аз я говорила, что инструмент не должен валяться где попало! Мама уничтожающим взглядом смотрит на убитого папу. - Логичнее было бы, если б села на нее я, а не ты. Ах, если бы был в исправности телефон! Сейчас возбужденная мама обзванивала бы друзей. "Вы подумайте! - говорила бы она. - Чем закончилась наша музыкальная "эпопея". Папа сам сломал скрипку. Теперь не только частные, всякие вообще занятия отменяются". Но она обречена на молчание. Смотрят с детьми диафильмы. Вычитывают все вечернее правило. Как сегодня все замечательно идет! Дети хорошо себя ведут. Мама "на пять" выполняет свои обязанности. И не "трещит" в трубку о своих проблемах. Занимается детьми. Ночью не спится. Строчит в своем дневнике. "Может, "писать" - это лекарство от "говорить"? И как это раньше в голову не приходило? Чем празднословить, писала бы! Бумага-то не человек, ее не жалко". Проходит несколько дней. Состояние папы ухудшается. Мама постепенно теряет терпение и, кроме того, не может вспомнить, куда спрятала присланные дедушкой деньги. Перебирает в уме свои "тайнички". "Может, я их уже истратила и забыла об этом?" Завтра праздник. Сретение. Мама листает книгу "Русская икона". Находит то, что искала. Мария, Иосиф принесли в храм Младенца. Симеон и Анна встречают. - От лица всего человечества. Сретение - это встреча на церковном языке. Дети заинтересованно слушают рассказ о старце Симеоне. За окном метель. - А в народе считали, что это встреча зимы с весной. От порыва ветра звенят стекла. - Дерутся, - ухмыляется Степа, глядя в окно. - Садись за математику. Уже скоро спать. - Не хочу! Как мне все это надоело! "Все-таки надо мне самой брать его в "ежевые рукавицы". На папу надеяться нечего", - думает мама. - Если ты не будешь сидеть за уроками, когда я в следующий раз зайду в комнату, пеняй на себя, - ледяным тоном говорит она. И удаляется на кухню. Там есть, как всегда, чем заняться. Следом бежит Маша. - Мам, дай мне задание! - Садись писать в прописях. - Я букву "З" буду писать. - Хорошо. - "З" - это зайкина буква? - Да. Маша разглядывает картинку. - Этого зайки? - Да. - А другие зайки что без буквы? - Маш, подожди пока... Так сколько у тебя получилось яблок, Степа? - Не знаю. Я устал. - Ты сам тянул время до вечера. - Ой, лучше бы и не жить, чем такие мучения... Хоть бы лето скорей наступило, что ли... - Без зимы нет лета. - Ну, в Африке же нет зимы. - В их языке и слов таких нет - "зима", "лето". Они не знают, что у них лето... Степа, дорогой, ну когда я смогу тебя убедить, что наша жизнь прекрасна? - Да чего в ней прекрасного?! - сын отшвыривает тетрадку. - Перочинного ножика у меня нет. - Наша земная жизнь - это... ну, как бы, зима, без которой не будет лета. - Какого еще лета? - тревожно настораживается Степа. - Я имею в виду вечность. - Ну, понятно, - Степа совсем расстраивается. - Я-то в рай не попаду. Мама стоит между двумя письменными столами. Дочь вся ушла в свою работу. Она испещряет тетрадные листы мелкими загадочными рисунками. Какие-то извилины, спирали, геометрические фигуры. Разноцветные. Красиво. А Степан всегда рисовал что-нибудь определенное - домик, человек, машина. Сейчас он уставился в потолок. - Две крайности, - вздыхает мама. Переводит взгляд на диван. Там лежит третья... Опять слезы... - Мам, ну не плачь. А ты не будешь опять выливать на папу холодную воду из тазика? - Я уже не в том возрасте, чтобы устраивать такие сцены. И матрасы портятся. Звонок в дверь. То есть стук. Звонок давно сломан. Мама следует в прихожую. По пути отбирает у Володи сапожный крем. Малыша придется основательно помыть. Дверь открыта. Сколько народа. Вот это встреча! Папа выползает из комнаты и смущенно встречает гостей. Теперь количество детей в комнате увеличивается втрое, а на кухне заседает нечто вроде семейного совета. - На сотню баксов можно купить и станок, и подержанный спорткомплекс, - заявляет симин муж. - Да какой нам теперь спорткомплекс, - горестно вопрошает мама. - Одни наши знакомые продают за очень умеренную цену, - говорит Сима, выкладывая из рюкзака продукты. Мужская часть компании собирается уходить. - Да вы что, ребята? Я не могу, - бормочет помятый папа. - Переночуешь у нас. Чтоб сменить обстановку. А завтра на работу. Со станком. Деньги отдадите, когда найдутся. Папа растерянно обувается. - Я все-таки возьму пива. А то сердце... - У нас нитроглицерин есть. Поздно. Дети укладываются. Мама у магнитофона. - Что бы вам включить? - Включи про суету и томленье духа. - Это что? - Ну этот... Который сказал: "Суета сует". - А... Экклесиаст. Мама долго роется в коробке с кассетами. - Не нахожу. Вот "Нагорная проповедь". Хочешь? - Давай лучше про Валерика. Вон она сверху. Дети слушают, лежа в постели. "Ожесточился я сердцем. Во всех людях врагов стал видеть", - рассказывает одинокий несчастный старик Валерику. - Как я..., - задумчиво размышляет Степа, лежа в постели. В комнату входит Володя. В его руках потерянный мамой кошелек с дедушкиными деньгами. - Где это он взял? Никто ничего не знает. x x x Дни летят. Папа опять ходит на работу. Скрипку отремонтировал. У мамы обычные проблемы с сыном. - Не хочу! Уже не первый раз она слышит это сегодня. Заходит тетя Шура. За луковицей. Мама полощет под краном Володю. Маша просит поскорее налить ей воды в банку, чтобы порисовать красками. - Там в мешочке, в углу, - кричит из ванной мама. Это о луке. Тетя Шура на кухне охает. - У тебя тут горит! Забытая на огне каша. Тетя Шура качает головой. Помогает Маше. - И чего ты к матери не уедешь, бедолага? И правда, почему? - Потому что у нас семья. Мужа люблю. Тетя Шура опять качает головой. - Степан, берись же ты, наконец, за скрипку! - Отстань. Тетя Шура в дверях. - У папы научился, наверное, - говорит она на прощанье. Мама поочередно краснеет и бледнеет. Опять порка. - Мам, извини, - ревет побитый Степан. Он уже совсем другой. Кладет перед собой горку кубиков. - Буду "Отче наш" читать. После каждого раза он убирает кубик в коробку. Потом начинает по несколько отбрасывать, и горка быстро исчезает. Вечером мама бежит из магазина. Тетя Шура удивленно спрашивает: - Одних оставила? Дома Степа сидит со скрипкой в руках. Плачет. - Что опять случилось? Плачет. - Ну, что случилось? - Ничего. Мама долго не может добиться ответа. В конце концов сын выдавливает из себя: - Музыку сочинил... к своим стихам... грустную... - А... Про умирающие листья. В кухню прибегают младшие. Степа сидит с потерянным видом. - Где мне побыть одному? - В ванной, - вздыхая, отвечает мама. Музыкант удаляется в положенное место. Возвращается папа. - Что с ним? - Музыку сочинил. Степа хочет остаться с папой один на один. Они вместе запираются. Перед сном мама рассказывает папе, как прошел день. - Он так разговаривает с тобой, потому что ты сама непослушная. Отвечаешь мне с гонором. - Как ты можешь так говорить? Это он твоему примеру следует. Ты меня на каждом шагу пинаешь. - Тебе все по двадцать раз нужно повторять. А ты для меня то же, что и дети. - Я с детьми на одной планке?! Чему же тут удивляться?! Ссора. Одна из самых болезненных точек их семейной жизни. Папа обвиняет маму в непослушании и самоуправстве, мама папу - в грубости и хамстве. Каждый твердо стоит на своем. Папа в гневе. - Можешь брать детей и ехать к маме. И живи там как хочешь! Как закончится этот день? Они оба устали. И хотят какого-нибудь выхода из тупика. - Но ведь наш брак не складывался изначально, как православный, правильный. Мы не можем требовать друг от друга слишком многого. - Это верно, - задумчиво соглашается отвернувшийся к стене папа. Не спится. Папа отправляется музицировать. Мама садится за свой дневник. x x x Воскресный день. Пришла в гости знакомая семья. Дети в комнате. Их общение приходится контролировать из-за частых размолвок. На кухню прибегает семилетняя Танечка, вся в слезах. - Мам, Степа начал нашего Колю душить. Взрослые хотят поговорить о своем, пытаются предоставить детей самим себе. Не получается ничего хорошего. - Какая безысходность, - уныло говорит мама, вернувшись из комнаты после "разборки" со Степой. - Мы с мужем ругаемся при детях. Никакими красивыми словами я не могу научить Степку добру... И исправиться никак не можем. - Да, на исправление нужна целая жизнь, - говорит задушевная мамина подруга. - Дети не ждут, когда мы исправимся. Они уже сейчас непрерывно растут. Во всем этом безобразии. - Я дам почитать тебе мою любимую книжку о детях. Там есть "золотая" мысль. Плохой родительский пример - это еще никакая не безысходность. Главное взаимное доверие и искренность в отношениях с детьми. И они сами разберутся. Возьмут у вас все хорошее, а плохое отбросят. Научить бы их отличать черное от белого... Мама достает из холодильника еду. - Скоро опять пост. - Я, кажется, буду иметь послабление. - То есть? Вы ждете четвертого? - Да. - И Симка тоже беременна. Две мамы отправляются в комнату, где дети тренируются на новом спортивном комплексе. Не все. Кое-кто занят с новой развивающей настольной игрой, принесенной гостями в подарок. - И где вы все это берете? - удивляется мама, разглядывая разноцветные деревянные детали. - Мы любим что-нибудь такое покупать. С каждой зарплаты. И самим интересно. - Какие вы творческие люди. - Ну конечно это творчество - растить детей. - Ой! - мама хватается за голову. Ударилась. - Ты представляешь: после удара велосипедом я ежедневно обо что-нибудь бьюсь головой. - У мамы землетрясение мозга, - вставляет Маша. - Дура ты! - говорит Степан. - Это мозготрясение. - Ну, полюбуйтесь вы на этого грубияна! - восклицает мама. Вечером заглядывает тетя Шура. - Пойдем "Спокойной ночи, малыши" смотреть. - Степан еще на скрипке не играл. - Да отпусти. Они ж у тебя ничего не видят. - Мам, я потом позанимаюсь. - Ну, идите. Скоро возвращаются. Мама, сразу принимая воинственный тон, приказывает: - А теперь - за скрипку! Скоро папа придет. Вместо обычного "не хочу" Степан сообщает: - А тетя Шура теперь смотрит "Спокойной ночи, взрослыши"... Может, и мы телевизор купим? Мне стыдно в школе говорить, что у нас нет телевизора. - Тебе скучно живется? - Да нет... Степа берет скрипку. Направляется в ванную. Закрывается. Он теперь почувствовал вкус к такому уединенному общению с музыкальным инструментом. - Наследственность, - вздыхает про себя мама. - Мам, там, в ванной как будто кузнечики трещат. Откуда они? - спрашивает через четверть часа Степа. - Ты что? Это летний звук. Тебе послышалось. Сын опять лезет под потолок. - Хватит физкультуры на сегодня. Спать пора. - В воскресной школе рассказывали про лестницу этого... как его... - Иакова? - Да... Ему, кажется, приснилось... - Тебе, наверное, тоже сегодня будет сниться лестница. Слезай, наконец. - А куда он лез? На небо? А зачем? - А ты думаешь, что жизнь - это мечты о перочинном ножике и телевизоре? Это лестница на небеса. Кто с этим не согласен, тот просто копается в навозной куче. - А папа? - Что папа? - Он копается? - С чего ты взял? Ну и что, что он пьет! Он все равно отчаянно хватается за жизненную лестницу и пытается лезть. Мы-то с папой только недавно узнали про это. - Про что? - Про то, что есть еще и небеса. И на них нужно стараться попасть. А ты с детства это знаешь. Ты должен взобраться выше нас и нам помочь. Мы только через вас, детей, и спасаемся. Степка взволнован. - А как Машка полезет? Она же может упасть? - У нее еще все впереди. x x x Великий пост. Неделя, другая. Мама гуляет с Володей за ручку. Многие из знакомых впервые видят его воочию. Реагируют радостно. - Уже ходите? - Ой, какой хорошенький! - Из коляски выпрыгнул! Под мышкой вместо журнала книга о. Иоанна Лествичника. - Лествица - это лестница по-старославянски, - объясняет мама Степе и Маше. - Смотри, мам, папа идет, - встревоженно говорит сын. Есть от чего. Папа явно пошатывается. Середина дня. Значит, на работе не был. - Мам, папа ведь всегда соблюдал Великий пост. - А ты, что, соблюдаешь, сам-то? - вдруг взрывается мама. - Сосиски в школе трескаешь! А молиться за папу кто будет?! Как обычно, мама в течение дня нервно обсуждает папино поведение со всеми друзьями. По телефону. С детьми отношения не складываются. На молитву сил не остается. Следующий день - субботний. Мама пытается собраться с духом. Завтра дойти до самого ближнего храма. Попытаться попасть на исповедь. Возвращаясь из студии, мама с детьми растерянно останавливается в подъезде. На ступеньках сидит какой-то очень-очень пьяный человек. Прохожие брезгливо обходят его. - Кто это? Наш, кажется, дома лежит... Саша, это ты? В ответ неопределенное мычание. Из пивной бутылки льется