Оцените этот текст:


     ---------------------------------
     Искандер Ф.А. Собрание. В 10 т.
     М.: Время, 2004.
     Том 9, Козы и Шекспир, с. 691-701.
     OCR: sad369 (г. Омск)
     ---------------------------------

     Я зашел в кафе, съел  два  бутерброда с ветчиной и теперь тянул коньяк,
запивая его  кофе. За мой столик с чашечкой кофе подсела миловидная женщина.
Она   оказалась  общительной   (прямое   следствие   миловидности),   и   мы
разговорились.
     - Мой  муж, - неожиданно сказала она, - в детстве упал с дерева, удачно
встряхнул мозги и поумнел.
     - Это он вам сказал? - полюбопытствовал я.
     -  Нет, он  только сказал, что  упал с дерева.  И тут  меня как  молния
озарила - так вот почему он такой умный!
     - А он что сказал, когда вы поделились с ним своей догадкой?
     - Он стал смеяться, как всегда.
     -  Если  вы  правы,  -  сказал  я,  -  вы сделали  открытие,  достойное
Нобелевской  премии.  Попробуйте  спрыгнуть хотя  бы  с  комода,  может,  вы
повторите опыт мужа.
     -  Вы  шутите, - улыбнулась она,  - но  вы наивны. Тут же  главную роль
играет случайно, но точно найденная высота.
     - Так вы спросите мужа о высоте, - сказал я.
     -  В  том-то  и  дело,  что  он  забыл  о  высоте,  -  ответила  она  с
раздражением. - Вот дуралей! А дерево уже срубили.
     - Случилось такое чудо, - удивился я, - а он не запомнил высоту!
     - Да как же  он  мог  запомнить  высоту, -  вступилась  она за мужа,  -
чудо-то случилось, но он о нем не догадывался, хотя сразу стал отличником.
     - Так кто же первым догадался? - спросил я.
     - Я, конечно! - с гордостью воскликнула она.
     - Вы  сразу же догадались о его  уме, как только увидели его? - спросил
я.
     - Я сразу  же что-то почувствовала, - ответила  она, вспоминая, - но не
знала что. А  потом,  через  пять  лет после женитьбы, он  признался,  что в
детстве упал  с дерева. И тут мне  в голову ударило: так вот почему он такой
умный!
     - Неужели он не запомнил  высоту ветки,  с которой свалился! - горестно
заметил  я.  -  Ведь это  так  важно для нашей  страны!  Недаром Достоевский
сказал: "Красота спасет мир".
     Она  небрежно кивнула, в том смысле,  что  и  без Достоевского  об этом
давно знает.
     -  Ветку-то он запомнил, да дерево  давно срубили,  - печально  сказала
она, - а если бы он сразу после женитьбы признался  в падении с дерева, было
бы другое дело. А он мне рассказал об этом через пять лет,  когда дерево уже
срубили...
     - Как вы  думаете,  -  продолжала она,  проницательно  прищурившись,  -
почему он  пять  лет  молчал  как партизан, а  потом вдруг раскололся, когда
дерево уже срубили?
     - Может, вспомнил именно потому, что дерево срубили?
     - Так я и поверила! Ищите дурочку в другом месте! - воскликнула она.  -
Сначала все забыл, а потом вдруг все вспомнил, когда дерево уже срубили!
     - Так почему же он молчал, по-вашему? - спросил я.
     - Не  обижайтесь. Но мужчины такие эгоисты, - с грустью ответила она. -
Он не хотел, чтобы другие поумнели, последовав его примеру.
     - Постойте! Постойте!  Но вы же сказали, что вы  первая догадались, что
он поумнел, упав с дерева. Как же он мог сознательно скрывать это?
     - Очень просто, - ответила она, - да, я первая догадалась, что он, упав
с дерева, удачно встряхнул мозги и поумнел.  Но первая  -  со  стороны! А он
хотел, чтобы люди думали - он вообще всегда был такой умный! А дерево тут ни
при чем! Еще как при чем! Мужчины такие хитрые!.. А что, Нобелевский комитет
большие деньги платит за подобные открытия?
     - Огромные!  - воскликнул я. - Но  вы не унывайте! Можно  все повторить
методом проб  и ошибок. Представляете, сколько деньжищ вы  заработаете, если
опыт подтвердится!
     - Да, но, - погрустнев, возразила она, - это не так просто. Надо, чтобы
совпали возраст, высота и грунт.
     Она  на  пальцах  показала, чтобы  мне было  ясней,  сколько  предстоит
препятствий.
     - А где это случилось? - спросил я, как бы готовый посетить место чуда.
     - Под  Курском, в  деревне,  -  вздохнула  она.  -  Там еще  живут  его
родители, но дерево уже срубили.
     - А пень остался? - тревожно спросил я.
     - При  чем тут пень?  - раздраженно удивилась  она. - Вы  что думаете -
люди будут прыгать с пня?
     - Нет,  - сказал я, - но по  пню  вы определите, где именно нужный  вам
грунт.
     - Да,  пень, слава Богу, на месте, -  успокоила  она меня. - Кому нужен
пень...
     Я решил пошутить.
     - Вы знаете, - сказал я, - при слове  "пень" мне почему-то вспоминается
"Пномпень", а при  слове "Пномпень" мне почему-то вспоминается  "пень пнем".
Круг замыкается. Смешно?
     - Ничего смешного,  - строго  сказала  она. - Пить надо  меньше. У  вас
какие-то колониальные шутки.
     Я понял, что с ней надо придерживаться сюжета разговора.
     - А дети у вас есть? - спросил я.
     - Есть сын, но ему уже двенадцать лет.
     - А сколько лет было вашему мужу, когда он сорвался с дерева?
     - В том-то  и  дело, что  десять. Сына уже  пробовать поздно и  опасно.
Когда мой муж упал с дерева, он потерял сознание. А когда пришел в себя, уже
поумнел, но не  заметил этого, потому что перед этим потерял сознание. Видно
по всему, что высота была порядочная...
     - А может, сознание у вашего мужа было слабое, - осторожно заметил я, -
и потому он его потерял?
     - Тем более, - загадочно ответила она.  - А сына пробовать поздно, хотя
он плохо учится, а  муж после падения сразу  стал отличником... Может, у вас
на примете есть мальчик десяти лет? Мы бы заплатили его родителям  и повезли
мальчика в деревню. И у нас уже  было  бы два совпадения из трех - возраст и
грунт. Заодно и мальчик отдохнул бы в деревне.
     - Это  вы  с мужем так решили?  -  спросил  я - При  чем тут муж! Это я
сейчас сообразила, когда вы сказали о премии.
     - А если муж не согласится?
     - Пусть только попробует! - грозно ответила она.
     - Нет  у  меня на  примете такого мальчика, - сказал  я, вздохнув. - Но
такой мальчик обязательно найдется  в деревне.  Можно со стремянки прыгать в
том месте, где торчит пень. Каждый раз беря все выше и выше...
     - Стремянка может оказаться недостаточно высокой, - возразила она, явно
проявляя техническую сноровку. -  Не забывайте, ведь мой муж, упав с дерева,
потерял сознание.
     - Ничего  страшного, -  обнадежил я ее,  - можно установить  возле  пня
пожарную лестницу, она куда выше.
     -  Да, вы правы, -  сказала она, с  добродушным удивлением взглянув  на
меня. - А вы оказались сообразительней, чем я думала.
     - Ничего особенного, - разъяснил я,  - ведь я в  детстве сам  три  раза
падал с  деревьев! В последний раз, согласно вашей  великой догадке, видимо,
точно упал с нужной высоты в нужном месте и стал гораздо сообразительней.
     - Как вы это определили? - быстро спросила она.
     - Очень просто, - сказал я,  -  после  третьего падения  я,  сколько ни
лазал  по  деревьям,  -  больше не падал.  Но  только  теперь, после  вашего
открытия, я понял, почему перестал падать с деревьев: соображал.
     - А вы не запомнили, с какой высоты в последний раз рухнули? - с хищным
любопытством спросила она и даже наклонилась в мою сторону.
     Рухнул!  От  этого  сильного  слова я  как-то неожиданно  растерялся  и
пролепетал:
     - Рухнул? В каком смысле?
     - Ну не пьяный же рухнули! Это не мое дело! - раздраженно пояснила она.
- С дерева рухнули!
     - Извините, - ответил  я со скромным достоинством, - я, конечно, иногда
выпиваю, но ни разу в жизни не упал. Тем более - не рухнул!
     - Это любимая присказка всех мужчин, - язвительно заметила она. - Но вы
опять свернули на любимую тему.
     - Я свернул?!
     -  Да,  вы свернули! Повторяю вопрос. Вы запомнили, с  какой  высоты  в
последний раз рухнули с дерева? С дерева!
     -   Нет,   не   запомнил,  -  сокрушенно  признался  я,  чувствуя,  что
стремительно теряю бразды беседы.
     -  Какая  безалаберность! -  воскликнула она и  выпрямившись отхлебнула
кофе.
     -  Ну,  метров  десять-пятнадцать,   наверное,   было,  -  попытался  я
вспомнить.
     -  Такая приблизительность с научной точки зрения - абсурд!  -  холодно
заключила она. - Тут сантиметры играют роль!
     Я  сделал вид,  что подавлен  крохоборством науки.  И она, заметив это,
вдруг вкрадчиво спросила:
     - А вы ничего не повредили, падая с такой высоты?
     - Нет, - сказал я, - но тряхнуло здорово.
     Она  очень  недоверчиво  посмотрела  на   меня.  И  это  вынудило  меня
оправдываться.  Вероятно,  она  решила, что  я,  падая  с  дерева,  неудачно
встряхнул мозги.
     - Дело в том, - разъяснил я, - что падая я пытался  цепляться за нижние
ветки, и это смягчило удар.
     - О! - воскликнула она. - Это никуда не годится! Нас интересует падение
в чистом виде, как у моего мужа!
     - То-то же он потерял сознание, - не удержался я.
     - Зато как поумнел! - отрезала она голосом, не допускающим полемики.
     Тут она  снова глубоко задумалась, скорее всего о предстоящем опыте. Но
по ее лицу почему-то было видно,  что она все еще не одобряет, что я, падая,
держался за ветки.
     - Нет, народ в деревне диковатый... Засмеют! -  заговорила она, как  бы
думая  вслух. - Надо это  делать тайно, а мальчика  найти со стороны.  Да  и
пожарную лестницу где взять?  Просить  в сельсовете - опять же засмеют... Не
такой уж вы оказались сообразительный, и теперь понятно почему...
     - Конечно, - согласился я с тем самым смирением, которое  больше  всего
раздражает, - ведь я, падая с  дерева, не  потерял сознание, как  ваш муж...
Ну, если с  пожарной лестницей неудобно, привезите из Москвы  длинный  шест,
что ли...
     -  Шест,  - повторила она саркастически.  - Уж лучше бы вы помолчали...
Значит,  мой  муж  поставит  шест  возле  пня и будет  придерживать  его.  А
мальчишка вскарабкается на шест и сверзится на голову моего мужа? Второй раз
голова его может не выдержать...
     - Но шест можно врыть в землю, а ваш муж будет  стоять в сторонке!  - с
некоторым оттенком истерики воскликнул я.
     -  Это  совсем  другое дело!  -  вдруг просветлела  она и, поощрительно
посмотрев на меня, добавила. - Вам бы цены не было, если бы не ваша привычка
цепляться за ветки.
     - А ваш муж очень умный? - полюбопытствовал я, как бы несколько укрепив
позиции собственного ума.
     -  Очень!  -  оживленно  подтвердила она.  -  День  и  ночь  кроссворды
разгадывает, что семечки лузгает! А я,  представьте, ни одного слова не могу
разгадать!
     -  Но вы  же не падали  с  дерева,  - великодушно  заметил  я, но потом
почему-то добавил: - Или падали?
     Но она в это время задумалась и не слышала моих слов.
     - У вас случайно нет знакомых в Академии наук? - вдруг спросила она.
     - Нет, - сказал я, - а что?
     - Если  все  рассказать  в  Академии  наук,  -  поделилась  она  новыми
соображениями, -  они  бы могли  выдать мужу  справку или  там  диплом о его
феноменальном  падении  с  дерева.  И  мы  бы с этой справкой  обратились  в
Нобелевский комитет.
