тех снов: виртуально он, скорее всего, ориентировался на общение с тремя особами женского пола - с канцеляристкой и ее двумя подружками. В реальности это обозначилось огромным количеством спермы, собравшейся в виде серых плевков на полу рядом с постелью, кое-что было и на стене. Витя проснулся много позже, чем все остальные, но вскочил мгновенно, и сам же поскользнулся на "субстанции любви"., Его подгоняли все еще не растаявшие иллюзии, а потому он стал приставать к нам с вопросами: - Суки пушистые, (это была его любимая присказка) - взвился Витя в каламбуре, - куда девок спрятали? Мы, как могли, успокоили жуира, стараясь переключить его неостывший темперамент на чистку зубов и на остальной утренний туалет. Как-то тихо, сам собой, Витя успокоился и просветлел. Видимо, Витю мучили запоздалые угрызения совести, и потому совершенно неожиданно мы от него услышали слова из сотого Псалма: - "Сердце развращенное будет удалено от меня; злого я не буду знать". - он, осилив эту фразу, развел руками, как бы приглашая нас взглянуть на все то безобразие, которое он натворил за истекшие сутки. Слов нет, работа головой и руками, видимо, была предпринята энергичная, но только человечеству она не принесла ни малейшей пользы - продолжение рода человеческого не зачалось, не была передана эстафетная палочка от предыдущего поколения к последующему. Витя вполне натурально кручинился, нисколечко нас не мистифицируя: - "Да будут постыжены и жестоко поражены все враги мои; да возвратятся и постыдятся мгновенно". - хлестанул он словами шестого Псалма свою совесть и совесть тех вертихвосток, которые так неожиданно, в самый ответственный момент его покинули. Отдохнувшая во время продолжительного сна память профессора, видимо, собиралась выдавать серьезные сентенции и будоражить наше сознание тоже. Надо было прекращать это волеизлияние, и брат Василий решительно поправил Виктора: - Кончай, пиздоболт, ты несчастный, терзать нам душу! Не видишь, люди еще не отошли ото сна! Если уж по большому счету говорить, то надо бы вспомнить другое, хотя бы из Евангелия от Иоанна: "Как вы можете веровать, когда друг от друга принимаете славу, а славы, которая от единого Бога, не ищите?" Олег наблюдал нашу диковинную перекличку и никак не мог взять в толк: кто здесь собрался - квалифицированные богословы или расстриги по кафедре "Атеизма", из прошлых бездарных времен, когда вековую мудрость пытались подменить идеологической блевотиной, заряженной мыслями, рождаемыми узколобыми вождями, психопатическими натурами? Он-то прошел весь цикл штудии с помощью марксистско-ленинской философии и научного атеизма при получении высшего образования и защите кандидатской диссертации еще в советское время. Олег понимал, что если так все непросто с Марсом - искусственный это или естественный спутник, была ли жизнь на нем или нет? - то все непросто и с мнениями различных людей. Так стоит ли вообще заниматься доктринерством в любой области человеческих отношений - как в малом, так и в большом. Ему стало окончательно ясно, что в этой палате собрались близкие по духу люди, рядом сними - почти вплотную - стоит главный врач больницы, другие представители медицинского и прочего персонала. Нельзя потому делить людей на сумасшедших или нормальных, правых или виноватых, хороших или плохих. Разумнее, как подсказывает история, предоставить всем представителям народонаселения широкие возможности для поиска себе подобных. Дать им время и условия для того, чтобы распределиться по симпатиям. Тогда и наступит счастливая жизнь! Олежек - обвел присутствующих добрым, лучистым взглядом и заплакал. - Ребята, давайте жить дружно! - молвил он, досыта нахлебавшись слезами. И мы все моментально поняли, что вот он - наш человек! Вспомнились, почему-то?, слова из песни: "Я бы с нею побежал за поворот!" Мы ее хором и подхватили, энергично пропели, совершенно не придерживаясь мелодии. Нам было сейчас не до музыкальных фокусов: кто как слышал, так и пел. Получилось весьма необычно: соседние палаты от восторга заполнились тишиной и вниманием. Потом все отделение сорвалось в бурные овации! Но речь не о наших вокальных успехах. Мы разом поняли, что Верещагин никуда теперь от нас не денется, он прикипел к нам душой и мыслью. Законы формирования "коллективного разума", "национальной идеи" таковы, что все знания и представления обобщаются. Я, например, заметил, что и Чертежник, и Микробник, и Математик, и прочие давно принялись думать и говорить одними словами. Вот, если бы, не дай Бог, они уселись за написание воспоминаний о нашем житье-бытье, то я уверен, что никто не отличил бы главы, написанные разными авторами. У них даже слог был бы одинаковым - как яйца у "однояйцовых близнецов"! Мы вежливыми криками подозвали дежурную медицинскую сестру и попросили организовать "еще одну кроватку" в нашей палате. Олежек пока