ложил Секох. Дэффид хмуро взглянул на дракона в человеческом облике, и Секох, казалось, пал духом. -- Извините, -- сказал он тихим голосом, -- я знаю, что не должен говорить, а только слушать. Но я увлекся. -- Все в порядке, Секох, -- успокоил его Джим. -- Может случиться так, что, если я прав, мы сделаем именно то, что ты и сказал. Однако все дело в том, что здесь есть риск. Возможно, проснувшись, он почувствует магию, так же как любой... ну, так же как любой волшебник низкого ранга вроде меня. И все же, по крайней мере, у нас есть шанс оказаться вчетвером, вооруженными против самого короля Франции и Экотти. -- Ах! -- воскликнул Секох, потирая руки в предвкушении. -- Если, -- продолжил Джим, -- мне удастся использовать какую-нибудь магию, чтобы связать Экотти руки, мы получим двух ценных пленников, которые могут кое-что рассказать нам, вместо того чтобы слушать, что им будут рассказывать Брайен и Жиль. -- Джеймс, мы можем даже захватить заложников, -- задумчиво вставил Дэффид, -- чтобы с их помощью выбраться из города. Джим на мгновение задумался: -- Может быть, но мы же не хотим привлекать к себе особого внимания. Будет лучше во всех отношениях, если мы просто заставим короля и Экотти забыть о том, что они видели нас, а затем тихонько и незаметно, насколько удастся, удалимся, унеся все, что мы узнаем, в Англию, и сэр Джон Чендос... -- Джим замолчал на полуслове. -- Слуга идет, -- прошипел он, понизив голос. Он махнул рукой, чтобы его спутники опять спрятались в нише, а сам, по-прежнему невидимый, вышел вперед и встал прямо на пути приближающегося слуги. Джим внезапно сделал себя видимым, спрятав веточку в руках. -- Стой, -- сказал он, встретившись глазами со слугой, и одновременно поспешно написал на внутренней стороне своего лба: ТЫ -> ЗАГИПНОТИЗИРОВАН Слуга остановился. -- А теперь слушай, -- сказал Джим. -- Ты не можешь видеть или слышать меня, но подчинишься всему, что я велю. Король передал мне для тебя новый приказ, который очень важен. Ты покажешь мне вход в подземелье. Ты знаешь, где оно находится? Кивни, если знаешь. Слуга кивнул. -- Хорошо, -- сказал Джим. Он опять сделал себя невидимым. -- Поворачивайся и веди. Мы следуем за тобой. Джим оглянулся, чтобы убедиться, что Дэффид и Секох двинулись следом, когда он пошел за слугой, направившимся обратно в зал, из которого только что пришел. Они неотрывно следовали за ним. Слуга провел их немного назад по коридору, затем по другому, по третьему и дальше, пока не привел к двери, которую открыл и за которой оказалась лестница, ведущая вниз. Слуга повел соратников вниз по лестнице, и ударивший в нос запах сообщил им, что они идут в верном направлении. Все еще невидимый, Джим сказал слуге на ухо: -- Прежде чем тебя заметит кто-нибудь там, впереди, остановись и дай мне возможность заглянуть вперед. Понял? Кивни, если понял. Слуга кивнул. Ступени лестницы были сколочены из грубых досок, некрашеных и неоструганных. -- Иди тихонько, -- прошипел Джим на ухо слуге, -- на цыпочках. Слуга повиновался. Джим, Дэффид и Секох шли за ним тоже на цыпочках. Лестница тонула бы в полной темноте, если бы не слабый отсвет от каменных стен и коридора внизу, под лестницей. Этого света было достаточно. Во всяком случае, достаточно, чтобы видеть, куда ставить ногу. За три ступеньки до конца лестницы слуга остановился. Джим проскользнул мимо него и встал, прижавшись к стене слева. И только тогда он понял, что это голая земля. Подземелье, как и большая часть средневековых подземелий, было просто норой в земле. Коридор был укреплен камнями сверху, снизу и по бокам, просто чтобы не дать земле обвалиться. Продолжая скользить рукой по земляной стене, Джим спустился и осторожно заглянул за угол, в коридор, который вел налево. Затем он вспомнил про веточку, делавшую его невидимым, и выглянул смелее. Освещение, позволявшее видеть, куда ставить ноги, создавала простая высокая сальная свеча, стоящая на столе, возвышаясь над горкой оплавленного воска. Джим обнаружил, что его приветствует ее жирный запах. За столом сидел крупный мужчина средних лет, с недельной седой щетиной на лице. На столе стояли пара бутылок вина и металлическая кружка, похоже, оловянная. Джим одним глазом глянул из-за утла в коридор и направил кончик пальца на охранника, который сидел спиной к нему на расстоянии вытянутой руки. Джим сказал одно слово: -- Замри. Охранник застыл в тот момент, когда протянул руку за кружкой. Джим вынул веточку из своего шлема, повернулся, чтобы его могли видеть Дэффид и Секох, и знаком велел им сделать то же самое. Они повиновались. -- Спустись с лестницы и стой, пока я не приду и не отдам тебе новое приказание, -- сказал Джим слуге, уже не шепотом. Слуга сошел вниз. Они последовали за ним, обошли его, спускаясь с лестницы, и направились туда, где все еще неподвижно сидел охранник. Джим заговорил с охранником: -- Теперь слушай меня. Через минуту я скажу "стоп". Когда я произнесу это, действие магической команды "замри" прекратится. Но ты не сможешь ни ходить, ни говорить, и так будет, пока я не отдам тебе нового приказания. Если ты меня понял, кивни. Охранник кивнул. -- Хорошо! -- сказал Джим. -- Ну а теперь, -- повернулся он к остальным, -- давайте посмотрим... -- Джеймс! -- раздался голос Брайена. -- Джеймс, это ты? Джеймс, если это ты, то мы здесь, в последней яме. Жиль и я! Все вместе они поспешили мимо двух дверей слева, потом мимо двух дверей справа, в которых зияла темнота, к двери в конце коридора, которая была заперта. -- Отзовись, Брайен! -- крикнул Джим, стукнув в дверь. -- Ты здесь? - Да! -- хором ответили два голоса -- Брайена и Жиля. -- Через минуту мы вас выпустим, -- сказал Джим и занялся дверью. Дверь была закрыта на простой ржавый железный брус около двух дюймов толщиной, вставленный в такие же ржавые уключины. Джим потянул за него. Брус с минуту посопротивлялся и подался. Джим открыл дверь и уже шагнул было внутрь, когда сообразил, что если он это сделает, то рухнет вниз. Подвал за дверью представлял собой яму футов четырех глубиной, а то и больше. Жиль и Брайен стояли, прижавшись к земляной стене своей темницы, их головы торчали на уровне колен Джима. Если вонь в коридоре была ужасной, то здесь она оказалась просто удушающей. -- Как нам вытащить вас отсюда? -- спросил Джим. чуть не задохнувшись от зловония. -- Охранник просто опускает руку и вытягивает нас по одному. Конечно, мы тебе поможем, отсюда кто угодно захочет выбраться, -- ответил ему из темной дыры голос Брайена. Джим взглянул на спину сидящего неподвижно охранника с уважением. Хотя он и в годах, у него доставало сил в одиночку вытащить из подземелья мужчину. -- Дэффид, -- попросил Джим, -- помоги мне. Я возьмусь за одну руку, ты за другую, и вместе поднимем. Дэффид подошел, и вдвоем с лучником, сила которого, как Джим знал, соответствовала его стройному телу, они подняли наверх обоих, и Брайена, и Жиля. Когда пленники встали на ноги в коридоре, послышался звон. На коленях у обоих были железные обручи, соединенные короткой цепью. И у того, и у другого на ногах вокруг обручей запеклась кровь. Джим осмотрел пленников на свету. Их лица осунулись, и от них разило вонью, но, кроме крови на коленях, они казались невредимыми. Джим изумился. Полчаса в таком подвале -- и он бы сошел с ума. Джим опять посмотрел на колени своих друзей и почувствовал внезапный приступ ярости при виде кандалов и крови под ними. Он пошел обратно к охраннику. -- Эй, ты! -- крикнул он. -- Встань и сними кандалы с ног тех двух пленников! Подожди! Здесь есть еще пленники? Когда охранник не ответил, Джим вспомнил, что тот находится под гипнозом и ему нужны команды. -- Кивни или помотай головой, чтобы ответить на мой вопрос. Есть еще люди в других подземельях? Охранник покачал головой. -- Хорошо! Тогда давай! -- приказал Джим. -- Встань, повернись, иди и сними кандалы. Охранник подчинился. Когда он отпирал кандалы, те скрипнули у него в руках. У Джима было сильное желание бросить охранника в ту же яму, из которой только что вышли Жиль и Брайен, но, подумав, он отказался от этого намерения. Охранник вполне заслужил того, чтобы почувствовать, каково в шкуре пленника, но гуманизм остановил Джима. Тем, кто был заключен в подземелье, нисколько не поможет, если охранник отправится туда же. К тому же он, в конце концов, всего лишь слуга, возможно, получивший эту работу только благодаря своим сильным рукам. Не успел он об этом подумать, пока Брайен и Жиль освобождали свои ноги из кандалов, как Секох с Дэффидом вознамерились так и сделать. -- Нет! Подождите! -- закричал он. -- Мы не можем бросить его в подземелье, хотя, может быть, он это вполне заслужил. Надо, чтобы он сидел на своем месте, совершенно забыв, что кто-то вообще здесь появлялся и он выполнял чьи-то распоряжения. Он сказал это как раз вовремя, чтобы спасти охранника, который чуть не отправился головой вперед в смесь навоза и грязи, покрывающую дно ямы. - Иди к своему столу и сядь, -- приказал Джим охраннику. Тот подчинился. Чтобы ввести Брайена и Жиля в курс происходящего понадобилось всего несколько минут. Это несколько затянулось, потому что оба, как только их освободили, бросились к столу охранника, и Брайен схватил одну бутылку вина, а Жиль другую. К несчастью, та, которую схватил Жиль, оказалась пустой. Увидев это, Брайен с явным сожалением оторвал от губ бутылку, которая первоначально была почти полной. Он протянул оставшееся Жилю. Жиль тут же опрокинул бутылку в горло. -- Клянусь святым Дунстаном, я так хочу пить, что осушил бы бочонок! -- сказал Брайен. Только теперь, когда Брайен вновь заговорил, Джим заметил, что у обоих очень хриплые голоса, явно из-за того, что у них пересохло в горле. -- Поставьте бутылки туда, где взяли, пожалуйста, -- сказал Джим. -- Я собираюсь все оставить как было и внушить охраннику ложные воспоминания, что вас забрали по чьему-то приказу. -- Он подошел к слуге, который все еще ждал у основания лестницы. -- Теперь слушай меня, -- сказал он, -- кивни, если ты понял. Слуга кивнул. -- Ты сейчас пойдешь к охраннику и скажешь, что у тебя королевский приказ немедленно привести обоих пленников к его величеству. Слуга подошел к охраннику и сказал то, что велел ему Джим. -- Теперь запомни, -- сказал Джим охраннику, -- ты только что вынул пленников из ямы и снял с них кандалы, потому что тебе сказали, что их надо отвести к королю и он не хотел, чтобы они выглядели как пленники. -- Джим решил, что надо что-то сделать с запахом, который исходил от Жиля и Брайена. От них воняло так же отвратительно, как и от самого подземелья, из которого они только что вышли. -- Продолжай сидеть за столом, -- добавил Джим, обращаясь к охраннику. -- Ты не будешь двигаться и никого не пошлешь, чтобы принесли еще вина. Ты ничего не запомнишь, кроме того, что пришел слуга, сказал тебе, что заберет пленников, и сделал это. Ты позабыл обо мне и о тех, кого видел со мной. После того как мы уйдем, ты ничего не будешь делать, пока тот, кто должен тебя сменить, не явится принять пост. Понятно? Кивни, если понял. Охранник кивнул. Джим отвернулся от него к Брайену и Жилю: -- Постойте минутку спокойно, я должен что-то сделать с исходящим от вас запахом. Он немного побился над формулой заклинания, которое хотел наложить, затем составил его и мысленно написал на внутренней стороне своего лба: ЗАПАХ ПОДЗЕМЕЛЬЯ ОТ ЖИЛЯ И БРАЙЕНА - ПРОЧЬ -- От них больше не воняет! - с удивлением воскликнул Секох. Никто из остальных не стал комментировать этот факт. Джим вручил Жилю и Брайену по веточке, которые он принес с собой: -- Вот, прицепите к своей одежде, чтобы вас никто не мог увидеть. Вы станете невидимыми, как было, когда мы атаковали французского короля в прошлом году. Жиль и Брайен, надевшие кольчуги, шлемы и оружие, которое принес для них Секох, также исчезли из виду. -- Дэффид и Секох, прицепите свои веточки -- сказал Джим, прицепляя свою. -- Теперь, -- продолжил он, обращаясь к слуге, -- отведи нас в королевские покои. Если в личной комнате короля есть секретный вход и ты знаешь о нем, то проведи нас этим путем. Не только короли, но и люди достаточно высокого ранга, имевшие довольно большие владения, которые могли вместить тайные переходы, имели обыкновение пользоваться секретными путями в свои личные покои. Джим не сомневался, что король Франции Иоанн ничем не отличается от других. -- Теперь, -- сказал Джим слуге, когда они вышли в верхний коридор, -- веди нас в личные покои короля. Они опять двинулись через залы. У Джима заметно поднялось настроение от такого удачного использования гипноза. Дополнен он магией или нет, колдун не сможет почувствовать его применение поблизости. С другой стороны, все складывалось слишком удачно. В конце концов, в области гипноза Джим был совершеннейшим дилетантом -- он научился ему из вторых рук, от малопривлекательного типа по имени Гроттволд, на которого Энджи работала в двадцатом столетии. Он сплюнул через плечо, чтобы это не обернулось какой-нибудь неприятной стороной. Хотелось бы ему знать, насколько помогает магия, которой он владеет. Однако, как это измерить, он придумать не мог. Но уже беспокойство об этом подало ему следующую идею. Был еще один трюк, связанный с гипнозом, который ему показывал Гроттволд и о котором он почти забыл. -- Стой, -- сказал он слуге. Слуга остановился. Джим обошел его, чтобы встать к нему лицом. -- Ты знаешь, где можно найти пергамент, перо и чернила? -- спросил он. -- Поблизости, если можно. Король должен иметь секретаря, который время от времени пишет письма. Слуга молчал и не кивал. -- Кивни, если понял, -- с нетерпением повторил Джим, казалось, уже в тысячный раз. Слуга кивнул. -- Хорошо. Отведи нас сначала туда, -- велел Джим. Слуга развернулся и повел их по коридору в обратную сторону. Почти сразу же они оказались около двери, открыв которую, слуга вошел внутрь. Джиму слишком поздно пришла в голову мысль, что там могли оказаться люда -- писцы, занятые своим делом. Но он с облегчением обнаружил, что комната пуста. Там находилась высокая конторка, за которой обыкновенно стоял писавший. Крышка ее была наклонной, с ровной доской наверху. На этой доске размещались чернильница, перо и аккуратно сложенная стопка пергамента. -- Стой здесь, пока не потребуешься снова, -- сказал Джим слуге и поспешно подошел к конторке. -- Я хочу кое-что попробовать, -- сказал он Брайену, Жилю и Секоху, которые последовали за ним и заглядывали через его плечо, стараясь понять, что он делает. -- Я хочу нарисовать кое-что, что способно гипнотизировать некоторых людей, но не всех. Невозможно сказать, на кого это подействует, а на кого нет. Мы можем, по крайней мере, испытать это на Экотти, если заставим его, ничего не заподозрив, взглянуть на пергамент. Он отвернулся от стола и заметил, что Брайен с Жилем Быстро отвели взгляды от листа пергамента. Дэффид продолжал смотреть, как и Секох, глаза которого горели любопытством. Джим нарисовал в верхней части листа большую спираль, которая сужалась к концу. Он отрывал перо от бумаги разве что затем, чтобы обмакнуть его в чернила, продолжая сжимать витки спирали, пока последний не стал в два раза уже первого, причем внутри спирали осталось довольно много свободного места. Затем он остановился и принялся рисовать вторую спираль, начав ее у последнего витка первой, -- линия этой спирали проходила внутри первой -- и продолжал, пока последний виток не сровнялся с первым витком уже готовой спирали; вторая спираль обрывалась внутри, дойдя до половины последнего витка первой спирали. Снова аккуратно обмакнув перо в чернила, Джим начал рисовать третью спираль внутри второй и довел ее до середины листа, где она превращалась в точку. Затем он вернулся к первой спирали и добавил несколько странных линий и закорючек. Он положил перо туда, откуда его и взял, и повернулся к своим друзьям. Брайен и Жиль все еще не сводили глаз с листка пергамента. Дэффид продолжал смотреть, так же как и Секох. Джим внимательно наблюдал за ними с секунду, прежде чем понял, что оба, и Дэффид, и Секох, все еще таращатся туда, где он стоял, рисуя спирали, за столом. -- Дэффид, -- позвал он тихим голосом, потом повернул голову к Секоху: -- Секох! Секох, Дэффид, очнитесь. Оба перевели взгляд со стола на Джима. -- Милорд что-то сказал? -- спросил Секох. -- Я так увлекся, наблюдая, как милорд рисует, что ничего не слышал. -- Я сказал, очнись, -- повторил Джим. Он улыбнулся им обоим. Через секунду Дэффид улыбнулся в ответ. Секох стоял пораженный. -- Да, действительно, я кое-что понял. -- Дэффид многозначительно посмотрел на Джима. -- Я не стану легкомысленно относиться к твоим предупреждениям в будущем, Джеймс. -- Это просто случайность, -- ответил Джим. -- Как я уже сказал, на некоторых людей это действует, на некоторых нет. То, что на тебя это подействовало, еще ничего не значит. Я сделал это для того, чтобы Экотти посмотрел и отвлекся. Пока я не подействую на него своей магией, прежде чем он воспользуется своей. Джим с листком пергамента пошел обратно к слуге, который все это время стоял у двери. -- Отведи нас в комнату Экотти, -- сказал он. Это заняло всего несколько минут. Перед дверью слуга остановился, и Джим прошептал ему в ухо дальнейшие распоряжения. -- Возьми это. -- Он протянул слуге пергамент, на котором были нарисованы спирали. -- Если колдун все еще спит, я разрешаю тебе его разбудить. Когда он проснется, вручи ему пергамент, скажи, что его прислал король и велел немедленно посмотреть на это. Кивни, если понял. Слуга кивнул, повернулся и вошел в комнату. Он хотел было закрыть за собой дверь, но Джим подставил носок сапога в щель, чтобы наблюдать, что происходит внутри. Экотти все еще спал, одеяло было натянуто под самый подбородок, он продолжал упорно храпеть. -- Милорд... милорд, -- несколько раз повторил слуга, сначала тихо, в ухо Экотти, но, не получив ответа, отважился через одеяло притронуться кончиками пальцев к плечу колдуна и осторожно постучать по нему. Храп прервался, нерешительно начался снова, заглох, и Экотти открыл мутные глаза. -- Что... что? -- слабо произнес он. -- По приказу короля, -- сказал слуга, протягивая ему пергамент, -- ведено немедленно взглянуть на это, милорд. Прошу прощения, что разбудил милорда. -- Что... э... -- Экотти сел, облокотившись на спинку кровати. Он выпростал из-под одеяла руку и взял пергамент. -- Взглянуть на это, говоришь? Слуга, все еще находясь под гипнозом, ничего не ответил, просто стоял рядом. Экотти, кажется, ничего не замечал. Он рассматривал то, что Джим нарисовал на пергаменте. Его глаза просыпались и становились с каждым мгновением все ярче. - Что это такое? -- наконец воскликнул Экотти, совершенно проснувшись. Свободной рукой он откинул одеяло и спустил с кровати ноги, уродливые, тонкие, поросшие на всю открывшуюся длину черными волосами ноги, с болтающимися голыми ступнями. Ноги открылись почти по колено, и Джиму подумалось, что, хотя Экотти и носит ночной колпак, как Каролинус, он, скорее всего, по обычаю четырнадцатого века, спит голым. Экотти взглянул на слугу. -- Вон! -- рявкнул он. -- Убирайся отсюда! Я займусь этим с королем сам! Слуга покорно повернулся, вышел и закрыл за собой дверь. Провал, подумал Джим. Получается, Экотти не из тех, на кого действует этот рисунок. -- Он, возможно, отправится