     - Видите  ли,  -  сказал я, - надо  доказать, что ваш муж в детстве был
идиотом, а потом, упав с дерева, удачно  встряхнул мозги и поумнел. А как вы
это докажете?
     - Да  он  и  сейчас  идиот,  -  воскликнула  она,  - хотя  очень умный!
Кроссворды как семечки щелкает. Но вот еще о чем я подумала сейчас. Если нам
повезет, на кого выдадут Нобелевскую премию? На него или на меня?
     -  Только вам! - твердо заверил я ее. - Ваш муж проходит как подопытный
кролик. Вы же первая догадались о значении случившегося.
     -  Это  ему  послужит хорошим уроком, -  заметила она, - а то только  я
выдвину научную идею, он начинает смеяться.
     - А кем он работает? - спросил я.
     - Инженером на фирме. И то чуть не выгнали.
     - За что?
     - Он и в рабочее время  кроссворды  разгадывает. Если бы  не его умище,
его давно  бы выгнали.  Он там лучше всех  разбирается в компьютерах. Это же
почти все равно что кроссворды.
     - А его  любовь к кроссвордам - не результат  ли падения  с  дерева?  -
осторожно спросил я.
     -  Что  вы! - всплеснула она руками. - Я уже об этом думала! Не такая я
глупая.  Когда  упал с дерева,  он даже не понимал,  что такое кроссворды! Я
точно помню,  когда  он  начал  разгадывать кроссворды. Сразу после медового
месяца,  после   нашей   женитьбы!  В  первый  же  год  замужества  я  стала
догадываться,  что  он  своим умом не мог  дойти до  такого ума, до которого
дошел. Ну никак не мог! Понимаете, какая тут тонкость?
     -  Еще  бы!  -  воскликнул  я.  -  Вы  каким-то  образом  догадались  о
первоначальных возможностях ума?!
     - Вот именно! - с жаром подтвердила она. - Я сразу поняла: ну не мог он
своим умом дойти до такого ума, до которого дошел. Хоть убейте меня, не мог!
Бывший деревенский парнишка! Что-то его  подтолкнуло! Но что?! И вдруг он на
пятый год женитьбы признается мне, что в детстве упал с дерева.  И все стало
ясно. Но дерево уже срубили.
     - Вы почти гениальны! - воскликнул  я. - Но вам надо на опыте доказать,
что этот случай - закономерность природы. Иначе не видать премии.
     - Да, премия нам ох как не помешала бы, - вздохнув, сказала она. - Ведь
очень  умные люди не  умеют зарабатывать деньги. Кроссворды  решают или  там
стихи пишут...
     - А решенные им кроссворды не нужно представлять в Нобелевский комитет?
- неожиданно спросила она у меня. - Боюсь, что мы их не сохранили.
     Я призадумался. Она тревожно ждала.
     - Пожалуй, нет, - сказал я. - Думаю, перед вручением премии  ему  дадут
новенький  кроссворд,  чтобы  он на  глазах у шведского короля  и  почтенной
публики его решил.
     - Это он запросто, - обрадовалась  она. - Король чихнуть не успеет, как
он заполнит кроссворд!
     Она допила подзабытый кофе и, вставая, спросила у меня:
     - Так у вас в самом  деле нет  знакомого десятилетнего  мальчика? Мы бы
заплатили родителям...
     - Нет, - ответил я  твердо, - и никто не доказал, что нужен обязательно
десятилетний мальчик. Может быть, можно мальчика и постарше, как ваш. Может,
главное - высота и грунт! Когда закономерность поумнения будет  доказана, мы
всю Россию  пропустим через эту высоту!  Если,  конечно, грунт выдержит.  Вы
будете новой Жанной д'Арк!
     Но она почему-то не подхватила мой пафос.
     - Нет, сыном  я не могу рисковать, -  вздохнула  она,  -  хотя он плохо
учится.
     Мы попрощались, и она  ушла.  Я  заказал еще пятьдесят граммов коньяка.
Выпил за здоровье ее мужа. Стоило, стоило выпить за его здоровье.


Last-modified: Wed, 17 Nov 2004 18:14:33 GMT
Оцените этот текст: