стящим клыком. А между ними повисла яркая голубовато-зеленая планета -- голубизна в знак чистоты и зелень в знак мира... Взгляд Дайсона устремился сквозь затухающие вихри пространства-времени, вниз по головокружительной спирали. На конце ее находились голубовато-зеленый мир и Джонни Дайсон пятнадцатилетней давности. Тот Джонни Дайсон ничего не понимал и ничего не боялся. В те счастливые дни за мир отвечали его родители, а не он. О, молодость, молодость, прекрасная, безмятежная и утраченная навсегда! Мартин снова выстрелил. Здесь и сейчас Джонни Дайсон бежал к роботу, который как раз исчезал в темном зеве пещеры. Она была всего лишь подземным коридором муравейника, а робот -- сверкающим муравьем, несущим зернышко песка. Измерения пространства потеряли всякое значение вместе с остальными законами природы. Только во сне человеку кажется, что, убегая от опасности, он после каждого шага поднимается в воздух или вязнет, как в клею. Прямо перед ним высилась груда запломбированных канистр в защитной упаковке. Дайсон замедлил шаги, чтобы приглядеться к ним, и попытался прикинуть, сколько килограммометров или тонн подъемной силы они воплощают. Слишком мало, чтобы поднять корабль. Их было всего восемь. Если робот успел спрятать остальные, силы притяжения Марса хватит, чтобы навсегда удержать корабль на планете. Если... если... ну, конечно! Если остальные канистры в пещере и если он доберется туда первым, решение будет детски простым. Как мог он просмотреть его? Радостное возбуждение вскипело в нем, наполняя душу торжеством. Дайсон услышал, как кто-то зовет его, и ускорил шаги, низко пригибаясь, чтобы инерция несла его вперед, а не вверх, наперекор слабому притяжению Марса. Он добрался до пещеры в тот момент, когда робот выходил из нее. Тот не остановился, но его глаза заметили Дайсона, радиоатомный мозг оценил его как движущееся препятствие, и огромный муравей двинулся дальше. Дайсон освободил ему дорогу. Муравей величественно спустился с холма и направился к оставшимся канистрам с топливом. Дайсон остановился у входа в пещеру и заглянул внутрь. Там было темно. На мгновение он заколебался. Он знал, что решение проблемы ждет его в темноте, но ему не хотелось идти в эту черную яму. Он оглянулся. Мартин и Уайт заметно приблизились, а робот спускался к ним по склону, волоча за собой раздвоенную тень. Больше теней, чем людей, поднималось по склону, в два раза больше теней, соединенных парами, из которых одна была черная, а другая -- серая. Фобос и Деймос кружили высоко в пустоте и всему движущемуся на Земле дарили призрачные ореолы из тусклого серебра. Однако вел их Фобос, то есть Страх. Дайсон повернулся к ним спиной. Они по прежнему были так далеко, что выглядели игрушечными солдатиками. Он мог склониться над виниловой картой и отобрать у Мартина управляющую тележку, взяв ее двумя пальцами... Вместо этого он вынул карманную флуоресцентную лампу и встряхнул, чтобы она зажглась. А потом вошел в пещеру с неприятным чувством, будто оскверняет святилище. В глубине рядами стояли канистры. Здесь были врата рая. Он выбрал это место для своего подземного дворца, где он был бы в безопасности, даже если бы с Земли прибыла спасательная экспедиция. Впрочем, на самом деле он не ждал никаких кораблей. Черное облако его детства со временем выросли так, что он уже почти не замечал Земли. Ее поглотила тень, предвестница Катастрофы. Обеими руками Дайсон принялся срывать пломбы с канистр... Спустя несколько минут он выбежал из пещеры и помчался к двум мужчинам, приближавшимся в