - Чем могу быть полезен? - спросил он Кэтрин. - Вы хотите работать? - поинтересовалась она. - Ну конечно, хочу, - заверил он Кэтрин. Когда-то она прочла заметку о статистах, этой странной породе людей, проводящих жизнь на съемочных площадках и участием в массовых сценах создающих фон для игры кинозвезд. Как правило, это безликие существа, не имеющие собственного голоса, у которых по самому складу характера отсутствует стремление к полноценной работе. Перед ней стоял типичный представитель племени статистов. Поскольку он был завидно красив, кто-то в его родном городе, вероятно, сказал ему, что он может стать кинозвездой. Тогда этот парень отправился в Голливуд, где убедился, что кроме выигрышной внешности нужен еще и талант, и решил пойти по линии наименьшего сопротивления - сделался статистом. - Мы собираемся сменить военную форму у некоторых участников съемок. - А с моей формой тоже не все в порядке? - спросил он. Кэтрин повнимательнее посмотрела на него. Ей пришлось признаться себе, что форма сидела на нем идеально, подчеркивая широкие плечи, а затем сужаясь к стройной талии. Кэтрин взглянула на его китель. На плечах были знаки отличия капитана. На грудь статист приколол каскад разноцветных орденских лент. - Ну как, босс, впечатляет? - спросил он, показывая на орденские ленты. - Кто вам сказал, что вы будете играть капитана? Его лицо приняло серьезное выражение. - Я сам до этого дошел. Вы считаете, что хорошего капитана из меня не получится? Кэтрин покачала головой. - Да, считаю. Он задумчиво сжал губы. - А лейтенанта? - Лейтенанта тоже. Ну а как насчет младшего лейтенанта? - Мне кажется, что вы не годитесь на офицерскую должность. Во взгляде его темных глаз появилась ирония. - Ну? Неужели у меня еще что-то не в порядке? - спросил он. - Да, - ответила она. - Награды. Этакий бравый молодец. Он засмеялся. - А я-то думал, что мне удастся чуточку оживить этот бездарный фильм. - Вы просто не учли одну ничтожную мелочь, - решительно заявила Кэтрин. - Мы еще не вступили в войну. Вы, наверное, получили свои награды на карнавале. Статист улыбнулся. - Вы правы, - робко признался он. - Я сниму некоторые из них. - Снимите все до одной, - велела ему Кэтрин. Он снова медленно и издевательски улыбнулся. - Слушаюсь, босс. Кэтрин чуть было не закричала: "Перестаньте называть меня боссом!", но сдержалась. "Черт с ним", подумала она, повернулась к нему спиной и заговорила с О'Брайеном. Кэтрин отослала восемь статистов переменить военную форму и целый час обсуждала с О'Брайеном, как выстроить эпизоды в фильме. Вернулся коротышка-капрал, немного потолкался и вновь исчез. Все к лучшему, подумала Кэтрин. Капрал только жаловался и вносил нервозность в работу съемочной группы. К обеденному перерыву О'Брайен успел отснять первый эпизод, и Кэтрин нашла, что получилось не так уж плохо. Правда, одно происшествие испортило ей все утро. Она дала разозлившему ее статисту прочитать вслух несколько строк, чтобы унизить его. Кэтрин хотела показать всем несостоятельность его претензий и таким образом отомстить ему за проявленную наглость. Однако статист безукоризненно справился с заданием, проведя всю сцену уверенно и даже с апломбом. Закончив чтение, он повернулся к ней и спросил: - Ну как, босс? Когда наступил перерыв на обед, Кэтрин отправилась в огромную столовую студии и села за столик, находившийся в дальнем углу зала. За соседним большим столом расположилась группа солдат в военной форме. Кэтрин, сидевшая лицом к двери, вдруг увидела, как в столовую вошел злополучный статист. На нем висели три девицы, и каждая норовила покрепче прижаться к нему. Кровь ударила ей в голову. Она решила, что это просто нормальная реакция организма. Есть люди, которых ненавидишь с первого взгляда. Бывает и наоборот. Стоит раз увидеть человека, и сразу же чувствуешь к нему расположение. Небывалая дерзость статиста как-то странно подействовала на нее. Из него бы вышел идеальный жиголо, кем, по всей вероятности, он и был на самом деле. Статист усадил девиц за стол, поднял голову и увидел Кэтрин. Затем наклонился и что-то сказал своим спутницам. Они посмотрели на нее и громко