оє: Я в неволi, ти вдовою, Не живем, а тiльки ходим Та згадуєм тiї годи, Як жили колись. [Кос-Арал 1848] * * * I знову менi не привезла Нiчого почта з України... За грiшнiї, мабуть, дiла Караюсь я в оцiй пустинi Сердитим богом. Не менi Про теє знать, за що караюсь, Та й знать не хочеться менi. А сердце плаче, як згадаю Хоч невеселiї случаї I невеселiї тi днi, Що пронеслися надо мною В моїй Українi колись... Колись божились та клялись, Братались, сестрились зо мною, Поки, мов хмара, розiйшлись Без сльоз, роси тiї святої. I довелося знов менi Людей на старостi... Нi, нi! Вони з холери повмирали; А то б хоч клаптик переслали Того паперу... Ой iз журби та iз жалю, Щоб не бачить, як читають Листи тiї, погуляю, Погуляю понад морем Та розважу своє горе. Та Україну згадаю, Та пiсеньку заспiваю. Люди скажуть, люди зрадять, А вона мене порадить, I порадить, i розважить, I правдоньку менi скаже. [Кос-Арал 1848] * * * Лiчу в неволi днi i ночi - I лiк забуваю. О господи, як то тяжко Тiї днi минають! I лiта пливуть мiж ними, Пливуть собi стиха, Забирають за собою I добро i лихо! Забирають, не вертають Нiколи нiчого! I не благай, бо пропаде Молитва за богом. I четвертий рiк минає Тихенько, поволi, I четверту начинаю Книжечку в неволi Мережати, - змережаю Кров'ю та сльозами Моє горе на чужинi, Бо горе словами Не розкажеться нiкому Нiколи, нiколи, Нiде на свiтi! Нема слов В далекiй неволi! Немає слов, немає сльоз, Немає нiчого. Нема навiть кругом тебе Великого бога! Нема на що подивитись, З ким поговорити. Жить не хочеться на свiтi, А сам мусиш жити. Мушу, мушу, а для чого? Щоб не губить душу? Не варт вона того жалю... Ось для чого мушу Жить на свiтi, волочити В неволi кайдани: Може, ще я подивлюся На мою Украйну... Може, ще я подiлюся Словами-сльозами З дiбровами зеленими! З темними лугами! Бо немає в мене роду На всiй Українi, Та все-таки не тi люди, Що на цiй чужинiї Гуляв би я понад Днiпром По веселих селах Та спiвав би свої думи, Тихi, невеселi. Дай дожити, подивитись, О боже мiй милий! На лани тiї зеленi I тiї могили! А не даси, то донеси На мою країну Мої сльози; бо я, боже! Я за неї гину! Може, менi на чужинi Лежать легше буде, Як iнодi в Українi Згадувати будуть! Донеси ж, мiй боже милий! Або хоч надiю Пошли в душу... бо нiчого, Нiчого не вдiю Убогою головою, Бо серце холоне, Як подумаю, що, може, Мене похоронять На чужинi, - i цi думи Зо мною сховають!.. I мене на Українi Нiхто не згадає! А може, тихо за лiтами Мої мережанi сльозами I долетять коли-небудь На Україну... i падуть... Неначе роси над землею, На щире серце молодеє, Сльозами тихо упадуть! I покиває головою, I буде плакати зо мною, I, може, господи, мене В своїй молитвi пом'яне! Нехай як буде, так i буде. Чи то плисти, чи то брести. Хоч доведеться розп'ястись! А я таки мережать буду Тихенько бiлiї листи. [Оренбург 1850] * * * Менi однаково, чи буду Я жить в Українi, чи нi. Чи хто згадає, чи забуде Мене в снiгу на чужинi - Однаковiсiнько менi. В неволi вирiс мiж чужими, I, неоплаканий своїми, В неволi, плачучи, умру, I все з собою заберу - Малого слiду не покину На нашiй славнiй Українi, На нашiй - не своїй землi. I не пом'яне батько з сином, Не скаже синовi: - Молись. Молися, сину: за Вкраїну Його замучили колись. - Менi однаково, чи буде Той син молитися, чи нi... Та не однаково менi, Як Україну злiї люди Присплять, лукавi, i в огнi Її, окраденую, збудять... Ох, не однаково менi. [В казематi 1847] * * * Минають днi, минають ночi, Минає лiто; шелестить Пожовкле листя; гаснуть очi, Заснули думи, серце спить, I все заснуло. I не знаю, Чи я живу, чи доживаю, Чи так по свiту волочусь, Бо вже не плачу й не смiюсь... Доле, де ти? Доле, де ти? Нема нiякої? Коли доброї жаль, боже, То дай злої, злої! Не дай спати ходячому, Серцем замирати I гнилою колодою По свiту валятись. Л дай жити, серцем жити I людей любити, А коли нi... то проклинать I свiт запалити! Страшно впасти у кайдани, Умирать в неволi, А ще гiрше - спати, спати I спати на волi - I заснути навiк-вiки, I слiду не кинуть Нiякого: однаково - Чи жив, чи загинув! Доле, де ти? Доле, де ти? Нема нiякої! Коли доброї жаль, боже, То дай злої! злої! 21 грудня 1845 В'юнища * * * На великдень, на соломi Против сонця, дiти Грались собi крашанками Та й стали хвалитись Обновами. Тому к святкам З лиштвою пошили Сорочечку. А тiй стьожку, Тiй стрiчку купили. Кому шапочку смушеву, Чобiтки шкаповi, Кому свитку. Одна тiльки Сидить без обнови Сирiточка, рученята Сховавши в рукава. - Менi мати купувала. - Менi батько справив. - А менi хрещена мати Лиштву вишивала. - А я в попа обiдала, - Сирiтка сказала. [Кос-Арал 1849] * * * Над Днiпровою сагою Стоїть явор мiж лозою, Мiж лозою з ялиною, З червоною калиною. Днiпро берег риє-риє, Яворовi корiнь миє. Стоїть старий, похилився, Мов козак той зажурився, Що без долi, без родини, Та без вiрної дружини, I дружини, i надiї В самотинi посивiє! Явор каже: - Похилюся Та в Днiпровi скупаюся. - Козак каже: - Погуляю Та любую пошукаю. - А калина з ялиною Та гнучкою лозиною, Мов дiвчаточка iз гаю Вихожаючи спiвають - Повбиранi, заквiтчанi Та з таланом зарученi, Думки-гадоньки не мають, В'ються-гнуться та спiвають. 24 червня [1860 С.-Петербург] * * * Не нарiкаю я на бога, Не нарiкаю нi на кого. Я сам собе, дурний, дурю, Та ще й спiваючи. Орю Свiй перелiг - убогу ниву! - Та сiю слово. Добрi жнива Колись-то будуть. I дурю! Себе-таки, себе самого, А бiльше, бачиться, нiкого? Орися ж ти, моя ниво, Долом та горою! Та засiйся, чорна ниво, Волею ясною! Орися ж ти, розвернися, Полем розстелися! Та посiйся добрим житом, Долею полийся! Розвернися ж на всi боки, Ниво-десятино! Та посiйся не словами, А розумом, ниво! Вийдуть люди жито жати... Веселiї жнива!.. Розвернися ж, розстелися ж, Убогая ниво!!! Чи не дурю себе я знову Своїм химерним добрим словом? Дурю! Бо лучче одурить Себе-таки, себе самого, Нiж з ворогом по правдi жить I всує нарiкать на бога! 5 жовтня [1860 С.-Петербург] * * * Ой три шляхи широкiї Докупи зiйшлися. На чужину з України Брати розiйшлися. Покинули стару матiр. Той жiнку покинув, А той - сестру, а найменший - Молоду дiвчину. Посадила стара мати Три ясени в полi, А невiстка посадила Високу тополю. Три явори посадила Сестра при долинi... А дiвчина заручена - Червону калину. Не прийнялись три ясени, Тополя всихала; Повсихали три явори, Калина зов'яла. Не вертаються три брати, Плаче стара мати, Плаче жiнка з дiточками - В потопленiй хатi. Сестра плаче, йде шукати Братiв на чужину... А дiвчину заручену Кладуть в домовину. Не вертаються три брати, По свiту блукають, А три шляхи широкiї Терном заростають. [В казематi 1847] * * * Я не нездужаю, нiвроку, А щось такеє бачить око, I серце жде чогось. Болить. Болить, i плаче, i не спить, Мов негодована дитина. Лихої, тяжкої години, Мабуть, ти ждеш? Добра не жди, Не жди сподiваної волi - Вона заснула: цар Микола Її приспав. А щоб збудить Хиренну волю, треба миром, Громадою обух сталить, Та добре вигострить сокиру - Та й заходиться вже будить. А то проспить собi, небога, До суду божого страшного! А панство буде колихать, Храми, палати мурувать, Любить царя свого п'яного, Та вiзантiйство прославлять. Та й бiльше, бачиться, нiчого. 1858 22 листопада [С.-Петербург] * * * Якби ви знали, паничi, Де люди плачуть живучи, То ви б елегiй не творили Та марне бога б не хвалили, _ На нашi сльози смiючись. _ За що, не знаю, називають _ Хатину в гаї тихим раєм. Я в хатi мучився колись, Мої там сльози пролились, Найпершi сльози! Я не знаю, Чи єсть у бога люте зло, Що б у тiй хатi не жило? А хату раєм називають! Не називаю її раєм, Тiї хатиночки у гаї Над чистим ставом край села. Мене там мати повила I, повиваючи, спiвала, Свою нудьгу переливала В свою дитину... В тiм гаю, У тiй хатинi, у раю, Я бачив пекло... Там неволя, Робота тяжкая, нiколи I помолитись не дають. Там матiр добрую мою, Ще молодую - у могилу Нужда та праця положила. Там батько, плачучи з дiтьми (А ми малi були i голi), Не витерпiв лихої долi, Умер на панщинi!.. А ми Розлiзлися межи людьми, Мов мишенята. Я до школи - Носити воду школярам. Брати на панщину ходили, Поки лоби їм поголили! А сестри! сестри! Горе вам, Мої голубки молодiї! Для кого в свiтi живете? Ви в наймах виросли чужiї, У наймах коси побiлiють, У наймах, сестри, й умрете! Менi аж страшно, як згадаю Оту хатину край села! Такiї, боже наш, дiла Ми творимо у нашiм раї На праведнiй твоїй землi! Ми в раї пекло розвели, А в тебе другого благаєм. З братами тихо живемо, Лани братами оремо I їх сльозами поливаєм. А може й те ще... нi, не знаю, А так здається... сам єси... (Бо без твоєї, боже, волi Ми б не нудились в раї голi) А може сам на небесi Смiєшся, батечку, над нами Та, може, радишся з панами, Як править миром! Бо дивись: Он гай зелений похиливсь, А он з-за гаю виглядає Ставок неначе полотно, А верби геть понад ставом Тихесенько собi купають Зеленi вiти... Правда, рай? А подивися та спитай, Що там твориться у тiм раї! Звичайне, радiсть та хвала Тобi єдиному святому За дивнiї твої дiла! Отим-бо й ба! Хвали нiкому, А кров, та сльози, та хула, - Хула всьому! Нi, нi! Нiчого Нема святого на землi... Менi здається, що й самого Тебе вже люди прокляли! [Оренбург 1850] * * * За байраком байрак. А там степ та могила. Iз могили козак Встає сивий, похилий. Встає сам уночi, Iде в степ, а йдучи Спiва, сумно спiває: "Наносили землi Та й додому пiшли, I нiхто не згадає. Нас тут триста, як скло, Товариства лягло! I земля не приймає. Як запродав гетьман У ярмо християн, Нас послав поганяти По своїй по землi Свою кров розлили I зарiзали брата. Кровi брата впились I отут полягли У могилi заклятiй". Та й замовк, зажуривсь I на спис похиливсь, Став на самiй могилi. На Днiпро позирав, Тяжко плакав, ридав, Синi хвилi голосили. З-за Днiпра iз села Руна гаєм гула, Третi пiвнi спiвали. Провалився козак, Стрепенувся байрак, А могила застогнала. [В казематi 1847] * * * Закувала зозуленька В зеленому гаї, Заплакала дiвчинонька - Дружини немає. А дiвочi молодiї Веселiї лiта, Як квiточки за водою, Пливуть з сього свiта. Якби були батько, мати Та були б багатi, Було б кому полюбити, Було б кому взяти. А то нема, сиротою Отак i загину, Дiвуючи в самотинi, Де-небудь пiд тином. [Кос-Арал 1848] * * * I досi сниться: пiд горою, Мiж вербами та над водою, Бiленька хаточка. Сидить Неначе й досi сивий дiд Коло хатиночки i бавить Хорошеє та кучеряве Своє маленькеє внуча. I досi сниться: вийшла з хати Веселая, смiючись, мати, Цiлує дiда, i дитя Аж тричi весело цiлує, Прийма на руки, i годує, I спать несе. А дiд сидить, I усмiхається, i стиха Промовить нишком: - Де ж те лихо? Печалi тiї, вороги? - I нищечком старий читає, Перехрестившись, "отче наш". Крiзь верби сонечко сiяє I тихо гасне. День погас, I все почило. Сивий в хату Й собi пiшов опочивати. [Оренбург 1850] * * * I небо невмите, i заспанi хвилi, I понад берегом геть-геть, Неначе п'яний, очерет Без вiтру гнеться. Боже милий! Чи довго буде ще менi В оцiй незамкнутiй тюрмi, Понад оцим нiкчемним морем Нудити свiтом? Не говорить, Мовчить i гнеться, мов жива, В степу пожовклая трава; Не хоче правдоньки сказать, А бiльше нi в кого спитать. [Кос-Арал 1848] * * * I вирiс я на чужинi I сивiю в чужому краї: То одинокому менi Здається - кращого немає Нiчого в бога, як Днiпро Та наша славная країна... Аж бачу - там тiльки добро, Де нас нема. В лиху годину, Якось недавно довелось Менi заїхать в Україну, У те найкращеє село... У те, де мати повивала Мене малого i вночi На свiчку богу заробляла; Поклони тяжкiї б'ючи, Пречистiй ставила, молила, Щоб доля добрая любила Її дитину... Добре, мамо, Що ти зараннє спать лягла, А то б ти бога прокляла За мiй талан. Аж страх погано У тiм хорошому селi: Чорнiше чорної землi Блукають люди. Повсихали Сади зеленi, погнили Бiленькi хати, повалялись, Стави бур'яном поросли. Село неначе погорiло, Неначе люди подурiли, Нiмi на панщину iдуть I дiточок своїх ведуть!.. I я, заплакавши, назад Поїхав знову на чужину. I не в однiм отiм селi, А скрiзь на славнiй Українi Людей у ярма запрягли Пани лукавi... Гинуть! Гинуть! У ярмах лицарськi сини! А препоганiї пани Жидам, братам своїм хорошим, Остатнi продають штани... Погано дуже, страх погано В оцiй пустинi пропадать! А ще поганше на Украйнi Дивитись, плакать i мовчать! А як не бачиш того лиха, То скрiзь здається любо, тихо, I на Українi добро. Мiж горами старий Днiпро, Неначе в молоцi дитина, Красується, любується На всю Україну. А понад ним зеленiють Широкiї села, А у селах у веселих I люди веселi. Воно б, може, так i сталось, Якби не осталось Слiду панського в Украйнi!.. [Кос-Арал 1848] * * * I золотої й дорогої Менi, щоб знали ви, не жаль Моєї долi молодої: А iнодi така печаль Оступить душу, аж заплачу. А ще до того, як побачу Малого хлопчика в селi. Мов одiрвалось од гiллi, Одно-однiсiньке пiд тином Сидить собi в старiй ряднинi. Менi здається, що се я, Що це ж та молодiсть моя. Менi здається, що нiколи Воно не бачитиме волi, Святої воленьки. Що так Даремне, марне пролетять Його найкращiї лiта, Що вiн не знатиме, де дiтись На сiм широкiм вольнiм свiтi, I пiде в найми, i колись, Щоб вiн не плакав, не журивсь, Щоб вiн де-небудь прихиливсь, То оддадуть у москалi. [Кос-Арал 1849] * * * Ми вкупочцi колись росли, Маленькими собi любились. А матерi на нас дивились Та говорили, що колись Одружимо їх. Не вгадали. Старi зараннє повмирали, А ми малими розiйшлись - Та вже й не сходились нiколи. Мене по волi i неволi Носило всюди. Принесло На старiсть ледве i додому. Веселеє колись село Чомусь тепер менi, старому, Здавалось темним i нiмим, Таким, як я тепер, старим. I бачиться - в селi убогiм (Менi так бачиться) нiчого Не виросло i не згнило, Таке собi, як i було. I яр, i поле, i тополi, I над криницею верба Нагнулася, як та журба Далеко в самотнiй неволi. Ставок, гребелька, i вiтряк З-за гаю крилами махає. I дуб зелений, мов козак Iз гаю вийшов та й гуляє Попiд горою; по горi Садочок темний, а в садочку Лежать собi у холодочку, Мов у раю, мої старi. Хрести дубовi посхилялись, Слова дощем позамивались... I не дощем, i не слова Гладесенько Сатурн стирає... Нехай з святими спочивають Мої старiї... - Чи жива Ота Оксаночка? - питаю У брата тихо я. - Яка? - Ота маленька кучерява, Що з нами гралася колись. Чого ж ти, брате, зажуривсь? - Я не журюсь. Помандрувала Ота Оксаночка в поход За москалями та й пропала. Вернулась, правда, через год, Та що з того? З байстрям вернулась, Острижена. Було, вночi Сидить пiд тином, мов зозуля, Та кукає; або кричить, Або тихесенько спiває Та нiби коси розплiтає. А потiм знов кудись пiшла, Нiхто не знає, де подiлась, Занапастилась, одурiла. А що за дiвчина була, Так так що краля! I не вбога,- Та талану господь не дав... А може й дав, та хтось украв I одурив святого бога. [Кос-Арал 1849] * * * Не грiє сонце на чужинi, А дома надто вже пекло. Менi не весело було Й на нашiй славнiй Українi. Нiхто любив мене, вiтав, I я хилився нi до кого, Блукав собi, молився богу, Та люте панство проклинав, I згадував лiта лихiї, Поганi, давнiї лiта: Тодi повiсили Христа - Й тепер не втiк би син Марiї! Нiде не весело менi, Та, мабуть, весело й не буде I на Украйнi, добрi люди, Отже таки й на чужинi. Хотiлося б... та й то для того, Щоб не робили москалi Труни iз дерева чужого, Або хоч крихотку землi Iз-за Днiпра мого святого Святiї вiтри принесли, Та й бiльш нiчого. Так-то, люди, Хотiлося б... Та що й гадать... Нащо вже й бога турбувать, Коли по-нашому не буде. [Орська крiпость 1847] * * * Не тополю високую Вiтер нагинає, Дiвчинонька одинока Долю зневажає. - Бодай тобi, доле, У морi втопитись, Що не даєш менi й досi Нi з ким полюбитись. Як дiвчата цiлуються, Як їх обнiмають I що тодi їм дiється - Я й досi не знаю... I не знатиму. Ой, мамо, Страшно дiвувати, Увесь вiк свiй дiвувати, Нi з ким не кохатись. (Кос-Арал 1848] * * * Як маю я журитися, Докучати людям, Пiду собi свiт за очi - Що буде, те й буде. Найду долю - одружуся, Не найду - втоплюся, Та не продамся нiкому, В найми не наймуся. Пiшов же я свiт за очi, Доля заховалась; А воленьку люди добрi I не торгували, А без торгу закинули В далеку неволю... Щоб не росло таке зiлля На нашому полю. [Кос-Арал 1849] * * * Зацвiла в долинi Червона калина, Нiби засмiялась Дiвчина-дитина. Любо, любо стало, Пташечка зрадiла I защебетала. Почула дiвчина I в бiлiй свитинi З бiленької хати Вийшла погуляти У гай на долину. I вийшов до неї З зеленого гаю Козак молоденький; Цiлує, вiтає, I йдуть по долинi, I йдучи спiвають. Як дiточок двоє, Пiд тую калину Прийшли, посiдали I поцiлувались. Якого ж ми раю У бога благаєм? Рай у серце лiзе, А ми в церкву лiзеї Заплющивши очi, - Такого не хочем. Сказав би я правду Та що з неї буде? Самому завадить, А попам та людям Однаково буде. [Кос-Арал 1849]