Оцените этот текст:


---------------------------------------------------------------
  Источник: Когда киты уходят: Повести и рассказы. -
  Ленинград, Ленинградское отделение изд-ва "Советский писатель", 1977.
  OCR: Михаил Смирнов
---------------------------------------------------------------


     Кэвэв шел, с трудом вытаскивая ноги  из рыхлого снега. Позади оставался
кривой  след --  беспощадное свидетельство возраста  человека.  Лет двадцать
назад  цепочка снежных ямок от ног  казалась вычерченной  по длинной  ровной
линейке на розовом  снегу. Кривая линия следов напоминала  Кэвэву о том, что
ему пора проведать  склад погребальных дров,  укрытый над таежным  озерком в
потаенном месте. Свой дровяной запас старик держал в секрете, о нем не знала
даже жена. С годами дерево стало сухим, березовые поленницы потемнели...
     Кэвэв присел отдохнуть.
     Как прекрасна тайга!  Даже такая  редкая  и мелкая, как здесь, на самой
границе  тундры. И деревья  похожи на северных  людей -- коренастые,  крепко
держащиеся за землю. Попробуй выкорчуй вон ту иву! Придется переворошить всю
землю, долбить ломом вечную мерзлоту.
     Кэвэв встал и зашагал дальше, стараясь аккуратно ставить ногу, чтобы не
провалиться в снег. Он глубоко вдыхал  свежий  воздух, и легкая боль в груди
была сладостной.  Свежесть,  верил  старик, разглаживает  морщины  в легких,
отслаивает наросший за многие десятилетия черный табачный налет.
     Неожиданно в воздухе почуялось что-то новое, необычное, странное. Кэвэв
приостановился, прислушался.
     Так он  делал всякий  раз, когда в таежных дебрях  что-то настораживало
его. Словно внутри существовал какой-то второй человек,  который всегда  был
начеку, чуткий, как тугая тетива лука.
     В те годы, когда Кэвэв еще охотился в тайге, этот умный двойник работал
круглые сутки, приносил ему славу лучшего добытчика пушнины. И теперь, когда
Кэвэв почувствовал запах дыма, услышал людские голоса, увидел высокое пламя,
он  догадался  о  случившемся,  и  силы  покинули  его.  Он  свалился  возле
разоренной поленницы.
     Подбежали люди, подняли старика и понесли к огню.
     Кэвэв отбивался, рвался, но люди были сильные и крепкие.
     --  Дедушка, да ты что?  -- удивленно кричал  самый большой, в собачьей
меховой шапке. -- Что ты брыкаешься? Чего ты боишься? У-у, дикий какой!
     --  Сама  ты дикий! -- закричал  ему в лицо Кэвэв.  -- Дикий  и  дурной
человек. Взяли мои дрова! Жаловаться буду в Москву! Бумагу напишу!
     -- Пиши, пиши, -- ласково сказал большой, усаживая старика на проталину
от огня. -- Жадность свою покажи Москве.
     Кэвэв увидел  близко от  себя высокое, чистое,  чуть синеватое  сильное
пламя  и  над  ним, над этим священным  огнем,  большое закопченное  ведро с
клокотавшим варевом. Это было кощунство.
     -- Зачем  так  обидели? --  выкрикивал  старик сквозь  слезы. -- Почему
взяли? Сколько дров вокруг -- вали да руби...
     Высокий парень присел рядом.
     -- Извини, старик, -- сказал он взволнованно. -- Не знали, что это твои
дрова.  Завтра  утром нарубим... Ребята устали. В  наледь попали,  промокли.
Надо было обсушиться. А тут -- дровяной склад. Вернем дровишки, не сердись.
     Кэвэв вдруг понял, что до этого высокого парня не доходит самое главное
-- какие дрова он сжег, на каком огне варит суп в закопченном ведре.
     -- Не простые это дрова, -- всхлипнув, сказал Кэвэв.
     -- Знаю, -- отозвался высокий парень, сдвигая собачью шапку на затылок.
-- Таких дровишек поискать. Может, деньги заплатить?
     --  Да  что я, на  деньгах  твоих  буду гореть? -- с  болью  воскликнул
старик.
     -- Не понимаю, -- сказал высокий парень, виновато улыбаясь.