захохотали. Черт бы его побрал! Она заметила, что он направляется к ее столику. Статист уставился на Кэтрин, улыбаясь своей медлительной проницательной улыбкой. - Не возражаете, если я на минутку присоединюсь к вам? - спросил он. - Я... Но он уже сел рядом и изучал ее, сверля глазами и забавляясь. - Чего именно вы хотите? - неуверенно спросила Кэтрин. Его улыбка стала еще шире. - Вас это действительно интересует? От злобы она сжала губы. - Послушайте... - Я собирался спросить вас, - мгновенно перебил он ее, - хорошо ли я справился со своим заданием сегодня утром. Он наклонился к ней с серьезным видом. - Убедительно ли я выглядел? - Может быть, для них вы и кажетесь убедительным, - ответила Кэтрин, жестом головы показывая на девиц, - но я считаю вас "пустышкой". - Я чем-нибудь вас обидел? - Все в вашем поведении оскорбляет меня, - спокойно сказала она. - Не люблю людей вашего типа. - И что же я за тип? - Пустозвон. Вы радуетесь, что надели военную форму, и хвастаетесь ею перед девушками, а в армию пойти и не подумали. Он с недоумением посмотрел на нее. - Чтобы меня застрелили? - спросил он. - Я не дурачок. Он наклонился к ней и улыбнулся. - Здесь гораздо веселее. У Кэтрин от гнева задрожали губы. - Вы что, не подлежите призыву в армию? - Ну, вообще-то подлежу, но один из моих друзей знает кое-кого в Вашингтоне, и, - он понизил голос, - думаю, что меня никогда не заберут. - Вы мне отвратительны, - выдержала Кэтрин. - Почему? - Если вы сами этого не понимаете, то я вряд ли сумею вам объяснить. - А почему бы вам не попытаться? Сегодня вечером за ужином. У вас дома. Вы умеете готовить? Кэтрин вскочила на ноги. От возмущения у нее покраснели щеки. - Можете больше не приходить на съемки, - заявила она. - Я попрошу господина О'Брайена выслать вам чек за работу в утренние часы. Она повернулась, намереваясь уйти, но спохватилась и спросила: - Как ваши имя и фамилия? - Ларри, - ответил он, - Ларри Дуглас. Вечером следующего дня из Лондона позвонил Фрейзер и поинтересовался, как идут дела. Она поведала ему обо всех событиях дня, но умолчала о ссоре с Ларри Дугласом. Когда Фрейзер вернется в Вашингтон, она расскажет ему об этом случае, и оба они посмеются над ним. Ранним утром, когда Кэтрин одевалась, чтобы отправиться на студию, раздался звонок в дверь. Открыв ее, она увидела на пороге своего бунгало мальчика-посыльного с большим букетом роз. - Вы - Кэтрин Александер? - спросил он. - Да. - Прошу вас, распишитесь в получении. Она расписалась на бланке, протянутом посыльным. - Какие они красивые! - воскликнула она, принимая цветы. - С вас пятнадцать долларов. - Простите, что? - Пятнадцать долларов. Доставка наложенным платежом. - Я не пони... Она не договорила и взяла конверт, прикрепленный к букету. Затем вынула карточку и прочла надпись: "Я бы сам заплатил за них, но сейчас я не работаю. С любовью. Ларри". Кэтрин смотрела на карточку, не веря своим глазам. - Так вы берете цветы или нет? - спросил мальчик-посыльный. - Нет, - отрезала она и сунула букет ему в руки. Он недоуменно уставился на нее. - Тот, кто посылал вам цветы, хотел вас рассмешить. Это же просто шутка. - Не вижу ничего смешного, - возмутилась Кэтрин и в ярости хлопнула дверью. Весь день она не могла успокоиться. На своем веку Кэтрин не раз приходилось сталкиваться с эгоистами, но такого наглого самомнения, как у господина Ларри Дугласа, она не встречала. Она не сомневалась, что он то и дело покорял сердца пустоголовых блондинок и грудастых брюнеток, которым не терпелось нырнуть к нему в постель. Однако Кэтрин глубоко уязвило, что ее сочли такой же доступной. Стоило ей только подумать о нем, как у нее по телу пробегали мурашки. Она твердо решила выкинуть его из головы. В семь часов вечера, когда Кэтрин покидала съемочную площадку, к ней подошел помощник режиссера и вручил конверт. - Вы брали это, мисс Александер? - спросил он. В конверте оказался счет за пользование вещами, взятыми из актерского отдела киностудии: "Военная форма (капитана), шесть орденских лент (разные), шесть медалей (разные). Имя актера, у которого взяты вещи: Лоуренс Дуглас (подлежит оплате лично Кэтрин