сопровождении дрожащих теней. -- Войди туда! -- крикнул он. Голос его звенел от торжества. -- Все там, внутри, Мартин! Все в пещере! Иди и возьми его! А потом начало греметь. Опасность им не грозила, по крайней мере до тех пор, пока они оставались снаружи. Топливо взрывалось канистра за канистрой, а не все одновременно, потому что каждая канистра являлась самостоятельной единицей, сконструированной с учетом всех возможных мер безопасности, какие сумело придумать человечество. Они не взорвались все одновременно, потому что Дайсон активировал их по очереди -- у него было всего две руки. Взорвалась одна канистра, восемь секунд спустя взорвалась следующая. Сила, которая должна была поднять корабль, превращалась в свет, звук и излучение, слишком неявные, чтобы казаться опасными. Любой мог войти в пещеру и подойти к канистрам, если бы захотел. И мог бы потом выйти оттуда. Совсем другое дело, что случилось бы потом с его клетками, костным мозгом и кровью. Радий можно удалить из человеческого тела, но от невидимого яда из пещеры никто и никогда не смог бы избавиться. Гамма-лучи, вызывающие неизлечимую болезнь, вырывались из канистр в белых вспышках, разделяемых моментами абсолютной темноты. Перед лицом этой опасности сущность конфликта изменилась. Но не сразу. Сначала последовала короткая, полная удивления пауза, во время которой Мартин пытался как-то овладеть собственными чувствами, где место ярости занял ужас, а триумф сменился сознанием сокрушительного поражения. Он поднял револьвер. -- Вернись туда. -- приказал он, -- и дезактивируй канистры. -- Нет. -- ответил Дайсон. -- Считаю до трех. -- Лучше смерть. Мартин заколебался, потом сказал: -- Уайт. Тот не отрываясь смотрел на освещенный вспышками вход в пещеру. Уайт облизнул губы. -- Нет, сэр, -- сказал он. -- Войди сам, -- предложил Дайсон Мартину с улыбкой, глядя на его лицо, освещенное новой вспышкой. Он дождался, пока стихло эхо грохота, и добавил: -- Это легко. Нужно только вставить пломбы обратно. Иначе проиграешь, останешься здесь и уже не будешь командиром. Если же войдешь в пещеру, то вернешься на Землю с грузом, и может, тебе еще дадут несколько шевронов на рукав... вот только у тебя уже не будет рук. -- Заткнись! -- рявкнул Мартин. В пещере продолжало греметь. Мартин глубоко вздохнул и рывком подтащил к себе управляющую тележку. Та подбежала к нему, как собака с тонкими лапами, и Мартин крутанул диск. Металл звякнул о камень, и к ним медленно подошел робот. Мартин отменил предыдущие распоряжения, приказы Дайсона были стерты из механической памяти. Однако слишком поздно. Потом робот направился к пещере. -- Отлично, -- насмехался Дайсон. -- Превосходный способ спасти топливо. Робот, разумеется, будет уничтожен и не сможет пилотировать корабль. Но что с того? На Марсе очень приятно жить! Мартин принялся проклинать его. -- Заткнись, -- оборвал его Дайсон. -- Тебе конец. Так же как и Земле. Когда наступит Катастрофа, мы будем сидеть здесь, в нашем ковчеге, и наблюдать потоп с безопасного расстояния. Грохот не стихал. Мартин совершил фатальную ошибку, позволив вовлечь себя в спор. Голос его по-прежнему звучал решительно, но сказал он только: -- Земле нужен наш груз... Дайсон решил рискнуть и замахнулся. Револьвер выскользнул из руки Мартина и мягко упал на мох у ног Бенджи Уайта. Это значило, что Мартин не держал пальца на спуске, что в свою очередь означало многое другое... -- Наш груз? -- как эхо повторил Дайсон. Он внимательно следил за Мартином, готовый предупредить малейшее его движение к