ена, смеялся и Нефедов.
     - Бери, кому говорят, - вновь повернулся к нему взводный. -  С коробком
спичек не очень-то удобно поначалу. А тут - щелк и готово.
     Солдат не  шевелился.  Тогда старший лейтенант опустил зажигалку  ему в
карман и дернул на прощание за руку.
     - Не козлись. От чистого  сердца дарю. Вернешь - обижусь.  Давай, Коля,
не поминай лихом!

        14.
     Бронетранспортер от ворот контрольно-пропускного пункта пошел по дороге
вниз. Тонкая белесая пыль задымилась под колесами машины.
     Нефедов оглянулся. Возле раскрытых ворот стояли ребята и махали руками.
Даже худой,  высокий  и  слегка  сутуловатый  Чижов  поднял,  как  испанский
революционер, сжатый кулак вверх.
     Николай сорвал с головы кепи и  замахал в  ответ. А потом, когда жирные
клубы пыли отгородили  солдата от друзей, он закрыл  новенькой кепкой лицо и
заплакал.  Он рыдал  и абсолютно не стеснялся ребят в бронежилетах и касках,
которые  сидели  возле  заднего  верхнего  люка  и  чересчур  сосредоточенно
смотрели вперед.
     Столб пыли становился гуще  и выше. Ветра не было, и маленькие частички
земли еще долго висели в воздухе.