Александер из МГМ")". Кэтрин оторвалась от счета. От злости у нее глаза налились кровью. - Нет, - ответила она. Помреж в растерянности уставился на нее. - Что же мне ответить актерскому отделу? - Скажите, что я заплачу за пользование медалями, если их владелец награжден посмертно. Съемки картины закончились через три дня. На следующий день Кэтрин просмотрела рабочую копию и осталась довольна. Призов фильм не получит, но снят он просто и доходчиво. Том О'Брайен прекрасно справился с заданием. В субботу утром Кэтрин вылетела в Вашингтон. Она покинула Голливуд с огромной радостью и в понедельник утром уже сидела у себя в конторе, стараясь разобраться с бумагами, накопившимися в ее отсутствие. Перед обеденным перерывом секретарша Кэтрин Энни сообщила ей по переговорному устройству. - Некто господин Ларри Дуглас звонит вам из Голливуда, штат Калифорния, наложенным платежом. Вы возьмете трубку? - Нет, - резко ответила Кэтрин. - Скажите ему... не нужно, я сама с ним поговорю. Она сделала глубокий вдох и нажала кнопку телефонного аппарата. - Господин Дуглас? - Доброе утро, - произнес он сладкозвучным голосом. - Я с трудом дозвонился до вас. Неужели вам не нравятся розы? - Господин Дуглас... - начала было Кэтрин. От негодования у нее дрожал голос. Она перевела дыхание и продолжала: - Господин Дуглас, я люблю розы, но вы мне не нравитесь. Вы мне противны. Понятно? - Но вы же обо мне ничего не знаете. - Я знаю больше, чем хотелось бы. Я считаю вас трусом и подонком, и не вздумайте больше звонить мне. Дрожа от гнева, она бросила трубку, и глаза у нее наполнились слезами. Как он смеет! Поскорее бы вернулся Билл. Три дня спустя в почтовой корреспонденции она нашла фотографию Лоуренса Дугласа размером десять на двенадцать с надписью: "Боссу с любовью от Ларри". Энни рассматривала фотографию с каким-то благоговейным трепетом. - Боже мой! - воскликнула она. - Неужели он действительно такой? - Вовсе нет, - парировала Кэтрин. - Одна только видимость. Нет в нем ничего подлинного, кроме фотобумаги, на которой напечатан снимок. В сердцах она разорвала фотографию на мелкие кусочки. Энни в ужасе наблюдала за ней. - Какая досада! В жизни не встречала таких красавцев! - Там, в Голливуде, - мрачно заметила Кэтрин, - строят декорации из одного фасада - только передняя плоскость, а за ней пустота. Такой вот декорацией вы и любовались на фотографии. В последующие две недели Ларри Дуглас звонил по крайней мере десять раз. Кэтрин велела Энни передать ему, чтобы он больше не утруждал себя звонками, и попросила секретаршу не надоедать ей сообщениями о его домогательствах. Тем не менее однажды утром, когда она что-то диктовала Энни, та виновато посмотрела на нее и сказала: - Я знаю, что вы запретили мне досаждать вам звонками господина Дугласа, но он снова звонил, и в его голосе чувствовалось отчаяние. Он показался мне... таким потерянным. - Для меня он _д_е_й_с_т_в_и_т_е_л_ь_н_о_ потерян, и, если у вас есть голова на плечах, не вздумайте его искать. - Но, уверяю вас, он был очень любезен. - Он просто притворялся галантным. - Он столько о вас расспрашивал. Энни заметила суровое выражение на лице у Кэтрин и тут же добавила: - Но я ему ничего не рассказывала. - Вы поступили очень мудро, Энни. Кэтрин вновь принялась за диктовку, но не могла сосредоточиться. Ей чудилось, что весь мир заполонили ларри дугласы. И Уильям Фрейзер стал ей еще дороже. В воскресенье утром вернулся Билл, и Кэтрин поехала в аэропорт встречать его. Она наблюдала, как он прошел таможню и направился к выходу. Увидев Кэтрин, он просиял. - Кэти! - воскликнул он. - Какой чудесный сюрприз. Не ожидал, что ты меня встретишь. - Мне не терпелось тебя увидеть. Она улыбнулась и с чувством обняла его. Он удивленно посмотрел на нее. - Ты соскучилась по мне, - обрадовался он. - Ты и представить себе не можешь как! - Ну, понравилось тебе в Голливуде? - спросил он. - Там все прошло гладко? Она не знала, что ответить. - Все получилось замечательно. Они очень довольны картиной. - Я тоже слышал, что фильм удался. - Билл, когда ты в следующий раз поедешь в командировку, возьми меня с собой. Ее слова тронули