струйка. Сын тети Шуры. - А вдруг она сейчас выйдет и увидит? - спрашивает Степа. Человек, держась за стенку, встает и сразу падает вниз с лестницы. Воет от боли. Мама заталкивает детей в квартиру. - Смотри за ними! Я сейчас! - бросает Степе. Тем временем человек уже поднялся на ноги и кружит по лестничной площадке, не находя выхода. Мама подталкивает его к подъездной двери. Выходят. Он падает на нее. Она его с трудом держит. Идти недалеко. В соседнем доме живет и его несчастная семья. Теперь встречные знакомые реагируют нерадостно. Брезгливо-удивленно. Мама готова провалиться сквозь землю. Доставив человека домой, стремглав бежит к себе. Дети расстроенные, плачут. - Не вздумай проболтаться тете Шуре! Вечером папа лежит, глядя в потолок. Никуда не идет. - Почитай за меня правило, - просит он. - Я буду читать Последование к причащению. - Я с тобой, - с трудом встает папа. x x x Утро. Мама собирает детей. Папа тоже одевается. - Неужели ты пойдешь с нами? - Поедем к отцу Александру. Мама радостно молчит. Они не были здесь с Рождества. Столько знакомых лиц. Мама раскланивается со счастливой улыбкой. Подбегает знакомый мальчик. - Степана в алтарь забрали! - Что? - недоверчиво теряется мама. А между тем папа приступает к исповеди. Мама плачет и прячется в угол. День проходит. Такой знаменательный для их семьи. Вечером папа опять пьян. Обхватив руками голову, он говорит жене: - Батюшка сказал "вшиваться". Срочно. Денег даст. - Правда?.. А ты ... послушаешься? - А куда деваться? x x x - Мам, я стал алтарником, теперь надо поститься. - Ты так решил? - Сегодня у меня в школе кусок колбасы упал в какао... Но я выловил и съел. Давай мне что-нибудь из дома, постное. Дома все, как обычно. Ничего, кажется, не изменилось. Степа с Марьей ругаются. Мама их наказывает. Уроки, правда, Степа делает самостоятельно. Маша в это время листает с мамой книгу с репродукциями икон. - Икон Богородицы - великое множество. Вот эта "Нерушимая стена" называется. Она оградит тебя от бед и напастей. - От Степана вредного, - говорит дочь. Папа возвращается с работы. Мама обнимает его в прихожей. Опять пахнет. Взгляд падает на велосипед "Орленок". Дети засыпают. - Мам, а нам дадут когда-нибудь большую квартиру? - спрашивает сверху Степа. - Не знаю. - А на каком этаже? Мама вздыхает. - Спи. Пока мы только на первом этаже. - Зато у нас спорткомплекс есть. А он ведь не подойдет для низких потолков. - Мы его продадим и купим новый. - Что, на улице с ним стоять будем? - Нет. Это легко сделать с помощью объявления в газете. - Ха-ха... А на улице тоже весело. Мы его упрем в небо. Засыпают. x x x - А почему это зимой только мы с мамой просыпались, а теперь все: и Маша, и Володя? - с этого вопроса начинается следующее утро. На кухне мама оглядывает пустой холодильник. - Не знаю, что тебе дать с собой в школу, - признается она. - Ешь там, что дадут. - Давай этот день хорошо проведем. - Давай. Степа уходит. Теперь в школу и обратно он ходит сам. Раньше казалось, что только за лето дети сильно продвигаются вперед в своем развитии: вырастают, взрослеют, здоровеют. Оказывается, и зима не столь уж застойное время года. Возвратившись домой, в семью, Степа говорит: - Я сосиску сегодня не ел. Счастливая мама наливает сыну тарелку нелюбимых им щей. Он безропотно ест. - Можно я больше не буду? Папа открывает ключом дверь. Стоит в прихожей. - Потерпите меня еще два дня... Пойду сдаваться врачам. Степан садится за домашнее задание. Старается. Маша стягивает с папы куртку. Что же дальше? Вниз? Вверх? - Мама иди скорей сюда! В комнате Степан с Машей стоят около лестницы и наблюдают, как лезет по ней Володя. Забирается высоко. Веселится, глядя вниз. В конце концов ручкой не находит в воздухе очередную перекладину. Их больше нет. - Какой шустрый оказался, - говорит мама. - Никогда не оставляйте теперь его здесь без присмотра, - советует папа, ложась на диван. Мама учит малыша слезать. Это получается у него хуже. Старшие дети возвращаются к своим письменным столам. Степа решает примеры. Маша тоже занята чем-то своим. Теперь она даже не просит дать ей задание. Володя лезет опять вверх. (Господи, помоги.) Мама спокойна. 2000-2001гг.