ждающейся энергией. Наконец рев утих, сменившись приглушенным гулом. - Ну вот, он уже на борту, и оттуда ему не выбраться, - спокойно проговорил Маннинг. - Представляю, как удивятся стражники, обнаружив его в цивильной одежде и с пистолетом. Запрут его, голубчика, в фотоклетку и продержат там до конца расследования. А когда узнают, что за птичка к ним залетела, то уже никогда не выпустят. Недосиженных сроков у него наберется лет на сто, если не двести. Пит попал на один из кораблей флотилии "Вулкан", самой адской флотилии тюремного флота. Там держали только отпетых рецидивистов. Питу предстояло вкалывать до седьмого пота под безжалостными плетьми солнечной радиации, от которой не спасали никакие скафандры. Каторжники носили на себе броню из фотоэлементов, превращавших смертоносное излучение в электроэнергию, поскольку от электричества избавиться легче, чем от тепла. Скорчившись в силовом коконе, Скорио с ужасом наблюдал, как исчезают его подручные, как отрывает их от пола и швыряет через космическую бездну волшебное прикосновение к клавиатуре. Расширенными от страха глазами следил он за Рассом: вот ученый набирает команду, вот он дергает за рычаг - и очередной бандит пропадает из лаборатории под громовые раскаты генераторов. Чиззи услали в "Аванпост", суровую тюрьму на спутнике Нептуна. Рег пересек Солнечную систему и угодил в печально известную колонию на Титане, спутнике Сатурна, где узники работали в лютую стужу на рудниках. Макс очутился за решеткой на Весте - этот тюремный астероид давно уже являлся объектом нападок реформаторов, уверявших, что пятьдесят процентов заключенных умирают там от скуки и страха. Макс исчез последним. Скорио остался один. - Во всем виноват Статсмен, это он нас втянул, - заныл гангстер. - Вам нужен Статсмен, а не я и не мои ребята. - Статсмен свое получит, это я тебе обещаю, - отозвался Грег. - И Чемберс тоже, - не унимался Скорио. - Но Чемберса вы не тронете, духу не хватит! - Не волнуйся за Чемберса, - отрезал Грег. - Это не твоя забота. Лучше о себе подумай. Скорио съежился. - Я расскажу тебе об одном местечке на Венере, - продолжал Грег. - Есть там такое огромное болото, оно тянется на сотни миль во все стороны, А в центре из него выступает что-то вроде горы. Трясина кругом кишмя кишит кровожадными хищными тварями. Но на гору они не лезут, там тебе ничто не грозит. И пропитание есть: корни, ягоды всякие, фрукты, даже маленькие зверьки, которых можно изловить на обед. В общем, с голоду не помрешь. Но ты будешь там совсем один. Никто никогда не приближается к этой горе. Я первый человек, побывавший там, и, наверное, последний. По ночам тебя будут тревожить завывания и вопли болотных тварей, но ты не обращай на них внимания. Глаза у Скорио чуть не вылезли из орбит. - Вы же не отправите меня _т_у_д_а_?! - Ты найдешь там следы от моих бивачных костров, - продолжал Маннинг, - если только их не смыло дождем. Видишь ли, там постоянно льет. Льет беспробудно, беспросветно, - льет так, что в один прекрасный день ты почувствуешь непреодолимое желание спуститься в болото и позволить чудовищам прикончить тебя. Скорио застыл, словно в трансе, и только ужас полыхал в его глазах. Грег махнул Рассу. Расс, зажав в зубах трубку, пробежался пальцами по клавиатуре. Заурчали генераторы. Маннинг не торопясь подошел к телевизору, уселся в кресло и щелкнул выключателем. С экрана на него смотрел человек со смесью злобы и страха во взгляде. - Вы все видели, Статсмен? - спросил Грег. - Я видел, - кивнул Статсмен. - Но вам это даром не пройдет, Маннинг. Вы не имеете права подменять собою закон. - Вы с Чемберсом успешно занимаетесь этим много лет подряд, - сказал Маннинг. - А я сегодня просто очистил Землю от нескольких подонков. У каждого из них на совести не одно убийство. - Ну и чего вы этим добились? Грег невесело усмехнулся. - Я доказал вам, Статсмен, что убить нас не так-то просто. Думаю, к следующей попытке вы подготовитесь более основательно. Желаю удачи. Он выключил телевизор и повернулся к Рассу. Расс указал большим пальцем на слуховое окно. - Думаю, пора кончать с самолетом. Грег кивнул. Через секунду над горными вершинами на многие мили вокруг разлилось ослепительное голубоватое сияние - и почти тотчас рассыпалось мириадами блестящих, но неопасных искр, которые угасли, не успев долететь до земли. Гангстерский самолет бесследно исчез, дезинтегрировался. Металл и стекло, из которых он был сделан, просто перестали существовать. Расс оторвал глаза от слухового окна, взглянул на Грега. - Статсмен теперь в лепешку разобьется, лишь бы до нас добраться. Завтра утром "Межпланетная" запустит свою машину на полный ход. С одной лишь целью раздавить нас. - Верно, - согласился Грег. - Но мы уже готовы к схватке. Несколько часов назад наш корабль покинул бельгийскую верфь. "Комета" отбуксировала его в космос и вскоре вернется за нами. - Значит, космическая война, - задумчиво проговорил Расс. - Чемберс и его банда церемониться не станут, они пойдут напролом. Таких дурацких покушений, как сегодня, больше не будет. Теперь нам нужно пристанище, которое они не смогут обнаружить. - Корабль, - сказал Расс. 14 "Непобедимый" висел в космосе - самый большой в мире, но пока еще безжизненный корпус. Пару часов назад к нему из разных космопортов, разбросанных по всей Земле, слетелись чартерные ракеты, загрузили в зияющее отверстие люка упакованное оборудование и отчалили. А потом небольшая, но крепкая космическая яхта "Комета" отбуксировала огромное судно в космические просторы, за полмиллиона миль от лунной орбиты, потихоньку отводя корабль все дальше и дальше, туда, где его никто не сможет найти. Как только "Комета" потащила за собой корпус "Непобедимого", на нем сразу начались монтажные работы. Оставив на яхте необходимый минимум людей, члены тщательно отобранной команды приступили к установке механизмов, которые должны были превратить корпус в невероятно мощное и скоростное судно. На "Непобедимом" задраили люки, из резервуаров пустили воздух. "Комета" летела с небольшим ускорением, создавая искусственную силу тяжести для облегчения работы, впрочем достаточно слабую, чтобы монтажники могли спокойно передвигать тяжелые части аппаратуры. От маленькой яхты к кораблю протянули электрический кабель, и "Непобедимый" сделал первый вдох. Работа продвигалась быстро, поскольку члены команды были не просто инженерами или космолетчиками. Экипаж составляли избранные люди - те, что сделали имя Грегори Маннинга знаменитым во всей Солнечной системе. В первую очередь установили двигатели, затем два ряда массивных генераторов, по пять штук в каждом, и одну энергоустановку поменьше - для обеспечения судна светом, воздухом и теплом. Аккумуляторы "Кометы" мгновенно сели от перенапряжения. Заработал запасной генератор и тут же включил остальные энергоустановки, пока еще сонные и бездействующие, но готовые в любой момент выдать такую энергию, о покорении которой люди не смели и мечтать. Снабженная небывалыми орудиями труда - силой космических полей - команда быстро закончила работу. Монтажные платы установили на место и приварили короткой яростной вспышкой, добела накалившей и тут же остудившей металл. Потом его вновь нагревали и остужали, пока бериллиевая сталь не обрела крепчайшей закалки. Люди, ползая в скафандрах по обшивке корпуса, подвергли упрямый металл необычной, невиданной доселе термообработке. То же силовое поле, что поймало в ловушку и удерживало в тисках гангстерский самолет, теперь заряжало атомы бериллиевой стали. Обработанную таким образом сталь не могла пробить никакая материя. Самый большой метеорит, столкнувшись с ней, рассыплется в пыль, не оставив на обшивке ни единой царапины, даже если он будет мчаться со скоростью, недосягаемой для пули, выпущенной из ружья. Приводимый в движение собственной энергией и концентрацией гравитационных линий, неуязвимый ни для какого современного оружия, таящий в своем чреве бесчисленные необычайные механизмы, "Непобедимый" кружился в космосе. Рассел Пейдж откинулся в кресле перед ручной панелью управления телетранспортацией. Безмятежно попыхивая трубкой, ученый смотрел в иллюминатор на черную пустоту с мерцающими звездами, на мягкое сияние далекого Юпитера. Грег Маннинг склонился над навигационными приборами, цепким взглядом охватывая космическую панораму. Расс посмотрел на него и улыбнулся. На лице Грега тоже блуждала улыбка, но глаза оставались напряженно-сосредоточенными. Никто не мог бы органичнее вписаться за пульт "Непобедимого", чем Грегори Маннинг. Он был на своем месте - человек, ни разу в жизни не спасовавший перед опасностью... человек, чья душа жадно рвалась в необозримые просторы космоса. Расс разлегся в кресле, пуская дым к высокому сводчатому потолку рулевой рубки. Они сожгли за собой все мосты. Разрушили горную лабораторию. Ее накрыли силовым полем, защищая от попытки нападения, телетранспортировали на корабль необходимое оборудование, а затем превратили в лужу расплавленного металла. На вершине горы образовалось небольшое озерцо, по склонам потекли сверкающие извилистые полоски, глянцевыми полотнищами водопадов срываясь с крутых утесов. Конечно, легче было дезинтегрировать лабораторию одним мощным взрывом, но тогда вся горная гряда взлетела бы на воздух и погребла бы под собой города в радиусе сотен миль. Шар земной содрогнулся бы от такого удара. Оставшаяся на "Комете" команда отвела яхту на Землю и посадила во владениях Грега. Телетранспортация, протянув свои длинные пальцы, подхватила людей, вышедших из яхты, и моментально перенесла через миллионы миль и сквозь саму обшивку корабля на борт "Непобедимого". Только что они были на Земле - и вот, секунду спустя, они уже стоят в рубке, улыбаются, здороваются с Грегом Маннингом и расходятся по местам в машинное отделение. Расс глядел в пространство, дымил трубкой и размышлял. Тысячу лет назад люди проводили так называемые турниры. Закованные в доспехи рыцари выезжали на арену и скрещивали друг с другом копья, стараясь доказать свое превосходство над противником. Им тоже предстоит своего рода турнир. Корабль - вот их доспехи, а перчатка брошена Спенсеру Чемберсу и "Межпланетной энергии". Ареной же будет служить весь космос. Значит, война. Война без фанфар, без парадных мундиров. Жестокая схватка, от исхода которой зависит будущее Солнечной системы. Пора наконец разорвать стальные тиски "Межпланетной", взявшей за глотку все человечество. Пора развеять в прах мечту Чемберса о тоталитарной империи. Пора сразиться за право отдать людям новую энергию, которая навеки разобьет их оковы. Тогда, тысячу лет назад, на Земле была форма правления, названная историками феодальной. Кучка людей - лордов, баронов и прочих титулованных особ полновластно распоряжалась жизнью и смертью своих подданных. Именно такой порядок Спенсер Чемберс пытается сейчас навязать Солнечной системе... И он в этом преуспеет, если его не остановить. Расс остервенело грыз мундштук своей трубки. Нельзя допустить, чтобы на Земле, во всей Системе вновь воцарилась эта древняя форма правления. Гордые люди, покорившие материнскую планету и заселившие другие миры, не должны смиренно гнуть шею перед господином. В ушах у Расса не умолкало утробное урчание энергии, запертой в машинном отделении, - энергии, способной раз и навсегда покончить с угрозой диктатуры. Энергии, которая освободит человечество, поможет ему выпрямиться и стать достойным своего великого предназначения. Подумать только - и эта энергия обязана своим появлением тому, что он случайно, из чистого любопытства, решил нагреть тонкую проволочку в силовом поле 348. А еще тому, что его выслушал другой человек и предоставил средства для продолжения исследований. Слепая удача и любопытство... возможно, граничащее с безумием... вот из чего родился великолепный корабль, неисчерпаемая энергия, бесчисленные механизмы, способные творить такие чудеса, о каких еще год назад невозможно было и помыслить. Грег Маннинг крутанул свое кресло. - Что ж, Расс, пора. Начнем с Рейла. Расе молча кивнул, погруженный в свои думы. Машинально выбил пепел из трубки, сунул ее в карман и повернулся к телеэкрану. Пальцы отстучали привычный набор команд. Из глубины экрана вынырнула Каллисто, стремительно понеслась вперед, повернулась - и на поверхности маленькой замерзшей планетки появился купол. Телекамера скользнула сквозь него и помчалась через весь город к апартаментам пентхауса. Бен Рейл сидел, безвольно развалившись в кресле, На полу валялась скомканная газета, потухшая сигара скатилась на колени. - Грег! - крикнул Расс. - Грег, что с ним? Маннинг, одним прыжком оказавшись у экрана, издал яростный сдавленный рык. На лбу у Рейла краснела аккуратная дырочка с единственной набухшей каплей крови. - Убит! - воскликнул Расс. - Да, убит, - неожиданно спокойно отозвался Грег. Расс схватился за ручку настройки. Внизу показались улицы Рантора, непривычно тихие и пустые. Кое-где виднелись распростертые тела и разбитые витрины. Единственное живое существо - собака, воровато озираясь, перебежала через дорогу и скрылась в тенистой аллее. Камера стремглав неслась вдоль домов. И вдруг на экран с лязгом ворвался отряд полицейских в форме, гнавших перед собой шестерых пленников. Руки их были связаны за спиной, но головы гордо подняты... - Революция! - выдохнул Расс. - Нет, не революция. Чистка. Статсмен очищает город от всех потенциально опасных для него элементов. То же самое сейчас происходит на всех планетах, которые контролирует Чемберс. Расс лихорадочно крутил ручку настройки. Со лба, заливая глаза, текли струйки пота. - Статсмен нанес опережающий удар. - Голос Грега звучал спокойно... даже слишком спокойно. - Он укрепляет свои позиции, очевидно, под предлогом раскрытия заговора. Несколько зданий было разрушено взрывами. У подножия стальной стены лежали в ряд обугленные останки людей, согнанных сюда и сметенных шквальной очередью из огнемета. - Давай посмотрим на Венеру и Марс, - сказал Расс, продолжая крутить настройку. Та же картина предстала перед ними и в Сандбаре на Марсе, и в Нью-Чикаго, столице Венеры. Статсмен успел везде. Кровавая чистка сметала всех, кто мог выступить против марионеточных правительств, подчинявшихся Чемберсу. Насилие вышло на марш, железной пятой попирая права свободных людей Солнечной системы и укрепляя владычество "Межпланетной". - Я знаю, кто нам нужен, - сказал Грег. - Если только он еще жив. - Кто? - спросил Расс. - Джон Мур Меллори. - А где он? - Я не в курсе. Его посадили за решетку в Ранторе, но Статсмен перевел его куда-то. Возможно, на один из тюремных кораблей. - Посмотреть бы списки тюрьмы на Каллисто! - сказал Расс. - Тогда бы мы точно узнали. - Списки. - Мы их достанем! Расс быстро склонился над клавиатурой. Через мгновение на экране появился административный корпус тюрьмы. Двое друзей пристально вгляделись в изображение. - Списки, скорее всего, здесь, в сейфе, - сказал Расс. - Но сейф заперт. - Не копайся с замком, - отрывисто бросил Грег. - Тащи сюда этот проклятый сейф со всем его содержимым. Расс хмуро кивнул, нажал на рычаг телетранспортации. В машинном зале громко заурчали генераторы. А в Ранторской тюрьме силовое поле спеленало сейф тугим коконом. Генераторы пронзительно взвыли - и сейф легко, словно пуговица от рубашки, оторвался от массивной стальной стены. 15 Джон Мур Меллори сидел на единственном металлическом стуле в камере, прильнув лицом к крохотному иллюминатору. Так он сидел часами, вглядываясь в безбрежную черноту космоса. Душу его терзало отчаяние, бесплодное и мучительное. В Ранторской тюрьме оставалась хоть какая-то надежда на побег. Но здесь, на борту тюремного корабля, надежды не было. Здесь не было ничего, кроме дразнящих космических просторов, насмешливо подмигивающих звезд и оглушительно гогочущих моторов. Порой ему казалось, что это монотонное, бессмысленное существование сведет его с ума. Работа, сон... работа, сон... и так до бесконечности, до полного отупения. Все они погребены здесь заживо. - Джон Мур Меллори, - раздался голос за спиной. Меллори услышал его, но не шелохнулся. Ему стало страшно. Значит, он уже начинает слышать голоса! - Джон Меллори, - повторил голос. Меллори нехотя обернулся и чуть не свалился со стула. В камере стоял человек! Незнакомый человек, вошедший так бесшумно, что Меллори не слышал даже привычного лязга запоров. - Вы Джон Мур Меллори, я не ошибся? - спросил человек. - Да, я Меллори. А вы кто такой? - Грегори Маннинг. - Грегори Маннинг? - изумился узник. - Я слыхал о вас, вы спасли экспедицию на Плутоне. Но зачем вы здесь? И как вы вошли? - Я пришел, чтобы забрать вас с собой, - ответил Грег. - На Каллисто. Или в любое другое место, куда захотите. Меллори прислонился к переборке, побледнел, недоверчиво глядя на гостя. - Но я на тюремном корабле. Я не могу идти туда, куда захочу. - Теперь можете, - усмехнулся Грег. - Теперь вам даже стены тюремного корабля не помеха. - Вы безумец, - прошептал Меллори. - А может, это я не в своем уме. Вы мне снитесь. Сейчас я проснусь и вы исчезнете. Маннинг молча разглядывал узника. Тюрьма уже наложила свою печать на это лицо - оно было иссохшим, изможденным, глаза глядели затравленно. - Слушайте меня внимательно, Меллори, - мягко проговорил Грег. - Вы в своем уме, точно так же, как и я. Я не привидение и не галлюцинация. Все это происходит на самом деле. Меллори не реагировал. - У меня есть то, что вам необходимо, - продолжал Грег. - Энергия материи, практически неисчерпаемая и почти бесплатная. Она может сокрушить "Межпланетную" и освободить Солнечного систему от Спенсера Чемберса. Но я не могу обнародовать это открытие, пока не уверюсь в том, что Чемберс не в состоянии его прикарманить. И потому мне нужна ваша помощь. Меллори наконец вышел из ступора, лицо его прояснилось. Но голос звучал хрипло и безнадежно. - Вы пришли слишком поздно. Я ничем не могу вам помочь. Вы забываете о том, что с тюремного корабля еще никому не удавалось бежать. Вам придется самому сделать все, что в ваших силах... Вы обязаны это сделать. Но без меня. Маннинг шагнул вперед. - Вы не поняли. Я сказал, что освобожу вас отсюда, и слово свое сдержу. Я мог бы переместить весь этот корабль в любую точку пространства. Но он мне не нужен. Мне нужны вы. Меллори непонимающе уставился на него. - Главное - ничего не бойтесь, - продолжал Грег. - Приготовьтесь, сейчас вы почувствуете нечто необычное. По стальной палубе коридора громыхнули шаги. - Эй ты, угомонись! - послышался окрик стражника. - Разговаривать в это время запрещено! Ложись спать. - Надзиратель! - с отчаянием прошептал Меллори. - Он нас не выпустит! - Выпустит как миленький! - свирепо ухмыльнулся Грег. За решетчатой дверью камеры появилась фигура стражника. - Стало быть, ты, Меллори... - начал он и изумленно осекся. Потом заорал, глядя на Грега: - А ты кто такой? Как ты пробрался в эту камеру? Грег приветственно махнул ему рукой. - Приятный вечерок, не правда ли? Стражник схватился за решетку - вернее, хотел схватиться, ибо в шести дюймах от прутьев его руки наткнулись на непреодолимое препятствие. Совершенно невидимое, даже неосязаемое: ладони с силой уперлись в пустоту, а она не пускала их к двери. - Мы с Меллори уходим, - сказал ему Грег. - Нам тут не нравится. Слишком уж душно. Стражник дунул в свисток. В коридоре загремели сапоги. Где-то в камере улюлюкнул арестант, другой засвистел - и тут же поднялся невообразимый гвалт. Все узники вопили что есть мочи и трясли дверные решетки. - Пора, - сказал Грег. - Держитесь, Меллори. И Джона Мура Меллори поглотила тьма. Потом он почувствовал странный толчок - и оказался в рулевой рубке корабля. На него с улыбкой смотрел Грегори Маннинг и какой-то незнакомец. Из белых шаров на потолке струился ровный свет, где-то в корабельном чреве сыто урчали двигатели. Только теперь, вдохнув свежий чистый воздух, Меллори понял, насколько затхлой была атмосфера в тюремной камере. Грег протянул ему руку. - Добро пожаловать к нам на судно! Меллори, щурясь от света, ответил крепким рукопожатием. - Где я? - Вы на борту "Непобедимого", в пяти миллионах милях от Каллисто. - Вы действительно были у меня в камере? - спросил Меллори. - Мне это не привиделось? - Я был там, - заверил его Грег. - Я мог бы послать свое изображение, но решил отправиться за вами сам. Расс Пейдж перебросил меня на тюремный корабль, а когда я подал сигнал, забрал нас оттуда. - Я рад, что вы теперь с нами, - сказал Расс. - Может, выпьете чашечку кофе? Или хотите перекусить? - Не откажусь, - растерянно пробормотал Меллори и вдруг рассмеялся. - В тюрьме нас едой не баловали! Они уселись в кресла, Расс позвонил на кухню и попросил принести кофе с бутербродами. Грег вкратце обрисовал Меллори ситуацию. - Мы хотели как можно быстрее наладить производство генераторов, - пояснил он, - но я не решился их запатентовать. Стоило мне только подать заявку на Земле, и Чемберс тут же подкупил бы чиновников, задержал бы мои документы на несколько дней и послал бы в патентное бюро копии, но уже под своим именем. А завладев патентными правами, спокойно сунул бы их под сукно и продолжил свой обычный бизнес. Я мог, конечно, попробовать получить патент где-нибудь на другой планете, но практически все правительства пляшут под дудку Чемберса. Он попросту заставил бы суд вынести решение против производства генераторов на том основании, что они, мол, опасны в эксплуатации. - Я вижу только один выход, - сурово сказал Меллори. - И, учитывая нынешнюю ситуацию на планетах, а также ту чистку, о которой вы мне рассказали, действовать надо быстро. Каждая минута промедления на руку Статсмену. - И что же это за выход? - спросил Расс. - Революция, - ответил Меллори. - Одновременное восстание в Юпитерианской конфедерации, на Марсе и на Венере. Сбросив с себя оковы, люди больше никому не позволят себя закабалить, если у них будут генераторы энергии материи. Спенсер Чемберс вместе с его идеей диктатуры будет списан в архив. Грег напряженно морщил лоб, обдумывая план действий. - В первую очередь необходимо собрать надежных людей, - сказал он. - Всех, на кого мы можем положиться. Нам понадобится дополнительное оборудование - телеаппаратура, машины телетранспортации, чтобы установить их на Марсе, Венере и спутниках Юпитера. Придется доставить людей сюда и научить их работать. На это уйдет несколько дней. Нужно немедленно начать монтаж установок. Он привстал с кресла, и тут принесли кофе и бутерброды. - Ладно, сначала подкрепимся, - улыбнулся Грег. Меллори отчаянно старался не показать, насколько он голоден, и не набрасываться на еду. Двое друзей делали вид, что не замечают, каких усилий ему это стоит. А потом потянулись долгие часы упорных поисков. На двух планетах и четырех спутниках они искали людей, которых Меллори считал способными рискнуть своей жизнью ради освобождения от ига "Межпланетной". Найти их было нелегко. Многие пали жертвами чистки, другие затаились в подполье, оборвав все концы. И все же постепенно, по одному, их вылавливали, вводили в курс дела и телетранспортировали на борт "Непобедимого". Там они часами трудились, голые по пояс, в адском сиянии силовых полей, собирая телеаппаратуру. Как только очередная установка была готова, ее тут же включали в сеть. Работа продвигалась быстрее, чем можно было ожидать, и все-таки безумно медленно. Ибо с каждым часом Статсмен все крепче сжимал свой железный кулак. Концлагеря были забиты до отказа. Пылали взорванные здания. Убийства и расстрелы стали обычным явлением. И вдруг возникло еще одно неожиданное осложнение. - Крэйвен все-таки что-то изобрел, Грег! - крикнул Расс. - Я не вижу его! Грег, наблюдавший за монтажом очередной телеустановки, обернулся. - В чем дело? - Крэйвен! Я не могу его найти! Он блокирует телесъемку. Грег попытался помочь с настройкой, но телекамера была не в силах проникнуть в нью-йоркский офис "Межпланетной". Примыкавшие к нему дома тоже не просматривались. Здание "Межпланетной энергии" стало единственным местом в Солнечной системе, если не считать самого Солнца, куда друзья не могли пробраться. Крэйвен создал силовое поле, которое отталкивало поле Пейджа. Телекамера отскакивала от здания, словно капля ртути. С телеслежкой за Крэйвеном и Чемберсом было покончено. Расс нахмурился, покусывая мундштук погасшей трубки. - Свет через него проходит, - сказал он. - Материя проходит и электричество тоже - все что угодно, кроме нашего поля. Очевидно, у Крэйвена там нечто вроде зеркального отражения. Такое же поле, как у нас, но противоположной природы. Оно отталкивает телекамеру, но больше ни на что не действует. Значит, Крэйвену удалось изучить наши силовые поля. И все благодаря нашему другу Уилсону. - Остается надеяться, что Крэйвен по-прежнему не способен генерировать энергию материи, - мрачно кивнул Грег. - Но наблюдать за ним мы теперь не в состоянии. А судя по этому силовому полю, у доктора появился какой-то мощный источник энергии. - Мы не в состоянии наблюдать за ним, но следить можем, как и раньше, - уточнил Расс. - От нашего "хвоста" ему не избавиться. Механический шпик с кусочком оправы Крэйвена в полном порядке, а с очками доктор никогда не расстанется, будьте уверены. Без них он слеп как крот. Что же до Чемберса, то нам поможет его железное колечко. - Все правильно, - согласился Грег, - но нам нужно поторопиться. Крэйвен напал на верный след. Создав это поле, он не успокоится. И вполне может изобрести что-нибудь действительно опасное для нас. Доктор умен, ничего не скажешь... дьявольски умен, 16 Чудо случилось в Ранторе: человек, которого никто уже не чаял увидеть в живых, вдруг появился на улицах города. Правда, появился не совсем в земном обличье, ибо не было в нем телесности, свойственной человеческой плоти. Бледный, словно призрак, и прозрачный, он тем не менее сохранил вполне узнаваемые черты и повадки. И трепетный, благоговейный пополз слушок: дух Джона Мура Меллори вернулся в город. Он вчетверо выше любого нормального человека и просвечивает насквозь. Откуда он явился и зачем - это никому не известно. Но когда он подошел к ступеням здания конгресса конфедерации и прошел сквозь строй солдат, пытавшихся преградить ему дорогу, когда он повернулся на ступенях и обратился к толпе, ни у кого не осталось сомнений: вот оно, долгожданное знамение. Значит, пришла пора отомстить за чистку. Отомстить за кровь, лившуюся ручьями, за хриплое, довольное фырчание огнеметов, пожиравших свои жертвы у широкой стальной стены. Стоя на ступеньках, прозрачный, но отчетливо видимый, Джон Мур Меллори взывал к толпе на площади, и голос его гремел, как прежде. Как прежде, он ерошил свою густую черную гриву, как прежде, яростно вздымал к небу сжатый кулак, будоражил людей вдохновенными речами. Словно тревожный набат, разносились его речи по городу, ударялись о купол и долетали до всех, кто попрятался в убежища. Из укромных закоулков, глубоких подвалов и темных аллей устремлялся на площадь людской поток, бился волнами о ступени здания конгресса, переполнял близлежащие улицы и криками изливал давно копившуюся ненависть и ярость. - Энергия! - гремела могучая тень на ступеньках. - Энергия - это жизнь! Теперь ее хватит на всех! Будет тепло у вас под куполом, будут работать ваши шахты, будут летать в космосе корабли! - Энергия! - вторила эхом толпа. - Энергия! - это звучало, как боевой клич. - Долой аккумуляторы! - гудел башнеподобный призрак. - Больше вам не придется кланяться в ножки Спенсеру Чемберсу! Каллисто ваша! Рантор ваш! Черная толпа хлынула вперед, потекла по ступеням. Дикие, ликующие вопли рвались из глоток, победное безумие горело в глазах. Вверх по лестнице шли они мужчины с голыми кулаками вместо оружия, женщины с разинутыми в крике ртами, дети с оглушительным свистом. Офицеры отдавали отрывистые команды солдатам, стоявшим на лестнице в ряд, но те при виде озверелой, прущей на них толпы побросали оружие и кинулись к дверям. Одержимая жаждой крови и мщения людская масса устремилась за ними. Из красно-желтой девственной пустыни Марса в Сандбар явился человек. Его давно уже считали погибшим. Так, по крайней мере, во всеуслышание объявляли правительственные чиновники. Но он не погиб - шесть долгих лет он скрывался в пустыне. Седая борода отросла у отшельника по пояс, глаза затуманились от перенесенных невзгод, белые волосы свисали до плеч, тело прикрывали лохмотья, бывшие когда-то кожаным мундиром летчика. Но люди узнали его. Том Браун возглавлял последнее восстание против марсианского правительства, неудачное восстание, которое захлебнулось, не успев начаться. Солдаты потопили его в крови, поливая улицы все сметающими потоками огня. Когда Том Браун залез на пьедестал статуи в Тихо-парке и обратился к собравшейся толпе, полиция велела ему спуститься, но он не подчинился. Полицейские вскарабкались на пьедестал, и руки их прошли сквозь оратора. Том Браун стоял перед народом, у всех на виду, он говорил, но его там не было! И другие чудеса происходили в этот день в Сандбаре. Голос вдруг зазвучал из воздуха - и объявил людям, что господству "Межпланетной" пришел конец. Он рассказал о новом источнике мощной энергии. Почти бесплатной энергии, которая превратит аккумуляторы в никому не нужный, устаревший хлам... Голос сказал, что народам больше не придется гнуть шею под игом Спенсера Чемберса. Никто не видел оратора, произносившего крамольные речи. А голос продолжал говорить, и люди собирались, слушали его и ликовали. Полиция тщетно пыталась их разогнать. За дело принялись войска, но толпа оттеснила солдат и внимала речам до тех пор, пока голос не призвал собравшихся мирно разойтись по домам. Весь Марс взбудоражил невидимый оратор. В Сандбаре он говорил на разных улицах и площадях. Его слышали и в других городах - и в Малаконе, и в Алексоне, и в Адеброне. А Том Браун, окончив свою речь, растаял в воздухе и через несколько минут появился в Адеброне. Полиция, предупрежденная коллегами из Сандбара, открыла огонь, как только увидела его на скамейке в парке. Но струи пламени летели сквозь него, не причиняя никакого вреда. С разметавшейся на груди белой бородой, сверкая жгучими очами, Том Браун стоял посреди свирепого огня, изрыгаемого дулами огнеметов, и спокойно говорил. Шеф полиции Нью-Чикаго, венерианской столицы, докладывал комиссару полиции. - В парке, прямо через дорогу, какой-то тип подстрекает толпу к государственному перевороту. Он призывает свергнуть правительство! Лицо комиссара полиции на экране побагровело. - Арестовать! За решетку его, немедленно! Вы что, собираетесь звонить мне всякий раз, когда какой-то псих начнет мутить воду? Схватить его! - Я не могу, - сказал шеф полиции. Комиссар, казалось, вот-вот лопнет от гнева. - Не можете?! Но почему, черт побери? - Вы помните холм посреди парка? Мемориальный холм? - При чем тут холм? - взревел комиссар. - На холме сидит этот тип. Росту в нем тысяча футов. Он упирается головой в небо и орет оттуда громовым голосом. Как, по-вашему, я могу его арестовать? Пожар восстания охватил всю Солнечную систему. Новые гимны гремели раскатами, эхом отдаваясь в межпланетном пространстве, - гневные, грозные гимны. Оружие извлекалось из тайников и начищалось до блеска. Новые стяги взвивались над растущей волной протеста против угнетения. Свобода опять вышла на марш. За право человека самому определять свою судьбу. За новую декларацию независимости. За Великую Солнечную хартию вольностей. Рождались новые вожди, и старые вожди вели их за собой. Вели призраки, шагавшие по облакам. Вели голоса, звучавшие из ниоткуда. Вели знамения и символы. Увлекала возрожденная отвага и крепнущая уверенность в победе правого дела. Спенсер Чемберс злобно взглянул на Статсмена. - На сей раз вы зашли слишком далеко! - Мне не пришлось бы этого делать, развяжи вы мне руки пораньше, - возразил Статсмен. - Но вы миндальничали, колебались, не давали мне пресечь бунт в зародыше. И позволили созреть целой сети заговоров с новыми вожаками во главе. Они сидели за столом друг напротив друга - вкрадчивый смуглый лев и огрызающийся волк. - Вы вызвали к себе всеобщую ненависть, Статсмен. Вас ненавидят все народы Солнечной системы. И из-за вас они ненавидят меня тоже. Вы не оправдали моих ожиданий! Мне нужен был железный кулак но только в рамках закона. А вы преступили все границы. Вам следовало усмирить людей, а вы принялись их убивать! - Все та же старая мечта о добреньком диктаторе. - Статсмен не скрывал насмешки. - Вы по-прежнему воображаете себя маленьким бронзовым божком, стоящим в каждом доме. Но так не бывает. Вы должны показать им, кто здесь хозяин. Чемберс взял себя в руки. - Что толку спорить теперь? Время уже упущено, восстали все планеты. Необходимо что-то предпринять. Он взглянул на Крэйвена, притулившегося в кресле сбоку от стола. - Вы можете помочь нам, доктор? Крэйвен пожал плечами. - Не знаю, - язвительно ответил он. - Если бы мне дали спокойно работать и не таскали на всякие идиотские совещания, вероятно, я смог бы что-то сделать. - Но вы уже сделали что-то, верно? - Очень немногое. Мне удалось создать защиту против телеслежки Маннинга и Пейджа, вот и все. - Вы знаете, где сейчас эти двое? - Откуда мне знать? Где-то в космосе, должно быть. - Это они во всем виноваты! - прорычал Статсмен. - Они и их дьявольские пропагандистские фокусы. - Тоже мне новость! - фыркнул Крэйвен. - Ясное дело, они, кто же еще. Иначе, несмотря на все ваши промахи, никто и не пикнул бы. Но что толку зря сотрясать воздух? Здание "Межпланетной" теперь недоступно для слежки - больше я ничем не могу вам помочь. - Вчера они транслировали на всю Юпитерианскую конфедерацию тайное совещание чрезвычайного совета, проходившее в Сателлит-Сити на Ганимеде, - сказал Чемберс. - Целых десять минут все жители спутников сидели и слушали наши секретные военные планы, пока совет не спохватился наконец. Можем мы с помощью вашего защитного поля предотвратить подобные накладки? - А еще лучше, - вмешался Статсмен, - накрыть полем все спутники целиком. Без призрачных лидеров Маннинга восстание захлебнется. - Чтобы экранировать одно только здание, мне потребовалось пятьдесят тонн аккумуляторов, а чтобы поддерживать экран, каждый день нужна еще тонна, - покачал головой Крэйвен. - Так что о целой планете или нескольких спутниках не может быть и речи. - А как дела с коллектором излучений? - спросил Чемберс. - Есть сдвиги? - Вроде бы есть, - ответил Крэйвен. - Через день-другой будет ясно. - И тогда мы сможем одолеть Пейджа с Маннингом? - Да, пожалуй. Если мне удастся смастерить коллектор, мы заставим работать на себя все виды излучений, начиная от тепловых и кончая космическими. В пределах Солнечной системы у нас будет практически неограниченный запас энергии. Ваши теперешние аккумуляторы накапливают единственный вид энергии - тепловую. Мой же коллектор будет собирать все волны, существующие в природе. - То есть вы сможете запрячь в работу даже космические лучи? - переспросил Чемберс. - Если вообще что-нибудь получится, смогу. - Каким образом? - заинтересовался Статсмен. - Расщеплением, дурья твоя башка! Разобью короткие жесткие волны на множество длинных и менее интенсивных. - Крэйвен повернулся к Чемберсу: - Но вы на мой коллектор особенно не рассчитывайте. Он еще не готов. - Он должен быть готов! - заявил Чемберс. Крэйвен вскочил из кресла, злобно сверкая голубыми глазами из-за толстых линз. - Сколько раз я могу повторять, что научные исследования не выносят спешки? Я должен сделать тысячу попыток, подбирать один ключик за другим. Я должен быть терпеливым, я должен надеяться. И ни в коем случае не спешить! Он вылетел из комнаты и громко хлопнул дверью. Чемберс медленно повернулся к Статсмену. Серые глаза президента впились в волчье лицо. - А теперь извольте рассказать мне, зачем вы устроили эту бойню! - По-вашему, мне нужно было позволить бунтовщикам объединиться? У меня был только один выход вырвать их с корнем, уничтожить их! Я так и сделал. - Вы неправильно выбрали время, - мягко проговорил Чемберс. - Зачем было развязывать резню именно тогда, когда Маннинг рыщет где-то в космосе и в любой момент, стоит ему только захотеть, может стереть нас в порошок? - Но потому-то я и нанес удар! - возразил Статсмен. - Я боялся, что Маннинг ударит первым, и решил опередить его. Я хотел посеять страх, чтобы люди не осмелились поддержать Маннинга, когда он выступит против нас. - Вы не очень-то высокого мнения о человеческой природе, верно? - спросил Чемберс. - Вы полагаете, что втоптать людей в грязь, нагнать на них страху плевое дело? Он встал и треснул кулаком по столу. - Но вы ошибаетесь, Статсмен! Все это уже было, все это старо как мир. Вы можете разрушить их дома, поубивать их детей. Вы можете поджаривать их на кострах или на электрических стульях, вешать их, выбрасывать в космический вакуум, душить в газовых камерах. Вы можете стадами загонять их в концлагеря и вздергивать на дыбу, вы не можете лишь одного - сломить их! Потому что народ выживает всегда. Его отвага выше отваги отдельного человека или группы людей. Так или иначе, народ в конце концов добирается до своего мучителя и скидывает его с трона - скидывает довольно-таки бесцеремонно, кстати сказать. В конечном итоге всегда побеждает народ. Чемберс нагнулся над столом и схватил Статсмена за ворот рубашки. Ткань натянулась, больно впилась Статсмену в шею. Финансист вплотную приблизил лицо к волчьему оскалу. - Нам с тобой уготована именно такая участь. Мы войдем в историю как пара недоделанных кретинов, возомнивших, что они способны править мирами. И все благодаря тебе и твоему ослиному упрямству! И твоим кровавым чисткам! Щеки Статсмена пошли красными пятнами, глаза метали молнии, губы побелели. Но в тихом голосе была слышна лишь горькая насмешка: - По-вашему, нужно было ублажать их и лелеять? Чтобы они чувствовали себя жутко счастливыми оттого, что их поимела старушка "Межпланетная", да? И чтобы в каждом доме стояла ваша бронзовая статуэтка - символ солнечного божества! - Да, я уверен, что так было бы лучше. - Чемберс резко оттолкнул от себя Статсмена. Тот отлетел, чуть не упав, почти до самой двери. - Пошел с глаз долой! Статсмен поправил рубашку и вышел из кабинета. Президент грузно опустился на стул, скрестил руки на могучей груди, с силой впиваясь пальцами в бицепсы, и уставился через окно на небо, озаренное закатными лучами солнца. Барабанная дробь билась у него в мозгу... барабанная дробь восстания, охватившего все миры... похоронившего возлюбленную мечту президента. Да, он мечтал об экономической диктатуре - но не о той бездушной и беспощадной диктатуре, воплощением которой является