     -- Понимать нечего!  -- ответил Кэвэв.  -- Когда помру --  на  чем буду
гореть? Сожгли мои погребальные дрова!
     Он мечтал: огонь будет жарким, высоким и бесцветным. Это будет  хорошее
пламя -- свидетельство хорошо прожитой жизни...
     -- Извини, дед. Если бы мы знали... Как же так получилось? Игнат!
     На зов прибежал молоденький паренек. Он держал в руке дымящийся котелок
с гречневой кашей,  заправленной колбасным  фаршем. Содержимое котелка Кэвэв
безошибочно определил по запаху.
     -- Кто дал распоряжение взять эти дрова? -- спросил высокий.
     -- Вы, товарищ Петров, -- быстро ответил Игнат. Петров опустил голову.
     --  Верно,  я  распорядился.  --  Он повернулся  к  старику. -- Один  я
виноват. Можешь меня наказывать как хочешь.
     -- Как я тебя могу наказать?
     Понемногу к Кэвэву возвращалось спокойствие. Священные  дрова, конечно,
сожгли не из озорства, а  по  необходимости. Да и откуда  этим русским знать
древний их обычай.
     --  Мы тебе нарубим новых дров,  --  пообещал  Петров.  -- Не  сердись,
старик. Поужинай с нами.
     Кэвэву  подали большую алюминиевую ложку. Когда в тайге  предлагают еду
-- грех отказываться. Он принялся за кашу, черпая ее из общей миски.
     Костер пылал, кое-где дрова уже прогорели, и синий  пепел вздрагивал от
мощного потока теплого воздуха.
     -- Я  знаю, как хоронили в старину чукчи, и эскимосы, и коряки... А вот
такое -- впервые мне попадается, -- заметил Петров.
     -- А  я из старинного рода кереков,  -- заговорил  Кэвэв,  -- мы  давно
смешались  с  чукчами  и  коряками.  Только речью  отличались да  некоторыми
обрядами.  И  покойников  хоронили по-своему. Сейчас, правда,  все совершают
обряд по-новому,  в ящиках  хоронят.  А раньше  пылали  костры в лесотундре.
Особенно  когда  мор или  голод. Снег  таял в  лесах от  жарких погребальных
костров!
     Кэвэв рассказывал с увлечением, но  вместо почтительного интереса ловил
в глазах слушателей ужас.
     -- Красиво было...  -- задумчиво закончил  свой  рассказ  Кэвэв  и взял
сигарету, предложенную Петровым.
     Он наблюдал, как геологи готовили ночлег, разбивали палатки, расстилали
внутри оленьи шкуры и спальные мешки.
     -- Тут будете спать? -- спросил он Петрова.
     -- Где же  нам еще? -- весело ответил  геолог. -- Приглашаю  вас в свою
палатку.
     Палатка начальника партии стояла у самого огня.
     Кзвэв  не  стал влезать  внутрь  спального  мешка. Он  улегся  поверх и
закурил свою трубочку.
     Мысли мешались в голове. Он искал в душе обиду  и досаду на  этих ребят
-- и не находил. Да  и думал  он сейчас о другом. Он  догадался, что  группа
Петрова  из  тех, что  будут строить  новую  автомобильную дорогу  через всю
лесотундру на новые прииски. О них часто говорили по радио.
     Наутро  старик поднялся  раньше  всех. Легкий  ветер шевелил  невесомый
белый пепел на кострище. Чайник и ведро стояли холодные.
     Поколебавшись с минуту, Кэвэв взял топор, вынул из оставшейся поленницы
чурку и принялся настругивать растопку.
     Когда занялся огонь и затрещали дрова, изыскатели начали просыпаться.
     Из  палатки  вышел  Петров,  увидел  Кэвэва,  хотел  что-то сказать, но
промолчал.
     А  старик тем  временем  подвесил  чайник,  натопил  снеговой воды  для
утренней каши.
     -- Ребята, подъем! -- скомандовал Петров.
     Изыскатели выходили  из  палаток  и радовались большому жаркому костру.
Кэвэв охапками носил дрова, валил в  огонь и с какой-то отчаянной веселостью
покрикивал:
     -- Давай! Давай! Огонь, гори! Вари кашу, вари чай!
