и говорит: "Тату шо з ней робить и как?" Отец отвечает: "Сынку все будэ нормально. Погладь невесту, поце- луй, и пойдет как по маслу". Проходит час, прибегает сынок, весь взъеро- шенный и перепуганный: "Тату шо робыть нэ лизэ ну ни як!" Отец его успокаивает: "Не волнуйся, кажи, щоб помогла!" Проходит еще час. Вновь сын примчался и будит отца: "Ой тату, нэ лизэ, ну никак! Отец опять успокаивает: пойди в сени там крынка пятилитровая со сметаной, возьми с собой помакнешь поможет". Парубок убег, еще через час возвращает- ся, потный, усталый, и с порога орет благим матом: "Батька не лизэ, ну ни как нэ лизэ!" Отец удивленно спрашивает: "И со сметанкой?" "Ни тату, в крынку к сметанке ни как нэ лизе!" Ха-ха-ха! Так и ты не лезет! Как это коньяк не лезет! Сделай над собой усилие, постарайся! - Ха-ха-ха, засмеялись те из сидящих за столом, кто еще немного соображал. - Второй тост за милых дам! Пусть они среди нас в единственном экземпляре, но зато каком! произнес комбат второй тост на правах хозяина и старшего. - Предлагаю выпить за друзей танкистов! произнес Бугрим и взял- ся за очередную бутылку. - П-попрошу помедленнее, вымолвил я чуть слышно, выпил, и комната поплыла перед глазами. - Эх, совсем еще зеленый! Нужно Василию Ивановичу сказать, чтоб тренировал! услышал я сквозь густую пелену алкоголя, окутавшего мозг, голос Романа и отключился на полчасика. По истечении пары часов, когда время перевалило далеко за полночь, мы все довольно крепко набрались. Я давно очнулся и возобновил учас- тие в торжестве. Вернее меня насильно разбудили и заставили продол- жить. Музыка орала во всю мощь, Скворцов размахивал саблей, комбат обнимал и целовал девицу, остальные танкисты спали, сидя за столом, а мы втроем спорили до хрипоты, почему подорвался Сережка: из-за глу- пости, судьба такая или просто несчастный случай. Вдруг Элька вырвалась из рук комбата и, смахнув пустую посуду со стола, вскочила на него и зашлась в энергичном танце, при этом медлен- но раздеваясь. Вначале в угол комнаты полетела футболка, затем юбка. Когда очередь дошла до бюстгальтера, комбат заорал: - Все, стоп! Пьянка окончена! Пошли все по домам! Элеонора, не смей снимать трусы! Выключите кто-нибудь эту проклятую музыку! - ! рявкнул комбат и стащил за руку с "подиума" девицу, стягивающую с себя трусы. Элька марш в койку! - Не умер бы комбат от перенапряжения, загоняет она его, сказал я, смеясь, на выходе из комнаты. - Не загоняет, он во всем меру знает, ответил Женька Скворцов, и мы разбрелись по своим "берлогам". x x x Первые лучи солнца (а может, и не первые), пробившиеся сквозь фольгу светомаскировки, ударили в глаза и бесцеремонно разбудили. Эта фольга не очень хорошо держит свет, все же когда-то она была мешками для упаковки трупов, а потом переместилась на окна. Нужно бы новой заменить. Голова гудела так, как будто ею всю ночь стучали в большой церков- ный колокол. Во рту творилось что-то ужасное. Все ж трезвость гораздо лучше пьянства, прав Михаил Сергеевич!!! Впервые за год, с момента прощания с дружками-собутыльниками в Теджене, со мной такое. Конь- як-водка, коньяк-водка гремучая смесь получилась. Рука нащупала сто- ящую в тумбочке банку "Si-Si". Пж-х-хр! Крышка вскрыта, и освежаю- щий напиток тремя глотками исчез в глубокой, бездонной яме желудка. Не помогло! Пришлось достать еще и бутылку "Боржоми". Открыв крышку о край тумбочки, я отпил граммов двести и тупо уставился в сторону висевшего на стуле х/б. Над карманом виднелась свежая про- сверленная дырочка для ордена, но самой "Красной Звезды" там не