оружию. Он хотел сам поднять револьвер, но это сразу перенесло бы борьбу из моральной в физическую плоскость, а он знал, что морально уже победил. "Почему Уайт не поднимает оружие? Зачем он вообще сюда пришел? На чьей он стороне? Похоже, он и сам не знает". Дайсон зло посмотрел на него, однако продолжал: -- Наш груз не остановит Катастрофу. Ничто ее не остановит. Причина одна... только одна. Все дело в людях, мужчинах и женщинах. Люди плохи, Мартин, и потому умрут. Все. -- Он кивнул в сторону громыхающей пещеры. -- Вот так кончится мир. Мартин смотрел на холм, слушал грохот и не двигался. Наблюдая за ним, Дайсон решил, что не имеет значения, поднимет ли Уайт револьвер. Дайсон победил и без оружия. -- Ну ладно, Мартин, -- сказал он свободно, -- сними этот шлем. Тебе больше не понадобится трансмиттер. Воцарилось молчание, и только грохот в пещере продолжался. Дайсон глянул на Уайта -- тот вглядывался в освещенное отверстие пещеры, -- быстро наклонился и поднял оружие. -- Джонни... Это сказал Уайт, зачарованно глядя на пещеру. -- Ну? -- Слушай. Взрывались все новые канистры. -- Я слышу, -- ответил Дайсон, а Мартин не сказал ни слова. -- Такая маленькая Катастрофа, -- сказал Уайт. -- Настоящая будет гораздо хуже. И громче. Почему я никогда не думал об этом? -- Мы ничего не услышим. -- Но увидим. Я увижу и буду знать. -- Он отвел взгляд от сияния, шедшего из пещеры, и посмотрел вверх, в темноту, в сторону голубовато-зеленой Земли. -- Пухи, -- медленно произнес он, -- всегда боялась грозы. Дайсон почувствовал холодок в желудке. Он еще не знал почему, это еще не дошло до его сознания, но он чувствовал опасность и знал, что события выходят из-под его контроля. Опасность была все ближе, с каждым словом, произнесенным Уайтом, и с каждой мыслью, медленно обретающей форму в его голове. -- Я говорил тебе о Пухи, -- продолжал Уайт. -- Когда-то она была моей женой и не боялась ничего, кроме грозы. Она всегда жалась ко мне, когда... Гром в пещере не прекращался. -- Бенджи, -- пробормотал Дайсон, чувствуя, как мигом пересохло горло. -- Бенджи... -- Так что я спятил, -- сказал Уайт. -- Ничего не могу сделать, дружок, если ты так думаешь. Я никогда не предполагал, что Катастрофа звучит именно так. Пожалуй, мне нужно быть там, чтобы Пухи могла меня найти, когда придет Катастрофа. Он начал подниматься по склону в сторону пещеры. -- Бенджи! -- окликнул Дайсон. Голос его дрожал. -- Через шесть месяцев ты будешь трупом. И кому это поможет? Наш груз не остановит Катастрофу. -- Откуда ты знаешь? -- бросил Уайт через плечо. -- Это не наше дело. Наша задача -- привезти домой немного марсианской руды, а не остановить Катастрофу. Человек должен делать свою работу, если получает за это деньги. -- Бенджи, стой! Говорю тебе, ты не остановишь Катастрофу! -- Но вот это я наверняка могу остановить, -- ответил Бенджи, не останавливаясь. -- Еще один шаг, и я стреляю! Уайт оглянулся через плечо. -- Нет. Джонни, -- сказал он. -- Ты не выстрелишь. Дайсон попытался нажать спуск, но не смог. Он сосредоточился на спине Уайта, прицелился и послал приказ своему указательному пальцу. Но приказ не достиг цели -- Мартин оказался быстрее. Он шагнул вперед и ребром ладони ударил по запястью Дайсона. Револьвер взлетел в воздух и выстрелил. Гром не умолкал. -- Бенджи! -- заорал Дайсон, но это прозвучало тихим шепотом. Он должен остановить Уайта. Должен. Бенджи не может войти в пещеру. Почему-то было очень, очень плохо, если кто-то еще, кроме Джонни Дайсона, войдет в пещеру. Дайсон сделал шаг вперед, но Мартин с револьвером наготове преградил ему путь. Мартин, вечный полицейский, готовый схватить его за воротник и утащить обратно на Землю. Обратно к работе, дисциплине, ответственности. Работа. Дисциплина. ОТВЕТСТВЕННОСТЬ. -- О... нет! -- прошептал Дайсон. Мысленно он видел свой хрупкий марсианский рай, сверкающий в лучах двух лун, -- его дворцы и блестящие башни, которые постепенно начинали таять. В голове у него начал тикать счетчик Гейгера. Звук его становился все громче и громче, пока не превратился в рев. А потом Дайсон ощутил вспышку, почувствовал, что голова его открывается сверху, раскаленная сверхновая взрывается и большое черное облако заполняет весь череп. Облако разбухло до невероятных размеров, его края изгибались и закруглялись, формируя знакомый, чудовищный символ гибели. Он поднял взгляд... на него... И увидел Землю-звезду, голубовато-зеленую на темном фоне. Увидел перемену. УВИДЕЛ ПЕРЕМЕНУ... "Взрыв у меня в голове, -- подумал Дайсон, -- был всего лишь слабым эхом другого взрыва". На мгновение полнеба осветила белая вспышка взрывающейся Земли. И он видел это. Потом сияние ослабело и сосредоточилось в одном месте, Звезда-Земля появилась вновь, уже не голубая в знак чистоты и не зеленая в знак мира, а окруженная страшным, мерцающим, неровным сиянием... Вот так кончился мир... Не взрыв, но всхлип. Он услышал собственный смех и, пошатываясь, побежал за Уайтом. -- Бенджи! -- кричал он. -- Бенджи, подожди! Это случилось! Ты что, не слышал? Посмотри вверх -- ЭТО СЛУЧИЛОСЬ! Уайт продолжал идти, не оборачиваясь. Дайсон с трудом догнал его и схватил за плечо. Уайт остановился, смущенно глядя ему в лицо. Дайсон не мог устоять на месте, не мог удержаться от смеха. Он танцевал древний танец победы. Когда к ним присоединился Мартин, Дайсон протанцевал и вокруг него. -- Что случилось? -- рявкнул на него Мартин. -- Конец света! -- пронзительно выкрикнул Дайсон.-- Все кончилось! Вы должны были слышать! Земли больше нет, и мы в безопасности. Посмотрите вверх, дурни, посмотрите вверх! Двое мужчин посмотрели вверх, а третий продолжал танцевать и смеяться. Он не мог удержаться от смеха, даже когда Мартин и Уайт опустили головы и уставились на него. -- Дайсон, -- сказал Мартин странным глухим голосом. -- Послушай, Дайсон. Ничего не произошло. Наверное... тебе просто привиделось. Посмотри вверх и увидишь сам. Джонни посмотрел. Да, она по-прежнему была там -- дрожащая белая искра на небе. Он засмеялся еще пуще. -- Послушай, Дайсон... -- начал Мартин, а Уайт покачал головой, вытянул руку и взял Джонни за руку, прерывая его танец. -- Все хорошо, Джонни, -- сказал он. -- Ты в безопасности. Все в порядке. А теперь успокойся и подожди меня. Я вернусь через минуту. -- Он шепнул что-то Мартину и быстро пошел к пещере. Джонни уставился на него. -- Бенджи! Тишина. -- Бенджи, что с тобой? Больше не нужно спасать топливо, ведь Земли уже нет! Мы в безопасности, и нам незачем возвращаться. Как ты не понимаешь... -- Спокойно, -- сказал Мартин. -- Все в порядке. Уайт медленно поднимался по склону, втянув голову в плечи, возможно, из-за ветра, что вдруг поднялся. Он становился все меньше и меньше, исчезал в микрокосмосе. Джонни Дайсон, моргая, смотрел на осиянный вход в пещеру. А потом Бенджи поглотили громыхающие грохочущие раскаты. Через некоторое время они вновь оказались на корабле и зачем-то приготовились к старту. А еще позднее Мартин и Уайт разговаривали друг с другом так, словно и вправду покинули Марс и возвращались на... ну, наверное, не на Землю. Ведь никакой Земли больше не было. Тогда куда же? Джонни пытался это себе представить. Когда он задавал вопросы, то получал такие дурацкие ответы, что приходилось переводить их на свой собственный язык. В конце концов он нашел решение, которое вполне его удовлетворило: когда эти двое говорили "Земля", они имели в виду некий символ. Действуя по-своему логично, они пытались найти где-то пригодную для жизни планету, лучше даже, чем Марс, где можно построить рай. И в этом они тоже были правы, потому что, обдумав вопрос, Джонни пришел к выводу, что создание рая на Марсе потребовало бы много труда, даже с помощью робота. Это была бы слишком большая ответственность. А ответственность лучше оставить старшим. Разумеется, Катастрофа должна была здорово потрясти Мартина и Уайта. Им было трудно свыкнуться со страшной правдой. Ну и ладно, пусть продолжают притворяться, кому от этого хуже? Название не имеет значения. Они думали о новой неоткрытой планете, как о Земле. Когда они ее найдут, можно будет даже назвать ее Землей... Новой Землей, в память о грешной Старой Земле, которая исчезла в очищающем пламени. Исчезла навсегда, вместе с мучившей ее чумой испорченного человечества. Об этом Джонни, честно говоря, не жалел. Он не спорил со своими товарищами, даже когда они вели себя как безумцы, хотя было странновато чувствовать себя единственным нормальным человеком на корабле. Он ждал. Какое-то время у него были живые, выразительные сны, в которых ему казалось, что он возвращается на Землю, но вскоре сны прекратились, и он опять спал хорошо. ...Космический корабль Джонни летел все дальше. Порой Джонни задумывался, когда корабль достигнет места назначения. Его мучили искусственные дни и ночи и эти экраны с яркими картинами того, что уже не существовало. Несмотря ни на что, не имело смысла маскировать черноту космоса пейзажами Старой Земли. И глупо было переодевать робота, чтобы он выглядел, как человек, одетый в белое, когда приходил накормить его и получить распоряжения. Однажды, когда Джонни будет в подходящем настроении, он изменит распоряжения и переделает робота, вернет ему прежний металлический облик. Но сейчас он слишком устал, ему нужно отдохнуть. Нельзя перегружать себя ответственностью, потому что близится день, когда корабль опустится на пригодную для жизни планету и начнется работа. И Джонни выполнит свою миссию. Выполнит отлично. Он не сдался. Кто угодно, только не Джонни Дайсон. Его собственный отец не справился с миссией. Разумеется, сначала он попытался свалить все на Джонни, а когда не получилось, просто спятил. Полный отказ принять на себя ответственность. Да, это был единственный смертный грех -- капитуляция. Потому что, если бы отец не прервал работу, он мог бы найти решение. Что ни говори, а доктор Джеральд Дайсон был необычайно талантлив. Однако доктор Джеральд Дайсон сдался и завершил свою карьеру в сумасшедшем доме. Возможно, окончательно оторвавшись от мира, он был так счастлив, что даже не заметил Катастрофу. "Будь у меня такие возможности, как у отца, -- думал Джонни, -- я боролся бы до конца, но у меня есть моя собственная миссия. Еще не слишком поздно. И если корабль когда-нибудь сядет на пригодную для жизни планету, я сразу начну выполнять ее". Он мельком взглянул на экраны, показывающие образы мира, который сдался и потому погиб... быстро и безболезненно. Джонни был так счастлив в своем космическом корабле, что даже не заметил, когда пришла настоящая Катастрофа. 1 Аламогордо -- город на юге США, близ которого была испытана первая атомная бомба.