йбрила, и еще одна тысяча гналась по дороге почти за спиной. И это тогда, когда сам Мэт изо всех сил старался ускакать подальше от всяческих бед. Не оказаться зарезанным Мэту в тот раз помогли засевшие у него в голове воспоминания других людей - и удача, на которую он и рассчитывать не смел. Кости, катящиеся в голове, почти всегда предвещали опасность и одновременно что-то еще, чего он пока не понимал. Вероятность, что ему проломят череп, была не так уж велика, а пару раз возникали ситуации, при которых это вообще было невозможно, и все же опасность, что Мэт Коутон погибнет каким-то странным и весьма захватывающим образом, по-видимому, существовала. Здесь, во Дворце Таразин, такое вряд ли случится, тем не менее не следовало сбрасывать это со счетов. Он намеревался оставить свое сообщение, а если представится возможность, схватить Найнив и Илэйн за шиворот и дать им такой нагоняй, чтоб у них уши запылали. И уйти. Молодая женщина, казалось, бесконечно долго скользила перед Мэтом, но наконец они оказались рядом с невысоким, могучим, точно бык, мужчиной ненамного старше ее. Явно еще один слуга, он был облачен в белые узкие штаны, белую рубаху с широкими рукавами и длиннополый зеленый жилет с изображением якоря и меча Дома Митсобар на фоне белого круга. - Мастер Джен, - сказала женщина, снова присев в реверансе, - это лорд Мэт Коутон, он хочет оставить сообщение для высокочтимой Илэйн Айз Седай и высокочтимой Найнив Айз Седай. - Хорошо, Хезел. Можешь идти. - Джен поклонился Мэту. - Не будет ли милорд так любезен проследовать за мной? Джен привел Мэта к смуглой, мрачного вида женщине средних лет и поклонился ей: - Госпожа Карин, это лорд Мэт Коутон, он хочет оставить сообщение для высокочтимой Илэйн Айз Седай и высокочтимой Найнив Айз Седай. - Хорошо, Джен. Можешь идти. Не будет ли милорду угодно последовать за мной? Карин повела его по плавно изгибающемуся пролету лестницы, по мраморным ступеням, подъемы которых были окрашены в желтый и красный цвета, и представила его худощавой женщине по имени Матильда. Затем последовали крепыш, которого звали Брен, и лысый мужчина по имени Мадик; интересно, что каждый последующий слуга был старше предыдущего. В том месте, где, точно спицы колеса, пересекались пять коридоров, Мадик оставил Мэта с пухлой женщиной по имени Ларен, виски которой уже заметно тронула седина; осанка у Ларен была просто величественная. Точно так же, как Матильда и Карин, она носила то, что в Эбу Дар называлось брачным кинжалом, - он свисал рукояткой вниз с плотно прилегающего серебряного ожерелья между весьма аппетитных грудей. В рукоять кинжала были вделаны пять белых драгоценных камней, два из которых оправлены в красное, и четыре красных камня, из них один в черной оправе. Все это свидетельствовало о том, что трое из ее девяти детей умерли, причем двое сыновей погибли на дуэли. Сделав Мэту реверанс, Ларен повернулась, собираясь поплыть по коридору, но он схватил ее за руку. Темные брови взметнулись вверх, когда Ларен перевела взгляд на его руку. Ее единственным оружием был брачный кинжал, но Мэт тут же отпустил ее. Согласно обычаю, женщина могла использовать кинжал только против своего мужа, но Мэт и не собирался причинять ей никакого вреда. Однако не стал скрывать своего раздражения: - Сколько мне еще тут болтаться, чтобы оставить записку? Покажите, где их комнаты! Неужели здесь так трудно отыскать пару Айз Седай? Это же не проклятая Белая Башня! - Айз Седай? - произнес за его спиной женский голос с заметным иллианским акцентом. - Ты ищешь двух Айз Седай? Они перед тобой. Выражение лица Ларен не изменилось или почти не изменилось. Взгляд черных глаз метнулся куда-то в сторону; Мэт мог поклясться, что в нем мелькнула тревога. Сняв шляпу, Мэт с легкой улыбкой обернулся. С серебряной лисьей головой ему не страшны никакие Айз Седай. Во всяком случае не очень страшны. Что ни говори, а не от всего защитит... Скорее всего, улыбка у него получилась несколько вымученной. Трудно представить себе двух более разных женщин, чем те, которые стояли сейчас перед ним. Одна стройная, с очаровательной улыбкой, в зелено-золотом платье, подчеркивавшем то, что он оценил бы как очень красивую грудь. Если бы не лишенное признаков возраста лицо, Мэт запросто даже приударил бы за ней. Очень милое лицо, с такими глубокими глазами, что мужчине ничего не стоит утонуть в них. Жаль. Вторая тоже выглядела женщиной без возраста, но лишь в первый момент. Мэту показалось, что она хмурится, потом до него дошло, что таково, наверно, обычное выражение ее лица. Темное, почти черное платье скрывало все тело - до запястий и шеи. И очень хорошо, подумал он. Женщина чем-то она напоминала засохший куст куманики. Может, она только куманикой и питалась? - Я тут пытаюсь оставить сообщение для Найнив и Илэйн, - объяснил Мэт незнакомкам. - Эта женщина... - Он заморгал, вглядываясь в глубину коридора. Слуги тут вообще бегали быстро, но Ларен исчезла просто мгновенно. Он никогда бы не подумал, что она способна передвигаться с такой скоростью. - Как бы то ни было, я хочу оставить записку. - Внезапно насторожившись, Мэт добавил: - Вы с ними дружны? - Не совсем, - ответила хорошенькая. - Я - Джолин, а это - Теслин. А ты - Мэт Коутон. Внутри у Мэта все напряглось. Это ж надо! Во дворце девять Айз Седай, но он, конечно, наткнулся именно на сторонниц Элайды. И одна из них Красная. Нельзя сказать, что он испугался. Он опустил руку, чтобы ненароком не дотронуться до лисьей головы. Та, которая питалась только куманикой, Теслин, подошла поближе. Том говорил Мэту, что она Восседающая, хотя что Восседающей делать здесь, даже Том не понимал. - Мы были бы дружны с ними, будь это возможно. Им не нужны друзья, мастер Коутон, так же как и тебе. - Взгляд Теслин, казалось, пытался просверлить дыру в его голове. Джолин подошла и положила руку на отворот куртки Мэта. Ее улыбка показалась бы манящей - на лице другой женщины. Джолин принадлежала к Зеленой Айя. - Они ступили на опасную почву и вдобавок не видят, что у них под ногами. Я знаю, что ты - их друг. Ты мог бы еще раз доказать это, уговорив их отказаться от той ерунды, которой они занимаются, пока не поздно. Глупых детей, которые заходят слишком далеко, строго наказывают. Мэту очень захотелось попятиться - даже Теслин стояла так близко, что почти касалась его. Но он только усмехнулся - самой наглой из своих усмешек. Дома от таких улыбочек ничего хорошего не бывало, но такое поведение казалось самым естественным. Кости в его голове не имели отношения к этой парочке, иначе они бы остановились. К тому же у него есть медальон. - Со зрением у них, по-моему, все в порядке. - С Найнив не помешало бы сбить спесь, а с Илэйн, может, даже больше, но Мэт не собирался стоять тут и выслушивать, как эти женщины поливают Найнив грязью. Если это означало, что он защищает заодно и Илэйн, так тому и быть. - Может, как раз вам нужно отказаться от вашей ерунды. Улыбка Джолин погасла, точнее, перекочевала на лицо Теслин, сделавшись острой, как лезвие бритвы. - Нам все известно о тебе, мастер Коутон. - Теслин выглядела так, будто ей постоянно хотелось содрать шкуру со всякого, кто окажется под рукой, и у нее это получалось. Та'верен, так это называется. И очень опасен сам по себе. Слухи говорят только половину правды. Лицо Джолин заледенело. - В твоем положении молодой человек, думающий о своем будущем, не мог бы сделать ничего худшего, как прятаться от Белой Башни. Тебе не следовало покидать ее. Внутри у него все сжалось еще сильнее. Что им известно? Вряд ли что-нибудь о медальоне. Найнив и Илэйн о нем известно, Аделис и Вандене тоже, и Свет знает скольким людям они разболтали, но, уж конечно, не этой парочке. Имелось, правда, кое-что похуже, чем та'верен, или лисья голова, или даже Ранд, и это его беспокоило. Если они знали об этом проклятом Роге... Внезапно Мэт рванулся от них так резко, что споткнулся и чуть не уронил шляпу. Неизвестно откуда появившаяся стройная женщина с гладким лицом и почти полностью седыми волосами, собранными на затылке, схватила его за рукав и воротник. То же самое - точно зеркальное отражение! - сделала Теслин, но с другой стороны. Мэт узнал седую женщину по прекрасной осанке и простому серому платью. Это либо Аделис, либо Вандене, сестры - настоящие сестры, не только Айз Седай, - и к тому же близнецы; Мэт никогда не мог с уверенностью сказать, кто из них перед ним. Седая женщина и Теслин пристально смотрели друг на друга, холодно и спокойно - точь-в-точь две кошки, поймавшие одну мышь. - Не разорвите куртку, - буркнул Мэт, пытаясь освободиться. - Моя куртка... Айз Седай, казалось, не слышали его. Даже лисья голова не способна заставить их разжать пальцы. Подошедшую сестру, кто бы она ни была, сопровождали еще две Айз Седай, хотя только одна из них, смуглая, коренастая, с живыми глазами, носила на пальце кольцо Великого Змея, а на плечах шаль с коричневой бахромой и изображением белого Пламени Тар Валона и виноградной лозы. Она выглядела немногим старше Найнив, как и вторая сестра, Сарейта Томарес, которая стала Айз Седай всего года два назад. - Неужели ты докатилась до похищения людей прямо здесь, в этих коридорах, Теслин? - сказала подошедшая сестра. - Мужчина, неспособный направлять, вряд ли в состоянии заинтересовать тебя. Невысокая, бледная, в отделанном кружевами сером платье с голубыми вставками, она была, как всегда, невозмутима, безвозрастна, элегантна и самоуверенно улыбалась. Акцент выдавал в ней кайриэнку. Ну вот, Мэту, несомненно, удалось добиться, чтобы во двор сбежались все собаки. Том не знал, кто из двойняшек, Джолин или Теслин, возглавлял посольство Элайды, но именно Мерилилль была за главную у тех идиоток, которые обманом уговорили Эгвейн стать их Амерлин. Улыбкой, которую вернула ей Теслин, Мэт смог бы побриться. - Не лицемерь со мной, Мерилилль. Мэт Коутон очень даже интересная личность. За ним нужен глаз да глаз. - Все это было сказано таким тоном, будто Мэта вообще здесь нет! - Не подеритесь из-за меня, - сказал он. Каждая тянула его куртку в свою сторону, и в результате они перегородили весь коридор. - Из-за вас людям не пройти... Пять пар глаз уставились на Мэта с выражением, которое заставило его пожалеть, что он опять распустил язык. У Айз Седай нет чувства юмора. Он хорошенько рванулся, и Вандене - или Аделис - дернула в обратную сторону, да так сильно, что стянула куртку с его руки. Вандене, решил он. Вандене Зеленая, и Мэту всегда казалось, что она готова вывернуть его наизнанку, лишь бы выведать секрет лисьего медальона. Кто бы она ни была, она улыбалась - проницательно и в то же время явно забавляясь. Мэт не видел ни малейшего повода для веселья. Больше никто не смотрел на него, точно его тут и нет. - Что необходимо, - твердо заявила Джолин, - так это приставить к нему охрану. Для его же безопасности, и вообще. Три та'верена и все из одной деревни? И один из них Возрожденный Дракон? Мастера Коутона следует немедленно отправить в Белую Башню! - А Мэт еще считал ее симпатичной! Мерилилль покачала головой: - Ты слишком много о себе воображаешь, Джолин, если думаешь, что я позволю тебе просто так забрать этого парня. - Это ты много о себе воображаешь, Мерилилль. - Джолин шагнула вперед и остановилась совсем рядом с Мерилилль, глядя на нее сверху вниз. Ее губы изогнулись в высокомерной и снисходительной усмешке. - Или ты не понимаешь, почему мы не посадили вас всех на хлеб и воду до тех пор, пока вас не отправят обратно в Башню? Нас удерживает только одно - нежелание вызвать гнев Тайлин. Мэт ожидал, что Мерилилль рассмеется в лицо Джолин, но она лишь слегка повернула голову, словно желая уклониться от ее взгляда. - Вы не посмеете. - Лицо Сарейты, похожее на застывшую маску, сохраняло обычное для Айз Седай спокойствие, и руки, поправлявшие шаль, не дрожали, но голос, звучащий необычно глухо, свидетельствовал о том, что это всего лишь умение владеть собой. - Это детские игры, Джолин, - проворчала Вандене. Точно, это она. Единственная из трех подошедших, которая оставалась действительно спокойной. На щеках Мерилилль выступили бледные пятна, будто седовласая женщина обратилась к ней, но смотрела она с прежней твердостью. - Вряд ли вам следует ожидать от нас смирения, - жестко сказала она, обращаясь к Джолин. - И учти, здесь пятеро наших. Даже семь, считая Найнив и Илэйн. - Было заметно, что последняя мысль пришла ей в голову только что и высказала она ее с явной неохотой. Брови Джолин взметнулись вверх. Костлявые пальцы Теслин не ослабили хватки, то же можно было сказать и о Вандене, но по выражению лица последней не догадаешься, о чем она думает. Айз Седай были для всех чужаками, и никто не знал, чего от них ожидать, пока не становилось слишком поздно. Под внешне спокойной поверхностью, в глубине, существовали подводные течения, кружились вихри и водовороты, которые могли затянуть и погубить человека, а сами Айз Седай даже не заметили бы этого. Возможно, сейчас так просто не улизнешь. Внезапное появление Ларен избавило Мэта от попыток, которые скорее всего ни к чему бы не привели. С трудом переводя дыхание, словно после быстрого бега, эта весьма солидная женщина сделала реверанс, гораздо более низкий, чем тот, которым она приветствовала Мэта. - Простите, что беспокою вас, Айз Седай, но королева хочет видеть лорда Коутона. Простите, пожалуйста. Я должна привести его немедленно, иначе мне не поздоровится. Айз Седай уставились на Ларен, все до одной, и в конце концов даже на ее невозмутимом лице появилось тревожное беспокойство. Затем обе группы соперниц перевели взгляды друг на друга, словно недоумевая, как кто-то посторонний смеет вмешиваться в дела Айз Седай. А потом они посмотрели на Мэта. Интересно, кто-нибудь из них собирается сдвинуться с места? - Нельзя заставлять королеву ждать. Может, я пойду? - с усмешкой спросил Мэт. Они так возмущенно зафыркали, будто он ущипнул одну из них за зад. Даже Ларен с явным неодобрением нахмурила брови. - Отпусти его, Аделис, - наконец произнесла Мерилилль. Седовласая женщина подчинилась, и Мэт сердито посмотрел на нее. Этим двум следовало носить значки с именами, или разноцветные ленточки для волос, или еще что-нибудь в таком роде. Аделис одарила его еще одной проницательной и в то же время насмешливой улыбкой. Он терпеть не мог всех этих штучек. Женские уловки, вот что это такое, даже не хитрости Айз Седай. Как вообще можно доверять женщинам, зная, что они способны на подобное? Хотя, похоже, их вовсе не беспокоит, доверяют им или нет. - Теслин, - заговорил Мэт. Красная сестра все еще с мрачным видом обеими руками цеплялась за его куртку и неотрывно смотрела на него - только на него одного, - а как же королева? Мерилилль открыла было рот, мгновение поколебалась и произнесла явно не то, что намеревалась: - Сколько ты еще собираешься стоять тут и держать его, Теслин? Наверно, нужно тебя саму отправить объяснять Тайлин, почему ее приказы не выполняются. - Обдумай хорошенько, с кем связываешься, мастер Коутон, - сказала Теслин, попрежнему не спуская с него глаз. - Неправильный выбор может загубить будущее, даже та'верену. - И только после этого она отпустила его. Следуя за Ларен, Мэт старался ничем не выдать горячего желания оказаться подальше от этого места, хотя ему очень хотелось, чтобы служанка шла хоть немного быстрее. Она плавно скользила перед ним, величественная, точно королева. Точно Айз Седай. На первом же углу он обернулся. Все пять Айз Седай стояли на прежнем месте, глядя ему вслед. Его взгляд словно послужил для них сигналом - они молча посмотрели друг на друга и разошлись, все в разные стороны. Аделис двинулась в том же направлении, что и Мэт, но, не дойдя до него дюжину шагов, снова улыбнулась ему и скрылась за дверью. Глубокие подводные течения. Мэт предпочитал плавать в тех водоемах, где ногами доставал дно. Ларен ждала его за углом, уперев руки в бедра, но лицо ее показалось ему что- то уж слишком спокойным. Наверняка под своими широкими юбками она от нетерпения притопывала ногой. Мэт одарил ее своей самой обаятельной улыбкой. Ни одна женщина не могла устоять перед ней, будь то девчонка-хохотушка или седовласая дама, имеющая внуков; с помощью этой улыбки он не раз добивался поцелуев и выпутывался из затруднительного положения. Срабатывало не хуже цветов. - Ловко проделано, спасибо. Уверен, что на самом деле королева вовсе не желает меня видеть. - А даже если бы и желала, он-то точно не рвался. То, что Мэт думал о вельможах, трехкратно применимо ко всем этим королям и королевам. И в застрявших у него в голове воспоминаниях давно умерших людей он не обнаружил ничего, что заставило бы его изменить свое мнение, а ведь некоторые из них большую часть жизни провели рядом с королями, королевами и прочими в том же роде. - Теперь, если ты покажешь мне, где остановились Найнив и Илэйн... Странно, но его улыбка, казалось, не произвела на Ларен ни малейшего впечатления. - Я ни за что не стала бы лгать, лорд Коутон, это может слишком дорого обойтись. Королева ждет, милорд. Вы очень храбрый человек, - добавила она и, отвернувшись, пробормотала себе под нос: - Или очень большой дурак. - Вряд ли последние слова предназначались для его ушей. Мэт встал перед выбором - или идти к королеве, или блуждать по этим коридорам; и неизвестно еще, сколько миль придется отмерить, прежде чем он наткнется на человека, который поможет ему сделать то, что он хочет. Он решил, что лучше увидеть королеву. Тайлин Квинтара, Милостью Света Королева Алтары, Госпожа Четырех Ветров, Защитница Моря Штормов, Верховная Опора Дома Митсобар, ожидала Мэта в комнате с желтыми стенами и бледно-голубым потолком, стоя перед громадным белым камином, каменную облицовку которого украшала резьба, изображающая бушующее море. А на королеву стоило взглянуть, решил он. Тайлин была немолода - блестящие черные волосы, каскадом ниспадавшие на плечи, уже заметно тронула на висках седина, в уголках глаз виднелись пока неглубокие морщинки. Не назовешь ее и красавицей, хотя два тонких шрама на щеках с возрастом стали почти незаметны. Статная? Пожалуй. Так или иначе, Тайлин производила сильное впечатление. Большие темные глаза глянули на Мэта поистине орлиным взором. У Тайлин было мало реальной власти - на деле она правила лишь в столице и ближайших окрестностях, а в двух-трех днях пути отсюда ее указы мало что значили. Однако у Мэта создалось впечатление, что Тайлин могла бы заставить отступить даже Айз Седай. Как Исебель из Дал Калайн, которая заставила Амерлин Анхару явиться к ней. Это было не его воспоминание - государство Дал Калайн исчезло с лица земли во время Троллоковых Войн. - Ваше величество, - сказал Мэт, широко взмахнув шляпой в глубоком поклоне и будто даже ощутив на плечах воображаемый плащ, - явился по вашему приказанию. Какое бы сильное впечатление Тайлин ни производила, отвести взгляд от отделанного кружевами весьма смелого выреза платья, где висел брачный кинжал в белых ножнах, было нелегко. Без сомнения приятное зрелище, однако, чем больше женщина открывает грудь, тем сильнее она возмущается, когда на нее смотрят. В упор по крайней мере. Белые ножны; но Мэт и без них уже знал, что Тайлин вдова. Не важно. Он скорее спутается с этой, с лисьей мордочкой, которая принадлежала к Приспешникам Темного, чем с королевой. Не смотреть было трудно, но он поборол себя. Вряд ли королева прибегнет к украшенному драгоценными камнями кинжалу, заткнутому за сплетенный из золотых нитей пояс, который был под стать ее широкому ожерелью; скорее уж позовет стражу, если что-то придется ей не по нраву. Не поэтому ли кости все еще продолжают вертеться у него в голове? Возможная встреча с палачом - кости вполне могли предвещать и это. Когда Тайлин пересекла комнату и, подойдя к Мэту, стала медленно обходить его, он опустил взгляд и заметил волнующиеся при каждом шаге многослойные шелковые нижние юбки, которые виднелись из-под платья, - желтые и белые. - Ты говоришь на Древнем Языке, - сказала Тайлин, остановившись прямо перед ним. У нее был низкий, мелодичный голос. Не дожидаясь ответа, она проплыла к своему креслу и опустилась в него, машинально поправляя зеленое платье и по- прежнему не сводя глаз с Мэта. Она разглядывала его так внимательно, что, наверно, могла бы вычислить, когда он в последний раз стирал штаны. - Ты хочешь оставить сообщение. У меня есть все, что для этого необходимо. - Кружева на запястье взметнулись, когда Тайлин жестом указала на небольшой письменный стол, стоящий под зеркалом в золоченой раме. Вся мебель была украшена позолотой и резьбой. Высокие трехстворчатые широко распахнутые окна, за которыми виднелся кованый ажурный балкон, пропускали морской бриз, удивительно приятный, хотя и не особенно прохладный, но Мэту внезапно показалось, что в комнате даже жарче, чем на улице. Может, все дело в пристальном, неотрывно прикованном к нему взгляде. Деиенайе, дайи нинте консион калайет ай. Вот что он сказал. Проклятый Древний Язык! Опять Мэта понесло, а ведь он не знал его! Эта способность только причиняла ему беспокойство, а он еще воображал, что держит ее под контролем. Оказывается, нет. Почти как с этими проклятыми костями - Мэт не знал, ни когда они остановятся, ни зачем вообще вертятся у него в голове. Самое лучшее - не смотреть на королеву и держать рот на замке, насколько возможно. - Благодарю вас, ваше величество. - Эти слова добавили ему уверенности. На столе с удобной для письма наклонной крышкой лежали листы плотной белой бумаги. Мэт прислонил свою шляпу к ножке стола. В зеркале отражалась королева - она наблюдала за ним. Как случилось, что у него вырвались эти слова на Древнем Наречии? Обмакнув в чернила золотое перо - какое еще могло быть у королевы? - Мэт задумался над тем, что хотел написать. У него были большие, неловкие руки. Он терпеть не мог писать. Я выследил Приспешницу Темного. Она вошла во дворец, который снимает Джайхим Карридин. Однажды она пыталась меня убить и, по-моему. Ранда тоже. Ее там встретили как старого друга дома. Мэт перечитал написанное, грызя кончик пера, пока до него вдруг не дошло, что он портит мягкое золото. Может, Тайлин не заметила. Они должны узнать о Карридине. Что еще? Он добавил несколько строк, стараясь выражаться как можно сдержаннее. Меньше всего ему хотелось рассердить их. Будьте благоразумны. Если вам предстоит утомительная прогулка, позвольте мне послать с вами нескольких человек. Может, пора проводить вас обратно к Эгвейн? Здесь ничего нет, кроме жары и мух; всего этого, я думаю, хватает и в Кэймлине. Ну вот. Получилось вроде неплохо. Аккуратно промокнув лист, Мэт сложил его вчетверо. В маленькой золоченой чашке лежали на песке угольки. Мэт подул на них и, когда они разгорелись, зажег свечу и растопил брусочек красного воска. Когда капля воска соединила края бумаги, он внезапно вспомнил, что в кармане у него лежит кольцо с печаткой. Ничего особенного - мастер вырезал что-то, чтобы показать свое искусство, - но всяко лучше, чем ничего. Кольцо было чуть длиннее капли остывающего воска, но все же большая часть рисунка отпечаталась. Чуть ли не впервые в жизни Мэту понравилось то, что он купил. В обрамлении двух больших обращенных друг к другу полумесяцев бежала лисица, вспугнувшая пару взлетевших птиц. Рисунок вызвал у него усмешку. Жаль, что это не рука - под стать названию его отряда, - но ничего, все равно подходяще. Он, конечно, должен быть хитер, как лиса, если хочет, чтобы Найнив с Илэйн не водили его за нос, а если бы они еще и сами не удирали от него, как эти птицы... Кроме того, из-за медальона Мэт вообще начал питать симпатию к лисам. Он нацарапал на запечатанном письме имя Найнив, потом, поразмыслив, добавил к нему и имя Илэйн. Та или другая, они должны как можно скорее получить письмо. Держа перед собой запечатанное письмо, Мэт повернулся и вздрогнул, задев рукой грудь Тайлин. Он отшатнулся к письменному столу, удивленно глядя на королеву и изо всех сил стараясь не покраснеть. Смотри на лицо, только на ее лицо. Он не услышал, как она подошла. Самое лучшее - сделать вид, что ничего не случилось, что он не касался ее груди; и быть очень осторожным в дальнейшем. Она, наверно, сочла его неотесанным деревенщиной, как оно и есть. - Здесь написано кое-что, о чем вам следует знать, ваше величество. - Мэт поднял письмо повыше, насколько позволяло узкое пространство между ними. - Джайхим Карридин принимает у себя Друзей Темного. И не думаю, что с целью задержать их. - Ты уверен? Ну конечно. Никто не выдвинул бы такое обвинение, не будучи уверен. - Тайлин наморщила лоб, но морщинки тут же исчезли, когда она покачала головой. - Давай поговорим о более приятных вещах. Мэту захотелось завыть. Он сказал, что посол Белоплащников при ее дворе - Приспешник Темного, а единственной реакцией на такое заявление стала недовольная гримаса! - Ты - лорд Мэт Коутон? - В вопросе звучал скрытый намек на то, что ему вряд ли принадлежит этот титул. Ее взгляд больше, чем прежде, напоминал орлиный. Вряд ли королеве понравится человек, явившийся к ней, выдав себя за лорда. - Просто Мэт Коутон. - Что-то подсказывало Мэту, что Тайлин сумеет распознать ложь. Иногда он позволял считать себя лордом просто потому, что эта уловка в некоторых случаях оказывалась полезной. В Эбу Дар стоит только зазеваться, и тут же нарвешься на дуэль, но лордов вызывали, как правило, только другие лорды. В прошлом месяце, например, ему пришлось проломить несколько голов, пустить кровь четверым и пробежать полмили, чтобы улизнуть от какой-то женщины. Неотрывный взгляд Тайлин нервировал его. И эти кости, продолжающие вертеться в голове... Ему захотелось поскорее убраться отсюда. - Если вы сообщите мне, ваше величество, где я могу оставить письмо... - Дочь-Наследница и Найнив Седай редко упоминают твое имя, - сказала Тайлин, - но нужно уметь слышать то, о чем не говорится напрямую. - Она словно невзначай протянула руку и прикоснулась к его щеке. Мэт непроизвольно тоже вскинул руку, но тут же опустил ее. Может, он испачкался чернилами, когда грыз перо? Женщины любят опрятность и чистоту, в том числе и в мужчинах. Королевы, наверно, тоже. - Они об этом не говорили, но я тем не менее услышала, что ты неисправимый плут, картежник и большой охотник до женщин. - Глаза Тайлин были прикованы к нему, выражение ее лица нисколько не изменилось, голос оставался жестким и холодным, но пальцы поглаживали теперь уже другую его щеку. - Неисправимые мужчины часто самые интересные. Я имею в виду, что с ними есть о чем поговорить. - Палец заскользил по его губам. - Неисправимый плут, путешествующий вместе с Айз Седай, к тому же та'верен. Полагаю, это немного... пугает их. Беспокоит по крайней мере. Такой энергичный молодой человек непременно должен причинять беспокойство Айз Седай. Как ты собираешься плести Узор в Эбу Дар, просто Мэт Коутон? - Ее рука замерла, прижавшись к его щеке; он чувствовал удары своего пульса под ее пальцами. У Мэта отвисла челюсть. Он резко отшатнулся, письменный стол за его спиной с грохотом отлетел к стене. Единственный способ убраться отсюда - просто взять и отодвинуть Тайлин в сторону или протиснуться мимо ее юбок. Женщины не должны так себя вести! Ох, если судить по одолевавшим Мэта давним воспоминаниям, они частенько именно так и поступали, но эти воспоминания были неотчетливы. Они больше походили на воспоминания о воспоминаниях: одна женщина делала то, другая это, но вполне отчетливо Мэт помнил лишь сражения, что вряд ли поможет ему сейчас. Тайлин улыбалась, но хищный блеск в ее глазах не исчез. Мэт почувствовал, что волосы у него на голове встали дыбом. Взгляд Тайлин неожиданно метнулся поверх плеча Мэта к зеркалу, и она резко обернулась, позволив проскользнуть у нее за спиной. - Я должна встретиться и поговорить с вами снова, мастер Коутон. Я... - Она резко замолчала, когда дверь широко распахнулась. Только теперь до Мэта дошло, что королева увидела в зеркале, когда та начала открываться. Вошел, слегка прихрамывая, стройный молодой человек, смуглый, с пронзительным взглядом, который тут же устремился на Мэта; очевидно, вошедший понял, что его появление прервало разговор. Черные волосы разметались по плечам. Молодой человек был в одном из тех кафтанов, которые никогда не носят как обычно, а лишь набросив на плечи, из зеленого шелка, с золотой цепочкой на груди и вышитыми на отворотах золотыми леопардами. - Мама, - произнес он, кланяясь Тайлин и касаясь пальцами губ. - Беслан, - нежно сказала она и расцеловала сына в обе щеки и в глаза. Жесткого, почти ледяного тона, которым она разговаривала с Мэтом, как не бывало. - Я вижу, все прошло хорошо. - Не так хорошо, как могло бы быть, - вздохнул юноша. Несмотря на колючий взгляд, у него была приятная манера держаться и мягкий голос. - Невин зацепил мою ногу на втором выпаде, а на третьем поскользнулся, и я попал ему прямо в сердце, хотя целился в руку. Оскорбление не стоило того, чтобы убивать его, и теперь придется выражать соболезнование его вдове. - Похоже, его это расстраивало не меньше смерти Невина. Сияющая Тайлин меньше всего походила на женщину, сын которой только что сообщил, что убил человека. - Только постарайся, чтобы твой визит был краток. Лопни мои глаза, Давиндра наверняка из тех вдовушек, которые жаждут утешения, а потом тебе придется либо жениться на ней, либо убить ее братьев. - Судя по тону королевы, первое было гораздо хуже, второе она воспринимала просто как досадную помеху. - Это мастер Мэт Коутон, сын мой. Он та'верен. Надеюсь, ты подружишься с ним. Может, на Ночь Свован вам стоит вместе отправиться куда-нибудь потанцевать. Мэт чуть не подскочил. Меньше всего ему хотелось идти куда бы то ни было с этим типом, который только что дрался на дуэли и мать которого гладила его по щеке. - Я не гожусь для балов, - поспешно проговорил Мэт. Жители Эбу Дар обожали праздники и не знали в этом никакой меры. День Раздумий здесь уже прошел, но на следующей неделе намечались еще пять праздников, два из которых должны были длиться целый день, а не только вечер, как обычно. - Я танцую в тавернах. Боюсь, для вас это чересчур грубо. Вряд ли вам понравится. - Я как раз предпочитаю таверны, и лучше самого низкого пошиба, - улыбаясь ответил Беслан своим мягким голосом. - Балы хороши для стариков и их дам. После этого все как снежным комом покатилось. Мэт и оглянуться не успел, как Тайлин повязала его обещаниями по рукам и ногам. Им с Бесланом предстояло отправиться на праздники вдвоем. На все праздники. На охоту - так назвал это Беслан, и Мэт, не подумав, спросил, за кем они будут охотиться, не за девочками ли? Если бы он подумал, эти слова не сорвались бы с его языка рядом с женщиной, которая была матерью, не важно даже чьей. В ответ юноша рассмеялся и сказал: - Девушка или сражение, пухлые губки или сверкающий клинок. Что бы ты ни танцевал, когда танцуешь, весело, как никогда. Разве не так, Мэт? Тайлин нежно улыбалась, глядя на Беслана. Мэт тоже постарался улыбнуться, хотя улыбка получилась кривоватая. Беслан явно сумасшедший. Он и его мать - оба они хороши. ГЛАВА 17. Торжество логики Мэт, стараясь не торопиться, покинул дворец, как только Тайлин позволила ему уйти, хотя, если бы он считал, что от этого будет какой-то толк, кинулся бы бегом. По спине у него бегали мурашки, и он даже почти позабыл о костях, выплясывающих в голове. Хуже всего, просто ужасно он чувствовал себя, когда Беслан начал поддразнивать мать, говоря, что балы - самое подходящее развлечение для нее, а Тайлин со смехом ответила, что у королевы нет времени для молодых людей, не сводя при этом с Мэта своего проклятого орлиного взгляда. Теперь Мэт понял, почему кролики бегают так быстро. Он пересек площадь Мол Хара, ничего не видя перед собой. Даже если бы в фонтане под изображающей какую-то давно умершую королеву скульптурой высотой больше двух спанов, с рукой, простертой к морю, барахтались Найнив и Илэйн вместе с Джайхимом Карридином и Элайдой, он прошел бы мимо не оглянувшись. В общем зале "Странницы" было темновато и казалось даже прохладно после изнурительной жары улицы. Мэт с облегчением снял шляпу. В воздухе висел табачный дым, но света, проникавшего сквозь покрытые причудливой резьбой ставни, защищавшие от солнца сводчатые окна, было более чем достаточно. Над некоторыми окнами были привязаны сосновые ветки - в честь праздника Ночь Свован. В одном из углов сидели две женщины с флейтами, а между ними мужчина с маленьким барабаном. Они играли назойливую ритмичную мелодию из тех, которые в последнее время так нравились Мэту. Даже сейчас, днем, здесь было несколько постоянных посетителей. Чужестранные купцы в простых шерстяных одеждах и несколько местных жителей, большинство в жилетках, указывающих на принадлежность к различным гильдиям. Здесь не было ни учеников, ни даже подмастерьев; расположенная рядом с дворцом "Странница" не то место, где можно дешево поесть, выпить и тем более переночевать. Стук костей на столе в углу эхом отозвался у Мэта в голове, но он повернулся в другую сторону, туда, где на скамьях вокруг еще одного стола сидели трое его людей. Коревин, плотный, мускулистый кайриэнец с таким огромным носом, что глаза казались даже меньше, чем на самом деле, сидел, раздевшись до пояса и подняв над головой покрытые татуировкой руки, а Ванин обматывал ему грудь бинтом. Ванин был втрое толще Коровина и походил на облысевший куль сала, расползшийся по скамье. Его куртка выглядела так, точно он неделю спал в ней, не снимая; она всегда так выглядела, даже через час после того, как служанка отутюжит ее. Кое-кто из купцов беспокойно поглядывал на эту троицу, но местные жители не обращали на них внимания - им доводилось видеть и такое, и кое-что похлеще. Коревин на чем свет стоит крыл Гарнана, командира десятка, родом из Тира, со впалыми щеками - на левой щеке красовался грубо вытатуированный ястреб. - ...даже не слушая этого разъяренного торговца рыбой, ты, помесь козла и жабы, схватил свою проклятую дубину и полез в драку просто потому... - Он осекся при виде Мэта и попытался сделать вид, что ничего не говорил, скорчив такую физиономию, будто у него болят зубы. Спроси Мэт, что произошло, и Коревин станет выкручиваться, нести всякий вздор - мол, он поскользнулся и напоролся на собственный кинжал, или еще какую-нибудь глупость в этом роде, - и Мэту пришлось бы притвориться, что он поверил. Поэтому он сел, положив кулаки на стол, с таким видом, будто не замечает ничего необычного. По правде говоря, ничего необычного и не произошло. Ванин был единственным из них, кто еще не влип в какую-нибудь историю раз двадцать с лишним; по каким-то причинам те, кто искал неприятностей, обходили Ванина стороной, как и Налесина. Единственное различие между ними состояло в том, что Ванина это, похоже, устраивало. - Том и Джуилин были здесь? Ванин невозмутимо продолжал бинтовать: - Не видел ни рожи, ни кожи, ни коготка. Хотя Налесин забегал ненадолго. - От Ванина не услышишь чепухи вроде "милорд". Он не скрывал, что терпеть не может благородных. К несчастью, у этого правила, как и всегда, обнаружилось единственное исключение - Илэйн. - Оставил в твоей комнате сундук, стянутый железными полосами, и ушел, болтая что-то о безделушках. - Ванин сделал вид, что собрался сплюнуть сквозь брешь в зубах, но взглянул на одну из служанок и передумал. Госпожа Анан прибила бы любого, посмевшего плюнуть на ее пол, кинуть на него кости или даже вытряхнуть пепел из трубки. - Парнишка отправился на конюшню, - продолжил Ванин, прежде чем Мэт успел спросить его об Олвере, - со своей книжкой и с одной из дочерей хозяина гостиницы. Другая девица вертела тут задом, напрашиваясь, чтобы ее ущипнули. - Завязав последний узел, Ванин бросил на Мэта укоризненный взгляд, будто это отчасти его вина. - Бедный малыш, - пробормотал Коровин, изгибаясь, чтобы проверить, не сползает ли бинт. На одном предплечье у него были вытатуированы леопард и кабан, на другом - лев и женщина. На женщине не было никаких покровов, если не считать волос. - Как он хныкал... Но расцвел, когда Лерал позволила ему взять себя за руку. - Все солдаты отряда приглядывали за Олвером, точно компания дядюшек, но никакая мамаша не захочет для своего сына этаких опекунов. - Ничего, выживет, - сухо сказал Мэт. Мальчишка скорее всего перенял эти повадки у своих "дядюшек". Еще немного, и он начнет канючить, чтобы его украсили татуировкой. По крайней мере Олвер не убегал носиться по городу с уличными мальчишками; а ведь это нравилось ему не меньше, чем надоедать взрослым женщинам. - Гарнан, подожди здесь и, если увидишь Тома или Джуилина, задержи их. Ванин, я хочу, чтобы ты разузнал как можно больше о дворце Челзейн, что около Ворот Трех Башен. Сомневаясь, стоит ли говорить здесь самое главное, Мэт оглядел зал. Служанки сновали из кухни и обратно, разнося еду и - гораздо чаще - напитки. Большинство завсегдатаев, казалось, интересовались только своими серебряными кубками, лишь две женщины в жилетках ткачих тихонько болтали, наклонившись друг к другу через стол и не обращая внимания на винный пунш. Некоторые купцы, по- видимому, торговались; они размахивали руками и, окуная пальцы в кубки, выводили на столе цифры. Музыка звучала достаточно громко, так что вряд ли кто- нибудь мог подслушать, но Мэт на всякий случай понизил голос. Узнав, что Джайхима Карридина посещают Друзья Темного, Ванин сморщил круглое лицо, словно собирался сплюнуть, несмотря ни на какие запреты. Гарнан пробормотал что-то о грязных Белоплащниках, а Коровин предложил сообщить о предательстве Карридина Гражданской Страже. Это вызвало на лицах двух других выражение такого отвращения, что Коревину ничего не оставалось, как уткнуться в кружку с элем. Он был одним из немногих известных Мэту людей, способных даже в такую жару пить эбударский эль. Вообще всякий эль, если уж на то пошло. - Будь осторожен, - предостерег Мэт Ванина, когда тот встал. Это не означало, что он действительно обеспокоен. Для такого толстяка Ванин двигался удивительно легко. Прежде он был лучшим конокрадом по крайней мере в двух странах и мог незаметно проскользнуть даже мимо Стража, но... - Они очень опасны. И Белоплащники, и Приспешники Темного. Ванин лишь хмыкнул в ответ и жестом велел Коровину взять рубашку и куртку и идти следом. - Милорд... - начал Гарнан, когда они остались вдвоем. - Милорд, я слышал, вчера в Рахаде появился туман. Мэт, собравшийся было уходить, остановился. Гарнан выглядел обеспокоенным, хотя его трудно взволновать. - Что ты имеешь в виду, говоря "туман"? - При такой-то жаре не стоило волноваться даже из-за густого, как кисель, тумана. Гарнан смущенно пожал плечами и заглянул в свою кружку. - Туман. Я слышал... Что-то было... в нем. - Он перевел взгляд на Мэта. - Я слышал, что люди просто исчезали. И некоторых потом находили обглоданными. Находили куски от них. Мэта пробрала дрожь. - Тумана больше нет, верно? И тебя там не было. Будешь беспокоиться, когда попадешь в него. Это все, что можно сделать. Гарнан недоверчиво нахмурился, но Мэт сказал чистую правду. Эти пузыри, или миазмы зла - так их называли и Ранд, и Морейн, - лопались где и когда им вздумается,