пад? Они показали. - М-да, этого я и ожидал. Вы можете выбирать только из одного правильного ответа. Да и то с трудом. И как, наверное, мучились ваши родители, объясняя, что писать надо в унитаз. Что это за бродячий цирк болтается у меня перед глазами? И вот это вы называете строем? И это у вас считается полетом? Ладно, внимание! Всем оттолкнуться и построиться на потолке! Немедленно! Пошел! Оправдывая ожидания Эндера, большинство ринулось не к собственным воротам, а к стене, которую Эндер только что назвал северной. В коридоре эта стена действительно была бы потолком. Конечно, они быстро поняли свою ошибку, но слишком поздно: в полете в одиночку не повернешь, надо ждать, пока не появится возможность оттолкнуться. Этим простым маневром Эндер мгновенно выявил самых быстрых и понятливых солдат своей армии. Самый маленький мальчик, тот, что задержался в коридоре, первым долетел до нужной стены и ловко закрепился на ней. Учителя правильно сделали, что перевели его в армию. Он себя еще покажет. Кроме того, он дерзок, склонен к неподчинению и, наверное, зол на командира за то, что тот вынудил его нагишом пробежаться по коридорам. - Ты, - указал Эндер пальцем на малыша. - Где тут низ? - Там, где ворота противника. - Ответ был быстрым, но тон его говорил: "О'кей, ладно, давай займемся чем-нибудь поважнее". - Как звать, малыш? - Солдата зовут Боб, сэр. - Прозвище получил за размеры мозгов? - Остальные ребята тихо засмеялись. - Так вот. Боб, ты прав. Теперь слушайте меня внимательно, потому что это важно. Когда мы проходим через дверь, нас могут подстрелить. В прежние времена у вас было бы десять-пятнадцать секунд на размышление и подготовку. Но в наши дни, если не вывалишься из ворот раньше противника, ты покойник. Замерз. А что происходит, когда человек замерзает? - Двигаться не может? - предположил один из ребят. - Это и означает, что ты замерз, - ответил Эндер. - Но что делает замерзший? И первый разумный ответ дал, конечно, Боб, вовсе не смущенный предыдущей насмешкой командира. - Он продолжает лететь в том же направлении и с той же скоростью, которую успел набрать. - Так и есть. Вы, пятеро у стены, вы, да, вы, оттолкнулись - и пошел! Удивленные ребята переглянулись. Эндер заморозил их. - Следующая пятерка, пошел! Эти пошли. Эндер также заморозил их, но они продолжали свой путь к дальней стене, к "полу". Первая пятерка бессмысленно дрейфовала рядом с основной группой. - Поглядите на этих так называемых солдат, - сказал Эндер. - Командир приказал им двигаться, а они - вы только поглядите на них! - не только дали себя заморозить, но и умудрились замерзнуть там, где будут путаться под ногами своей армии. Зато другие пятеро выполнили приказ и летят прямо на врага. Они сломают строй противника, закроют ему обзор. Полагаю, как минимум пятеро из вас поняли смысл этого маневра. И без сомнения, один из них - Боб. Не так ли, Бобовое Зернышко? Тот промолчал. Эндер пристально смотрел на него, наконец Боб заговорил: - Да, сэр. - Так объясни нам. - Если приказано двигаться - двигайся быстро, в этом случае даже замороженным ты сможешь нанести урон врагу и не помешаешь операциям собственной армии. - Отлично. Значит, в моей армии есть хотя бы один солдат, который может работать головой. Эндер видел, как изменяется настроение других солдат, как они переминаются с ноги на ногу, как отводят взгляд, не желая смотреть на Боба. "Зачем я делаю это? Зачем мне, хорошему командиру, превращать несчастного парня в мишень для остальных? Или я веду себя так просто оттого, что учителя так же поступали со мной?" Эндер хотел стереть свои прошлые издевки, хотел сказать ребятам, что этот малыш нуждается в дружбе и ласке больше, чем кто бы то ни было. Но, конечно же, не мог это сделать. Не в первый день. В первый день даже его ошибки должны восприниматься как часть гениального плана. Иначе ребята потеряют доверие к своему командиру. Эндер подлетел к стене и оттащил одного из ребят в сторону. - Ну-ка, выпрямись! Он развернул парня в воздухе так, что тот повис ногами к строю. Мальчик был еще в движении, когда Эндер заморозил его. Солдаты рассмеялись. - В какие части тела вы можете попасть? - спросил Эндер у мальчика, стоявшего прямо под ногами замороженного солдата. - Только в ноги. - А ты? - Эндер повернулся к его соседу. - Могу в туловище. - Ну а ты? Парень, стоявший еще правее, ответил: - Я вижу его целиком. Могу попасть, куда захочу. - Площадь ступней невелика. Это плохая защита. Эндер оттолкнул замерзшего солдата с дороги. Потом подогнул ноги, будто встал на колени в воздухе, взял пистолет и заморозил их. Штанины его костюма мгновенно стали жесткими, удерживая ноги в избранном положении. Эндер сделал кувырок и повис над своей армией замороженными ногами вниз. - Что вы видите теперь? - Много меньше, - ответили они. Эндер просунул пистолет между ногами. - А вот я вижу прекрасно, - сказал он и начал замораживать стоявших внизу ребят. - Остановите меня! Попробуйте попасть! Они таки заморозили его, но он успел уложить около трети присутствующих. Эндер нажал на кнопку крюка и освободил всех замороженных. - Ну вот. Где вражеские ворота? - Внизу. - Какова наша позиция при атаке? Некоторые начали что-то говорить, но Боб успел ответить раньше. От оттолкнулся от стены, подогнул ноги и полетел к вражеским воротам, ведя густой огонь. На секунду Эндеру захотелось прикрикнуть на нахала, вернуть его и наказать, но он тут же отбросил эту мысль. "Почему я должен сердиться на этого мальчишку?" - Что, только Боб знает ответ? - крикнул он. И тут же вся его армия ринулась к противоположной стене - на коленях, с пистолетами между ногами, намертво вдавив спусковой крючок и крича на пределе возможностей легких. "Может быть, придет время, - подумал Эндер, - когда я использую эту схему - сорок вопящих солдат, дезорганизованная и дезорганизующая атака". Когда они добрались до вражеских ворот, Эндер приказал немедленно повернуть назад и атаковать его. "Да, - думал он, - совсем неплохо. Они дали мне нетренированную армию, здесь нет солдат, на которых я мог бы опереться, но нет и дураков, я смогу работать с этими людьми". Они собрались вместе, смеющиеся и возбужденные. И Эндер начал серьезную работу. Он заставил их всех согнуть ноги в коленях и заморозить их в этом положении. - Для чего в бою нужны ноги? - Да вовсе не нужны, - хором сказали несколько солдат. - Боб так не думает, - возразил Эндер. - Они нужны, чтобы отталкиваться от стен. - Правильно. Другие начали возражать, что толчки - это способ двигаться, а не вести бой. - Неподвижный - легкая добыча для противника, - пояснил Эндер. Они замолкли и еще больше невзлюбили Боба. - Ну а с ногами, замороженными вот так, сможете вы отталкиваться от стен? Никто не отвечал, боясь ошибиться. - Боб? - Никогда не пробовал... Но если встать к стене лицом и сложиться пополам... - Правильно, но неточно. Смотрите на меня. Моя спина прижата к стене, ноги заморожены. Я стою на коленях, а значит, мои ноги тоже прижаты к стене. Когда вы отталкиваетесь, вы должны давить вниз, ваше тело напрягается, как пружина, и летит, как боб из духовой трубки. Смех. - Но мои ноги заморожены. И я использую ту же самую силу, толкаю вниз бедра, а это отбрасывает мои плечи и ступни на стену, выносит бедра вперед, и я лечу, и без всякого напряжения - смотрите! Эндер изогнулся, толкнул бедра вперед, отлетел от стены, затем перестроился, выпрямился и теперь несся ногами вниз на противоположную стену. Приземлился на колени, скрутил заднее сальто, распрямился, как пружина, и полетел обратно под совершенно неожиданным углом. - Огонь! - крикнул он. И закрутился винтом. Он летел почти параллельно строю ребят, но из-за того, что он вращался, они не могли достаточно долго держать его на мушке. Он разморозился и, включив крюк, полетел обратно к своим. - Вот над этим мы будем работать первые полчаса. Вы накачаете себе мускулы, о существовании которых и не подозревали. Задача: научиться использовать свои ноги как щит и управлять своими движениями, освоить этот "винт". Возле противника от вращения мало толку, но на дальнем расстоянии это надежная защита. Чем дальше враг, тем дольше ему приходится удерживать луч на одной точке мишени. Но если ты крутишься, у него это не получится. А теперь всем заморозиться - и пошли! - Сэр, вы не укажете нам маршруты? - спросил солдат. - Нет, не укажу. Я хочу, чтобы вы летали как попало и сталкивались друг с другом, чтобы вы научились избегать этих столкновений или использовать их. Так будет все время, а когда мы начнем отрабатывать строй, я нарочно заставлю вас валиться друг на дружку. Вперед! В этот раз приказ был исполнен немедленно. Эндер ушел из боевой комнаты последним. Он задержался там, чтобы помочь самым медлительным и неопытным. Да, учили ребят хорошо, но все же эти новички оказывались совершенно беспомощными, когда приходилось исполнять несколько трюков одновременно. Ребята отталкивались от стен, и замороженные ноги не мешали им, все довольно лихо освоили маневрирование в открытом пространстве, но лететь в одну сторону, стрелять в другую, делать разворот, два кувырка, отлетать от стены, снова стрелять, меняя направление, - это было выше их сил. Муштра, муштра и только муштра - вот чем Эндер будет заниматься ближайшие несколько дней. Стратегия и строй - замечательные вещи, но от них никакого толку, если армия не знает, как вести себя в бою. Ему нужно было натаскать их сейчас. Его назначили командиром слишком рано. Учителя меняют правила, они запретили ему обменивать солдат, не дали ни одного толкового ветерана. Где гарантии, что они не решат послать его в бой, прежде чем пройдут три месяца, обычно отводимые на подготовку армии? Ничего, вечером Алаи и Шеи помогут ему. Эндер все еще плелся по коридору, ведущему из боевой комнаты в спальню, когда обнаружил, что путь ему преградил Боб. Выражение лица малыша было злым и озабоченным. Эндеру очень не хотелось решать сейчас чьи-то проблемы. - Привет, Боб. - Привет, Эндер. Пауза. - Сэр, - мягко поправил его Эндер. - Я понимаю, что вы делаете, Эндер, сэр, и хочу предупредить вас. - Предупредить меня? - Я могу стать лучшим солдатом вашей армии, но не нужно играть со мной. Или... - Или что? - Или я стану худшим солдатом вашей армии. Пан или пропал. А выбирать вам. - И что тебе нужно - любовь и нежность? - Эндер начинал злиться. - Мне нужен взвод, - невозмутимо ответил Боб. Эндер подошел поближе и остановился, глядя мальчику в глаза. - Почему я должен дать тебе взвод? - Потому что я знаю, что с ним делать. - Это несложно - знать, что делать со взводом. Труднее заставить взвод делать то, что ты хочешь. Но какой солдат согласится, чтобы им командовал такой недомерок, как ты? - Я слышал, вас тоже называли так. А Бонзо Мадрид все еще называет. - Я задал тебе вопрос, солдат. - Я завоюю их уважение, если вы не будете мешать. - Да я же помогаю тебе, - улыбнулся Эндер. - Черта с два. - Они не обратили бы на тебя внимания, разве что пожалели бы малыша. Но сегодня благодаря мне тебя заметили все. Они будут следить за каждым твоим движением. Чтобы завоевать их уважение, тебе остается только не ошибаться. - Значит, мне придется сдавать экзамен, не зная предмета. - Бедняга. Все несправедливы к нему. - Эндер мягко толкнул Боба к стене. - Я расскажу тебе, как получить взвод. Докажи, что ты хороший солдат. Что ты знаешь, как использовать других солдат. Докажи, что хоть кто-нибудь захочет идти за тобой в бой. И тогда получишь взвод. Но, черт побери, не раньше. - Это честно, - улыбнулся Боб. - Если вы сдержите слово, я буду взводным через месяц. Эндер схватил Боба за воротник комбинезона и буквально вдавил в стену. - Если я говорю "да", это и есть "да", Боб. Боб только улыбался. Эндер отпустил его и пошел по коридору. Уже в спальне, дрожа, он опустился на свою койку. "Что я делаю? На первой же общеармейской тренировке я начал обращаться с людьми, как Бонзо. Как Питер. Запугиваю их. Подсунул им несчастного маленького мальчика, чтобы им было кого вместе ненавидеть. Пакость какая. Я делаю именно то, что раздражало меня в поведении других командиров. Неужели такова человеческая природа? Человек становится тем, чем был его первый командир? Да? Если так, то мне нужно подавать в отставку прямо сейчас". Снова и снова он вспоминал все, что сделал или сказал на первом занятии с новой армией. Почему он не мог говорить со своими солдатами, как говорил с учениками на вечерних тренировках? Никакой власти, кроме авторитета. Никаких приказов - только предложения. Но это не сработало бы. С армией - не получилось бы. Его ученикам не нужно было знать, как сражаться вместе, этой вот группой идти в бой, не нужно доверять друг другу. И еще им не нужно было учиться мгновенно исполнять любые приказы. Он ведь мог бы вести себя наоборот. Как Носатый Рози. Быть доброжелательным и нетребовательным. И делать глупые ошибки. Ему нужна дисциплинированная армия, а значит, просто необходимо быстрое и разумное послушание. Ему нужна умелая армия. И есть лишь один путь: муштра, муштра до тех пор, пока техническая сторона дела не станет для солдат настолько привычной и естественной, что они просто перестанут о ней думать. Но что же он сделал с Бобом, с самым маленьким, самым слабым и, скорее всего, самым умным споим солдатом? Почему он обращается с Бобом так, как обращались с ним командиры, которых он презирал? А потом он вспомнил, что это началось не с командиров. Еще до того, как Бонзо Мадрид впервые посмотрел на него с презрением, Эндера изолировали, сделали паршивой овцой запуска. И начал это не Бернард. Это был Графф. Это делали учителя. И не просто так. Теперь Эндер понимал это. Стратегия. Графф нарочно отделил его от других ребят, сделал так, чтобы Эндер не мог сблизиться с ними. Теперь Эндер начинал догадываться о причине. Его отделили не для того, чтобы объединить остальных (вышло-то наоборот), а чтобы заставить его, Эндера, бороться. Доказывать не свою компетентность, а свое полное превосходство. Только так он мог добиться дружбы и уважения. Это сделало его лучшим солдатом, чем он стал бы, не будучи паршивой овцой. И это сделало его одиноким, нервным, злым, недоверчивым, что тоже повышало его боевые качества. "Вот что я делаю с тобой, маленький Боб. Я причиняю тебе боль, чтобы ты стал замечательным солдатом. Чтобы дать работу твоему уму. Чтобы удвоить твои усилия. Я буду постоянно выбивать тебя из равновесия, ты не сможешь предвидеть, что случится в следующую минуту, а потому всегда будешь готов ко всему, готов импровизировать, победить, несмотря ни на что. И еще ты будешь очень несчастен. Вот за этим они привели тебя ко мне, Боб. Чтобы я сделал из тебя свое подобие. Чтобы ты вырос таким, как твой командир. А я... Я, наверное, стану таким, как Графф? Толстым, вечно недовольным, бесчувственным, буду манипулировать судьбами ребят, чтобы наша фабрика выпускала замечательных, совершенных генералов и адмиралов, готовых защищать наш дом, нашу Землю. Все радости кукольного мастера. Пока не появляется солдат, который сильнее других, который может больше. Ты не способен это вынести. Он портит симметрию. Ты должен поставить его в строй, сломать его, изолировать, бить до тех пор, пока он не станет, как все. Ну что ж, маленький Боб, что сделано, то сделано. Но я буду следить за тобой с большим сочувствием, чем ты думаешь, и, когда придет время, ты узнаешь, что я твой друг, что ты не один и что ты стал таким солдатом, каким мечтал стать". В тот день Эндер не пошел в школу. Он лежал на койке и записывал свои впечатления о каждом солдате армии Драконов: что хорошо, над чем надо работать. Сегодня вечером на занятиях он поговорит с Алаи, и вдвоем они придумают, как научить маленькие группы ребят тому, что они должны знать. Хорошо, что не надо решать эту задачу в одиночку. Но когда вечером Эндер пришел в боевую комнату, специально закончив ужин пораньше, его уже ждал майор Андерсон. - В правилах произошло еще одно изменение, Эндер. Начиная с сегодняшнего дня только солдаты одной армии могут заниматься вместе в свободное время. Мы составили расписание дополнительных занятий. В следующий раз ваша очередь наступит через четыре дня. - Никто, кроме меня, не проводит дополнительных занятий. - Теперь станут, Эндер. Ты командир другой армии, и твои коллеги не хотят, чтобы ты распоряжался их солдатами. Их можно понять. Теперь они сами будут тренировать своих людей. - Для большинства я всегда был человеком из другой армии. И все же ко мне посылали людей. - Тогда ты не был командиром. - Вы дали мне совершенно зеленую армию, майор Андерсон... сэр... - У тебя достаточно ветеранов. - Они ни на что не годны. - В эту школу, Эндер, попадают только очень умные ребята. Придумай, найди выход из положения. - Но мне нужны Алаи и Шеи... - По-моему, Эндер, тебе пора становиться взрослым и решать свои проблемы самому. Тебе уже не нужны друзья, чтобы завязывать шнурки на ботинках. Теперь ты командир. И, будь добр, веди себя соответственно. Эндер прошел мимо майора Андерсона к воротам боевой комнаты. Потом остановился, обернулся и спросил: - Если уж вы и дополнительные занятия вогнали в расписание, я смогу пользоваться на них крюком? Ему померещилось - или Андерсон действительно улыбнулся? Нет. Быть этого не может. - Решай сам, - предложил майор. Эндер повернулся к нему спиной и вошел в боевую комнату. Скоро пришли ученики - солдаты его армии. Больше не было никого. То ли Андерсон перехватывал остальных в коридоре, то ли по школе уже прошел слух, что с дополнительными вечерними занятиями под руководством Эндера покончено. Тренировка прошла хорошо, и ребята многому научились, но под конец Эндер чувствовал себя усталым и одиноким. Оставалось еще полчаса до отбоя. Эндер не мог пойти в спальню своей армии, ибо давно понял, что хорошие командиры не появляются там без причины. У солдат должна быть возможность отдохнуть, расслабиться, не опасаясь, что кто-то наблюдает за ними и делает на основании их слов и поведения "далеко идущие выводы". Он забрел в игровую комнату, где несколько ребят спорили о счете предыдущей игры (а кое-кто уже заключал пари на исход следующей). Играть не хотелось, но он все же подошел к машине и выбрал простенькую игру, рассчитанную на малышей. Эндер не обращал внимания на правила игры и использовал свою фигурку, сказочного медведя, чтобы исследовать возможности компьютера. - Так ты никогда не выиграешь. - Жаль, что тебя не было на занятиях, Алаи, - улыбнулся Эндер. - Я там был. Но они загнали твою армию куда-то в другое место. Похоже, ты стал теперь большой шишкой и не хочешь играть с нами, тупыми, необученными. - Ты на целую голову выше меня. - Голову! Что, Господь говорил с тобой и приказал построить лодку? Или у тебя появилась склонность к архаике? - К архаической интриге и мышьяку. Я теперь тихий, хитрый и коварный. Мне было скучно без тебя, пес-переросток. - Ты разве не знаешь? Мы теперь враги. Когда я встречу тебя в бою, я тебе уши надеру. Это был обычный треп, по теперь за ним стояло слишком много правды. И, слушая, как Алаи превращает все в шутку, Эндер вдруг понял, что теряет друга, и ему стало больно. И хуже всего было то, что он не мог с уверенностью сказать, чувствует Алаи ту же боль или нет. - Можешь попробовать, - сказал Эндер. - Я научил тебя всему, что ты знаешь. Но далеко не всему, что знаю я. - Я догадывался, что ты что-то придерживаешь, дорогой учитель Эндер. Пауза. Медведь Эндера попал в беду и забрался на дерево. - Я ничего не скрывал от тебя, Алаи. - Знаю, - ответил тот. - И я тоже ничего не скрывал. - Шолом, Алаи. - Увы, этому не бывать. - Чему не бывать? - Миру. Шолом - "мир тебе". В сознании Эндера прокатилось эхо этих слов. Он вспомнил мягкий голос матери. Тогда Эндер был совсем маленьким. "Не думаю, что смогу принести на землю мир. Не мир, но меч". Эндер представил, как мать протыкает Питера Ужасного окровавленной рапирой, и слова каким-то образом соединились с этой картиной. В молчании медведь скончался. Быстрая смерть со смешной музыкой. Эндер повернулся. Алаи уже не было. Эндеру казалось, что у него отняли и спрятали часть его самого. Ту часть, где хранились отвага и уверенность. С Алаи он ощущал - до степени, невозможной даже при общении с Шеном, - то единство, то родство душ, когда "мы" слетает с языка легче, чем "я". Но Алаи не все забрал с собой. Эндер лежал на своей койке в полусне, чувствовал губы Алаи на своей щеке и слышал голос, говорящий: "Мир". Поцелуй, слово, мир остались с ним. "Я есть то, что я помню. В моей памяти Алаи остался другом, и они не в силах вырвать его оттуда. Как и Валентину". На следующий день он встретил Алаи в коридоре, они весело поздоровались, пожали друг другу руки, разговаривали, смеялись, и оба очень хорошо знали, что между ними выросла стена. Когда-нибудь, со временем, они сломают эту стену, но теперь единственной настоящей формой общения остались корни, длинные корпи, переплетенные глубоко под стеной, где их нельзя достать. Но самым кошмарным был страх, что стена никогда не рухнет, что в сердце своем Алаи рад этому расставанию и готов стать Эндеру врагом. Теперь они не могли быть вместе, а только врозь, и то, что казалось твердым и нерушимым, стало хрупким и нереальным. "Мы врозь. Алаи стал чужим, у него своя жизнь, не связанная с моей. Мы встретимся и не узнаем друг друга". Эндеру было горько, но он не плакал. Со слезами покончено навсегда. С того дня, когда они воспользовались Валентиной как орудием, чтобы повлиять на него, ничто уже не могло заставить его плакать. Эндер не сомневался в этом. И со всей силой своей злости он решил, что непременно победит их. Учителей. Врагов. 11. VENI, VIDI, VICI - Вы всерьез собираетесь вести сражения по этому расписанию? - Да. - Но он получил армию только три недели назад. - Я уже говорил. Мы просчитали на компьютере вероятный исход. И вот что, по мнению машин, Эндер станет делать. - Мы хотим обучить его, а не ввергать в нервное расстройство. - Компьютер знает его лучше, чем мы. - Компьютеру чуждо милосердие. - Если вы хотели милосердия, шли бы в монастырь. - А это что, не монастырь? - Это лучшее место для Эндера. Мы вызовем к жизни весь его потенциал. - Не разумнее ли дать ему покомандовать года два? Обычно они сражаются раз в две недели, после трехмесячной подготовки. Вы, случаем, не перегнули палку? - Разве мы можем тратить два года, когда... - Знаю. Только я представляю, чем Эндер будет через год. Изношенный, совершенно бесполезный, потому что его подгоняли, когда он уже не мог идти. Да и кто бы смог? - Мы объяснили компьютеру, что субъект должен прежде всего оставаться работоспособным после программы подготовки. - Ну, если он останется цел... - Слушайте, полковник Графф, это вы настояли на такой программе. Несмотря на мои возражения, если помните. - Я знаю. Вы правы. Нельзя было отягощать вас муками чужой совести. Но моя готовность жертвовать маленькими детьми во имя спасения человечества тает. Полемарх потребовал аудиенции у Гегемона. Кажется, русскую разведку сильно обеспокоило то, что некоторые слишком активные американские граждане вовсю обсуждают по компьютерной сети возможность использования Международного флота против стран Варшавского Договора сразу после победы над жукерами. - Несколько преждевременные прикидки. - Бред сумасшедшего. Свобода слова - это одно, но подвергать опасности само существование Лиги из-за идиотских националистических предрассудков... и ради этих близоруких самоубийц мы толкаем Эндера к границе того, что способен вынести человек. - Я думаю, вы недооцениваете Эндера. - Боюсь, я также недооцениваю тупость всего человечества. Совершенно ли мы уверены, что должны выиграть эту войну? - Сэр, это... измена. - Нет. Просто черный юмор. - Совсем не смешно. Когда речь идет о жукерах... - Я знаю. В них нет ничего смешного. Эндер Виггин лежал на койке и смотрел в потолок. Став командиром, он уделял сну не больше пяти часов в сутки. Но свет гасили в десять вечера и не зажигали до шести утра. Иногда он работал с компьютером, едва различая, что происходит на слабо светящемся экране. Но чаще всего Эндер лежал, уставившись в невидимый потолок, и думал. Либо учителя оказались неожиданно добры к нему, либо он сам стал куда лучшим командиром, чем предполагал. Его маленькая пестрая группа ветеранов, прежде не пользовавшихся уважением, набирала силу и захватила лидерство. Причем так быстро, что вместо обычных четырех взводов Эндер создал пять. И у каждого командира был заместитель - тоже ветеран. Командуя пятью взводами (по восемь человек в каждом) и десятью полувзводами, Эндер добивался того, чтобы его армия как единая команда выполняла десять маневров одновременно. Ни одну армию раньше не разбивали на такие мелкие соединения, но Эндер не собирался повторять пройденное. Большинство армий практиковало массовые маневры по заранее выработанной стратегии. У Эндера стратегии не было. Он предпочитал учить взводных, как с максимальным эффектом использовать свои маленькие отряды для достижения конкретных целей - без поддержки, в одиночку, под собственную ответственность. На вторую неделю тренировок Эндер начал разыгрывать со своими настоящие сражения, кровавые побоища, после которых ребята валились с ног. Зато теперь, после месяца работы, он был уверен, что командует лучшей армией из всех, что когда-либо вступали в игру. Входило ли это в планы учителей? Неужели они знали, что дают ему странных, но замечательных бойцов? Не нарочно ли подобрали тридцать запущенных мальков, понимая, что маленькие дети думают быстрее, лучше учатся? Или такое чудо может сделать с любой группой командир, который знает, что должна делать армия, и умеет объяснить задачу своим солдатам? Этот вопрос мучил его, потому что Эндер не вполне понимал, оправдал он или обманул надежды учителей. Он был уверен только в одном: армия готова к бою. Все остальные нуждались в трех месяцах подготовки, чтобы заучить сложные маневры строя. "Нам этого не надо. Мы готовы. Бросьте нас в бой". В темноте распахнулась дверь. Эндер прислушался. Приглушенные шаги. Дверь закрылась. Он спрыгнул с койки и прополз во мраке два метра до двери. На полу лежал листок бумаги. Он не мог прочесть приказ, но догадался о его сути. "Сражение. Как это мило с их стороны. Я только пожелал - и вот, пожалуйста". Когда зажегся свет, Эндер уже успел натянуть боевой костюм армии Драконов. Он распахнул дверь, кинулся вниз по коридору и в шесть часов одну минуту уже стоял в дверях спальни своей армии. - Ровно в семь утра у нас сражение с армией Кроликов. Я хочу, чтобы вы разогрелись и были готовы к бою. Всем раздеться и мигом в гимнастический зал. Костюмы брать с собой, прямо оттуда мы отправимся в боевую комнату. - А как же завтрак? - Вы что, хотите, чтобы вас стошнило во время сражения? Никаких завтраков. - А пописать можно? - Не больше декалитра, а то усохнете. Они рассмеялись. Те, кто спал одетыми, разделись, все похватали боевые костюмы и вприпрыжку направились по коридору в гимнастический зал. Эндер дважды заставил их пройти гонку с препятствиями, а потом приказал по очереди работать на шведской стенке, матах и батуте. - Не переутомляйтесь, это разминка. На самом деле он не беспокоился. Все были в хорошей форме, гибкие, сильные, уже возбужденные предвкушением схватки. Они не ведали сомнений, как бывает с теми, кто еще не подвергся испытанию, но знает, что готов. "А отчего бы им так не думать? Они готовы. И я тоже". В шесть сорок он приказал одеваться. И за это время успел поговорить с командирами взводов и их заместителями. - Армия Кроликов почти полностью состоит из ветеранов, но Карн Карби командует ими всего три месяца. Мне не приходилось сражаться с Кроликами после того, как он принял команду. Он был прекрасным солдатом, а у Кроликов приличное место в турнирной таблице. Но они наверняка дерутся в строю, так что у вас нет поводов для беспокойства. В шесть пятьдесят он приказал всем лечь на маты и расслабиться. В шесть пятьдесят шесть Эндер поднял солдат, и они - опять вприпрыжку - побежали в боевую комнату. Внезапно Эндер подпрыгнул и коснулся рукой потолка. И следовавшие за ним ребята тоже подпрыгнули, стараясь коснуться той же самой точки. Их световая полоска вела налево, армия Кроликов уже прошла направо. И в шесть пятьдесят восемь они стояли у ворот боевой комнаты. Взводы построились пятью колоннами. Взводы А и Д приготовились ухватиться за боевые поручни и разлететься вправо и влево, Б и Г нацелились на параллельные перила на потолке, намереваясь взлететь вверх, в невесомость, а взвод В собирался оттолкнуться от пола и нырнуть вниз. Вверх, вниз, вправо, влево. Эндер стоял впереди между колоннами, чтобы не оказаться под ногами собственной армии, и напоминал: - Где вражеские ворота? - Внизу, - со смехом ответили солдаты. И в этот момент верх стал севером, низ - югом, справа оказался запад, слева - восток. Серая стена впереди вдруг исчезла, и ребятам стала видна боевая комната. Игра пойдет не в темноте, но нельзя сказать, чтобы было особенно светло: лампы горят вполнакала, в комнате сумерки. Вдалеке, в тусклом свете, едва можно было разобрать вражеские ворота и выливающийся из них поток солдат в светящихся пестрых костюмах. Эндер злорадствовал: все извлекли неправильный урок из промаха Бонзо и теперь немедленно пролетали сквозь ворота, чтобы противник успел разве что рассмотреть характер строя, но не подумать. Ну что ж, Эндер подождет и подумает; он уверен, что его солдаты прекрасно будут атаковать и с замороженными ногами. Эндер оглядел будущее поле боя: крупноячеистая сеть, привычная по прошлым играм, вроде той, что обтягивает обезьяньи вольеры в парке; в сети болтаются семь или восемь звезд; позиции интересные, стоит попотеть. - Пробирайтесь под прикрытие ближайших звезд, - скомандовал Эндер. - Взвод В, попробуйте проскользнуть по стене в тыл противника. Если получится, следом пойдут взводы А и Д. Если нет - разберусь на месте. Я пойду со взводом Г. Вперед! Все солдаты знали, что происходит, общая стратегия сформулирована, но тактические решения предстояло принимать непосредственно командирам взводов. Несмотря на инструктаж. Драконы опоздали с вылетом из ворот, правда всего секунд на десять. Кроличья армия уже исполняла какой-то сложный танец на своем конце комнаты. Во всех армиях, и которых Эндеру случалось воевать, в подобные моменты солдаты были озабочены тем, занимает ли их взвод предписанное место в строю, тогда как он сам и его люди думали только о том, как проскользнуть по стене, взять под контроль важные звезды и углы комнаты, а затем развалить вражеский строй на мелкие обломки, дезорганизовав противника. Армия Драконов существовала меньше четырех недель, но такой способ ведения боя уже казался им единственно разумным, вернее, единственно возможным. Эндер диву давался, как это армия Кроликов не понимает, насколько безнадежно устарела ее стратегия. Взвод В полетел вдоль стены, скользя на обращенных к противнику согнутых коленях. Безумный Том, взводный, очевидно, приказал ребятам заморозить себе ноги. Прекрасная идея: в комнате полумрак, а светящиеся костюмы темнеют, когда становятся жесткими. Хороший способ маскировки. Молодец, Том! После игры нужно будет отметить его. Армия Кроликов сумела отразить атаку взвода В, но Безумный Том умудрился описать круг над головами противника и заморозить добрую дюжину Кроликов, прежде чем увел своих ребят под прикрытие ближайшей звезды. По чистой случайности, конечно, эта звезда располагалась как раз позади строя Кроликов и представляла собой идеальную позицию для стрелкой. Хэн Тзу, по прозвищу Горячий Супчик, командир взвода Г, тихо проскользнул к тому краю звезды, за которым прятался Эндер. - А что, если мы отправимся по северной стене и приземлимся прямо на их кроличьи рожи? - Годится, - ответил Эндер. - Я поведу взвод Б по южной в обход. - Он закричал: - Взводы А и Г - немедленно по стенам! - полетел ногами вперед вдоль края звезды, зацепился ногой за угол-луч, отлетел кувырком к потолку и, оттолкнувшись, приземлился возле взвода Б. Через минуту он уже вел ребят вниз по южной стене. Они четко и согласованно оттолкнулись и вынырнули как раз за двойной звездой, которую защищали солдаты Карна Карби. Словно горячий нож вошел в масло. Кроличья армия кончилась, испарилась, осталось сделать маленькую уборку. Эндер разбил свои взводы на полувзводы и приказал поискать по углам: не осталось ли целых или легко раненных вражеских солдат? Через три минуты взводные доложили, что вокруг чисто. Только один из бойцов Эндера был убит - мальчик из взвода Б, принявшего на себя тяжесть первой атаки, - и еще пятеро получили ранения. Куча легких ранений - самострелы о ноги. В общем, все прошло даже лучше, чем предполагал Эндер. Он приказал взводным выполнить почетный ритуал у ворот противника: четыре шлема по углам, Безумный Том пролетел в коридор. Большинству командиров приходилось довольствоваться теми, кто выжил. Эндер мог выбирать. Было из кого. "Хороший бой!" Вспыхнул свет, и через ворота учителей в южной стене комнаты прошел майор Андерсон собственной персоной. Он чрезвычайно торжественно протянул Эндеру учительский крюк, который обычно вручали командиру победившей армии. Эндер немедленно освободил своих солдат, проследил, чтобы они построились повзводно, и лишь потом вернул к жизни армию противника. Он хотел, чтобы его люди имели молодцеватый, воинственный вид к тому моменту, когда Карн Карби и его Кролики обретут способность соображать. "Они могут ругать нас, распускать лживые сплетни, но запомнят, что мы стерли их в порошок. И что бы они ни говорили, другие солдаты и командиры увидят в их глазах, в их кроличьих глазах нас - в ровном строю, торжествующих, почти не пострадавших в сражении. Да, армия Драконов недолго останется объектом шуток". Карн Карби подошел к Эндеру, как только разморозился. Ему было двенадцать лет, он стал командиром армии только в свой последний школьный год. И потому не был дерзок и задирист, как те, кто принял команду в одиннадцать. "Я запомню это, - подумал Эндер, - и использую, когда буду побежден. Как сохранять достоинство, как отдавать должное врагу, как не превращать поражение в позор. Да, Карн Карби, я запомню. Но, надеюсь, мне это не пригодится". Андерсон отпустил армию Драконов только после того, как Кролики протолкались через те ворота, сквозь которые перед началом игры прошли ребята Эндера. А затем Эндер повел свою армию через ворота противника. Полоска света на двери указывала, где будет низ в коридоре при земной силе тяжести. Все ребята легким прыжком приземлились на ноги. Армия столпилась в коридоре. - Сейчас семь пятнадцать, - сказал Эндер. - Это значит, что у вас есть пятнадцать минут, чтобы позавтракать. Я жду вас в боевой комнате. Утренняя тренировка по расписанию. - Он слышал их беззвучные возражения: слушай, мы победили, что, и отпраздновать нельзя? "Можно, можно", - подумал Эндер и добавил: - И я даю вам командирское позволение кидать друг в друга еду за завтраком. Они засмеялись, выкрикнули "ура!", а когда он отпустил их, рысью кинулись к спальне. Эндер отловил взводных и сказал им, что не будет очень сердиться, если армия опоздает на тренировку на пятнадцать минут. И еще сегодня занятия кончатся раньше, так что пусть ребята не беспокоятся, они успеют до школы принять душ. Полчаса на завтрак и никакого душа после горячего сражения - это довольно-таки неприятно, но не слишком, по сравнению с пятнадцатью первоначальными минутами. Эндер хотел, чтобы сообщение о дополнительном времени исходило от взводных. Пусть солдаты привыкают ждать поблажек от мелкого начальства и неприятностей от крупного. Это поможет взводам, а значит, и всей армии быстрее стать единым целым. Сам Эндер завтракать не пошел. Он не был голоден. Вместо этого он отправился в душевую, снял боевой костюм и сунул его в стиральную машину. Будет готов через пять минут. Эндер дважды вымылся с мылом, а потом просто стоял под душем, омываемый струями воды. Эту воду профильтруют и переработают. Не пропадет. "Пусть каждый сегодня хлебнет моего пота". Ему дали необученную армию, а он победил. Не просто победил - разгромил противника, потеряв всего шесть человек убитыми и ранеными. Посмотрим, как долго другие командиры будут использовать строй, когда поймут, что дает новая гибкая стратегия. Когда по одному начали появляться его солдаты, Эндер уже висел в воздухе посреди боевой комнаты. Конечно, никто не заговорил с ним. Они знали: командир обратится к ним, когда будет что сказать. Но не раньше. Все собрались. Эндер приблизился и обвел солдат внимательным взглядом. - Хороший первый бой. - Эти слова породили дружный вопль и попытку спеть "Дракон, Дракон...", которую Эндер немедленно пресек. - Армия Драконов неплохо управилась с Кроликами. Но не ожидайте, что враг всегда будет таким беспомощным. Если бы мы имели дело с приличной армией... Взвод В, вы летели так медленно, что едва не оказались зажатыми с флангов. Вам следовало разделиться и атаковать сразу в двух направлениях, чтобы враг не мог окружить вас. Взводы А и Д палили мимо цели. Статистика показывает, что у вас одно попадание на двух солдат. Это значит, что не мазали только первые ряды атаковавших - те, что стреляли в упор. Так продолжаться не может: грамотный противник разделал бы атаковавших на котлеты при таком огневом прикрытии. Сегодня каждый взвод будет отрабатывать стрельбу по неподвижным и движущимся мишеням с дальнего расстояния. Полувзводы по очереди играют роль мишеней. Я буду "размораживать" ваши костюмы через каждые три минуты. Пошел! - А нельзя ли нам работать со звездами? - спросил Горячий Супчик. - Чтобы иметь точку опоры? - Я не хочу, чтобы вы привыкали использовать точки опоры. Руки дрожат - локти заморозь. Начали. Командиры взводов быстро освоились с новым заданием, и теперь Эндер перелетал от группы к группе, внося предложения и помогая тем, у кого почему-то не ладилось дело. Солдаты уже успели узнать, что Эндер может быть груб в обращении с армией в целом, но с отдельными ребятами он всегда внимателен, терпелив, повторяет объяснения столько раз, сколько необходимо, дает советы и готов до бесконечности выслушивать жалобы и вопросы. Но попытки шутить с ним не нашли отклика и быстро прекратились. Он псе время оставался командиром. Не напоминал, что он - командир, а просто был им. Привкус победы не таял на губах, но все еще больше обрадовались, когда тренировка кончилась раньше срока. Взводных Эндер задержал до обеда, обсуждая с ними тактические приемы и поведение солдат. Потом снова принял душ, вернулся в свою комнату и очень тщательно переоделся к обеду. Он опоздает в командирскую столовую минут на десять. Да, примерно так. Поскольку это была его первая победа, Эндер понятия не имел, как выглядит изнутри командирская столовая и что положено делать командиру-новичку, но зато точно знал, что сегодня он должен войти последним, когда на табло уже появятся результаты утренних сражений. О да, они узнают, что такое армия Драконов. Никто даже не обернулся, когда он вошел. Но потом привлек внимание его маленький рост, золотые драконы, у