на- блюдалось! Вот черт! А ведь был орден! Два раза его облизывал вчера. Я, тяжело кряхтя, встал с кровати и поднял валявшиеся на полу брюки. И в карма- нах было пусто. Помню точно, после тоста я его положил в карман! Выпил с танкистами, достал из стакана и сунул в брюки. Стоп, может быть, в куртке х/б? Нет, после тщательного осмотра всех карманов ничего. Пропал! Ни на кровати, ни под кроватью, ни под стулом, ни в тумбочке, ни за тумбочкой, ни в туфлях. Нет нигде. Что ж, пойдем, напрягая память, мысленно от кровати к комнате комбата, хотя я шел на автопилоте, но путь возвращения помню более-менее отчетливо. С огромным трудом передвигая ноги, добрался до умывальника и устроил себе холодный душ из перевернутого крана для мытья ног. Про- хладная вода привела в чувство, но не восстановила душевного равнове- сия. А еще и тревога за пропажу била молотом по мозгам. Потерять правительственную награду всего через два месяца после вручения это ЧП. Жалко потерять "Звездочку", да и скандал вероятен. Твою мать! - " Выйдя из общежития, я грустно побрел к танкистам, глядя под ноги, в надежде, что где-нибудь между камней блеснет ярко-красный металли- ческий предмет. Нет, не повезло, не нашел. Комната Ахматова оказалась запертой на замок изнутри, за дверью тишина. На мой стук никто не откликнулся. Я двинулся в столовую, чтобы разыскать Романа, но он вдруг сам окликнул меня. Оглянувшись, я увидел его и командира арт- дивизиона, стоящих на высоком крыльце перед входом в жилое помеще- ние командира полка и его заместителей. - Ник! Ник! Ростовцев! Иди сюда, родной! Чего грустишь? Ничего не хочешь у меня спросить? поинтересовался, нахально улыбаясь, комбат. - Товарищ майор, Роман Романыч, ты его нашел? обрадовался я. - Чего его? Кого его? Я нашел ящик коньяка, не меньше, правильно, Володя? обратился он к артиллеристу. - Это точно! А что за ящик? переспросил майор Скрябнев. - Да понимаешь, приперлась вчера ко мне в комнату пехота, черти ее принесли, нажрались, все перевернули, ордена разбросали и ушли. А я бегай, их разыскивай потом, чтобы находку вернуть! Где справедливость? - Нет-нет, орден точно тянет на ящик коньяка! поддержал Романа Скрябнев. Лейтенант, проставляйся. - Черт, это нечестно! Сам меня накачал, потом всех быстро выгнал, даже деваху вашу не пощупали, а теперь опять приказ накатывать. Это все оттого, что нас из комнаты экстренно разогнал и завершение стриптиза сорвал! запротестовал я. - Рома, что опять стриптиз? ухмыльнулся Скрябнев. - Ага, снова, никак не отучу, как выпьет, хлебом не корми, дай ей прелестями своими потрясти, вздохнул Ахматов. Ну, а ты, Ростов- цев, как хочешь, подумай, дело твое. Нет коньяка нет и ордена! И они, засмеявшись и выбросив окурки, пошли на доклад к вернувшемуся из отпуска командиру полка. - Ладно, хрен с тобой, Роман Романыч, будет коньяк, крикнул я вслед. - А куда ты денешься, не комбату же его отдавать? А уж Василий Иванович всыплет тебе по первое число! А если еще и закусь добавишь, так и комбат не узнает. И "Звезду" себе вернешь, да и гульнем еще разок в хорошей компании. Комдив, приглашаем и тебя, правда, Ни- кифор? - Правда-правда, куда от вас, старых чертей, денешься? ответил я, радуясь нашедшейся пропаже. Танкисты отошли в сторону, и я услышал, как Скрябнев сказал: - Рома, ты смотри нам по тридцать три года, а нас эти лейтенанты в старики записывают. Дожили! - # x x x "Ну вот, пропажа обнаружена, ящик коньяка это, конечно, неиз- бежное зло в этой ситуации", рассудил я, приводя свои мысли и чувства в порядок. Осталось восстановить желудок и