какой-то разрядке. А тут и повод подходящий... К тому времени "Северный" был уже разминирован, отремонтирована взлетно-посадочная полоса. На бетонку сел ТУ-154. Поздравить личный состав Объединенной группировки войск прибыл Министр обороны РФ маршал И. Сергеев. Он вручил многим солдатам и офицерам государственные награды, а генералам Казанцеву, Шаманову и мне - погоны, поздравив при этом с присвоением очередных воинских званий. Торжественным маршем мимо трибуны прошли десантники и мотострелки, морские пехотинцы и подразделения МВД. Тут же, в аэропорту, состоялся праздничный концерт, в котором приняла участие и группа известных артистов во главе с поэтом-песенником И. Резником. На следующий день артистический "десант" приземлился на военную базу в Ханкале. В гости к воинам прибыли В. Пельш, Н. Носков, А. Свиридова, группа "Белый орел". Нечастыми бывают подобные встречи на войне. В первую чеченскую кампанию артисты почти не приезжали. Помню, был Юрий Шевчук, Андрей Макаревич, "на-найцы" с Федосеевой-Шукшиной, кто-то еще. Сейчас куда больше... Еще одна примета времени: в канун праздника в войска группировки поступил специальный номер журнала "Огонек", посвященный воюющей в Чечне армии, который стал "бестселлером" - вырезками из него обклеевали палатки и вагончики в Ханкале. Со всех уголков России шла гуманитарная помощь, прежде всего солдатам и офицерам, находившимся на излечении в госпиталях. Посетили Ханкалу и представители Ростовской области, других областей и республик Северного Кавказа. Причем они приезжали не только по праздникам. Такая практика шефства получила в Чечне постоянную прописку. Деловые и одновременно дружеские отношения сложились у меня с губернатором Ростовской области В. Чубом, который, кстати, является членом Военного совета нашего военного округа. Владимир Федорович, при всех своих огромных хозяйственных заботах, постоянно контактировал с военными, оказывал всестороннюю помощь (в том числе денежными средствами), отличившимся воинам, подарил автобус школьникам в военном городке одного из полков 42-й мотострелковой дивизии, расквартированной в Чечне. "У НЕЗНАКОМОГО ПОСЕЛКА, НА БЕЗЫМЯННОЙ ВЫСОТЕ" Улус-Керт. Название этого горного чеченского села словно заноза болью отзывается в моем сердце. В самом конце зимы 2000 года недалеко от Улус-Керта приняла неравный бой с почти двадцатикратно превосходящим врагом 6-я парашютно-десантная рота 76-й псковской дивизии ВДВ. Я знаю, что в сознании многих моих соотечественников, неравнодушных к судьбе России и ее армии, сложился устойчивый стереотип: мол, в гибели псковских десантников виноваты исключительно российские генералы. Журналисты, деятели от политики, как гранатами, забросали нас вопросами и упреками: почему не спасли, почему не оказали помощь, почему дали уйти главарям террористов от возмездия? Мне, исполнявшему в то время обязанности командующего ОГВ, нелегко принимать и переносить эти беспощадные, но во многом справедливые упреки. Сегодня, когда, кажется, отбушевал "девятый вал" сплетен и домыслов вокруг трагедии 6-й роты, многим, думается, будет любопытно узнать, что же на самом деле произошло в последние зимние дни и первые дни весны на злосчастной высоте 776,0. Итак, частично я вынужден повториться, иначе ход событий возле Улус-Керта будет непонятен. В феврале 2000 года мы подготовили бандитам неприятный сюрприз, когда в глубоком тылу, в районе Итум-Кале, высадили тактический десант. Тем самым был перерезан основной тогда канал поставок вооружения и боеприпасов по горной дороге Итум-Кале - Шатили, которую построили для боевиков под дулами автоматов сотни "рабов" со всей России. Созданная на высоких кавказских хребтах группировка войск "Центр" стремительно погнала опешившего от неожиданности противника вниз по Аргунскому ущелью: от российско-грузинской границы - на север, к "Волчьим воротам". Дальше была равнина. И главари боевиков понимали, что здесь все их попытки оказать вооруженное сопротивление обречены. Поэтому они разделились на несколько отрядов. Руслан Гелаев не был оригинален и повел свою банду на северо-запад, в свое родовое селение Комсомольское. Согласно разведдонесениям, арабские наемники и чеченские ваххабиты под командованием Эмира Хаттаба двинулись северо-восточнее, в сторону Дачу-Борзой и Зоны. Выбор места для прорыва из этого района у зажатого со всех сторон нашими частями Хаттаба был, мягко говоря, ограниченным. Чтобы пробиться в Веденский район (где у Черного араба была разветвленная сеть небольших горных баз), ему нужно было двигаться на Сельментаузен вверх либо по руслу реки Шароаргун, либо по руслу ее притока - реки Абазулгол. Передвигаться по высокогорным скользким дорогам было и опасно, и долго. Однако мы не могли тогда предположить, что противник рискнет пробиваться на восток крупными силами. Банды соединились. К отрядам арабских наемников "прилепились" банды других полевых командиров - Шамиля Басаева, Вахи Арсанова, Багауди Бакуева, отряд "Джамаат"... Всего, как потом выяснилось, в районе Улус-Керта тогда сосредоточилось около полутора тысяч хорошо подготовленных боевиков. 28 февраля распоряжением командующего восточной группировкой войск полковой тактической группе 104-го гвардейского парашютно-десантного полка была поставлена задача: до 14.00 следующего дня завершить выход на рубеж в четырех километрах юго-восточнее Улус-Керт. Часть сил полка блокировала район населенного пункта Сельментаузен и не допускала прорыва в направлении Махкеты, Киров-Юрт, Элистанжи, Ведено. Однако боевики пошли напролом. Первыми, кому пришлось держать испытание на прочность, были десантники 3-й роты во главе со старшим лейтенантом Васильевым. Они заняли господствующие высоты в пяти километрах восточнее Улус-Керта. Бандиты безуспешно пытались пробиться по руслу реки Абазулгол через организованную ротную систему огня и отступили, понеся значительные потери. В то же время подразделения второго батальона, до поры до времени не вступая в открытое огневое противодействие, держали под контролем господствующие высоты над Шароаргунским ущельем. Чтобы исключить возможность просачивания боевиков по горам между руслами рек Шароаргун и Абазулгол, командир 104-го полка приказывает командиру 6-й роты майору С. Молодову занять еще одну господствующую высоту (Исты-Корд) рядом с Улус-Кертом. А поскольку ротный был буквально накануне переведен в часть и еще не успел толком познакомиться с личным составом, возглавить подразделение пришлось командиру второго батальона подполковнику Марку Евтюхину. В подобной боевой ситуации так и поступают настоящие офицеры. Десантников ждало нелегкое испытание. Нужно было в считанные часы совершить пятнадцатикилометровый марш-бросок в заданный квадрат по скользким зимним горным тропам, с полной боевой выкладкой. Да плюс ко всему тяжелое снаряжение для нового базового лагеря - палатки и печи-буржуйки, без которых зимой в горах просто не выжить. Хотя гвардейцы и спешили, но выйти вовремя на Исты-Корд им не удалось. Чтобы пробиться по хребтам через старый буковый лес, пришлось идти гуськом, друг за другом. Техника здесь не пройдет. Стоило кому-либо поскользнуться на крутом склоне - срабатывал принцип "домино" - падало уже несколько человек. Много времени и сил уходило на то, чтобы снять с себя тяжелый груз и поднять упавших вниз товарищей. По этому поводу мне приходилось слышать упрек: а почему нельзя было перебросить десантников на вертолете в указанный район? Действительно, погодные условия в тот день позволяли это, да и вертолетчики наши творят чудеса. Но осуществить такую операцию было невозможно: воздушная разведка не обнаружила в старом горном лесу ни одной подходящей для десантирования площадки. В полдень 29 февраля, когда основные силы 6-й роты находились на высоте 776,0, разведгруппа из пяти человек под командованием старшего лейтенанта А. Воробьева налегке уже почти достигла высоты Исты-Корд. Но у подножья горы обнаружили, как потом установили, передовой дозор из 20 наемников. Используя складки местности, нашим разведчикам удалось незаметно сблизиться с врагом и забросать его гранатами. Но группа этим самым обнаружила себя и вынуждена была срочно отходить назад, к основным силам роты. За ней буквально по пятам уже гнались несколько вражеских отрядов, намереваясь по флангам окружить разведчиков. На выручку своим выступили десантники во главе с ротным командиром - майором Молодовым. Но силы во встречном бою оказались слишком неравными. Поэтому десантникам пришлось с ранеными на плечах возвращаться на высоту 776,0. Именно в это время нам удалось перехватить разговор по радио Хаттаба с Басаевым: - Если впереди собаки (так боевики называли представителей внутренних войск), можно договориться. - Нет, это гоблины (т.е. десантники на жаргоне бандитов). Тогда Басаев советует Черному арабу, руководившему прорывом: - Слушай, может, давай обойдем? Они нас не пустят, только себя обнаружим... - Нет, - отвечает Хаттаб, - мы их перережем. В тот момент боевики двигались двумя приблизительно равными отрядами вдоль рек Шароаргун и Абазулгол, в обход с двух сторон высоты 776,0, на которой находились подчиненные М. Евтюхина. Первыми, обеспечивая безопасность, шли две группы разведки - по 30 человек, за ними - два отряда боевого охранения - по 50 человек. Двигались они скрытно, стрелять без разрешения было строжайше запрещено. Но десантники их обнаружили. Вот эти 160 боевиков и погнались за отходившими группами Воробьева и Молодова. И тут же последовал приказ Хаттаба на поражение всеми видами огня не успевших окопаться десантников. Начался жесточайший минометный обстрел. После огневого налета гвардейцам было первый раз предложено сложить оружие и сдаться в обмен на сохранение жизни. Но ни один из десантников не дрогнул, не смалодушничал в тот момент, не поддался на провокацию противника. Хотя в такие минуты, по большому счету, каждый решает сам за себя. После отказа "десантуры" капитулировать бой возобновился с новой силой. Позже некоторые быстрые на выводы и далекие от военного дела представители политической элиты, как они любят себя именовать, вопрошали: мол, почему не применялся огонь армейской авиации, артиллерии? В вину военному командованию, "бросившему десантников на произвол", ставилось даже отсутствие в группе М. Евтюхина артиллерийского корректировщика. Я понимаю, что эмоции били через край, и по-человечески такие упреки можно понять. Но факты - упрямая вещь. И они свидетельствуют о другом. 1200 (!) снарядов "высыпали" артиллеристы 104-го полка в район высоты 776,0 с полудня 29 февраля до раннего утра 1 марта. За одну ночь - 900 снарядов! Краска на стволах обгорела, откатники треснули и потекли. Образно говоря, пушки сломались, а окруженные десантники - нет. Старший группы артиллерийских корректировщиков командир самоходной артиллерийской батареи капитан Виктор Романов был на самой высоте и вместе с комбатом Марком Евтюхиным корректировал огонь полковых пушкарей. Начальник артиллерии полка Александр Толстыка сутки напролет держал с ними связь и долбил снарядами туда, куда "показывали" окруженные десантники. В. Романов продолжал вызывать огонь даже после того, как ему оторвало миной обе ноги... Рядовой Е. Владыкин, видя мучения замерзающих от сильного холода раненых, решил сделать вылазку за спальными мешками, брошенными на склонах высоты. Его попытка оказалась роковой. Гвардейца обнаружили наседавшие боевики, зверски пытали, били прикладами автоматов, после чего, окровавленного и потерявшего сознание, бросили на снегу, считая, что он мертв. Однако, очнувшись от ночного холода, искалеченный, но не сломленный, русский солдат сумел вернуть свой пулемет и пробиться с ним в расположение своего подразделения. Видя потери и понимая весь трагизм ситуации, командующий группировкой ВДВ, чтобы спасти своих окруженных бойцов, отдал приказ парашютно-десантной роте направиться в район боя. Совершив марш по горной местности, десантники предприняли попытку переправиться через горную реку Абазулгол, попали в засаду и были вынуждены закрепиться на берегу. При огневой поддержке полковой артиллерии они сделали еще несколько попыток переправиться через реку, но все усилия оказались напрасными. Их каждый раз останавливал шквальный огонь противника. Билась рота отчаянно, но прорваться к высоте 776,0 смогла только утром 2 марта. Попытки военного руководства провести операцию по деблокированию окруженных десантников и эвакуации раненых из-за сильного огня боевиков и сложных горных условий междуречья успеха не принесли. Старый буковый лес, превосходящие силы боевиков, общая динамика боя затрудняли использование вертолетов. Да и вообще, боевой опыт показывает, что применять одновременно армейскую авиацию и артиллерию крайне опасно. Можно просто погубить авиатехнику и экипажи. Поэтому основную нагрузку по огневой поддержке окруженных взвалили на свои плечи "пушкари". В 6 часов 10 минут 1 марта комбат М. Евтюхин последний раз вышел в радиоэфир и вызвал огонь артиллерии на себя... Когда мы уже побывали на высоте, то изумились: многолетние буки были подстрижены снарядами и минами, словно трава сенокосилкой. Наши 120-милиметровые "Ноны" (самоходные артиллерийские установки) работу сделали большую и ценную. Из четырехсот хаттабовцев, нашедших свою смерть в бою за эту высоту, большая часть погибла от осколков наших артснарядов. Буквально чудо сотворил заместитель командира батальона майор Александр Доставалов, который ночью все же умудрился обойти вражеские кордоны и прорвался со взводом 4-й роты на помощь окруженной 6-й. Героически сражались с бандитами разведчики во главе со старшим лейтенантом Алексеем Воробьевым и разведвзвод лейтенанта Дмитрия Кожемякина. Оставшийся в живых солдат Алексей Комаров рассказывал, что с бандитами дрались даже врукопашную. Рубились саперными лопатками, ножами, прикладами. У А. Воробьева осколками мин были перебиты ноги, одна пуля попала в живот, другая - в грудь, но из боя он не вышел и бился до последней капли крови. Когда утром 2 марта 1-я рота прорвалась на высоту, тело героя было еще теплым. Именно этот отважный офицер убил в бою Идриса - хаттабовского друга и командира отборного отряда головорезов. До последнего патрона прикрывал отход своих подчиненных - старшего сержанта Супонинского и рядового Поршнева - лейтенант Дмитрий Кожемякин. Только четверо десантников остались в живых после этого жесточайшего боя. От них мы узнали, как геройски сражались и погибли их 84 боевых товарища. Они победили, банда - около полутора тысяч "штыков" - была остановлена, разгромлена и рассеяна по округе. Хаттабовцы так и не смогли прорваться к Сельментаузену и дальше - на Ведено. В результате бандиты вместо сытного ужина и обустроенного ночлега вынуждены были продолжать скитаться одичалыми шайками по лесам. В спину им постоянно дышали наши поисково-разведывательные группы, которые добивали обескровленного противника. Через несколько дней под Сельментаузеном впервые в контртеррористической операции в полном составе капитулировал крупный отряд террористов - свыше 70 боевиков! Обмороженные, деморализованный головорезы не видели больше перспектив для сопротивления. Герои-десантники разрушили не только их планы, они сломали волю неприятеля. Никто из гвардейцев не бросил своих боевых друзей в беде, никто не согласился принять позорные предложения плена. Там, на высоте 776,0, в наших боевых порядках бок о бок воевали люди разные - христиане и мусульмане, разных национальностей - русские и татары, украинцы и евреи... Там был представлен в миниатюре почти весь бывший Советский Союз. В наши трудные времена порушились многие моральные ценности. Но сколько ни пытались наши враги размыть нравственные ориентиры, в армии им это не удалось. Глядя на наших десантников, понимаешь -патриотизм жив. Всем бы в России хоть немного того, что было в их душах. Страшно, если сердца пусты, если память мертва, если убитых горем матерей, жен и детей этих павших десантников забудем. Если не завершим начатое в августе 1999 года! Я часто задаю себе мучительный вопрос: а можно ли было избежать таких потерь, все ли мы сделали, чтобы спасти десантников? Ведь твой долг, генерал, в первую очередь заботиться о сохранении жизни. Как ни тяжело сознавать, но, наверное, мы сделали тогда не все. Восстанавливая хронологию того боя, думаю все о той же возможности высадки вертолетами десанта. И снова отвергаю такой вариант, как будущую авантюру. Знали ли, сколько террористов и где их позиции? Нет. Что значит высадить десант на старый буковый лес? А то, что вертолеты с подмогой боевики бы просто уничтожили? Можно было рискнуть? Да, если не знать, что ты погубишь, спасая одну роту, другую вместе с авиатехникой и экипажами... Недавно, перечитывая "Армейские записки" легендарного русского генерала Михаила Ивановича Драгомирова, наткнулся на любопытную мысль: "Человек, командующий массою себе подобных, поставлен в роковую необходимость примиряться с безвременною гибелью некоторых из них; и благо ему, если, пройдя в этой роли даже недолгий путь, он может, положа руку на сердце, сказать: "На моей душе много существ, безвременно погибших; но с чистой совестью могу сказать, что я ни одним не пожертвовал во имя безделья и сделал все доступное слабому моему пониманию, дабы по возможности ограничить эту жертву". И все же. Хотя основная боевая задача была решена псковскими героями-десантниками, разгромившими элитные отряды наемников Валида и Идриса, в моем сердце навсегда остались горькие, тяжелые переживания. Видимо, без этого немыслима профессия военного. КОМСОМОЛЬСКОЕ. МАРТ 2000 г. ПОСЛЕДНИЙ ШТУРМ Потеряв контроль над большей частью территории республики, бандиты оказались в постепенно сжимающемся кольце федеральных войск. Теперь у них не оставалось иного выхода, как попытаться прорваться из Аргунского ущелья в разных направлениях. 4 марта одна из таких попыток была предпринята отрядом полевого командира Руслана Гелаева, блокированным в районах Дачу-Борзой и Улус-Керт. Бандиты использовали тактику просачивания мелкими группами, в том числе и по руслу реки Гойтан, по пояс в воде. В результате значительной части бандгрупп удалось миновать боевые порядки 503-го полка и прорваться в село Комсомольское. На что рассчитывал Гелаев? Как выяснилось, конечной его целью было объединение в Комсомольском разрозненных бандгрупп и захват райцентра Урус-Мартан. Он считал, что ему удастся поднять здесь против федеральных сил всех сочувствующих ему чеченцев и затем диктовать свои условия командованию Объединенной группировки. Но все это стало известно чуть позже. А пока, сразу же по получению информации о прорыве и захвате села, был отдан приказ о блокировании Комсомольского силами частей и подразделений Министерства обороны и внутренних войск. Уже 5 марта, то есть на следующий день, село оказалось в нашем плотном кольце. А сутки спустя подразделения отряда специального назначения вошли в него, чтобы провести разведку сил бандформирований. Этот "поход" оказался разведкой боем. Почти сразу же спецназовцы попали под шквальный огонь и вынуждены были отойти на северную окраину населенного пункта. Стало ясно, что обычной "зачисткой" здесь не обойтись. Необходима крупномасштабная операция. Осуществлять общее руководство проведением операции я поручил исполнявшему тогда обязанности командующего группировкой "Запад" генерал-майору В. Герасимову. Непосредственно руководил операцией мой заместитель по внутренним войскам генерал-полковник М. Лабунец. Возможно, кто-то увидит некое противоречие в данных назначениях: мол, как это так - генерал-майор командует генерал-полковником?! Но на войне случаются такие ситуации, когда недосуг чинами меряться и все определяют целесообразность и интересы дела. 7 марта операция началась. Сразу же подчеркнул, что большинство жителей Комсомольского покинули село. И там остались лишь те, кто присоединился к гелаевцам. Покидающие свои дома люди негодовали - мол, удружил нам Гелаев. Многие, прекрасно понимая, чем все закончится, навсегда прощались с жильем. Ясно же, что Гелаев и его банда, зажатые в двойное кольцо блокады, не намерены складывать оружие. Разумеется, отсутствие мирного населения облегчало нашу задачу. Однако в тот момент мы еще не имели полной информации ни о положении дел в населенном пункте, ни о численности бандгрупп. Так, по первоначальной информации вместе с Гелаевым в село вошли не более 30 человек. Затем эта цифра возросла до 150 и оказалась далеко не окончательной. Это и определило дальнейший ход событий. Для ведения боевых действий непосредственно в населенном пункте были привлечены подразделения Министерства обороны, внутренних войск, МВД, а также отряд специального назначения Министерства юстиции. Общая численность "наших" составила 816 человек. В то же время, как выяснилось впоследствии, федеральным силам противостояло более 1000 (!) хорошо вооруженных, обученных и готовых стоять до последнего бандитов. Уже с самого начала спецоперации гелаевцы показали, что не намерены уступать позиции. И как бывало прежде, обнажились межведомственные проблемы. Отсутствие четкой нормативно-правовой базы порождало определенные противоречия. Так, например, руководство внутренними войсками считало, что функции подразделений должны ограничиваться лишь блокированием населенного пункта. Иными словами, была попытка переложить всю тяжесть операции на армейцев. По этому поводу возникли и определенные противоречия между генерал-майором Герасимовым и генерал-полковником Лабунцом. И только мое решительное вмешательство позволило устранить разногласия по всем этим вопросам. Бои в Комсомольском по ожесточенности сравнимы, пожалуй, лишь с боями в Грозном (сражение десантников под Улус-Кертом - особый случай). Село оказалось хорошо укрепленным в инженерном отношении. Здесь было немало оборудованных по всем правилам военной науки фортификационных сооружений. Подвалы превращены в доты и выдерживали прямое попадание танкового снаряда. К тому же большинство подвалов соединялось ходами сообщений, блокированных стальными дверьми. По сути, почти каждый дом был превращен в крепость, рассчитанную на долгую осаду. Бой шел за каждое строение. Для того чтобы передать накал сражения, приведу выписку из журнала боевых действий. Вот лишь несколько часов одного из дней спецоперации. 5.30 Начало огневого поражения. 6.30 Установки ТОС (тяжелая огнеметная система) "Буратино" нанесли удар. 6.45 Подразделения продвигаются вперед. 6.50 Снайперы боевиков обстреляли расчет установки "Буратино". 7.24 Установки "Буратино" нанесли удар. 7.52 Подразделения пошли вперед. Боестолкновения на всех участках. 10.40 Боевики перешли в контратаку. 10.45 На подкрепление убыли 5 танков и один тягач для эвакуации раненых и погибших. 11.25 Огневой бой на юго-восточной окраине села. 12.15 Подразделения совершили рывок вперед. До противника 200 метров. Замечу, что огневая мощь ТОС "Буратино" стала хорошим подспорьем в проведении операции. Высокая точность и большая эффективность стрельбы этой системы позволили достичь результатов там, где другие огневые средства оказались бессильны. Отлично зарекомендовали себя и установки разминирования (УР-77), в просторечье именуемые "Змеем Горынычем". Обычно используемую для проделывания проходов в минных полях противника, на этот раз ее применяли и для уничтожения боевиков, засевших на укрепленных позициях... Через пару дней стало очевидно, что скорой победы не будет. Чем больше мы наращивали усилия, тем ожесточеннее становилось сопротивление. Бандиты несли огромные потери, но оставшиеся в живых дрались с отчаянием обреченных. Да они и были обречены. Многократные попытки бандитов прорвать кольцо блокады пресекались нами решительно и жестко. Одна из них была предпринята с целью прорваться назад, в Аргунское ущелье, по устью реки. Бандиты просчитались дважды. Во-первых, устье оказалось уже плотно заминированным. Во-вторых, с десантниками (а именно они осуществляли блокирование на этом участке) такие штуки не проходят. В результате ночного боя противник потерял 140 человек убитыми и лишь усугубил свое положение. Еще одна попытка уйти из села - на стыке позиций 503-го полка и подразделения МВД - была сорвана благодаря применению оперативно-тактической ракеты "Точка-У". Зона сплошного поражения заняла площадь порядка 300 на 150 метров. Ракетчики сработали филигранно - удар пришелся точно по бандитам, не затронув своих. Гелаев, осознавая всю безнадежность ситуации, непрерывно запрашивал подкреплений. На помощь ему поспешила банда полевого командира Сейфуллы - около 300 человек. Но до Комсомольского она дойти не успела. Ударом артиллерии и авиации банда была разгромлена. Сам Сейфулла получил серьезное ранение и едва спасся. Разумеется, в условиях сравнительно небольшого населенного пункта, когда наши подразделения находились зачастую в непосредственном соприкосновении с противником, наносить воздушные удары оказалось достаточно сложно. Выручали нас высочайший профессионализм летчиков и умелая работа авианаводчиков. Помогала и подробнейшая карта, составленная по данным аэрофотосъемки. К сожалению, многое в этой операции было достигнуто не только "благодаря", но и "вопреки". В частности, не лучшим образом сказалось на управлении частями и подразделениями то, что место для полевого пункта управления (ППУ) руководителя операции изначально было выбрано неудачно. С него просматривалась лишь северная часть населенного пункта. Большие трудности возникали и вследствие неудовлетворительного состояния и неукомплектованности средствами связи как мелких подразделений, так и оперативного звена. Усугублялось это практически полным отсутствием дисциплины связи. Большинство сведений, независимо от степени их важности, передавалось открытым текстом. Это позволяло боевикам перехватывать информацию и своевременно реагировать на действия войск, а во многих случаях и упреждать их... В который раз подтвердилась банальная истина - скупой платит дважды. Как воздух необходимы были в той ситуации средства связи гарантированной стойкости типа "Историк". Именно такие радиостанции могли позволить управлять подразделениями в закрытом режиме. А их как раз и не хватало. И за это в конечном счете пришлось платить кровью. Ведь как получалось: берут наши штурмом один дом, другой... докладывают результаты, уточняют дальнейшую задачу, идут вперед, а боевики, перехватив информацию, возвращаются по подземным переходам в уже освобожденные дома и наносят удар в спину. И все-таки даже самая современная техника, самая совершенное оружие бессильны без стойкости человеческого духа, самоотверженности и воли сражающихся. От солдата до генерала. В связи с этим расскажу об одном эпизоде, неприятном, конечно, но поучительном. В один из дней мой заместитель генерал-полковник А. Баранов в очередной раз прибыл на ПУ в Комсомольское. Как всегда, выслушал доклады руководителей, высказал свои замечания. Затем надолго припал к окулярам прибора наблюдения. - А где у нас старший от Минюста? Невысокий плотный генерал-майор немедленно откликнулся: - Здесь я, товарищ генерал-полковник! - Доложите, чем сейчас занимаются ваши люди. - Только что связывался: лежат под обстрелом, пытаются подавить огневую точку противника. Однако Баранов увидел совсем иную картину: отряд специального назначения готовился к ночлегу, вытряхивая пыль из спальных мешков. Немедленно вызвали на ППУ командира отряда. Бравый старший лейтенант, видимо, на ходу проинструктированный своим генералом, бодро доложил: - За сегодняшний день взяли семь домов, подавили 22 огневые точки! Перепроверили - оказалось, что врал старший лейтенант без зазрения совести. С молчаливого согласия своего генерала. Пришлось Баранову брать командование отрядом на себя: - Значит так, старший лейтенант. Завтра задачу получите лично от меня. Не выполните - пойдете под суд... Согласен, спецназ Минюста создавался для подавления тюремных бунтов и освобождения заложников, а не для участия в войсковых операциях. С другой стороны, последнее это дело, когда 65 взрослых, крепких мужчин, обученных, отлично экипированных и вооруженных, малодушно отсиживаются, а 19-летние армейские мальчишки идут на штурм. Однако глубокое заблуждение считать, что в ходе операции то и дело случались ошибки и недочеты. Да, ошибки были, и я говорю о них с предельной откровенностью. И все-таки ход всей операции подтвердил подавляющее преимущество федеральных сил над банд-формированиями. Захватив сразу инициативу, мы не упускали ее до победного завершения. А ведь нельзя забывать, что боевые действия велись с превосходящими силами противника. Давайте еще раз вернемся к приведенным ранее цифрам. Напомню, что с нашей стороны боевые действия вели чуть более 800 военнослужащих, которым противостояло более 1000 бандитов! Я уже говорил о том, что, по правилам общевойскового боя, для успеха соотношение наступающих к обороняющимся должно быть не менее 3 : 1. Однако в условиях населенного пункта эта пропорция возрастает не менее чем вдвое. Вот и сравните теоретические выкладки с реальностью. Соотношение в живой силе явно не в нашу пользу. Однако мы сумели компенсировать это преимущество тактическим мастерством. Во-первых, своевременно осуществили двойное блокирование района проведения спецоперации, что исключило возможность выхода основной части боевиков из села. Во-вторых, несмотря на первоначальные трудности, в конце концов наладили четкое взаимодействие между силовыми структурами, задействованными в операции, особенно на завершающей ее стадии. В-третьих, удалось своевременно организованно осуществлять маневр силами и средствами с использованием ударов авиации и артиллерии. Кроме того, на славу поработали снайперы (на их счету более 80 уничтоженных боевиков), ощутил противник и всю огневую мощь танков, стрелявших прямой наводкой. В общем, "против лома нет приема". Уничтожение бандитов было лишь вопросом времени. Если уж говорить о времени, то мы не пытались устанавливать какой-либо конкретный срок завершения "дела". Да, приближалась дата выборов Президента России, но теперь уже никто не требовал победных рапортов к какой-либо дате. Неоправданная спешка всегда приводит к неоправданным потерям, победа любой ценой никому не нужна. Правда, пару раз из Комсомольского пытались докладывать об успешном завершении операции: мол, уже и флаг поднят в центре села. Хотели выдать желаемое за действительность. Боевики понесли значительные потери, имели много раненых, однако под страхом плена продолжали упорно сопротивляться, вплоть до того, что даже раненые оставались на позициях. Держались бандиты в основном за счет наркотиков. Почти в каждом доме, в каждом подвале, вперемежку со стреляными гильзами, валялись шприцы. В наркотическом угаре бандиты не ведали ни страха, ни боли. Бывали случаи, когда, одурев от дозы, они выбегали из укрытий, шли в полный рост в атаку и вели беспорядочный огонь, пока не получали пулю в лоб. Но, несмотря ни на что, 14 марта, то есть спустя неделю после начала, войсковая часть операции была завершена. Все попытки гелаевцев прорваться из Комсомольского в юго-восточном и юго-западном направлениях были пресечены действиями подразделений федеральных сил. Об этом свидетельствовало большое количество убитых на участках прорыва. Управление отрядами боевиков было полностью нарушено, остались лишь мелкие разрозненные группы, которые уничтожались огнем из танков, огнеметов и стрелкового оружия. А на следующий день подразделения Министерства обороны, внутренних войск, МВД и Минюста начали тщательную "зачистку" села. Приходилось буквально выкорчевывать из подвалов и укрытий остатки банд-групп. Искали Р. Гелаева. О нем все это время поступали самые противоречивые сведения. Прошло сообщение, что он ранен и 16-17 марта находился в полевом госпитале. Госпиталь разгромили, но Гелаева там не нашли, среди убитых его тоже не обнаружили. Появлявшаяся периодически информация о том, бандит ушел из села, опровергалась данными перехвата. Спецназ Р. Гелаева, - отряд "Борз" - предпринял попытку вытащить своего командира, сумел на узком участке даже прорваться в прилегающую к селу лесополосу. Но бандитов вовремя обнаружили и нанесли мощный огневой удар. В результате "Борз" перестал существовать. В ходе "зачистки" обнаруживались все новые и новые подтверждения, что захват Гелаевым Комсомольского был спланированной и подготовленной акцией. На кладбище обнаружили 5 гробов со спрятанным тротилом, цинки с боеприпасами и банки с американской тушенкой, поступающие в Чечню под видом гуманитарной помощи. Впрочем, банки оказались с сюрпризом: внутри вместо мяса - гранаты Ф-1. Впоследствии одну такую банку обнаружили в непосредственной близости от ППУ, под колесом боевой машины. В ночь с 19 на 20 марта остатки бандгрупп предприняли отчаянную попытку прорыва уже в северном направлении. Шли в полный рост, накачанные наркотиками, по руслу ручья, хорошо различимые при свете луны. Это был марш обреченных. Конечно, далеко они не ушли. Попали под перекрестный огонь наших подразделений. В этом ночном бою было уничтожено 46 бандитов. Среди них - так называемый помощник министра иностранных дел Ичкерии Билан Мурзабеков. При обыске убитых обнаружили два килограмма героина - вот вам и источник боевого духа. Среди захваченных в плен - две женщины-снайперши. А еще в ходе боя произошло то, что иначе как чудом не назовешь. Никто из наших в ту ночь не мог даже предположить, что впереди прорывающихся бандитов в качестве живого щита будет идти подполковник Александр Жуков - начальник парашютно-десантной подготовки и поисково-спасательной службы управления авиации СКВО. Он был захвачен боевиками 31 января в ходе операции по спасению группы спецназа вблизи населенного пункта Харсеной в Аргунском ущелье. Разведчики, высадившиеся там накануне, попали в засаду и после короткой ожесточенной стычки с боевиками, имея трех тяжелораненых, уходили от преследования. Прилетев в район эвакуации на вертолете МИ-8, подполковник Жуков лично спустился на спасательной лебедке. Уже во время спуска попал под обстрел. Успели эвакуировать только одного тяжелораненого. Дав летчикам команду возвращаться, сам с оружием в руках присоединился к спецназовцам. На следующий день удалось эвакуировать почти всех. Но МИ-8 снова попал под обстрел и получил 49 пробоин. Отправив вертолет, Жуков вновь остался. Получил ранение. Его, потерявшего сознание, беспомощного, истекающего кровью, взяли в плен. 47 суток провел в неволе подполковник. Сначала боевики планировали обменять его на родственника одного из полевых командиров. Но обмен не состоялся, и бандиты привели его с собой в Комсомольское. В ту памятную ночь с 19 на 20 марта бандиты, опасаясь растяжек и мин-ловушек, поставили пленного впереди себя. Он шел, не переставая надеяться на спасение, ожидая, когда наши откроют огонь. Уже в первые минуты боя охранявшие Жукова бандиты погибли. Сам он получил ранения в плечи и в колено. Упал в воду. Но, пересиливая боль, закричал: "Ребята, я свой. Подполковник Жуков!.. Помогите!" Как только Жуков пришел в сознание после перенесенных операций, я навестил его в реанимационном отделении полевого госпиталя в Ханкале. Офицер был очень слаб, бледен, но держался молодцом. И даже пожелал принять участие в выборах Президента России - сам заполнил бюллетень, едва шевелящимися пальцами правой руки. Но это было позже. А тогда, на следующий день после провала очередной акции, отчаявшиеся боевики начали сдаваться в плен с оружием. Всего насчитали 88 человек. Грязные, оборванные, почти у всех под камуфляжем - гражданская одежда. У некоторых - советские паспорта. Рассчитывали, наверное, что, вырвавшись из села, уйдут от возмездия. Впрочем, гелаевская банда оказалась вполне интернациональной. Среди пленных обнаружились не только наемники из Иордании (что неудивительно), но даже два китайца! Они-то за какую веру воевали? К сожалению, Гелаев сумел уйти из Комсомольского. Предал всех: и своих людей, затащив их сюда на верную смерть, и земляков - в результате бандитской авантюры село оказалось почти полностью разрушенным. Нетрудно представить себе, какие чувства испытали местные жители, вернувшись на пепелище. Правда, возникает один вопрос: неужели федеральные службы не были информированы о том, что Комсомольское превратилось, по сути, в укрепрайон? Ведь понятно же, не для хранения домашних припасов сооружались подвалы из залитых бетоном тридцатисантиметровых каменных глыб. И подземные переходы - не для визитов к соседям на чашку чая. Напрашивается прямая аналогия с селениями ваххабитов в Дагестане, где заранее готовились к длительной осаде. Видимо, прозевала разведка?.. Спецоперация в Комсомольском, завершившаяся полным разгромом бандитов, стала, по сути, последним крупным сражением второй чеченской войны, достойно венчала активную войсковую фазу контртеррористической операции. Руслан Гелаев. ШТРИХИ К ПОРТРЕТУ Природа щедро наградила Руслана Гелаева высоким ростом, косой саженью в плечах и огромными руками. Такие ладони обычно бывают либо у землекопов, либо у патологических убийц. Честным трудом, считал уроженец чеченского села Комсомольское, пускай зарабатывают на кусок хлеба комсомольцы. А он полюбил совсем другую жизнь, веселую и полную опасных приключений. Судьба недолго играла с разбойником Русланом в поддавки, и через время его воровская доля прочно вписалась в классическую схему: "украл - выпил - тюрьма". За свои три "тюремных университета" вор-рецидивист Гелаев твердо усвоил главный зоновский закон, по которому человек человеку - волк. Сколько раз во время кровавых бандитских разборок его тренированное звериное чутье помогало выйти победителем. Никогда в жизни у него не было друзей. Только временные попутчики. Кого он безжалостно сдавал, кого подставлял, кого обманывал. В тюрьме, как и в лесу, выживает самый сильный и хитрый. Отмотав очередной срок, представитель горного чеченского тейпа Гухой отправился, как он выразился, "пошакалить" на абхазскую войну. Боевая атмосфера ему понравилась. Здесь боевики жили не по законам, а по привычным блатным понятиям. Каждый сам себе прокурор и адвокат. В меру нравственной распущенности. По вкусу "шакалу" Гелаеву пришелся и вкус человеческой крови. Поэтому, вернувшись на родину, он с удовольствием примерил волчью шкуру батальонного вожака самопровозглашенной Ичкерии. Волевой и упрямый "пахан" Гелаев довольно быстро сколотил шайку из отпущенных на свободу Дудаевым уголовников. Вскоре банда стала называться Галанчошским полком специального назначения. Ее командир не упустил случая застолбить себе "делянку" в нефтебизнесе при переделе собственности в республике. Деловые люди, "белые воротнички" от политики и урки вместе пили коньяк и строили п