дцатое, высеченное буквами немного более крупными, чем другие. Писавшие это, кажется, были достаточно самолюбивы, чтобы выделить себя. С другой стороны... - Как читается это имя? - Насколько я могу воспроизвести его звучание, это - Мельпомена. Мне это имя совершенно незнакомо. - Может ли оно соответствовать Земле? Пелорат энергично замотал головой. Это невозможно было увидеть из-за шлема, но Тревайз услышал его слова: - В старых легендах для обозначения Земли существуют дюжины слов. Гея - одно из них, как ты знаешь. Также используются Терра, Эрда и т.Д. Они все довольно короткие. Мне не известно ни одного длинного названия Земли, или чего-либо, напоминающего укороченную версию Мельпомены. - Тогда мы находимся на Мельпомене и это - не Земля. - Да. С другой стороны - как я начал ранее говорить - даже лучшим признаком того, что это Мельпомена являются не увеличенные буквы, а координаты 0;0;0. Этого можно было ожидать от координат, соответствующих чьей-либо собственной планете. - Координаты? - Тревайз чувствовал себя полным идиотом. - Этот список дает и координаты? - Этот список перечисляет три числа для каждой планеты и я готов предположить, что это - координаты. Чем же еще они могут быть? Тревайз не отвечал. Он открыл небольшое отделение в той части скафандра, что защищала его правое бедро и вытащил компактный прибор, соединенный кабелем со скафандром. Он приложил его к глазам и тщательно сфокусировал на настенной надписи; негнущиеся пальцы в перчатках делали эту работу довольно трудной, хотя в иных обстоятельствах она была минутным делом. - Камера? - Без всякой необходимости спросил Пелорат. - Она может передавать изображение прямо в корабельный компьютер. Тревайз сделал несколько снимков под разными углами, затем обратился к Пелорату: - Подожди, я должен забраться повыше. Помоги мне, Джейнав! Пелорат сцепил кисти рук, изобразив из себя лестницу, но Тревайз лишь покачал головой. - Ты не выдержишь моего веса. Встань лучше на четвереньки. Джейнав с трудом опустился на пол и Тревайз, вновь затолкав камеру в свой отсек, с не меньшим трудом встал на плечи Пелората и перебрался с них на на пьедестал статуи. Он осторожно постучал по камню скульптуры, проверяя его прочность, затем закинул ногу на колено каменной фигуры, исползуя его как основу для того, чтобы подняться наверх и ухватился за безрукое плечо. Уцепившись ногами за какие-то неприметные шероховатости на груди, он подтянулся и, наконец, после нескольких попыток уселся на этом плече. Тем давно мертвым людям, кто почитал эту статую и того, кого она олицетворяла, сделанное Тревайзом могло показаться богохульством и Тревайзу было не по себе от этой мысли, так что он старался сидеть потише. - Ты свалишься и разобъешься, - взволнованно крикнул Пелорат. - Я не собираюсь падать и разбиваться, но т_ы можешь оглушить меня. Тревайз высвободил свою камеру и снова ее настроил. Сделав несколько снимков, он закрыл ее и осторожно спустился на пьедестал. Затем он спрыгнул на землю и вибрация от его приземления была, очевидно, той соломинкой, которую не выдержала треснувшая рука. Она отвалилась и упав, превратилась в кучу щебня у подножия статуи. Причем все это произошло совершенно беззвучно. Тревайз замер. Его первым импульсом было найти место, куда скрыться, прежде чем прибежит сторож и схватит его. Поразительно, думал он впоследствии, как быстро оживают дни детства в ситуациях вроде этой - когда вы случайно разбиваете что-нибудь, что выглядит ценным. Длится это только мгновение, но задевает очень глубоко. - Ну... Ну, все в порядке, Голан, - голос Пелората звучал глухо, как и приличествовало человеку, который был свидетелем и даже подстрекателем акта вандализма, но пытался найти слова утешения. - Так или иначе, она почти что сама готова была отломиться. Он подошел к осколкам на полу у пьедестала, словно демонстрируя это, дотянулся до одного из самых больших обломков, а затем позвал: - Голан, иди-ка сюда. Тревайз подошел и Пелорат, указывая на кусок камня, который явно был частью руки, еще державшейся на плече, когда они входили, спросил: - Что это такое? Тревайз всмотрелся. Это был клочек чего-то пушистого, ярко зеленого. Он осторожно поскреб это рукой в перчатке, и без труда отскреб этот пух. - Это слегка походит на мох, - сказал он. - Жизнь без сознания, которую ты упоминал? - Я не уверен, что совершенно без сознания. Блисс, я думаю, будет настаивать на том, что мох имеет сознание - но она заявит, что и этот камень его имеет. - Ты полагаешь, что этот мох и разрушил камень? - Я не удивлюсь, если он этому разрушению помог. В этом мире много солнечного света и есть немного воды. Половину той атмосферы, что есть у планеты, составляет водяной пар. Остальное - азот и инертные газы. Также остались следы двуокиси углерода, что заставляет предположить отсутствие растительности, но может оказаться, что углекислого газа мало из-за того, что он фактически весь заключен в коре. И если в этих камнях имеется немного карбонатов, возможно мох разрушает их, выделяя кислоты, а затем использует полученную при этом двуокись углерода. Может статься, что мох - доминирующая форма жизни, оставшаяся в этом мире. - Очаровательно. - Несомненно, - сказал Тревайз, - но только в некотором смысле. Координаты Спейсерских миров гораздо более интересны, но к чему мы на самом деле стремились - это координаты З_е_м_л_и. Если их нет здесь - они могут быть где-нибудь еще в этом здании - или в каком-нибудь другом. Пошли, Джейнав. - Но знаешь... - Начал было Пелорат. - Нет, нет, - нетерпеливо оборвал его Тревайз. - Поговорим позже. Лучше посмотрим, что еще может дать нам это место. Становится все теплее. - Он взглянул на маленький датчик температуры, встроенный на тыльной стороне левой перчатки. - Пошли, Джейнав. Они подняли небольшое облачко пыли, которая, впрочем, быстро осела из-за разряженности атмосферы и позади них остались цепочки следов. Время от времени, в каком-нибудь темном углу, тот или другой молча узнавали островки росшего там мха. Они не испытывали особой радости от присутствия здесь чего-то живого, своей примитивностью лишь усиливавшего мрачное, угнетающее чувство от прогулки по мертвой планете, особенно по такой, где на каждом шагу все напоминало о том, что когда-то, давным давно, здесь кипела жизнь и развивалась цивиллизация. - Я думаю, здесь была библиотека, - произнес внезапно Пелорат. Тревайз с любопытством огляделся. Здесь стояло множество полок и когда он пригляделся к ним внимательней, то заметил, что принятые им было за украшения элементы могли с таким же успехом оказаться и книгофильмами. Стараясь не дышать, он вытащил один. Он был толстым и неуклюжим и Тревайз наконец понял, что это только футляр. Он вскрыл его своими неуклюжими в перчатках пальцами и увидел внутри несколько дисков. Они тоже были довольно толстыми и казались хрупкими, хотя Тревайз и не решился проверить это. - Невероятно примитивно, - заметил он. - Им тысячи лет, - взволнованно, словно оберегая мельпомениан от обвинений в отсталой технике, заявил Пелорат. Тревайз показал на центр диска, где проступали завитки замысловатых букв, использовавшихся древними. - Это название? Что оно означает? Пелорат пристально рассмотрел диск. - Я не уверен, старина, но я думаю, одно из этих слов относится к микроорганизмам. Я думаю, это специальный термин микробиологии, который я не понял бы и на Стандартном Галактическом. - Вероятно, - угрюмо сказал Тревайз. - И столь же вероятно, это не даст нам ничего, даже если мы сможем прочесть его. Нас не интересуют микробы. Сделай одолжение, Джейнав. Просмотри некоторые книги и отбери те, у которых достаточно интересные заглавия. Пока ты занимаешься этим, я взгляну на считывающие устройства. - Это они? - Удивленно спросил Пелорат. Они были приземисты, кубической формы, увенчанные наклонным экраном с закругленными выступами сверху, которые могли служить подставкой для локтей или же местом, куда ставился электроблокнот - если таковые существовали на Мельпомене. - Если это библиотека, - сказал Тревайз, - то должны быть и того или иного вида считывающие устройства, и кажется, вот эти вполне подходят. Он стер пыль с экрана, очень осторожно, и обнаружил, что из чего бы он ни был сделан, поверхность его не разрушилась от прикосновения. Он покрутил ручки, одну за другой. Ничего не произошло. Тревайз испробовал следующий прибор, затем следующий, с тем же отрицательным результатом. Он не был удивлен. Даже если прибор оставался в рабочем состоянии в течении 20 тыс. Лет в этой тонкой атмосфере и был влагонепроницаемым, оставалась еще и проблема источников питания. Запасенная энергия утекала что бы не предпринимали для предотвращения этого. Это был еще один аспект всеобъемлющего, непререкаемого второго закона термодинамики. Пелорат подошел к нему сзади. - Голан? - Да. - У меня здесь книгофильм... - Какой? - Я думаю, история космических полетов. - Великолепно - но это ничего нам не даст, если я не заставлю этот считыватель работать. - Он от растройства сжал кулаки. - Мы можем взять микрофильм с собой на корабль. - Я понятия не имею, как приспособить этот фильм к моему компьютеру. Он не подойдет к нему, а наша сканирующая система наверняка с ним несовместима. - Но разве все это действительно необходимо, Голан? Если мы... - Это действительно необходимо, Джейнав. Не перебивай меня. Я пытаюсь решить, что делать. Я попытаюсь добавить немного энергии этому устройству. Может быть, это все, что нужно. - Откуда ты ее возьмешь? - Ну... - Тревайз вытащил свое оружие, кротко