еще не был в курсе наших далекоидущих теорий о роли бактерий в жизни человека, в том числе, о передаче мыслей с их помощью. Но мы-то знали, что он обязательно с восторгом включится в радостный процесс проникновения в глубины неизведанного, в тайны науки, находящиеся пока еще за семью печатями. Мы предполагали осуществить научный прорыв на стыке нескольких направлений. Среди нас - так было угодно Богу - оказался математик, художник, врач-инфекционист, врач-психиатр и врач-психотерапевт, плохонький, но все же литератор. Олег был кандидатом физико-математических наук, и мы мечтали попользоваться его знаниями! На нашем потолке-матрикуле отсветились вещие слова: "Он сказал им: вы от низших, Я от высших; вы от мира сего, Я не от сего мира" (От Иоанна 8: 23). 5.5 Я наблюдал за развитие событий с большим удовольствием. Вскоре нас навестила красавица Инна Станиславовна, и я мог наблюдать, как заиграла синим пламенем, словно спиртовка у школьника-алхимика, знающего толк в денатурате, душа Олежека. Слов нет, главная медицинская сестра больницы была отменная, сильно влекущая женщина, но на то и соблазны, чтобы учиться с ними бороться. Ясно: Олег еще был новичок в православной религии. В силу того, что он долгие годы занимался восточными единоборствами, совесть его скорее была подвинута к буддизму, либо зороастризму! Слов нет, его мировоззрение оставалось сильно подпорчено всякой чушью из области философских обоснований восточных боевых искусств. Он еще не понял глубину и ценность отечественного Православия, а потому был безоружен перед простыми бытовыми соблазнами - как хорошо, что для него установили собственную кровать, и ему не придется делить ложе с кем-нибудь из нас. В этом Шаолиньском монастыре, по отдельным отзывам, исстари среди монахов-бойцов творились всякие безобразия! Инна Станиславовна по-прежнему была любезна со всеми, но мне она уделила несколько больше внимания, чем всем остальным. Олежек от горя и ревности - ох, уж это мне себялюбие и непростительная переоценка рыцарских достоинств - снова зашелся в легком стоне. Вернее, он как нежный, коварством раненный в "продолговатый мозг" зверь, поскуливал, кусая когтистую лапу, ибо ни до чего иного не мог дотянуться. Инна Станиславовна окончательно сообразила, в чем тут дело, и пожурила Олежека весьма примерно: - Больной, - веско заметила чуткая женщина, - у нас на отделении не принято новичкам вот так куражиться - скулить, лапу сосать, ни с того, ни с сего! Здесь даже приблудные коты скромно лижут яйца и не скулят! Сегодня, между прочим, не день выдачи зарплаты, и клянчить на "табачок" у порядочных, себя блюдущих, женщин нечего. Потом, зрелый мужчина должен обладать волей и разумом, чтобы определить ситуацию верно - давно же все разобрались по парам, и лезть вне очереди к даме, скорее всего, неприлично! Надо помнить, что у Инны Станиславовны был изумительной - "серебряной" - чистоты голос, а музыкальный слух высочайшей пробы. Она и внешне чем-то походила на великую певицу Галину Вишневскую. В ранней молодости она закончила два курса Ленинградской консерватории по классу вокала. Именно в то время ее сбил с пути праведного Леня Соколов - неотразимый в своем темно-синем, двубортном костюме, элегантный, словно офицер британского военно-морского флота. Она пропела под его аккомпанемент свою арию с большим эффектом. Может быть, даже с большим, чем самые заслуженные артистки Большого Театра, не говоря уже о Санкт-Петербургском Мариинском театре оперы и балета. Все наши мужики слушали ее контральто, балдея и тихо спуская под одеялом, словно завзятые меломаны. О, это были для многих сладкие минуты, туго заполненные сексуальным восторгом и неописуемой негой! Кстати сказать, я был солидарен с Инной Станиславовной полностью: присутствовала такая пошлая привычка у Олежека. Вдруг он, как с цепи сорвется, и начинает ходить петухом, хлопать крыльями, выдавая громкие звуки в виде самых низкопробных окопных анекдотов, которые могут нравиться только гулящим девкам. Тогда его невозможно остановить даже самыми прозрачными намеками, ибо ему казалось, что он СУ-56 БИС, выходящий на верный "боевой курс". Он, очертя голову, забыв о мужской солидарности, пытался "переклеить" достойную дамочку у своего чуть зазевавшегося на вираже товарища. Это же моветон (mauvais - по-французски), идущий скорее от неуверенности в собственных силах, да еще от врожденной нескромности, свойственной пропившимся аристократам. А, может быть, та дама для кого-то стоила дороже жизни, а ты пошлым взглядом прохаживаешься по ее телесным линиям, обшариваешь интимные места, позволяешь себе далекоидущие мысли-проекции, не имея к тому никаких оснований! Ну, вот, к примеру, все остальные мужчины нашей компании вели себя подобающе: их ритмично покачивающиеся головы свидетельствовали о том, что и россияне знакомы с методикой медитации. Нет в ней никакого особого секрета, якобы доподлинно известного только индийским йогам. Не надо песен! Православные тоже подкованы на сей счет. Им знакомы все варианты рукотворного мастерства. Просто на нашем материке иные традиции, но они вовсе не хуже индийских правил. "Мальчики" работали сосредоточенно, и скрип пружинных матрасов больничных коек был как бы музыкальным сопровождением процесса, если хотите, гимном труду и одновременно профилактикой пагубного застоя в жизненно важном органе. Ритм трудового порыва через стены передался и в остальные палаты: мужская половина отделения живо откликнулась на сейсмологические сигналы, подаваемые из нашей палаты. Женщины же несколько тормозились, но скоро, слегка прогрев инструменты, влились в общую гармонию. Мне эти явления отдаленно напоминали казарму или тюремные палаты, переполненные по воле судьбоносных решений большой массой людей, категорически оторванных от дома, от своих любимых. Олежек, после слов Инны Станиславовны, тут же прекратил свои неуместные терзания и зырканье огненным взглядом в нашу сторону. И я понял, что Олежек все еще не расправился с плохим актерством, притаившимся в нем еще с детства, юности. Оно вытеснило истинную страсть. Сейчас ему следовало перейти к методичным занятиям под одеялом - таким же упорным, как и восхождение на Эверест. Не стоит приписывать себя к клану сексуальных атлетов, неотразимых персонажей, наконец, избранных аристократов! Все мы единый коллектив, а значит, - одним миром мазаны! Я заметил, что лицо Верещагина в одночасье как-то по-особому осунулось и постарело, словно он в одиночку взвалил на себя муки целого поколения. Олежек тащил на плечах не крест на Голгофу, а волок по жизненному бездорожью осколки безответной мужской любви, скопившиеся в течение трехвековой истории больничных и пенитенциарных учреждений нашего славного города. Они порядком уже насытили атмосферу, болотистую почву и воды могучей реки Невы, настойчиво катящей свои свинцовые волны из необъятного Ладожского озера в мелководную Маркизову лужу. Оракул Санкт-Петербурга не защищал его сейчас, а, наоборот, раздражал и выжимал плоть, как выжимает обеими мускулистыми руками, сплошь пронизанными варикозными венами, основательно пропитанную сточной водой половую тряпку уборщица вокзальных туалетов. Половую, половую... - практически, только половую!.. В умах отечественных стоиков родились безобидные стихи, быстро, словно по цепочке, передавшиеся и всем участникам неординарных событий: Очки, одышка, просьбы к Богу - коварства смерти дивиденды. Невроз, колит - багаж в дорогу, прошедшей жизни компоненты. Их стоит тихо принимать. Их невозможно избежать. Еще один занятный маргинал скопытился - спешит к ответу. Анатом ловко труп освежевал. Душа - летит навстречу Свету. Ее маршрут - не изменить. Ее маневр - не повторить! Господи! - муку греха и тлен отведи - путеводи меня - знаю тебя с Первого дня - в правде Твоей - пройдись по жизни моей - Инна Станиславовна, дав полнейший отлуп Олежеку и доставив всем остальным тихие, ни к чему не обязывающие радости, спокойно приземлилась шикарной попкой на мою кровать. Ни у кого не оставалось сомнений, что на моем матрасе она чувствовала себя как дома. Слегка, как бы моделируя возможные события, гордая женщина покачалась вместе с моим телом на пружиннах. Я поцеловал ее руку, а она ободряюще и многообещающе трепала меня по давно небритой щеке. Бог свидетель, для меня расставание было тяжелым, горе, пронзившее израненное сердце, соответствовало тяжести моего основного заболевания. Оставшись один, я все же справился с переживаниями и задал себе обидный вопрос: "А как же ты, Александр, берешься осуждать Олежека за пустяковую нескромность, так легко вписывающуюся в обширное мужское сердце, когда сам тоже пытаешься увести из-под носа своего друга - Леонида Соколова - "фронтовую подругу"? Или тебе можно кощунствовать, а другим нельзя?" "Вопрос, конечно, интересный"! Скорее всего, я не смог бы ответить высокому суду чести аргументировано. Но словно досужая "соломинка", спасительная теория Микробника моментально всплыла в памяти. Мои строгие мысли теперь легко перекочевали из прокурорского ряда к сердобольным адвокатам. Все приобрело стройность и поощряющую логичность: у меня с Инной Станиславовной и Леонидом Григорьевичем была почти единая внутренняя микробная флора, так легко нас наводящая на однотипные мысли и желания. В том сомнения нет!.. Это был как раз тот счастливый случай, когда одной и той же женщине Бог вменяет в обязанности любить сразу двух мужчин! Таких примеров из художественной литературы я могу натаскать массу, а про Священное Писание и говорить нечего. Такому решению свыше ни одна свободная женщина не может сопротивляться! Ну, а интеллигентные мужчины всегда способны договориться: не повторять же ошибки Александра Пушкина вновь и вновь! Дуэли с высокой моралью несовместимы, как несовместимы отрицательные значения реакции Вассермана с развернутым сифилисом! От себя - от маленького Александра, от никчемной звездочки в безразмерной Галактике, называемой Кишкой, - сам собой перекинулся мостик к великим историческим примерам. Александр Македонский и Александр I почему-то с раннего детства будили мое любопытство. Их примечательные жизни требовали современного осмысления. И я впал в двигательный ступор, всю силу ума сконцентрировав на диалектике и исторической феноменологие! В истории Мира все настолько переплетено и увязано, что вычленить множественные причинно-следственные связи практически невозможно. Они так же скрыты от науки или любительского наблюдение, как и взаимоотношения бесчисленной массы микробных тел. Мы не знаем в кого и когда Бог переселяет избранные души. Но то, что душа не погибает, а живет вечно, - неоспоримый факт. Сомневаться в том может только весьма ограниченная личность - близкая к носителям идеологической примитивности (скажем, большевистской). И пусть нашим избранником на пути таких подтверждений будет Александр Великий (Македонский). К сожалению, общение с рассказами о нем порой весьма затруднено. Известно, что на рубеже 329-327 лет до новой эры была уничтожена древняя письменность Средней Азии. А представители народов тех государств были иными даже внешне, чем сейчас. Раскосые глаза у таджиков, узбеков, киргизов и других современных азиатов, - это подарок татаро-монгольского нашествия. Тогда ассимиляция велась варварскими методами: убивали всех взрослых и детей мужского пола, оставляли только молодых женщин, девушек, девочек. Их превращали в наложниц, рабынь, и зачинали носительство иных комбинаций генофонда. Такими методами дикие орды татар и им подобных открывали дорогу новому этносу, отдельные фаланги которого носили имена своих монгольских и татарских повелителей - Узбека, Киргиза, Туркмена, Казаха. Потеря громадного исторического материала, накапливаемого веками представителями прежних высокоразвитых народов, осталась невосполненной. Последующее греко-римское доминирование прозы об Александре Македонском (356-323 годы до новой эры) исказило правдивость описаний его жизни, дел, военных походов. А самое главное, все подобные сведения были лишены строгого оппонирующего взгляда. Теперь желающие узнать что-либо о легендарной личности вынуждены ограничивать круг литературных источников произведениями таких авторов, как Полиен, Страбон, Диодор, Арриан, Квинт Курций Руфа, Плутарх. А это была литература, основательно ангажированная сильными мира сего. Авторская индивидуальность сама по себе, даже без давления цензурой властителя, была подавлена весомостью авторитета Александра. Мнение писателей-исследователей оказалось зависимым от того, кто был у власти, - почитатель великой личности или ее конкурент. Но многие древние авторы, бравшиеся за перо, и не могли знать события доподлинно. Они не были современниками великого человека, а исторические сведения тогда плохо документировались, чаще передавались в устной форме. Однако иного выбора нет - авторы древности передают нам свои исторические и литературные предрассудки для критического осмысления, а не для слепых восторгов. Посему, я старался быть вдумчивым, рассудительным, осторожным исследователем. Желание обратиться именно к такому персонажу, как Александр Македонский, понятно: слишком грандиозны деяния, творцом которых он был. Масштабы свершений не смогли ограничить скоротечность блистательной жизни молодого царя. Просто однажды Бог сказал "Хватит!" и остановил жизнь Александра Македонского скоротечной инфекцией. Быстрота и натиск событий лишь усугубили таинственность и мистичность легенд, связанных с именем Великого завоевателя и администратора. Исторические факты свидетельствуют не только о незаурядности этой личности, но и о противоречивости, сложности характера: в нем было достаточно благородства и коварства, доброты и жестокости, щедрости и стяжательства. Даже та своеобразная негласная цензура, которую невольно вводили для себя его биографы, не смогла полностью спрятать теневые стороны жизни Александра. Конечно, демонизм великой личности и, вместе с тем, человеческое обаяние вызывали гипнотический эффект, подобный взгляду громадного удава-красавца. Любой автор, погружающийся в ауру исторической гигантомании, терял способность быть бесстрастным и в полной мере объективным. Поэтому отрицательные моменты жизни Александра Македонского преподносятся только в форме неких намеков, с обязательными оговорками о малой вероятности. Мистические ожидания и действия сопровождали этого человека от момента появления и до ухода за грань земной жизни. Александр родился в шестой день месяца Гекатомбеона в столице Македонии Пелле, в тот же день сгорел храм Эфесской Дианы. Опасное предзнаменование! Но догадливые оракулы успокоили: "Нет ничего удивительного, что сгорел храм - Богиня Артемида, как повивальная бабка, была занята ведением родов, принятием новорожденного - Великого Александра". Предначертания были развернуты в сторону величия, экстраординарности будущего царя и полководца. Молодой повелитель мужал, и в нем бурлили сильные страсти, мастерски подогреваемые близким окружением, всегда спешащим "хорошо жить"! Скоро над именем наследника нависло облако подозрений в его причастности к организации убийства отца. В конце же жизненного пути родилась вовсе путанная интрига, - нависла густая завеса тайны, кривотолков, подозрений. Наши современники вынуждены переориентировать практически все, связанное с памятью об Александре: осторожно муссировалось даже мнение о том, что к смерти Македонского причастен его бывший воспитатель - великий философ Аристотель. Начало такой версии положено намного раньше: считалось, что Аристотель обладая врачебными знаниями, только один (тоже Великий!) мог оценить масштабы урона цивилизации, связанного с походами необузданного Александра. Все это повышает вероятность принятия экстраординарных решений. Толкователи истории столкнули лбами Великого Аристотеля и Великого Александра. До конца не исключено предположение: будто бы учитель приготовил особый яд для умерщвления ученика. Если такая тема вообще возможна, то невольно задаешься вопросом о причинах столь жестоких действий. Понятно, что только философ такого уровня, как Аристотель, мог взвалить на себя бремя бесстрастного эксперта поступков Александра и принять решение о необходимости его преждевременного ухода из жизни. Однако и здесь, скорее всего, спрятана лишь политическая интрига, приправленная мистикой и чертовщиной. Лично я был уверен, что не станет Великий философ пачкать руки предательством и примитивным криминалом - не станет сам себя втаптывать в грязь. В том убеждаешься, прослеживая жизненный путь самого Аристотеля. Но как бы в противовес моему легковерию в тотальную порядочность и историческому неглубокомыслию, память развернула меня лицом к больничным событиям: точил же когти профессор Каган для того, чтобы извести со свету Науманова. И готовил он казнь только за то, что желающий вечной славы портил воздух в палате. Стихи по этому случаю Виктор Ермолыч писал - все ведь задокументировано! А такие исторические находки - вернейший повод для категорических выводов. То, что хотел позволить себе Витя Каган - сущие пустяки по сравнению с делами, творимыми Александром Македонским и его "ордой"! Я еще и еще раз дернул себя за рукав, наступил себе на ногу, постучал по дереву, просто ущипнул себя за самое больное место на теле мужчины: да, необходимо быть более внимательным и логичным в своих выводах! Поверхностные суждения история нам не простит! Вспоминаю: Аристотель был первым основательным учителем Александра - с возраста 13 лет. Он преподал ему не только передовые философские, религиозные знания, но и медицину. Ибо сам был потомственным эскулапом, а философия в те времена прочно переплетала метод познания с медициной. Говорят, что Аристотель посвятил своего ученика и в тайны ведического уровня - плод познаний храмовых мудрецов-оракулов Египта. В моей голове прочно застряло мнение исследователя Шахермайера, оставившего нам несколько примечательных трудов об Александре Македонском. Великих исторических деятелей ученый предлагает делить на две категории: гениев, имеющих рациональный характер, и необузданных гениев. Первые - соотносят свою деятельность с интересами общества. Вторые - чаще это властители - увлекают общество в водоворот социальных катастроф. К гениям-созидателям ученый относил отца Александра - царя Филиппа, к гениям-разрушителям - самого Александра. Любой социолог скажет, что личность, существующая вне групповых связей, не возможна на посту государственного деятеля: "жить в обществе и быть свободным от общества невозможно". Эти слова марксистов-ленинцев справедливы по сей день. Александр уже с ранних лет, в силу очевидной незаурядности, был персоной, на которую ориентировалась определенная группа македонской знати. В основном аристократическая молодежь, подогреваемая честолюбивыми устремлениями, прочно связывала свои перспективы с быстрейшим прорывом Александра во власть. Эти люди не могли и не хотели ждать законной передачи царственных обязанностей от отца к сыну. Здесь речь шла не о заурядной порядочности, а о приобщении к божественной власти или хотя бы о мелькании в ее лучах. Помощником в таких необычных устремлениях у Александра была мать - властолюбивая, сильная натура, своеобразная хищница, готовая уничтожать соперников без счета. Она основательно индуцировала патологические устремления в сознании своего загадочного сына и окружавшей его молодежи. Заговор против Филиппа был сплетен просто: он был убит Павсанием - гомосексуальным партнером - оскорбленным охлаждением царя к нему. Подтолкнуть молодого человека к вспышке агрессии, в которой было больше невротического, чем истинно жестокого, имели возможность заинтересованные в смерти Филиппа лица. Тут же, на месте покушения, злоумышленник был убит без суда и следствия. Дальше разыгрывался спектакль: Александр, якобы потрясенный случившимся, потом мстил убийцам отца жестоко. Но досужие умы видели в том всего лишь желание освободиться от осведомленных свидетелях. Уничтожался первый эшелон соучастников акта отцеубийства. Плутарх пишет о том, что Александра уже в юношеские годы огорчали победы отца. Он опасался, что для него не останется великих дел. Теперь, придя к власти в возрасте 20 лет, он принялся за последовательную реализацию мечты о завоевании всего мира. Историки выдвигают различные версии прихода Александра к власти, но, если быть до конца откровенными, то ясно одно - черный покров оградил тайну смерти отца Александра от последующих поколений. Нам не дано разобраться в том доподлинно. Скорее, этого и не надо делать: "Истинно, истинно говорю вам: раб не больше господина своего, и посланник не больше пославшего его" (От Иоанна 13: 16). Я поймал себя на том, что заметил в личности великого человека ужасную "раковую опухоль", называемую "зависть"! А, поставив такой диагноз Александру Македонскому, я вынужден оправдать Виктора Кагана. А как же иначе? Разве не с тем же злокачественным процессом он пытался бороться, нацелившись на лишение жизни Науманова?! Зазнайка, завистник и нещадная вонючка, как раз страдал недугом, осуждаемым Богом. Оправдывало Науманова, пожалуй, лишь то, что он был от природы сумасшедшим, то есть человеком, плохо контролирующим свои поступки. Нет, нет, он, конечно, их замечал, но считал, что ему позволено все. Он даже пытался эпатировать окружающих, демонстрировал нарочитое пренебрежение и продолжал нещадно портить воздух. В том заключалась ошибка его совести и изъян здравого смысла! Но, если у кого педагогический дефект в этой сфере, то ориентируйся на Заповеди Божьи. В них же все прописано - что плохо, а что хорошо. Как хорошо и просто быть судьей чужому горю. А ты попробуй сам себя проанализировать - небось, и в твоей личности масса изъянов, доставляющих хлопоты соседям, коллегам, родственникам и особенно "любимым девушкам". Однако сейчас не обо мне речь! Витя Каган, пожалуй, был не прав только в одном: "мера пресечения" была избрана им чрезмерная. Ну, если каждому пердуну и зазнайке отрубать голову, то сколько же в стране народу останется?! Тут профессор хватил через край! В конечном счете, недостойное поведение Науманова имеет объяснимые мотивы: из чувства осознаваемой ущербности, из-за недовольства собой он раздувался пузырем и на глазах лопался. Надо ли за то тащить на гильотину?! Опять мысль скакнула в исторические кущи! Филипп успел создать прочные основы государства Македонии, воспитал в многочисленных походах лучшую армию. Он был не только выдающимся полководцем, но и замечательным дипломатом, собирателем своего царства. Шахермайер шел дальше, высказывая в своих трудах интересную мысль: строго говоря, будущее военное господство Александра создавалось не только усилиями его отца, но намного раньше - победами Кира. Отсюда и вывод: империю Александра должно считать не расширившейся Македонией, а выросшим Персидским государством. Тут я наметил что-то общее в жизни нашей палаты и всей больницы: мы впитали соки психушки, дали им перебродить, а потом выплеснули в своем поведении зрелое вино "интеллектуальной шизофрении", на худой конец - психопатии по интеллектуальному типу! Мы развили весьма редкое заболевание, покорив его творчеством весь Мир. Мы, как и Александр Македонский, смело шли на мировое господство!.. Я не хотел впадать в откровенный вождизм - я же не сын грузинского сапожника и не нынешний президент Грузии, чтобы так основательно увлекаться политикой. Я - историк на данном отрезке времени и обязан анализировать повороты времени. Итак: Александр в реализации своих военных планов постоянно спешил. Но такой темперамент был оправданным методом достижения воинских успехов: он обрушивался на голову противника неожиданно и неотвратимо, как Божья кара за отступление от заповедей, за неуемное наслаждение сытостью и богатством. Его не интересовала позиционная война, долгая, вязкая дипломатия. Однако в его методе было и благородство, свойственное только великой личности. Когда сподвижники предлагали напасть на противника под покровом ночи, он отвечал: "Я не ворую победу" и предпринимал труднейший марш-бросок, обеспечивающий внезапность, превосходство сил на узком участке. К разгрому основного врага Македонский летел на крыльях Божьего проведения! Стратегия и тактика молодого полководца сводилась к бурному, но гениально осмысленному натиску. В таких "драках" Александр принимал непосредственное участие. Его жизнь неоднократно висела на волоске, множественные раны "украшали" тело. Но судьба берегла полководца для иной смерти. Как все бурные натуры Александр искал поддержки у Бога, ибо только с ним он мог советоваться с почтением. Дельфийский оракул питал его уверенность и волю к победам. Но даже в общении с Пифийской жрицей Царь был нетерпелив и требователен. Александр не ждал стоически вестей от Бога как простой смертный, а принимал их как повелитель - наместник Бога на земле. Известен случай, характерный для молодого царя. Перед одним из походов Александр явился в Дельфийский оракул в то время, когда не должно было обращаться к Богу за прорицанием. Получив отказ от жрицы, он схватил ее за руку и потащил к треножнику над расщелиной, из которой струился дурманящий газ. Жрица, должна была восседать в этом своеобразном кресле, вдыхать отраву и тогда в ее помутненном рассудке, на подсознательном уровне, возникали пророческие видения. Сопротивляться напору царя было невозможно. Жрица, находясь еще в здравом уме, с почтением воскликнула: "Ты непобедим, сын мой"! Соприкоснувшись с безграничной мужской силой, женщина, видимо, вспомнила "годы молодые" - вспомнила того первого "насильника", которому когда-то с восторгом отдалась. И я понял сейчас загадку сексуальной "всеядности" Клары: она искала встречи с тем первым восторгом, который испытала от своего "первого насильника"! А общение с детством, юностью, молодость так приятно. Клара дерзала и дерзила судьбе, морали, предрассудкам, ибо она шла на встречу с былым счастьем! Черте что! Вот уж, вестимо, огород какой нагородило мое сознание. Но что-то подобное вело и Инну Станиславовну прямо "лапы льву", пусть потрепанному, порядком облысевшему, но гиганту мысли, однако! Плутарх считал, что Александр в душе критически относился ко многим ритуальным действиям, в том числе и к отдаваемым ему почестям. Рассказывают, что когда он с пышной свитой, будучи в Коринфе, навестил известного философа Диогена, то произошла забавная сцена. Диоген лежал, греясь на солнце. На вопрос приблизившегося к нему Царя о возможных просьбах, философ слегка приподнявшись ответил: "Отступи чуть в сторону, не заслоняй мне солнца". Находясь под впечатлением от встречи, Александр на обратном пути заявил приближенным: "Если бы я не был Александром, то хотел бы быть Диогеном". В описанных историками сценах, мне показалось, присутствует антипод женскому влечению. Мужчина покоряет "Солнце"! И не стоит заслонять от него даже отдельные Его лучи. А женщина стремится покориться "Солнцу"! Придя к такой мысли, и особенно ярко ощутив ее, сидя в Кишке, я понял, что корни болезни нашей компании спрятаны именно здесь - им недоставало Лучей Солнца! И мы предприняли коллективную попытку создать Театр Солнца! Все совпадало с исторической первопричиной! Александр был не чужд наукам и постоянно следил за появлением интересных сведений в области философии, права, медицины, военного искусства. Несметные богатства - воинскую добычу - Александр отсылал матери и щедрой рукой раздавал сподвижникам, войску. Он любил пиры, застольные речи, но пил мало и больше угощал сотрапезников. Женщины никогда не покоряли его волю настолько, чтобы превращаться в игрушку в руках красавиц. Известна забавная и кажущаяся правдивой легенда об Аристотеле. Он, в угоду одной из юных красивейших любовниц Александра, позволил надеть на себя узду. В роли коня, философ ползал на четвереньках. На спине великого мыслителя сидела забавница, покатываясь со смеху. Случайно вошедший в покои Александр был очень удивлен эпатажной сценой. Аристотель, смутившись основательно, заявил царю: "Смотри, что она может сделать даже со мной, стариком. Тебе необходимо опасаться ее чар". Александр Македонский был знаменательной личностью во всем. К нему в полной мере подходят слова: "Любящий душу свою погубит ее; а ненавидящий душу свою в мире сем сохранит ее в жизнь вечную" (От Иоанна 12: 25). Бесспорно, Александр в житейском плане не щадил свою душу, а значит и выставлял свое тело на погибель. Сколько раз Великий полководец-стратег в критические мгновения забывал о своем предназначении и бросался в самую гущу боя, нанося и получая многочисленные раны. Он рисковал, скорее, потому, что был фаталистом и помнил предсказание Оракула о том, что погибнет он не от оружия, а от коварной инфекции. Он растрачивал жизнь, рисковал ею ради только одной, ему понятной особой страсти - страсти разрушения и победы. Масштабы его завоеваний столь велик, что с трудом поддаются описанию. Он был просто ненасытен в завоеваниях. Тем же путем наше терапевтическое содружество вторгалось в тайны науки: мы разрушали, ниспровергали и разбивали вдребезги канонические представления. Мы совершали интеллектуальную революцию и Человечество обязано благодарить нас за это! Я попробовал перебрать в памяти замечания историка древности Арриана, для чего залез в период от 90-95 до 175 года новой эры. Пожалуй, только он лучше остальных многочисленных авторов сумел кропотливо и последовательно описать военные походы своего кумира - Александра Великого. Но я понимал, что это было в большей мере наследие историка, чем психолога. Никто до конца так и не понял души незаурядной личности Александра. Но, если быть честным, то и я не могу считать, что понял, например, души своих современников - Вити Кагана, Эдуарда Эйдемиллера, Дмитрия Сергеева, Николая Гольцова, даже нашего местного скунса - Науманова. Между тем, Бог тиражировал людскую психологию, клишировал поступки землян по определенной схеме. И мне кажется, что использовано было не так уж много вариантов. Покопаться в досье Александра Великого, то окажется, что и он был рабом заурядных страстей, только вокруг них создавались пышные мифы, а многое из правдивых свидетельств нам недоступны. Александр Македонский умер от неизвестного скоротечного, скорее всего, инфекционного процесса. Он мучился в лихорадке несколько дней, периодически впадая в кому. Но он нашел в себе силы для того, чтобы в финале, когда из зазеркалья уже получил окончательный знак, проститься с боевыми товарищами. Он и они не скрывали слез, прощаясь: печальной вереницей мимо своего полководца проходили творцы недавних грандиозных побед. Произошло это, как и предсказывалось, в Вавилоне. Александр, по данным Аристобула, прожил всего 32 года и 8 месяцев, царствовал 12 лет и 8 месяцев. Последние его слова перед смертью были дальновидными, но горькими: "Вижу, что будет великое состязание над моей могилой". Громадную империю Александра Великого быстро растащили мелкие царьки на мелкие государства. А чем же отличаются от тех "зверей" мои больничные современники: администрация больницы грызлась, дабы заполучить портфель главного врача, да и теперь многие не успокоились и продолжают интриговать против Леонида Григорьевича Соколова. Пожалуй, только мы - компания его верных друзей-сумасшедших, воспринимаем перемены как должное и справедливое. За спинами "основных игроков" прячется, как водится, толпа родственников, тоже греющая руки на административных перемещениях. Все идет по старой схеме, утвержденной Богом и Дьяволом. Людей проверяют на вшивость, а они ловятся как простачки! Мать Александра Македонского оказалась государственным деятелем с извращенными понятиями. Олимпиада не смогла сдержать патологическую мстительность и ринулась в жестокие расправы с конкурентами своей личной власти. Быстро восстановив против себя слишком многих, она подписала тем самым себе приговор, а заодно ускорила и крах Империи. Македония была завоевана Кассандром. Он с легким сердцем казнил Олимпиаду, затем прикончил жену Александра - Роксану вместе с законным наследником престола - маленьким Александром. Кровавые события произошли в 309 году до нашей эры. Новый сатрап постарался вытравить из памяти народов легенды об Александре и его отце Филиппе. Мне казалось, что Империю Александра должно воспринимать как Божескую кару за грехи, совершенные не только им самим, но народами, вставшими под знамена его походов. Добра и жестокости - всего должно быть в меру! У Александра был уж слишком большой перебор в агрессивности и пролитой крови! Больше всего озадачивало то, что стойкого, глобального социально-экономического резонанса рождение и крушение империи Александра Македонского не вызвало. Александр Великий - это всего лишь яркая комета, посланная Богом на разведку. Она промелькнула на историческом небосводе, не оставив, как и любая другая комета, продолжительного следа. Она вызвала эффект временного потрясения, уникального блеска, породила образчик притягательной силы, но, скорее, только эмоционального круга. Был создан источник душевного влечения к подобной динамичной жизни. И это будет гипнотизировать и привлекать, как "лунатиков", еще многих людей, часть из которых сможет добиться великих свершений, но многие на этом пути свернут себе шею. Галактическая Кишка опять показала направление движения человечества: "Глиной ты был, в глину и превратишься!" Можно использовать и просторечие, более доходчивое и понятное простому человеку любой национальности и вероисповедания. Образ содеянного Александром Великим обозначил магию поведения, эталон судьбы незаурядной личности. Он поражал умы миллионов людей, зомбируя и отбирая из общей массы представителей последующих поколений - царей, полководцев, воинов, обывателей - тех, кто готов к подвигу! Мне казалось, что и Петр Великий почувствовал силу такого воздействия. Недаром он первым в России приказал перевести и издать повествования Плутарха об Александре Македонском. По этому "букварю" воинской добродетели учились многие царедворцы, но особое внимание обращали будущие мо