Фрейзера, и он с благодарностью взглянул на нее. - Договорились, - ответил он. - Мне тебя тоже не хватало. Я столько о тебе думал. - Правда? - Ты меня любишь? - Я очень люблю вас, господин Фрейзер. - Я тоже, - расчувствовался он. - А почему бы нам не отпраздновать мое возвращение сегодня вечером? Она улыбнулась. - Это было бы чудесно. - Мы поужинаем в "Джефферсон клаб". Она подбросила Фрейзера до дома. - Мне еще надо сделать тысячу звонков, - сказал он. - Может быть, встретимся прямо в клубе в восемь часов? - Прекрасно, - ответила она. Кэтрин вернулась к себе на квартиру, кое-что постирала и погладила. Каждый раз, проходя мимо телефона, она напряженно ждала звонка, но его не было. Ее преследовала мысль о том, что Ларри Дуглас пытается заполучить через Энни сведения о ней, и Кэтрин скрежетала зубами. Она подумала было попросить Фрейзера внести Дугласа в список призывников. "Нет, не стану я с этим связываться", решила она. "Чего доброго, они его забракуют. Устроят ему проверку и убедятся, что он лоботряс". Кэтрин вымыла голову и долго нежилась в ванне. Вытираясь, она услышала телефонный звонок. - Слушаю, - холодно сказала она. Звонил Фрейзер. - Привет, - отозвался он. - Что-нибудь не так? - Да нет, Билл, - поспешно ответила она. - Я... я просто была в ванной. - Прости, - он придал своему голосу игривый тон. - Я извиняюсь за то, что меня нет с тобой в ванне. - Я тоже жалею об этом, - вторила она ему. - Я соскучился по тебе. Потому и побеспокоил. Не опаздывай. Кэтрин улыбнулась. - Не опоздаю. Не спеша она повесила трубку и все думала о Билле. Впервые Кэтрин почувствовала, что он готов сделать ей предложение. Он собирается попросить ее стать госпожой Фрейзер. Госпожа Фрейзер. Звучит красиво и достойно. "Боже мой", удивлялась Кэтрин, "я становлюсь пресыщенной. Полгода назад я прыгала бы от радости, а сейчас могу только сказать, что это звучит красиво и достойно". Неужели я действительно так изменилась? Опасный симптом. Кэтрин посмотрела на часы и стала быстро одеваться. "Джефферсон клаб" представлял собой скромное кирпичное здание, находящееся на некотором расстоянии от улицы и окруженное железной оградой. Это был один из самых элитарных клубов в городе. Проще всего стать его членом, если в нем состоит ваш отец. Если у вас нет такого преимущества, необходима рекомендация трех членов клуба. Предложения о принятии в его члены собираются раз в год, и проводится голосование. Одного голоса против достаточно, чтобы навсегда закрыть доступ в "Джефферсон клаб" любому претенденту, поскольку там существует незыблемое правило, запрещающее дважды баллотироваться в члены клуба. Отец Уильяма Фрейзера входил в число основателей "Джефферсон клаб", и Фрейзер обедал там с Кэтрин по крайней мере раз в неделю. Повар клуба обслуживал французскую ветвь Ротшильдов в течение двадцати лет, так что кухня в этом заведении для избранных была превосходной, а винный погреб считался третьим в Америке. Над отделкой помещения работал один из ведущих в мире декораторов, который главное внимание уделил сочетанию цветов и освещению. В отраженном от стен мягком свете свечей вокруг женщин как бы возникало сияние, подчеркивавшее их красоту. Здесь часто ужинали вице-президент, члены правительства или Верховного суда, сенаторы и крупные промышленники, контролировавшие могущественнейшие транснациональные корпорации. Когда Кэтрин появилась в клубе, Фрейзер ждал ее в фойе. - Я опоздала? - спросила она. - Ну какое это имеет значение? - воскликнул Фрейзер, не в силах скрыть своего восхищения. - Ты даже не представляешь себе, как ты красива! - Представляю, - ответила Кэтрин. - Все знают, что я потрясающе красивая Кэтрин Александер. - Я говорю серьезно, Кэти. - Он действительно не шутил, и она несколько смутилась. - Спасибо, Билл, - сказала она в легком замешательстве. - Да не смотри ты на меня так! - Не могу с собой сладить, - ответил он и взял ее под руку. Метрдотель Луис отвел их в угловую кабинку. - Прошу вас сюда, мисс Александер, господин Фрейзер. Желаю вам приятного ужина. Кэтрин нравилось, что метрдотель знает ее фамилию. Она понимала, что наивно гордиться такими пустяками. Это