взглянул на него, затем вернул бластер обратно в кобуру. Он вскрыл нейрохлыст и проверил заряд. Тот был максимальным. Голан распростерся на полу, запустил руки за считыватель (продолжая думать, что это именно он) и попытался двинуть его вперед. Прибор слегка сдвинулся и Тревайз стал изучать то, что при этом обнаружилось. Один из кабелей должен был подводить питание и наверняка это был тот, что выходил из стены. Здесь не было никакой вилки или соединения. (Как можно понять чужую и древнюю культуру, в которой совершенно не признаются такие простейшие меры безопасности?) Он осторожно потянул на себя кабель, затем силнее. Повернул его туда-сюда, нажал на стену вблизи его выхода и на кабель рядом со стеной. Затем осмотрел полускрытую заднюю стенку прибора, но не обнаружил ничего, что помогло бы ему привести считыватель в рабочее состояние. Опершись одной рукой на пол, он встал и поднял за собой кабель. Тревайз не имел ни малейшей идеи, что еще сделать, чтобы его освободить. Установка не выглядела сломанной или оторванной от питания. Кабель казался совершенно целым и выходил из аккуратного пятна в стене, к которому и был присоединен. - Голан, могу я... - Осторожно сказал Пелорат. Тревайз отмахнулся от него и безаппеляционно заявил: - Не сейчас, Джейнав. Пожалуйста! Он внезапно обнаружил на складке своей левой перчатки пятно все той же зеленой массы. Должно быть, он подцепил ее за этим прибором и вытащил сейчас на свет. Перчатка сперва была слегка влажной из-за этого мха, но на его глазах он высох и из зеленоватого превратился в коричневый. Тревайз вернулся к кабелю, тщательно осматривая выходящий из стены конец. Наверняка здесь были два отверстия. Сюда можно было воткнуть другие провода. Он вновь уселся на пол, открыв отсек питания своего нейрохлыста. Осторожно снял один из проводов и высвободил его из своего оружия. Затем медленно и деликатно вставил его в одно из отверстий, заталкивая его туда до тех пор, пока он не остановился. После этого Голан попытался потихоньку вытащить его обратно, но провод не поддавался, словно что-то его зажало. Он подавил первоначальное желание выдернуть провод силой. Было ясно, что проводом можно замкнуть цепь и снабдить энергией этот считыватель. - Джейнав, - сказал Тревайз, - ты имел дело с разнообразнейшими книгофильмами. Посмотри, нельзя ли каким-то образом вставить э_т_о_т в считыватель. - Если это действительно необ... - Пожалуйста, Джейнав, попытайся не задавать излишних вопросов. Мы потеряли уже столько времени! Я не хочу торчать здесь всю ночь, ожидая того момента, когда здания достаточно охладятся, чтобы можно было вернуться. - Он должен вставляться вот так, но... - Хорошо. Если это история космических полетов, тогда она должна начинаться с Земли, поскольку именно там были изобретены космические путешествия. Посмотрим теперь, как эта штука работает. Пелорат несколько суетливо поместил книгофильм в приемник и после этого начал изучать обозначения на различных клавишах в поисках каких-либо указаний на то, что делать дальше. Ожидая результатов, Тревайз тихо, отчасти для снятия собственного напряжения, произнес: - Я полагаю, здесь должны были быть роботы - повсюду - в различном числе и всех видов - блестящие в этом почти-вакууме. Беда лишь в том, что их источники энергии давно опустели, а если их вновь зарядить, что будет с их мозгами? Рычаги и шестеренки могли выдержать пронесшиеся тысячелетия, но что случилось с какими-нибудь микропереключателями или позитронными связями у них в мозгах? Они могли испортиться, а если даже и нет, что они могут знать о Земле? Что они... - Считыватель работает, старина, - сказал Пелорат. - Смотри. Тускло светящийся экран начал мерцать, правда, еле заметно. Но Тревайз слегка повернул регулятор мощности нейрохлыста и экран стал ярче. Разряженный воздух вокруг них приводил к тому, что вне прямых лучей солнца стоял полумрак, так что комната оставалась затемненной и экран по контрасту с этим казался ярче. Он продолжал мерцать и по нему проплывали бесформенные тени. - Нужно сфокусировать, - сказал Тревайз. - Знаю, - ответил Пелорат, - но это максимум, чего я смог добиться. Сам фильм должно быть испорчен. Тени теперь двигались быстрее и периодически показывалось что-то, слегка напоминающее карикатуру на печатный текст. Затем, на какое-то мгновение, возникло резкое изображение и снова исчезло. - Верни это назад и зафиксируй, Джейнав. Пелорат уже пытался это сделать. Он прогнал запись назад, затем вперед и наконец нашел и остановил кадр. Тревайз нетерпеливо попытался прочитать это, затем, в затруднении, обратился к Пелорату: - А т_ы можешь разобрать текст, Джейнав? - Не совсем, - косясь на экран, ответил Пелорат. - Это что-то об Авроре. Я почти уверен в этом. Я знаю, это