прямо к королю, -- сказал Джим друзьям. -- Нам лучше как можно быстрее самим пойти к королю... но другим путем. Эй, ты! -- позвал он слугу. -- Отведи нас секретным путем в королевские покои, быстро и тихо, как только можешь. Слуга повернулся и пошел. Он провел соратников немного дальше по коридору, в который выходила комната Экотти, и ввел в маленькую нишу с несколькими стульями. Казалось, там больше ничего не было. Но слуга притронулся к одной из панелей в глубине ниши и отодвинул ее. Он отошел в сторону, пропустив соратников вперед, затем последовал за ними. Панель задвинулась, и они оказались в полной темноте. Джим услышал, что слуга приближается к нему, и, когда тот проходил мимо, схватил его за ливрею. -- Держитесь за меня, держитесь друг за друга, -- сказал он остальным. Он почувствовал, как сзади за его ремень ухватилась рука, и все пошли по темному проходу следом за слугой. То ли слуга так хорошо знал дорогу, что свет ему был не нужен, то ли он определял путь, держась за стенки прохода, близко подступавшие с обеих сторон, Джим не знал. Они прошли не более пятнадцати--двадцати футов и остановились. Впереди скользнула, открываясь, еще одна панель, и они вышли в великолепно, затейливо убранную комнату, которая оказалась пустой. Это явно была гостиная. Слуга не делал попыток двигаться дальше. В комнате были еще две двери. -- Куда идти дальше, чтобы найти короля? -- спросил Джим слугу. Тот молчал. -- Покажи, -- сказал Джим. Слуга указал на одну из дверей, ту, что была от них слева. Джим направился к ней; рука, державшаяся за него, отпустила его, но он не сомневался, что все четверо следуют за ним. Он подошел к двери и приложил к ней ухо. За дверью смутно слышался разговор, который вели два мужских голоса. Джим взялся за щеколду и сделал усилие, чтобы открыть ее без звука. Щеколда подалась легко и бесшумно, возможно, она была смазана. Он приоткрыл дверь, заглянул в щелочку и увидел комнату, очевидно спальню. Он приоткрыл дверь чуть-чуть пошире -- в комнате находился не только Экотти, но и сам король Иоанн. Это был действительно король Франции Иоанн -- Джим уже видел его во время сражения между французами и англичанами, которое сумел остановить, заставив французских драконов пролететь с ложной угрозой над полем битвы. Джим вряд ли забыл бы этого невысокого, но довольно крепкого и симпатичного человека, который сейчас стоял со взъерошенными короткими волосами, в поспешно накинутом зеленом кафтане и слушал Экотти, одетого теперь в обтягивающие штаны и короткую рубаху и что-то говорившего, размахивая руками, в одной из которых был крепко зажат пергамент с рисунком Джима. Джим отпрянул от двери. Брайен, Дэффид и Секох, заглядывавшие в щель вместе с ним, окружили его. -- Их всего двое против нас четверых, Джеймс, -- прошептал Брайен на ухо Джиму. -- Король Франции благородный господин и потому воин, хотя я сомневаюсь в его большом военном опыте. Второй в этом деле ничто, и пусть он колдун и искусен в магии, ты волшебник и тоже в ней сведущ. Более того, мы все равно должны войти, разве не так? -- Боюсь, что так, -- прошептал в ответ Джим. -- Но это непросто. Когда мы войдем, все будет решать не сила или умение владеть оружием, а магия. И вся трудность в том, что, как заметил Каролинус, магия Экотти не такая, как моя. Его магия создана для нападения. Моя пригодна только для защиты. Для того чтобы защититься от предстоящей атаки, нам нужны особые условия. -- Я могу пронзить Экотти стрелой отсюда, через приоткрытую дверь, -- предложил Дэффид. От этих слов Джиму сделалось не по себе. Это хорошее прагматическое решение для четырнадцатого столетия -- застрелить безоружного врага без предупреждения, коли таков простейший способ управиться с ним. Но воспитание двадцатого века восставало против этого. -- Нельзя убивать Экотти, пока мы не выясним, что он может нам рассказать. Помните, что сказал Каролинус? -- возразил Джим. -- Правильно, -- сказал Брайен. -- Вспомни, Дэффид. Существует главный мозг, найти который и является нашим первым долгом. И возможно, Экотти знает, кто его и где его найти. -- Ты прав, сэр Брайен, -- согласился Дэффид. Он повернулся к Джиму: -- Тогда что посоветует милорд? Джим покачал головой: -- Дай мне немного подумать. В голове у него все еще крутилась идея как-нибудь отвлечь внимание Экотти, чтобы тот не смог применить свою магию, пока Джим не применит свою. С рисунком ничего не получилось. Использовать магию из-за двери слишком рискованно. Бодрствующий Экотти несомненно почувствует применение магии в соседней комнате, даже если дверь будет закрыта. А одна из разновидностей гипноза на него не подействовала. Джим задумчиво нахмурился. -- ...de l'audace, -- пробормотал он, -- encore de l'audace, toujours de l'audace... Он не знал, почему ему на память пришли слова Жоржа-Жака Дантона, одного из руководителей Французской эволюции в восемнадцатом веке, может потому, что они сейчас находились во Франции, хотя и совершенно иной, во Франции четырнадцатого столетия. -- Прошу прощения, -- робко сказал Секох, -- милорд творит еще одно заклинание? Конечно, подумал Джим, для его друзей эти слова -- полная бессмыслица, здесь, где все, включая животных и обитателей моря, говорят на одном языке, который ничего общего с французским не имеет. Но они говорили и не на английском. По крайней мере, не на том английском, который знали Джим и Энджи, хотя оба и владели этим языком так же свободно, как своим родным, с того самого момента, как попали сюда. В любом случае он не видел смысла переводить свои слова четверым друзьям. На языке, который они понимали, эти слова звучали бы так: дерзайте, продолжайте дерзать и не прекращайте дерзать. Пусть остальные думают, что он произнес магическое заклинание. Это придаст им уверенности, что он знает, что делает. В голове у него внезапно созрел рискованный план. -- Я думаю,-- сказал он остальным, -- нам надо войти в соседнюю комнату, будто мы лучшие друзья короля и Экотти. Глава 21 -- Для начала, -- сказал Джим, -- спрячьте свои веточки, как я спрятал свою. Они послушались. -- Теперь, -- прошептал Джим Дэффиду, который стоял слева от него, -- запомни: как только я остановлюсь перед Экотти и королем, ты сделаешь рывок, я имею в виду, пробежишь в дальний угол комнаты. Я хочу на секунду завладеть вниманием Экотти и отвлечь его. Брайен, Жиль, Секох, следуйте за мной. Дэффид кивнул. -- Хорошо, -- сказал Джим, -- начали! Все пошли. Они вошли. -- Счастлив вновь видеть ваше королевское величество! -- доверительно и радостно сказал Джим, заходя в комнату. -- Возможно, ваше величество меня не помнит... Король и Эскотти быстро повернулись и с удивлением уставились на него. -- ...но мне выпала высокая честь снова встретить ваше величество. Я сэр Джеймс Эккерт, Рыцарь-Дракон, тот, кто собрал драконов, которые помогли предотвратить вторую битву при Пуатье, если ваше величество помнит. Эти два рыцаря со мной... Джим принялся представлять Брайена и Жиля, а сам тем временем приблизился на расстояние вытянутой руки к королю и колдуну. Он не поклонился королю, хотя Брайен и Жиль инстинктивно сделали это. В тот момент, когда они остановились, Дэффид выскочил из-за спины Джима и бросился в дальний конец комнаты. Экотти немедленно повернулся, чтобы проследить за ним, и открыл было рот, но, прежде чем с его уст сорвалось заклинание, заклятие или команда, Джим шагнул вперед и твердо направил свой кулак в выступающий животик колдуна. Экотти, сложившись пополам, задыхаясь, упал на пол. -- Что это значит?! -- взорвался король. Он, казалось, внезапно вырос на шесть дюймов и уже не был приятным мужчиной среднего роста, а стал властным и царственным. Однако у Джима не было времени, которое он мог тратить на короля. Джим был слишком занят тем, что писал на внутренней стороне своего лба: ДЭФФИДА ОБРАТНО, ТУДА, ГДЕ ОН БЫЛ, - СЕЙЧАС ЖЕ ЗАКЛИНАНИЕ ИЗ ПОЭМЫ "РАЗБОЙНИК" - НА БРАЙЕНА, ДЭФФИДА, ЖИЛЯ, СЕКОХА И МЕНЯ ПРОТИВ ВСЕХ СИЛ Дэффид внезапно оказался опять рядом с Джимом. Они были все вместе, и все были защищены. У Джима не наметилось прогресса в области ощущения магии, когда не видел, как она совершается, даже если это делалось у него под носом. Но он начал чувствовать собственную магию, когда использовал ее. Соответственно, он чувствовал заклинание, которое теперь защищало их, будто непроницаемая стеклянная стена. -- Прошу прощения, ваше величество... -- начал Джим, но король оборвал его: -- Ты думаешь, извинений достаточно, сэр? -- взревел король. -- Я постараюсь, чтобы о вас позаботились... обо всех! Я... Он замолчал и склонился над Экотти, чтобы помочь ему подняться на ноги. Колдун выглядел уныло, тер живот и все еще не восстановил дыхания. -- С тобой все в порядке, Джулио? -- заботливо спросил король. -- Со мной будет все в порядке, сир, -- прохрипел Экотти. Он угрожающе взглянул на Джима и его товарищей: -- А вот с ними -- нет! В то же мгновение всех четверых окружило бушующее пламя. Пламя не трогало короля и Экотти или что-нибудь в комнате, но Джим знал, что оно спалит его с соратниками в пепел, если сможет добраться до них. Но Экотти уже утратил инициативу. Джим смог задействовать свою магию раньше, чем его соперник свою. Несомненно, пройдет некоторое время, прежде чем Экотти сумеет обменяться ударами заклинаний с настоящим волшебником, если это вообще возможно; как Джим с радостью обнаружил, Каролинус оказался прав: настоящая магия сильнее всего того, что колдун в состоянии извлечь из Темных Сил. Верно, настоящая магия ограниченна, она может быть только оборонительной, в то время как колдовство Экотти предназначено для нападения. Но там, где условия равны, настоящая магия сильней. Джим и его четыре соратника, находясь в безопасности под защитой заклинания, которое только что наложил Джим, смотрели на пламя так, будто действительно были укрыты стеклянной стеной, которая не пропустит ничего враждебного -- ни материального, ни нематериального. -- Замри! -- сказал Джим, наведя палец на Экотти. Экотти замер на месте. Какое-то мгновение он так и стоял, потом Джим увидел, что он начал бороться, чтобы обрести контроль над собой, и сбросил действие магического приказа соперника. Он, должно быть, использовал свою наступательную магию, чтобы обойти этот приказ, подумал Джим, однако тот факт, что охранное заклинание ограждает их от пламени, означает, что Экотти не может впрямую одолеть Джима. Экотти также не пытался оградить себя охранным заклинанием, возможно, он просто не умел создавать охранные заклинания. Однако ясно, что он может найти пути обхода по крайней мере некоторых видов магии Джима; и если заклинания не были установлены заранее, он готов с ними бороться. Экотти приходил в себя; сбросив действие команды "замри", сначала он двигался медленно, но очень скоро его движения стали нормальными. Внезапно Джим начал понимать, что, продолжая поддерживать действие охранного заклинания, он истощает собственные силы. Он не мог объяснить себе, каким образом происходит истощение сил -- психически, эмоционально или физически. Но Джим это чувствовал и понимал, что есть предел, до которого он в состоянии удерживать охрану, если Экотти продолжит атаковать. А это означало, что и у Экотти есть предел, до которого он способен атаковать. Это может оказаться пробой сил между ними. Теперь Джим мог видеть сквозь пламя, что король одобрительно улыбается Экотти. Он явно ожидал, что Джим и его соратники превратятся в пепел. Надо что-то предпринять, чтобы изменить способ их магической борьбы. "...toujours de l'audace..." -- опять подумал Джим. Задача состояла в том, чтобы найти оружие, которое могло бы вывести Экотти из равновесия. Джима осенило. Он мысленно написал на внутренней стороне лба: ТЕМПЕРАТУРА ПЛАМЕНИ ТРИДЦАТЬ ГРАДУСОВ ПО ФАРЕНГЕЙТУ - СЕЙЧАС ЖЕ Затем, воодушевленно написав другое заклинание, чтобы защитить себя, Джим просунул руку сквозь защиту и коснулся пламени. Он почувствовал нечто вроде прохладного бриза, поднимающегося вдоль его руки. Джим убрал руку и улыбнулся. Он видел, что этот его поступок потряс как короля, так и Экотти, хотя колдун сумел скрыть свои эмоции. Экотти сверкнул глазами в сторону Джима. На миг Джим испытал удовлетворение, затем вспомнил, что он здесь вовсе не для того, чтобы защищаться от выдумок Экотти, а для того, чтобы узнать от короля и колдуна, кто стоит за вторжением морских змеев в Англию. Он поспешно составил короткое заклинание, делающее защиту звуконепроницаемой. Сделав это, он тихо заговорил, почти не разжимая губ, со своими соратниками: -- Через минуту я подам сигнал и хочу, чтобы по сигналу вы упали на пол и притворились мертвыми. Прикройте глаза. Не закрывайте их совсем, просто прикройте, Чтобы видеть, что происходит рядом. Готовы? Привыкшие к прорывавшимся время от времени у Джима выражениям двадцатого века трое его приятелей поняли основную мысль и кивнули. Секох нахмурился, но, кажется, тоже понял. -- Я хочу, чтобы вы, каждый по очереди, произнесли по одному слову. Начнет Дэффид, продолжит Брайен, затем ты, Жиль, а потом Секох. Дэффид, твое слово "вы". Когда мы окажемся на полу, я ткну тебя пальцем и ты произнесешь это слово. Ты, Брайен, выжди минутку после того, как Дэффид скажет слово. Затем ты скажешь свое, твое слово будет "оба". Ты, Жиль, выждешь еще момент и скажешь "находитесь". Ты, Секох, выждешь еще момент и скажешь "под". После этого все просто спокойно лежат. С этого момента обо всем остальном позабочусь я сам. Все готовы? Четыре голоса высказали согласие. -- Каждый знает свое слово? И опять все пробормотали подтверждение. -- Тогда падаем, -- сказал Джим. -- Пошли. Все упали. Сначала, наблюдая из-под прикрытых век, Джим видел, что король и Экотти уставились на них сквозь пламя и ничего не предпринимают. Затем Экотти сделал пасс рукой, и пламя исчезло. Оба шагнули вперед, чтобы рассмотреть упавшие тела. -- Как это умно с твоей стороны, Джулио, -- сказал король Иоанн. -- Они все еще живы. Просто без сознания. Прекрасно. Теперь мы сможем допросить их в свое удовольствие. К тому же они заплатят за то, что ворвались в мои покои, как в трактир. -- Король помолчал. -- Почему ты так интересуешься этим маленьким? -- Я не уверен, -- пробормотал Экотти, рассматривая Секоха, -- но он чем-то отличается от остальных. Я хотел бы понять, в чем тут... Джим пихнул Дэффида. -- Вы. -- Слово отчетливо прозвенело по всей комнате. И король, и Экотти повернулись и принялись тыкать носками сапог и рассматривать Дэффида. -- Оба, -- так же отчетливо проговорил Брайен. Король и Экотти поспешно повернулись к оставшейся троице. -- Который говорил в этот раз? -- Я думаю, вот этот... -- Экотти грубо ткнул Брайена под ребра. Брайен, прошедший суровую школу рыцарства, даже iе ?одал вида, что к нему притронулись. -- Ты уверен... -- начал король, когда Жиль, голова которого была повернута в сторону, сказал: -- Находитесь. -- Под,-- выпалил Секох, несколько поторопив события. Но, подумал Джим, это уже не играет роли. К этому моменту король и колдун были уже совершенно одурманены. Джим мысленно изобразил стрелку на внутренней стороне своего лба в предвкушении драматического момента, затем ввел под стрелку слово, которое приберег для себя: -- ...гипнозом. Вы не можете двигаться. Король Иоанн и Экотти замерли и остались согнувшимися, изучая Жиля. Джим вскочил на ноги. -- Можете встать, -- сказал он остальным. Остальные тоже поднялись. -- Что случилось? -- спросил Секох. -- Что мы сделали? -- Ну, -- сказал Джим, -- вы все помогли мне сотворить магию. Дэффид, Брайен и Жиль уставились на него. Секох тоже, затем его лицо расплылось в широкой восторженной улыбке. --Я?-- Он в восторге крутанулся на одной ноге. -- Я сотворил магию! Я хочу сказать, я помог сотворить магию! Но я сделал это, правда? Я действительно сотворил магию? -- Без всякого сомнения, -- сказал Джим, -- так же, как и все остальные. Брайен и Жиль перекрестились. Магия, которой занимались Каролинус и Джим, была известна как белая и не считалась чем-то языческим. Но эти двое решили не рисковать. Их всю жизнь предупреждали, что для неосторожных дьявол расставляет свои ловушки. Хотя оба с негодованием отвергли бы предположение, что Джим является дьяволом или связан с ним. Но оба явно считали, что обезопаситься никогда не вредно. -- Почему ты хотел, чтобы они... как ты там сказал? -- спросил Дэффид. -- Гипноз, -- ответил Джим. -- Видишь ли, мне надо было застать их врасплох, чтобы... -- Минуточку! -- Это был низкий голос Департамента Аудиторства, исходивший, как всегда, необыкновенно властно из точки примерно в трех футах над землей, рядом с Джимом. -- Мы только что получили жалобу от некоего Сан Ван Фона, мага ранга В, что ты используешь восточную магию без достаточной подготовки под руководством сертифицированного специалиста. -- Но... -- начал Джим. -- Я считал, что гипноз не имеет никакого отношения к магии. Видите ли, я прибыл из... Его прервал голос Каролинуса, который тоже звучал из воздуха и был действительно раздраженным: -- Я думал, мы уже договорились раньше! Там, откуда прибыл мой ученик, эти слова широко известны и понятны. И в тех обстоятельствах, при которых он узнал об этом, он получил достаточную подготовку. -- Принимается. Заявление, сделанное голосом Департамента Аудиторства, несомненно сейчас слышал и Сан Ван Фон, маг ранга В. -- Кроме того, -- проговорил голос Каролинуса, -- коли уж потребовалась лицензия, давайте вспомним, что у меня ранг ААА+. Если у меня не хватает квалификации учить восточной магии, то я не знаю, у кого ее достаточно! Что ты можешь сказать на это, Сан Ван Фон? Послышались обрывки речи, которые замолкли, прежде чем их удалось разобрать. Заговорил Департамент Аудиторства: -- Я считаю, это должно... Голос Департамента Аудиторства тоже резко оборвался. Не слышно было и голоса Каролинуса. На мгновение Джим растерялся, затем в нем начал медленно разгораться гнев. Они умышленно сделали разговор частным и неслышным даже самому Джиму. Он заметил, что соратники удивленно уставились на него. Внезапно Джим разозлился. Ведь именно он и был предметом обсуждения Департамента Аудиторства и остальных, разве нет? -- Я имею право слышать! -- рявкнул он. Последовала непродолжительная тишина, затем ее прервал голос Каролинуса: -- Не имеет значения, Джим. Я думаю, все улажено. Ты свободен продолжать как хочешь. Я имею в виду, ты можешь делать что хочешь. Я прав. Департамент Аудиторства? -- Ты прав, маг Каролинус, -- прогудел, как всегда неожиданно, голос Департамента Аудиторства из своей обычной точки в воздухе. Наступила мертвая тишина. Соратники опустили головы. Такого количества магии следовало избегать. -- Ну, что будем делать? -- спросил Брайен, рассматривая неподвижные фигуры согнувшихся короля и Экотти. -- Выясним у этих двоих как можно больше из того, что нам надо узнать, -- сказал Джим, -- затем удалимся отсюда и доставим полученные сведения в Англию. Однако для начала устроим их поудобнее. -- Король Иоанн, Джулио Экотти! -- обратился он к загипнотизированным. -- Вы можете выпрямиться. Идите и сядьте на ближайшие стулья. Экотти, подвинь свой стул к стулу короля Иоанна, так, чтобы я мог разговаривать с вами обоими. Идите! Загипнотизированный Экотти ошибся, двинувшись к ближайшему стулу, к которому направился и король Иоанн. Корол