же сущее ребячество. Однако, когда ее называли по фамилии, она вырастала в собственных глазах и чувствовала себя своей среди членов клуба. Кэтрин села, откинулась на спинку кресла, расслабилась и, довольная, стала смотреть вокруг. - Хочешь выпить? - спросил Фрейзер. - Нет, спасибо, - ответила она. Он с укоризной покачал головой. - Мне надо бы обучить тебя хоть чему-нибудь дурному. - Ты уже сделал это, - пробормотала она. Он улыбнулся ей и заказал виски с содовой. Кэтрин наблюдала за ним, отмечая про себя, какой он хороший и милый человек. Она не сомневалась, что может принести ему счастье. Да и сама, выйдя за него замуж, будет счастлива. "Очень счастлива", подумала она с ожесточением. Спросите любого! Спросите журнал "Тайм"! Кэтрин ненавидела себя за подобные мысли. Что же, черт возьми, с ней творится? - Билл, - обратилась она к нему и оцепенела. Прямо к ним шел Ларри Дуглас. Он заметил Кэтрин и улыбнулся. На нем была военная форма армейской авиации, взятая в актерском отделе "МГМ". Дуглас направился прямо к их столику. С губ у него не сходила веселая усмешка. - Привет, - поздоровался он. Словно его слова предназначались вовсе не Кэтрин, а Биллу, который уже поднимался на ноги, чтобы пожать ему руку. Кэтрин не верила своим глазам. - Очень рад тебя видеть, Ларри. - Я тоже, Билл. Ничего не понимавшая Кэтрин глупо уставилась на них. Происходящее просто не укладывалось у нее в голове. Фрейзер представил их друг другу. - Кэти, познакомься с капитаном Лоуренсом Дугласом. Ларри, это - мисс Александер... Кэтрин. - Вы даже не представляете себе, какое это для меня удовольствие, мисс Александер, - торжественно произнес Ларри. Кэтрин открыла рот, чтобы ответить, но вдруг обнаружила, что не может выдавить из себя ни слова. Ожидая, пока она заговорит, Фрейзер наблюдал за ней. Но Кэтрин лишь слегка кивнула головой. Она просто потеряла дар речи. - Присоединяйся к нам, Ларри, - предложил Фрейзер. Ларри взглянул на Кэтрин и скромно сказал: - Если вы уверены, что я не помешаю... - Конечно нет. Присаживайся. Ларри сел рядом с Кэтрин. - Что бы ты хотел выпить? - спросил Фрейзер. - Виски с содовой, - ответил Ларри. - И мне тоже, - безрассудно вставила Кэтрин. - Но двойной. Фрейзер удивленно посмотрел на нее. - Я просто не могу этому поверить! - Ты же говорил, что хочешь научить меня чему-нибудь дурному, - пояснила Кэтрин. - Пожалуй, стоит начать с сегодняшнего дня. Заказав напитки, Фрейзер повернулся к Ларри и сказал: - Генерал Терри постоянно рассказывает мне о твоих подвигах как в воздухе, так и на земле. Кэтрин внимательно разглядывала Ларри. Мысли у нее путались, но она изо всех сил старалась сосредоточиться. - Эти награды... - начала она. Он по-прежнему сохранял спокойствие и делал вид, что ничего не случилось. - Да? Она сделала глотательное движение. - Э... э... где вы их получили? - На карнавале, - серьезным тоном ответил он. - Ничего себе карнавал, - засмеялся Фрейзер. - Ларри летает в английских ВВС. Там он командует эскадрильей. Его уговорили возглавить базу истребительной авиации в Вашингтоне, чтобы подготовить некоторых из наших ребят к боевым действиям. Кэтрин подвинулась ближе к Ларри и уставилась на него. Он благосклонно улыбался ей, и в глазах у него появились веселые искорки. У Кэтрин возникло ощущение, что она второй раз смотрит старый фильм. Она вспомнила каждое слово их разговора во время первой встречи в Голливуде. Тогда она приказала ему снять капитанские знаки отличия и награды, а он почему-то охотно согласился. Она проявила непростительное самодовольство, назвала его трусом! - Зря ты не предупредил меня, что приедешь в Вашингтон, - пожалел Фрейзер. - Я бы взял специально откормленного теленочка, мы бы устроили пир и отпраздновали твое возвращение. - Здесь мне больше нравится, - признался Ларри. Он взглянул на Кэтрин, и она отвернулась, не в силах смотреть ему в глаза. - Между прочим, - невозмутимо продолжал Ларри, - будучи в Голливуде, я искал тебя, Билл. Я слышал, что ты занимался выпуском фильма о подготовке пилотов армейской авиации. Он прервался, чтобы закурить сигарету, и не спеша погасил спичку. - Я приходил на съемки, но тебя там не нашел. - Мне пришлось слетать в Лондон, - пояснил Фрейзер. - На съемки отправилась Кэтрин. Странно, что вы там не встретились. Кэтрин посмотрела на Ларри, а он наблюдал за ней и забавлялся. Пора уже рассказать, как было дело. Она все откроет Фрейзеру, и втроем они посмеются над этим занятным случаем. Но почему-то у нее язык присох к горлу. Ларри на секунду дал ей передохнуть, а затем снова заговорил: - В съемках участвовало так много народу. Наверное, мы просто разминулись. Кэтрин ненавидела Ларри за то, что он пытался вывести ее из щекотливого положения. Ведь это как бы превращало их в заговорщиков, объединившихся против Фрейзера. Когда подали крепкие напитки, Кэтрин быстро выпила свой бокал и попросила новый. Наверное, это будет самый ужасный вечер в ее жизни. Ей не терпелось выбраться из клуба и избавиться от Ларри Дугласа. Фрейзер поинтересовался его боевым опытом, и Ларри представил дело так, словно война была всего-навсего веселой прогулкой. По-видимому, он ничего не принимал всерьез. В сущности, Ларри - мелкий, ничтожный человек. Однако Кэтрин не привыкла врать себе, и ей пришлось признать, что мелкие, ничтожные людишки не записываются добровольцами в английские ВВС и не становятся героями в борьбе с "Люфтваффе". Вопреки здравому смыслу Кэтрин ненавидела его еще больше за то, что он отличился в боях. Она не могла понять своего отношения к Ларри и пыталась разобраться в своих чувствах за третьим бокалом двойного виски. Какая разница, герой он или ничтожество? И тут до Кэтрин дошло, что ей попросту удобно считать его ничтожеством. Ведь это позволяет ей разложить по полочкам собственные мысли. Спиртное ударило Кэтрин в голову, и в тумане опьянения она сидела и слушала, как беседуют Ларри и Фрейзер. Ларри говорил живо, с большим воодушевлением. Его жизненная сила казалась Кэтрин осязаемой, и ей чудилось, что его энергия долетает до нее в виде физического прикосновения. Теперь Ларри представлялся ей самым жизнерадостным мужчиной в мире. В нем было столько жизни, он все делал от души и смеялся над теми, кто боялся одаривать других. Вот именно, боялся. Боялся, подобно ей самой. Она почти ничего не ела, а если и пробовала что-нибудь, то машинально, не обращая на еду никакого внимания. Кэтрин встретилась с Ларри взглядом, и ей вдруг померещилось, что он уже ее любовник, что они давно живут вместе и всецело принадлежат друг другу. Она понимала, что это просто наваждение. Он захлестнул ее, как циклон, увлек, как природная стихия, перед которой не устоит ни одна женщина. Кэтрин попала в его водоворот и знала, что погибла. Ларри по-прежнему улыбался ей. - Боюсь, что мы не даем мисс Александер возможности принять участие в разговоре, - вежливо заметил он. - Уверен, что она гораздо интереснее, чем мы с тобой, вместе взятые. - Вы ошибаетесь, - поспешно возразила Кэтрин. - У меня очень скучная жизнь. Я работаю с Биллом. Сообразив, какую глупость она сморозила, Кэтрин густо покраснела. - Я не то хотела сказать, - попыталась она исправить положение. - Я имела в виду... Ларри пришел ей на помощь. - Я знаю, что вы имели в виду. Она ненавидела его. Он повернулся к Биллу: - Где ты ее нашел? - Мне повезло, - ответил Фрейзер с большим чувством. - Очень повезло. Ты еще не женился? Ларри пожал плечами. - Кому я нужен? "Ну и негодяй", подумала Кэтрин. Она обвела взглядом зал. Пять-шесть женщин не сводили с Ларри глаз. Одни старались делать это незаметно, другие открыто уставились на него. Он походил на сексуальный магнит. - Ну а как английские девушки? - безрассудно спросила Кэтрин. - Они великолепны, - вежливо ответил он. - У меня, конечно, не было на них времени. Приходилось много летать. "Ну да, не было времени", решила Кэтрин. "Наверное, там в радиусе ста пятидесяти километров не осталось ни одной девственницы". А вслух произнесла: - Мне жалко этих бедных девочек. Сколько они потеряли. Она не собиралась быть столь язвительной и сама удивилась своему вызывающему тону. Фрейзер с беспокойством смотрел на нее, удивляясь ее грубости. - Кэти, - старался он урезонить ее. - Давайте-ка еще выпьем, - быстро вставил Ларри. - Я думаю, что Кэтрин уже достаточно, - заметил Фрейзер. - Вовсе нет, - возразила Кэтрин и, к своему ужасу, обнаружила, что уже не выговаривает слова. - Пожалуй, мне пора домой, - заявила она. - Хорошо, пойдем. Фрейзер повернулся к Ларри. - Кэтрин вообще-то не пьет, - сказал он извиняющимся тоном. - Мне кажется, она просто слегка перевозбудилась, потому что обрадовалась твоему возвращению, - успокоил его Ларри. Кэтрин вдруг захотелось запустить в него стаканом. Когда он был лоботрясом, она меньше ненавидела его. Теперь же, сама не зная почему, она буквально задыхалась от злобы. На следующее утро Кэтрин проснулась с таким тяжелым похмельем, которое, по ее твердому убеждению, войдет в анналы медицинской науки. На плечах у нее были по крайней мере три головы, и каждая из них трещала по-своему. Какая это мука - лежать пластом на кровати, но двигаться оказалось еще мучительней. Пришлось остаться в постели и бороться с тошнотой. Постепенно Кэтрин восстановила в памяти вчерашний вечер, и ей стало еще хуже. Совершенно безосновательно она обвиняла в своем похмелье Ларри Дугласа. Ведь не появись он в клубе, она бы не стала пить. С огромным трудом Кэтрин повернула голову и посмотрела на часы, стоявшие рядом с кроватью. Она проспала. Кэтрин никак не могла решить, оставаться ли ей в постели или вызвать бригаду "скорой помощи" с аппаратом искусственной вентиляции легких. Собравшись с силами, она слезла со своего смертного одра и потащилась в ванную. Спотыкаясь, она встала под душ, включила холодную воду, и по ее телу потекли ледяные струи. Когда она вышла из-под душа, ей стало легче. "Мне по-прежнему плохо", отметила она про себя, "но все-таки чуточку лучше". Через сорок пять минут она уже сидела за рабочим столом. К ней подошла ее секретарша Энни. У нее был взволнованный вид. - Можете себе представить? - начала она. - Только не сегодня утром, - прошептала Кэтрин. - Будьте хорошей девочкой, говорите тише. - Вот, посмотрите! - Энни развернула у нее перед носом утреннюю газету. - На первой полосе красовалась фотография Ларри Дугласа в военной форме, который, как показалось Кэтрин, нагло улыбался ей. Под фотографией был заголовок: "АМЕРИКАНСКИЙ ГЕРОЙ, СРАЖАВШИЙСЯ В АНГЛИЙСКИХ ВВС, ВОЗВРАЩАЕТСЯ В ВАШИНГТОН, ЧТОБЫ ВОЗГЛАВИТЬ НОВОЕ ПОДРАЗДЕЛЕНИЕ ИСТРЕБИТЕЛЬНОЙ АВИАЦИИ". Затем следовала статья в две колонки. - Правда интересно? - воскликнула Энни. - В высшей степени, - ответила Кэтрин. Она схватила газету и выбросила ее в мусорную корзину. - Давайте лучше поработаем! Энни удивленно посмотрела на нее. - Простите, - извинилась она. - Я... я... думала, что, раз он ваш друг, вам будет интересно. - Он мне вовсе не друг, - поправила ее Кэтрин. - Скорее враг. Заметив, что Энни крайне озадачена, Кэтрин предложила ей: - Может быть, мы просто забудем о господине Дугласе? - Конечно, - согласилась Энни с недоумением в голосе. - Я сказала ему, что, по-моему, вы будете довольны. Кэтрин уставилась на нее. - Когда? - Когда он звонил сегодня утром. Он звонил три раза. Кэтрин стоило огромного труда напустить на себя безразличный вид и спросить: - А почему вы не сообщили мне об этом? - Вы же велели мне не беспокоить вас, если он будет звонить. - Она недоуменно смотрела на Кэтрин. - Он не оставил номер своего телефона? - Нет. - Хорошо. Кэтрин вспомнила его лицо, эти большие темные дразнящие глаза. - Хорошо, - еще раз сказала она более твердым голосом. Кэтрин продиктовала несколько писем и, когда Энни вышла из комнаты, подошла к мусорной корзине, чтобы достать оттуда выброшенную газету. Она прочла все, что там было написано о Ларри. Он оказался первоклассным летчиком-истребителем, уничтожившим уже восемь самолетов противника. Его самого дважды сбивали над Ла-Маншем. Она нажала кнопку внутренней связи и предупредила Энни: - Если господин Дуглас позвонит еще, я поговорю с ним. После короткой паузы раздался голос Энни: - Слушаюсь, мисс Александер. В конце концов, не было никакого смысла грубить человеку. Кэтрин попросту извинится за свое поведение на киностудии и попросит, чтобы он больше ей не звонил. Ведь она собирается замуж за Уильяма Фрейзера. Во второй половине дня она ждала очередного звонка Ларри. К шести часам вечера он так и не позвонил. "А чего ему звонить?" - спросила себя Кэтрин. "Наверное, сейчас он укладывает к себе в постель с полдюжины других девиц. Тебе еще повезло. Связаться с ним - все равно что встать в очередь за мясом. Записываешь свой номер и ждешь, пока удастся подойти к прилавку". Отправляясь домой с работы, она обратилась к Энни: - Если завтра позвонит господин Дуглас, скажите, что меня нет. Энни и бровью не повела. - Слушаюсь, мисс Александер. Спокойной ночи. - Спокойной ночи. Войдя в лифт, Кэтрин задумалась. Она была уверена, что Билл Фрейзер собирается жениться на ней. Пожалуй, лучше всего предложить ему сделать это сейчас, немедленно. Сегодня вечером она попросит его обвенчаться с ней. Они проведут медовый месяц где-нибудь подальше от Вашингтона, а когда вернутся, Ларри Дугласа уже не будет в городе или вообще все изменится. Двери лифта отворились на первом этаже, и в фойе она увидела Ларри Дугласа. Он стоял, прислонившись к стене, в форме младшего лейтенанта, и на груди у него не было ни одной награды. Улыбаясь, он поспешил к ней. - Ну как, в этом я выгляжу лучше? - весело спросил он. Кэтрин в растерянности уставилась на него, и сердце у нее чуть не выпрыгнуло из груди. - Ведь... ведь носить чужую форму не полагается по уставу. - Да уж и не знаю, - честно признался он. - Я-то думал, что вы за все это отвечаете. Он смотрел на нее сверху вниз, и она тихо сказала ему: - Не нужно делать этого ради меня. Я хочу, чтобы вы оставили меня в покое. Я принадлежу Биллу. - Где же ваше обручальное кольцо? Кэтрин не стала отвечать и бросилась к выходу. Когда она добежала до дверей, он уже опередил ее и галантно распахнул их перед ней. На улице он взял ее под руку. Кэтрин словно ударило током. Его прикосновение сжигало ее тело. - Кэти... - попытался он заговорить с ней. - Ради бога, - в отчаянии перебила она его. - Что вам от меня нужно? - Все, - тихо ответил он. - Мне нужны вы. - Но ведь это невозможно, - застонала она. - Мучайте кого-нибудь другого. Кэтрин повернулась, чтобы уйти, но он потянул ее обратно. - Что вы имеете в виду? - Сама не знаю, - ответила Кэтрин, и глаза ее наполнились слезами. - Я несу чушь. У меня... у меня голова болит с похмелья. Я хочу умереть. Ларри сочувственно улыбнулся. - Я замечательно лечу похмелье. Он повел ее в гараж, расположенный в здании. - Куда мы идем? - спросила Кэтрин, умирая от страха. - К моей машине. Кэтрин подняла глаза, стараясь заглянуть ему в лицо, чтобы прочесть на нем радость победы. Однако сильное и необыкновенно красивое лицо Ларри выражало лишь участие и сострадание. Служитель гаража вывел автомобиль желто-коричневого цвета с открытым верхом. Ларри помог Кэтрин залезть в машину, а сам нырнул на водительское место. Сидя рядом с Ларри, Кэтрин молча смотрела перед собой. Она понимала, что рушит свою жизнь, но ничего не могла с собой поделать. У нее было такое чувство, что все это происходит не с ней, а с кем-то другим. Кэтрин хотела сказать глупой и растерявшейся девочке, мчавшейся к своей погибели, что надо бежать прочь, но у нее не осталось сил. - Едем к тебе или ко мне? - мягко спросил Ларри. Она лишь безнадежно покачала головой. - Мне все равно, - ответила она обреченно. - Тогда ко мне. Значит, у него все-таки есть чувства. А может быть, он боится тени Уильяма Фрейзера. Кэтрин наблюдала, как Ларри спокойно и умело вел машину в потоке уличного движения. Нет, ему сам черт не страшен. Оттого-то он так и привлекателен. Кэтрин изо всех сил старалась убедить себя, что она свободна, всегда готова отказать ему и в любой момент сумеет уйти. Разве позволительно любить Уильяма Фрейзера и в то же время так увлечься Ларри? - Если это поможет, - тихо сказал он, - я тоже очень нервничаю. Кэтрин взглянула на него. - Спасибо, - поблагодарила она. Конечно, Ларри говорит неправду. Наверное, он шептал это всем своим жертвам, когда клал их в постель и соблазнял. По крайней мере, он не злорадствует, не радуется чужому несчастью. Кэтрин больше всего мучило, что она предает Билла Фрейзера. Он для нее слишком дорог, чтобы причинять ему боль, а ведь