имеет отношение к первой гиперпространственной экспедиции - как тут сказано "первому броску". Он пустил фильм дальше и экран вновь замигал. - Все куски, - сказал наконец Джейнав, - которые я смог разобрать, относятся, кажется, только к Спейсерским мирам, Голан. Я не смог ничего найти здесь о Земле. - Этого здесь и не может быть, - с горечью констатировал Тревайз. - На этих мирах все было стерто, как и на Транторе. Выключи эту штуку. - Но это не важно... - Начал было Пелорат, выключая прибор. - Потому что мы можем попытать счастья в другой библиотеке? Там тоже все может оказаться уничтоженным. Повсюду. Ты знаешь... - Обратившись к Пелорату, он повернулся к нему и сейчас глядел на своего товарища со смесью ужаса и изумления. - Что с твоим шлемом, Джейнав? - Спросил он наконец. 67. Пелорат машинально коснулся рукой в перчатке лицевой пластины скафандра, затем отдернул ее и посмотрел на пальцы. - Что это? - Удивился он. Затем взглянул на Тревайза и пронзительным от волнения голосом продолжил: - Но и на т_в_о_е_м шлеме, Голан, тоже что-то странное. Тревайз также машинально оглянулся в поисках зеркала. Здесь его не было, да если бы и было, то потребовалось бы доплнительное освещение. - Выйдем на свет, - проворчал он. Он полувывел, полувытолкнул Пелората на солнце, бьющее из ближайшего окна. Несмотря на изолирующее действие скафандра, он чувствовал теперь на спине его тепло. - Повернись лицом к солнцу, - приказал он, - но закрой глаза. Теперь наконец стало ясно, что случилось с лицевой пластиной его шлема. Там, где стекло соединялось с металлизированной тканью самого скафандра, рос пышный мох. Лицевая пластина была окантована зеленым пухом и Тревайз догадался, что и сам выглядит похоже. Он провел пальцем в перчатке по мху на шлеме Пелората. Кое-что отвалилось, раздавленная зелень осталась на перчатке. Даже теперь она блестела на солнце, однако, все же казалась жестче и суше. Тревайз попробовал еще, и на этот раз мох рассыпался. Он стал коричневым и совершенно сухим. Голан протер края лицевой пластины Пелората, нажимая по возможности посильнее. - Теперь меня, Джейнав, - сказал он. Затем спросил: - Я выгляжу чистым? Хорошо, спасибо. Пошли. Я думаю, нам здесь больше нечего делать. Солнце грело неприятно сильно, стоя в небе этого пустого города. Стены зданий ярко блестели, так что болели глаза. Тревайз щурился, глядя на них и, насколько возможно, двигался по теневой стороне проходов. Он остановился у трещины в фасаде одного из зданий, достаточно широкой, чтобы просунуть в нее палец, в перчатке, конечно. Он так и сделал, затем вытащил, взглянул на него, пробормотал: "Мох", неторопливо подошел к границе тени и некоторое время подержал палец на солнце. - Двуокись углерода, - сказал он, - вот узкое место. Повсюду, где он может найти двуокись углерода - разрушающийся камень - везде он будет расти. Мы - прекрасный источник углекислого газа, знаешь ли, вероятно, более богатый, чем что-либо еще на этой почти мертвой планете, и я полагаю, часть этого газа просачивается по краям лицевых пластин. - И поэтому там растет мох. - Да. Обратный путь на корабль казался долгим, много дольше и, конечно, горячее, чем тот, который они проделали на заре. Корабль, однако, все еще оставался в тени, когда они добрались до него; это Тревайз, по крайней мере, вычислил правильно. - Смотри! - Воскликнул Пелорат. Тревайз посмотрел. Периметр шлюзового люка был окружен зеленым мхом. - Еще большая утечка? - Поинтересовался Пелорат. - Конечно. Но количество газа незначительно. Я уверен, мох похоже является лучшим индикатором следов двуокиси углерода, чем все, что я знаю. Его споры должно быть рассеяны повсюду и где-бы не обнаружилось несколько молекул - они прорастают. - Он настроил свое радио на волну корабля и произнес: - Блисс, ты слышишь меня? - Да, - зазвучал в его ушах голос Блисс. - Вы готовы войти? Нашли что-нибудь? - Мы снаружи. Но н_е о_т_к_р_ы_в_а_й люк. Мы откроем его отсюда. Повторяю, н_е о_т_к_р_ы_в_а_й люк. - Почему? - Блисс, делай только то, что я прошу, хорошо? Все объясним потом. Тревайз вынул свой бластер и осторожно уменьшил его мощность до минимума, затем неуверенно взглянул на него. Ему никогда не приходилось использовать бластер на минимальной мощности. Голан огляделся. Вокруг не было никакого подходящего обломка, чтобы испробовать на нем оружие. В крайнем отчаянии он повернулся к каменному склону холма, в чьей тени стояла "Far Star". Мишень не раскалилась до красна. Машинально он пощупал пятно от выстрела. Стало ли оно теплее? Он не мог сказать этого с достаточной долей уверенности из-за изоляционных свойств ткани своего скафандра. Тревайз подождал еще немного, затем решил, что корпус корабля должен быть не менее устойчив к действию тепла, чем холм. Он направил бластер на край люка и коротко нажал спуск, затаив при этом дыхание. Несколько сантиметров моховидной растительности мгновенно побурело. Он махнул рукой вблизи этого участка и даже легкого ветерка, возникшего при этом в почти безвоздушном пространстве, было достаточно, чтобы легкие останки бурого цвета рассеялись без следа. - Это сработало? - Озабоченно спросил Пелорат. - Да, действует. Я настроил бластер на минимальное излучение. Тревайз прогрел всю окружность люка и зелень немедленно исчезла. Он постучал по люку, чтобы вибрация сбросила все оставшееся и бурый порошок осыпался на грунт - пыль была настолько мелкой, что повисла даже в атмосфере Мельпомены, поддерживаемая остатками ее газов. - Я думаю, теперь мы можем открыть, - сказал Тревайз и используя оборудование скафандра набрал комбинацию радиоволн, активировавшую механизмы шлюза. Появилась щель и не успел люк и на половину открыться, как Тревайз подтолкнул Пелората: - Не стой столбом, Джейнав, входи внутрь. Не жди трапа. Влезай. Голан последовал за ним, поливая из бластера границы люка. Он также тщательно прожарил трап, как только тот опустился. Затем Тревайз просигналил, чтобы люк закрылся, и продолжал прогревать его, пока он не захлопнулся полностью. - Мы в шлюзе, Блисс, - сообщил Тревайз. - Мы останемся здесь еще несколько минут. По-прежнему не делай ничего! - Ну, хотя бы намекни, как там у вас, - ответил голос Блисс. - С вами все в порядке? Как там Пел? - Я здесь, Блисс, и в полном порядке, - отозвался Пелорат. - Тебе не о чем беспокоиться. - Если ты так говоришь, Пел, то пусть объяснение произойдет позже. Я надеюсь, ты понимешь. - Обещаю, - ответил Тревайз и включил свет. Две фигуры в скафандрах смотрели друг на друга. - Мы выкачаем весь воздух планеты, какой сможем, так что нужно подождать, пока это будет проделано. - А что же корабельный воздух? Мы напустим его сюда? - Только через некоторое время. Я также стремлюсь избавиться от скафандра, как и ты, Джейнав. Я просто хочу убедиться, что мы избавились от любых спор, которые проникли сюда вместе с нами - или на нас. Не совсем удовлетворенный освещением шлюза, Тревайз повернулся с бластером ко внутренней стороне люка и нажал на спуск. Он методично прогрел пол, стены и снова пол. - Теперь ты, Джейнав. Пелорат замешкался и Тревайз успокоил его: - Ты только почувствуешь тепло. Больше ничего не произойдет. Если станет неприятно, сразу скажи об этом. Он скользнул невидимым лучом по лицевой поластине, особенно тщательно провел по ее краям, затем, постепенно, по всей остальной поверхности скафандра. - Подними левую руку, Джейнав, - бормотал он. - Теперь - правую. Обопрись на мои плечи и подними ногу - я должен обработать подошвы - теперь другую. Тебе не слишком жарко? - Я точно купаюсь в прохладном бризе, Голан. - Ну, теперь дай и мне попробовать на себе мое собственное средство. Поработай надо мной. - Я никогда не держал в руках бласетра. - Ты д_о_л_ж_е_н взять его. Держи его вот так и своим большим пальцем нажми на эту кнопку - и крепко держи рукоятку. Правильно. Теперь прогрей лицевую пластину. Двигай им постепенно, Джейнав, не позволяй ему задерживаться долго на одном месте. Давай по остальному шлему, затем вниз по бокам и шее. Он указывал направление и когда был прогрет повсюду и из-за этого весь покрылся испариной, взял назад бластер и проверил уровень энергии. - Больше половины израсходовано, - заметил он и вновь методично прожарил внутреннюю поверхность шлюза, вперед и назад по стенам, пока бластер не израсходовал весь свой заряд, сам заметно нагревшись из-за быстрого и непрерывного разряда. После этого Тревайз наконец засунул бластер в кобуру. Только теперь он подал сигнал для входа в корабль. Он был рад свисту и ощущению воздуха, входящего в шлюз, как только отворился внутренний люк. Его прохладные струи быстро остудят скафандр - гораздо быстрее, чем он остыл бы снаружи. Конечно, это ему только казалось, но он мгновенно почувствовал охлаждающий эффект. Воображаемый или нет, но ему это все равно нравилось. - Сними свой скафандр, Джейнав, и оставь его здесь, в шлюзе. - Если ты не возражаешь, я хотел бы прежде всего принять душ. - Не прежде всего. До этого и даже раньше чем ты сможешь опорожнить свой мочевой пузырь, ты должен, я полагаю, поговорить с Блисс. Блисс, конечно, ждала их с выражением беспокойства на лице. Позади нее, выглядывая, стояла Фаллом, крепко вцепившись своими руками в левую руку Блисс. - Что случилось? - Строго спросила Блисс. - Что произошло? - Предохранительные меры против заразы, - сухо сказал Тревайз, - так что я еще включу ультрафиолетовые лампы. Наденьте темные очки. Быстрее, пожалуйста. В ультрафиолетовом свете в добавок к обычному свечению стен Тревайз стащил свои влажные одежды и вытряхнул их, вертя туда-сюда и осматривая. - Только предосторожности ради, - сказал он. - Сделай так же, Джейнав. И, Блисс, я должен раздеться до конца. Если тебе это неприятно, пройди в свою каюту. - Это не будет мне неприятно и не смутит меня. Я достаточно хорошо представляю, как ты выглядишь, и то, что ты проделаешь, не откроет мне ничего нового. А какая зараза? - Кое-что маленькое, - стараясь говорить равнодушно, произнес Тревайз, - что, думаю, при определенных обстоятельствах может причинить большой вред человечеству. 68. Все возможные меры были приняты. Основную роль сыграло облучение. Официально, согласно комплексу фильмов с информацией и инструкциями, которые имелись на борту "Far Star", когда Тревайз впервые поднялся на нее на Терминусе, ультрафиолет предназначался именно для дезинфекции. Голан предполагал, однако, что этот свет являлся и источником соблазна, и временами ему уступали, используя его для получения модного загара, уроженцы миров, где загар был в моде. Но как бы им не пользовались, он все же дезинфицировал помещения корабля. Они вывели корабль в космос и Тревайз занялся маневрами вблизи солнца Мельпомены, делая все, что мог, чтобы не причинить неприятностей и не доставить лишних неудобств экипажу, поворачивая и раскручивая гравилет так, чтобы наверняка увериться в том, что вся его поверхность омыта ультрафиолетовым излучением звезды. Затем они извлекли скафандры, оставленные в шлюзе, и проверяли их до тех пор, пока Тревайз не удовлетворился их состоянием. - И все это, - сказала наконец Блисс, - из-за мха? Ты это сказал, Тревайз? Мох? - Я зову это мхом, потому что он мне его напоминает. В конце концов, я не ботаник. Все, что я могу сказать - так это то, что он ярко-зеленый, и, вероятно, может существовать при очень слабом освещении. - Почему? - Мох чувствителен к ультрафиолету и не может расти или сохранять жизнеспособность в прямых солнечных лучах. Его споры повсюду и он растет в укромных уголках, в трещинах статуй, на нижних сторонах различных предметов, питаясь энергией рассеянных фотонов везде, где есть источники двуокиси углерода. - Я поняла так, что ты считаешь его опасным. - Это вполне может случится. Если бы хоть несколько спор проникли с нами, когда мы вошли, они бы нашли прекрасное освещение, без примеси вредного ультрафиолета. Они обнаружили бы жидкую воду и неиссякаемый источник углекислого газа. - Только 0,03% в нашей атмосфере, - заметила Блисс. - Огромное количество для него - и 4% в выдыхаемом нами воздухе. Что, если его споры прорастут у нас в ноздрях и на коже? Что, если они съедят и разрушат наши пищевые запасы? Что, если они производят токсины, способные нас убить? Даже если бы мы смогли убить эти споры, но все же оставили часть нетронутыми, этих оставшихся может оказаться достаточно, когда они вместе с нами попадут на другие планеты, чтобы заразить их, а оттуда быть занесенными на иные миры. Кто знает, какой вред они могут причинить. - Жизнь не обязательно опасна, только потому, что она отличается от обычной, - покачала головой Блисс. - Ты так и готов убить. - Это речь Геи, - сказал Тревайз. - Конечно, но я надеюсь, она тем не менее имеет смысл. Мох привык к условиям этого мира. Поэтому он использует свет в небольших количествах, но гибнет при его избытке; поэтому он использует малейшие следы двуокиси углерода, но может погибнуть при больших его концентрациях. Он может оказаться неопасным на любом другом мире, кроме Мельпомены. - Ты хочешь, чтобы я предоставил мху шанс испробовать это? - С возмущением сказал Тревайз. - Ну и ладно, - пожала плечами Блисс. - Не стоит защищаться. Я тебя понимаю. Будучи Изолятом, ты, вероятно, не имеешь выбора, но делай то, что ты делал. Тревайз хотел было ответить, но его прервал ясный пронзительный голос Фаллом. Она сказала что-то на своем языке. - Что она сказала? - Поинтересовался Голан у Пелората. - Она сказала, что... - Начал было Пелорат. Однако Фаллом, словно припомнив, что ее собственный язык понять не легко, начала говорить снова: - Был ли там Джемби, там, где вы были? Слова были произнесены старательно и Блисс просияла: - Разве не прекрасно она говорит на Галактическом? И это еще почти не затратив на него времени. - Я много напутаю, - тихо сказал Тревайз, - если попытаюсь сказать сам, но ты объясни ей, Блисс, что мы не нашли роботов на этой планете. - Я объясню это, - вмешался Пелорат. - Послушай, Фаллом, - он мягко положил руку на плечо подростка. - Пойдем в нашу каюту и я дам тебе почитать еще одну книгу. - Книгу? О Джемби? - Не совсем, - и дверь за ними закрылась. - Ты знаешь, - сказал Тревайз, нетерпеливо глядя им вслед, - мы теряем время, играя нянек этого ребенка. - Теряем? Каким образом это мешает тебе в твоих поисках Земли, Тревайз? Никоим образом. В то же время, это укрепляет взаимосвязи, успокаивает страх, поддерживает любовь. Разве это не достижения? - Это вновь говорить Гея. - Да, - согласилась Блисс. - Вернемся теперь к делу. Мы посетили три из древних Спейсерских миров и не достигли ничего. - Это, в общем, так, - кивнул Тревайз. - Фактически, мы обнаружили, что все они - опасны, не так ли? На Авроре - дикие собаки; на Солярии - странные и ужасные люди; на Мельпомене - таящий угрозу всем обитаемым планетам мох. Очевидно, когда мир остается предоставленным самому себе, обитаем ли он людьми, или нет, он все равно становится опасным для межзвездного сообщества. - Ты не можешь рассматривать это как всеобщий закон. - Три из трех - это впечатляет. - И как же это впечатляет тебя, Блисс? - Я скажу тебе. Пожалуйста, выслушай меня без предубеждения. Если в Галактике существуют миллионы взаимодействующих миров, как оно и есть на самом деле, и если каждый из них населен исключительно Изолятами, что тоже так и есть, тогда на каждом мире люди доминируют и могут навязать свою волю не-человеческим формам жизни, неживым геологическим формам и даже самим себе. Галактика, следовательно, является очень примитивной и нескоординированной, плохо работающей Галаксией. Началом объединения. Ты понимаешь, что я имею в виду? - Я понял, что ты пытаешься сказать - но это не означает, что я должен соглашаться с тем, что ты сказала. - Только выслушай. Соглашайся или нет, как хочешь, но выслушай. Единственный путь, каким может появиться Галаксия - это прото-Галаксия, и чем меньше прото - и больше Галаксия, тем лучше. Галактическая Империя была попыткой создать сильную прото-Галаксию. Когда она раскололась, настали плохие времена и возникло стремление усилить концепцию прото-Галаксии. Конфедерация Основания является такой попыткой. Такой попыткой была и Империя Мула. Такова планируемая Вторым Основанием Империя. Но даже если бы не было бы таких Империй или конфедераций, даже будь вся Галактика сумашедшим домом, это был бы взаимосвязанный сумашедший дом, со взаимодействием между собой отдельных миров, пусть даже иногда враждебным, но повсеместным. Это был бы, собственно, род какого-то единения, и не самый худший. - Тогда что могло бы быть самым худшим? - Ты знаешь ответ, Тревайз. Ты видел его. Если населенный людьми мир совершенно распускается, становясь истинным Изолятом, если он теряет все связи с другими человеческими мирами, он развивается - но злокачественно. - Что-то вроде раковой клетки? - Д_а. Это не только Солярия. Она противостоит всем мирам. И на ней каждый против всех остальных. Ты видел это. А если люди исчезнут, испарятся последние следы дисциплины. Каждый-против-каждого - станет инстинктивным, как у собак, или просто законом природы - как в мире мхов Мельпомены. Ты видишь, я думаю, чем ближе мы к Галаксии, тем лучше общество. Тогда зачем останавливаться за несколько шагов до цели? Тревайз молча смотрел на Блисс. Затем сказал: - Я думаю об этом. Но зачем предполагать, что увеличение дозы лекарства - единственный выход, что если немного - хорошо, то больше - лучше, и все это - лучшее из возможного? Разве ты сама не говорила, что мох, возможно, так адаптировался к очень малому содержанию двуокиси углерода, что богатое содержание может убить его? Человек ростом в два метра лучше, чем ростом с метр, но лучше и трехметрового великана. Мыши не станет лучше, если она вырастет до размеров слона. Ей просто не выжить. Да и слону не станет лучше, если он уменьшится до величины мыши. Существуют естественные размеры, естественная сложность, какое-то оптимальное количество для всего, звезда ли это или атом, и это, очевидно, истинно для живых существ и их сообществ. Я не говорю, что старая Галактическая Империя была идеальной, и я конечно вижу ошибки в деятельности конфедерации Основания, но я не могу заявить, что поскольку тотальный Изоляционизм плох, тотальная Унификация хороша. Крайности могут быть ужасны, как та, так и другая, и старая добрая Галактическая Империя, пусть и несовершенная, могла быть меньшим из зол. - Я сомневаюсь, - покачала головой Блисс, - веришь ли ты сам себе, Тревайз. Будешь ли ты доказывать, что и вирус, и человек - равно неудовлетворительны, и возжелаешь стать чем-то промежуточным - вроде склизкой плесени? - Нет. Но я могу спорить, что и вирус, и суперчеловек одинаково плохи и предпочесть остаться чем-то посредине - обычным человеком. Здесь, однако, нет повода для спора. Я вынесу решение, когда найду Землю. На Мельпомене мы обнаружили координаты остальных сорока семи Спейсерских миров. - И ты посетишь их все? - Каждый из них, если будет необходимо. - Подвергая себя на каждом опасности. - Да, если это потребуется, чтобы найти Землю. Пелорат появился из каюты, в которой оставил Фаллом, и казалось был готов что-то сказать, как вдруг попал в быстрый обмен ударами между Блисс и Тревайзом. Он смотрел то на одного, то на другого, пока они перебрасывались замечаниями. - Сколько же времени это займет? - Сколько бы его не потребовалось. И мы можем найти то, что ищем, прямо на следующем мире. - Или ни на одном из них. - Этого мы не сможем узнать, пока все их не обыщем. И тут наконец Пелорат попытался вставить хоть слово. - Но послушай, Голан! У нас же есть ответ. Тревайз нетерпеливо отмахнулся было от Пелората, но вдруг застыл, повернулся к нему лицом и бессмысленным взором уставился на Джейнава: - Что? - Я сказал, у нас есть ответ. Я пытался сказать тебе это по крайней мере раз пять на Мельпомене, но ты был так погружен в свои занятия... - Что за ответ? О чем ты говоришь? - О З_е_м_л_е. Я думаю, мы знаем, где она.  * ЧАСТЬ VI *  АЛЬФА 16. ЦЕНТР МИРОВ 69. Тревайз смотрел на Пелората долго и с явным недовольством.Затем он произнес: - Было ли что-нибудь, что ты видел, а я нет, и о чем ты не сказал? - Нет, - ответил осторожно Пелорат. - Ты видел это, и, как я только что сказал, я пытался объяснить, но ты был не в насторении слушать меня. - Хорошо, попытайся снова. - Не задирай его, Тревайз, - возмутилась Блисс. - Я не задираю его, я хочу получить от него информацию. И не считай его ребенком. - Пожалуйста, - сказал Пелорат, - слушайте меня, если можете, а не друг друга. Помнишь, Голан, как мы раньше обсуждали попытки установить установить происхождение рода человеческого? Проект Яриффа? Ты знаешь, он пытался установить времена основания различных миров в предположении, что планеты заселялись равномерно во всех направлениях с центром расселения на мире-прародине. - Насколько я помню, - нетерпеливо кивнул Тревайз, - не сработало это из-за того, что все даты были ненадежны. - Верно, старина. Но миры, с которыми работал Ярифф, были основаны второй волной переселенцев. Тогда же развились и усовершенствовались гиперпространственные перелеты и поселения возникали и росли слвершенно произвольно. Прыгать даже на очень большие расстояния стало совсем просто и поселения перестали представлять собой достаточно строгую и расширяющуюся сферу. Это еще одна сложность в дополнение к недостоверным датам основания колоний. Но теперь задумайся на мгновение, Тревайз, о заселении Спейсерских миров. Это была первая волна переселенцев: первые гиперкосмические путешествия оставались еще очень несовершенными и мало напоминали наши Прыжки. В то время, как миллионы миров второй волны основывались, по всей вероятности, довольно хаотично, пятьдесят первых заселялись в определенном порядке. В то время, как миры второй волны основывались в течении 20 тыс. Лет, пятьдесят первых были колонизированы за каких-то несколько веков - почти мгновенно, по сравнению с сеттлерскими мирами. Эти пятьдесят, вместе взятые, должны располагаться сферично вокруг мира, с которого все они ведут свое происхождение. У нас есть координаты пятидесяти миров. Ты снимал их, помнишь, со статуи. Что бы или кто бы это ни был, уничтоживший всю информацию о Земле, он все же проглядел эти координаты или не подумал о том, что они могут дать нам необходимую информацию. Все, что тебе нужно сделать, Голан, это учесть смещения звезд за 20 тыс. Лет и скорректировав эти координаты, найти центр сферы. Ты закончишь вычисления и получишь точку, достаточно близкую к земному Солнцу, или, по крайней мере, к его положению 20 тыс. Лет назад. Рот Тревайза не закрывался от удивления все время, пока продолжался этот подробный рассказ, и ему потребовалось несколько секунд после окончания речи Пелората, чтобы закрыть его. - Почему же я не подумал об этом? - Воскликнул он наконец. - Я пытался сказать тебе все это еще когда мы были на Мельпомене. - Я верю тебе, я извиняюсь, Джейнав, за то, что отказался тебя выслушать. Мне тогда и в голову не пришло... - Он смущенно умолк. - Что я могу сказать что-нибудь важное? - Тихо посмеивался Пелорат. - Полагаю, что обычно так оно и есть, но видишь ли, это было нечто из области моей профессии. Я уверен, что как правило, ты был совершенно прав, не слушая меня. - Ничего подобного, - запротестовал Тревайз. - Это не так, Джейнав. Я чувствую себя глупцом и я это заслужил. Еще раз извини - а теперь я должен поспешить к компьютеру. Они с Пелоратом прошли в рубку и Пелорат как обычно стал со смесью изумления и недоверия наблюдать за тем, как руки Тревайза опустились на пульт и Тревайз стал почти что единым человеко-компьютерным организмом. - Я вынужден был сделать определннные допущения, Джейнав, - сказал Тревайз, из-за занятости связью с компьютером сохранявший бесстрастное выражение лица. - Я предположил, что первое число - дистанция в парсеках, а два других - углы