     После завтрака изыскатели принялись рубить дрова. Старик работал вместе
с ними, носил расколотые чурки к поленнице и аккуратно укладывал их.
     --  Морозом быстро их высушит, -- говорил он. --  К весне как раз будут
годны.
     -- Да ты  что! --  Петров даже остановился.  --  Не  собираешься же  ты
весной помирать!
     -- Не собираюсь, -- деловито ответил Кэвэв. -- Зачем собираться! Пенсия
теперь у меня хорошая, живу со старухой.  А дрова  пусть все-таки  про запас
будут.
     К  полудню,  когда  изыскателям надо  было  отправляться  дальше,  весь
дровяной запас старика был восстановлен.
     Тепло попрощались  и погрузились на вездеход.  Кэвэв долго смотрел  ему
вслед.  В селение возвращаться  не хотелось. Кэвэв  решил  заглянуть в  свою
охотничью избушку.
     Избушка так была скрыта среди деревьев, что ее  мог отыскать разве лишь
сам  хозяин.  Дверь занесло снегом, и пришлось  порядочно поработать,  чтобы
откопать вход.
     Приведя  в порядок  домик,  Кэвэв  остался  проверить  старые  пасти  и
ловушки, поставленные на пушного зверя.
     На  третий  день он почувствовал,  что  достаточно силен и  бодр, чтобы
провести в тайге еще один охотничий сезон.
     К концу недели он услышал  урчание вездехода и направился на его  звук.
Кэвэв ожидал увидеть Петрова, но это были другие люди. Они стали лагерем там
же и снова жгли его священные дрова.
     -- Здравствуй, дед, --  поздоровался обросший до самых  ушей золотистой
бородой парень.
     Он выпростал из рукавиц большую ладонь и подал старику.
     -- Твои дрова?
     --  Мои,  --  кивнул  Кэвэв,  но  не  стал  рассказывать, для  чего они
предназначены.
     -- Не волнуйся, мы заплатим, -- сказал бородатый.
     Утром  старик принялся  восстанавливать  поленницу. К вечеру,  закончив
работу, он услышал знакомый звук вездехода.
     Молодая  девушка,  оказавшаяся,  на удивление, старшей  в этой  группе,
весело захлопала в большие рукавицы и крикнула своим спутникам:
     -- Глядите! Добрый дед-мороз  приготовил нам  дрова! Айда варить кашу и
кипятить чай!
     Кэвэв  молча, вместе со всеми носил дрова к костру, пил чай и  улыбался
на благодарные слова.
     Теперь старику потребовалось два дня, чтобы восстановить запасы дров.
     Потом пришли еще две группы, которые тоже пришлось обогревать.
     А тем временем по таежным партиям  большой комплексной экспедиции пошел
слух  о чудном старике, который готовил  дрова для  проходящих групп,  щедро
делился огнем с замерзшими путниками.
     Эти слухи дошли до Петрова, и он навестил старика.
     --  Здравствуй,  Кэвэв!  --  сказал  изыскатель,   вылезая  из   кабины
вездехода.
     -- Здравствуй, Петров, -- ответил старик.
     Он похудел, но выглядел бодрым и здоровым.
     -- Как твои запасы дров?
     -- Держу наготове, -- коротко ответил Кэвэв.
     -- Слышал я, что делишься священными дровами с моими людьми?
     -- Пусть греются, -- тихо сказал Кэвэв. -- Мне приятно.
     -- Но тебе же нужно иметь свой запас?
     -- Живым людям нужнее.
     -- Смотри, Кэвэв, -- задумчиво произнес Петров. -- Хочешь, оформим тебя
на работу?
     -- Разве это главное?
     -- Главное не главное, а порядок нужен. Будешь у нас хранителем огня.
     -- Хорошо, -- согласился Кэвэв.
     Так и живет  до  сих пор на границе тундры и леса  старый керек  Кэвэв.
Дрова у него всегда  есть, и  любой путник --  будь то  изыскатель,  геолог,
охотник -- знает, что  в этом квадрате обширной корякской тундры они  всегда
найдут тепло священных дров, костер жизни.

Last-modified: Sun, 12 Feb 2006 19:10:03 GMT
Оцените этот текст: