ка Шизала набросилась на меня сразу после твоего ухода. Я потеряла сознание, но ее схватили мои воины. Когда я очнулась, в рядах моей армии уже царила неразбериха, и я решила отомстить ей лично, а не городу. -- Ты! Это все твоих рук дело! Но как ты смогла стать королевой этих гигантских дикарей? Как тебе, женщине, удалось заполучить над ними такую власть? -- Я имею власть над тем, кого они боятся, -- улыбнулась Хоргул. -- А кто это? -- Скоро узнаешь. -- В комнату ввалились синие великаны. -- Схватить его! Я попытался встать, во споткнулся о дрожавшего на полу раба и прежде, чем смог восстановить равновесие, на меня навалились полдюжины аргзунов. Я отбивался руками и ногами, но вскоре они связали мне руки, а Хоргул стояла и смеялась в лицо, сверкая своими острыми белыми зубами. -- А сейчас, -- сказала она, -- ты узнаешь, какое наказание ждет тех, кто осмеливается нарушать планы королевы аргзунов. Глава 12 Логово Зверя Наала -- Отведите его в мои покои, -- приказала страже Хоргул. -- Сначала я его допрошу. Мне пришлось идти за ней по лабиринту холодных, продуваемых насквозь коридоров, казавшихся мрачными при неверном свете фонарей, пока мы не пришли к огромной двери из тяжелого дерева, отделанного серебром. Надо сказать, у аргзунов были весьма своеобразные представления о красоте. Дверь открылась, и мы вошли в комнату, теплую от горящего в огромном камине огня. Повсюду были набросаны шкуры животных и тяжелые ковры. Гобелены искусной работы -- вероятно, трофеи, приобретенные в грабительских набегах, -- покрывали стены и окна, отчего в комнате и было так тепло. Тяжелый комод, высотой мне до пояса, стоял у огня. На нем были выставлены кувшины с вином и блюда с фруктами и мясом. Огромный, покрытый меховой накидкой диван был напротив, а вокруг него были расположены скамьи и резные деревянные стулья. Не очень богатые по меркам цивилизованного юга, покои королевы казались просто роскошными по сравнению с тем стилем жизни аргзунов, о котором я уже успел составить некоторое представление. Над камином висел гобелен, гораздо хуже выполненный, чем все остальные. На нем было изображено то же существо, которое я уже видел на знамени королевы -- таинственный Зверь Наал. Он выглядел угрожающе, и я заметил, что стражники старались не смотреть на его изображение, словно они его боялись. Я был, конечно, крепко связан, и Хоргул было нечего бояться, когда она велела стражникам уйти. Я стоял прямо, глядя поверх ее головы, а она вышагивала передо мной, бросая на меня странные взгляды. Это продолжалось некоторое время, но я стоял и твердо смотрел вперед с непроницаемым выражением лица. Вдруг она взглянула на меня, размахнулась и изо всех сил ударила меня по щеке. Я продолжал держаться, как раньше. -- Кто ты, Майкл Кейн? Я не отвечал. -- В тебе что-то есть. Что-то, чего я никогда не встречала в других мужчинах. Что-то, что может мне.. понравиться. -- Ее голос стал тише, она подошла ко мне вплотную. -- Я не шучу, Майкл Кейн, -- сказала она. -- Твоя судьба будет ужасна, если... если ты не примешь меры, чтобы предотвратить то, что должно произойти по малейшему моему знаку... Я молчал. -- Майкл Кейн! Я женщина. И женщина очень... впечатлительная. -- Она тихонько засмеялась, и в ее смехе послышалась ирония по отношению к себе самой. -- Я оказалась здесь не по своей воле. Хочешь услышать, как я стала королевой аргзунов? -- Я хочу только знать, где Шизала, -- сказал я наконец. -- Где она? --- Ну, пока что ей не причинили вреда. А может, и никогда не причинят. Я решила ее судьбу, она должна сложиться интересно. Она не умрет, но, вероятно, я смогу ее приручить. Зачем убивать правительницу Варнала, если можно просто держать ее у своих ног, как вечную рабыню. В моей голове пронесся целый вихрь мыслей. Итак, Шизала не должна умереть, по крайней мере, пока. Я почувствовал облегчение: значит, у Дарнада будет время, чтобы прийти и попытаться спасти ее. Я немного расслабился, наверное, даже улыбнулся. -- Кажется, ты в хорошем настроении. Ты неравнодушен к этой женщине. -- В голосе Хоргул я услышал нетерпение. -- С чего мне быть к ней неравнодушным? -- Это хорошо, -- сказала она почти про себя. Походкой пантеры она подошла к дивану и улеглась на него, демонстрируя мне свое прекрасное тело. Я продолжал стоять на своем месте, но теперь я смотрел прямо в ее горящие глаза. Через несколько мгновений она отвела взгляд. Глядя в пол, она начала рассказ: -- Мне было всего одиннадцать, когда аргзуны напали на караван, в котором мне с родителями довелось путешествовать недалеко от северных границ Владнярии. Враги многих тогда убили, в том числе моих мать и отца, но некоторых забрали в рабство, как меня. Я понимал, что она пытается растрогать меня, и если она говорила правду, я ей действительно сочувствовал за все то, что ей пришлось в детстве пережить. Но учитывая ее преступления, я не мог ни простить, ни оправдать ее. ---- В те дни, -- продолжала она, -- аргзуны были разобщены. Часто бои кипели даже из-за пещер. Ничто не могло сплотить множество раздробленных семейных кланов, нормой отношений между которыми были кровавая вражда и вызываемые ею ежедневно сражения. Единственное, что могло их объединить, и то на время, был страх, который они испытывали перед Зверем Наалом, обитавшем в подземных коридорах под полом Великой пещеры. Его обычной добычей были аргзуны. Зверь выползал из своих подземелий, хватал кого-нибудь и снова уползал. Аргзуны верили, что Зверь Наал -- порождение Рахарумары, их главного божества. Они не смели даже попытаться убить его. Когда могли, они приносили ему в жертву своих рабов. Когда мне было шестнадцать, меня выбрали для того, чтобы принести в жертву Зверю Наалу. Но уже тогда я чувствовала эту силу, эту способность заставлять других выполнять мою волю. Нет, тогда я могла проявить ее лишь в мелочах -- ведь я все еще была рабыней -- но и эти мелочи облегчали мне жизнь. Странно, но именно Зверь Наал дал мне возможность применить мою силу по-крупному. Когда пришли вести, что Наал поднялся из подземелий Великой пещеры, меня и еще несколько человек -- среди них были такие же рабы, как и я, и пара аргзунских преступников -- связали и оставили там, где должен был проползти Зверь. Вскоре он действительно появился, и я в ужасе не могла оторвать глаз от того, как он поглощал моих спутников одного за другим. Я стала смотреть ему прямо в глаза: инстинкт подсказывал мне, что стоило отвести взгляд, и я пропала. Я не знаю, что случилось, но он мне ответил. Я обнаружила, что могу общаться с ним взглядом, отдавать приказания. Она помедлила и взглянула на меня. Я ей не отвечал. -- Я вернулась в город, Черный город, а за мной, как собачка, шел Зверь Наал. Я велела сделать для него огромную яму, в которую его посадили. Аргзуны смотрели на меня с суеверным ужасом -- и до сих пор так смотрят. Держа под контролем Зверя Наала, я властвую над ними. Какое-то время назад я решила отплатить за все годы несчастий и страданий, выпавших на мою долю, завоевав весь континент. Разными способами я получила сведения о войсках южных стран и их обороне. Я начала осуществлять свой план, я была готова годами ждать победы. Но вместо этого... -- Поражение, -- сказал я, -- заслуженное поражение. Годы, проведенные у аргзунов, искорежили твою душу, Хоргул. Ее раны уже не вылечить. -- Глупец! -- она вскочила с дивана и прильнула ко мне своим горячим соблазнительным телом, гладя меня по груди. -- Глупец! У меня другие планы, это вовсе не поражение! Я знаю много тайн, я обладаю властью, которая тебе и не снилась. Майкл Кейн, я могу поделиться с тобой всем этим. Я уже говорила тебе, что не встречала еще такого мужчину, как ты, -- храброго, красивого, волевого. Но в тебе есть еще кое-что -- какие-то таинственные качества, так отличающие тебя от всего сброда Вашу, к которому принадлежу и я. Стань моим королем, Майкл Кейн... Она говорила тихо, пристально глядя мне в глаза, гипнотизируя меня, стараясь что-то мне внушить. И во мне что-то двинулось ей навстречу. Я почувствовал во всем теле тепло и легкость. Заманчивое предложение, подумал я. -- Майкл Кейн, я люблю тебя... Каким-то образом это заявление спасло меня, хотя никак не пойму почему. Оно вернуло меня к реальности. Несмотря на то, что я был связан, я попытался оттолкнуть ее руки прочь. -- Я не люблю тебя, Хоргул, -- сказал я твердо. -- И вообще, я не могу испытывать ничего, кроме отвращения, к человеку, сделавшему то, что сделала ты. Теперь я понимаю, почему тебе удалось так легко заполучить сюда Шизалу: ты ее загипнотизировала! Но на меня твои чары не действуют! Она отшатнулась от меня, и когда заговорила снова, ее голос был низким и взволнованным: -- Я знала, что все будет именно так. Может, это и привлекает меня в тебе: ты можешь противостоять моей силе, а это удается немногим. Даже это первобытное животное, этот Наал, в моей власти. Я отступил назад, оглядываясь, -- я все еще надеялся ускользнуть. Кажется, она это поняла, потому что вдруг посмотрела мне прямо в глаза. Ее лицо было сплошной гримасой ненависти! -- Ну что же, Майкл Кейн, отвергая меня, ты сам решаешь свою судьбу. Ты заплатишь за все! Стража! Появились огромные аргзуны. -- Взять его! Пошлите слуг ко всем вернувшимся аргзунам. Их пока немного, но позовите их всех. Скажите, что будет совершено жертвоприношение Рахарумаре! Меня увели. Я оказался в караулке, где меня продержали довольно долго. Потом за мной пришли, и мы отправились в путь по дымным и зловонным улицам Черного города. Позади нас по двое и трое к процессии стали пристраиваться аргзуны; их становилось все больше и больше. Один великан, оказавшийся позади стражников, бросал на меня странные взгляды, которые я никак не мог разгадать. На нем не было доспехов, и я решил, что он потерял их во время бегства назад в Черный город. На его груди был след от недавней раны. Мы продолжали идти вперед, и вскоре я забыл о нем. Позади города развернулась сцена, бывшая в моих глазах идеальной иллюстрацией рассказов об аде. Горели огромные костры, от которых в пещерах мерцал тусклый свет и по каменному полу стлался дым. Аргзуны, сопровождавшие меня в течение всего этого долгого пути, были похожи на демонов, а костры казались кострами, в которых поджаривали грешников. Самому же мне предстояло вскоре встретиться с существом, воплощавшим Сатану! Хоргул была уже там, на помосте, поднимавшемся на шестьдесят ступеней над всеми. Она стояла, повернувшись к нам спиной и вытянув руки. По обе стороны от нее ярко горели две жаровни, благодаря свету которых она была видна всем. У подножия ступеней аргзуны стали образовывать полукруг, располагаясь, как я наконец разглядел, когда мы подошли поближе, вдоль края ямы, к которой был обращен помост. Мои стражники остановились у ступеней, ожидая чего-то. Мы все смотрели на Хоргул, вполголоса напевавшую странную мелодию. От слов ее песни или, скорее, от звуков, так как я не мог ничего понять, у меня по телу пробежали мурашки. На многих аргзунов, как я видел, это песня действовала так же. И тут из ямы раздался ни с чем не сравнимый шелестящий звук, и я увидел, как в одном из ее углов с земли поднимается гигантская плоская змеиная голова и начинает раскачиваться в такт пению Хоргул. Аргзуны издали какой-то звук, в котором угадывался суеверный страх, и стали подпевать и также раскачиваться в такт движению головы. Она была тошнотворно-желтого цвета, с верхней челюсти свисали два длинных острых клыка. От этого страшилища исходил нездоровый, затхлый запах; раскрыв свои гигантские челюсти, оно испустило наводящее ужас шипение, обнажив при этом огромный раздваивающийся язык и бездонную пасть своей глотки. Пение Хоргул становилось тише, ее раскачивание -- медленнее, гул зрителей -- почти неслышным. Внезапно, как шок, наступила полная тишина. И вдруг ее разорвал крик. -- Нет! Нет! Я повернул голову, чтобы посмотреть, чей это был голос. -- Шизала! -- невольно вскрикнул я. Эти злодеи привели ее полюбоваться на мою смерть. Даже на расстоянии я видел, что по ее щекам текут слезы. Она старалась вырваться из лап двух массивных аргзунов. Я тоже попытался освободиться от своих стражников, но они, и еще мои путы, остановили меня. -- Продержись! -- закричал я ей. -- Не умирай? Слышишь? Держись и ничего не бойся! -- Я не мог сказать ей, что Дарнад уже мчится к цивилизованным народам, и ничто не помешает ему привести войска ей на помощь. Я молился в душе, чтобы она поняла, как много я вкладываю в это простое слово -- "продержись!" Она слабым голосом отозвалась: -- О, Майкл Кейн! Я... я... -- Молчать! -- Хоргул повернулась, обращаясь как к нам, так и к своим подданным. -- Отвести пленника к краю ямы! Меня подтолкнули вперед, и я остановился на краю, не отрывая взора от того места, где свернулся кольцом Зверь Наал. Его необыкновенно умные глаза смотрели на меня -- и мне стало не по себе от этого взгляда -- со злобной усмешкой. -- Зверь Наал сегодня настроен весьма игриво, -- заметила Хоргул. -- Он немного позабавится, прежде чем разделаться с тобой. Изо всех сил я старался скрыть свой ужас.. -- Скинуть его! -- приказала Хоргул. Связанного, беспомощного, меня бросили в яму Зверя Наала, в его логово. Мне удалось приземлиться на ноги в нескольких ярдах от змееподобного чудовища, все еще лежащего и смотрящего на меня своими наводящими ужас глазами. И вдруг сверху раздался крик, и я поднял глаза. На меня смотрел аргзун, которого я уже заметил раньше -- он так странно на меня смотрел. В одной руке у него был меч, в другой -- боевой топор. Что он собирается сделать? Я услышал, как Хоргул сказала страже: -- Остановить его! Но аргзун уже спрыгнул вниз и оказался рядом. Он поднял меч, и вдруг я понял, что все происходящее не было сном. Глава 13 Нежданный союзник Сначала я решил, что воин зачем-то хочет меня убить. Но это было не так. Он быстро разрубил веревку, которой я был связан. -- Я тебя узнал, -- с удивлением сказал я. -- Ты -- тот воин, с которым я сражался недалеко от Варнала. -- Да, я тот воин, чью жизнь ты отказался взять, воин, которого ты избавил от оскорблений и мечей моих товарищей. Я много думал о том, что ты сделал, Майкл Кейн. Я восхищаюсь тем, что ты сделал. Для меня это очень важно. А теперь, теперь я по крайней мере могу помочь тебе сразиться с этим чудовищем за твою жизнь. -- Но я думал, что твой народ боится зверя из-за его якобы сверхъестественной природы. -- Правильно. Точнее, я сомневаюсь, что это правильно. Быстрее бери меч. У меня всегда лучше получалось драться топором. С этим нежданным, но очень вовремя подоспевшим союзником я повернулся, чтобы встретить Зверя Наала. Зверь был явно сбит с толку таким поворотом событий. Он таращился то на меня, то на аргзуна, как бы не зная, на кого сначала нужно нападать. Мы оба были готовы и пригнувшись ждали. Вдруг гигантская голова Зверя метнулась ко мне. Я стал пятиться назад, пока не уткнулся спиной в стену. Наугад я ударил мечом по его морде. Можно было догадаться, что он совершенно не привык, чтобы жертвы сопротивлялись его желанию их съесть, поэтому, почувствовав боль, он зашипел с яростью, но и с некоторым удивлением. Он убрал голову подальше и стал разворачиваться во всю свою длину, одновременно поднимаясь надо мной; вскоре я оказался как бы в его тени. Я думал, в его необъятной пасти я помещусь целиком. Я поднял меч острием вверх, и когда уже казалось, что судьба моя решена, когда от зловония, исходившего из глотки Зверя, я начал задыхаться, я вонзил свой клинок в мягкое небо чудовища. Оно вскрикнуло и отшатнулось назад. В этот момент аргзун ударил его по голове топором. Чудовище повернулось к нему и своей раскачивающейся головой сбило великана с ног. Тот упал, и Зверь Наал разинул пасть, чтобы откусить ему голову. Пришел мой черед действовать. Я запрыгнул Зверю на спину, пробежал по всему его телу, по плоской голове и оказался у самых его глаз. У меня это заняло всего несколько секунд. Аргзун внизу все еще отчаянно пытался увернуться от лязгающих челюстей Зверя Наала. И тут я поднял меч двумя руками над правым глазом чудовища. Что было сил я вонзил клинок в глаз. Лезвие вошло глубоко. Голова откинулась назад, и меня сбросило на землю. Зверь Наал снова повернулся ко мне. Из его глаза все еще торчал меч, и Зверь представлял собой еще более нелепое зрелище, чем раньше. И вот это страшилище надвигалось па меня, а я был безоружен. Тут вскочил аргзун с топором и встал рядом со мной, чтобы меня защитить. Зверь Наал издал громкий, леденящий кровь крик, и бросился на нас. Мы не могли оторвать взгляда от его раздваивающегося языка, мелькавшего в бездонной пасти. Всего в нескольких дюймах от нас голова вдруг остановилась, покачнулась и, словно ее подбросила какая-то сила, взметнулась вверх. Зверь Наал развернулся во всю длину и потянулся из последних сил, как будто собираясь вылезти из ямы. Я видел, как отскочили от ее края зрители. Но Зверь рухнул вниз, едва не раздавив нас. Значит, мой удар помог. Я убил его. Но он цеплялся за жизнь дольше, чем стал бы кто-нибудь другой. В тот момент я почти верил в его сверхъестественную природу. Я наклонился к голове Зверя и потянул за рукоятку своего меча. Он легко вытащился. И вдруг я понял, что мы вовсе не были спасены. Я все еще был пленником, и хотя я был вооружен, над ямой стояло около двух сотен аргзунов, готовых уничтожить нас, скажи Хоргул хотя бы одно слово. -- Что делать? -- спросил я моего нового друга. -- Кажется, знаю, -- сказал он, немного подумав. -- Здесь есть узкий проход. Вон там, видишь, в другом конце ямы? -- Я проследил взглядом, куда указывал его палец. Он был прав: там был ход, в котором легко поместился бы человек, но не могла пройти голова Зверя Наала. -- Что это? -- спросил я. -- Тоннель, который ведет к лагерю рабов. Иногда по нему приводят сюда новые жертвы Зверя Наала, чтобы скормить ему. -- Мой друг мрачно хмыкнул. -- Хватит, больше он не будет пировать, наслаждаясь человеческой плотью. Мы убили Зверя Наала, это произвело на аргзунов впечатление! А еще большее впечатление на них произведет то, что мы исчезнем отсюда! Если нам повезет, в суматохе мы сможем бежать Я пошел за ним по туннелю. По пути он рассказал мне, что его зовут Моват Джард, из клана Моват-Тук -- одного из самых могущественных кланов, существовавших в стране до того, как в дела аргзунов вмешалась Хоргул. Он также сказал мне, что, хотя аргзуны боялись ее, в последнее время появилось очень много недовольных. Подданные роптали: провалился ее честолюбивый план захвата целого континента, и Аргзуния была опустошена. Через некоторое время мрак тоннеля стал рассеиваться, и я увидел впереди что-то вроде деревянной решетки. За ней располагалась пещера, освещенная одним-единственным факелом. На полу лежали люди -- грязные, оборванные, бородатые, бледные, набитые туда, как скот. Эти подавленные, униженные существа были когда-то воинами великой армии, которую заманили в ловушку. Около полутора сотен истощенных, измученных, бесчувственных рабов. Как мне было их жаль! Моват Джард попытался выбить решетку топором, и вскоре ему это удалось. Решетка упала, и нас встретили удивленные взгляды. Запах, неизменно появляющийся в такого рода вынужденном человеческом жилье, был почти невыносим, но я знал: несчастные рабы были в этом не виноваты. Один человек, который держался лучше остальных, выступил вперед. Мы были с ним одного роста. Каким-то чудом ему удалось содержать свою густую бороду в порядке и чистоте, а мускулистое тело -- в хорошей форме, словно он делал для этого специальные упражнения. Когда он заговорил, в его глубоком голосе слышалось мужество и достоинство. -- Меня зовут Карнак, -- просто сказал он. -- Что все это значит? Кто вы и как попали сюда? И как вы ускользнули от Зверя Наала? Отвечая, я обращался не только к нему, а ко всем рабам, так как они смотрели на меня и моего друга почти с надеждой. -- Зверь Наал мертв! -- объявил я. -- Мы убили его -- мой друг Моват Джард и я. -- Этот аргзун -- твой друг? Невозможно! -- Возможно. И свидетельство этому -- моя жизнь! -- Я улыбнулся Моват Джарду, который попытался улыбнуться в ответ. Но когда он обнажил зубы, он все равно выглядел зловеще. -- Кто ты? -- спросил Карнак, тот человек с бородой. -- Я чужестранец. Я даже не с вашей планеты. Но я здесь для того, чтобы вам помочь. У вас есть шанс освободиться! -- Свобода! -- воскликнул он, и по рядам людей в пещере пробежала волна возбуждения: они стали вставать, в их движениях появилась жизнь. -- Вы должны быть готовы дорого заплатить за свою свободу, -- предупредил я их. -- Нам надо где-то добыть оружие. -- Но мы же не можем сражаться с целой нацией, -- глухим голосом сказал Карнак. -- Конечно, -- ответил я. -- Но с целой нацией сражаться и не придется: ее просто нет. Осталось всего человек двести, да и те вряд ли окажутся сильными соперниками. -- Это... правда? Неужели это правда? -- Конечно, правда, -- ответил я. -- Но все равно нас мало, и оружия у нас нет. Нужно хорошенько все обдумать. Но сначала нужно исчезнуть отсюда. -- Учитывая наше состояние, это будет нетрудно, -- ответил Карнак. -- К тому же сейчас нас охраняют только два стражника вместо обычных двух-трех десятков. -- Он показал рукой на другой вход в пещеру. Его закрывала только какая-то плетенка. -- Обычно коридор кишит стражей, и сколько раз мы ни пытались прорваться, нас всякий раз отбрасывали назад или отправляли некоторых из нас на съедение к Зверю Наалу. Но сейчас... Мы с Моват Джардом тут же подбежали к плетеной двери и стали колотить в нее мечом и топором. Позади нас сгрудились пленники во главе с Карнаком. Из-за двери мы услышали возгласы удивления. Потом какой-то аргзун закричал: -- А ну хватит стучать, а то отправитесь к Зверю Наалу! -- Зверь Наал мертв, -- ответил я. -- Здесь ты найдешь тех двоих, кто убил его. Мы сорвали плетеную дверь. Когда она упала, нашим глазам открылись два растерянных стражника с мечами в руках. Моват Джард и я сразу же бросились на них и расправились с ними в мгновение ока. До этого мне не приходилось видеть такого короткого сражения. Карнак наклонился к одному из стражников и взял его меч. Второй меч, боевой топор и дубинку взяли его товарищи. -- Нужно пойти в Оружейные Палаты Аргзунии, -- сказал Моват Джард. -- Там мы сможем подобрать оружие для всех. -- Где мы находимся? -- спросил я. -- Под Черным городом. Есть несколько ходов. -- А где Оружейные Палаты? -- В Замке, то есть в Замке Хоргул. Если мы поспешим, мы сможем их обогнать. Наверное, среди них сейчас такая неразбериха! -- Моват Джард, почему ты помогаешь нам бороться с твоим собственным народом? -- спросил Карнак подозрительно: однажды он уже столкнулся с хитрой аргзунской ловушкой. -- То, что сказал Майкл Кейн и что он однажды сделал для меня, заставило меня о многом задуматься. Я понял, что принципы могут быть сильнее законов кровного родства. Кроме того, я сражаюсь не с аргзунами, а с Хоргул. Если мы победим ее, мне снова придется делать выбор, но сначала нужно ее победить. Кажется, Карнака это убедило. Мы бросились по коридорам, ведущим из подземелий в город, и скоро добрались до железных ворот, охраняемых одним-единственным стражником. Когда он увидел нас и, вероятно, заметил по нашим глазам, что мы способны на самые отчаянные поступки, он даже не стал доставать меч, а просто протянул к нам руки: -- Возьмите ключи, но оставьте мне жизнь! -- Честная сделка, -- сказал я, взяв у него ключи и отомкнув ворота. -- Мы также позаимствуем твое оружие. -- Еще двое получили меч и топор -- теперь уже восемь человек были вооружены. Мы связали стражника и вышли в город. За стенами Черного города мы услышали голоса, но аргзуны еще не дошли до ворот. Мы направились в Оружейные Палаты Замка, отряд бывших рабов вели Моват Джард, Карнак и я. Стражники пытались нас остановить, но мы прорвались в Замок. Первые аргзуны появились в городе и подняли тревогу, когда мы уже подходили к Оружейным Палатам. За оружием в Аргзунии, видимо, ухаживали не так старательно, как в Варнале, и само по себе оно было немного другим -- под стать своим хозяевам, наполовину дикарям. Но в целом Оружейные Палаты Черного города были похожи на оружейную комнату Варнала. Пока освобожденные пленники с энтузиазмом выбирали себе оружие -- самое лучшее из числа арг-зунского, а также из числа тех трофеев, которые были захвачены синими великанами в многочисленных набегах, -- восемь человек, что были уже вооружены, встретили новую партию нападавших. Должно быть, мы -- трое вожаков -- представляли собой странное зрелище: синий гигант не менее десяти футов ростом, почти обнаженный человек с дикими глазами и огромной бородой и загорелый чужестранец, не расстающийся с мечом, -- пришелец с другой планеты. Но у нас была одна общая черта -- мы неплохо владели мечом. Мы стояли плечом к плечу, удерживая аргзунов, пока наши товарищи выбирали себе оружие. Казалось, я попал под настоящий дождь, только сверху на меня хлынули не капли воды, а удары мечей синих великанов. Каким-то чудом нам удалось их удержать у входа в Палаты и даже немного ослабить их натиск. И тут позади нас раздался настоящий рев! Это вооружились и готовились вступить в бой пленники. Рабы снова стали воинами, жаждущими отомстить за годы рабства и страха, за коварную ловушку, которая лишила народы юга их лучших граждан, цвета нации. Теперь мы наступали, тесня аргзунов назад, по коридорам Замка, побеждая их в огромных залах и Маленьких комнатах, в личных покоях Хоргул и в пустом тронном зале, где я воспользовался случаем сорвать со стены гобелен с изображением Зверя Наала. Нас было мало. Наши люди почти забыли, как сражаться. Но наши сердца горели восторгом справедливой битвы, ибо, наконец, мы могли нанести по своим врагам удар возмездия. Из Замка мы вышли на улицы, и весь город превратился в поле сражения. К этому времени треть наших бойцов были убиты, но аргзуны потеряли больше воинов! Чем дольше мы сражались, тем лучше владели мечом бывшие пленники: в бою они вспоминали былое мастерство. Сражение стало затихать, так как аргзуны решили привести свои силы в порядок. Нам тоже следовало отдохнуть и обсудить план действий. Замок и площадь вокруг него были наши, но в руках аргзунов находилась большая часть города. А где-то сейчас были Хоргул и Шизала- Я молился в душе, чтобы Хоргул в пылу битвы не распорядилась убить Шизалу. Я заклинал провидение, чтобы аргзунская королева все еще верила в способность своих воинов побеждать. Аргзуны атаковали первыми, но мы были готовы: на площади, у начала каждой улицы стояли воины. Какое-то время силы были равны, ни одна из сторон не могла потеснить другую. -- Равновесие, -- сказал Моват Джард, когда он, Карнак и я совещались. -- Как его переломить? -- спросил я. -- Нужно, чтобы большой отряд зашел к ним с тыла, -- сказал Карнак. -- Если мы сможем атаковать их с двух сторон, мы посеем смятение в их ряды. -- Хороший план, -- согласился я. -- Но как наш отряд попадет к ним в тыл? Летать мы не умеем! -- Точно, -- сказал Моват Джард, -- но мы можем пройти под ними. Помните пещеру, где держали пленников? Помните, я сказал, что там несколько входов и выходов? -- Помню, -- ответил я. -- И мы сможем пройти под землей и выйти на поверхность города за спинами аргзунов? -- Сможем, если, конечно, они не ожидают от нас этой штуки, -- сказал он. -- Но если они перекрыли все подземные ходы, нам придется плохо, ведь отряд сильных воинов уйдет, и мы должны будем сражаться за двоих, чтобы удержать площадь и Замок. Стоит рисковать? -- Стоит, -- сказал л -- Если мы не получим преимущества, наши воины устанут и не смогут противостоять аргзунам. Они и так слишком слабы после каменной тюрьмы. Мы не должны терять время. -- Кто их поведет? -- спросил Карвак, выступая вперед: конечно, он думал, что это будет он. -- Я, -- сказал я. -- Вы оба должны быть здесь, чтобы поддерживать защитников. Они согласились, что я был прав. Не прошло и шати, как я собрал группу из тридцати воинов и повел их к входу в их бывшую тюрьму, который указал нам Моват Джард. Мы спускались вниз по неровному полу подземного хода и вдруг наскочили на отряд аргзунов, идущих нам навстречу. Едва мы успели что-либо сообразить, как уже вели бой, отнимавший драгоценное время, уносивший невосполнимое -- людские жизни. Казалось, аргзуны сражаются без особого рвения, и когда я убил двоих и обезоружил еще нескольких, остальные сложили оружие и подняли руки в знак того, что они сдаются. -- Почему вы так легко сдаетесь? -- спросил я их. Один из них ответил хриплым голосом с резким неприятным аргзунским акцентом: -- Мы устали сражаться за Хоргул, -- сказал он. -- А сейчас она даже нами не командует, она исчезла, когда ты убил Зверя Наала. Мы подчинялись ей только потому, что думали, что Рахарумара живет в Звере Наале и что она сильнее Зверя Наала, а значит, и Рахарумары. Но теперь мы знаем, что Рахарумара никогда не жил в Звере Наале, иначе ты бы не смог его убить. Мы не хотим рисковать жизнью ради осуществления ее хитрых планов -- слишком много наших братьев умерло, потому что мы слепо исполняли ее приказы, продиктованные неуемным честолюбием. Все ее замыслы привели к тому, что сейчас горстка великанов защищается от рабов на улицах своего собственного города. Мы хотим мира. -- А другие аргзуны тебя поддерживают? -- Не знаю, -- ответил он. -- Все произошло так быстро! Мы не успели переговорить. -- Ты знаешь светловолосую девушку, которую Хоргул привезла сюда и которая была вместе со всеми на площади, когда меня кинули в яму Зверя Наала? -- Да, я ее видел. -- Ты знаешь, где она? -- Думаю, в Башне Вульсе. -- Где это? -- Около главных ворот -- это самая высокая башня в городе. Мы забрали у них оружие и отправились дальше, через пещеру для рабов, на поверхность города недалеко от аргзунов. Там мы сразу же напали на своих врагов. Аргзуны обернулись с удивленными возгласами. Мы яростно атаковали, тесня их и продвигаясь вперед, чтобы соединиться с нашими товарищами, сражавшимися с великанами с другой стороны площади. Моим противником был самый крупный аргзун из всех, с кем мне доводилось встречаться -- он был двенадцати футов ростом. Вооружен он был пикой и мечом. В ходе сражения он швырнул пику в меня, но по чистой случайности я смог поймать ее на лету, развернуть ее и бросить обратно. Я попал ему в живот и прикончил потом ударом меча. Если бы не эта счастливая случайность, -- пойманная в воздухе пика, -- не знаю, удалось бы мне выжить в этой схватке или нет. Я увидел, что мы уже почти соединились с нашими товарищами на площади. Уверенный, что победа будет на нашей стороне, я оставил командование своим отрядом на смуглого воина, который в сражении проявил ум и мастерство, и покинул поле боя, заправляя меч за пояс. Я побежал к Башне Вульсе около главных ворот. Я надеялся, что найду Шизалу и освобожу ее. Я скоро увидел Башню: она не охранялась. Но я увидел и кое-что еще, заставившее меня вздрогнуть от удивления. Это было просто невозможно -- галлюцинация, бред, мираж! Я увидел, что к крыше Башни привязан самолет, как две капли воды похожий на тот, на котором мы с Шизалой вылетели в лагерь аргзунов. Как он сюда попал? Я вбежал в дверь, ведущую в Башню, и увидел каменные ступени спиральной лестницы. Мне показалось, что внизу комнат не было, поэтому я побежал вверх по этой лестнице. На самом верху я обнаружил дверь. Она была не заперта, и я ее распахнул. Когда я увидел в комнате двух людей, я испытал настоящий шок. Там была Шизала. А еще... Еще там был Телем Фас Огдай, брадхинак Мишим Тепа, жених Шизалы. Одной рукой он обнимал Шизалу, в другой -- держал меч. Когда я ворвался в комнату, он осторожно повернулся на звук. Глава 14 Безмерное счастье и бесконечное горе Должен сознаться, вместо радости от того, что Шизала была в безопасности и под надежной защитой, я на миг почувствовал жестокое разочарование. Я опустил меч и улыбнулся Телем Фас Огдаю. -- Приветствую тебя, брадхинак. Я рад, что тебе удалось спасти брадхинаку от опасности. Как ты сюда попал? Ты узнал что-нибудь в Нарлете? Или тебя прислал сюда Дарнад? Ты оказался здесь быстрее, чем я ожидал. Телем Фас Огдай улыбнулся и пожал плечами: -- Какая разница? Я здесь, Шизала в безопасности. Вот что важно. Я подумал, что его ответы были почему-то очень уклончивыми, но принял их. -- Майкл Кейн, -- сказала Шизала, -- я была уверена, что тебя убили. -- Кажется, провидение на моей стороне, -- сказал я, пытаясь скрыть выражение моих глаз, которые добавляли: кроме одного-единственного случая в жизни -- самого важного. -- Я слышал, ты совершил чудеса отваги, -- с некоторой иронией сказал Телом Фас Огдай. Он мне не нравился все больше и больше, несмотря на все мои усилия быть к нему объективным. Своим поведением он не очень-то мне помогал. -- Снова провидение, -- ответил я. -- Может, ты оставишь нас на минутку, -- сказал Телем Фас Огдай. -- Мне нужно сказать Шизале два слова наедине. Мне не хотелось снова показаться грубым, поэтому я поклонился и вышел из комнаты. Едва закрыв дверь, я услышал, как Шизала громко вскрикнула. Ну, это уж было слишком. Несмотря на столкновение с Телем Фас Огдаем при похожих обстоятельствах во дворце Варнала, я не смог сдержаться. Я рванул дверь. Шизала извивалась в сильных руках Телем Фас Огдая, а он, с искаженным от ярости лицом, пытался подтащить девушку к окну, около которого был привязан самолет. -- Стой! -- приказал я ровным голосом. Шизала всхлипывала. -- Майкл Кейн, он... -- Извини, Шизала, но что бы ты обо мне ни думала, я не буду стоять в стороне и смотреть, как эта скотина так обращается с женщиной! Телем Фас Огдай рассмеялся. Меч был уже у него за поясом, но он отпустил Шизалу, чтобы вновь выхватить оружие. Как же я удивился, когда она сразу же кинулась ко мне! -- Он предатель! -- закричала она. -- Телем Фас Огдай был в сговоре с Хоргул, они хотели вместе править всем континентом. Я не мог поверить своим ушам. -- Он угрожал убить тебя, когда ты придешь, если я не буду молчать, -- продолжала она. -- А я... я этого не хотела. Телем Фас Огдай фыркнул: -- Не забывай о своей клятве, Шизала. Ты все равно выйдешь за меня замуж. -- Нет, не выйдет. Ваше обручение будет расторгнуто, как только весь мир узнает о твоем предательстве, -- сказал я, вытаскивая меч. Шизала покачала головой. -- Нет, такие клятвы значат больше, чем обычные законы. Он прав. Его отправят в ссылку, и меня вместе с ним. -- Это жестоко! -- Это традиция, -- просто ответила она, -- обычай наших народов. Если нарушать традиции, общество перестанет существовать, понимаешь? Отдельные люди должны иногда страдать несправедливо ради Великого Закона. Против этого трудно было что-либо возразить. Я могу показаться старомодным, но я уважаю обычаи и традиции как те столпы, на которых держится общество. Вдруг Телем Фас Огдай снова засмеялся, точнее издал что-то похожее на нервный смешок, и бросился на меня. Я быстро толкнул Шизалу за спину и отразил его удар. Никогда еще не встречал я человека, так искусно владеющего мечом. Наши силы были бы равны, если бы я не был так измотан всеми происшествиями этого дня. Я начал чувствовать, что он, должно быть, победит, и Шизала будет обречена всю жизнь жить с предателем, которого ненавидела. Вскоре я действительно стал отступать под напором его атак и обнаружил, что оказался прижатым спиной не к стене, а к окну, что было гораздо опаснее. Высота была футов сто! Я увидел, как ухмыляется Телем Фас Огдай. Я был в отчаянии. Я молил о новых силах, о втором дыхании. В последней попытке я рванулся вперед, прямо на эту груду блестящей стали! Я захватил его врасплох. Это спасло меня и стоило ему жизни. На мгновение он отшатнулся назад. Я быстро ударил его в горло. Клинок вошел глубоко, и он упал на меня со сдавленным яростным ревом. Я опустился рядом с ним на колени и увидел, как из тела уходила жизнь. Я не мог спасти его. Мы оба знали, что он умрет. Подошла Шизала и тоже встала на колени. -- Почему, Телем, -- спросила она, -- почему ты это сделал? Он повернулся к ней и заговорил, делая невероятные усилия. -- Это случилось во время похода, в который я тайно отправился год назад. Я хотел попытаться разузнать, что случилось с твоим отцом. Но вместо этого меня схватили и привели к Хоргул. -- Такой подход свидетельствует о твоей смелости, -- сказал я тихо. -- Хоргул меня каким-то образом соблазнила, -- сказал он. -- Она посвятила меня в тайны, это были мрачные тайны, поверьте мне. Я оказался целиком в ее власти. Я помогал ей делать последние приготовления для нападения на Варнал. Я намеренно приехал в Варнал к тому времени, когда должно было начаться нападение, зная, что меня отправят за помощью в Мишим Теп и к другим союзникам. -- Он зашелся в кашле, но сделал над собой усилие и продолжал говорить: -- Я... я ничего не мог с собой поделать. Я ожидал, что вас разгромят, но вы спаслись. Карналы узнали, что я не сообщил в Мишим Теп о нападении. Отец спросил, почему я так поступил. Я не знал, что ответить. Люди стали об этом говорить, и скоро уже все знали, что я предатель, что я предал Варнал, хотя никто не знал, почему. А все эта женщина... Это было как сон... Я предатель- и еще я глупец... она... она... она... Он приподнялся, устремив глаза в пустоту. -- Она... от нее только зло! -- вскрикнул он. -- Ее нужно найти и убить. Пока она жива, в опасности на Вашу будет все, что мы любим, все, чем дорожим. Ее секреты страшны, они дают ей невероятную силу. Она должна умереть! И он упал -- замертво. -- Где Хоргул? -- спросила Шизала. -- Не знаю. Думаю, она опять ускользнула, но куда -- это загадка. Пещеры -- это целый мир, который даже сами аргзуны исследовали не до конца. -- Как ты думаешь, он не преувеличивал... Может, его рассудок был уже замутнен... -- Думаю, да, -- сказал я. И вдруг она оказалась в моих объятьях; она плакала, и плакала, и не могла остановиться. Я крепко обнимал ее, шепча какие-то слова, чтобы успокоить ее. Она прошла через такие невероятные страдания и столько раз должна была испытывать нечеловеческий страх, но все это она перенесла очень храбро. Я не мог винить ее за эти слезы. -- О Майкл Кейн, любимый, -- всхлипнула она. Я не мог поверить своим ушам. Да, испытания сегодняшнего дня, должно быть, повлияли на ясность моего рассудка! -- Что... что ты сказала? -- спросил я неуверенно. Она перестала всхлипывать и посмотрела мне в глаза, вытирая слезы. -- Я сказала "любимый", -- повторила она. -- Майкл Кейн, я люблю тебя с того самого дня, когда впервые увидела тебя. Помнишь, ты удирал от мизина? Я рассмеялся, и она вслед за мной. -- Нет, это я тогда в тебя влюбился! -- воскликнул я. -- А ты... Я думал, ты любишь Телем Фас Огдая. -- Я восхищалась им тогда, -- сказала она, -- но я не могла любить его, особенно после того, как увидела т