| << | < | > |
Маршрут проходит в основном в труднодоступных окраинных районах Бурятии, отделенных от центров цивилизации сотнями километров плохих дорог. Большую часть населения этих районов составляют буряты, точнее, сойоты (горные буряты) - немногочисленный субэтнос, за последние десятилетия практически растворившийся в основной нации. В поселках, расположенных вдоль основных дорог Улан-Удэ - Закаменск и Култук - Монды, достаточно заметна доля русского населения. Заканчивается маршрут в предгорьях Саян на территории Иркутской губернии с русским населением.
Основные занятия местных жителей - скотоводство и охота. Земледелие развито слабо по причине короткого и прохладного лета; картофель едва успевает вырасти к концу лета, остальные овощи выращиваются исключительно в отапливаемых теплицах. Дополнительными источниками продуктов питания являются рыбалка, сбор дикорастущих ягод и грибов.
Активная часть маршрута начинается в пос. Далахай - последнем крупном населенном пункте в бассейне р. Цакирка. (Имеется почта, магазин и даже своя телефонная сеть.) Выше него по р. Цакирка расположены только летние и зимние фермы, на которых живет, как правило, по несколько человек. В долине Хангарула постоянных населенных пунктов нет, однако верхняя ее часть сейчас весьма активно посещается рыбаками и охотниками, приходящими туда через перевалы в верховьях как левого, так и правого истоков р. Цакирка, а альпийские луга Хангарульского хребта и Большого Хамар-Дабана начинают использоваться в качестве летних пастбищ. На р. Зун-Мурин постоянных поселков также нет, за исключением нескольких ферм и хуторов, расположенных уже в долине Иркута в непосредственной близости от пос. Мурино; однако рыбаки часто поднимаются, как минимум, до устья р. М.Зубкоган. Зимой охотники проникают и дальше - первая охотничья избушка встречается уже на р. Хангарул в районе устья р. Хабарта.
Вдоль трассы Култук - Монды расположены крупные поселки, в достаточной степени приобщившиеся к благам цивилизации. В Окинской котловине наиболее крупным поселком является районный центр Орлик; вторым по величине, вероятно, является пос. Саяны, иногда именуемый также Порт-Ока по названию расположенного в нескольких километрах от него грунтового аэродрома, законсервированного уже более десяти лет. В этих поселках имеется почта, магазины и, по непроверенным сведениям, медпункты. Основная часть населения проживает, особенно летом, в небольших поселках, на хуторах и фермах, рассеянных по долинам самой Оки и ее многочисленных притоков всюду, где есть удобные пастбища или сенокосы. Назвать их полностью оторванными от цивилизации было бы преувеличением: даже на небольшой ферме, расположенной в уединенном урочище где-нибудь далеко в горах, часто можно увидеть дизель-генератор (несмотря на дороговизну топлива и трудность его доставки), антенну спутникового телевидения и видеомагнитофон. Однако в целом обитатели таких ферм, конечно, ведут весьма замкнутый и автономный образ жизни - сами пекут хлеб, вырабатывают молочные продукты и т.п. Каждая встреча с новым человеком здесь - событие, и это необходимо учитывать при общении с местными жителями. Самое худшее оскорбление, которое может нанести им заезжий турист - это повернуться и уйти, не тратя свое драгоценное время на соблюдение ритуалов гостеприимства. Обо всех встречах, тем более с иноземцами, здесь помнят долго, а мир очень тесен, несмотря на обширность территорий. Так, по дороге в Орлик к нам в машину села попутчица; оказалось, ее сын живет на зимнике Субарай в верховьях р. Диби, и мы два дня были у него в гостях в 1994 г [5].
Буряты населяют долину Оки до самого конца верхней степной котловины, до входа в ущелье Орхо-Бом. Далее начинается ненаселенный участок, однако уже в конце ущелья, выше последнего порога "Центрифуга", можно часто встретить рыбаков, поднимающихся на моторных лодках от расположенных ниже поселков. Особенно много рыбацких стоянок в районе выхода реки на равнину; на многих из них рыбаки и просто отдыхающие проводят по многу дней.
Нельзя не отметить, что за последние годы в жизни местного населения произошли значительные перемены. После распада колхозно-совхозной богадельни и прекращения финансирования извне жители этих районов столкнулись с необходимостью самостоятельно обеспечивать свое существование, и с этой задачей в основном справляются, по мере возможности развивая свою экономику. Значительно увеличилось поголовье скота, идет интенсивное освоение новых территорий для скотоводства и охоты. Во многих местах проложены новые тропы, строятся новые фермы и охотничьи зимовья, восстанавливаются старые. С другой стороны, как жаловались нам сами местные жители, за последние годы резко сократилось количество дичи, особенно наиболее ценных видов. Ближе к цивилизации дыхание рынка становится еще более ощутимым; на крупных дорогах уже появились многочисленные частные АЗС (раньше расстояние между ними могло составлять сотни километров), в населенных пунктах - небольшие частные магазинчики, которые принято именовать "коммерческими ларьками".
Самое существенное изменение, вероятно, произошло в сознании местных жителей. Как сказал один из них, "кто хотел спиться - тот спился, а нам работать надо." На смену беззаботной и пьяненькой жизни пришел трезвый хозяйский расчет. Разговор, например, о найме трактора или машины сразу переходит в деловое русло: сколько стоит горючее, сколько заработает водитель. Водка уже не имеет здесь былой цены - хотя бы потому, что ее можно во всякое время купить; гораздо охотнее принимаются деньги. Хотя обычай "брызгать" у бурханов сохранился, он исполняется намного менее усердно, чем прежде, а порой превращается в простую формальность. (Тем не менее, иметь с собой для этого одну бутылку все-таки надо, а если дорога дальняя и попутчиков много - то и две.) Высоко ценится также капроновая веревка, особенно в отдаленных поселках и на фермах.
Отношение к туристам у жителей крупных поселков нейтральное, на отдаленных фермах - радушное, но несколько настороженное: работающим в поте лица своего, тем более в горячую пору сенокоса, трудно понять поведение праздношатающихся чужеземцев. Неприятный осадок оставили только полупьяные местные бездельники, которые постоянно околачиваются на центральной площади в Кырене, и автомобильная мафия в Мондах. Хотя последняя порождена исключительно спросом туристов на услуги извозчиков и занимается ровно тем же, чем занимаются местные жители во всех туристских центрах мира - вымогательством денег с тех, кто приезжает их тратить - это делается с таким редким сочетанием азиатской хитрости, европейской прагматичности и российского хамства, какое возможно только у нас. Остается только надеяться, что когда-нибудь эти люди все-таки освоят опыт развитых стран, таких как Непал или Турция. Кстати, отправить телеграммы было поручено именно им.
| << | < | > |