печень, поправить голову. В канцелярии, за столом, уставленном пустыми и полупустыми бутылками "Нарзана" и "Боржоми", а также баночками с лимонадом, восседал в клубах сигаретного дыма Сбитнев. - А, замполит! Очухался? Ну что, говорят, просрал свой орден? - Иди к черту, уже нашел! Вот народ, только что-то случится и сразу весь полк знает! Дай чего-нибудь глотнуть, попросил я. Не дожидаясь разрешения, схватил со стола сразу две ополовиненные бутылки минералки и залпом по очереди опустошил их. - Нет, брат, ты так беде не поможешь. Нужно сто грамм. Только это является живительным эликсиром. - Есть у тебя что-нибудь? спросил с надеждой я. - Откуда, вчера все до капли высосали! И денег нет, ни одного чека. Сплошной облом, вся надежда на тебя. - И у меня пусто до получки. - Ладно, так и быть! Вот так всегда, учить вас, молодежь, и выручать приходится, Володя достал из сейфа фляжку и плеснул по полрюмки себе и мне. - Вздрогнули! воскликнул он и осушил содержимое. Я скривился от мысли о спиртном, но переборол себя и выпил. - О-о-о, у-у-у!!! выдохнул шумно я воздух и экстренно запил спир- тное минеральной водой. Спирт! Чего ж не сказал заранее, не предуп- редил? - А что сам не догадался? Думал, я тебя "Столичной" поить буду? Обыкновенный спиртяга! Ну как? Полегчало? заботливо посмотрел на меня старший лейтенант. Я сделал еще два-три вдоха, подумал, послушал себя что говорит организм и, наконец, пришел к выводу: - Полегчало! - Ну, вот и ладненько! Сейчас оформляешь наградные на ордена себе, мне и Бодунову, а также солдатам-сержантам, на кого подали взвод- ные бумаги, и иди, спи... Отдыхай, после обеда заступаешь в наряд помощником дежурного по полку. - Черт! А кто дежурный? - Дежурный Габулов. - Нервотрепка обеспечена, вдохнул я. Он завалится дрыхнуть на всю ночь, а потом будет бегать спросонья, психовать, орать. Не люб- лю с ним дежурить. А почему не его помощник замполит Шкурдюк? - $ А-а.., ты как не протрезвевший еще не в курсе. Его увезли рано утром с жесточайшей дизентерией. Не повезло парню. Пара месяцев службы и Серега уже организм посадил инфекциями. А все потому, что трезвенник, еще больше, чем ты. Да, кстати, тебе звание пришло, начальник штаба в дивизии выписку видел, с тебя опять причитается, товарищ старший лейтенант! Черт! Опять пить! x x x Дежурство началось со скандала. Габулов забыл выключить на ночь освещение городка, и проходивший мимо штаба Ошуев окрикнул меня из душной дежурки: Помощник! Помощник! Я, товарищ майор! Ростовцев, где дежурный? Почему свет не выключен? На территории, по казармам пошел. Передай, я его снял с наряда. Доложите Лонгинову, пусть заме- нит, распорядился Ошуев и неторопливо пошел на плац. Я вернулся в дежурку и крикнул никуда не уходившему, дремавшему на топчане капитану: Эдуард, тебя Герой только что с наряда снял! Что?! Кто?! Меня! За что? Ты свет не погасил по периметру. Вон он только что прошел мимо и распорядился. Да я его пристрелю, как собаку, заорал взбешенный осетин и, сшибая стоящие на пути стулья и табуреты, бросился на выход. Убью, пристрелю! Раздались крики, началась словесная перепалка Габулова с Ошуевым, перемежавшаяся громким матом и визгом капитана. На эти крики выбежали из здания заместитель начальника штаба, строевик и замполит полка. Они вцепились в Эдуарда, повисли на его руках и плечах, а он бил ногой землю перед начальником штаба, как бык перед тореадором, пыхтел и пытался боднуть его лбом. Прибежал строевик и бросил мне на стол пистолет и кобуру с ремнем. Спрячь в сейф! Ключи у тебя? Да, у меня. Сейчас уберу. Там все люди целы? поинтересовался я удивленный таким поворотом события. Почти. Пропагандист прибежал, в глаз получил, да и у меня вот пару пуговиц на х/б оторвали. Сейчас придет ваше батальонное началь- ство, и кто-нибудь подежурит. А Габулова повели на гауптвахту, успоко- иться и одуматься. До утра. Они, черти нерусские, у себя дома землю - % между своими народами поделить не могут и тут, вспоминая про нее, друг друга ненавидят. Замполит полка принес и бросил куртку Габулова с оторванными пуговицами и клочьями отодранной материи в борьбе со штабными и принялся материться. Я отвернулся и молчал, сделал вид, что меня тут нет. Когда через час все успокоилось, и народ ушел, из темноты внезапно вынырнул Габулов. - Эдик! Откуда? Ты же на "губе"? удивился я. - Ха! Что же, мой взводный стоит начальником караула и меня не выпустит? Я что в тельняшке там буду ночь мерзнуть? Да и деньги с документами в куртке, забрать нужно. А то потеряется что-нибудь. - Эдуард, и что теперь тебе будет? Что трудно было сдержаться и не бросаться на Ошуева? - Ты ничего не понимаешь! Сдержаться, ха! Как я его, а? Пусть не задается! Как я орал, а? - Орел! усмехнулся я. - Ты видел, нет, ты видел, как он от меня побежал? - Еще бы не побежать, вдруг ты бы, кроме визжания, по нему стрель- бу добавил, съехидничал я. - Зачем стрелять? Просто хорошо пугнул! Пусть знает, что я его не боюсь! Я плевал на всех этих героев и начальников! Не позволю себя унижать и позорить! продолжал петушиться Эдуард. - Ну и чего добился этим? спросил я, хмурясь. - Пусть думают, что я такой дурак! Да, дурак! Мне сейчас психуш- кой грозили! Пусть обследуют! Еще и справку получу, да домой уеду. Разве мне что-то будет? Ни хрена не будет! Чихал я на всех! Габулов с шумом хлопнул дверью и удалился в темноту. x x x После утреннего развода в полку началось подведение итогов после- дней операции. Столь масштабные боевые действия были оценены выс- шим командованием положительно, потери были, но небольшие, и успе- хи тоже имелись. Теперь сыпались награды и поощрения на нас, участ- ников этой эпопеи. Начальник штаба полка доложил о ходе операции, замполит полка оценил моральное состояние личного состава, зампотех внес ложку дегтя в бочку меда, констатируя факты о разбитой технике, и, наконец, слово взял "кэп". - Товарищи офицеры! Я получил подробную картину боевых дей- ствий и остался доволен результатами работы полка. По итогам этой - & операции к орденам и медалям представляем более ста пятидесяти чело- век! И это хорошо! А то тут создалась занятная ситуация. Командование дивизии получило распоряжение представить одного офицера к званию Героя Советского Союза. Дивизия отдала представление нам, как лучше- му полку соединения! В зале раздались оживленные и одобрительные возгласы. - Мы с управлением посоветовались и решили, что награду получит офицер из первого мотострелкового батальона. Они это заслужили. Об- разцовый батальон, да и самый боевой, рейдовый. Офицер должен быть из звена командир роты или его заместитель! Сидящие рядом друг с другом Сбитнев и Жилин, а также миномет- чик Степушкин дружно переглянулись - Обязательно, имеющий орден! продолжил "Иван Грозный" Все посмотрели на Женьку Жилина и Луку, дремавшего рядом с ним и положившего голову на плечо командира. - И последнее условие: служба около года или чуть более в Афгане. То есть, чтобы награду получил в полку и служил тут еще год! По залу прошел вздох разочарования. Такой кандидатуры не нахо- дилось. - Год службы в полку главнейшее условие! - Таких у нас никого нет. За исключением заменщиков: Жилина и Луковкина, выкрикнул начальник штаба батальона. - Товарищ майор, встаньте! Вы человек новый, Степанков, людей, я смотрю, еще не изучили и положение дел ни хрена не знаете, обстанов- кой не владеете! Не владеете обстановкой! Я ничего не имею против Жилина и Луковкина, но ребята через неделю уже в Союзе! В батальоне есть еще два орденоносца, которым осталось служить по году! Остро- гин и Ростовцев! - А-а-а, пронеслось по клубу. - Вот из них и определили кандидатуру! Острогин взводный, мож- но, конечно, назначить заместителем командира роты, но нужно время, поэтому его кандитатура отпадает. Остается Ростовцев. Возражений ни у кого нет? Мы вчера с заместителями обсуждали этот нелегкий выбор. Достойных много! Начальник штаба и замполит полка его поддержа- ли. Была кандидатура от разведки, но они пусть вначале с насильниками и мародерами разберутся! Кто что возразит? Ростовцев участвовал за год во всех операциях, ни одной не пропустил, награжден, за замполита батальона неоднократно работал... - Я хочу возразить, товарищ полковник, начал возмущаться Ло- мако, очень уж он горяч и болтлив. Комиссия была перед боевыми, а он заявил проверяющим, что баня не работает и паек плохой... - ' - А, что баня еще не работает? взъярился командир полка. Твою мать! Сколько это будет продолжаться? Зайдите ко мне в кабинет после совещания. По залу пронесся дружный хохот, и зам. по тылу, густо покраснев, сел обратно на стул. - Кто еще имеет возражения? Только по существу, по делу. Лично мне он нравится, я его кандидатуру и предложил, закончил выступле- ние Филатов. Дело серьезное! Выводим человека на высокую "орбиту", перед ним открываются большие перспективы! Возражений не поступило, а наоборот, дружно поддержал комбат танкист Ахматов и саперы. Артюхин и Лонгинов, соглашаясь, кивали головами. - И в последнем рейде не подкачал, умело действовал! Верно? Ну, вот на этом и порешили! Будем растить героев из своих рядов! Наград отличившимся офицерам и прапорщикам, сержантам и солдатам не жалеть, заслужили, завалить наградными листами строевую часть, пусть работают! Х... знает что! В лучшем воюющем батальоне всего пятеро награжденных офицеров, включая комбата! Безобразие и свинство! Я и сам долю вины с себя не снимаю! Железа не жалеть, награждать! Строе- вик! Если своевременно представления оформляться и отправляться не будут, порублю твой конец на пятаки и по плацу разбросаю! рявкнул Иван Васильевич. - А что я, при чем тут строевая? попытался возразить Бочен- кин. Сами вовремя не пишут, задерживают, ошибки допускают, да и в наградном отделе каждый месяц новые требования. То им трофеи нужны, то спасение командира или подчиненного, то малое число бое- вых операций не устраивает, то количество уничтоженных "духов". А то наоборот, никого не убивать, а оказывать помощь в восстановлении дорог и школ. Да сроки прохождения по времени ужесточили на третий день после боевых отправить из полка на пятый из дивизии в армию, не успели возврат! Дурдом! А я во всем виноват! Первая рота! Вы почему вовремя не оформили бумаги на отличившихся? - Все сделано еще вчера и лежит у вас в папке! возразил Сбитнев. - Не видел, ответил Боченкин, но был прерван командиром: - Так глаза протри или протрезвей! Разберись в своем хозяйстве! Закончили пререкания! Свободны! Зал дружно громыхнул смехом, офицеров уже достала длительная кан- целярская канитель и бесконечные возвраты представлений на награды. Я мужественно боролся с обволакивающей дремой в душной пере- гретой дежурке, сидя за пультом. В штабе стояла мертвая тишина, только часовой в теплом парадном мундире у Боевого знамени тяжело вздыхал - ! и переминался с ноги на ногу. Плюс пятьдесят, и два часа стоять с автоматом в парадке это тяжелейшая пытка. - Привет, герой! поздоровался со мной зашедший с совещания Роман Романыч. - Привет, ответил я сонно. Закончилось совещание? - Закончилось, закончилось. Ты про ящичек-то не забудь. Долг дело чести офицера! И еще одну бутылочку добавь по сегодняшнему событию! и он, улыбаясь, направился в строевую. - Какому событию? переспросил я, не поняв намека, но ответа не получил. Следом вошли еще офицеры и как-то странно посмотрели на меня, проходя мимо и ухмыльнулись. - Здорово, Никифор! Как жизнь? C тебя причитается! Герой! лас- ково заворковал, появившийся Мелещенко, но, увидев подходящего к штабу Артюхина и Мусалиева, скрылся за дверью парткома. - Поздравляю! Молодец! Повезло тебе, чертяка! крепко пожал мне руку замполит батальона. - С чем повезло? С дежурством, что не сняли за компанию с Габуло- вым? С представлением ко второму ордену? Что тут особенного, полови- на батальона в списках, да только получат один или два человека. Со званием? Ну и что не сегодня так завтра, рано или поздно, никуда не делось бы, лениво возразил я и широко зевнул. - Ну ты дятел! Чудак-человек! Ты о чем говоришь-то? Кто все-то? Что получат? и он покрутил указательным пальцем у виска. - Что-что... Старлейские звездочки все лейтенанты получат. Просто мне первому, потому что прибыл на неделю раньше, ответил я. - Тебе, балда, Героя дают! По крайней мере, оформляют, рявкнул возмущенный моим равнодушием Юрий и пошел по коридору. Я чуть не упал от неожиданности со стула после этих слов и пред- принял попытку сообразить, о чем идет речь. Что за глупые шуточки! Но тут с большой тетрадью "гроссбухом" появился Сбитнев и заорал: - Открывай дежурку, сейчас будем твою биографию описывать, при- думывать несметные подвиги и восстанавливать в подробностях боевой ратный путь! Родина должна знать своих героев, а герои не забывать друзей-товарищей и полнее наливать! - Вовка! О чем весь этот базар? Ты уже четвертый несешь какую-то околесицу! Объясни толком, что мне дают, куда посылают, зачем? - Как чего? Мы из тебя Героя делаем! - Героя репортажа? Книги, статьи, телепередачи, фельетона? - Советского Союза! Разнорядка пала на тебя. Посудили, порядили, и вышло, что ты самая подходящая кандидатура, хмыкнул Воло- дя. Ну давай рассказывай свою историю, биографию уточняй. Моро- - ! ки теперь с тобой не оберешься до самого выхода на войну. Да, совсем запамятовал! Про отпуск забудь и пока не мечтай. Останешься до особо- го распоряжения командования! Сегодня срочно материалы на тебя бу- дут печатать, а завтра в штаб дивизии нарочным повезут! Ветишина отправляю. А ты деньги экономь, а то не хватит на всех. Каждый день будешь поить, угощать, это ведь событие, в батальоне за всю историю никому героя не давали. Ох, погуляем! Меня Героем Советскоко Союза!!! Тебя, тебя, ухмыльнулся Володя. Какое покутим! Завтра разберутся, одумаются. Не бывало еще на этой войне, чтоб живому-здоровому замполиту Героя вручали. Только посмертно, для этого нужно гранатой себя вместе с "духами" подорвать! Посмертно двоих наградили! Если понадобится третий случай, в моем лице, то я пас! Не хочу! Понадобишься покойником никто и не спросит! Чудак, тебя живым хотят видеть и пропагандировать. Лично я думаю, начальство ошиб- лось. На партийную икону ты не тянешь. Оппортунист, одним словом! Святости в тебе мало, ну какой ты к черту пример для подражания? А ты пример? обиделся я на эти слова друга. Нет, но меня и не возвышают! Ты начальству, кстати, в Афгане еще не менее года нужен. Условие такое поставлено. Увеличивается шанс стать покойником! Хотели бы живого и здорового награждали бы Суркова. Он не сегодня-завтра в Союз уедет! Гады! Опять хотят потенци- ального смертника! Мы посмеялись над этой грустной шуткой, и Володя распорядился: Быстрее сдавай наряд и возвращайся в лоно коллектива, будем весь вечер писать о тебе! В канцелярии за столом сидели Сбитнев и Острогин. Оба трезвые и озабоченные, перед ними с ворохом бумаг в руках стоял писарь, сержант Фадеев. Работай, Фадеев, ночью трудись, заглаживай вину! проговорил командир и выставил его за дверь. Что случилось? спросил я. Да вот, гнусяра, у старшины коробку со сгущенкой перед рейдом увел, будто бы я приказал взять! А старшина возьми да переспроси у меня: для чего. Все и раскрылось! Сученок! Сгною писаниной и по нарядам! Садись, по пятьдесят грамм спиртика хлопнем по твоему тор- жественному случаю! Угощаю. Володя вынул из заветной железной шкатулки знакомую фляжку, и мы выпили, крякнув и закусив огурчиками. Немного помолчали, потом Володя сказал: - ! - В принципе правильно, что тебе. Пашешь, дай боже другим, и все без передышки. Наша рота лучшая в полку, а может, и в дивизии. Не Грымову же давать Героя. Как вариант мог быть Острогин, но должность не та. Я большую часть срока в госпиталях провалялся, поэтому все верно, и не смущайся! Они тебе аванс всучили в виде Золотой Звездочки, а теперь пахать на тебе будут! Это как наживка. Теперь ты, словно последний дурак, будешь стремиться подтвердить, что их выбор был верным и станешь еще больше лезть во все дыры, совать башку в самое пекло. Знаю я тебя! И шею, в конце концов, точно свернешь! Выслушай совета старого воина, и Острога к нему присоединится: плюнь на всех, не бери на себя много лишнего, чего не потянуть, не воюй за себя и того парня. Выбрали, выдвинули, скажи им мысленно спасибо и служи как служил. Нормально же служил и воевал. А иначе и правда будет третий посмертный Герой замполит! Из ваших политруков ведь только двое было героями? - Даже трое посмертно, один из них замполит полка. - Во как мужика угораздило. Но однако, бывает, и генералы погиба- ют! Но реже, усмехнулся ротный. - Маршалы еще реже, вставил фразу Сергей. - Точно. Так что постарайся остаться живым! Живым героем. Будь добр, не выпендриваться, не лезть на рожон, а то героизм попрет через край, вовремя не остановят, без башки останешься! Начнешь рвать себя, наломаешь дров, и еще кого-нибудь, загубишь! В общем, дыши ровно, не напрягайся. Я мыслю так: тебе тут "коптиться" под Афганским солн- цем еще года полтора! Если наградят, то назначат как Ошуева на выше- стоящую должность, и полгодика, как и он, переслужишь. - Ни х... себе перспективочку дальнейшей службы нарисовал! ох- нул я. - А ты как хотел! За все нужно платить! Обязательно! Особенно в нашей Совдепии. Будет чудо, если ты не сгоришь в огне войны, они тебя невольно уже подтолкнули. Жалко, что выбрали тебя, не сумеешь ты правильно распорядиться выпавшей удачей. Карьеру ты не сдела- ешь: подлости и наглости у тебя мало, задумчиво произнес Сбитнев. - А может, я попробую и получится? - Нет, не выйдет! У тебя глаза не подлые, а чтобы карьеру сделать, нужно гнуться, гнуться и еще раз гнуться, как завещал великий Ленин! Каждый день жопы начальству лизать и не просто лизать, а вылизывать! А ты все умничаешь, Ник, пререкаешься. Твой максимум это баталь- он, и желательно успеть получить его здесь на войне. В Союзе могут и не дать. Ну а если в академию проскочишь, то по ошибке ЦК, а полк получишь, но не удержишься в нем долго. Ордена утонуть не дадут, но - !! и толкать вперед не будут! В вашей политконторе жесткий естественный отбор идет, на самом верху одни мерзавцы и негодяи. А они могут выращивать только себе подобных! На уровне дивизии уже в основном придурки, а в армии, округе законченные негодяи! Впрочем, это не только в вашей политической конторе, а во всей Советской армии, по всей стране. Страна рабов! Но в твоей организации, это зоологическая особенность, плодить подлецов! - А ты-то как бы распорядился таким счастливым случаем? спро- сил я командира. - Я бы, получив звездочку золотую, не снимал ее ни с кителя, ни с рубашки, ни с майки! И ни одна чувиха не смогла бы мне ни в чем отказать! мечтательно улыбнулся Володя. - А может, я тоже попробую? хмыкнул я. - Для этого нужна искра божья, талант! А ты не ловелас, не орел, словом. Романтик ты, идеалист и балбес, в хорошем значении этих слов. Но попробовать можешь, отчего бы и нет, улыбнулся Володя. По прошествию пары часов допроса по биографии он отправил меня отдыхать. Я задумчиво брел по ночному темному полку в свою комнату, что- бы упасть на койку, привести в порядок перепутавшиеся мысли. Звезды как всегда подмигивали мне сверху. Что-то там, на небесах, запуталось, и карта легла очень даже занимательно. Боги "бросили камни" и удача выпала мне. Орден, звание, герой!... Это уже даже не звездный дождик, а какой-то звездный ливень! Необходимо теперь, чтобы этот ливень не смыл меня! Главная задача остается прежней постараться вернуться живым! Это важнейшая награда на войне. И нужно добиться ее. Что ж, постараемся! КОНЕЦ ВТОРОЙ КНИГИ ПОЯСНЕНИЯ Кяризы разветвленная ирригационная система колодцев для оро- шения полей. БРДМ бронированная разведывательная десантная машина. "СПС" стрелковое противопульное сооружение из камней. "Утес НСВ", ДШК крупнокалиберные 12,7 мм пулеметы. "Ураган", "Град" реактивные системы залпового огня. "Крокодил" вертолет огневой поддержки "МИ-24". "Лепестки" противопехотные мины в форме лепестка. "Зеленые", "Сарбосы" солдаты афганской армии. МОН-100, МОН-50 противопехотные мины направленного дей- ствия. АГС автоматический станковый гранатомет. Подствольник подствольный гранатомет. "Итальянка" противотанковая мина. "Охота" противопехотная мина. Безоткатка безоткатное орудие. "Грачи" штурмовики "СУ-17". Ханумка афганская женщина. Дувал стена дома или забора. БМП боевая машина пехоты. Дукан афганский магазин. Бача афганский мужчина. БТР бронетранспортер. "Муха" одноразовый гранатомет РПГ-18, РПГ-22. "Василек" 82-мм автоматический миномет, транспортируемый на автомобиле или МТЛБ. СОДЕРЖАНИЕ Глава 1. "СМЕРТЕЛЬНАЯ БОЛЕЗНЬ" ..................................... 5 Глава 2. ПРОГУЛКА ПО ЛЕДНИКУ ...................................... 21 Глава 3. РАЗВЛЕЧЕНИЯ .............................................. 35 Глава 4. "ОХОТА" НА ЕЖЕЙ .......................................... 53 Глава 5. ГЕРОИ НЕ ГИБНУТ ТОЛЬКО В КИНО............................. 65 Глава 6. ЛУННАЯ РАДУГА ............................................ 85 Глава 7. КРЕПОСТЬ АЛИХЕЙЛЬ ....................................... 107 Глава 8. УПАЛА ПЕРВАЯ ЗВЕЗДА ..................................... 131 Глава 9. ТЕПЛОВОЙ УДАР............................................ 147 Глава 10. БОЙ ПОД ТАЛУКАНОМ ...................................... 177 Глава 11. МЕСЯЦ "КОПЧЕНИЯ" НА СОЛНЦЕ ............................. 189 Глава 12. ЗВЕЗДНЫЙ ДОЖДЬ ......................................... 215